Глава 4. Никогда еще над телом Феодоры не трудились столько людей: его мыли, массировали, натирали душистыми маслами и благовониями

Никогда еще над телом Феодоры не трудились столько людей: его мыли, массировали, натирали душистыми маслами и благовониями. Волосы Феодоры, тщательно причесав гребешками различной величины, аккуратно уложили на голове.

После того как все было закончено, пришел Али Яхиа. Осмотрев Феодору, он еще раз убедился, что девушка безупречна, вот только выражение ее прекрасных глаз очень уж печально. Яхиа объяснил эту грусть по‑своему:

— Принцесса, вы замужем уже несколько лет и до сих пор не разделяли со своим мужем ложа. В том, что он призвал вас к себе, нет ничего плохого и противоестественного. — Присмотревшись к Феодоре, он вдруг понял, что она не боится будущей ночи, а просто не хочет, чтобы все случилось. Али Яхиа стало ясно, что Феодора не хочет проводить эту ночь именно с султаном.

Однако обязанностью Али Яхиа было не размышлять, а выполнять приказания султана, и поэтому он прекратил строить умозаключения, а позвал слуг, которые с надлежащими почестями повели Феодору в апартаменты султана Орхана. Али Яхиа сначала тоже пошел за ними, но потом неожиданно вернулся.

— Жди госпожу часа через два. Будь готова: она будет нуждаться в твоей помощи, — сказал Али Яхиа Ирине и поспешил за слугами, уводящими Феодору. Феодору привели в роскошно убранную комнату. Мраморный пол этой комнаты был устлан мягкими коврами, а стены обиты шелком. Посредине стояла, утопая в шелках, огромная кровать; по бокам на высоких ножках стояли два серебряных светильника, украшенных искусной резьбой. Они освещали спальню неярким, мягким светом, Слуги, приведшие Феодору, ушли, и она осталась только с Али Яхиа и задержавшейся девушкой‑рабыней.

— Пожалуйста, госпожа, ложитесь в постель, — сказал Али Яхиа.

Но Феодора находилась в таком возбужденном состоянии, что не могла сделать это без посторонней помощи. Девушка‑рабыня помогла ей раздеться и лечь. Потом Али Яхиа и рабыня привязали ее руки и ноги к кровати. Феодора в ужасе закричала, Али Яхиа сделал рабыне знак, чтобы та отошла в дальний угол комнаты, и прикрыл Феодоре рот рукой:

— Тихо, госпожа, вам не сделают ничего плохого. Если я отпущу вас, вы перестанете кричать? Феодора кивнула, и Али Яхиа убрал руку.

— Почему со мной обращаются, как с рабыней? — спросила Феодора сквозь слезы.

— Так приказал султан. Мой господин не принуждал вас к совместной жизни, понимая, что вы вышли за него лишь потому, что вашему отцу была нужна помощь. Он отправил вас в монастырь, где вы могли спокойно жить, и старался не тревожить вас. Однако недавно ваш отец потребовал, чтобы ваш брак с султаном перестал быть просто политическим союзом, а стал еще и союзом родственным.

— Мой отец? — Феодора не верила своим ушам. — Это потребовал он? Как он мог?

— Он опять нуждается в помощи султана. Ваша сестра и ее муж пытаются лишить его власти, и ему, во‑первых, опять нужны солдаты, а во‑вторых — наследник., Он предложил моему господину много золота и все укрепления на Галиопольском полуострове с условием, что у вас родится мальчик.

Теперь Феодора все поняла; ей стало больно из‑за того, что во всех несчастьях, свалившихся на ее голову, оказался виновен человек, которого она так любила, — ее отец. Внезапно ее мысли потекли в другом направлении.

— Почему меня привязали? — спросила она.

— Потому что вы еще неопытны в искусстве любви. По своей неопытности вы можете сопротивляться тому, что будет делать султан. Вас следовало бы обучить всему, но у нас нет на это времени. Успокойтесь, а мы постараемся подготовить вас к приходу султана. Думаю, вам придется провести с султаном ночи четыре, а потом, если все будет хорошо и вы зачнете, сможете уехать обратно в монастырь. Вы должны слушаться султана, а то придется ждать еще месяц.

Как ни странно, Феодора немного успокоилась. Она теперь знала причины происшедшего с ней, знала, что от нее требуется. И еще Феодора поняла одну страшную для себя вещь — она возненавидела своего отца. В эти ужасные минуты она стала взрослой. Возненавидела за то, что он так хладнокровно распоряжается ее жизнью в угоду своим интересам.

Увидя, что Феодора вроде бы успокоилась и молчит, Али Яхиа приступил к выполнению своих обязанностей:

— Уже скоро придет султан. Главное, запомните, не надо ничего бояться, вам не хотят причинить вред. Ваше тело еще не готово принять мужчину, но сейчас мы постараемся этому помочь.

Али Яхиа хлопнул в ладоши, и в комнату вошли две девушки — ровесницы Феодоры и женщина лет тридцати. Девушки встали по бокам кровати и начали ласкать груди Феодоры, а женщина большим пушистым пером павлина водила у Феодоры между ног. Уже знакомая волна наслаждения захлестнула молодую султаншу. Несмотря на несчастья, обрушившиеся на нее так неожиданно, она испытывала наслаждение и даже не пыталась протестовать против такого бесцеремонного отношения к себе.

Внезапно сквозь сладкую негу она ощутила на себе чей‑то пристальный и неприятный взгляд и, открыв глаза, увидела, что на нее смотрит мужчина в парчовом халате. Феодора видела его только раз в жизни, но узнала сразу — это был султан Орхан. Его волосы, когда‑то черные как смоль, заметно поседели, лицо испещрило множество мелких морщин, зато глаза были молоды и очень напоминали глаза Мурада. И вот сейчас они смотрели на Феодору, смотрели без вожделения, но с любопытством.

— Она действительно еще неопытна, — обратился Орхан к Али Яхиа. — Жаль, что у нас нет времени подучить ее.

Он говорил так, как будто Феодоры не было в комнате.

— Скажи, Яхиа, а она правда девственница?

— Должна быть девственницей: она все время жила в монастыре и не видела мужчин.

— Проверь. Я не очень‑то доверяю женщинам с ангельской внешностью.

Али Яхиа отодвинул от кровати женщину с пером, наклонился и резким движением вставил палец руки во влагалище Феодоры. Бедная девочка вся сжалась от ужаса: никогда еще с ней не обращались так грубо. Впрочем, Али Яхиа довольно быстро оставил ее в покое.

— Она девственна, — сказал он султану, отходя от кровати.

Орхан поморщился:

— Не хочу зря терять время. Начни ты, — приказал он евнуху. — Меня еще ждет Мара.

Феодора не поверила своим ушам. Если Орхан не хочет лишать ее девственности, то как это сделает евнух? Но у Феодоры было мало времени на размышления; двое слуг широко раздвинули ей ноги, и к ней подошел евнух с деревянным предметом, по форме напоминающим фаллос. Наклонившись, он тихо шепнул, так, чтобы слышала только Феодора.» Простите меня, принцесса «.

Феодора ощутила внутри себя полированное дерево и тут же почувствовала внезапную резкую боль внизу живота.

Открыв глаза, она сразу увидела Орхана, смотревшего на нее с полным безразличием. Раб снял с него халат, и Феодора удивилась, как хорошо сохранилось его тело: если не видеть лица, можно сказать, что оно принадлежит тридцатилетнему мужчине.

К султану подошла обнаженная девушка с длинными золотыми волосами, с поклоном опустилась на колени так, что ее волосы полностью накрыли ноги Орхана, и начала легкими движениями рук ласкать его вялый член. Девушка не ограничилась этим. Сначала она ласкала член только руками, потом начала целовать его и в конце концов взяла его в рот Феодора своими глазами видела, как постепенно, по мере действия ласк, возбуждался Орхан. Вид его наливающегося кровью фаллоса пробудил в Феодоре желание; две девушки нежно ласкали ее груди, и невольно, несмотря на то, что произошло с ней несколько минут назад, Феодора почувствовала, как сердце ее стало биться чаще, дыхание стало быстрым и прерывистым, а по телу разлилось приятное тепло. Внезапно ее оставили в покое. Феодора услышала звук убегающих ног и открыла глаза. В комнате никого не было, кроме нее и Орхана. Он подошел к ней, и Феодора невольно зажмурила глаза, настолько страшным и огромным показался ей его могучий фаллос. Орхан начал ласкать тело Феодоры, поцеловал ее в губы, постепенно расположился поверх ее тела и неожиданно резко вошел в нее.

Феодора не могла бы сказать в тот момент, что ей больно, — нет, но движения Орхана были грубы, в них нельзя было заметить и намека на нежность, а только большое желание удовлетворить себя и почему‑то причинить ей боль. Мужские руки мяли ее грудь, а пальцы больно щипали соски. Феодоре было стыдно и неприятно. Вдруг она почувствовала особенно сильный толчок члена Орхана, и внутрь ее тела излилось что‑то горячее. Орхан перестал двигаться и всей тяжестью своего тела навалился на хрупкую Феодору, отдыхая. Наконец, поднявшись, он сдвинул ее ноги и произнес:» Не раздвигай ноги, Феодора, а то из тебя вытечет мое семя «. То были первые и последние слова Орхана, обращенные к Феодоре, за всю ночь. С этим султан и удалился.

Оставшись одна, Феодора наконец‑то могла больше не сдерживаться — к горлу подкатил комок, и она разрыдалась. Никогда ей не было так обидно и стыдно. С ней обращались, как с вещью, и она не понимала за что.

В комнату вошел Али Яхиа; он помог, ей одеться и отвел к Ирине, которая заботливо уложила ее в постель.

— Господин, что с ней сделали? — Ирина была в ужасе от вида Феодоры после ее первой брачной ночи. — Она же еще совсем ребенок! За что султан Орхан так надругался над ней?

— Ты опять задаешь вопросы, на которые я не могу ответить, — сказал как можно мягче Али Яхиа.

— Если я отвечаю за жизнь девочки, то должна знать все, что произошло и почему!

При виде такой решительности Али Яхиа не мог не улыбнуться. Ему и самому было жаль эту бедную, ни в чем не повинную девочку.

— Ладно, я расскажу тебе, в чем причина такого отношения султана к твоей госпоже, — согласился Али Яхиа. — Он считает, что она жаловалась отцу на то, что Орхан не выполняет свои супружеские обязанности. Надо признаться, я тоже сначала так думал, но, едва увидев принцессу, понял, что ошибался. Султана очень подзуживают своими речами две его старшие жены — Нилифер и Анастасия, им невыгодно, если Феодора получит расположение Орхана.

— Моя госпожа никогда не жаловалась отцу. Она никому никогда не жалуется. Не знаю, как про нее можно подумать такое. Она нежна, как цветок. А ее отец — император Византии — даже не подумал, на что обрек дочь. Не представляю, что будет, если султан не изменит своего отношения к ней. Она или сойдет с ума, или наложит на себя руки.

Али Яхиа кивнул головой в знак согласия:

— Ты права. Но, думаю, султан изменит отношение к ней. Он по природе не злой человек. Будем надеяться на лучшее. — Улыбнувшись, он добавил:

— Учти, ты сегодня узнала намного больше, чем тебе положено по рангу. Так что ради собственной безопасности держи язык за зубами.

Сказав эти слова, Али Яхиа бросил последний взгляд на Феодору и вышел.

Через некоторое время Феодора очнулась.

— Как вы себя чувствуете, госпожа? — спросила Ирина, едва Феодора открыла глаза. Феодора опять заплакала.

— Боже, как я ненавижу своего супруга! Он обращается со мной, как с низкой рабыней. Но я — Феодора Кантакузин, и я отомщу! — говорила она, захлебываясь в слезах, но в голосе слышалась настоящая злость.

— Успокойтесь, госпожа, успокойтесь. — Ирина уложила обратно в постель вскочившую было в истерике Феодору. — Успокойтесь.

Ласковые руки гладили Феодору по голове, и постепенно она перестала плакать, а лишь изредка тихонько всхлипывала. Через четверть часа Феодора спала и ей снился чудный сон о ее любимом — о принце Мураде.

Date: 2015-12-13; view: 371; Нарушение авторских прав