ГЛАВА 21. Тело полулежало в нише около боковой двери здания, служившей в качестве аварийного выхода для комбинации столовой и школьного зала

Тело полулежало в нише около боковой двери здания, служившей в качестве аварийного выхода для комбинации столовой и школьного зала. Кто-то из обслуги вышел покурить, увидел это, и сейчас его отпаивали успокоительным. И я его прекрасно понимал, поскольку после второго, более внимательного взгляда на тело успокоительное чуть было не потребовалось мне самому

Шея Роджера Дойча была обмотана шнурком, с которого свисал свисток. Как и прежде, внутренности были аккуратно вычерпаны, а полость живота заполнена разными интересными вещами, в данном случае, униформой волчат, красочной книгой с надписью "Самоучитель Юных Волчат на обложке, и некоторых других предметов. Я заметил торчащую ручку туристического топорика и складной нож со скаутским логотипом.

Когда я наклонился ближе, то заметил зернистую фотографию, напечатанную на обычной белой бумаге, с большой черной надписью БУДЬ ГОТОВ. На фото был размытый снимок нескольких мальчиков и одного взрослого мужчины, идущих в одно и то же здание. И хотя у меня не было никаких доказательств, я сразу узнал взрослого и одного ребёнка.

Себя и Коди.

Невозможно было не узнать знакомые очертания спины Коди. Как невозможно было не понять суть послания.

На секунду, стоя на коленях на тротуаре и глядя на размытое, нечеткое фото себя и Коди, я задумался, заметит ли кто-нибудь, если я его заберу. Я никогда не подделывал улик, но опять же, они никогда не относились ко мне лично. И было кристально ясно, что это означает для меня. БУДЬ ГОТОВ и фото. Это было предупреждение, вызов: "Я знаю, кто ты, и знаю, как тебе навредить. И вот я иду".

БУДЬ ГОТОВ.

Я не был готов. Я до сих пор не знал, где находится Вайс, и что и когда он сделает дальше, но я знал, что он опередил меня на несколько шагов и одновременно сильно поднял ставки. Это тело не было украденным безымянным трупом. Вайс убил Роджера Дойча, а не только надругался над его телом. И он выбрал эту жертву тщательно, осознанно, специально, чтобы достать меня.

А ещё это была комплексная угроза. Потому что фотография добавляла еще один аспект – она говорила: я могу добраться и до тебя, и до Коди, либо просто выставить на всеобщее обозрение то, чем, как мы оба знаем, ты являешься. В довершении всего если я буду схвачен и сгину в тюрьме, Коди останется беззащитным против всего, что может придумать Вайс.

Я пристально посмотрел на фотографию, пытаясь решить, может ли кто-нибудь узнать на ней меня, и стоит ли пойти на риск и забрать, а потом уничтожить её. Но прежде, чем я успел принять решение, невидимое чёрное крыло приласкало кончиками перьев моё лицо и взъерошило волосы на загривке.

Тёмный Пассажир до сих пор был очень тихим, довольствуясь лишь бесстрастной ухмылкой время от времени, и не предлагая никаких убедительных реплик. Но сейчас его сообщение было отчетливым, и звучало эхом слов с фотографии: Будь готов. Ты не один. И я вдруг отчётливо понял, что где-то рядом нечто смотрит на меня со злобой, словно тигр, выслеживающий добычу.

Медленно, осторожно, как будто я просто забыл что-то в машине, я встал и пошел в сторону парковки. Одновременно я походя скользил взглядом по стоянке; как бы не высматривая ничего особенного, под прикрытием обыденной походки и небрежной улыбки Разини Декстера ища того, кто, как я знал, смотрит на меня.

И я его нашёл.

В ближайшем стояночном ряду, примерно в тридцати метрах[12]от меня, в месте, гарантирующем наилучший обзор, был припаркован небольшой бронзовый седан. Через его лобовое стекло мне подмигнул солнечный зайчик, отразившийся от линзы объектива.

Всё ещё очень осторожно и небрежно, чтобы не выдать бурлящую и завывающую во мне тьму, сверкающую лезвием ножа, я шагнул к машине. Я увидел яркую вспышку спускающегося объектива и бледное мужское лицо, и черные крылья раскрылись и разделили нас на одно бесконечное мгновенье...

Затем автомобиль завёлся, взвизгнув резино, вылетел с парковки и растворился в потоке транспорта. Бросившись вперед, я успел разглядеть первую половину номерного знака: OGA и три цифры, средняя - 3 либо 8.

Но с описанием машины этого будет достаточно. Я, по крайней мере, смогу найти данные регистрации автомобиля. Он, конечно, не будет зарегистрирована на Вайса. Никто не бывает настолько глуп в наши дни беспрерывно идущих по телевизору сериалов о работе полиции. Но надежда теплилась. Он смылся, не желая допустить меня к нему или его автомобилю, значит, в этот раз мне, может быть, немножко повезёт.

Я постоял около минуты, пока дикий вихрь внутри меня не утих и не свернулся обратно в аккуратную постоянно мурлыкающую пружину.

Мое сердце колотилось как бешенное, что редко бывает при свете дня, и я понял, что даже к лучшему, что Вайс проявил застенчивость и слинял с такой готовностью. В конце концов, что бы я сделал в ином случае? Вытащил его из машины и убил? Или арестовал его и бросил в полицейскую машину, чтобы он начал рассказывать всем подряд секреты Декстера?

Нет, даже хорошо, что он сбежал. Я найду его, и мы встретимся на моих условиях, во тьме ночной.

Я сделал глубокий вдох, натянул на лицо свою лучшую фальшивую улыбку, и пошел обратно к груде украшенного мяса, в которую превратился вожатый Коди.

Винс Масука сидел на корточках около тела, но вместо того, чтобы заниматься делом, просто хмуро таращился на предметы, засунутые в брюшную полость. Он взглянул на меня и спросил:

- Что, по твоему, это значит?

- Понятия не имею, - ответил я. - Я просто эксперт по брызгам крови. Чтобы выяснять, что всё это значит, они платят детективам.

Винс поднял голову и посмотрел на меня так, будто я сказал ему, что мы должны поедать тела.

- Знаешь, что детектива Колтера назначили главным?

- Ну, может быть, ему они платят за что-то другое, - сострил я, и почувствовал небольшой всплеск надежды. Я позабыл об этой детали, но вспомнить того стоило. С Колтером у руля я мог бы признаться в убийстве и вручить ему видео, как я его совершаю, и он всё равно нашел бы способ облажаться.

Так что я вернулся к работе почти с хорошим настроением, с нетерпением ожидая, когда я смогу закончить и вернуться к своему компьютеру, чтобы выследить Вайса. К счастью, на месте преступления было очень мало брызг крови - Вайс оказался из тех аккуратистов, которыми я восхищался, и не оставил мне почти никакой работы. Я быстро закончил и попросился доехать в участок в одной из полицейских машин. Водитель, крупный седой парень по имени Стюарт, всю дорогу рассуждал о Дельфинах, не особо прислушиваясь к моим ответам.

К тому времени как мы вернулись в участок, я узнал немало удивительного о приближении футбольного сезона и о том, что мы должны были сделать в межсезонье, но по неведомым причинам умудрились в очередной раз запороть, что, несомненно, приведет к ещё одному сезону позорных проигрышей. Я поблагодарил его за поездку и жизненно важную информацию и сбежал к своему компьютеру.

Базы данных регистрации автомобилей является одним из основных инструментов полицейской работы, и в реальной жизни и в художественной литературе, и я открывал её с легким чувством стыда. Это казалось слишком легким, прямо как в наивном телесериале. Конечно, если это приведёт к местонахождению Вайса, я смогу преодолеть чувство, что я использую чит-код, но в данный момент я действительно хотел бы, чтобы поиски подсказок потребовали больших интеллектуальных усилий. Но приходится работать с теми инструментами, что есть в наличии, и надеяться, что кто-то позже внесёт более конструктивное предложение.

Всего через пятнадцать минут прочёсывания базы данных штата Флорида я обнаружил три бронзовых малолитражки с буквами OGA в номерном знаке. Один из них был зарегистрирован в Киссимми, довольно далековато. Другой принадлежал модели 3 Rambler, и я был вполне уверен, что заметил бы нечто настолько выделяющееся.

Остался номер три, Хонда 1995 года выпуска, зарегистрированная на Кеннета Уимпла, проживающего на 98-ой СЗ улице в Майами Шорс. Адрес был в скромном районе, сравнительно недалеко от места в Дизайн-дистрикт, где зарезали Дебору. Фактически, туда не пришлось бы особо далеко идти, к примеру, если полиция стучит в дверь вашего гнездышка на 40-ой СВ, вы можете легко выскользнуть через заднюю дверь и пройтись несколько кварталов, пока не найдёте незапертый автомобиль.

Но что потом? Куда бы Вайс дел этот автомобиль? По моему, логичнее всего было бы оставить его как можно дальше от места угона. С этой точки зрения, 98-ая Северо-Западная - это последнее место на земле, где можно найти Вайса. Разве что существует некая связь между Вайсом и Уимплом. Было бы совершенно естественно одолжить машину у друга: "Просто расчленю кое-кого, дружище – верну обратно через пару часов".

Конечно, по какой-то странной причине, у нас нет национального реестра друзей. Возможно, когда-нибудь политикам придёт в голову протащить эту идею через Конгресс, и это, безусловно, сделает мою работу проще. Но не тут-то было, мне придётся выяснять, друзья ли они, сложным способом, включающим личный визит. Этого в любом случае требует элементарная осмотрительность. Но сначала посмотрим, что вообще я смогу узнать о Кеннете А. Уимпле.

Быстрая проверка базы данных показала, что у него не было криминального прошлого, по крайней мере, под этим именем. Его коммунальные услуги были оплачены, хотя оплата по счетам за газ несколько раз задерживалась. Копнув в налоговых архивах, я обнаружил, что Уимпл был фрилансером, и работал в основном в качестве видео-редактора.

Совпадения бывают. Странные и невероятные вещи случаются каждый день, и мы принимаем их, просто почесав в затылке и сказав: "Ну и дела". Но сейчас количество совпадений перевалило предельную отметку.

Я следовал за автором, который оставил видео-след, и теперь след привел меня к видео-профессионалу. А поскольку наступил тот момент, когда опытный сыщик должен признать, что он наткнулся на нечто неслучайное, я тихо прошептал сам себе: "Ага". По моему, прозвучало вполне профессионально.

Уимпл был каким-то образом связан с Вайсом в области изготовления и отправки видео, следовательно, в декорации трупов и, наконец, в убийстве Роджера Дойча. Поэтому, когда Дебора постучалась в его дверь, Вайс сбежал к другому своему партнеру Уимплу.

Место, чтобы спрятаться, бронзовая малолитражка, чтобы одолжить, и продолжение шоу.

Ну ладно, Декстер. Вставай и иди. Мы знаем, где он скрывается, и сейчас самое время взять его, прежде чем он решит оставить свою подпись и фотографию на первой странице Майами Геральд. Вставай и иди. Пора.

Декстер? Ты с нами, приятель?

Я здесь. Но я вдруг обнаружил, что, как ни странно, действительно скучаю по Деборе. Именно такими делами я должен был заниматься вместе с ней – в конце концов, они принадлежали яркому свету дня, а отнюдь не владениям Декстера. Декстеру нужно, чтобы тьма распускала свои лепестки и укрыла его в своих объятьях. Солнечный свет и охота не сочетаются. Со значком Деборы я мог бы оставаться незаметным на виду у всех, но без неё... Я не нервничал, конечно, но мне было слегка неуютно.

Однако выбора не было. Дебора лежит на больничной койке, Вайс и его дорогой друг Уимпл хихикают надо мной в доме на 98-ой стрит, а Декстер расклеился из-за дневного света.

А это никуда не годится.

Так что встань, вдохни, распрямись. Вдохни ещё раз, дорогой Декстер, и вперёд. Что я и сделал, направившись к своей машине, но так и не смог побороть странное ощущение неловкости.

Это ощущение не исчезало на всем пути до 98-ой Северо-Западной; не помог даже успокаивающе смертоносный ритм движения. Что-то было не в порядке и Декстер влипал всё глубже и глубже.

Но поскольку других вариантов не было, я продолжал ехать и гадал, что же на самом деле меня грызёт. Всего лишь страх разоблачения? Или моё подсознание подсказывает мне, что я пропустил что-то важное, что-то, что подбирается ударить меня в спину? Я снова и снова прокручивал факты, и снова приходил к тем же выводам. Разве что всё это было слишком просто, логично, последовательно и прекрасно связано, и у меня не было выбора, кроме как действовать как можно быстрее, но почему это должно меня тревожить? Когда у Декстера был выбор? Когда у кого угодно действительно есть выбор? Разве что, когда люди говорят – в те благодушные деньки - я выбрал мороженое вместо мясного пирога?

Но я всё же чувствовал прикосновение невидимых пальчиков к своему горлу, когда припарковал машину в половине квартала на противоположной стороне улицы от дома Уимпла. В течение нескольких долгих минут я просто сидел в машине и таращился на дом.

На улице прямо перед домом стоял бронзовый автомобиль. Никаких признаков жизни, никаких человеческих останков, выложенных в ожидании мусоровоза. Ничего кроме обычного дома в тихом районе Майами, поджаривающегося под палящими лучами полуденного солнца.

Чем дольше я сидел в машине с заглушенным мотором, тем отчетливее понимал, что если я останусь здесь ещё на несколько минут, то обзаведусь хрустящей прожаристой корочкой.

Какие бы сомнения я не чувствовал, нужно действовать, пока у меня ещё осталось чем дышать..

Я вылез и машины, пару раз мигнул от жары и света, а затем двинул по улице в противоположную сторону от дома Уимпла. Я медленно и неторопливо обошел вокруг квартала и посмотрел на дом с тыла. Растущая за домом живая изгородь скрывала почти весь вид. Я продолжил обходить квартал, пересек улицу и вернулся к своей машине.

Снова постоял, щурясь от света, чувствуя, как капли пота катятся по позвоночнику, по лбу и заливают глаза. Если я простою тут еще немного, то привлеку к себе внимание.

Я должен сделать что-нибудь – или вломиться в дом, или сесть обратно в машину, поехать домой, и ждать, пока про меня не расскажут в вечерних новостях.

Но из-за этого засевшего в мозгу назойливого ощущения неправильности я постоял ещё немного, пока что-то внутри меня не хрустнуло, и я не подумал: "Ну и ладно. Будь что будет. Все равно, ничего лучше, чем стоять здесь и подсчитывать стекающие капли пота мне не остаётся."

Зато я вспомнил кое-что полезное и открыл багажник. Там у меня лежали планшет и зажим для галстука, сослужившие мне немалую службу при прошлых исследованиях жизн неизвестных злодеев.По моему опыту, можно можно шляться где угодно в любое время суток, и никто не обратит на вас внимания, если у вас планшет в руке и зажим на галстуке. К счастью, сегодня я одел рубашку с пуговицами до горла, так что я повязал галстук, прихватил планшет и шариковую ручку и направился к дому Уимпла. Очередной обычный чиновник за рутинной проверкой.

Я окинул улицу взглядом: засажена деревьями, и фруктовые деревья в некоторых дворах. Отлично: сегодня я Инспектор Декстер из Комитета по Зеленым насаждениям. Это придаст мне достаточный налет официальности, чтобы подобраться к дому.

И что потом? Проникнуть внутрь и захватить Вайс врасплох, посреди бела дня? Жаркие лучи солнца делают этот план сомнительным. Ни благословенной тьмы, ни даже тени, способной скрыть мое приближение. Я тут как на ладони, и если Вайс выглянет в окно и узнает меня, игра окончится, еще не начавшись.

Но разве у меня есть выбор? или он, или я буду бездействовать, он может натворить много чего, начиная с моего разоблачения, вплоть до причинения вреда Астор и Коди, или бог знает чего еще. Он был абсолютно невменяемым, даже больше, чем я, и я понятия не имел, как далеко он может зайти. Без сомнения, я должен снести ему башку прежде, чем он причинит еще больше вреда.

Но когда я изготовился, меня словно пронзило: что, если Дебора думает обо мне так же? Что, если она считает меня диким зверем, устилающим свой путь останками истерзанных жертв? Может, поэтому она так несчастна? потому что видит меня кровожадным монстром?

Осознание было таким ужасным, что на мгновение я замер, не в силах даже сморгнуть заливающий глаза пот. Это было нечестно и абсолютно не справедливо - я, конечно, монстр, но не такой. Я аккуратный, целеустремленный, вежливый, очень осторожный никогда не причиняю неудобства туристам, разбрасывая фрагменты тел.

Как она может не замечать этого? Как мне показать ей упорядоченную красоту пути, на который направил меня Гарри?

Никак, если Вайс останется жив и на свободе. потому что, как только мое лицо появится в новостях, моя жизнь кончится, а у Деборы останется не больше выбора, чем у меня сейчас. При свете дня или нет, но я должен сделать это, и должен действовать быстро и хорошо.

Я глубоко вздохнул и двинулся вверх по улице до соседнего с домом Уимпла здания, пристально разглядывая деревья вдоль проезжей части и делая пометки в планшете. Я медленно отошел к дороге. Никто не выпрыгнул на меня с мачете в зубах, поэтому я вернулся обратно, немного постоял, и направился к дому Уимпла.

Около него тоже росли деревья, и я тщательно осмотрел их снизу доверху, делая заметки, и продвинулся еще чуть дальше о проезжей части.

Ни единого звука или других признаков жизни внутри дома. Еще не зная толком, что ищу, я приблизился, разлядывая дом сквозь деревья. На всех окнах шторы опущены. Ничего не видно ни изнутри, ни снаружи. Зато я заметил заднюю дверь над двумя бетонными ступеньками. Я небрежно двинулся к нему, прислушиваясь к малейшему шороху в ожидании окрика: "Берегись! Он здесь!" По прежнему тихо. Я притворился, что собираюсь обследовать дерево во дворе, рядом с газовым баллоном всего в шести метрах[13]от двери, и подошел к нему.

Опять ничего. Я сделал запись. Верхняя половина двери оказалась застекленной и без занавески. Я поднялся по ступенькам и заглянул внутрь. За дверью оказался темный коридор со стиральной машинкой и сушилкой, а так же несколько метел и швабр, висящих на стене. Я положил руку на ручку двери и очень медленно и тихо повернул. Не заперто. Я глубоко вдохнул... и едва не выпрыгнул из собственной шкуры, когда изнутри раздался ужасный вопль. Это был крик, полный тоски и ужаса, такой четкий призыв о помощи, что даже Декстер Беспристрастный рефлекторно подался вперед, и лишь когда моя нога переступила порог, в глубине сознания замаячил крошечный вопрос о том, где я мог слышать этот крик раньше. Где же? Когда вторая моя нога оказалась внутри дома, я вспомнил: это был тот же самый крик, что звучал в видеоролике Вайса "Новый Майами."

Что означало, что сейчас звучит запись крика.

Что означало, что она была предназначена для того, чтобы заманить меня в дом.

Что означало, что Вайс был готов и ждал меня.

Не слишком лестно для моего самолюбия, но я на мгновение замер, чтобы полюбоваться быстротой и ясностью своего мыслительного процесса. А потом, к счастью, я послушался внутреннего голоса, который кричал: "Беги, Декстер, беги!" И выскочил из дома как раз вовремя, чтобы увидеть, как бронзовый автомобиль с визгом покрышек исчезает вдали.

А потом гигантская волна обжигающего воздуха швырнула меня наземь, и дом Уимпла скрылся в облаке пламени и осколках щебня.