Бриенна 3 page. – Признался? – Это слово Серсее не понравилось

– Признался? – Это слово Серсее не понравилось. – Я верила, что наш храбрый сир Балман будет держать язык за зубами.

– Бронн пронзил кинжалом его глаз, и сказал мне, что мне лучше до заката убраться из Стокворта, иначе со мной будет то же самое. Он сказал, он пустит меня по кругу через свой г‑г‑гарнизон, если только кто‑нибудь меня захочет. Когда я приказала схватить Бронна, один из его рыцарей имел наглость сказать, чтобы я делала то, что приказывает лорд Стокворт. Он назвал его лордом Стоквортом! – Леди Фалис вцепилась королеве в руку. – Ваше Величество! Вы должны дать мне рыцарей. Сотню рыцарей! И арбалетчиков, чтобы отобрать мой замок обратно. Стокворт мой! Они не позволили мне даже собрать мои вещи! Бронн сказал, что теперь они принадлежат его жене, все мои шелка и весь бархат.

«Твои обноски меня меньше всего волнуют», – Королева вырвала руку из цепкого захвата женщины. – Я просила вас задуть одну свечу, чтобы защитить короля. Вместо этого вы разожгли горшок с диким огнем. Ваш безмозглый Балман назвал мое имя? Скажите мне, что нет.

Фалис облизала губы.

– Ему… ему было больно. У него были сломаны ноги. Бронн пообещал ему оказать сострадание, но… Что станет с моей бедной м‑м‑матушкой?

«Я мечтаю о ее смерти».

– А как вы думаете? – Скорее всего, леди Танда уже мертва. Бронн не из тех людей, что станут возиться со сломавшей ногу старухой.

– Вы должны мне помочь. Куда мне идти? Чем еще заниматься?

«Возможно, тебе нужно выйти за Лунатика?», – едва не сказала вслух Серсея. – «Он точно такой же болван, как и твой бывший супруг». – Но ей не хотелось войны у самых подступов к Королевской Гавани. Только не сейчас.

– Молчаливые Сестры всегда рады вдовам, – ответила она. – У них безмятежная жизнь, полная молитв, созерцания и богоугодных трудов. Они приносят утешение живущим и дают покой мертвым. – «А еще они не болтают». – Она не могла позволить, чтобы женщина носилась по всем Семи Королевствам, распространяя опасные слухи.

Фалис была глуха к призывам разума.

– Все, что мы делали только, чтобы услужить Вашему Величеству. «Гордимся преданностью». Вы говорили…

– Я помню. – Серсея выдавила из себя улыбку. – Вы должны остаться с нами, миледи, пока со временем мы не изыщем способ отобрать ваш замок обратно. Позвольте мне налить вам еще вина. Это поможет вам заснуть. Вы очень устали и расстроены, это очевидно. Моя бедная Фалис. Вот, выпейте это.

Пока ее гостья расправлялась с очередной бутылкой, Серсея подошла к двери и вызвала своих горничных. Она приказала Доркас разыскать лорда Квиберна и немедленно его привести сюда. Джослин Свифт была отправлена на кухню.

– Принеси хлеб, сыр, мясной пирог и немного яблок. И еще вина. Нам захочется пить.

Квиберн прибыл раньше еды. К этому времени леди Фалис успела пропустить уже три бокала вина и начала клевать носом, хотя время от времени она вскидывалась и снова начинала всхлипывать. Королева отвела Квиберна в сторонку и рассказала ему про тупость сира Балмана. – Я не могу позволить, чтобы Фалис распространяла по городу разные сплетни. От горя у нее помутилось в голове. Вам все еще требуются женщины для вашей… работы?

– Да, Ваше Величество. Кукольницы как раз себя исчерпали.

– Тогда, забирайте ее, и делайте с ней все, что пожелаете. Но раз она попала к вам в подземелье… нужно продолжать дальше?

– Нет, Ваше Величество. Я понял.

– Отлично. – Королева вновь выдавила улыбку. – Дорогая Фалис, пришел мейстер Квиберн. Он поможет вам отдохнуть.

– Ох, – невнятно пробормотала Фалис. – О, хорошо.

Когда за ними закрылась дверь, Серсея налила себе еще кубок вина.

– Я со всех сторон окружена врагами и идиотами, – сказала она себе под нос. Она не может доверять даже родным, даже Джейме, который когда‑то был ее половинкой. – «Он хотел быть моим мечом и щитом, моей сильной десницей. Почему он постоянно меня обижает?»

На самом деле Бронн был всего лишь досадной помехой. Она никогда не думала, что он прячет Беса. Ее извращенный маленький братец был слишком умен чтобы позволить Лоллис назвать своего несчастного бастарда‑полукровку его именем, зная, что это безусловно привлечет внимание королевы. Леди Мерривезер указала на этот факт, и она была права. Подобная насмешка была вполне в духе наемника. Она даже могла себе представить, как он с кубком вина в руке и с наглой улыбкой на лице, разглядывает своего сморщенного красного пасынка, сосущего огромную сиську Лоллис. – «Скалься сколько влезет, сир Бронн, скоро тебе придется много кричать. Наслаждайся, пока можешь, своей безмозглой женой и краденым замком. Когда придет время, я прихлопну тебя как муху». – Возможно, даже, чтобы его прихлопнуть, она отправит Лораса Тирелла, если Рыцарь Цветов каким‑то чудом сумеет вернуться с Драконьего Камня. – «Это будет так мило. Если боги будут милостивы, они убьют друг друга как сир Аррик и сир Эррик». – А что до Стоквортов… нет, от одной мысли о них ее затошнило.

Когда королева вернулась в спальню, Таэна успела вновь задремать. Голова кружилась. – «Слишком много вина и слишком мало сна», – сказала она себе. Не каждую ночь приходится вставать дважды под аккомпанемент таких отчаянных новостей. – «По крайней мере, я могу встать. Роберт был бы слишком пьян, чтобы подняться, забросив все дела. Вся тяжесть власти свалилась на Джона Аррена». – Ей доставляло удовольствие думать, что она стала лучшим королем, чем был Роберт.

Небо за окном уже начало светлеть. Серсея села в кровати рядом с леди Мерривезер, прислушиваясь к ее тихому дыханию, глядя, как поднимается и опускается ее грудь. – «Снится ли ей Мир?» – подумала она. – «Или ей снится ее любовник со шрамом и опасный темноволосый мужчина, которому невозможно отказать?» – Она была абсолютно уверена, что Таэне не снится лорд Ортон.

Серсея взяла в ладонь грудь женщины. Сперва она показалась мягкой, но после прикосновения затвердела. Кожа под ладонью была гладкой как шелк. Она легонько ее сдавила, затем провела большим пальцем по крупному темному соску, вперед‑назад и вновь вперед, пока не почувствовала, что он затвердел. Когда она подняла глаза, то увидела, что Таэна лежит с открытыми глазами.

– Тебе приятно? – спросила она у нее.

– Да, – ответила леди Мерривезер.

– А так? – Теперь Серсея ущипнула сосок, сжав его посильнее между пальцами и потянув.

Мирийка вздохнула от боли.

– Мне больно.

– Это просто вино. На ужин я выпила целую бутылку, и еще одну со вдовой Стокворт. Мне пришлось пить вместе с ней, чтобы ее успокоить. – Она сжала и второй сосок Таэны, потянув его, пока женщина не вскрикнула. – Я королева. Я хочу заявить о своих правах.

– Делайте все, что пожелаете. – Волосы Таэны были такими же темными, как у Роберта, даже между ног, и когда Серсея прикоснулась к ней там, она обнаружила, что они влажные, а у Роберта всегда были колючими и сухими. – Пожалуйста, – произнесла мирийка. – Продолжайте, моя королева. Делайте со мной все, что хотите. Я вся ваша.

Но все было не так. Она не могла ее чувствовать, тогда как Роберт, когда брал ее, все чувствовал. В этом не было удовольствия. Не для нее. А для Таэны было. Ее соски казались двумя темными бриллиантами, ее щелка была горячей и скользкой. – «Роберту ты бы понравилась, на час‑другой». – Палец королевы скользнул внутрь болотца мирийки, затем второй. Она подвигала ими вперед‑назад. – «Но едва он излил бы в тебя свое семя, он с трудом бы вспомнил твое имя».

Ей захотелось проверить, будет ли с женщиной так же трудно, как всегда было с Робертом. – «Десятки тысяч твоих детей погибли от моих рук, Ваше Величество», – пронеслось у нее в голове, когда третий ее пальчик скользнул в мирийку. – «Пока вы сопели, я слизывала ваших сыновей с моего лица и пальцев, одного за другим, всех этих липких принцев. Вы заявляли о своих правах, милорд, но в темноте я пожирала ваших наследников». – Таэна вздрогнула. Она выдохнула несколько слов на чужом языке, затем снова содрогнулась, выгнула спину и вскрикнула. – «Она закричала словно ее проткнули», – решила королева. На мгновение она представила, что ее пальцы это клыки кабана, раздирающие мирийку от паха до горла.

Все равно не то.

Ни с кем ей не было так хорошо, как с Джейме.

Когда она попыталась убрать руку, Таэна перехватила ее и поцеловала пальцы.

– Милая королева, как мне отблагодарить тебя? – Ее пальцы скользнули по бедру Серсеи и коснулись ее щелки. – Скажи мне, чего ты хочешь, любовь моя.

– Оставь меня. – Серсея отвернулась и, дрожа, накрылась одеялом. Начинался рассвет. Скоро настанет утро, и все это забудется.

Но этого так и не случилось.

Джейме

Горны издали пронзительный звук, разорвав спокойный голубоватый вечерний воздух. Джосмин Пекльдон моментально оказался на ногах, метнувшись к поясу с мечом своего хозяина.

«У мальчишки верная хватка».

– Разбойники обычно не трубят в трубы, предупреждая о своем нападении, – сказал ему Джейме. – Меч мне не пригодится. Скорее всего, это мой кузен, Хранитель Запада.

Когда он выбрался из своего шатра, всадники – дюжина рыцарей с парой десятков конных лучников и солдат эскорта – как раз спешивались.

– Джейме! – проревел лохматый мужчина в золоченой кольчуге и плаще, подбитом лисой. – Истощал и белый как мел! Да еще с бородой!

– Эта что ли? Это так, щетина, по сравнению с твоей гривой, брат. – Пышная борода сира Давена и его роскошные усы переходили в пушистые бакенбарды, густые, словно живая изгородь, дополнявшиеся буйной шевелюрой, примятой снятым только что шлемом. Где‑то посреди этой чащи волос торчал курносый нос и пара живых карих глаз. – Неужели какой‑нибудь негодяй стащил твою бритву?

– Я поклялся не стричь волос, пока мой отец не будет отмщен. – Для человека выглядевшего столь похожим на льва, голос Давена Ланнистера был робок словно ягненок. – Но Молодой Волк первым добрался до Карстарка. Украл у меня возможность с ним рассчитаться. – Он отдал шлем оруженосцу и провел пятерней по примятым железом волосам. – Немного волос мне даже нравится. Ночи становятся холоднее, а немножко растительности на лице не дает замерзнуть. Ах да, и тетя Дженна всегда говорила, что у меня кирпич вместо подбородка. – Он сжал Джейме в объятьях. – После Шепчущего Леса мы все за тебя переживали. Слышали, что лютоволк Старка порвал тебе горло.

– Ты пролил по мне пару горьких слез, брат?

– Половина Ланниспорта ходила в трауре. Женская часть. – Взгляд сира Давена зацепился за культю. – Так это правда. Эти ублюдки отрубили тебе правую руку.

– Ничего, у меня теперь есть новая, из чистого золота. Так много нового узнаешь, когда становишься одноруким. Теперь я стал пить меньше из боязни облиться и при дворе реже чешу задницу.

– Это верно. Может, мне тоже стоит избавиться от своей. – Он засмеялся. – Это сделала Кейтлин Старк?

– Варго Хоут. – «Откуда только появляются все эти слухи?»

– Кохорик? – Сир Давен сплюнул. – Тьфу на них, вместе с его Бравыми Ребятами! Я говорил твоему отцу, что лучше бы сам отправился фуражиром, но он меня не послушал. «Некоторые поручения могут выполнить только львы», – сказал он. – «А фураж оставь псам с козлами».

Джейме узнал слова своего отца. Он почти услышал его голос. – Пойдем внутрь, брат. Нам нужно поговорить.

Гарретт разжег жаровни, и от их тлеющих углей шатер Джейме наполнился приятным теплом. Сир Давен сбросил плащ и отдал его Малышу Лью. – Ты, парень, часом не Пайпер? – Прорычал он. – Что‑то ты какой‑то мелкий?

– Я Льюис Пайпер, милорд.

– Как‑то я сильно побил твоего брата в рукопашной. Этот хлюпик обиделся, когда я спросил его, не его ли сестра нарисована танцующей голой на его щите.

– Это символ нашего рода. У нас нет сестер.

– Очень жаль. У вашего символа славные сиськи. С другой стороны, кто же станет прятаться за спиной голой женщины, а? Каждый раз ударяя по щиту твоего брата я чувствовал смущение, недостойное рыцаря.

– Довольно. – Рассмеявшись, прервал его Джейме. – Отстань от него. – Пия налила для них вина из котелка, помешивая в нем ложкой. – Мне нужно знать, чего ждать в Риверране.

Кузен пожал плечами.

– Осада затягивается. Черная Рыба сидит в замке, мы сидим вокруг. Ужасно скучно, если хочешь знать. – Ответил сир Давен, усевшись на складной стул. – Талли нужно сделать вылазку, чтобы напомнить всем, что мы все еще на войне. Будет так мило, если он зарубит несколько Фрейев. Для начала Римана. Его редко видят трезвым. Ох, и Эдвина. Этот не такой толстый как отец, но так же весь кипит от гнева, как ведро полное гноя. А уж наш новоявленный сир Эммон… нет, лорд Эммон, спасите нас Семеро! Не дай боги забыть его новый титул… Наш лорд Риверрана не делает ничего, только дает мне советы, как вести осаду. Он хочет, чтобы я захватил замок, его не повреждая, поскольку теперь это владение его милости.

– Вино еще горячее? – Поинтересовался Джейме у Пии.

– Да, милорд. – Разговаривая, девушка прикрывала рот ручкой. Пек поставил кубки на золотой поднос. Сир Давен стащил перчатку и взял себе один кубок. – Спасибо, парень. Ты кто?

– Джосмин Пекльдон, если угодно милорду.

– Пек вел себя героем на Черноводной. – Сказал Джейме. – Он зарубил двух рыцарей и захватил еще двоих.

– Похоже, ты куда опаснее, чем кажешься, парень. Это что, бородка? Или ты просто забыл смыть грязь с лица? Даже у жены Станниса Баратеона усы гораздо гуще. Сколько тебе?

– Пятнадцать, сир.

Сир Давен хмыкнул.

– Знаешь отличную шутку про героев, Джейме? Они все умирают молодыми и оставляют больше женщин для нас. – Он отдал свой кубок обратно оруженосцу. – Наполни‑ка его еще, и я тебя тоже назову героем. У меня пересохло горло.

Джейме поднял свой кубок левой рукой и сделал глоток. По груди разлилось тепло. – Ты тут распинался о том, как желаешь смерти Фреям. Риману, Эдвину, Эммону…

– И Уолдеру Риверсу. – Добавил Давен. – Этому сукину сыну. Он ненавидит себя за то, что он бастард и всех остальных за то, что ими не являются. Но сир Первин, похоже, славный малый. Его, пожалуй, можно оставить. И женщины у них вроде ничего. Я слышал, что женился на одной из них. Кстати, твой отец, кажется, счел нецелесообразным посоветоваться со мной об этом браке. Ты знал, что до Окскросса мой отец договаривался с Пакстером Редвином? У девчонки Редвина отличное приданное…

– У Десмеры? – Рассмеялся Джейме. – Насколько тебе по нраву веснушки?

– Если выбирать между Фреями и веснушками, что ж… половина выводка лорда Уолтера похожа на хорьков.

– Только половина? Скажи спасибо. Я видел невесту Ланселя в Дарри.

– Привратница Ами, великие боги! Не могу поверить, что Лансель ее выбрал. Что не так с парнем?

– Он стал чересчур набожным. – Ответил Джейме. – Но все равно, ему не пришлось выбирать. Мать леди Амареи – Дарри. Наш дядюшка решил, что она поможет Ланселю завоевать любовь крестьян.

– Как? Станет их трахать? Ты знаешь, за что Ами здесь прозвали Привратницей? Она поднимает свою порткулису перед каждым встречным‑поперечным рыцарем. Ланселю срочно нужно разыскать оружейника, который изготовил бы для него рогатый шлем.

– Это не потребуется. Наш кузен отправился в Королевскую Гавань принять обеты воина нашего Верховного Септона.

Сир Давен не смог бы удивиться сильнее, даже если бы Джейме сказал ему, что Лансель решил стать мартышкой у лицедеев.

– Нет, правда? Ты меня разыгрываешь. Должно быть Привратница Ами куда сильнее похожа на хорька, чем я о ней слышал, если она довела парня до такого исхода.

Когда Джейме покидал пир леди Амареи, она тихо плакала о своем несчастливом браке на плече у Лайла Кракехолла, позволяя ему ее утешить. Ее слезы не волновали его и в половину так сильно, как мрачные взгляды на лицах ее родни, которыми они провожали его во дворе. – Надеюсь, ты не собираешься тоже принять клятвы, брат. – Сказал он Давену. – Фреи становятся несносны, когда разрываются брачные обязательства. Я бы побоялся вновь их разочаровать.

Сир Давен фыркнул. – Не бойся. Я женюсь и пересплю со своей кобылкой. Мне хорошо известно, что стало с Роббом Старком. Хотя, из того, что мне наговорил Эдвин, я бы взял ту, которая еще не расцвела, иначе окажется, что Уолдер Черный побывал там раньше меня. Клянусь, что он спал с Привратницей Ами и не меньше трех раз. Может этим и объясняется набожность Ланселя, и поведение его отца.

– Ты виделся с сиром Киваном?

– Да. Он проезжал мимо, отправляясь на запад. Я попросил его помочь мне взять замок, но Киван не стал. Он все время, пока был здесь, о чем‑то молча размышлял. Довольно вежливо с его стороны, но пугающе. Я клялся ему, что не напрашивался быть Хранителем Запада, что эта честь должна по праву принадлежать ему, и хотя он заявил, что не держит на меня зла, судя по его тону, этого ни за что не скажешь. Он пробыл тут три дня и едва обменялся со мной парой слов. Если б он остался, я бы мог воспользоваться его советом. Наши друзья Фреи не посмели бы досаждать сиру Кивану так, как досаждают мне.

– Ну‑ка расскажи. – Потребовал Джейме.

– Сказал бы, да с чего начать? Пока я занимался постройкой таранов и осадных башен, Риман Фрей строил виселицу. Ежедневно на рассвете он выводит Эдмура Талли, затягивает у него на шее петлю, и угрожает повесить его, если замок не сдастся. Черная Рыба не обращает ни малейшего внимания на это дурацкое представление, поэтому вечером лорда Эдмура снова уводят прочь. Ты знал, что его жена понесла ребенка?

Он не знал.

– Эдмур спал с ней после Красной Свадьбы?

– Он спал с ней во время этой свадьбы. Рослин милая миниатюрная штучка, и ни капли не похожа на хорька. И что странно, она привязана к Эдмуру. Первин сказал мне, что для девушки она довольно набожная.

Джейме мгновение обдумывал услышанное.

– Если у Эдмура родится сын, то лорду Уолдеру Эдмур уже будет не нужен.

– Я тоже так думаю. Наш добрый дядя Эмм… ах, да, лорд Эммон, так правильнее… тот сразу хотел повесить Эдмура. Присутствие лорда Риверрана Талли почти также выводит его из себя, как и перспектива рождения нового. Каждый день он осаждает меня с уговорами – заставить сира Римана повесить Талли, и неважно, как я буду это делать. В то же время, на другой руке у меня повис лорд Гавен Вестерлинг. Черная Рыба держит в замке его жену, вместе с тремя его курносыми щенками. Его милость опасается, как бы Талли не поубивал их, если Фреи осуществят свои угрозы и повесят Эдмура. Один щеночек из этого выводка – малютка королева нашего Молодого Волка.

Джейме показалось, что когда‑то он встречался с Жиенной Вестерлинг, хотя и не мог вспомнить, как она выглядела. – «Она должна быть красавицей, если стоит королевства».

– Сир Бринден никогда не убьет детей. – Уверил он кузена. – Он не настолько черная рыба. – Теперь до него начало доходить, почему Риверран до сих пор не пал. – Расскажи‑ка мне про нашу диспозицию, брат.

– Мы почти полностью окружили замок. Сир Риман и Фреи с юга у Руин. На юге у Красного Зубца стоит лорд Эммон с сиром Форли Престером и с остатками его старой армии, плюс присоединившиеся к нам после Красной Свадьбы лорды речных земель. Довольно мрачные ребята, должен заметить. Годятся только, чтобы хандрить, сидя в своих шатрах, ни на что более этого. Мой лагерь стоит между рек, лицом ко рву и главным вратам Риверрана. Мы перебросили через Красный Зубец мост ниже по течению от замка. Манфрид Йю и Рейнард Руттигер его укрепили, так чтобы никто не мог скрыться на лодках. Я отдал им так же все наши сети, чтобы ловить рыбу. Это помогает нам прокормиться.

– Мы можем заставить замок голодать?

Сир Давен покачал головой.

– Черная Рыба выкинул из Риверрана всех бесполезных едоков и полностью вычистил близлежащие земли. У него достаточно запасов, чтобы кормить людей и лошадей целых два года.

– А как с нашей провизией?

– Пока в реке не перевелась рыба, мы не умрем с голоду, хотя, ума не приложу, чем мы будем кормить лошадей. Фреи тащат еду и фураж из Близнецов, но сир Риман утверждает, что им самим его не хватает, поэтому отказывается делиться. Таким образом, мы кормим себя сами. Половину своих людей я отправил на поиски провизии, с приказом без нее не возвращаться. Кто‑то из них дезертировал. Остальных мы нашли на деревьях с веревкой на шее.

– Вчера мы наткнулись на некоторых, – Заметил Джейме. Повешенных на крабовой яблоне с почерневшими лицами, нашли разведчики Аддама Марбранда. Трупы были раздеты донага, и у каждого во рту торчало яблоко. Ни на одном не нашли ни единой раны. Было очевидно, что они сдались. Узнав про это, Могучий Вепрь рассвирепел, поклявшись жестоко отомстить тем, кто вешает солдат, как визжащих свиней.

– Это должно быть разбойники, – ответил сир Давен, когда Джейме поведал ему об этой истории. – А, может, и нет. Тут все еще бродят отряды северян. И эти лорды Трезубца, может, и склонили колени, но в глубине их сердца по‑прежнему… волчьи.

Джейме оглянулся на своих оруженосцев, которые крутились у жаровни, делая вид, что они не подслушивают. Льюис Пайпер и Гарретт Пейдж оба были сыновьями речных лордов. Он был абсолютно уверен в обоих, и ему было бы жаль отдавать их сиру Илину. – Для меня веревка прямо указывает на Дондарриона.

– Твой лорд‑молния не единственный человек, который умеет затягивать петлю на шее. Не заставляй меня начинать спорить о лорде Берике. То он тут, то там, повсюду, но когда за ним посылаешь людей, он растворяется в воздухе, как туман. Вне сомнения, ему помогают речные лорды. Веришь ли, ужасно подвижный лорд. Вчера говорили, что он мертв, сегодня уже, что его невозможно убить. – Сир Давен отставил свой кубок. – Мои разведчики докладывают, что на холмах ночами горят огни. Они считают, что это сигнальные огни… словно за нами постоянно наблюдают. И в деревнях тоже горят огни. Какой‑то новый бог…

«Да нет. Этот бог старый».

– С Дондарионом находится Торос, тот толстый мирийский жрец, который все время пил с Робертом. – Его золотая рука была на столе. Он прикоснулся к ней и полюбовался, как блестит золото в тусклом свете жаровни. – Если придется, с Дондарионом мы разберемся, но Черная Рыба важнее. Он знает, что его дело безнадежно. Ты пытался его запугать?

– Это делал сир Риман. Он пьяным до полусмерти отправился верхом на лошади к воротам замка и орал там свои угрозы. Черная Рыба появился на стене ровно на столько, чтобы сказать, что он не имеет никаких дел с глупцами. После чего он всадил стрелу в круп римановской лошади. Лошадь села на задние ноги, Фрей свалился в грязь, а я хохотал так сильно, что едва не обоссался. Если б в замке сидел я, то целился бы не в бедную лошадь, а в лживую глотку Римана.

– Когда я отправлюсь на переговоры, обязательно надену горжет, – с усмешкой сказал Джейме. – Я хочу сделать ему великодушное предложение. – Если ему удастся закончить осаду без кровопролития, то никто не сможет сказать, что он поднял меч против Талли.

– Милости просим, пытайтесь, милорд, только сомневаюсь, что вы чего‑нибудь добьетесь словами. Нужно штурмовать.

Было время, еще не так давно, когда Джейме, не колеблясь, настоял бы на том же. Он знал, что у него нет в запасе двух лет, чтобы ждать, пока Черная Рыба сдаст замок из‑за голода. – Что бы мы ни делали, это нужно сделать быстро. Мое место рядом с королем в Королевской Гавани.

– Ясно. – Ответил кузен. – Не сомневаюсь, ты нужен сестре. Но почему она услала Кивана? Я думал, она сделает его Десницей.

– Он бы не принял это предложение. – «Он не настолько слеп, каким был я».

– Киван должен был стать Хранителем Запада. Или ты. Пойми, не то, чтобы я не был благодарен за оказанную мне честь, но наш дядя вдвое меня старше и куда искуснее в командовании. Надеюсь, он знает, что я никогда не добивался этого поста для себя.

– Он знает.

– А как там Серсея? Как всегда прекрасна?

– Блистательна. – «Непостоянна». – Золотая. – «Насквозь фальшивая, как золото дураков[7]». – Прошлой ночью ему приснилось, что он застал ее трахающейся с Лунатиком. Он убил шута и выбил сестре зубы золотой рукой так же, как Грегор Клиган поступил с бедной Пией. Во сне у Джейме всегда было две руки: одна из золота, но она служила ему словно родная. – Чем скорее мы покончим с Риверраном, тем скорее я вернусь к Серсее под бочок. – Что Джейме станет делать дальше, он не знал.

Прежде, чем Хранитель Запада собрался в обратный путь, они проболтали еще час. Когда он, наконец, уехал, Джейме прицепил свой золотой протез, надел коричневый плащ и вышел прогуляться по лагерю меж шатров.

Не кривя душой, Джейме нравилась подобная жизнь. Он чувствовал себя куда лучше среди солдат в поле, чем при дворе. И его людям с ним тоже было хорошо. У одного из походных костров трое стрелков предложили ему разделить с ними жаркое из пойманного зайца. У другого молодой рыцарь спросил его совета как лучше всего защититься от боевого молота. У реки он увидел, как пара прачек на мелководье сражаются друг с другом, сидя на плечах у солдат. Девушки были полупьяные и полуголые. Они с хохотом лупили друг друга свернутыми плащами под задорные крики дюжины зрителей на берегу. Джейме поставил медную звезду на блондинку, которая оседлала Раффа Красавчика, и легко проиграл ставку, когда они оба рухнули с громким всплеском в камыши.

За рекой завыли волки, и сквозь заросли ивняка прорвался порыв ветра, заставив их ветви шевелиться и шелестеть. Джейме застал сира Илина Пейна в одиночестве у шатра за правкой своего двуручного меча.

– Идем, – позвал Джейме, и безмолвный рыцарь улыбнулся тонкой улыбкой. – «Ему это нравится». – Понял он. – «Ему доставляет удовольствие дубасить меня каждую ночь. Может, это доставляет ему даже больше удовольствия, чем просто меня убить». – Ему нравилось думать, что его владение мечом становится лучше, но улучшение было медленным и имело свою цену. Под железом, вываренной кожей и шерстяной одеждой Джейме Ланнистер представлял собой пестрый ковер из шрамов, рубцов и кровоподтеков.

На выезде из лагеря их окликнул часовой. Джейме похлопал его по плечу золотой рукой.

– Не снижай бдительности. Вокруг бродят волки. – Они отправились по дороге вдоль Красного Зубца назад, к руинам сожженной деревни, которую проезжали днем. Здесь, среди почерневших камней, холодной золы и углей, они протанцевали свой полночный танец. Какое‑то время Джейме держался молодцом. Он уже решил было, что возможно, его навыки действительно постепенно к нему возвращаются, и, возможно, сегодня ночью спать битым отправится Пейн.

Тут сир Илин словно подслушал его мысли. Он лениво парировал последний удар Джейме и бросился в атаку сам, загнав Джейме в реку, где из‑за глины под ним стали разъезжаться ноги. Все закончилось тем, что он оказался на коленях с мечом немого рыцаря у горла. Его собственный меч оказался потерянным где‑то среди камышей. В лунном свете оспины на лице Пейна казались размером с кратеры. Он издал клокочущий звук, который заменял ему смех, и поднял меч вдоль шеи Джейме, пока острие не оказалось точно между его губ. Только после этого он сделал шаг назад и опустил железо.

«Лучше б мне сражаться против Раффа‑красавчика со шлюхой на спине». – Размышлял Джейме, отряхивая грязь с золотого протеза. Какая‑то часть его желала отцепить ее и забросить подальше в реку. Это ничего бы не дало, но и от оставшегося при нем протеза было мало толку. Сир Илин ушел к лошадям, оставив его самостоятельно подниматься на ноги. – «По крайней мере, ноги у меня все в наличии».

Последний день их путешествия выдался холодным и ветреным. Ветер метался среди голых ветвей в буром лесу, и низко пригибал к воде камыши вдоль потока Красного Зубца. Скача бок о бок с кузеном Давеном, Джейме, даже закутавшись в шерстяное одеяние Королевской Гвардии, чувствовал железные зубы этого ветра. Был уже вечер, когда они, наконец, увидели Риверран, возвышавшийся на узком мысе в месте, где в Красный Зубец вливалась Камнегонка. Замок Талли казался огромным каменным кораблем, повернутым носом вниз по течению. Его стены из песчаника были окрашены в золотисто‑алый цвет заката, и казались выше и толще, чем они запомнились Джейме. – «Этот орешек так просто не разгрызть», – угрюмо подумал он. Если Черная Рыба не прислушается к его аргументам, у него не останется иного выхода, как только нарушить клятву, данную Кейтлин Старк. Но клятва служить королю была дана раньше.

Оживление, царившее за рекой и три огромных лагеря осаждающей армии выглядели точь‑в‑точь, как описал кузен. Лагерь сира Римана Фрея к северу от Камнегонки был самым крупным и самым беспорядочным. Среди шатров возвышалась огромная серая виселица высотой не ниже требушета. На ней с веревкой на шее стояла одинокая фигура. – «Эдмур Талли». – Джейме почувствовал укол жалости. – «Вместо того, чтобы день за днем держать его тут с петлей на шее… лучше было сразу отрубить ему голову, и покончить с этим».

За виселицей в хаотичном беспорядке были разбросаны шатры и походные костры. Лорды Фреев и их рыцари поставили свои шатры с удобством, вверх по течению, подальше от отхожих мест и выгребных ям. Вниз по течению стояли землянки, шалаши и телеги.

– Сир Риман не дает своим парням скучать, поэтому он завел у себя в лагере шлюх, петушиные бои и охоту на кабана. – Заметил сир Давен. – У него даже есть собственный треклятый менестрель. Веришь? Наша тетя притащила Белозубого Вата из самого Ланниспорта, поэтому Риману тоже потребовался менестрель. Может мы просто перекроем реку дамбой, а затем утопим всех разом, а, брат?

Date: 2015-12-12; view: 464; Нарушение авторских прав