Глава 20. Лето выдалось очень жарким

Лето выдалось очень жарким. Принц был в отъезде, и жизнь в его дворце текла тихо и спокойно. Если бы не опасность, которая подстерегала их ежечасно и от которой их берегли верные татары, семью принца Селима можно было бы принять за обычное зажиточное семейство, находящееся на отдыхе в загородном имении.

Татары чутко и ревниво сторожили покой обитателей дворца. Они не испытывали добрых чувств ни к Бесме‑кадине, ни к ее сыну‑дегенерату и втайне желали, чтобы именно их хозяин Селим сменил на троне султана Баязета.

На дворе стояла середина августа. День, как и все остальные, начался с того, что над Черным морем взошел багряный диск солнца. К десяти часам ночная роса на распустившихся в саду розах окончательно высохла и цветы поникли.

Сайра сидела на бордюре мозаичного фонтана в своем саду, опустив опухшие от зноя ноги в прохладную воду. Жара стояла невыносимая, а Сайре было особенно тяжело в последние недели беременности.

Войдя в сад и увидев свою хозяйку, Мариан обеспокоенно воскликнула:

– Вы в своем уме, миледи?! Разве можно ставить ноги в холодную воду?! Вы простудитесь!

– Ничего, ничего. Такая жара… ужас! Может быть, прохлада оживит моего сына. Он что‑то затих.

– Затих? Что вы хотите сказать? Все лето вы жаловались, как он вам досаждает.

– Да, верно, – со вздохом произнесла Сайра, – но вот уже двое суток, как он не напоминает о себе. Мариан, неужели может так статься, что он умрет? Я этого не переживу!

– Нет, нет, миледи, что вы такое придумываете? Ничего не бойтесь. Моя бабушка говорила, что, когда ребенок успокаивается, это верный признак того, что он готов появиться на свет. Вам больно?

– Нет, напротив, на меня снизошел такой покой, такая безмятежность. Даже странно. Ладно, пойду еще раз проверю, все ли готово к родам. Принеси, пожалуйста, полотенце. Теперь после прохладной ванны мне получше.

– Полотенце для моей госпожи! – крикнула Мариан одной из рабынь. Девушка быстро исполнила приказание, и Мариан насухо вытерла ноги Сайре и обула ее в зеленые кожаные туфли.

Войдя в гостиную, Сайра приказала принести ей небольшой сундук из кедра и, кажется, уже в сотый раз за последние два месяца открыла его и принялась рассматривать крохотные расшитые рубашечки, пеленки и халатики. Она придирчивым взглядом изучила каждый предмет одежды для малыша и аккуратно сложила все обратно. Размер рубашек и штанишек почти пугал ее. «Неужели младенец может быть таким маленьким?»

В полдень она подкрепилась фруктами и куском мягкого белого хлеба с тонким ломтиком сыра. Едва она закончила есть, как появился посыльный и сообщил, что принц Селим прибудет к ночи. Сайра тут же приказала слугам все приготовить к приезду господина.

День тянулся очень медленно. Небо стало темнеть, но то были не сумерки, а приближающийся шторм. Госпожа Рефет долго терпела беготню Сайры по дому, но наконец, увидев, что девушка утомилась, приказала ей лечь в постель.

Сайре удалось немного поспать. Она проснулась от мощного громового раската. Встав с постели и подойдя к окну, она распахнула створки и пустила в душную комнату свежий морской ветер.

Вдруг ни с того ни с сего у нее меж ног хлынула вода. Вздрогнув от неожиданности, Сайра позвала на помощь Мариан. Та, явившись, тут же оценила ситуацию, вновь уложила Сайру в постель и подложила ей под ноги высокие подушки.

– Вот и пришло время. Малыш решил появиться на свет Божий, – сказала она. – Все последние дни вы много были на ногах, это, видимо, и ускорило роды. Лежите смирно, я сбегаю за госпожой Рефет. А пока пришлю к вам Фекри и Залу.

– Но мне не больно… – недоуменно проговорила Сайра.

– Еще рано, миледи. И потом, кто рождается с болью, а кто просто с водой. Я сама дважды наблюдала за тем, как рожает моя мать, и оба раза это были на удивление легкие роды.

– Мариан, пусть Юсеф отыщет посыльного от принца и немедленно снарядит его обратно к нашему господину. Пусть тот передаст Селиму, что его сын готов появиться на свет и ему надо поторопиться.

– Уже бегу, миледи, – улыбнувшись, проговорила Мариан. – Я нисколько не сомневаюсь, что наш господин, услышав такое, перегонит шторм и явится сюда быстрее.

Сайра осталась в комнате одна. Она лежала неподвижно, едва дыша. «Завтра, – думала она, – в это самое время завтра мой сын уже родится и я буду держать его на руках». Но тут она вспомнила свою мать. Мэг умерла при родах, как и мать Адама. Страх сковал ее сердце, а тело охватила дрожь.

– Аллах… Боже всемилостивый! – истово зашептала она. – Не дай мне погибнуть! Я не хочу умирать. Придай мне сил пережить роды, чтобы я хотя бы еще разок побывала в объятиях моего Селима!

– Она запнулась. Господи, разве можно просить об этом Его?.. – О, прошу, пойми меня!

В эту минуту в комнату вошли госпожа Рефет, Зала и Фекри.

– Я послала за повитухой. Схватки уже начались? Сайра отрицательно качнула головой.

Тетушка Селима тут же принялась отдавать энергичные приказания служанкам. Три женщины помогли Сайре подняться с постели, сняли с нее шаровары и блузу, протерли тело губкой, смоченной в травяном отваре, и надели на нее просторную легкую рубаху. Затем Зала и Фекри быстро перестелили широкую постель, а госпожа Рефет помогла Сайре вновь лечь и укрыла ее одеялом, подоткнув его со всех сторон.

Тут пришла повитуха Фатима. Осмотрев Сайру, она сказала:

– Ждать придется еще несколько часов. Состояние, учитывая, что это первенец, неплохое. Она просто рождена быть матерью.

Губы Сайры тронула легкая улыбка. Ей вспомнился давний спор с отцом, в котором она сказала ему примерно ту же фразу. В душе Сайры на минуту воцарился покой, она облегченно вздохнула и тут же почувствовала несильную боль в области поясницы.

– Кажется, началось… – взволнованно воскликнула она.

– Подождем второго приступа, моя госпожа. И тогда действительно можно будет считать, что началось, – ответила Фатима.

Вскоре схватки стали регулярными, но были несильными и короткими. Лишь через несколько часов они стали нарастать и учащаться.

День проходил, а принца все не было. За окном резко посвежел ветер, грохотали частые раскаты грома, но дождь пока не начался. То и дело небо с треском раздирали ломаные молнии, причудливо расцвечивая комнату.

– Я умру… – тихо сказала Сайра госпоже Рефет. – Точно так же, как умерла моя мать. Я никогда больше не увижу Селима… Девушка начала всхлипывать. Добрая женщина обняла ее и стала баюкать:

– Не умрешь. Все идет нормально.

– Ужасно больно, госпожа Рефет. Я долго так не выдержу. Мне страшно!

– Прекрати! – довольно резко проговорила повитуха, – Это еще не боль, девочка моя. Я видела матерей, которые метались по постели и кричали, будто их режут. А с тобой все спокойно. Роды легкие. Страшно оттого, что это незнакомые ощущения, только и всего.

Эти слова мало утешали. За окном опустились сумерки, и тут во дворе процокали лошадиные копыта. Спустя пару минут в комнату ворвался Селим.

– Любимая! – проговорил он, приближаясь к постели.

– Селим… – всхлипывая, прошептала Сайра и улыбнулась сквозь слезы. – Теперь я могу умереть спокойно, увидев тебя в последний раз…

Селим недоуменно оглянулся на тетушку.

– Ничего, ничего, племянник, – ответила та. – Сайре просто немного страшно. Пока все идет хорошо.

– Надо было привезти из Константинополя лекаря! – воскликнул Селим, ударив себя по колену кулаком. Фатима презрительно фыркнула:

– А это еще зачем? Что он умеет такого, чего не умею я? Я, мой господин, первая повивальная бабка во всей округе. А твой лекарь опоил бы ее снотворным зельем, и ребенок появился бы на свет сонный и слабый.

Селим смерил ее грозным взглядом, но тут же вновь повернулся к Сайре.

– Возьми меня за руки, – проговорил он, – а когда будут схватки, сжимай их изо всех сил. Я хочу разделить с тобой твои страдания и не уйду отсюда, пока не родится мой первый сын.

Он остался с ней до самого конца. Несколько раз его пытались уговорить подкрепиться, но он неизменно отказывался. Ближе к полуночи схватки резко усилились, и Сайра сильно закричала. В ту же минуту повитуха всплеснула руками и возвестила:

– Головка ребенка! Я вижу его головку! Госпожа Рефет шепнула на ухо принцу:

– Схожу за свидетелями.

Спешно покинув комнату, она почти тут же вернулась вместе с Зулейкой, Сариной, телохранителем Сайры Дреланом, ее евнухом Анбером и тем гаремным рабом, который, как она знала, состоял на тайной службе у Бесмы.

Сайра вновь испустила громкий вопль и согнулась почти пополам. Ее подняли с постели и отвели к низкой табуретке. Фатима энергично принялась за свою работу, а свидетели сгрудились вокруг. Наступила полночь. Вдруг небеса разверзлись, и полил шумный ливень. В следующее мгновение весь дворец потряс мощнейший раскат грома, и спустя несколько секунд наступившую вслед за громом тишину разорвал резкий крик родившегося младенца.

– Слава Аллаху и Его Пророку Магомету, это сын! – воскликнула Фатима, передавая орущего ребенка Мариан.

Мариан протерла младенца оливковым маслом, завернула в теплое одеяльце и передала его, в свою очередь, Селиму. Принц замер в немом восхищении, глядя на маленький сверток в руках. У малыша были строгие темно‑голубые глаза, и он как будто хотел сказать своему отцу: «Какая нелепость, что я такой маленький и беспомощный, а между тем меня ждут великие дела!»

Сайре помогли вновь перейти на постель.

– Дайте мне моего сына… – прошептала она обессиленно. Фатима обернулась на принца, тот отнес ребенка Сайре.

– Мариан, помоги мне сесть.

Девушка помогла Сайре приподняться, взбила у нее за спиной подушки. Сайра распеленала младенца и внимательно принялась его осматривать.

– Все у него на месте, миледи, я считала, – проговорила Мариан.

Сайра тихо рассмеялась.

– У него нос деда, – сказала она. – Ой, смотрите на его ладони! На левой молния, а на правой линейка!

Селим и госпожа Рефет наклонились над младенцем.

– Она права, племянник. Это знак. Зулейка говорила, что он будет великим воином и мудрым правителем. Как мы назовем его?

– Воин и мудрец, – пробормотал Селим.

– Сулейман! – уверенным тоном сказала Сайра. Принц молча перевел на нее задумчивый взгляд, но тут же улыбнулся.

– Да, – сказал он. – Пусть будет Сулейман.