Южный материк, семнадцатый Оборот Девятого Прохождения

К тому времени, когда Айвас завершил повествование о первых девяти годах колонизации Перна, Ракбет склонился к закату, расцветив небеса на редкость живописными красками. Однако едва ли кто‑нибудь из слушателей, благоговейно внимавших истории, которую поведала им древняя машина, замечал, что творится вокруг. Все то время, пока звучный голос Айваса наполнял комнату и примыкающий к ней коридор, сюда стекалось все больше и больше народа. Лорды и цеховые мастера, вызванные своими файрами, землекопы и ремесленники теснились в проходе и заглядывали в двери, стремясь увидеть движущиеся картины, которыми Айвас дополнял свое повествование.

Лорд Джексом Руатанский велел своему белому дракону вызвать Предводителей Вейра Бенден, чтобы они могли первыми присоединиться к мастеру Робинтону, Главному арфисту, и Фандарелу, главе Цеха кузнецов. Вскоре Лесса и Ф'лар прибыли и расположились на стульях перед пультом компьютера, поспешно освобожденных для них Джексомом и Пьемуром. Молодой арфист, увидев, что его возлюбленная Джейнсис собирается устроиться на полу, нахмурился и сделал знак Брейду, который маячил в дверях, приказывая доставить еще стульев. Подошел Ф'нор, командир бенденского Крыла, и сел прямо на пол. Ему приходилось вытягивать шею, чтобы видеть экран, но скоро он так увлекся повествованием, что забыл обо всех неудобствах. Затем пришлось освободить места для начавших прибывать лордов‑правителей: Гроха из Форта, Асгенара из Лемоса и Ларада из Телгара. После чего Джексом, которого оттеснили к самой двери, вежливо, но твердо отказался впустить в помещение хоть единого человека.

Айвас прибавил громкость – так, чтобы его рассказ слышали и те, кто остался за дверью. Казалось, никто не замечает, что в комнате и в коридоре нечем дышать, хотя люди чуть оживились, кто‑то позаботился обнести гостей сначала водой и фруктовым соком, а потом и мясными колобками. К этому времени в здании были распахнуты все окна, чтобы создать сквозняк, но в помещении, где располагался Айвас, приток воздуха почти не ощущался.

Последнее сообщение, которое машина получила от капитана Керуна, подтверждало, что Форт холд выстроен и заселен. Эти сведения поступили в 17.00, на четвертый день десятого месяца одиннадцатого года после Посадки.

Айвас замолчал, и в комнате воцарилась глубокая благоговейная тишина, нарушаемая лишь слабым шорохом: люди, уставшие от долгой неподвижности, начали шевелиться. Кто‑то приглушенно кашлянул, прикрывая рот рукой.

Мастер Робинтон почувствовал, что все ждут его слова Что ж, на то он и был Главным арфистом, чтобы как‑то откликнуться на столь неожиданные исторические откровения. Он поднялся и откашлялся.

– Мы глубоко благодарны тебе, Айвас, за эту изумительную и захватывающую историю, – почтительно и смиренно начал он. По комнате и коридору пробежал одобрительный ропот. – Мы так много утратили из своего прошлого… остались лишь легенды да неясные предания. Сегодня ты объяснил многое из того, что ставило нас в тупик. Но почему твой рассказ так резко обрывается?

– Никакой информации от полномочных операторов не поступило.

– Но почему?

– Объяснения отсутствуют. Данная автоматическая система продолжала вести наблюдения, пока солнечные панели не загрязнились и приток энергии не снизился до минимума, необходимого для поддержания целостности основного логико‑вычислительного ядра.

– Так эти панели – источник, снабжающие тебя энергией? прерывающимся от нетерпения голосом спросил Фандарел.

– Да.

– А картины – как они получаются? – обычно невозмутимый Главный кузнец не мог скрыть волнения.

– Разве у вас больше нет записывающих устройств?

– Нет, – Фандарел сокрушенно покачал головой. – Как и многих других чудес, о которых ты мимоходом упомянул. Сможешь ли ты научить нас всему тому, что мы забыли с течением лет? – Глаза кузнеца возбужденно сверкали.

– В моих банках памяти содержатся данные по колонизации и обустройству планеты, а также культурно‑исторические сведения, которые Правители колонии сочли необходимым в них заложить.

Не успел Фандарел сформулировать следующий вопрос, как Ф'лар предупреждающим жестом поднял руку.

– При всем уважении к тебе, мастер Фандарел, замечу, что у остальных присутствующих тоже есть вопросы к Айвасу. – Он обернулся и сделал знак мастеру Эсселину и вездесущему Брейду подойти к двери. – Мастер Эсселин, я хочу, чтобы вы очистили коридор. Отныне в эту комнату будут допускаться лишь те, кто получит особое разрешение одного из людей, присутствующих в ней сейчас. Надеюсь, я выразился ясно? – Ф'лар обвел собравшихся суровым взглядом.

– Ясно, Предводитель, яснее быть не может, – с обычным подобострастием отозвался Брейд.

– Конечно, Предводитель, разумеется, Предводитель, – вторил ему мастер Эсселин, сопровождая слова поклонами.

– Ты, Брейд, не забудь доложить о сегодняшнем событии лорду Торику, – добавил Ф'лар, хотя отлично знал, что Брейд не преминет уведомить своего господина и без его указания. – Эсселин, пусть принесут светильники в зал и примыкающие к нему помещения. Разместите там несколько топчанов с тюфяками, да не забудьте про одеяла. И пусть подадут еды.

– И вина. Не забудь про вино, Ф'лар, – напомнил Робинтон. – Если можно, то бенденского, Эсселин, два бурдюка. – Я уже предчувствую, что от этой работы у меня будет невыносимая жажда, – добавил он скороговоркой и улыбнулся Лессе.

– Уж не собираешься ли ты, Робинтон, опустошить два бурдюка? – как можно строже осведомилась Госпожа Бендена. – Я вижу, ты готов до хрипоты беседовать с Айвасом? На мой взгляд, ты и так сегодня слишком переволновался. Мы за один день услышали столько удивительного, что просто невозможно поверить.

– Не сомневайтесь, мадам, – благодушно заметил Айвас, – каждое услышанное вами слово соответствует истине.

Лесса повернулась к экрану, который явил ей картины всевозможных чудес, лица людей, которые обратились в прах много столетий назад и предметы, загадочные и совершенно незнакомые.

– Я нисколько не сомневаюсь в твоей правдивости, Айвас. Я только сомневаюсь в своей способности понять хотя бы половину тех удивительных вещей, которые ты нам поведал и показал.

– Будьте уверены, что вам это удастся, – ответил Айвас. – Вы справились с более тяжелой задачей – сумели пережить бедствие, которое едва не погубило первых поселенцев… – он замолчал и вдруг с явным интересом спросил: – Эти огромные величественные создания, что восседают на горных склонах… неужели они – потомки драконов, созданных мадам Китти Пинг Янг?

– Да, – с гордостью собственница ответила Лесса – Золотая королева – это моя Рамота…

– Самый большой дракон на всем Перне, – лукаво вставил мастер Робинтон, и глаза его озорно блеснули.

Лесса повернулась, готовая пронзить его суровым взглядом, но не выдержала и расхохоталась. – Это действительно так, – согласилась она.

– Бронзовый, который находится рядом с ней, – это Мнемент, а я его всадник, – добавил Ф'лар, посмеиваясь над легким замешательством своей супруги.

– Откуда тебе известно, что происходит снаружи? – напрямик спросил Фандарел.

– Внешние датчики системы снова действуют.

– Внешние датчики… – озадаченно повторил Главный кузнец и погрузился в изумленное молчание.

– А белый? – вдруг спросил Айвас. – Он что же…

– Это Рут, – твердо ответил Джексом, – и я – его всадник.

– Очень интересно. В отчетах по биоинженерным экспериментам говорится, что предполагалось создать пять разновидностей, имитирующих исходный генетический материал – огненных дракончиков…

– Рут не такой, как все, – сказал Джексом. Он уже давно перестал беспокоиться по поводу своего дракона – у Рута была масса своих, весьма уникальных достоинств. – Это часть нашей истории, – умиротворяющим тоном заметил Робинтон.

– Которая, – заявила Лесса, наградив Главного арфиста очередным суровым взглядом, – вполне может подождать, пока некоторые из нас не передохнут.

– Система Айвас вполне может умерить свое любопытство, мадам. Лесса подозрительно взглянула на потухший экран. – Так тебе тоже знакомо любопытство? А что значит слово «мадам»?

– Тяга к сбору и накоплению информации присуща не только людям, – Айвас сделал паузу, потом сообщил: – Мадам – это уважительное обращение к женщине.

– Если хочешь обратиться к Лессе с уважением, называй ее лучше «Госпожа Вейра» или «всадница Рамоты», – усмехнувшись, посоветовал Ф'лар.

– А тебя, господин?

– Предводитель Вейра или всадник Мнемента. Ты уже познакомился с мастером Робинтоном, арфистом‑подмастерьем Пьемуром, мастером кузнечного цеха Джейнсис и лордом Джексомом из холда Руат. Теперь позволь представить тебе Фандарела, Главного мастера кузнецов, лорда Гроха из Форт холда, который мы всегда считали своим старейшим поселением, – Ф'лар постарался скрыть усмешку при виде необычно притихшего старого лорда, – даже не зная, почему. И еще – лорда Ларада Телгарского и лорда Асгенара Лемосского.

– Лемосского? Но как… – не успели, однако, слушатели удивиться легкому недоумению, прозвучавшему в тоне Айваса, как он уже продолжал: – Рад слышать что имя Телгара пережило века.

– Мы давно утратили память о предках, в честь которых были названы наши поселения, – пробормотал Ларад. – Тем больше наша гордость теперь, когда мы узнали про подвиги Саллах и Тарви, чьи имена сохранились в названии холда и дошли до наших дней.

– Ты упоминал, Айвас, – остановившись перед экраном, произнес Ф'лар, – что предки пытались выяснить, откуда берутся Нити, и уничтожить их навсегда. Удалось ли им прийти к какому‑нибудь выводу?

– Даже к нескольким. Организм, известный под названием «Нить», попадает на Алую Звезду – планету с вытянутой эксцентричной орбитой – когда та в афелии проходит через облако Оорта. Приближаясь к перигелию, она затягивает за собой материю облака в ваш сектор космического пространства и частично изливает ее над вашей планетой. В свое время расчеты показали, что это будет продолжаться около пятидесяти лет. Кроме того, из расчетов следовало, что данное явление будет повторяться через каждые двести пятьдесят лет плюс‑минус десятилетие.

Ф'лар оглядел слушателей: понял ли кто‑нибудь, о чем говорит Айвас?

– Уважаемый Айвас, нам непонятно твое объяснение, – сокрушенно признался мастер Робинтон. – Утекло немало времени с тех пор, как адмирал Бенден и губернатор Болл увели поселенцев на север. Сейчас идет семнадцатый Оборот – по‑вашему, как я понимаю, год – Девятого Прохождения Алой Звезды.

– Принято к сведению.

– Но всегда считалось, что Нити прилетают к нам с Алой Звезды, – вставил Ф'лар.

– Это не звезда. Наиболее вероятное объяснение таково: это блуждающая планета, которая благодаря какому‑то космическому катаклизму была вырвана из своей родной звездной системы и странствовала в космосе до тех пор, пока не попала в поле притяжения Ракбета и не стала пленницей его системы. Организмы же, которые вы зовете Нитями, не прилетают с ее поверхности; их источник – Оортово облака этой системы.

– Что это такое – Оортово облако? – недоуменно спросил мастер Фандарел.

– Названо по имени голландского астронома Яна Оорта. Он предположил, что в звездных системах имеются облака или сгустки газообразной материи, вращающиеся вокруг центрального светила далеко за пределами орбиты наиболее удаленной из планет. Эта материя питает кометы и, таким образом, может проникать во внутреннюю часть системы. Если говорить конкретно о системе Ракбета, то в газообразном облаке Оорта имеются споры, покрытые твердой оболочкой. Они способны особым образом изменяться: проходя сквозь верхние слои атмосферы, они теряют эту внешнюю оболочку и падают на поверхность Перна в виде так называемых «Нитей». Они похожи на прожорливых хищников, уничтожающих всю органическую материю, в основе которой лежит углерод.

Фандарел часто моргал, стараясь переварить полученные сведения.

– Ну, что? Получил, мастер Фандарел? – озорно прищурился Пьемур.

– Твои объяснения, Айвас, еще больше запутывают нас. Никто на Перне не обладает достаточной ученостью, чтобы их понять, – сказал Ф'лар, подняв руку в знак того, чтобы его не перебивали. – Но если ты, а вместе с тобой, наверное, и наши предки, знали, что представляют собой Нити, почему же они не уничтожили их источник?

– К тому времени, Предводитель, когда данная автоматическая система пришла к этим выводам, ваши предки перебрались на северный материк и больше не возвращались. Таким образом, они не могли воспользоваться этими результатами.

В комнате воцарилась гнетущая унылая тишина – Но теперь пришли мы, – расправив плечи, произнес Робинтон. – И мы получили эти данные!

– Вот только сумеем ли мы их понять? – насмешливо бросил Ф'лар.

– Данная автоматическая система содержит учебные программы, которые могут обеспечить коррективный курс обучения по всем отраслям наук. Первоочередное задание, которое было получено данным устройством от капитанов Керуна и Тиллека, а также от адмирала Бендена и губернатора Болл, гласило: сбор информации и составление программы действий, которые положили бы конец опасности, проистекающей от вторжений Нитей. – Так значит, все‑таки можно уничтожить Нити навсегда? – спросил Ф'лар, стараясь ни голосом, ни выражением лица не выдать надежды, которая забилась в его сердце.

– Да, Предводитель Вейра, такая возможность существует.

– Что? Что ты сказал? – раздалась недоверчивые возгласы наполнявших комнату слушателей.

– Такая возможность существует, но ее осуществление потребует колоссальных усилий – и от тебя, Предводитель Вейра, и от большинства населения планеты. Для начала вы должны освоить научную терминологию и прогрессивные технологические методы. Далее, необходимо получить доступ к главным банкам «Йокогамы», чтобы внести поправки в соответствующие данные относительно положений небесных тел. После этого можно будет начать работы по программе, которая поможет положить конец вторжениям Нитей.

– Положить конец? Так, значит, возможность все‑таки существует? – Ф'лар подошел к экрану и положил ладони по обе стороны от тускло мерцавшей поверхности. – Я сделаю все – слышишь? – все, чтобы избавить Перн от Нитей!

– Если вы готовы вновь обрести утраченные знания и развить их, тогда эта возможность действительно существует.

– И ты согласен помочь нам в этом?

– Прекращение вторжений Нитей остается первоочередной задачей данной автоматической системы.

– А уж нашей – и подавно! – воскликнул Ф'лар.

Лорды обменялись быстрыми взглядами, в которых надежда чередовалась с недоверием. Уничтожение всех Нитей – всех! – ведь именно это Ф'лар и обещал им девятнадцать Оборотов назад, когда стал Предводителем Вейра Бенден – в то время единственного на планете. Только благодаря отважным бенденским всадникам и драконам население Перна вынесло это бедствие, не превратилось в горстку полудиких охотников и собирателей кореньев, когда после перерыва, продлившегося четыреста Оборотов, Нити вновь обрушились на холды, фермы и мастерские. Тогда под давлением обстоятельств лорды пообещали Ф'лару любую поддержку во всех его начинаниях. Шло время и, борясь с тяготами Прохождения, они и думать забыли о его клятве. Но теперь всем троим стало ясно, какие выгоды их ждут – в отличие от всадников, которые лишатся и своих извечных обязанностей, и привилегий. Джексом, считавший себя одновременно и всадником, и лордом‑правителем, ошеломленно посмотрел на Ф'лара. Но никаких сомнений быть не могло – Предводитель Бендена имел в виду именно полное уничтожение Нитей. Он собирался сделать все, чтобы навсегда избавить от них Перн, даже если это будет стоить ему власти.

– Тогда нам предстоит сделать очень многое, – деловым тоном заявил Айвас. Мастеру Робинтону даже пришла в голову мимолетная мысль – а ведь он, похоже, рад снова взяться за работу после столь долгого безделья. – Ваши Летописи, мастер Робинтон и мастер Фандарел, окажут неоценимую помощь; они дадут возможность оценить пройденный вами путь, ваши потенциальные возможности и понять уровень научных знаний, которыми вы обладаете в настоящее время. И, разумеется, обзор вашей истории поможет правильно составить учебные программы, которые потребуются для достижения желаемой цели.

– Цех Арфистов всегда самым ревностным образом сохранял исторические Летописи, – взволнованно заговорил Робинтон. – К сожалению, древнейшие из них за сотни минувших Оборотов так обветшали, что их стало невозможно прочесть. Но я надеюсь, что самые свежие, касающиеся семнадцати Оборотов текущего Прохождения, дадут тебе необходимые сведения. – Арфист повернулся к молодому руатанскому лорду: – Джексом, не мог бы ты вместе с Рутом слетать за ними в Цех Арфистов?

Юноша с готовностью поднялся.

– И, если тебя не затруднит, прихвати с собой Сибела и Менолли, – добавил Главный арфист, вопросительно взглянув на Ф'лара, который энергично кивнул в ответ.

– В летописях моего цеха, – сказал мастер Фандарел, подавшись вперед и сжимая огромные ручищи совершенно необычным для него нервным жестом, – не достает стольких слов и объяснений… может быть, как раз тех, которые касаются того самого Оортова облака. И ведь надо же, почти всегда теряется именно то, без чего никак не добраться до смысла! Вот если бы ты мог сказать, какие слова утрачены или искажены, ты оказал бы поистине неоценимую помощь в нашей попытке вернуть потерянные знания.

Главный кузнец хотел произнести что‑то еще, но, почувствовав на плече руку Робинтона, замолчал. Все услышали доносящийся из коридора голос мастера Эсселина, который покрикивал на тех, кто нес еду, вино и посуду, приказывая им передать все Джейнсис и Пьемуру. Матрасы и одеяла он велел сложить в соседних комнатах. Но долго командовать ему не пришлось: заметив повелительный кивок Ф'лара, он поспешил обратно по коридору, туда, где голоса собравшихся в комнате уже были не слышны.

– Одну минутку, любезный друг, – проговорил Робинтон, когда Фандарел собрался было возобновить свои расспросы. – Ты, Айвас, наверно хранишь все сведения, которые предки считали нужным тебе доверить. Но я думаю, что нам стоит крепко подумать, прежде чем начинать их распространение.

– Я тоже собирался обратить на это внимание, – согласился Ф'лар.

– Должен вам заметить, Главный арфист и Предводитель Вейра, что осмотрительность – неотьемлемое качество данной автоматической системы. Вы должны решить между собой, кто будет иметь доступ к ее терминалу и какую конкретно пользу это вам должно принести.

Главный арфист застонал, обхватив руками голову. К нему тотчас бросились Лесса, Пьемур и Джексом.

– Со мной все в порядке! – ворчливо сказал он, отмахиваясь от них словно от назойливых мух. – А вот вы! Вы поняли, что значит для нас сей источник информации? – Голос Главного арфиста слегка охрип от сдерживаемого волнения. – До меня только теперь начинает доходить, насколько глубоко эта находка может перевернуть всю нашу жизнь!

– Я изо всех стараюсь это представить, – мрачновато усмехнулся Ф'лар. – Если то, что Айвас знает о Нитях и Алой Звезде, действительно может нам помочь… – он замолчал, задумался… Слишком хрупка и бесценна была надежда, чтобы выразить ее вслух. Потом вождь Бендена решительно поднял руку. – Прежде всего надо решить вот что: кому будет позволено входить в эту комнату. Ты верно заметил, Робинтон – к Айвасу не стоит допускать всех подряд.

– То‑то и оно, – согласился арфист и отпил большой глоток вина, которое он только что сам нацедил себе в стакан. – То‑то и оно, господин мой Ф'лар. Учитывая, что в зале собралась целая толпа, мы не можем скрыть свою находку… – услышав возгласы протеста, он поднял руку и усмехнулся: – … да навряд ли это и нужно. И, тем не менее, мы не должны допустить, чтобы все, кому придет охота, слонялись здесь и занимали пустопорожними вопросами эту… эту…

– Автоматическую систему, – подсказал Пьемур, на лице которого читалось выражение необычной для него задумчивости. – Как только все узнают об Айвасе, сюда хлынут толпы желающих поболтать с ним – только затем, чтобы потом похвастаться знакомым.

– Здесь я с тобой согласна, Пьемур, – сказала Лесса и огляделась, – По‑моему, в этой комнате вполне достаточно людей, которым на самом деле необходимо поговорить с Айвасом и которые обладают достаточным здравым смыслом и тактом, чтобы вовремя остановиться. – Она сделала паузу и бросила строгий взгляд на мастера Робинтона, который ответил ей самой своей любезной улыбкой. – Разумеется, все мы – полноправные представители своей планеты: среди нас есть Предводители Вейров, Главные мастера и лорды, так что никто не сможет сказать, что Айвасом завладела какая‑то группа. Или нас здесь слишком много, Айвас?

– Нет. – Почему‑то, услышав этот простой ответ, мастер Робинтон улыбнулся. Тем временем Айвас продолжал: – Список допущенных может расширяться или сужаться – по необходимости. А пока в него входят… – и приятным баритоном он перечислил всех присутствующих в комнате.

– И Джексом, – поспешно вставил Пьемур, поскольку Джексом отправился выполнять поручение мастера Робинтона, так что кто‑то должен был замолвить слово за третьего участника находки Айваса.

– И лорд Джексом из холда Руат, – добавил Айвас. – Вышеназванным лицам разрешается давать команды данной автоматической системе. Все правильно? Вот и прекрасно. Мои блоки уже зарегистрировали характеристики ваших голосов, включая и лорда Джексома, – его голос был записан раньше – так что ни на какие другие голоса данная система реагировать не будет. Кроме того, она не будет обнаруживать себя в присутствии других лиц до особых указаний.

– И еще одна предосторожность, – сказал Мастер Робинтон. – Договоримся, что для изменения списка необходимо присутствие в этой комнате одного Предводителя Вейра, одного Главного мастера и одного лорда‑правителя. – Он оглядел собравшихся, чтобы убедиться, что они согласны с этой мерой предосторожности.

Именно в эту секунду в коридоре снова появился Эсселин – он хотел узнать, будут ли еще какие‑нибудь распоряжения на этот вечер.

– Будут, Эсселин. Назначь наиболее надежных и наименее любопытных из своих людей охранять вход в здание. Сегодня попасть внутрь может только лорд Джексом и те, кто прибудет с ним.

Пока Эсселин заверял Ф'лара в своей полной готовности оказать любую помощь, между Фандарелом и Ларадом разгорелся довольно жаркий спор – в какой очередности представители цехов будут учиться у Айваса.

– Готов внести предложение, – испугав всех, вдруг громко вставил Айвас. – Данную систему довольно просто расширить так, чтобы она одновременно отвечала на многие запросы. – Когда тишина в комнате затянулась, Айвас добавил мягко, почти виновато: – Просто в том случае, если содержимое Пещерного склада не пострадало.

– Ты имеешь в виду пещеры на южной стороне поселка? – спросил Пьемур.

– Вот что там должно находиться… – К изумлению зрителей на экране появилось изображения множества незнакомых предметов. – Эти детали необходимы для оборудования дополнительных рабочих мест.

– Гляди, Пьемур – пластинки, которые ты нашел! – воскликнула Джейнсис, одной рукой хватая арфиста за плечо, а другой взволнованно указывая на экран.

– Точно, – отозвался Пьемур. – Скажи, Айвас, что это такое? Похоже, их там не один десяток ящиков, разных сортов. – Это компьютерные платы. – Слушателям показалось, что в размеренном голосе Айваса послышалось скрытое волнение. – А вот такие предметы там были? – Появилось изображение ящиков с экранами, которые являлись уменьшенными копиями того, перед которым сейчас сидели люди; затем возник усеянный кнопками прямоугольник, который Айвас назвал клавиатурой.

– Были, – удивленно отозвался мастер Робинтон. – Я еще тогда подумал: что бы это могло быть? Все завернуто в толстую пленку и, кажется, цело.

– Если достаточное количество этих элементов сохранилось в рабочем состоянии, то отпадет необходимость ограничивать доступ к системе. Это остатки простых клавишных компьютеров. Все остальные блоки, с аудио‑включением, были упакованы для отправки на север и, скорее всего, пропали. Однако и эти простейшие модели прекрасно подойдут для наших целей. При наличии необходимого питания можно будет оборудовать до двенадцати рабочих мест, не увеличивая время ответа.

Слушатели снова ответили недоуменным молчанием.

– Если я тебя правильно понял, – откашлявшись, заговорил Фандарел, – ты можешь как бы поделить себя на двенадцать частей?

– Совершенно верно.

– Но каким образом? – недоуменно спросил кузнец, беспомощно разводя руками; на его лице читалось полное недоумение.

– Но ведь и ты, Главный кузнец, наверняка не ограничиваешь себя одним горном, одной наковальней, одним молотом?

– Ясное дело, нет. Но у меня много людей…

– Видишь ли, эта система – не один горн, молот или наковальня, а несколько, и каждый инструмент в отдельности может работать так же безупречно, как и все остальные.

– У меня это просто в голове не укладывается, – признался Фандарел, почесывая лысеющую макушку.

– Перед тобой, Главный кузнец, находится машина, которая может делиться на части, причем каждая отдельно взятая часть способна работать как самостоятельный инструмент.

– Пока не могу понять, Айвас, как это у тебя получается, но если это действительно так, то вопрос очередности решится сам собой, – широко улыбаясь, заявил мастер Робинтон. – Сколько доселе недоступных загадок сможет разрешить это удивительное создание! – Он отпил щедрый глоток вина.

– И создание этих самостоятельных инструментов, – продолжал Айвас, – даст вам урок – первый из множества уроков, которые вам предстоит усвоить, прежде чем сосредоточить все силы на достижении главной цели – уничтожений Нитей.

– Тогда за дело, чего бы нам это не стоило, – потирая руки, воскликнул Ф'лар, воспламененный проблесками надежды – впервые за несколько последних изнурительных Оборотов. – Но здесь не хватит места для того, чтобы дюжина людей беседовала с тобой, – рассудительно заметил лорд Ларад Телгарский.

– В этом здании есть и другие помещения, которые можно использовать для этой цели. Разумнее всего организовать несколько отдельных кабинетов и, пожалуй, один большой зал, где все могли бы наблюдать и учиться. Но лучше начнем с самого начала, – предложил Айвас, и вдруг из прорези, расположенной сбоку от главного экрана, начали вываливаться белые листки.

– Вот то, что понадобится нам завтра утром: инструменты, которые потребуются для создания дополнительных рабочих мест, и чертеж, на котором показано, как переоборудовать здание, чтобы разместить их. Пьемур, оказавшийся ближе всех, стал ловить падающие листки: на помощь ему пришла Джейнсис.

– Для принтера скоро понадобятся новые запасы этого материала, – продолжал Айвас. – В Пещерах вместе с другими вещами должны храниться целые рулоны. Бумага тоже годится.

– Бумага? – переспросил Ларад. – Бумага из древесной массы?

– Да. Подойдет за неимением более подходящего материала.

– Похоже, Асгенар, – усмехнулся вождь Бендена, – таланты мастера Бендарека придутся весьма кстати.

– Насколько я понимаю, вы утратили технологию получения пластмасс из силикатов? – осведомился Айвас, и в его вопросе мастеру Робинтону почудился оттенок удивления.

– Из силикатов? – озадаченно переспросил Фандарел.

– Это лишь один из множества потерянных нами навыков, – с печальной улыбкой ответил мастер Робинтон. – Но мы готовы прилежно учиться.

Поток белых страничек иссяк и, разобрав их, Пьемур с Джейнсис поняли, что записи изготовлены в шести копиях. Сложив листки в стопки, они выжидательно взглянули на собравшихся.

– Только не сегодня, – твердо заявила Лесса. – Вы сломаете себе шеи, ползая по пещерам в полной темноте. Мы так долго ждали, что вполне сможем подождать еще немножко – до утра. – Обернувшись к Робинтону, она пронзила его непреклонным взглядом. – Всем нам пора либо поискать место для ночлега, либо отправиться по домам.

– Дорогая моя Госпожа Вейра, – вставая, заговорил Главный арфист, – ничто в мире, в том числе и самые страшные твои угрозы, не заставит меня… – внезапно тело его обмякло, колени подогнулись.

Пьемур ловко поймал чашу с вином, выпавшую из пальцев учителя. Поддерживая бессильно поникшего мастера, он лукаво докончил:

– … ничто, кроме сонного зелья, которое я подмешал в последнюю чашу вина. Так что давайте уложим его спать.

Ф'лар с Ларадом сделали шаг вперед, но Фандарел поднял огромную ручищу. Подхватив долговязого арфиста на руки, он кивнул Джейнсис, чтобы та показала ему, куда уложить спящего друга.

– А ты, Пьемур, ни чуточки не изменился! – притворно нахмурила брови Лесса, но тут же рассмеялась Вдруг она спохватилась – что может подумать о них машина древних! – и добавила: – Видишь ли, Айвас, мастер Робинтон зачастую чересчур увлекается делами в ущерб своему здоровью.

– Данная автоматическая система способна регистрировать физическое перенапряжение, – ответил Айвас. – Главный арфист обнаруживает значительную возбудимость, но никаких тревожных симптомов не наблюдается.

– Так ты еще и целитель? – воскликнул Ф'лар.

– Нет, Предводитель Вейра. Но данная система снабжена устройством для регистрации состояния здоровья тех, кто находится в этой комнате. Медицинская информация, которая хранится в памяти, отвечала последнему слову земной науки того времени, когда экспедиция отправилась к системе Ракбета. Возможно, ваши врачи пожелают ознакомиться с этой информацией. Ф'лар даже застонал от восторга.

– Нужно как можно скорее вызывать сюда мастера Олдайва!

– С таким же успехом можно срочно вытребовать сюда половину Перна, – ответила Лесса и громко вздохнула. – Боюсь, что даже дюжина Айвасов не спасет дело.

– Значит, нам нужно взять себя в руки, – сказал вернувшийся Фандарел. – Мы должны сдержать нетерпение и направить усилия по наиболее целесообразному руслу… – услышав любимое словечко мастера, присутствующие не смогли удержаться от смеха. – Можете смеяться, сколько угодно, только вы знаете не хуже меня: самое разумное и экономное – работать по плану, а не стараться объять необъятное. Разумеется, от такого подарка предков у нас головы пошли кругом, но спешка ни к чему хорошему не приведет, – кузнец зевнул и закончил: – Что до меня, то я возвращаюсь в холд Телгар, ежели, конечно, Ф'нор с Кантом согласятся меня подбросить. Я подготовлю все необходимое и найду парней, которые согласятся аккуратно порыскать в пещерах, чтобы отыскать нужные материалы. И еще соберу тех, кто способен разобраться в чертежах, которые дал нам Айвас. Ведь утро уже не за горами, правда, Ф'нор? – вопросительно взглянув на коричневого всадника, Фандарел кивнул всем присутствующим, отвесил учтивый поклон экрану и направился к выходу.

– Минутку, Ф'нор, – Ларад заступил бенденцу дорогу. – Я тоже возвращаюсь в Телгар. Асгенар, ты с нами?

Молодой лемосский лорд огляделся, растерянно улыбаясь.

– Пожалуй, и я домой… У меня в голове так и роятся вопросы, которые я хотел бы задать Айвасу, но кажется, сейчас мне их не сформулировать четко… Вернусь‑ка я лучше утром вместе с Бендареком! Лорд Грох, который за все это время не произнес и пары слов, но был преисполнен чрезвычайной задумчивости, попросил Н'тона отвезти его обратно в Форт холд.

– Мы с Джейнсис останемся здесь, на случай, если проснется мастер Робинтон, – сказал Пьемур, обращаясь к Ф'лару и Лессе. Лицо его озарила плутоватая усмешка. – Обещаю не задавать все свои восемь тысяч пятьсот тридцать два неотложных вопроса сразу.

– Что ж, Айвас, тогда нам остается пожелать тебе доброй ночи, – произнес Ф'лар, обращаясь к темному экрану.

– Доброй ночи. – Свет в комнате убавился до тусклого полумрака. Только в левом нижнем углу экрана светился пульсирующий зеленый огонек.

* * *

Через два часа прибыли Джексом с Рутом, а вместе с ними – двое арфистов, Сибел и Менолли. Белый дракон был увешан мешками. Пьемур еще не спал – он только что прикончил кувшин с кла, принесенный мастером Эсселином. Джейнсис уже задремала.

– Завтра утром хоть кто‑то из нас должен быть в форме, чтобы организовать народ, – сказала она молодому арфисту, – и у меня это получится значительно лучше, любовь моя. – Она поцеловала своего друга, чтобы подсластить пилюлю.

Пьемур не возражал. Шутливо запечатлев на лбу юной женщины отеческий поцелуй, он устроил ее на тюфяке в комнате, находившейся по соседству с той, где спал мастер Робинтон.

Несмотря на свое обещание не задавать никаких вопросов, Пьемур, вернувшись в помещение Айваса, понял, что с искушением ему не справиться. Однако он, как и Асгенар, никак не мог сформулировать ни единого осмысленного вопроса. Все же, взяв кружку и прихватив с собой кувшин с кла, он уселся на стул в полутемном помещении и отчаянно попробовал подобрать нужные слова.

– Айвас, – после долгих колебаний нерешительно позвал он.

– Слушаю, подмастерье Пьемур. – В комнате стало чуть светлее, так что юноша мог разглядеть необычного собеседника.

– Как ты это делаешь? – недоуменно спросил он.

– Панели, которые ты вместе с мастером Джейнсис откопал вчера, способны получать энергию от солнца. Когда они открыты солнечным лучам, достаточно всего часа, чтобы обеспечить систему питанием на двенадцать часов. – Отныне твои потребности будут расти с каждым днем, – фыркнул Пьемур.

– У меня вопрос. Имеете ли вы какие‑нибудь устройства для генерирования энергии? Например, гидроэлектрические преобразователи?

– Гидроэлектрические? – безупречный слух Пьемура позволил ему в точности воспроизвести незнакомое слово.

– Это значит: преобразование в электрический ток энергии текущей воды.

– Мастер Фандарел использует у себя в Главном цехе кузнецов в Телгаре водяные колеса, чтобы приводить в движение большие молоты и кузнечные меха… Но слово «электрический» мне непонятно. Разве что это оно имеет отношение к тому, что Фандарел получает в своих кислотных банках.

– Кислотные баки? Ты имеешь в виду батареи?

Пьемур только плечами пожал.

– Не знаю, как он там их называет. Ведь я арфист. Но, что бы не значило слово «электрический», Фандарелу оно непременно понравится, если это целесообразная штука и сделанная по плану.

– А не похоже ли устройство мастера Фандарела на эту конструкцию?

– На экране внезапно высветился чертеж водяного колеса.

– Да, это оно… Но откуда ты узнал?

– Наиболее распространенный простейший вариант. Ты уже исследовал Посадочную площадку, подмастерье Пьемур?

– Знаешь, Айвас, вовсе не обязательно все время повторять мое звание. Зови меня просто Пьемур – этого вполне достаточно.

– Данная система не покажется неучтивой?

– Что до меня, то не бойся. Кое‑кто из лордов, конечно, может и обидеться, но только не Джексом и не Ларад с Асгенаром. Госпожа Лесса бывает иногда слишком придирчивой, но Ф'лар, Ф'нор и Н'тон – отличные парни. А насчет Посадочной площадки – да, я ее исследовал. А что нужно было там искать?

На экране появился сложный механизм, установленный на реке, у подножия прибрежного холма.

– Нет, теперь там нет ничего похожего, – покачал головой Пьемур.

– Поскольку мастер Фандарел уже применяет водяные колеса, можно будет построить новую установку, чтобы данная автоматическая система больше не зависела от солнечных батарей, поскольку они не смогут удовлетворить требования проекта, который мы обсуждали сегодня.

– А где‑нибудь в пещерах больше нет склада таких панелей?

– Нет.

– Почему ты так уверен? – Пьемур начал раздражать самоуверенный тон машины. Разве справедливо, что этот механический разум всегда прав?

– Есть перечень предметов, хранящихся в Пещерных складах, но запасные солнечные панели в нем не значатся.

– Должно быть, это здорово – знать все, – проговорил арфист.

– Система Айвас должна отличаться точностью и иметь очень обширную базу данных – ты назвал бы ее знанием. Только не надо думать, что база данных действительно может вмещать все. Однако она должна быть достаточной для того, чтобы реализовать основные задачи программы.

– Арфист тоже должен отличаться точностью, – ворчливо заметил Пьемур. Ему всегда казалось забавным вечное Фандарелово стремление к целесообразности, теперь же он начал задумываться, сможет ли вынести еще и прямолинейность Айваса.

– Арфист – это тот, кто играет на арфе, на музыкальном инструменте? – спросил Айвас.

– Этим я тоже занимаюсь, – ответил Пьемур, и сразу воспрянул духом, сообразив, что Айвас не очень‑то осведомлен о настоящем Перна. – Но первостепенная задача Цеха арфистов – обучать, распространять знания, а в случае необходимости еще и вершить суд.

– А развлекать?

– И это тоже. Развлекая, можно неплохо учить, и есть много арфистов, которые только этим и занимаются. Но у наиболее искусных существуют и другие обязанности. Только было бы непозволительной самонадеянностью с моей стороны присвоить право мастера Робинтона просвещать тебя на этот счет. Хотя, по правде говоря, он больше не является Главным арфистом Перна. Теперь это звание носит Сибел – мастер Робинтон пережил тяжелый сердечный приступ, который едва не свел его в могилу, после чего ему пришлось сложить с себя обременительные обязанности в Главном цехе арфистов. Но это не значит, что он действительно удалился от дел, хоть и живет теперь в Прибрежном холде, а не в Форте. А уж теперь, когда Джексом обнаружил эту Посадочную площадку, а потом еще и пещеры, началось такое… – молодой арфист спохватился и замолчал; больно уж он заболтался. В этом был весь Пьемур – ему непременно хотелось произвести на Айваса впечатление своей осведомленностью. К тому же, ему не терпелось поверить этому высшему разуму свои личные проблемы.

– Сибел, который теперь стал Главным арфистом всего Перна, скоро будет здесь и привезет с собой Летописи. И Менолли. Они оба могут показаться тебе слишком молодыми, но знай: это самые влиятельные люди в Цехе арфистов, – продолжал он. – Ну, а мастер Робинтон – самый уважаемый и почитаемый человек на всем Перне, – тут же добавил Пьемур. – Драконы даже не позволили ему умереть. Вот как его все ценят…

– Так, значит, эксперимент с драконами увенчался успехом? – спросил Айвас.

– Эксперимент? – возмущенно переспросил Пьемур и тут же сочувственно усмехнулся. – Да, конечно… Только не рекомендую тебе называть драконов «экспериментом» при наших Предводителях Вейров. – Благодарю за совет.

– Серьезно?

– Вполне. Культура и общественное устройство современного Перна значительно отличаются от времен первых переселенцев. В обязанности данной системы входит освоение новых правил этикета – с тем, чтобы случайно не нанести никому обиду, – Айвас сделал паузу. – Итак, драконы переросли свою первоначальную функцию воздушных защитников планеты и заняли важное место в жизни Перна?

– Они самые необходимые животные на планете, без них нам не удалось бы выжить, – в голосе Пьемура зазвенели гордость и уважение.

– Не хочу показаться невежливым, но все же меня интересует вопрос: разве теперь принято оставлять экземпляры, являющиеся отклонением от биологической нормы?

– Ты о Руте? Они с Джексомом – исключение, причем сразу из нескольких правил. Джексом – лорд‑правитель, и ему не полагалось запечатлевать дракона. Только он это сделал… и, поскольку все считали, что Рут долго не протянет, Джексому позволили его вырастить. – Но это противоречит правилам.

– Знаю… Однако Рут – необычный дракон. Он всегда ощущает, в каком времени находится.

Затянувшаяся пауза немало способствовала тому, что Пьемур почувствовал себя значительно увереннее: как же, ему удалось поставить Айваса в тупик!

– Твое высказывание для меня неясно.

– Но ты ведь знаешь, что драконы умеют мгновенно перемещаться через Промежуток из одного места в другое?

– Такая способность присутствовала у огненных дракончиков, послуживших генетическим материалом, из которого биоинженеры создали драконов. Она сродни телепортации… ею обладают некоторые виды на ряде других планет.

– Так вот, драконы умеют еще и перемещаться через Промежуток из одного времени в другое. Лесса пользовалась этим, и Джексом тоже. – Пьемур ухмыльнулся; он был одним из немногих посвященных, кто знал, в какое именно время и место Джексом странствовал через Промежуток и с какой целью. – Но такая способность сопряжена с очень большим риском и использование ее отнюдь не поощряется. Очень немногие драконы обладают таким же чутьем времени и пространства, как у Рута. Поэтому всадник, осмеливающийся на прыжок сквозь время без особого разрешения Предводителя своего Вейра, получает строгий нагоняй… если, конечно, не попадает в беду, заплутав во времени.

– Будь любезен, объясни мне, при каких обстоятельствах путешествия во времени допустимы?

Пьемур уже ругал себя за то, что упомянул тайную вылазку Джексома. Нужно было ограничиться приключением Лессы – он уже вошло в историю. На всякий случай он переключился на более безопасную тему и подробно поведал Айвасу повесть о героическом странствии Лессы и Рамоты: как Госпожа Бендена привела за собой затерянные в прошлом Вейры Перна и спасла от гибели своих современников. Про себя Пьемур не преминул отметить, что изложил эту историю весьма эффектно. И хотя Айвас по ходу рассказа не делал никаких замечаний, молодой арфист чувствовал, что его необычный слушатель ловит каждое слово – ловит и запоминает навсегда.

– Захватывающе дерзкий и отважный подвиг, достойный пера летописца, – внезапно заявил Айвас. – Хотя нельзя не отметить, что Лесса подвергала большому риску и свою жизнь, и жизнь своей королевы. Но результат говорит сам за себя.

Пьемур расплылся в довольной улыбке. Значит, ему все‑таки удалось пронять это создание своим рассказом!

– Ты упомянул, что за время Долгого Интервала произошло падение авторитета Вейров и их роли в вашем обществе, – сказал Айвас. – Известно ли тебе, сколько раз происходило такое же изменение цикла?

– Цикла?

– Да. Сколько раз так называемая Алая Звезда не сбрасывала Нити на Перн?

– А, ты имеешь в виду, сколько было долгих Интервалов? В наших Летописях они отмечались дважды. Предсказывали, что такие Долгие Интервалы должны наступить, только мало кто об этом знал. Вот почему так многие были уверены – вплоть до начала первого в этом Прохождении Падения, – что Нити навсегда исчезли с наших небес.

Огненная ящерка, по обыкновению обвившая свой золотистый хвост вокруг шеи Пьемура, приподняла головку и предупреждающе свистнула.

– Датчики сообщают мне, что посторонний предмет на твоем плече – живое существо.

– Это Фарли, моя королева, золотая огненная ящерица, иначе – файр.

– Так эти существа по‑прежнему поддерживают с вами контакт?

– И да, и нет. – Пьемур сомневался, что успеет рассказать Айвасу всю историю про файров. – Сейчас она сообщила мне, что вернулись Джексом с Рутом, привезли Летописи и Менолли с Сибелом. – Пьемур встал и залпом допил остаток кла. – Скоро ты узнаешь все, что произошло за это Прохождение. Оно выдалось не таким уж скучным, хотя ты… ну, ты ведь просто проглотишь все сразу.

Из коридора донеслись приглушенные голоса, и Пьемур поспешил к выходу – на тот случай, если стража, выставленная Эсселином, окажется чересчур бдительной. Но не успел он сделать и нескольких шагов, как в конце коридора показались Джексом, Сибел и Менолли. Все трое сгибались под тяжестью мешков. Первой к Пьемуру подошла Менолли, ее темные волосы растрепались – было видно, что она только что сняла летный шлем.

– Где мастер Робинтон? – оглядываясь по сторонам, спросила молодая женщина. На ее тонком выразительном лице читалась тревога за своего наставника.

– Здесь, рядом, – показал Пьемур. – Спит. Неужели ты думаешь, что мы стали бы рисковать его здоровьем?

Менолли сунула ему в руки тяжелый мешок и заглянула в комнату, желая лично убедиться, что с мастером все в порядке. Пьемур только снисходительно усмехнулся.

– Неужели они оставили Айваса на тебя одного? – шепотом осведомился Джексом. – Ты, небось, уже выведал у него все тайны мирозданья?

Пьемур фыркнул.

– Вышло так, что отвечать на вопросы пришлось мне… – он покосился в сторону экрана. – Но и это оказалось интересным. В конце концов, я ему слегка прочистил мозги – ведь это тоже входит в обязанности арфиста!

Сибел, который в полумраке коридора казался еще смуглее, ответил на похвальбу Пьемура своей обычной полуулыбкой, которая, осветив умное мужественное лицо Главного Арфиста, сделало его еще привлекательнее.

– Если верить Джексому, этот ваш Айвас – столь искусный рассказчик, что посрамит даже лучших из нашего цеха, К тому же, он знает все, что с нами было, и что ждет нас впереди.

– Боюсь, Айвас может создать нам больше проблем, чем он способен разрешить, – заметил Пьемур. – Тем не менее, обещаю вам захватывающую беседу. – Он стал помогать Джексому вытаскивать толстые пачки Летописи из мешков. – Между прочим, тобой и Рутом Айвас тоже интересовался.

– И что же ты ему наговорил? – осведомился Джексом – с истинным гонором благородного лорда, как это называл про себя Пьемур.

– Я? Ничего такого, что могло бы тебе не понравиться, дружище, – поспешил заверить его арфист. Джексом все еще испытывал болезненную настороженность, когда посторонние обсуждали его Рута. – И вообще, я в основном рассказывал о странствии Лессы. Которое, по его словам, достойно пера летописца… – Пьемур кивнул в сторону экрана и широко ухмыльнулся.

Пока шла эта беседа, Сибел внимательно изучал комнату, разглядывая странную обстановку. Он, в отличие от Пьемура, редко делал поспешные выводы.

– Так этот Айвас находится здесь с первых дней пребывания человека на Перне? – Сибел тихонько свистнул. Потом похлопал по гладкой панели и еще раз окинул взглядом помещение. – Где же он хранит свои летописи? Джексом сказал, что он показывал вам удивительные картины прошлого.

– Ответь ему сам, Айвас, – самоуверенным тоном предложил Пьемур; ему хотелось взглянуть, как Сибел или Менолли, которая только что вошла в комнату, будут общаться с удивительной системой. – Айвас! – позвал он. – Перед тобой Сибел, Главный арфист Перна, сменивший на этом посту мастера Робинтона, и Менолли, наш самый талантливый сочинитель мелодий. – Айвас не откликался. Пьемур почувствовал, как в нем закипает раздражение. – Они привезли тебе Летописи!

Айвас продолжал хранить молчание.

– Может быть, он использовал всю энергию солнечных панелей? – предположил Пьемур, стараясь говорить самым беспечным тоном, а сам ломал голову, как бы заставить Айваса отвечать. Он хмуро покосился на темный экран, в уголке которого пульсировал зеленый свет. Эта упрямая штука не спит – значит, слушает. – Ничего не понимаю, – сказал он друзьям, обескураженный неожиданной заминкой. – Ведь перед тем, как вы появились, он болтал со мной, как заведенный… Ох, чтоб тебе ни Скорлупы, ни Осколков! – Пьемур с размаху хлопнул себя ладонью по лбу. – Ведь ни тебя, ни Менолли еще не внесли в его список!

– Что за список? – недовольно нахмурился Джексом.

Пьемур устало вздохнул и шлепнулся на ближайший стул.

– Список людей, которые имеют право с ним говорить. Мастер Робинтон и те, кто были с ним, решили пока ограничить допуск к Айвасу.

– Но я‑то уже был здесь! – воскликнул Джексом, оскорбленный в лучших чувствах.

– С тобой он, скорее всего, станет говорить, если Сибел и Менолли выйдут. Решено, что для того, чтобы Айвас внес кого‑либо в список допущенных, – необходимо присутствие Предводителя Вейра, Главного мастера и лорда.

– Но я – лорд Руата… – начал Джексом.

– Зато Пьемур – пока еще не Главный мастер. К тому же, здесь нет ни одного Предводителя Вейра, – с усмешкой заметила Менолли. – Я вижу, Айвас всегда держит слово – в отличие от тебя, врунишка Пьемур. – Но сейчас такое удобное время… Айвас мог бы познакомиться с нашей историей, пока здесь все тихо‑спокойно. И пока не вернулся Фандарел с сотней подмастерьев… ведь они завладеют Айвасом всерьез и надолго, – Пьемур огорченно потирал лоб. Он устал; начали сказываться события этого волнующего дня.

– Но ведь я, надеюсь, есть в списке? – с оттенком высокомерия осведомился Джексом.

– Есть. В нем ты, я, Джейнсис, мастер Робинтон, и все, кто был в комнате, когда Айвас проснулся.

– И он разговаривал с тобой, когда ты был один, – сказал Джексом.

– Может быть, если Сибел с Менолли выйдут – как мне ни жаль вас об этом просить – он согласится говорить со мной, и я смогу ознакомить его с Летописями?

– Мы это как‑нибудь переживем, – ответила Менолли и, взглянув на Сибела, увидела, что тот кивнул в знак согласия. Здравый смысл и неизменное добродушие – вот лишь два качества из многих, за которые Менолли любила и уважала своего супруга. – Пьемур, в комнатах полно свободных тюфяков. У тебя такой вид, будто ты спишь на ходу. Вы с Сибелом ложитесь в комнате мастера Робинтона, а я устроюсь рядышком с Джейнсис. Если этот ваш Айвас ждал – сколько Оборотов, Джексом? – две с половиной тысячи… – она слегка содрогнулась, представив себе такой срок, – то мы уж как‑нибудь подождем до утра.

– Мне бы не хотелось оставлять Джексома одного… – промямлил Пьемур, хотя перспектива прилечь его весьма манила. Последняя кружка кла не помогла побороть накопившуюся усталость.

Менолли взяла его за руку – Я готова тебя уложить, как своего маленького Робса. – Она рассмеялась, когда юноша негодующе фыркнул. – Ты совсем как мастер Робинтон – никогда не умеешь о себе позаботиться. Ступай, поспи хоть немножко. И ты тоже, Сибел. Завтра… нет, здесь это уже сегодня – все наверняка будут метаться, как безмозглые птицы. Ну, а нам надлежит сохранять выдержку и спокойствие.

Когда двери за друзьями тихо закрылись, Джексом обратился к машине.

– Айвас, теперь здесь я один.

– Это очевидно.

– Так, значит, ты выполнял уговор?

– Это мой долг. – Отлично. А мой долг – показать тебе Летописи, в которых запечатлена наша история. Это пожелание мастера Робинтона.

– Клади, пожалуйста, страницы текстом вниз на освещенную панель. Осторожно, отдавая себе полный отчет в том, что мастер Арнор, главный архивариус Цеха арфистов, спустит с него шкуру, вздумай он повредить хоть одну драгоценную страницу, Джексом открыл первую Летопись – текущее Прохождение, первый Оборот – и положил на мерцающую зеленую панель, – Следующую!

– Как? Я ведь едва успел ее положить! – воскликнул Джексом.

– Считывание происходит почти мгновенно, лорд Джексом.

– У нас впереди долгая ночь, – заметил юноша, послушно открывая Летопись на следующей странице.

– Подмастерье Пьемур сказал, что твой белый дракон – исключительное животное, обладающее множеством необычных качеств, – вдруг проговорил Айвас.

– Которые компенсируют его малый рост, белый цвет и отсутствие интереса к противоположному полу. – Интересно, что там Пьемур наговорил о Руте, недовольно размышлял Джексом, хотя и знал, что друг одинаково предан и ему самому, и его белому дракону.

– Подмастерье не ошибся, когда сообщил мне, что Рут умеет перемещаться во времени и всегда знает, в каком времени он находится? – Все драконы умеют перемещаться во времени – во всяком случае, в прошлое – рассеянно ответил Джексом; все его внимание было сосредоточено на страницах Летописей, которые он старался перелистывать осторожно и в то же время проворно.

– Но полеты во времени запрещены?

– Полеты во времени опасны.

– Почему?

Джексом пожал плечами, открывая новую страницу.

– Дракон должен точно знать, в какое время собирается попасть, иначе он может вынырнуть из Промежутка в том же месте, которое он занимал в более ранний момент или слишком близко от него. И то, и другое считается опасным – предполагают, что в этом случае и всаднику, и дракону грозит гибель. Столь же неразумно отправляться туда, где ты еще никогда не бывал. Поэтому и не следует перемещаться в будущее: неизвестно, будешь ты там в это время или нет. – Джексом помолчал, расправляя страницы. – Самый замечательный полет совершила Лесса…

– Подмастерье Пьемур так и сказал мне. Беспримерный подвиг, но едва ли дело обошлось без неблагоприятных последствий. Прецедент телепортации так и не получил исчерпывающего объяснения и, судя по рассказу Пьемура, слишком долгое время, проведенное в подобном путешествии, приводит к различным отклонениям. Ты со своим белым драконом тоже летал через временной Промежуток?

– Ты правильно запомнил название, – хмуро заметил Джексом, надеясь, что его тон пресечет дальнейшие расспросы. «Но Айвас – не человек, – напомнил себе молодой лорд, – и навряд ли он по тону или словам может уловить, что я не особо желаю распространяться на эту тему.» Вслух же он произнес: – Об этом случае мало кому известно.

– Понял, – к удивлению Джексома, ответил Айвас. – Не будешь ли ты возражать, лорд Джексом, если мы перейдем к обсуждению обязанностей различных социальных групп, которые упоминаются в ваших Летописях? Каковы, например, права и обязанности лорда‑правителя? Или Предводителя Вейра? Или цехового мастера? Некоторые термины переписчики воспринимали как нечто само собой разумеющееся и не снабжали пояснениями. Я должен твердо их усвоить, чтобы разобраться в современной политике и социальном устройстве.

Джексом усмехнулся.

– Ты бы лучше спросил кого‑нибудь из более опытных лордов, например, Гроха или хотя бы Ларада с Асгенаром.

– Но ведь здесь есть ты, лорд Джексом.

Быстрота реакции Айваса позабавила Джексома и, поскольку разговор помогал скрасить однообразную работу, заключавшуюся в бездумном перелистывании страниц, он уступил – и удивился, как быстро пролетела ночь в беседах с Айвасом. Только значительно позже он понял, насколько искусно были построены вопросы. А пока ему и в голову не приходило, какую важную роль предстоит сыграть его объяснениям.

Джексом заканчивал с пятым Оборотом текущего Прохождения, когда почувствовал, как одеревенели мышцы плеч. Пора было сделать перерыв. Поэтому, услышав, как кто‑то шевелится за дверью, он негромко спросил: – Кто там?

– Это я, Джейнсис. Ты уже вернулся? О, да ты не терял время зря! – улыбнулась девушка, входя в комнату. – Давай‑ка я тебя сменю – у тебя усталый вид. Почему этим делом не занялись Сибел или Менолли?

– Айвас отказывается иметь с ними дело, пока их не представят ему по всей форме. А для этого нужно собрать вместе лорда, Предводителя Вейра и Главного мастера.

На лице Джейнсис промелькнула досада.

– Иногда мы сами себе усложняем дело. Отдохни, Джексом, я тебя заменю. Выпей кла, пока он еще не остыл. – Взяв у него из рук Летописи, Джейнсис расправила страницы на поверхности панели. – Но все же мастер Робинтон и те, кто были здесь вместе с ним, правильно поступили, ограничив допуск к Айвасу.

– Гмм… пожалуй… трудно даже представить, что люди начнут у него выспрашивать, – ответил Джексом, а сам подумал о том, как много он наболтал в ответ на вопросы Айваса.

К тому времени, когда он покончил с кла, который оказался не столь горяч, как хотелось бы, но все же придал бодрости, Джейнсис покончила с первым томом и взялась за следующий.

Джексом задумался: интересно, сможет ли он включить в список свою супругу, леди Шарру? Она так разволновалась, когда он поведал ей, что Айвас хранит медицинские познания предков… Двое из ее пациентов страдали от мучительных болей, которые никак не удавалось облегчить снотворным бальзамом. День ото дня они медленно угасали. Мастера Олдайва, к которому Шарра обращалась за советом, эти недуги тоже поставили в тупик. Тут Джексом напомнил себе, что мастер Олдайв, Главный целитель Перна, имеет большее право на встречу с Айвасом. Джексом редко использовал свои привилегии лорда – но все же, когда речь идет о жизни и смерти, можно, наверное, сделать исключение…

– На сегодня достаточно, мастер Джейнсис, – негромко сказал Айвас.

– Запас энергии почти на исходе. Чтобы его пополнить, нужно не меньше часа яркого солнечного света. Если удастся расчистить остальные панели, питания будет хватать на более длительный срок.

– Я сделала что‑то не так? – смущенно спросила Джексома девушка.

– Вовсе нет, – засмеялся тот. – Просто он получает питание от тех панелей, которые вы с Пьемуром раскопали на крыше. Это солнечная энергия. А солнце уже давно зашло, – он широко зевнул. – Совсем поздно. Пора и нам с тобой передохнуть.

Джейнсис обдумала его слова, потом потянулась к почти пустому кувшину с кла.

– Нет, я уже выспалась. Пойду заварю свежего кла. Он нам пригодится, когда народ начнет съезжаться. Она быстро вышла.

Джексому нравилась Джейнсис. Еще не так давно они вместе посещали лекции в Цехе кузнецов, и молодой лорд помнил, что она занималась куда усерднее него и обнаружила несомненный талант к механике и кузнечному делу. Она но праву заслужила звание мастера. Джексом слегка удивился, когда Джейнсис с Пьемуром так неожиданно поладили, хотя Шарра всем сердцем одобряла их союз. От долгих скитаний по Южному у Пьемура развились кое‑какие странности, утверждала она. И чтобы снова стать нормальным человеком, ему необходима прочная привязанность. И уж конечно дерзкий молодой арфист поможет Джейнсис поверить в себя и преодолеть робость – следствие того, что она росла в тени своего знаменитого деда, Фандарела. Джексом отлично помнил, какая она искусная чертежница.

Усталость давала себя знать, но ложиться ему не хотелось. Он побрел к выходу и, кивнув двум утомленным стражам, вышел в ночную прохладу. Поднявшись на холм, образованный выброшенной при раскопках землей, он остановился на вершине. С соседнего кургана донеслось приветственное ворчанье Рута, и Джексом послал белому дракону мысль, исполненную любви и нежности.

Сейчас Джексом испытывал чувства, которыми не делился даже с Шаррой. Ему казалось, что он отвечает и за этот древний поселок на плато, которое открыли они с Рутом, и за Айваса, которого откопал своими руками. Слушая, как машина перечисляет имена первых колонистов, Джексом думал о том, кто были его предки. Он всегда страдал из‑за того, что его отцом являлся честолюбец Фэкс и, может быть, именно поэтому он так редко пользовался многочисленными привилегиями, которыми по традиции обладал любой из лордов. Ларад Телгарский отнюдь не чванлив, но он, должно быть, ощутил законную гордость, узнав, что его прародители – Саллах Телгар‑Андиар и Тарви Андиар. Грох – разумный человек, но мысль о том, что его прямой предок – всемирно известный герой, должна вселять в его сердце бесконечную гордость. Вот только почему Форт холд не назвали именем доблестного адмирала Бендена? И почему холд Бенден находится на востоке? И еще: почему Айвас так мало знает о драконах? Удивительно… Наверняка их ждут впереди новые захватывающие открытия!

«Я слушал, о чем рассказал этот Айвас, – проговорил Рут, соскользнув по склону к тому месту, где стоял Джексом. – Так это правда, что мы – эксперимент? – Рут пододвинулся поближе и положил голову на плечо друга. – А что это значит – эксперимент?» Джексом уловил в тоне своего дракона недовольство и с трудом сдержал смешок.

– В высшей степени счастливый случай, дружок, хотя для нас нет никакой разницы, откуда взялся твой драконий род – веско заявил он. – К тому же, ты и так знал, что драконы – сородичи огненных ящериц и происходят от них. С какой же стати тебе беспокоиться о своей родословной?

«Сам не знаю, – необычно тихо и неуверенно ответил Рут. – Как ты думаешь, этот Айвас – хороший?»

– По‑моему, да – сказал Джексом после недолгого раздумья. – Полагаю, все будет зависеть от нас, от того, как мы воспользуемся теми сведениями, которые он откроет нам. Если он поможет избавить Перн от Нитей…

«Но если это случится, драконы больше не будут нужны, ведь так?»

– Что за ерунда, – резче, чем ему хотелось бы, ответил Джексом и порывисто обнял Рута за шею, спеша его успокоить. Прижавшись к теплому плечу дракона, он стал поглаживать его по шее. – Разве может Перн обойтись без драконов? Поверь, вам по плечу куда более полезные и менее опасные дела, чем борьба с Нитями. И не надо тревожиться о будущем, дружок!

«Интересно, слышали ли Лесса, Ф'лар, и Ф'нор что‑нибудь подобное от своих драконов?» – размышлял Джексом. Он знал, что другие всадники не придадут особого значения этим опасениям. Ведь они готовы на все, лишь бы избавить Перн от Нитей. Все знали, что Ф'лар сделал это главной целью своей жизни.

– Пойми, Рут, у тебя нет никаких причин для беспокойства. Боюсь, пройдет еще немало лет, прежде чем небеса Перна навсегда очистятся от Нитей. Возможно, Айвас гораздо больше, чем мы, знает про эти Оортовы облака, другие планеты и тому подобные премудрости, и все равно он всего лишь говорящая машина. А слова – они и есть слова…

Продолжая ласково поглаживать Рута, Джексом окинул взглядом поселок, в котором некогда жили его предки. Во всех направлениях высились невидимые сейчас холмики – следы поспешных раскопок, закончившихся разочарованием: здания оказались пустыми. По иронии судьбы истинное сокровище обнаружили почти в самую последнюю очередь. Трудно поверить, но это сокровище оказалось устройством, которое открыло перед ними тайны далекого прошлого. Сможет ли оно дать им ключ к будущему? Несмотря на всю свою показную уверенность, Джексом в глубине души ощущал те же сомнения, которые терзали Рута. Как знать, может все же напрасно Ф'лар решил положить конец Нитям, если это неизбежно приведет к тому, что драконы станут бесполезными? И все же самому присутствовать при последнем Падении… И, что еще важнее, видеть, как расцветает жизнь на Перне, обогащенная запасом знаний, которыми обладает Айвас… Какое это будет благо для всех! Тут Джексом увидел как в некоторых зданиях, которые участники раскопок превратили в спальни, начал зажигаться свет. Еще не рассвело, но, очевидно, не один он провел сегодня бессонную ночь. Разве уснешь после всех экскурсов в древнюю историю, которые довелось услышать, и невероятных движущихся картин, которые так и стоят перед глазами! А как относиться к тому, что Айвас обещал помощь? Да и что он, в конце концов, такое – этот Айвас? Или, может быть, кто такой? Его сочный баритон звучит так живо, совсем по‑человечески… Однако сам он называет себя машиной, продуктом высокоразвитой техники, а, значит, при всей своей мудрости, является неодушевленным устройством. И все же Джексому больше нравилось думать об Айвасе, как о живом существе, таком же, как и он сам. Именно в эту ночь молодой руатанский лорд осознал, как много старых привычных истин ему придется пересмотреть. А это будет не так уж легко – ведь гораздо удобнее придерживаться проторенных троп. Но Джексома будоражила грандиозность стоящей перед ними задачи, не давали покоя мысли о будущем, которое он и представить себе не мог еще пару дней назад, когда они вместе с Пьемуром и Джейнсис раскапывали это здание – одну из сотен таких же бетонных коробок. Он не чувствовал усталости; его окрыляли мечты о неизведанном.

– Вот увидишь Рут, как это будет здорово. Ты только подумай, какие новые приключения ждут нас! – Джексом почесал надбровье белого дракона. – А новые приключения – это как раз то, чего нам обоим не хватает. Без них жизнь становится скучной.

«Только смотри, не скажи это Шарре», – мудро посоветовал Рут.

– Я свою подругу знаю, – усмехнулся Джексом, – она тоже не останется равнодушной.

«К нам летят Рамота, Мнемент, Кант, Лиот, Голант и Моцарт», – явно повеселев, сообщил Рут.

– Подкрепление прибыло? – Джексом снова поскреб выступающее надбровье друга. – А тебе – компания.

«Рамота не в духе, – упавшим голосом произнес Рут. – Кант говорит, что в вейре Лессы всю ночь горел свет, а Рамота долго совещалась с другими королевами». – Чувствовалось, что белый дракон изрядно обеспокоен.

– Да не волнуйся ты так, Рут! Все образуется. Ведь это совсем новое, невиданное дело – вроде нашего с тобой Запечатления. Хотя для меня нет и не может быть ничего лучше того дня!

Рут поднял голову. Его поблекшие глаза снова засияли радостным зелено‑голубым светом.

Прибывшие драконы, кружа, заходили на посадку. Их фасеточные зрачки яркими зелеными и голубыми точ

Date: 2015-12-13; view: 307; Нарушение авторских прав