Глава 10. Я никогда так не гордился моим отцом, пока Дрек'тар не рассказал мне о том инциденте

Я никогда так не гордился моим отцом, пока Дрек'тар не рассказал мне о том инциденте. Я знаю, как трудно иногда принимать верное решение. Он мог многое потерять и ничего не получил взамен, сделав такой выбор.

Хотя нет, это не так.

Он сохранил свою честь. Ее нельзя продать ни за какие сокровища мира.

* * *

В письме не было ничего двусмысленного. Дуротан уставился на приказ, а затем с глубоким вздохом передал его своей супруге. Глаза Драки быстро пробежались по тексту, и она слабо и приглушенно зарычала.

"Каков трус этот Нер'зул, переложил все на тебя", тихо прошипела она, чтобы курьер, ожидающий снаружи, не подслушал ее. "Это его просили придти, а не тебя".

"Я обещал повиноваться", также тихо молвил ей Дуротан. "Нер'зул говорит за наших предков".

Драка глубокомысленно подняла голову. Слабый луч солнца, проникший через брешь в швах палатки, осветил ее лицо, придав ее сильной челюсти и высоким скулам резкий контраст. У Дуротана перехватило дыхание, глядя на его возлюбленную. Средь всего этого хаоса - даже безумия - который, казалось, внезапно обрушился на него и его людей, он продолжал благодарить судьбу за брак с ней. Он нежно коснулся ее коричневого лица своим остро-когтистым пальцем, и она кратко ему улыбнулась.

"Мой муж... Я не знаю, доверяю ли я Нер'зулу", сказала она голосом чуть громче шепота.

Он кивнул. "Но мы доверяем Дрек'тару, а он подтвердил слова Нер'зула. Дренеи подготовили заговор против нас. Нер'зул заявил, что Велен даже захотел войти в Ошу'ган".

И снова вождь клана Снежных Волков стал разглядывать письмо. "Я рад, что Нер'зул не приказал мне убить Велена. Возможно, как только он окажется в наших руках, мы сможем убедить его отказаться от его планов, узнаем у него, почему его народ желает нам зла. Возможно, мы можем договориться о мире".

Эта мысль захватила его, и его сердце сильно сжалось. Она была столь великолепна, какова была его жизнь с Дракой, столь же горда, как его клан, как было бы намного лучше, если бы он жил, как его отец - охотясь на лесных и луговых животных, танцуя в лунном свете фестиваля Кош'харг, слушая старые рассказы и согреваясь в теплоте любви предков. Он ничего не сказал Драке, но в глубине души он был рад, что они еще не решили завести ребенка. Это было не подходящее время для молодых орков. У них украли их детство; обязанности взрослых были взвалены на их еще не достаточно крепкие плечи. Если бы Драка родила, то Дуротан без колебаний стал бы обучать своего сына или дочь, как и других детей. Он ничего не просил бы у других родителей, что мог сделать сам, но он был рад, что еще не столкнулся с подобной проблемой.

Драка настойчиво смотрела на него суженными глазами. Она как будто могла читать его мысли.

"Ты встречал Велена прежде", сказала она. "Я наблюдала, как ты пытался примирить свои воспоминания о том столкновении с вестью о том, что они пытались нас всех уничтожить. Это было нелегко".

"Но не сейчас", ответил он. "Возможно, даже к лучшему, что я должен выполнить этот приказ. Велен вспомнит о той ночи, я уверен в этом. Он может пообщаться со мной, в то время как он может не захотеть разговаривать с Нер'зулом. Жаль, что я не увидел его письмо шаману".

Драка вздохнула и встала на ноги. "Да, это могло бы пролить свет на ситуацию", сказала она.

Дуротан повторил за ней ее движения. "Я скажу гонцу, что его мастер оставаться довольным. Я не буду уклоняться от своих обязанностей".

Уходя, он почувствовал ее взволнованный взгляд, буравящий спину.

* * *

Велен медитировал, держа фиолетовый кристалл у своего сердца. Красный и желтый лежали в стороне, отбрасывая слабое свечение на его алебастровую кожу. Четыре других кристалла находились в других местах территории дренеи, где их великая сила служила народу Велена. Но фиолетовый Велен никогда не отрывал от себя.

Сила камня открывала разум и дух, в некотором роде это было почти как прямая связь с наару. Велен всегда чувствовал себя более сильным, более чистым, его душа возносилась до края небес, когда он медитировал вместе с фиолетовым кристаллом. Хотя каждый из этих семи кристаллов был ценен и могуществен, этим он дорожил более всего.

Он напрягся, чтобы услышать тихий шепот К'ур, но у него не получилось. Сердце Велена заныло. Он опустил голову.

Он услышал голоса и открыл глаза. Ресталаан говорил с одним из своих помощников, и Велен помахал им, приглашая к себе.

"Каковы новости, мой старый друг?" поинтересовался Велен. Он предложил жестом чашку горячего травяного чая.

Ресталаан также жестом отказался от его предложения. "Есть хорошая и плохая, Пророк", начал он докладывать. "Я глубоко сожалею, но гонец, которого Вы послали лидеру шаманов Нер'зулу, был убит группой орков".

Велен закрыл глаза. Фиолетовый кристалл стал на мгновение более теплым, как будто пытаясь успокоить Велена.

"Я ощутил его смерть", горько сообщил Велен. "Но я надеялся, что это был несчастный случай. Ты уверен, что он был убит?"

"Так сказал сам Нер'зул, и он не передал никаких извинений". Голос Ресталаана был полон гнева и оскорбления инцидентом. Он стал на колени возле Велена, рядом с красным кристаллом. Темно-синие глаза Пророка быстро перенесли свой взгляд на кристалл, который немного запульсировал в ответ на эмоции Ресталаана.

"А вы думали, что они не нападут на невооруженного?" горько продолжил Ресталаан.

"Я надеялся на лучшее", спокойно сказал Велен. "Но ты сообщил, что есть и хорошие новости, чтобы подсластить грусть этой вести?"

Ресталаан искривился в лице. "Если Вы можете назвать эту новость хорошей. Нер'зул сообщил, что его представители встретятся с нами у подножья горы".

"Он... не придет?"

Ресталаан опустил голову и потряс ей. "Нет, мой Пророк", тихо ответил он.

"Кого он посылает?"

"В письме не сказано".

"Покажи его мне". Велен протянул свою белую руку, и Ресталаан передал пергамент в его пальцы. Велен открыл письмо и стал его быстро читать.

Ваш гонец мертв, это удача, что убившие его догадались обыскать тело и нашли его послание. Я прочитал его, и я согласен послать своих представителей на встречу с Вами. Я ничего не гарантирую - ни Вашу безопасность, не перемирия, ничего. Но мы выслушаем Вас.

Велен глубоко вздохнул. Это не было тем ответом, которого требовала его душа. Что случилось с орками? Почему в этом мире, как и в любом другом, к ним внезапно стали относиться так враждебно, несмотря на то, что дренеи никогда не выступали против них?

Я ничего не гарантирую, писал Нер'зул твердым и смелым почерком.

"Хорошо", тихо сделал вывод Велен. "Значит ничего не гарантируется". Он улыбнулся Ресталаану. "Даже моя жизнь".

* * *

День был неуместно ярок и хорош, подумал Дуротан, вглядываясь сквозь яркий летний свет. Конечно, в день, когда его душа была столь холодной и несчастной, погода должна была отражать эти чувства. По крайней мере, облака. Его настроению более соответствовал бы холодный моросящий дождь. Но солнце не беспокоила тяжелая ноша в сердце орка, как и судьба всей его расы. Оно весело сияло сверху, как будто на любом освещенным им клочке земли все шло замечательно. Ошу'ган казался объятым огнем, столь ярок был свет, который отражался от его многогранной, прозрачной поверхности.

Дуротан выбрал хорошую позицию. Отсюда он увидит дренеи Велена прежде, чем те заметят орков. Он решил подождать и позволить Пророку дренеи приблизиться к нему, хотя стратегически разместил своих воинов так, чтобы все дороги отступления были перекрыты, если дренеи попытаются сбежать. Все орки, терпеливо ожидающие в этот оскорбительно чудесный день, были вооружены до зубов, с шаманами наготове.

С ее острыми глазами и превосходными навыками боя, Драка была очень полезна как разведчик. Он назначил ее в дозорные в первой группе воинов. Как только покажется Велен, она доложит об этом своему мужу с помощью заклятья, приготовленного Дрек'таром.

Сам же Дрек'тар стоял возле Дуротана. Будучи самым сильным шаманом клана, его обязанностью было защищать лидера клана. Эти двое стояли на горном плато у входа в мерцающую священную гору. Дюжина воинов ожидали своего часа со стрелами, топорами и копьями наготове. Другие провели весь день, подтягивая большие валуны на исходную позицию. По приказу Дуротана простой его жест послал бы смерть в виде огромных камней, сброшенных вниз на дренеи.

Можно сказать, что смерть поджидала дренеи всюду на этой прекрасной горе, в этот красивый солнечный день.

Бриз развивал темные волосы Дуротана, послышалась радостная песнь птицы. Дрек'тар с беспокойством смотрел на своего вождя.

"Мой вождь, ты поступаешь так, как тебе попросили предки", искренне напомнил ему Дрек'тар. "Эти существа - наши враги".

Дуротан согласно кивнул, но ему хотелось верить в это также беспристрастно, как и любому другому орку.

Снова подул бриз, уже более настойчиво, и, на сей раз, он расслышал в ветре слова. Сообщение от Драки перенеслось по просьбе Дрек'тара стихиям. Они идут. Их пять. Ни один из них не одет в броню и не несет с собой никакого заметного оружия. Они идут спокойно.

Ветер прошептал ее слова издалека, и вождь знал, что их услышали все собравшиеся орки. Когда было нужно, Дрек'тар использовал ветер, чтобы передавать приказы всем войскам Дуротана. Дуротан выпрямился, его сердце забилось еще более стремительно. Его рука сильно сжала его боевой топор.

"Они там", мрачно сказал Дрек'тар. Дуротан последовал за его взглядом.

Сообщение Драки о приближении дренеи оказалось точным, что было свойственно ее манере толкования. Пять дренеи не были одеты в ту странную синюю и серебристую броню, которую помнил Дуротан после единственного знакомства с ними. Вместо нее дренеи были одеты, словно они отправились на пикник - в красивые, разноцветные, широкие мантии, которых подхватывал бриз и развивал за их спинами словно знамя. Впереди этой небольшой группы шагал сам Пророк Велен. Его нельзя было с кем-нибудь перепутать; его простые коричневые одежды выделялись на фоне его окружения, и, конечно, его странная белая кожа была уникальна. Дуротан немного усмехнулся, несмотря на странность всей ситуации. Дренеи были так ярко одеты, что их мог заметить с большого расстояния даже слепой орк.

Но его улыбка сразу исчезла, так как он понял, для чего все это. Они поступили так, чтобы их сразу же заметили. Они хотели, чтобы орки были уверенны, что у них нет никакого оружия, что они были, как назвала бы их Матушка Кашур, паломниками.

Или это была всего лишь хитрая уловка? Шаманы не нуждались в копьях, чтобы уничтожить врага. Не нуждались в оружии и дренеи. Дуротан помнил про магические сети, которые жгли и испепеляли плоть при прикосновении - сети из чуждой оркам энергии, прибывающей из ниоткуда.

Нет, даже безоружные дренеи не были безобидными.

Он проинструктировал своих воинов и знал, что они будут повиноваться. Они не должны были делать никакого предупредительного выстрела - не должно было быть даже оскорблений - без команды на то Дуротана. Но они знали, как сражались дренеи, и они не будут застигнуты врасплох. Дуротан мог почувствовать ощущение напряженности, исходящее от самых близких к нему воинов; и он подумал, а беспокоятся ли так же дренеи?

Дуротан наблюдал как отряды, которых он оставил дальше всех остальных, вышли из укрытия и замкнули проход позади дернеи. Они были достаточно далеко, и Дуротан подумал, что дренеи их не заметили. А если и заметили, то не показали никаких признаков беспокойства, они просто продолжали идти тем же ровным, уверенным... безмятежным темпом...

Дуротан и Дрек'тар больше не пытались скрываться. После нескольких долгих минут Велен поднял свою голову и посмотрел прямо в глаза Дуротана. Дуротан не отводил своего взгляда от него, но он продолжил стоять, наблюдая, как его враги продолжают свое продвижение. Они достигли подножья горы, но прежде, чем они могли пойти еще дальше, из укрытий выскочило множество орков, окруживших их в кольцо.

Велен ничуть не удивился этому. Он осмотрелся вокруг, слегка улыбаясь, а затем снова обратил свой взор на Дуротана. Дуротан стал медленно приближаться, пока не мог четко разглядеть лицо пророка дренеи.

"Прошло много времени, пока мы снова повстречались, Велен", сказал Дуротан спокойным голосом. Он преднамеренно не использовал титул дренеи.

"Действительно, много, Дуротан, сын Гарада, вождь клана Снежных Волков", сказал Велен тем же что мягким, безмятежным тоном, который запомнил Дуротан. "Ты все еще дружишь с Оргримом?"

"Да", ответил Дуротан. "Теперь он носит с бой Роковой Молот, он второй по значимости в своем клане".

Сострадание промелькнуло на бледном лице дренеи, печаль, которая была глубокой и бесспорно подлинной. Дуротан снова вспомнил та давнюю ночь, когда они сидели с ними и разговаривали о судьбе орков, о Роковом Молоте и цене, которой придется заплатить Оргримму за молот.

"Я надеюсь, что его и твой отцы ушли с большой честью", сказал Велен

"Мы здесь не для того, что говорить о прошлом", жестко оборвал его Дуротан, хотя он не хотел говорить так грубо. Он не хотел думать о той ночи. "Мы здесь, что бы ты рассказал нам, почему вы смеете нарушать границу в нашем самом священном месте".

Вот оно, подумал он. Не надо больше лишних слов.

Велен продолжал наблюдать за Дуротаном. "Я посылал сообщение Нер'зулу, не тебе, Дуротан. Он отказался от встречи со мной. Интересно... он сказал тебе, что было в том письме?"

"А мне и не нужно было его читать", ответил Дуротан. "Меня попросили придти на это место. Так я и поступил".

Дуротан увидел, как широкие плечи Пророка немного спустились. Велен глубоко вздохнул. "Понятно", выговорил он. "Похоже, он не сообщил тебе, почему я захотел придти сюда сегодня".

"Мне не нужно знать о твоей цели, дренеи," сказал Дуротан.

"Но ты узнаешь, иначе эта беседа бессмысленна". Его голос был ясным и четким, в нем не было ничего старческого или хилого, несмотря на очевидно древний возраст Велена. Дуротан приподнял бровь. Этот Велен был мудрым древним, это было очевидно. Но теперь Дуротан впервые мельком увидел явную силу воли, которая поддержала Велена в течение этих бесчисленных лет.

"Эта... эта гора священна для вашего народа. Мы знаем об этом и мы уважаем это. Но она также священна и для нас". Велен сделал шаг вперед, его взор пересекся с взглядом Дуротана. Орки-воины вокруг него зашевелились, зашептались, но не сдвинулись с места.

"Глубоко в горе находится существо, которое долгое время заботилось о нас, дренеи", продолжал Велен. "Оно намного старше, чем мы можем даже себе представить. И оно настолько же могущественное. Но даже самые старые и сильные могут умереть, и оно сейчас умирает. Оно обладает мудростью, благосклонностью и примирением, которыми оно может поделиться с нами, твоим народом и моим. Мы..."

"Богохульник!"

Дуротан вздрогнул. Этот резкий вопль вырвался не из горла какого-то несдержанного воина в толпе, а от орка, что стоял возле него. Глаза Дрек'тара были широко раскрыты, его тело непроизвольно дрожало. На его шее показались вены, и он грозил кулаком Велену. Дуротан был столь потрясен этой вспышкой гнева, что он не смог даже заставить его быстро замолчать, хотя он и хотел этого, и потому Дрек'тар продолжал.

"Ошу'ган принадлежит нам! Это дом наших любимых погибших, колыбель их духов, и твои отвратительные копыта не посмеют даже ступить на эту блаженную землю!"

Велен также был удивлен этим взрывом эмоции. Он уставился на шамана и умоляюще протянул руку.

"Ваши духи живут в этих стенах, это так, но я и не говорил, что это ложь", закричал Велен. "Но они пришли сюда из-за того существа. Оно ищет..."

Вот этого как раз не стоило говорить. Дрек'тар заревел в ярости. Послышались другие крики, и прежде, чем Дуротан мог понять, что случилось, стена из его воинов выступила вперед. Драка подбежала к ним, пытаясь остановить нападение, но она, возможно, также пыталась сдержать и агрессию. Дуротан повернулся и сильно ударил Дрек'тара по лицу. Шаман взвыл в смятении.

"Защищайте их!" прокричал Дуротан. "Вы будете подчиняться моим приказам, и мы должны взять их живьем. Защищайте их, черт вас побрал!"

Глаза Дрек'тара яростно вспыхнули, но лишь на мгновение. Он поднял свои руки и закрыл глаза, и внезапно огромный круг пламени возник вокруг пяти дренеи. Подул сильный ветер, поднимая огонь еще выше и отталкивая от них орков. Воины отошли, и к ужасу Дуротана некоторые из лучников стали натягивать их тетиву.

"Стоять!" проревел Дуротан, ветер донес его приказ до каждого уха воинов. "Я убью каждого, кто выстрелит!"

Благодаря его команде и сильной, хотя и неохотной, поддержки Дрек'тара, дренеи остались невредимыми. Дуротан помчался вниз по склону горы к своим заключенным, каковыми теперь стали дренеи. Дрек'тар спешил по его ступам.

"Убери огонь", сказал Дуротан Дрек'тару. И сразу же языки пламени, которые почти опалили брови Дуротана, сошли на нет. Теперь он стоял лицом к лицу к Велену, и в нем перемешалась куча эмоций, которых он даже не мог описать, поскольку он понял, что древний дренеи так и остался спокойным и безмятежным, как и в самом начале.

"Велен, ты и твои дренеи теперь заключенные клана Снежных Волков", доложил ему Дуротан тихим, угрожающим голосом.

Велен улыбнулся, ласково и печально. "Ничего меньшего я и не ожидал", ответил он.

Он и другие четыре дренеи каким-то образом не потеряли самообладания, когда Дуротан приказал их раздеть и обыскать. Их великолепные одеяния были отданы главным воинам Дуротана, а дренеи переоделись в жесткие потные туники. В животе Дуротана все перевернулось от насмешек, оскорблений и плевков, сопровождающих унижение дренеи, но он решил не останавливать своих орков. Пока заключенным не было причинено никакого физического вреда - а Дуротан внимательно следил, чтобы этого не произошло - он решил позволить своим воинам позабавиться. Драка возле него была очень сердита поведением ее соклановцев Снежных Волков, и она прошептал, "Мой муж, ты не заставить их заткнуться?"

Он потряс головой. "Я хочу увидеть, как отреагируют дренеи. И... воины не распускают свои руки, хотя они хотят их убить. Я не буду заставлять не распускать также и их языки".

Драка внимательно посмотрела на него, затем кивнула и отошла. Он знал, что она не одобряла происходящее, ему самому это было не по нутру. Он шел по узкому краю, и он осознавал это.

"Мой вождь!" закричал Роккар, заместитель Дуротана. "Посмотрите, что они несли с собой!"

Дуротан подошел к Роккару и посмотрел в раскрытый мешок, который он держал. Его глаза расширились от удивления. Внутри него лежали, обмотанные мягкой тканью, два изящных красивых камня. Один был красного цвета, другой был желтым. Дуротан хотел прикоснуться к ним, но он не сделал этого. Он обернулся и встретился с взглядом Велена.

"В прошлом Ресталаан показал нам кристалл, похожий на них", спросил он у него. "Тот защищал город. А что делают они?"

"Каждый обладает своими уникальными способностями. Они часть нашего наследия. Мы получили их от существа, которое живет в священной горе".

Дуротан тихо прорычал. "Ты можешь не упоминать о нем снова?" прошипел он. Роккару он приказал: "Покормите их, свяжите им руки, и посадите на волков, приставьте для охраны шаманов. Отдайте камни Дрек'тару. Мы заберем дренеи с собой и отдадим их Нер'зулу. Это он должен был быть здесь в этом месте сегодня".

Он повернулся и пошел прочь, не желая более смотреть в странные, пылающие синим цветом глаза Велена, не желая видеть неодобрение Драки.

* * *

В течение всей долгой поездки Дуротан боролся сам с собой. С одной стороны, он был согласен с оскорблением Дрек'тара. Ошу'ган был священен для орков. Сама мысль, что что-то иное кроме предков живет в горе, что, как заявлял Велен, было настоль могущественно, что манило к себе предков, уязвляло его до глубины души. Он мог себе только вообразить, что шаман почувствовал, услышав это от Велена. Все, казалось, указывало на правоту Нер'зула, что дренеи несли порчу в мир и потому должны быть устранены.

Но его мучил один вопрос - почему? Что ж, он получит на это ответ сегодня вечером.

Поскольку все, включая пятерых пленников, были верхов на волках, они быстро преодолели всю дорогу. Солнце только начинало садиться, когда они вернулись на лагерную стоянку клана. Дуротан послал вперед гонцов с хорошими новостями, и клан нетерпеливо ждал их прибытия. С правой стороны от него шли Дрек'тар и Роккар, разделяющие чувства Снежных Волков. С левой стороны от него стояла Драка, которая была необычно тиха во время всей поездки. Дуротану не хотелось говорить с ней; он и так уже разрывался на части.

Заключенных нелюбезно запихнули в две палатки, к которым сразу же была приставлена охрана. Четыре опытных воина и пользующийся наибольшим доверием Дрек'тара шаман были горды и рады обязанностям, порученных им. Дуротан приказал изолировать Велена от остальных; он хотел поговорить с пророком дренеи наедине.

Когда его волнение немного спало, Дуротан глубоко вздохнул. Он не ждал с нетерпением этой беседы, но она должна была произойти. Он кивнул охранникам и вошел в маленькую палатку, где находился Пророк Велен.

Поскольку он приказал связать Велена, он ожидал увидеть древнего со связанными руками. Вместо этого он видел, что его приказ выполнили с чрезмерным рвением.

Палатка была установлена вокруг крепкого дерева, и Велен был привязан к его стволу. Его руки были завернуты назад под неудобным углом, веревки вокруг белой кожи его запястий были затянуты настоль сильно, что даже в тусклом свете сумерек Дуротан мог рассмотреть, что она приобрела более темный оттенок. Еще одна веревка, к счастью не стянутая, вокруг его шеи заставляла его поддерживать свою голову, иначе был реальный риск задохнуться. В рот был запихан грязный кляп. Он был на коленях, и его копыта также были связаны.

Дуротан пробормотал ритуальную клятву и вытянул кинжал. Велен смотрел на него безо всякого страха все теми же глубокими синими глазами, но Дуротан в самом деле замечал, что дренеи удивился, когда орк перерезал оружием его веревку, а не горло. Велен не издал ни звука, но краткая боль отразилась на его призрачно-белом лице, поскольку кровь снова стала поступать к его конечностям.

"Я сказал им связать тебя, но не как талбука", проворчал Дуротан.

"Твои орки, похоже, перестарались"

Дуротан передал древнему флягу с водой и стал внимательно наблюдать за ним, когда тот опустошал ее. Сидя перед ним в грязной одежде, жадно глотая прохладную воду, с ободранной из-за веревок белой кожей, Велен не казался ему опасным. Что он почувствовал, спрашивал Дуротан себя, если бы он узнал об угрозе дренеи от самой Матушки Кашур? Но он чувствовал себя неправильно. Все же сама матушка Кашур заверила Дрек'тара, что дренеи были врагами настоль страшными, что это было даже нельзя себе представить.

На земле стояла тарелка со скудной холодной кашей. Дуротан правой ногой пихнул ее узнику. Велен посмотрел на нее, но не стал есть.

"Это не совсем тот пир, которым ты подчевал меня и Оргрима во время обеда в Телморе", сказал Дуротан. "Но это съедобно".

Губы Велена изогнулись в улыбке. "Это был незабываемый вечер".

"Ты получил то, что хотел от нас той ночью?" требовательно спросил Дуротан. Он был сердит, но не на Велена. Он был сердит, поскольку осознал, что тот, кто был с ним столь обходителен, теперь стал его пленником. И он решил выместить это на Пророке.

"Я не понимаю тебя. Мы просто хотели быть хорошими хозяевами для двух дерзких мальчишек".

Дуротан поднялся на ноги и ударом ноги опрокинул тарелку. Остывшая овсянка медленно растеклась по землю. "Ты думаешь, что я поверю в это?"

Велен ничуть не испугался. Он спокойно ответил: "Это правда. Тебе решать, верить ли этому или нет".

Дуротан согнул колени и наклонился к лицу Велена. "Почему ты хочешь уничтожить нас? Мы вам хоть что-то сделали?"

"Я мог бы спросить у тебя то же самое", парировал Велен. На его белом лице появился румянец. "Мы никогда даже и пальцем не трогали вас, а теперь более двух дюжин дренеи погибло от ваших нападений!"

Услышанная им правда только еще больше разозлила Дуротана. "Предки нам не лгут", заревел он. "Нас предупредили, что вы не те, за кого себя выдаете, вы - наши враги. Зачем вы несли те кристаллы, если не чтобы напасть на нас?"

"Мы считали, что они могут помочь нам лучше общаться с существом в горе", стал быстро оправдываться Велен, как будто пытаясь высказать все прежде, чем Дуротан смог заставить его замолчать. "Оно не враг оркам, как и мы. Дуротан, ты умен и мудр. Я видел это в тебе той ночью. Ты не из тех, кто идет, словно слепое животное на мясорубку. Я не знаю, почему ваши лидеры лгут вам, но они врут. Мы всегда стремились к миру с вами. Ты выше всего этого, сын Гарада. Ты не походишь на других!"

Темно-коричневые глаза Дуротана сузились. "Ты не прав, дренеи", сплюнул он. "Я горд быть орком. Я горд своим наследием".

Велен выглядел рассерженным. "Ты неправильно понял. Я не клевещу на твой народ. Я просто..."

"Просто - что? Просто, как ты сказал нам, единственная причина, по которой мы видим наших любимых погибших, является ваш... ваш бог, пойманный в ловушку в горе?"

"Он не бог, он - союзник, и он может стать им и для твоего народа, если вы этого захотите".

Дуротан выругался и вскочил, стал ходить по палатке, сжимая и разжимая руки. Затем он сделал долгий глубоко вздох, и гнев в нем выгорел дотла до пепла.

"Велен, твои слова - всего лишь лес в огне нашего гнева", тихо сказал он. "Твои заверения высокомерны и оскорбительны. Они лишь поддерживают тех, кто уже готов убить твой народ по просьбе наших предков. Я не понимаю - ты просишь выбирать меня между народом, которому я доверяю, традициям, на которых я был воспитан, и твоим словом".

Он повернулся и посмотрел на дренеи. "Я выберу свой народ. Ты должен знать это. Если ты и я окажемся лицом к лицу на поле боя, я не остановлю свою руку".

На лице Велена отобразилось любопытство. "Ты... Значит, ты не отведешь меня к Нер'зулу?"

Дуротан потряс головой. "Нет. Если бы он хотел увидеть тебя, он должен был сам придти к тебе. Он послал на встречу к тебе меня, и я выполнил свои обязанности, как я считаю целесообразным".

"Ты должен был доставить ему заключенного", напомнил Велен.

"Я должен был встретиться с тобой и выслушать тебя", ответил Дуротан. "Если бы я захватил тебя в сражении, атакованный оружием из твоих рук, борясь с тобой на земле, тогда да, ты мог стать заключенным. Но нет никакой чести в связывании противника, который охотно предлагает свои руки для веревки. Мы - в тупике, ты и я. Ты настаиваешь, чтобы у вас нет никакой неприязни к оркам. Мои лидеры и духи моих предков говорят мне совсем другое".

Дуротан снова присел у лица дренеи. "Твои называют тебя Пророком - значит, ты знаешь будущее? Если так, то скажите мне, что ты и я можем сделать, чтобы предотвратить то, что, как я боюсь, произойдет. Я не хочу терять невинные жизни, Велен. Дай мне что-нибудь, что угодно, что я могу отдать Нер'зулу, что докажет, что ты говоришь правду!"

Он понял, что он умолял его, но это факт не беспокоил его. Он любил свою жену, свой клан, свой народ. Он ненавидел то, что видел: целое поколение становилось взрослым только с ослепительной ненавистью в своих сердцах. Если нужно будет просить то странное существо изменить все это, то он готов к этому.

Странные синие глаза отражали невыразимое сочувствие. Велен взялся своей бледной рукой за плечо Дуротана.

"Будущее не походит на книгу, которую можно прочитать", тихо стал он объяснять. "Оно всегда меняется, как течение воды или поток песка. Мне открываются лишь определенные моменты, но ничего большего. Я почувствовал, что должен был пойти к горе без оружия, и я увидел, что меня встречает не самый великий шаман орков, а тот, кто когда-то благополучно провел ночь под моей крышей. Я не думаю, что это было случайностью, Дуротан. И если еще можно что-то сделать, чтобы предотвратить это будущее, то все находится в руках у орков, а не дренеи. Все, чем я могу помочь - поговорить с тобой, что я уже и сделал. Русло реки еще можно изменить. Но ты - тот, кто должен изменить его. Это все, что я знаю, и я молюсь, чтобы этого было достаточно для спасения моего народа".

Древнее, покрытое странными трещинами лицо и тон его голоса говорили Дуротану больше, чем слова дренеи: Велен уже не надеялся, что этого достаточно для спасения его народа.

Дуротан на мгновение закрыл глаза, затем отступил. "Мы возьмем себе камни", заявил он. "Неважно, какой силой они обладают, шаманы узнает, как их использовать".

Велен печально кивнул. "Как я и думал", сказал он. "Но это я должен был принести их им. Я думал, что мы можем найти решение всех проблем".

К чему бы это, подумал про себя Дуротан, почувствовав себя ближе на мгновение к своему, как ему говорили, врагу, чем к духовному лидеру своего же народа? Драка могла бы знать ответ. Она знала его все это время. Она ничего не сказала, мудро полагая, что он не может понять ее, пока сам не придет к этому выводу. Он поговорил с нею сегодня вечером, один в их палатке.

"Встань", сказал он грубо, чтобы скрыть свои эмоции. "Ты и твои компаньоны можете спокойно уходить". Внезапно он усмехнулся. "Настолько спокойно, насколько можете идти во мгле без оружия. Если вы встретите смерть этой ночью, будучи на нашей территории, то это не будет моей заботой".

"Как будет удобно для тебя", согласился Велен, вставая на ноги. "Но, так или иначе, я все же думаю, что это не совсем то, что ты желаешь".

Дуротан не ответил. Он вышел из палатки и приказал ожидающим охранникам: "Велена и его четыре дренеи нужно целыми и невредимыми сопроводить к границам наших земель. Затем их нужно будет освободить, пускай возвращаются в свой город. С ними ничего не должно случиться, вам ясно?"

Один из охранников хотел было высказать протест, но другой, более мудрый воин, окатил его свирепым взглядом.

"Все ясно, мой вождь", пробормотал первый охранник. Когда они пошли, чтобы забрать других дренеи, к Дуротану подбежал Дрек'тар.

"Дуротан! Что ты делаешь? Нер'зул ждет этих пленников!"

"Нер'зул может сам взять в плен любого дренеи", прорычал Дуротан. "Я здесь командир, и это мое решение. Ты хочешь подвергнуть сомнению мой приказ?"

Дрек'тар осмотрелся вокруг и наклонился над ухом Дуротана. "Да", прошипел он. "Тебе придется услышать, что я тебя скажу! Он утверждает, что предки идут к их богу, словно мотылек, летящий на огонь! Это высокомерие! Нер'зул прав. Их нужно уничтожить. Нам так сказали!"

"Если это так, то так и будет", заверил его Дуротан. "Но не этой ночью, Дрек'тар. Не этой ночью".

* * *

Он и его помощники шли медленно по пропитанным росой травам лугов, мимо высоких черных силуэтов деревьев леса Тероккар, к самому ближнему городу. На сердце у Велена было тяжело.

Два из кристаллов ата'маль теперь были в руках у орков. Он не сомневался, что Дуротан сказал правду, и что их шаманы вскоре раскроют их тайны. Но они кое-что пропустили.

Они пропустили то, что не желало быть обнаруженным, и когда они обнаружили другие кристаллы, свет повиновался воле камня и преломился так, что фиолетовый кристалл остался скрыт от взора орков. Теперь Велен снова прижимал его к своему сердцу, чувствуя, как тепло из него сочится в его древнюю плоть.

Он поставил на эту встречу все и потерпел неудачу. Не полностью; то, что он и его друзья были живы и шли домой, было тому доказательством. Но он надеялся, что орки послушают его, что они, по крайней мере, сопроводят его к сердцу их священной горы, где бы они познакомились с тем, что ни сколько не отрицало их веру, а, на самом деле, родило ее.

Перспективы были мрачными. Когда он был в их лагере, он все рассмотрел. Молодежь обучалась столь упорно, что они почти падали от изнеможения. Кузницы работали даже поздно ночью. Все, что осознал Велен наверняка, что этот случай сегодня ничего не изменит, чтобы предотвратить грядущее. Орки, даже те, что были во главе проницательного, медленного на гнев Дуротана, не просто были готовы к возможности войны. Они были уверены, что она будет. Когда солнце покажет свою желтую голову завтра утром, оно увидит неизбежность.

Кристалл, который он держал у сердца, пульсировал, читая его мысли. Велен обернулся и печально посмотрел на своих товарищей.

"Орки не свернут со своего пути", сказал он. "И поэтому, если мы хотим выжить,... мы тоже должны готовиться к войне".

* * *

Далеко от них, сломленное, умирающее, мирно отдыхающее глубоко под водами священного водоема существо, известное как К'ур, издало глубокий, отчаянный крик.

* * *

Велен вздрогнул, узнав голос, и опустил свою голову.

* * *

Орки Снежных Волков перепугались крика и теперь взирали на идеальный треугольник Ошу'гана.

"Предки рассердились на нас!" закричал молодой шаман. "Они сердиты, потому что мы позволили уйти Велену!"

Дуротан покачал головой. Он должен был упрекнуть юнца, но он решил поступить так в следующий раз, если кто посмеет снова сказать нечто подобное. А сейчас его сердце было переполнено печалью. Этот крик, прибывший из священной горы, был не воплем гнева. Это был мучительный рев, преисполненный горя, и Дуротану стало страшно, поскольку он не знал, что так оплакивали предки.

Date: 2016-02-19; view: 342; Нарушение авторских прав