ГЛАВА 1. Плоть человека была мягкой и сочной

Аурокс

Плоть человека была мягкой и сочной. Удивительно, насколько легко удалось его уничтожить, остановить биение трепещущего сердца.

– Отвези меня на север Талсы. Хочу погрузиться в Ночь, – велела она. С этого ее приказа начался их вечер.

– Да, Богиня, – немедленно ответил он, выходя из‑за облюбованного им угла крыши.

– Не называй меня Богиней. Называй меня... – она задумалась, – Жрицей. – Ее полные губы, блестящие и красные, изогнулись в улыбке. – Полагаю, правильнее будет, если все будут звать меня просто Жрицей – по крайней мере, пока.

Аурокс ударил себя кулаком в грудь. Инстинктивно он знал, этот жест для него привычен, но движение получилось неуклюжим и неловким.

– Да, Жрица!

Жрица прошла мимо, властным жестом пригласив его следовать за ней.

И он послушался.

Он был создан, чтобы ей повиноваться. Выполнять ее поручения. Подчиняться ее приказам.

Они сели в устройство, которое Жрица назвала «машиной», и мир ускорился. Жрица приказала ему разобраться в том, как это устройство работает.

Он смотрел и изучал, повинуясь ее распоряжению.

Потом они остановились и вышли из машины.

Улица пахла смертью, гниением, разложением и грязью.

– Жрица, это место не...

– Защищай меня! – бросила она. – Но не пытайся меня опекать! Я буду ходить, где пожелаю, когда пожелаю и делать то, что пожелаю! Твоя работа, нет, твое предназначение – сражать моих врагов. А моя судьба – их создавать. Наблюдай. Действуй, когда я прикажу. Вот и все, что от тебя требуется.

– Да, Жрица, – кивнул он.

Современный мир сбивал его с толку. Столько звуков, столько незнакомых явлений. Он будет делать то, что велит Жрица. Выполнять то, ради чего был создан, и...

Из темноты выступил мужчина, загораживая Жрице путь.

– Ты слишком красива, чтобы ходить по улице так поздно в сопровождении какого‑то мальчишки. – Глаза незнакомца округлились, когда он заметил татуировки Жрицы. – Выходит, ты вампир, и завернула сюда, чтобы полакомиться этим пареньком? Может, отдашь мне кошелек, а потом мы с тобой обсудим, каково это – быть с настоящим мужчиной?

Жрица вздохнула и скучающим тоном произнесла:

– Оба твои суждения ошибочны: я не просто вампир, а это не просто мальчишка.

– Что ты имеешь в виду?

Жрица, не обратив внимания на слова мужчины, оглянулась на Аурокса:

– Защищай же меня! Покажи, что за оружие мне повинуется!

Он не медлил ни секунды. Решительно бросившись к незнакомцу, он быстрым движением воткнул пальцы в его выпученные глаза. Мужчина оглушительно завопил.

Человеческий ужас питал его. Аурокс, как воздух, вдыхал боль, которую причинял. Сила испуга мужчины пронзала его, бросая то в жар, то в холод. Аурокс почувствовал, как его руки меняются, крепнут. Пальцы, которые он выдернул их из глазниц человека, когда из ушей того полилась кровь, менялись. Аурокс оторвал смертного от земли и впечатал в стену ближайшего здания.

Тот снова закричал.

Какие непередаваемо жуткие и чудесные ощущения! Аурокс чувствовал, как его тело меняется. Человеческие ступни превращаются в раздвоенные копыта, мышцы ног становятся сильнее, а на мощной груди лопается рубашка. И, что самое восхитительное: из его головы вырастают огромные смертоносные рога.

Когда в переулок ворвались трое, поспешивших на помощь товарищу, тот уже не кричал.

Аурокс отшвырнул его тело в грязь и развернулся, замерев между Жрицей и теми, кто, как он полагал, мог причинить ей вред.

– Что за черт? – резко остановился первый из них.

– В жизни такого не видел! – воскликнул второй.

Аурокс впитывал исходящий от них ужас. Его кожа пульсировала холодным огнем.

– Это рога, что ли? Я ухожу! – Третий развернулся и ринулся прочь. Двое других начали медленно отступать, глядя на Аурокса выпученными от ужаса глазами.

Аурокс посмотрел на Жрицу.

– Что прикажете?

Где‑то в глубине сознания он удивился тому, как прозвучал его голос: утробно, по‑звериному.

– Их боль делает тебя сильнее. – Вид у нее был довольный. – Ты становишься другим, яростным. – Она взглянула на отступавших и скривила губы в презрительной усмешке: – Разве это не забавно?.. Убей их!

Аурокс двигался стремительно: у ближайшего из людей не было ни единого шанса сбежать. Аурокс боднул его в грудь, приподняв на рогах, и жертва, наложив от страха в штаны, забилась в истошном крике боли.

От этого Аурокс стал еще сильнее.

Резко мотнув головой, он швырнул человека в стену здания; ударившись о нее, его мертвое тело беззвучно сползло и рухнуло бесформенной кучей рядом с первым поверженным.

Третий не стал убегать, а достал длинный нож и кинулся на Аурокса.

Тот отступил в сторону, и когда нападавший потерял равновесие, ударил его по ноге раздвоенным копытом. Человек стал заваливаться на землю, и Аурокс вырвал ему лицо.

Тяжело дыша, Аурокс замер над телами сраженных противников. Он повернулся к Жрице.

– Очень хорошо, – бесстрастно заявила она. – Давай уйдем отсюда, пока не нагрянула полиция.

Аурокс последовал за ней. Он громко топал, оставляя на земле отпечатки раздвоенных копыт. Чтобы обрести контроль над вихрем эмоций, пронзавшим его тело, забиравшим с собой силу, которая подогревала его боевой дух, он прижал руку к боку.

Слабость. Он чувствовал слабость. И даже больше. Что‑то еще.

– Что такое? – набросилась на него Жрица, когда он с неуверенным видом остановился перед машиной.

Он покачал головой:

– Не знаю. Я чувствую...

Она рассмеялась.

– Ты не умеешь чувствовать! Это все выдумки! Нож не имеет чувств. Пистолет не имеет чувств. Ты мое оружие, ты создан, чтобы убивать. Смирись с этим!

– Да, Жрица. – Аурокс сел в машину и вновь увидел, как пролетает за окном мир.

«Я не думаю. Я не чувствую. Я оружие».

* * *

– Почему ты на меня пялишься? – спросила его Жрица, глядя на него глазами цвета зеленого льда.

–Я жду ваших приказаний, – машинально произнес он, думая, чем же вызвал ее недовольство. Они только что вернулись в ее апартаменты на вершине здания, которое называлось Майо.

Аурокс вышел на балкон и просто молча стоял там, глядя на Жрицу.

Она протяжно выдохнула:

– Сейчас мне от тебя ничего не нужно. Тебе обязательно смотреть на меня так?

Аурокс развернулся на огни города, завораживающе переливавшиеся на фоне ночного неба.

– Я жду ваших приказаний, Жрица, – повторил он.

– О, Боги! Кто бы знал, что созданный для меня Сосуд будет столь же безмозгл, как и красив?

Еще до того как из дыма, тени и ночи материализовалась Тьма, Аурокс почувствовал, как в воздухе что‑то изменилось.

«Безмозглый, красивый и смертоносный...» – прозвучало в его голове.

Перед ним возник огромный белый бык. Его зловонное дыхание имело сладковатый привкус гниения, а взгляд был одновременно ужасным и чудесным. Он соединял в себе тайну, магию и хаос.

Аурокс рухнул перед быком на колени.

– Встань с колен. Поднимись и иди туда... – Жрица махнула рукой, указывая на тени, клубившиеся в дальних углах крыши.

«Нет, пусть он останется. Мне нравится смотреть на мои создания».

Аурокс не знал, как поступить. Бык командовал его разумом, а Жрица – телом.

– Создания? – многозначительно произнесла Жрица и медленно двинулась к огромному быку. – Ты часто преподносишь такие дары своим служителям?

Смех быка внушал ужас, но Аурокс заметил, что на лице Жрицы не дрогнул ни один мускул. Она продолжала приближаться к быку, пока тот говорил:

«Как интересно! Ревнуешь, моя бессердечная?»

Жрица погладила бычий рог.

– А следовало бы?

Бык ткнулся в нее мордой. Там, где он коснулся ее, шелк платья Жрицы съежился, обнажив гладкую кожу.

«Скажи мне, как ты думаешь, каково предназначение моего дара?» – ответил бык вопросом на вопрос.

Жрица моргнула и покачала головой, словно вопрос сбил ее с толку. Потом перевела взгляд на все еще стоявшего на коленях Аурокса.

– Мой повелитель, его предназначение – защита, и я готова во всем повиноваться тебе, чтобы отблагодарить за него.

«Я приму твои щедрые предложения, но прежде я должен объяснить тебе, что Аурокс не просто оружие. У него есть иное предназначение, и оно заключается в порождении хаоса».

Жрица потрясенно вдохнула и быстро заморгала, переводя взгляд с быка на Аурокса и обратно.

– Правда? – тихим восхищенным тоном спросила она. – С помощью этого создания я могу повелевать хаосом?

Белые глаза быка несли в себе свет угасающей луны.

«Правда. Он уникален и его сила безгранична. Он способен сеять бедствие. Он Сосуд, в котором содержаться твои сокровенные мечты, а разве в них не царит кромешный хаос?»

– Да! О, да, – выдохнула Жрица. Она прижалась к шее быка, поглаживая его бок.

«И что же ты намерена сделать с хаосом теперь, когда он тебе подчиняется? Уничтожишь ли ты человеческие города, чтобы править, как королева вампиров?»

Улыбка Жрицы была прекрасной и ужасной.

– Не королева. Богиня.

«Богиня? Но Богиня вампиров уже существует. Ты об этом прекрасно знаешь. Когда‑то ты служила ей».

– Ты имеешь в виду Никс? Богиню, дающую своим последователям свободу выбора? Богиню, которая не вмешивается ни во что, потому что верит в мифическую добрую волю?

Ауроксу показалось, что в голосе быка он расслышал улыбку, и изумился.

«Да, я имею в виду Никс, Богиню вампиров и Ночи. Ты собираешься использовать хаос, чтобы бросить ей вызов?»

– Нет. С помощью хаоса я одержу над ней победу. Что если хаос будет угрожать самому устройству мира? Вмешается ли Никс, чтобы защитить своих детей? Откажется ли она от своего эдикта, дарующего людям свободу воли, и тем самым предаст саму себя? И что произойдет, если Никс изменит то, что было предначертано?

«Не могу сказать, поскольку такого никогда не случалось, – бык фыркнул, словно усмехаясь. – Но это на удивление интересный вопрос, а ты знаешь, как я люблю удивляться».

– Я лишь надеюсь, что смогу изумлять тебя снова и снова, мой повелитель.

«Лишь – такое короткое слово», – усмехнулся бык.

Аурокс еще долго стоял на коленях, после того, как Жрица и бык покинули крышу, оставив его отвергнутым и забытым. Он не двигался с места, глядя в ночное небо.

Date: 2015-12-12; view: 408; Нарушение авторских прав