Майкл Коул: проблемы артефактов и контекста. 1 page

С точки зрения Майкла Коула, в качестве общего отправного пункта социо-культурного подхода следует рассматривать предположение, что специфические характеристики человеческих существ — это их потребность и способность обитать в окружении, трансформированном деятельностью живших до них членов их рода. Такие трансформации и механизм трансмиссии этих трансформаций от одного поколения к следующему являются результатом способности и склонности человеческих существ создавать и использовать артефакты — аспекты материального мира, которые используются в человеческой деятельности как модусы координации с физическим и социальным окружением. То, что посредничество процесса деятельности осуществляется с помощью артефактов, является фундаментальной характеристикой человеческих психологических процессов. “Опыт не существует просто внутри личности... Словом, мы от рождения и до смерти живем в мире личностей и вещей, которые в значительной степени являются тем, что есть из-за того, что было сделано и передано в результате предыдущей человеческой деятельности. Когда этот факт игнорируется, то опыт трактуется, как если бы он имел место исключительно внутри тела и разума индивида. Нет нужды говорить, что опыт не имеет места в вакууме. Существуют источники вне индивида, которые способствуют увеличению опыта”.http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn1

Исторический анализ и анализ с точки зрения психологии развития “является существенным методологическим принципом этой парадигмы, потому что культура (синтетическая целостность артефактов, свойственных группе) и медитативное поведение возникают как “единый процесс очеловечения”. Чтобы понять культурно опосредованное поведения, необходимо понять процессы изменения и трансформации, которые, проистекают с течением времени. Как подчеркивает Дьюи, каждый ребенок входит в мир, трансформированный деятельностью прежних поколений. Энкультуренные человеческие существа организуют окружения детей и, таким образом, предоставляют им возможность присваивать существующий фонд культурных ресурсов. Только через интеракции с другими человеческими существами дети и молодежь может становится взрослыми членами общества.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn2

“В процессе онтогенеза, - пишет М. Коул, - происходит фундаментальные структурные изменения, заключающиеся в том, что для существа живущего в культурной среде, опосредование дейсвий культурой становится второй природой. Дети не рождаются способными к опосредованию своей деятельности артефактами, но они приходят в мир, где взрослые, заботящиеся о них, имеют такую способность. Фактически, сами дети, входя в мир, становятся в некотором важном смысле культурными объектами. Изменения способов, которыми они присваивают набор культурных средств своего общества в процессе превращения в его взрослого представителя, является центральными в онтогенетических изменениях. Основной факт, свидетельствующий о возникновении человеческой сущности из символического характера культурного опосредования, состоит в том, что когда новорожденные входят в мир, они уже являются объектами культурной интерпретации со стороны взрослых.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn3 В 1970-х гг. педиатор Эйден Макфарлейн записывал разговоры между акушерами и родителями новорожденного. “Он обнаружил, что родители практически сразу начинают говорить о новорожденном и с ним. Типичные высказываением о новорожденной девочке может быть, например: “Я буду страшно беспокоиться, когда ей исполниться восемнадцать” или “Она не сможет играть в рекби”. В опыте англичан 50-ых гг., представление о том, что девочки не играют в рекби и о том, что, став подростками, они окажутся объектами сексуальных домогательств со стороны мальчиков, которые будет ставить их в рискованное положение, могло считаться общепринятым. Используя эту информацию, извлеченную из своего культурого прошлого, и считая культуру относительно неизменной (т.е. считая, что мир их дочери будет очень похож на их собственный), родители проектируют вероятное будущее своего ребенка. Родители вносят будущее в настоящее. Воспоминание (чисто идеальное) родителей о своем прошлом и представление о будущем своих детей становится фундаментальным материальным ограничителем жизненного опыта ребенка в настоящем. Именно этот довольно абстрактный и нелинейный процесс преобразований порождает хорошо известное явление, заключающееся в том, что даже взрослые, не имеющие никакого представления о реальном поле новорожденного, будут обращаться с ребенком совершенно по-разному в зависимости от его символического культурного “пола”, например, они будут подбрасывать младенцев в голубых пеленках и приписывать им “мужские” качества, в то время как с младенцами в розовых пеленках они будут обращаться мягко и приписывать им красоту и кроткий нрав. Иными словами, взрослые буквально создают различные формы взаимодействия, основанные на представлениях о мире, обеспеченных их культурным опытом. Заметим, насколько эта ситуация отличается от воплощенной во взгляде на развитие ребенка с точки зрения теории научения. Взрослые основываются не на наличном поведенческом репертуаре ребенка, чтобы изменять его шаг за шагом, ребенок является для них существом культуры, и именно так они с ним обращаются. Пример Э. Макфарлейна показывает также важное различие между социальным и культурным, которое нередко смешиваются в теориях развития, основанных на противопоставлениях среды организму или природы воспитанию.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn4

Анализ высказываний родителей при первом взгляде на своего ребенка помогает нам понять, как влияет культура на непрерывность и скачки в индивидуальном развитии. “Думая о будущем своих младенцев, эти родители полагают, что дела всегда будут обстоять так же, как они обстояли прежде. Таким образом опосредование культуры позволяет людям “проецировать” прошлое в будущее, создавая устойчивую рамку интерпретации, которая затем считывается обратно в настоящее как один из важнейших элементов психической непрерывности. Самое первое и наиболее существенное условие для непрерывного развития после того, как новорожденный “вторгся в группу”, состоит в том, чтобы он был включен в повседную жизнь группы.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn5 Чарльз Супер и Сара Харкнесс, работавшие в традиции этнокультурной теории Дж. Уайтинга, говорят о “нише развития” ребенка в рамках повседневных практик его окружения. Под нишей развития они понимают систему, состоящую из физических и социальных компонентов, в которых живет ребенок, регулируемых культурой, обычаями ухода за ребенком и представлениями родителей о детях.http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn6 М. Коул определяет культурные практики как ближайший объект опыта ребенка, а именно виды деятельности, в отношении которых существуют нормативные ожидания, повторяющиеся или привычные действия. Внутри культурной практики все объекты являются социальными, поскольку они социально установлены. Культурные практики функционально и структурно подобны тому, что Супер и Харкнесс называют нишами развития, а друге исследователи — контекстами или видами деятельности.

Как писал антрополог Густав Ягода, “Коул попытался сделать с Пиаже то, что Маркс сделал с Гегелем, а именно поставить его на голову. Монументальная теория Пиаже касалась развития системы когнитивных структур, развитие которых он рассматривал как модифицируемое и даже ограниченное внешней средой, в которой это развитие происходит. Если человек в определенной культуре не способен выполнить какое-либо задание, Пиаже рассматривал это как отсутствие требуемых структур. Коул этого не принял, утверждая, что концептуальный аппарат Пиаже слишком открыто связан с евроамериканскими культурными основаниями, в которых его теория корениться. Коул делал очень большой акцент на роли эксперементатора, который и является источником отклонений. Коул предпочитал принять в качестве рабочей гипотизы то, что основные когнитивные процессы те же самые в разных культурах. Задача кросс-культурной когнитивной психологии состоит в том, чтобы понять факторы внешнего окружения, которые отвечают за разницу в поведении, но это включает спецификацию условий, в которых проявляется кросс-культурная похожесть.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn7

Майкл Коул соглашается принять подход, связанный социокультурной перспективой, что человеческие психологические процессы совместно конструируются. Однако он отмечает, что “проблемы, с которыми мы сталкиваемся, являются старыми проблемами. Они не решаются удовлетворительно теми, кто выдвигает подходы социо-культурно-исторической деятельности.” Необходимо учитывать “третьего партнер в процессе соконструирования — культурное прошлое, материализуемое в культурном настоящем в формах артефактов, которые опосредуют процесс соконструирования.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn8

Та идея, что понять поведение — это означает понять историю и генезис поведения, долго признавалась в качестве фундаментального принципа культурно-исторических подходов к изучению человеческой природы. Реальное представление об этой идее в практике культурно-исторических психологов, однако, ограничено. “Вместо исследовательских программ, которые включают филогенетические, культурно-исторические, онтогенетические и микрогентические данные внутри одного интегрального поля исследования, ученые полностью фокусируют внимание на одной области: онтогенез или микрогенез, или на отношении между двумя соседними областями (например, онтогенетические изменения в микрогенетических процессах). В относительно небольшом количестве случаев, где целью является изучение отношений между филогенезом или культурным развитием и онтогензом, применяются кросс-культурные методы со всеми сопутствующими методологическими проблемами. Я и мои коллеги принимаем так называемый “метогенетический” подход к культурному посредничеству, чья временная шкала расположена между микрогенетической шкалой, используемой в классических исследованиях, где дети сталкиваются с трудной проблемой, и изучается использование ими новых медитативных средств, и макрогенетической шкалой, отражающей разницу между крестьянскими и индустриальными обществами. Базовой стратегией для этого подхода является создание системы деятельностей со своими собственными правилами, артефактами, социальными ролями и экологическим окружением, то есть со своей собственной культурой... В классических положениях культурно-исторической психологии культура представляется только в ограниченной абстрактной форме, призванной освещать решающее свойство посредничества через артефакты. Артефакты не существуют, конечно, в изоляции друг от друга. Они переплетены между собой и между социальными жизнями людей, посредниками которых они являются в бесконечном разнообразии способов. Рассматриваемые в совокупности, они составляют уникальное средство человеческой жизни, средство, известное нами как культура.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn9

Как пишет Шелдон Уайт в предисловии к книке Коула, “артефакты — это фундаментальные составляющие культуры. Развитие человеческой психики в онтогенезе и в истории человечества следует понимать как коэволюцию человеческой деятельности и артефактов. Слова, которые мы произносим, социальные институты, в деятельности которых участвуем, искусственные физические объекты, которые используем, — все они служат одновременно и орудиями и символами. Они существуют в мире вокруг нас, они организуют наше внимание и действие в этом мире и в совокупности образуют “иные миры”. В процессе формирования человеческой культуры опосредование создает такой тип развития, при котором деятельность предыдущих поколений накапливается в настоящем как специфически человеческая составляющая окружающей среды. Социальный мир влияет на человека не только через действия реально существующих людей, которые разговаривают, общаются, показывают пример или убеждают, но и через невидимые способы действий и объекты, созданные людьми в окружающем индивида мире. Существуют предписанные формы социального взаимодействия: обычаи, схемы, ритуалы, культурные формы. Существуют искусственно созданные объекты, молчаливо насыщающие мир человеческим интеллектом: слова, карты, телевизионные приемники, станции метро. В конечном счете культурно-исторический подход М. Коула к изучению психики требует, чтобы при изучении человеческого развития, мы считали изучение окружающей социальной практики неотъемлемой частью нашего исследования.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn10

Пытаясь установить мост от примеров артефактного посредничества, укорененного в опытном окружении, где ребенок сталкивается с трудной задачей, которая может быть решена посредством присвоения подходящего орудия или посредничества через взрослого, к современным понятиям культурных систем, Коул значительно расширяет понятие аритефакта и (как мы указывали это в главе о психологической антропологии) принимает трехуровневую иерархию артефактов Макса Вартовского, позволяющую рассматривать в качестве артефакта абсолютно все произведенное человеком - от глиняного горшка до игры ума, от сознательных поступков, до содержания бессознательного. Напомним и несколько дополним эту схему. Первый уровень состоит из основных артефактов, которые являются орудиями производства (в качестве примеров Вартовский приводит топоры, дубинки, иглы, чаши; Коул дополняет этот ряд собствеными примерами - компьютеры, сети телекоммуникации, мифические культурные персонажи, тем самым отклоняясь от схемы Вартовского, для которого артефакты первого уровня - материальны и не могут включать никаких “мифических персонажей). Второй уровень, вторичные артефакты, состоит из представлений одновременно главных артефактов и модусов действия, использующего главные артефакты. Важным типом вторичного артефакта являются культурные модели, в том смысле, как их понимает Д’Андрад и которые изображают не только мир физических объектов, но и более абстрактные миры, такие как социальная интеракция, рассуждение и даже значение слова. Вторичные артефакты играют центральную роль в сохранении и трансмиссии модусов действия. Третий уровень артефаков или третичные артефакты — это класс артефактов, который “может составлять относительно автономный “мир”, в котором правила и выводы уже не являются практическими, которые составляют арену непрактической или “свободной” игры или игровой деятельности”. Модусы поведения, приобретаемые при взаимодействии с третичными артефактами, могут выходить за пределы непосредственных контекстов своего использования. Вартовский применяет эту иерархическую концепцию артефактов к произведениям искусства и процессу восприятия.

Для объяснения культурного опосредованности мышления необходимо уточнить не только круг артефактов, опосредующий поведение, но также и обстоятельства, в котором возникает мышление. Все человеческое поведение должно пониматься относительно — в отношении, как принято говорить, к “его контексту”. Но применение этого понятия порождает бесконечную несогласия и путаницу. Показателем этих трудностей является разнообразные слова, используемые для обозначения “чего-то еще”, если мы хотим объяснить отношения между культурой и психикой.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn11 Тут Коул ссылается на Дж. Дьюи: “В реальном опыте никогда не существует никаких изолированных, уединенных объектов или событий; всякий объект или событие всегда есть некая часть, фаза, или аспект воспринимаемого окружающего мира — ситуация”.http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn12 “В связи с моей целью изучения артефактов и ситуаций, - пише Коул, - контекстов в материале конкретной человеческой деятельности, я был рад обнаружить тесную связь между понятием “контекст”, трактуемым как процесс переплетения, и понятием события. То, что мы обычно имеем ввиду под историей, это попытка пере-представить события, каким-то образом оживить их... И то, что мы имеем в виду, это не оборванное действие, а действие внутри его обстоятельств и вместе с ними.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn13 Так, Г. Бейтсон рассматривает психику как возникающую в человеческой деятельности посредством ряда переходов “внешнее — внутреннее” – что представляется Коулу близким с его трактовкой “действия в контексте”. “Очевидно, - пишет Бейтсон, - существует множество путей прохождения информации “за поверхностью кожи”, и сами эти пути, и информация, каорую они проводят, должны рассматриваться как часть системы психики во всех.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn14 Поскольку то, что мы называем психикой, как считает Коул, функционирует посредством артефактов, оно не может быть независимо от условий, ограничено черепной коробкой или даже всем телом, но должно рассматриваться как распределенное в артефактах, переплетенных друг с другом, и переплетающих друг с другом отдельные человеческие действия в соответствии с изменяющимися событиями жизни и включающих эти действия в эти события. Соответственно и контекст существенно зависит от инструментов, посредством которых человек взаимодействует с миром, а они в свою очередь зависит от его целей и различных существующих ограничений. В соответствии с таким взглядом на контекст сочетания целей, средств и обстоятельств устанавливает одновременно и контекст поведения и способы интерпретации связи познания с этим контекстом.

Огромное множество современных ученых в области антропологии, культурологии и социологии при рассмотрения человеческого мышления используют понятие практики. “Несмотря на различие в подходах, их общей чертой, - пишет Коул, - является попытка достичь чего-то вроде сочетания понятий о контексте как о том, что окружает и о том, что переплетается.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn15 Чарльз Тейлор предполагает, что отправная точка людей, социальная реальность, принимаемая как таковая состоит из социальных практик, обеспечивающих межсубъектную среду психики. Совокупность общественных практик дает основания обществу и мышлению. Смыслы и нормы (на языке Коула — вторичные артефакта) существует “не только в умах тех, кто действует, они существуют снаружи, в самих практиках — практиках, которые следует понимать не как наборы индивидуальных действий, но, по сути, как виды социальных отношений.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn16 По Э. Гидденсу практики (в большей мере, чем, например, роли) являются основными составляющими социальной системы. Они также являются единицей анализа, позволяющей преодалеть такие дихотомии как “индивидуальное — социальное”, воссоздающие односторонние представления о развитии.http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn17

Коул останавливает свое внимание на работах французского антрополога-социолога Пьера Бурдье, который также пытается соединить упрощенные представления о контексте как причине и преодолеть двойственность теории познания и социальной жизни. В подходе Бурдье центральным является понятие габитуса — системы устойчивых и поддающихся переносу диспозиций, которые интегрируя прошлый опыт, функционирует в каждый момент как матрица восприятий, пониманий и действий и делает возможным достижение бесконечно разнообразных целей”. Габитус является продуктом материализации условий существования и набором принципов для порождения и структурировании практики. Он формируется как имплицитный аспект обычного жизненного опыта, образует ненаблюдаемый глубинный уровень представлений о мире. Это - универсальный посредник, делающий действия отдельных людей в отсутствие явных причин или обозначенных намерений тем не менее вполне ощутимыми и разумными.http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn18

Система деятельности включает как объектно-ориентированный продуктивный аспект, так и личностно-ориентированный коммуникативный аспект человеческого поведения. В этом отношении Коул обращается к концепции деятельности И. Энгестрема, которая и включает, и расширяет ранние представления культурно-исторических психологов об опосредовании как об индивидивидуальном действии. Если в культурно-исторической психологии принимался в качестве с схемы треугольник, по углам которого были расположены субъект, артефакт и субъект, то схема Энгестема представляет собой набор взаимосвязанных треугольников, включающий других людей (сообщество) и разделение труда между субъектами.http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn19

Как полагает Коул, существует важное сходство между различными взглядами на надындивидуальную единицу анализа, связанную с понятиями контекста, практики, деятельности и т.п. и взглядами тех, кто работает в области экологической психологии. Это сходство вырастает из общей отправной точки экологии повседневной человеческой деятельности, оно очевидно проявляется в склонности проводить исследования в естественно сложившихся социальных условиях, а не в эксперементальных лабораториях.http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn20 Это сходство можно усмотреть и в метафоре переплетения, использующейся в работах и культурных, и экологических психологов.

Для объяснения переплетения “природной” и “культурных” линий в едином процессе, влияния на процесс развития культурного контекста М. Коул обращается к модульной теории Джерри Фодора.

Дж. Фодор утверждает следующее: 1. Психичесие процессы специализированы по областям. Информация из окружающей среды проходит через совокупность специальных входных психических систем (систем восприятия и первичной переработки информации) или модулей, определенным образом преобразующих эту информацию, которые передают эту информацию нашему разуму, или, как выражается Фодор, “центральному процессору”. 2. Психологические принципы организации каждой системы восприятия являются врожденными. Эта идея соответствует положениям Наума Хомского, что мы имеем врожденную структуру языка. 3. Различные системы восприятия не взаимодействуют друг с другом непосредственно, каждая их них представляет собой отдельный психический модуль. Информация, поставляемая модулями, коорденируется посредством “центрального процессора”, оперирующего продуктами их деятельности. 4. Модули не могут испытывать влияния со стороны других составляющих психики, которые не имеют доступа к их внутреннему оперированию.http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn21 “Существует две версии модульной гипотезы — слабая и сильная. По слабой версии, поведенческие диспозиции, встроенные в геном, и богаче, и сложнее, чем признается традиционными теориями когнитивного развития. Эти генетически определенные характеристики обеспечивают точку отсчета, начальную структуру, над которой надстраиваются более поздние когнитивные способности. Они устанавливают ограничения на способы восприятия и осмысления опыта развивающимся организмом, направляя развитие вдоль типичных для вида линий. Сильная версия модульной гипотезы идет дальше и полагает, что в пределах этих областей поведенческие характеристики на самом деле вовсе не развиваются. Являясь врожденными, они требуют лишь необходимого включения со стороны окружающей среды, чтобы реализоваться. Полагаю, что более слабая форма модулярной гипотезы — основные принципы и точки отсчета — могут полезным образом сочетаться с представлениями о культурном опосредовании. Такое сочетание привлекательно возможностью учета переплетений “природной” и “культурной” линий в едином процессе.”http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn22 Информация извне сначала воспринимается модульными системами и подвергается в них первичным преобразованиям. Затем она фильтруются набором культурных моделей, интериоризированных человеком в процессе социализации, а затем обрабатывается центральным процессором. Таким образом, “культурные нити” переплетаются с модулями, организуя и переорганизуя контексты их существования, и “центральный процессор” получает культурнообработанную информацию, а модульные системы, будучи врожденными, запраграмированны на культурную обработку информации. Получается, что любая информация для нашего разума изначально существует в культурном контексте и только само наличие этого культурного контекста делает возможным реализацию нашей системы восприятия. Р.Гелманhttp://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn23 и Дж. Гриноуhttp://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn24 указывают, что дети не только начинают жить со “скелетнымы принципами”, направляющими и побуждающими их к получению знаний в различных важнейших когнитивных областях, но и сама социокультурная среда предстает перед ними организованной таким образом, который учитывается этими изначальные структуры. Таким образом, можно предположить, что врожденной является не только языковая модель, как у Н. Хомского, не только модульные системы связанные с культурной обработкой информации, но и модель культуры и общества является вражденной. Реализуются эти модели на материале конкретной культуры, в которой растет ребенок, в конкретном культурном контексте и посредством ее артефактов.

А. Кармилофф-Смит высказала предположение, что знание развивается посредством интеративных трансформаций, в котором “скелетные модули” модифицируются в процессе, названном ею “переописание”. Она утверждает, что специфически человеческий способ обретения знания состоит во внутреннем исследовании психикой информации, которую она уже накопила (как врожденной, так и преобретенной), и переописывании ее или, точнее, последовательном перепредставлении в различных формах.http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftn25 Описываемый ею процесс в культурно-историческом подходе называют переопосредованием — новой, иным образом опосредованной формой взаимодействия между индивидом и окружающей средой.

Все вопросы, касающиеся артефактов и контекста являются чрезвычайно важными для этнопсихологии. Равно как важны и интерпретации этих вопросов Майклом Коулом, который безусловно является одним из наиболее интересных современных авторов в интересующем нас исследовательском поле. Следует отметить, однако, что в этнопсихологии эти проблемы решаются несколько иным образом. Понятие артефакта расширяется и отчасти смыкается с понятием установки, как его понимал Д. Узнадзе, а проблема контекста не встает как отдельная проблема, поскольку идея комплекса этнических констант и их трансфера (что тоже является своего рода опосредованием) на реальные объекты делает ее основополагающей проблемой всей этнопсихологии, которая по сути и начинается с ее разрешения (что не умаляет значения трудов Фодора, которые разрешают ту же проблему с другой стороны, но что делает излишним обращения к работам подобным Бурдье, которые лежат в области социологии и привлечение которых является очевидной теоретической натяжкой). Следует отметить также внутреннее противоречие, содержащееся в рассуждениях Коула. Если он приходит к заключению, что человек рождается с предрасположенностью к восприятию культуры, как Хомский в свое время пришел к выводу о врожденной предрасположенностью человека к освоению языка, то между человеком и животным миром (обезьяной) лежит столь глубокая пропасть, что от идеи сопоставления филогенеза и онтогенеза необходимо отказаться, несмотря на то, что марксисты, верившие, что человек произошел от обезьяны, Выготский и Лурия (учеником последнего и был Коул), выставляли ее на первый план.

<<< Культурная психология >>>

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref1Dewey, John. Цит. по: Michael Cole. Socio-cultural-historical psychology: some general remarks and a proposal for a new kind of cultural-genetic methodology. In: Wertsch, James V. (ed.). Sociocultural Studies of Mind. Cambridge University Press, 1995, p. 190.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref2Michael Cole. Socio-cultural-historical psychology: some general remarks and a proposal for a new kind of cultural-genetic methodology. In: Wertsch, James V. (ed.). Sociocultural Studies of Mind. Cambridge University Press, 1995, pр. 191 - 192.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref3М. Коул. Культурно-историческая психология. М.: Когито-центр, 1997, сс. 208 - 209.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref4Там же, с. 112 - 113.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref5Там же, с. 114.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref6Super C. M. and Harchess, S. The Developmental Niche: A Conceptualization at the Interface of Society and the Individual // International Journal of Behavioral Development, 1986, pp. 545 - 570.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref7Gustav Jahoda. Theoretical and Systematic Approaches in Cross-Cultural Psychology. In: Handbook of Cross-Cultural Psuchology. Vol. I. Perspectives. Harry C. Triandies, Willian Wilson Lambert (ed.) Boston, London, Sydney, Toronto: Allyn and Bacon, Inc., 1980.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref8Michael Cole. Socio-cultural-historical psychology: some general remarks and a proposal for a new kind of cultural-genetic methodology. In: Wertsch, James V. (ed.). Sociocultural Studies of Mind. Cambridge University Press, 1995, р. 193.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref9Ibid., pp. 194 - 195.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref10Предисловие. Шелдон Г.Уайт. В кн.: М. Коул. Культурно-историческая психология. М.: Когито-центр, 1997, сс. 13 - 14.

http://ethnopsyhology.narod.ru/study/cultpsych/cole.htm - _ftnref11М. Коул. Культурно-историческая психология. М.: Когито-центр, 1997, сс. 154 – 155.