Глава 10. С высоты своего почти двухметрового роста капитан Эфраим Сноу глянул на жену хозяина и не торопясь произнес:

С высоты своего почти двухметрового роста капитан Эфраим Сноу глянул на жену хозяина и не торопясь произнес:

– Миссис Данхем, не могу я разрешить вам сойти на берег, пока не выясним, где Джаред. Русские – тот еще народец! Уж вы мне поверьте: доводилось с ними сталкиваться.

Миранда задумалась.

– Наверное, есть смысл обратиться к британскому послу, – сказала она. – Напишу ему… Думаю, он располагает сведениями о муже.

– Отличная мысль, миссис Данхем, – кивнул капитан. – Эй, Вилли, ты где?

– Здесь, сэр! – гаркнул юнга, подбежал и отдал честь.

– Не отлучаться! Через пару минут понадобишься.

– Есть, сэр!

В салоне яхты Миранда набросала коротенькое послание, в котором напрямик спрашивала – где ее муж и что с ним.

Юнге было приказано немедленно отправляться в английское посольство. Решив пресечь всякие попытки лукавого дипломата водить ее за нос, Миранда велела Вилли непременно дождаться ответа, Через час юнга вернулся и вручил Миранде приглашение на ужин. Посол сообщал, что в семь ее будет ждать посольский экипаж.

– Бог мой! Мне совсем нечего надеть! – воскликнула она.

– О женщины! – не удержался Эфраим Сноу. – Вечная история… Моя Эбби тоже постоянно плачется, мол, ей не в чем выйти.

Миранда засмеялась.

– Но я‑то действительно в безвыходном положении! Сам видишь – ни служанки, ни багажа. Эф, ты, кажется, знаешь город.

Можно здесь где‑нибудь купить приличное вечернее платье и туфли?

– У Леви Бимберга. Шикарный магазин, скажу я вам. Только одну я вас не пущу, – твердо заявил капитан.

Спустя четверть часа Миранда и Эфраим Сноу садились в пролетку. Когда капитан медленно на французском объяснил вознице, куда ехать, тот кивнул. Пролетка покатила в сторону Невского проспекта.

Был чудесный летний день. По набережной фланировали нарядные петербуржцы. Дворцы знатных вельмож, мелькавшие справа и слева, поражали величием.

– Санкт‑Петербург ничуть не уступает Парижу и Лондону! – воскликнула Миранда.

– Миссис Данхем, это фасад русской столицы. Царь не жалеет средств, чтобы поразить иностранцев.

– Но ведь красиво! Я просто не нахожу слов.

– Вы судите по внешнему виду, который, как известно, обманчивая штука. Царь и его окружение действительно утопают в роскоши, а основная масса населения влачит жалкое существование. Россия – страна рабов! И эти рабы, или крепостные, как их здесь называют, бесправные, забитые существа, которые живут в страшной бедности. Мрут как мухи, и никому до этого нет дела.

Эфраим Сноу замолчал. Миранда смотрела по сторонам. Пролетка катила по прямой, как стрела, главной улице русской столицы.

Шикарные особняки, величественная перспектива, изумительная архитектура заронили сомнения. Она кинула на капитана недоверчивый взгляд, и он, перехватив его, продолжил:

– Есть в России так называемый средний класс. Лавочники, торгаши, горстка свободных фермеров – не знаю, как они тут называются. Есть и рабочие. Но видели бы вы, в каких трущобах они живут! Платят им ровно столько, чтобы ноги не протянули. Те, что работают на фабриках, живут в фабричных бараках, но это, по существу, те же самые трущобы.

– Какой ужас! – прошептала Миранда.

– Остается только руками развести, когда слышишь, будто, мы, американцы, нецивилизованная нация, – усмехнулся капитан.

– Не понимаю, как может человек унижать и издеваться над себе подобным. Ненавижу рабство!

– Согласен, миссис Данхем, но среди наших с вами соотечественников многие мыслят иначе. Негры, которых вывозят из Африки на плантации Юга, кто они, по‑вашему? Рабы… То‑то и оно!

Миранда поежилась, и он пожалел, что, начав этот разговор, огорчил ее.

– Не переживайте, миссис Данхем! Вот Джаред удивится, когда увидит вас! Думаю, он будет вечером на ужине.

– Вряд ли… Посол так бы и написал, а он и словом не обмолвился. Наверное, Джареда здесь нет.

– Тоже верно! Вот мы и приехали. – Капитан кивнул на огромный дом с шикарными витринами. – Если у Леви Бимберга нет того, что вам нужно, значит, этого вообще не существует.

Пролетка остановилась. Эфраим Сноу соскочил и подал Миранде руку. Велев кучеру ждать, он вошел вместе с ней в магазин.

Миранда выбрала платье из тончайшего лионского шелка с золотистой нитью. Она решила, что наденет его вечером. Купила еще два платья – одно розовое с серебристыми полосами, другое бледно‑лилового цвета с золотой тесьмой. Потом настал черед шелкового белья, чулок, изящных лайковых туфелек, расшитых золотом и серебром, ридикюлей и великолепной шали кремового цвета с бахромой. Миранда никогда еще не покупала готового платья, но портнихи тут же, на месте, сделали необходимые переделки, и платья сидели как влитые.

Карета посла прибыла за ней ровно в семь. Капитан Сноу проводил Миранду вниз и распахнул для нее дверцу. Золотое платье поблескивало в лучах заходящего солнца. Миранда выехала из Англии налегке, но шкатулку с драгоценностями с собой захватила. Ожерелье из аметистов и овальные серьги в золотой оправе подошли к платью как нельзя лучше. Расправив юбки затянутой в золотистую лайковую перчатку рукой, она выглянула и сказала:

– Эфраим, я скоро вернусь!

Миранда представления не имела, что в эту минуту за ней пристально наблюдают. В доме напротив, где размещалась экспортно‑импортная компания, на втором этаже у окна стоял князь Алексей Черкесский и смотрел на отъезжающую карету английского посла.

– Саша, а ты ведь прав! – заметил он. – Эта женщина – как раз то, что нужно. Необходимо навести справки, кто она такая.

Проследи за каретой и выясни.

– Будет сделано! – усмехнулся Саша. – Она вам подойдет. Я ведь еще ни разу не ошибся.

– Да, да… – рассеянно пробормотал князь, провожая глазами карету. – Давай, одна нога здесь – другая там! – бросил он через плечо.

Князь неторопливо спустился по лестнице вниз, на первый этаж, где за конторками трудились многочисленные служащие.

– Ваше сиятельство, смею надеяться, вы довольны? – бросился к нему со всех ног владелец компании.

– Да, – бросил князь, не удостоив того взглядом.

А Саша тем временем быстро шел по Невскому, не выпуская из вида карету. Это был стройный, невысокого роста молодой человек с кудрявыми темными волосами, с лицом шаловливого купидона и глазами, как спелые вишни. Одежда хоть и выдавала простолюдина – белая рубашка с распахнутым воротом и широкими рукавами, черные панталоны, – но была пошита из дорогой ткани. На ногах у него были сапоги из мягчайшей кожи, на шее – тонкая золотая цепочка.

Карета свернула с проспекта, покатила по переулку и наконец въехала в распахнутые чугунные ворота и остановилась перед четырехэтажным особняком с огромными окнами. Саша замер. Лакей помог даме в сверкающем золотистом платье выйти из кареты и подвел ее к парадном подъезду. Швейцар в ливрее распахнул перед ней дверь.

Экипаж проехал к конюшне. Саша зашел на территорию посольства и последовал за ним.

– Эй, тебе чего? – окликнул его кучер.

– Добрый вечер! – приветствовал его Саша на английском языке.

Единственный сын любимой служанки покойной княгини Черкесской, он с детства был приставлен к княжескому отпрыску, вместе с ним постигал и науки. Саша свободно говорил на нескольких языках. Он рос смышленым парнишкой и ни в чем не уступал Алексею.

Княгиня видела, что успехи крепостного подстегивают тщеславие сына, и всячески поощряла столь полезное соперничество. В конце концов, эту блажь княгиня могла себе позволить…

Посольский кучер подозрительно глянул на Сашу.

– Что нужно? – спросил он довольно грубо.

Россию этот лакей терпеть не мог, но денежки здесь платили хорошие.

А Саша заносчивых иностранцев ненавидел, но тем не менее любезно улыбнулся:

– Кто та очаровательная дама, которую вы только что привезли?

– А кого это интересует?

– Моего барина. Он князь, – ответил Саша и подбросил серебряную монету.

Кучер проворно поймал ее, и через минуту Саша знал все, что тому было известно.

– Благодарствую, дружище, – хмыкнул он и был таков.

Зная Петербург как свои пять пальцев, Саша возвращался кратчайшим путем. Спустя четверть часа, поднявшись по черной лестнице, он уже входил в личные апартаменты князя. Алексей Черкесский в это время развлекался на расхристанной кровати с яркой блондинкой. Саша ревновал его и к любовницам, и к любовникам, а эту заморскую мамзель с рыжевато‑янтарными глазами и вовсе терпеть не мог.

– Ну, – нетерпеливо бросил князь, – узнал что‑нибудь?

– Почти ничего, ваша светлость. Кучер знает лишь, как ее зовут, и все. Сказал, что она приплыла на своей яхте и что ему было велено доставить ее в посольство.

– Алексей, ты что, нашел мне замену? – вскинулась блондинка.

– Еще нет, моя душечка, – спокойно заметил князь. – Но если хоть раз позволишь себе разговаривать со мной в таком тоне, сделаю это незамедлительно.

На мгновение ее лицо исказила болезненная гримаса.

– Алексей, я люблю тебя. – Она обвила его шею белыми руками. – Не бросай меня, я не переживу этого.

– Ну‑ну, душа моя! Не надрывай сердечко… Надоешь, сразу скажу. Не сомневайся.

– Ну, тогда скажи, кого это выслеживал Саша?

Князь улыбнулся, вернее, продемонстрировал хищный оскал ослепительно белых зубов.

Стройный, широкоплечий и длинноногий, с мощной грудной клеткой, тонкой талией, узкими бедрами, он обладал довольно привлекательной внешностью. Коротко остриженный, темноволосый, с равнодушным взглядом холодных глаз, он имел классической формы нос и тонкие хищные губы.

Сбросив с шеи руки любовницы, князь Черкесский сказал:

– Это – пожалуйста, моя душечка! Саша встретил женщину необыкновенной красоты. Пошел к Бимбергу за лайковыми перчатками, что тебе приглянулись накануне, а она как раз там тоже что‑то покупала. Я за такой красавицей охочусь вот уже сколько лет. Я ее видел. Это то, что мне нужно.

– Зачем она тебе?

– Для дела, душенька! На моей ферме именно такую кобылку поджидает отменный племенной жеребец. Мой Лука – отличный мужичок. Дочери у него получаются замечательные! А его братец Павел – специалист по мальчикам. Я ему таких красоток натаскал за последние пять лет, что ой‑ой‑ой… А приплод какой! Восемнадцать мальчуганов, все, как на подбор, белокурые красавцы… На каком‑нибудь базаре – хоть на Ближнем Востоке, хоть на Дальнем – с руками оторвут. У Луки тоже ничего себе самочки, но, к сожалению, не его масти. Он у меня с необыкновенными серебристыми волосами. Ему бы такую же, как он, белокурую бабенку… и за работу! Девчурки с серебристыми кудрями – одна за одной, каждый год.

Турки за такую девчушку выложат целое состояние. Пять лет исполняется – и на базар ее… Саша, и что же все‑таки удалось выяснить?

– Ваше сиятельство, знаю лишь, что ее зовут леди Миранда Данхем.

– Что?! – Блондинка вскочила. – Не может быть! Повтори.

– Леди Миранда Данхем.

– Худощавая? С серебристыми волосами и бирюзовыми глазами?

– Да, все правильно.

– Ты что, с ней знакома? – оживился князь.

– О Господи! Да я эту гадину вечно помнить буду, – прошипела Джиллиан Абботт. – Из‑за нее, дряни, скитаюсь теперь по белу свету. Не она, так жила бы сейчас в Англии припеваючи, а то вот у тебя, дорогой мой, на содержании…

Князь притянул ее к себе.

– Интересно! Ну‑ка, душа моя, кто она, что она? Расскажи поподробнее, – замурлыкал князь, обдав Джиллиан горячим дыханием и поглаживая ее пышную грудь.

"Нашел дурочку! – подумала она. – Так я ему все и выложила!

Еще раздумает, если узнает, кто она такая. Пусть отловит мерзавку – вот это будет месть так месть".

– Миранда Данхем? Обыкновенная американка. Ни связей, ни важных знакомств…

– Обыкновенная, говоришь? Прикатила на собственной яхте и притом титулованная… Ты что‑то путаешь, дорогуша!

– Алексей, ты ничего не понял! Она американка. А‑ме‑ри‑кан‑ка…

– Она что, замужем за английским лордом?

– Да нет же! Она дочь некоего Томаса Данхема, довольно богатого американца. Семья эта никогда не теряла связи с Англией и имела право на ношение английского титула. Когда ее отец умер, и поместье, и титул унаследовал ее кузен, Джаред Данхем. Сестре Миранды ничего не оставалось, как выйти замуж. Она это и сделала.

Вдова тоже не засиделась. На голову Джареда свалилась еще и опека над сестрами. Миранда, его подопечная, пыталась женить его на себе, но не тут‑то было. Пришлось довольствоваться ролью любовницы, и с тех пор она стала совершенно несносной.

Ловко она все сочинила! Джиллиан мысленно поздравила себя.

– А откуда тебе все это известно?

– Алексей, не буду скрывать. Когда‑то я была любовницей Джареда Данхема. А эта стерва заняла мое место! Джаред, конечно, оказался безжалостным человеком. И тем не менее этот Данхем сделал мне величайшее одолжение. Это он предупредил меня накануне ареста. Наконец‑то я смогу вернуть должок! На твоей ферме ей самое место. А лорд Данхем будет просто счастлив избавиться от нее.

Нахалка какая! Титул его присвоила. Наверняка и яхту ей предоставил, лишь бы катилась с глаз долой. Если не, вернется, уверяю тебя, ни он, ни кто‑либо другой слезы лить не будет!

– А сестра, а мать? Наверняка хай поднимут. Все вверх дном перевернут.

– Ерунда! Они обе в Америке, – не моргнув глазом соврала Джиллиан.

Князь задумался.

– Алексей, сделай это сегодня же! Кто знает, сколько она думает пробыть в Петербурге, – с жаром уговаривала Джиллиан. – Столько лет ищешь пару для Луки. Упускать такой шанс? Да она нарожает столько девчушек, ты просто озолотишься.

Саша пристально посмотрел на нее. «Что‑то тут не то, – подумал он. – Глаза блестят! Чуть ли не на коленях умоляет… И наверняка врет», – пришел он к выводу.

– Князь, – Саша перешел на русский – Не думаю, что она говорит правду. Надо хорошенько все обмозговать. Не дай Бог, эта женщина со связями. Будет грандиозный скандал, и тогда царь выполнит обещание и сошлет вас в ссылку.

Князь взглянул на него и похлопал ладонью по одеялу.

– Присядь на минуточку! Давай обсудим это дело. Как скажешь, так и будет. Тебе я доверяю целиком и полностью.

Саша вздохнул с облегчением, улыбнулся и растянулся на кровати рядом с князем. Приподнявшись на локте, он сказал:

– Эта ваша с рыжими глазами горит желанием отомстить.

– Она этого и не скрывает, – заметил князь.

– И все‑таки здесь что‑то не так! Ваша светлость, слишком гладко она излагала. Ни в жизнь не поверю, чтобы богатый любовник разрешил любовнице катить на яхте на все четыре стороны! Жене – еще куда ни шло.

– А какой муж, если он, конечно, умом не повредился, разрешит красавице жене разъезжать по белу свету одной, без всякого сопровождения?

– Разные бывают обстоятельства, – задумчиво произнес Саша.

– Ты прав! Конечно, прав, дорогой мой Сашенька, но женщина мне нужна позарез! Мы похищаем эту американку. Слуги, естественно, тут же бросаются в полицию. Ты, милый мой Сашура, везешь ее на ферму и остаешься там до тех пор, пока она не родит ребенка. Не беспокойся, никто не кинется на ее поиски. Леди Миранду Данхем сочтут мертвой. В Неве найдут тело женщины со светлыми волосами, – князь наклонился и поцеловал Джиллиан в щеку, – в одежде леди Данхем. Само собой – кольца, брошки, серьги. Утопленников, как правило, опознают по одежде. Думаю, ты понимаешь почему. Все будут уверены, что это труп леди Данхем. Ну, Сашенька, как тебе мой план?

– Склоняю голову перед вашей мудростью, мой обожаемый князь!

– А теперь отправляйся в посольство к английскому кучеру.

Думаю, он узнал что‑нибудь для нас полезное.

Саша, поймав руку князя, запечатлел на ней поцелуй.

– С величайшей радостью, мой милый, – проговорил он и, встав с кровати, быстро вышел из комнаты.

– О чем это ты шептался со своим прихлебателем? – спросила Джиллиан на безупречном французском.

– Моя душечка, Саша всего‑навсего сомневается в твоей искренности, – улыбнулся князь.

– Да этот поганец просто ревнует! – воскликнула Джиллиан. – Надеюсь, ты ему не поверил?

– Я его разубедил, дорогуша моя, – ласково прошептал Алексей Черкесский. – И довольно об этом. Поцелуй меня, душечка!

А в это время Миранда тщетно наводила справки о муже. Приглашенных на ужин оказалось столько, что о беседе с послом не могло быть и речи. Ее посадили рядом с секретарем посла. Учтивый дипломат заверил, что посол непременно примет ее на следующий день.

– Прошу вас, скажите, жив ли мой муж? – взмолилась Миранда.

– Бог мой! Ну конечно! – воскликнул тот. – Выкиньте эту мысль из головы!

Миранда с трудом сдерживалась, чтобы не повысить голос.

– Лорд Пальмерстон будто в рот воды набрал, – сказала она. – Ни единого слова!

– Кретин… – пробормотал секретарь, проявив таким образом сочувствие. – Прошу прощения, миледи, – спохватился он.

– Пустяки, мистер Морган! Я этого Пальмерстона и похлеще называю, – заметила Миранда. Секретарь хохотнул.

Над Петербургом сгустились розовато‑лиловые сумерки. Во дворе посольства легли густые тени. Саша неслышно подошел к карете посла.

– Опять пришел? – удивился англичанин.

Саша весело ухмыльнулся.

– Мой хозяин задал мне хорошую взбучку, – улыбнулся он, решив изобразить рубаху‑парня. – Иди, говорит, и узнай побольше об очаровательной златокудрой незнакомке. А не то, пообещал, шкуру с меня спустит…

Кучер сочувственно покачал головой.

– Все они, толстосумы, одинаковы. Уж если что втемяшилось в голову, вынь им да положь. Ладно, малый, знаю кое‑что. Случайно услышал на кухне, когда ужинал. Приехала она к мужу. Он был в Петербурге по каким‑то делам. Посол – его друг, потому‑то и пригласил ее на ужин. А лорд Данхем даже и не подозревает, что его жена здесь. Уже неделя, как он отбыл в Англию. Вот такие дела!

Завтра повезу ее к послу на чай, вот тогда он и сообщит эту новость.

– Ну спасибо! Мой‑то должен быть теперь доволен, – сказал Саша и вытащил из кармана серебряную монету. – Будь здоров, дружище!

Узнав, что муж жив‑здоров, Миранда немного успокоилась. После ужина начались танцы, и недостатка в кавалерах у нее не было.

Заплывшие жирком дипломаты, вкусив отменных вин из представительских запасов посла, не на шутку осмелели. И только один мужчина выделялся среди них статью и благородством.

Это был принц Мирза‑хан, сын турецкой принцессы и грузинского князя. Он неофициально представлял интересы Османской империи в России и, насколько Миранда могла судить, оказался в этот вечер единственным джентльменом, заслуживающим внимания.

Это был высокий, необыкновенно привлекательный мужчина с вьющимися волосами, темной щеточкой усов над чувственным ртом, синими глазами и бархатистой кожей. Будучи мусульманином, в танцах он участия не принимал и, когда Миранда отказала нескольким джентльменам, чтобы перевести дух, подошел к ней.

– Хорошенькая женщина не должна хмуриться, – сказал он, – а то будут морщины.

Миранда обернулась. Бирюзовая пучина ее глаз поглотила его мгновенно. У принца Мирзы‑хана перехватило дыхание. – Простите мою резкость, – заметила Миранда, – но я бы предпочла, чтобы вы не кокетничали со мной, как остальные присутствующие. Полагаю, вы намного умнее и образованнее их.

– Ну что ж, тогда поверьте мне, миледи, что вы одна из самых красивых женщин, которых я когда‑либо видел.

– Благодарю вас! – ответила Миранда.

Она вспыхнула, но взгляд не отвела, и ему это понравилось.

Они продолжали непринужденно беседовать. Наконец принц сказал:

– Не в моих привычках завидовать богатству других, но у вашего мужа есть то, что вызывает зависть.

– Что же это? – спросила она.

Его синие глаза глянули на нее, и ее словно окатило теплой морской волной.

– У него есть вы, – ответил принц и, прежде чем она успела прийти в себя от удивления, взял ее руку и поцеловал.

– До свидания, леди Данхем.

Миранда с изумлением смотрела ему вслед, а он величественно шел по залу, и его восточный наряд – светлый бурнус и белоснежный тюрбан – являл резкий контраст с темными смокингами остальных мужчин.

Она решила, что и ей пора уходить. Завтра встреча с послом, подумала Миранда, нужно выспаться, чтобы хорошо выглядеть.

Карета катила по пустынным улицам Санкт‑Петербурга, направляясь в гавань. Было уже начало двенадцатого, но ночь все никак не наступала. Размытые сумерки будоражили ее. На сердце было неспокойно. Может, Мирза‑хан тому виной? Миранда почувствовала к нему необыкновенное влечение. В чем же притягательность восточного красавца с загадочными глазами?

В Лондоне она многих поставила на место. Не успела выйти замуж, как поклонников оказалось более чем достаточно. Странный народ эти мужчины! Ее страстная любовь к мужу всех приводила в изумление. Лондонские денди дали ей прозвище Снежная королева…

Подумать только! Миранда сочла это комплиментом.

Ночью Миранда не сомкнула глаз. Утром она поднялась на палубу. День обещал быть великолепным.

На набережной показалась карета. Она подъехала ближе и остановилась против яхты. Миранда увидела на дверце косой крест. «Кажется, карета из английского посольства?» – подумала она. На козлах восседал красивый юноша. Взглянув на Миранду, он спросил:

– Вы леди Данхем?

– Да, это я!

– Господин посол просил передать вам самые искренние извинения, но обстоятельства вынуждают его перенести встречу с вами.

Не могли бы вы поехать к нему сейчас?

– Да, да, конечно, – засуетилась Миранда. – Только захвачу с собой шаль и ридикюль и сейчас же к вам выйду.

Она спустилась в каюту, взяла все необходимое и побежала в салон сказать капитану Сноу, что посол прислал за ней экипаж.

– Отлично, леди Данхем! Думаю, наконец‑то вы все узнаете.

Миранда поспешила к карете. Кучер распахнул дверцу. Он помог ей сесть, захлопнул дверцу, вскочил на козлы, стегнул лошадей, и карета помчалась. И только тут Миранда увидела, что она не одна.

Напротив сидел чрезвычайно элегантный господин в белом костюме, расшитом золотом.

– Меня зовут леди Данхем, – вежливо сказала она на безукоризненном французском. – Могу я узнать ваше имя, сэр?

– Князь Алексей Черкесский, – последовал ответ.

– У вас тоже назначена встреча с послом?

– Нет, моя дорогая, – ответил он.

Миранда увидела, что он не отрываясь смотрит на нее. Леденящий душу взгляд вызвал беспокойство. Так на нее еще никто не смотрел!

– Тогда позвольте вас спросить, почему вы в его карете?

– Это не его карета, моя дорогая! – ровным голосом проговорил князь. – У меня своих достаточно.

Внезапно Миранду охватила тревога.

– Князь Черкесский! Я требую, чтобы вы немедленно отвезли меня обратно, – решительно сказала она, несмотря на то что сердце сжалось от страха.

Князь расхохотался.

– Браво, моя дорогая! Вы не теряете присутствия духа. Похоже, я не ошибся в выборе.

– Сэр, что вам от меня нужно? Объясните, в чем дело?

Князь пересел к ней.

– Лично мне от вас не нужно ничего. Не бойтесь, я не собираюсь ни насиловать вас, ни убивать. И тем не менее именно такую женщину, как вы, я давно искал. – Он взял ее за подбородок и пристально посмотрел на нее. – Глаза. Ах какие глаза! Изумруды, да и только! А волосы? Серебристый лунный свет. Восхитительно!

– Сэр, как вы смеете так разговаривать со мной? Отвечайте!

Куда вы меня везете? Я требую ответа!

– Требуете? – переспросил князь. – Дорогая моя, вы не имеете никакого права чего бы то ни было требовать. У вас теперь вообще нет никаких прав. С момента, как вы сели в мою карету, вы стали моей собственностью. Не бойтесь, я не причиню вам зла. Отправлю вас в Крым, на свою ферму. У меня отлично налажено хозяйство по разведению детишек. Крепостной‑производитель у меня такой, что вам и не снилось! Родите мне с десяток очаровательных девчурок.

Миранда взорвалась.

– Вы что, с ума сошли?! Да знаете ли вы, что я леди Миранда Данхем, жена лорда Джареда Данхема, хозяйка огромного поместья в Америке! Немедленно отвезите меня на яхту! Обещаю, я никогда никому ничего не расскажу…

Князь, не сказав ни слова, грубо схватил ее за запястья и, притянув к себе, прижал к лицу мокрую тряпку. Миранда рванулась изо всех сил, хотела было закричать, но тщетно… Сладковатый дурман проник в легкие, стало трудно дышать Князь держал ее мертвой хваткой. Голова кружилась, уши заложило, и наконец она провалилась в какой‑то глубокий черный холодец…

Набирая скорость, карета мчалась уже по окраинам города. Какое‑то время они катили по заброшенной лесной дороге и наконец остановились перед небольшим домом.

Саша внес бесчувственную Миранду в комнату и положил на кровать. Князь, пользуясь ее неподвижностью, внимательно оглядел женщину с головы до ног.

– Черт подери! – вскрикнул он спустя мгновение. – Она красивее, чем мы думали! Взгляни, какой цвет лица! А ресницы, ресницы! Чудо! – Он наклонился, вытащил шпильки из волос, провел по серебристому каскаду ладонью. – Саша, потрогай! Как пух.

Тот послушно наклонился. Просто чудо, какие мягкие, подумал он, а вслух сказал:

– Истинная аристократка! Как повела себя, когда вы сообщили, что ее ждет, а?

Князь Черкесский пожал плечами.

– Несла какую‑то чепуху! Мол, она жена Джареда Данхема.

Ах, ах! Какое это имеет значение?

Саша явно придерживался другого мнения. На его лице отразилась тревога.

– Ваше сиятельство, – сказал он тихо, – на вашем месте я бы поверил ей. Вы только взгляните – сама невинность! Ваша желтоглазая ведьма, сдается мне, хочет отомстить лорду Данхему за то, что он женился не на ней, а на этой красавице. Лучше будет, если вернем эту леди на яхту. Отвезем назад, и все…

– Нет, нет и нет! Черт тебя подери! Я искал такую целых три года. А эта даже лучше… Не верну! Я бы и сам не отказался ею попользоваться, но нет – скорее к Луке. Ну‑ка помоги ее раздеть.

Одежду заберу с собой.

Сначала стащили муслиновое платье в бело‑зеленую полоску, потом нижнюю юбку, лиф и панталоны с кружевами. Князь снял черные туфельки, Саша – белые шелковые чулки. Мгновение оба не отрывали глаз от обнаженной жертвы, потом Саша чуть слышно сказал:

– Красивая! А как сложена!

Князь протянул руку, дотронулся до груди Миранды и вздохнул.

– Н‑да! Сашенька! Ничего не поделаешь, придется отказать себе в удовольствии. Всегда сам пробую товар, но на этот раз нельзя.

И почему я не белокурый Лука?

– О князь мой, повелитель! – прошептал Саша, падая на колени. – Позвольте доставить вам удовольствие. – Он подполз и обхватил руками ноги князя – Я рожден лишь для этого. Прошу, не откажите преданному слуге, обожающему вас. Разве вы уже разлюбили меня?

Князь Алексей Черкесский ласково погладил Сашу по темноволосой кудрявой голове.

– Разрешаю, мой дорогой Сашура, – пробормотал он, погружаясь в сладостную нирвану, которую слуга с радостью распахнул для него.

Через несколько минут, когда тело князя освободилось от сексуального напряжения, он взялся за дело с удвоенной энергией. Через пару минут Миранда превратилась в русскую бабенку. Пара юбок, приталенная кофта с баской, козловые полусапожки. Саша молча заплел ее волосы в косы. Настоящая крепостная! Они отнесли Миранду в карету. Внезапно князь заметил кольцо.

– Дьявольщина! – бросил он в сердцах. – Про драгоценности забыли.

Снял кольцо, вытащил из ушей серьги.

– Все? – спросил Саша.

– Камею я раньше отстегнул. Теперь порядок, – ответил князь. – Принеси‑ка воды из колодца! Пора дать первую дозу настойки опия. А то уже начинает шевелиться.

Налив в серебряную чарку воды, князь добавил коричневатого порошка. Они приподняли ее, князь разжал губы и осторожно влил в рот прохладную жидкость. Миранда с жадностью проглотила – ей хотелось пить, голова кружилась. Не успела она прийти в себя, как снова погрузилась в вязкую тьму.

На узкой колее показался легкий четырехколесный экипаж с откидным верхом.

– Отлично! – заметил князь. – Борис Иванович как раз вовремя. Саша, слушай и запоминай. Прямо сейчас ты, не заезжая никуда, отправляешься в Крым. Через пару недель должен быть на месте. Пусть она несколько дней отдохнет, потом сведешь с Лукой. Мы с тобой теперь не скоро увидимся, Сашенька, мой дорогой!

– Может, мне вернуться, когда она забеременеет? Пусть родит без меня, а?

– Нет, ни в коем случае! – твердо сказал князь. – Не хочу рисковать. Это драгоценная рабыня. Пусть живет с тобой в одном доме. Других женщин к ней не подпускай. Они мизинца ее не стоят и сразу же это почувствуют. Боюсь, не сотворили бы что‑нибудь с ней. Предоставь ей все, что пожелает, конечно, в пределах разумного. В общем, сделай так, чтобы она была счастлива.

Саша с обожанием взглянул на своего повелителя и, схватив его руку, покрыл ее поцелуями.

– Мы никогда еще не расставались, любимый мой повелитель.

Каждый день, проведенный вдали от вас, покажется вечностью.

– Дорогой мой Сашура, одному тебе могу я доверить это дело, – вздохнул князь.

Саша еще раз поцеловал его руку, потом вылез из кареты, вытащил Миранду и перенес ее в фаэтон. Верх подняли, простились, Саша дернул поводья.

А князь Алексей Черкесский вернулся во дворец, где его ждала Джиллиан.

– Где ты был? – недовольно спросила она. Как всегда, на ней был прозрачный пеньюар, ровным счетом ничего не оставляющий воображению.

В ответ он притянул ее к себе и припал к губам. Желание мгновенно охватило ее, и она, отвечая на поцелуй, сладострастно изогнулась, прижимаясь к нему. Золотые пуговицы его сюртука впились в нежную кожу, отчего она возбудилась еще сильнее. Его руки тискали ее, мяли и наконец сомкнулись на ягодицах. Джиллиан застонала.

Князь толкнул ее на козетку. Она упала плашмя, а он опустился на колени, раздвинул ей ноги и тронул пальцем бутон ее блаженства. Он тормошил его, а она тяжело дышала. Когда Джиллиан вскрикнула, князь так же внезапно, как начал, закончил любовный экзерсис. Он поднялся с колен и привел себя в порядок.

Секунду Джиллиан не могла поверить в то, что он вовсе не собирается доводить начатое до конца, потом, поняв, взвизгнула:

– Черт бы тебя побрал!

Князь издал гаденький смешок.

– Душенька, подожди до вечера. Я придумал такое развлечение, какого ты век не забудешь. А теперь давай поработай сама. Я люблю смотреть, как ты это делаешь.

– Мерзкий негодяй! – рявкнула она, но пальцы ее уже трепетали.

Князь Черкесский закурил черную пахитоску и сел напротив.

Выпуская кольца дыма, он наблюдал, как она извивается змеей. Сладострастная самка, подумал он. Всегда готова воплотить любые его фантазии. Ему, конечно, ее будет не хватать, но Джиллиан стала слишком опасной. Пора расставаться! Князь понимал, что она спит и видит, чтобы он женился на ней, но у него не было ни малейшего желания вводить в шеренгу достойнейших женщин князей Черкесских английскую шлюху, да к тому же шпионку Наполеона.

Юная кузина царя, княгиня Татьяна Романова, – совсем другое дело! Пока, конечно, свет об этом и не подозревает, исключая родителей будущей нареченной. Как только Татьяне исполнится семнадцать лет, объявят о помолвке. Князь Черкесский затянулся. Стало быть, в следующем месяце. А через месяц и свадьба. Н‑да! Дел по горло! Во‑первых, развязаться с Сашей. Слава Богу, отправил его на ферму! Со временем он, конечно, напишет ему про Татьяну, но пока она не родит ему, о возвращении Сашуры нечего и думать.

С губ Джиллиан сорвался стон и вернул князя к действительности. Содрогается. Ну‑ну! То ли еще будет…

– Неплохо, очень даже неплохо, моя цыпа, – усмехнулся он. – А теперь послушай, где я был и чем занимался. Ну, догадайся! Отправил твою бывшую соперницу далеко на юг, вместе с Сашей. Сейчас, наверное, уже верст сто отмахали.

– Алексей, милый! – Джиллиан бросилась ему на шею. – Я тебя обожаю!

Князь хохотнул.

– Ну, я рад! А ты недовольна… Впереди у нас ночь любовных утех, моя душенька! Тебя ждет сюрприз.

Джиллиан вскочила, и через секунду ее будто ветром сдуло. «Ах какой он милашка! – подумала она, поспешая в ванну. – Руку и сердце вряд ли предложит… Может, сапфировое ожерелье? А вообще – чем черт не шутит! Теперь, когда мы связаны тайной. Вовремя Миранда Данхем подвернулась. Так вот, теперь он будет вынужден жениться! Не догадается сам, можно будет намекнуть. Хотя он не дурак, должен понимать, какую выгоду сулит ему женитьба на мне».

Князь вовсю готовился к предстоящим любовным утехам. Приказав заморозить шампанское, не забыл и про черную икру. Приняв ванну, он отпустил слуг, чрезвычайно их этим удивив. К девяти вечера все было готово – шторы задернуты, свечи зажжены…

Джиллиан стояла перед ним в чем мать родила. Правда, на шее сверкало бриллиантовое ожерелье, а на ногах были надеты розовые шелковые туфельки. Длинные волнистые волосы рассыпались по плечам. На князе был лишь шелковый халат.

Несколько часов, которые Джиллиан провела в одиночестве в своей комнате, она потратила с толком. Судьба Миранды не давала ей покоя.

Выпив пару бокалов шампанского, она раскраснелась и осмелела.

– Алексей, скажи, что ее ждет? – спросила она.

– Кого?

– Миранду Данхем. В имении, там как?

– Дорогуша моя, к сожалению, должен тебя разочаровать. Ей уготовано вполне сносное существование. Насколько мне известно, у вас, в Англии, с породистых кобылиц пылинки сдувают. А я чем хуже? Порода, она денег стоит. Не правда ли?

– А если она откажется совокупляться с этим Лукой! – Джиллиан никак не могла угомониться. – Что тогда?

– Заставят, не переживай!

– Каким образом!

– Свяжут руки и ноги, чтобы не взбрыкивала, – сухо заметил князь. – Ну что, довольна?

– Знаешь, если бы, – задыхаясь, проговорила она, – если бы Джаред Данхем узнал, что кто‑то другой покроет ее! Воображаю…

Вы, мужчины, такие собственники!

Князь, прищурившись, взглянул на нее. Так, так! Саша оказался прав. Хотя теперь это не имеет значения. Красотка с серебристыми волосами уже на пути в Крым, а эта дура Джиллиан даже не поняла, что опровергла собственное утверждение, будто Миранда не замужем.

– Душенька, давай оставим эту скучную тему, – сказал князь, – и приступим к более приятному занятию.

Сбросив с себя халат, он расстегнул бриллиантовое ожерелье, убрал его и подвел Джиллиан к кровати.

– Цыпочка, я был груб с тобой сегодня, но сейчас постараюсь исправиться. Наконец ты получишь то, чего так долго ждала.

Сердце Джиллиан забилось быстрее. Неужели? Все может быть.

Княгиня Джиллиан Черкесская! С ума сойти!

Князь притянул ее к себе.

– Душенька, если бы ты только знала, как мне с тобой хорошо, – прошептал он, дотрагиваясь до ее шеи. Джиллиан вздрогнула от удовольствия, а князь прищурился. Он повалился на кровать, потянул ее за собой и с размаху насадил ее на рукоятку неутомимой плоти. Она не то ахнула, не то охнула, и ему подумалось, будто она скачет верхом без седла. Он потянулся к ее груди, стараясь удержать ее за набухшие соски.

– Душенька, ты настоящий казак, такая резвушка, – приговаривал он все время, пока она гарцевала. – Не гони коней, дорогая! Не спеши! Придется немного подождать, – сказал он, сбрасывая седока.

– Алексей, ты что, сдурел? Чего ты меня сдерживаешь? Разве забыл, что я перманентная экстазистка?

– Упаси Бог, душечка! Все помню. Но сегодня я поведу тебя другой дорогой. Доверься мне. Ты испытаешь наслаждение, еще неведомое тебе. Обещаю.

Он перевернул ее на живот и взял кнут, который загодя положил возле кровати. Князь взгромоздился ей на плечи и с оттяжкой стеганул ее по ягодицам. Джиллиан вскрикнула и попыталась сбросить его. Вжик‑вжик!.. Багровые полосы вздувались длинными червями на ее нежной коже. Она рыдала, она скулила, и тогда он вошел в нее и поскакал, взнуздывая ее ударами кнута. Она громко всхлипывала и стонала. Он уловил ее желание и отказал ей в этом. Перевернув на спину, он забросил ее ноги себе на плечи и пустил в дело язык, успев прикусить его в самый последний момент.

Джиллиан осыпала князя площадной бранью на трех языках, что привело его в неописуемый восторг. Наконец Алексей Черкесский решил, что его душечка вполне готова для наивысшего наслаждения.

– Ну, моя цыпочка, готовься! Так и быть… Бери меня! На, на, на…

Джиллиан, охнув, с жадностью подалась навстречу. Он улыбнулся, взглянув на ее искаженное страстью лицо.

Князь подвел ее к вершине. Обхватив сильными пальцами ее белоснежное горло, он зашептал:

– Душенька, милая моя, душечка! Дарю тебе высшее наслаждение… Лорду Данхему с моей помощью ты отомстила. Вот мерзавец!

Предпочел тебе прелестную Миранду… – Пальцы князя обручем сдавили ее горло. – Лорд Данхем вот‑вот бросится на поиски леди Данхем. К сожалению, ты ею не стала. Господи, помоги ей стать леди Данхем после смерти!

Поняв, что у него на уме, Джиллиан похолодела от ужаса. Тщетно пыталась она разжать его пальцы – хватка у князя оказалась железная. И тогда Джиллиан поняла, что жить ей осталось считанные минуты. А когда он стиснул горло еще сильнее, тут ее настигла кульминация страсти. Такого острого оргазма ей еще никогда не доводилось испытывать. Жажда жизни боролась с сильнейшим наслаждением, и последнее победило.

– Душенька, твое тело выловят из Невы. Ты будешь в платье леди Данхем, на тебе будут ее драгоценности. Леди Данхем похоронят, установят могильную плиту, высекут ее имя. А ведь это будешь ты! Ну, что же ты такая неблагодарная? Поблагодари меня.

Джиллиан хрипела, глаза закатились, тело содрогалось в конвульсиях. Предсмертных ли, сладострастных ли?!

Алексей Черкесский догнал ее спустя несколько минут, только он был жив, а она уже не дышала. Отпихнув неподвижное тело, он встал, умылся. Выпив залпом бокал шампанского, он вдруг подумал, что эта самая веселая забава выбила его из колеи, и, похоже, надолго. Не доведется ему никогда испытать подобное! Он вздохнул.

Вся жизнь – цепь маленьких смертей‑расставаний! Грустно жизнь устроена… Такой женщины, как Джиллиан, всегда готовой на сексуальные подвиги, он еще не встречал! Она была единственной и неповторимой! Жаль, чертовски жаль душечку!

Князь не мог рисковать. Секс сексом, а брак с особой царских кровей – это важнее во сто крат! Он не спеша оделся.

…Ему никак не удавалось втиснуть слишком пышную грудь Джиллиан в корсет Миранды, и он решил обойтись без него. Штанишки тоже были маловаты, но он все же изловчился их натянуть.

Чересчур узкое платье пришлось разорвать впереди. Пусть тот, кто обнаружит тело, подумает, будто воры с корнем вырвали камею, решил он. Князь не забыл и про подвязки, и про белые чулки. Черные туфельки оказались малы, и он отложил их в сторону. Меньше всего хлопот доставило обручальное кольцо.

Подхватив обмякшее тело, он спустился вниз и вышел на террасу. Нева неторопливо катила темные воды. Тишина. Ни души.

Положив тело Джиллиан на парапет, он отдышался, потом сбросил в реку. Течение подхватило его и унесло прочь.

Ну вот и все! Он был доволен. Утром приказ от Марье, старенькой няньке, вынести из комнаты вещи Джиллиан. Объяснять ничего не придется. Любовницы то появлялись, то исчезали, а вышколенные слуги вопросов не задавали.

Князь достал пахитоску и закурил. Колечки дыма медленно рассеивались. Вот так! Джиллиан Абботт… Забыть и никогда не вспоминать! Он затянулся.

Татьяна Романова, его семнадцатилетняя невеста, конечно, потребует терпения. Придется повозиться… И все же со временем, если она окажется способной ученицей, они наверняка поладят. Эта мысль показалась князю не лишенной здравого смысла, и он успокоился.