Глава 9. Я могу понять, почему многие из моих сверстников предпочитают позволить умереть этой истории

Я могу понять, почему многие из моих сверстников предпочитают позволить умереть этой истории. Позволить ей тихо уйти в забвение, в пучину времени, пока поверхность настоящего не станет снова гладкой, и никто не вспомнит о позоре, скрывающимся в глубинах. Я также разделяю этот позор, хотя я и не родился в те времена. Я вижу его в лице Дрек'тара, когда он дрожащим голосом рассказывает эту часть истории. Я узнал о причастности к этому Оргрима Рокового Молота. Гром Адский Крик, друг, предатель и снова друг был опустошен этим бесчестием.

Но притворяться, что этого никогда не существовало, значит забыть, насколько ужасны были последствия. Превратить нас в жертвы, вместо того, чтобы признать наше участие в своем собственном уничтожении. Мы, орки, выбрали эту дорогу. Мы шли по ней вплоть до тех пор, как стало слишком поздно повернуться назад. Но, сделав однажды тот выбор, мы можем, вспомнив, что мы получили в конце этой темной и позорной дорожки, сделать другой выбор и не пойти по ней снова.

Потому я хочу услышать рассказы тех, кто шагал по этой дороге, которая, чуть было, не уничтожила нашу расу. Я хочу понять, почему они сделали каждый шаг, что им тогда казалось логичным, честным и верным.

Я хочу это знать, чтобы потом я мог признать эту ошибку снова, когда увижу ее вновь.

У людей есть два очень мудрых высказывания.

Первое: "Тот, кто не учится на ошибках своей истории, обречен повторять их".

И второе... "Знай своего врага".

Велен был в глубоком трансе, когда Ресталаан неохотно приблизился к нему. Он сидел в центральном внутреннем дворе Храма Карабора, не на удобных скамьях, которые окружали прямоугольный бассейн, а на твердом камне. В воздухе витал аромат цветущих кустарников пышного сада, мягко журчала вода. Листья деревьев дрожали на ветру, добавляя свое шуршание в тишину. Обстановка была спокойная, но Велен внимал только внутреннему миру.

Давным-давно дренеи и наару встретились друг с другом. Светящиеся существа, которые редко решали принимать твердую форму, стали первыми защитниками изгнанных Эредар, затем их учителями, а затем и друзьями. Они вместе путешествовали и увидели много миров. Каждый раз наару, особенно тот, который назвал себя К'ур, помогали дренеи сбежать, когда ман'ари узнавали об их скрытом местонахождении. И каждый раз, Кил'джеден и чудовища, которые когда-то были Эредар, были все ближе и ближе к их захвату. Велен огорчался каждый раз: он и его народ должны были покинуть мир, чтобы спасти себя, зная, что любые существа, которых они оставили, будут так же преобразованы, как и Эредар. Кил'джеден, всегда стремился пополнить Легион, который он создавал для своего темного мастера Саргераса, не пропуская ни одного потенциального рекрута.

К'ур разделял печаль Велена. Но он всегда напоминал в мыслях Велена о неоспоримой логике, что Кил'джеден, Архимонд и Саргерас могут разрушить в то же самое время другой мир вместо этого. Все миры, все существа, все расы были ужасающе равны в глазах Саргераса. Они все должны были быть стерты на безумном празднестве огня и смерти. Смерть Велена от рук существ, которые когда-то были его самыми дорогими друзьями, не спасет ни одного из невиновных, которым не повезло оказаться перед Легионом, в то время как его жизнь, возможно, может.

"Как?" однажды вспылил Велен. "Почему моя жизнь более важна, более достойна, чем их?"

Приготовления идут медленно, допустил К'ур. Но они продолжаются. Есть и другие наару, которые, как и я, связываются с молодыми расами. Когда они будут готовы, они все объединятся. Саргерас в конечном счете падет от тех, кто все еще верит в то хорошее, верное и гармоничное, что является бесконечным балансом этой вселенной.

У Велена не осталось никакого выбора, кроме как или поверить этому существу, которое стало его другом, или отвернуться от тех, кто доверял ему и превратиться в ман'ари. Он хотел верить.

Теперь, тем не менее, он был встревожен. Орки начали нападать на одиночные охотничьи отряды. Казалось, не было никакой причины для агрессии; ни один из потрясенных охранников, с которыми говорил Велен, не сообщал ни о чем необычном. И все же, три охотничьих отряда были убиты вплоть до последнего дренеи. Ресталаан, который исследовал бойню, сообщил, что дренеи были не просто убиты... они были зверски убиты.

Потому Велен прибыл в храм, созданный в те далекие дни, как только дренеи пришли в этот мир. Здесь, окруженный четырьмя из семи кристаллов ата'маль, которые раньше были одним целым, он мог услышать слабый голос его друга, но у К'ур не было никаких ответов для него.

На сей раз они не могли улететь, скрыться, если их дела пойдут не так, как надо. К'ур умирал, пойманный в ловушку в своем корабле, после крушения в этом мире двести минувших лет.

"Великий Пророк", сказал Ресталаан, его голос был слаб и утомлен. "Произошло другое нападение".

Медленно Велен открыл глаза и с печалью взглянул на своего друга. "Я знаю", сказал он. "Я почувствовал это".

Ресталаан провел рукой по своим темным волосам. "Что нам делать? Каждое нападение еще более жестокое, чем последнее. Экспертиза повреждений, нанесенных погибшим, указывает, что они улучшают свое оружие".

Велен глубоко вздохнул и потряс головой. Белые косички закачались в такт его движений. "Я не могу услышать К'ура", спокойно заявил он. "По крайней мере, не так хорошо, как раньше. Я боюсь, что вскоре придет его время".

Ресталаан опустил голову, боль отображалась на его лице. Наару фактически пожертвовал собой ради них; все дренеи знали и понимали это. Хотя это было странное и таинственное существо, дренеи привыкли к нему и беспокоились о нем. Он попался в ловушку и медленно умирал в течение двух столетий. Почему-то Велен думал, что требовалось куда больше времени для смерти подобного существа... если оно вообще умирало смертью, которой Велен себе представлял.

Он решительно встал, его легкие коричневые одеяния зашевелись. "У него есть мудрый совет, предназначенный для меня, но у меня нет больше способности расслышать его. Я должен отправиться к нему. Возможно, вблизи мы сможем общаться".

"Вы... Вы хотите пойти на корабль?" спросил Ресталаан.

Велен кивнул. "Я должен".

"Великий Пророк... Я не хочу подвергать сомнению вашу мудрость, но..."

"Но ты это делаешь", засмеявшись, сказал Велен, его удивительные синие глаза сощурились, но в их углах можно было заметить искреннее оживление.

"Продолжай, мой старый друг. Твое мнение всегда ценно для меня".

Ресталаан вздохнул. "Орки принимают корабль за свою священную гору", сказал он.

"Я знаю", ответил Велен.

"Тогда зачем провоцировать их этой вылазкой?" спросил Ресталаан. "Они увидят в этом акт агрессии в любое время, особенно сейчас. Вы подарите им причину продолжать их нападения на нас".

Велен согласился. "Я думал об этом. Думал долго и тяжело. Но возможно пришло время показывать, кто мы такие, и что такое на самом деле их священная гора. Они полагают, что там живут их предки; и они могут оказаться правы. Если у К'ур осталось совсем немного времени, разве мы не должны использовать его мудрость и силу, пока еще можем? Если кто-нибудь или что-нибудь может стать мирным посредником между орками и нами, то только это существо, сильнее любого из нас. Это возможно наша единственная надежда. К'ур говорил о поиске других рас, других существ, чтобы те участвовали в поддержании баланса и гармонии. Он был рожден, чтобы противостоять Саргерасу и его многочисленной, проклятой силе".

Велен положил свою белую руку на плечо, закованное в броню, своего друга. "Одну вещь я уяснил наверняка для себя в моих размышлениях. Так больше все не может продолжаться. Орки и дренеи больше не могут жить в отдаленно-дружественных отношениях друг с другом. Нет никакого возврата к нашей прошлой жизни, мой старый друг. Будет или война, или мир. Они или станут нашими союзниками, или нашими врагами. И я никогда не прощу себя, если не использую любую возможность заключения мира. Теперь ты понимаешь меня?"

Ресталаану лицо Велена показалось несчастным, и он кивнул. "Да. Да, полагаю, что понял. Но мне это не нравится. По крайней мере позвольте мне послать с Вами вооруженную охрану, поскольку я знаю, что они нападут прежде, чем послушают Вас".

Велен покачал головой. "Нет. Никакого оружия. Ничего, чтобы спровоцировать их. У этих существ благородные сердца. Мне выдался шанс посмотреть в души двух молодых орков, которые переночевали с нами несколько лет назад. В них нет трусости или зла, только предосторожность и теперь, по некоторым причинам, страх. Они напали на охотничьи отряды, но не на гражданских".

"Да", отпарировал Ресталаан. "Отряды, которые были сильно превзойдены численностью".

"В тех местах мы нашли пролитую кровь, которая не принадлежит нам", напомнил ему Велен. "Они забрали тела для ритуального сжигания, но на почве было достаточно оркской крови. А с нашим знанием, горстка дренеи может с легкостью противостоять многим орков. Нет. Я рискну всем. Они не убьют меня на месте, если я честно скажу о своих намерениях, и я поеду без явной защиты".

"Мне жаль, что я не обладаю вашей верой, мой Пророк", покорно сказал Ресталаан, низко кланяясь. "Тогда я отправлю с Вами небольшой эскорт. Они будут невооружены".

* * *

Кил'джеден, Великий, стал посещать Нер'зула все чаще и чаще. Сначала это случалось только во сне, как с предками. Он приходил по ночам, когда Нер'зул крепко спал, а его тело было напичкано галлюциногенами, которые раскрывали разум шамана и позволяли слышать голос Кил'джедена, шепот его похвал, поздравлений и планов очередных побед орков.

Нер'зул находился в экстазе. Каждое письмо, которые приносили кровавые ястребы от различных кланов, было прочитано им с рвением и восхищением.

Мы наткнулись на двух разведчиков вдали от их войск, писал вождь клана Отрубленной Руки, было очень легко убить их, так как мы превзошли их численностью.

Клан Кровоточащей Раны гордо сообщает великому Нер'зулу, что мы исполнили все Ваши наказания, говорилось в другом письме. Мы присоединились к клану Смеющегося Черепа, удвоив число наших вооруженных воинов, чтобы напасть на нашего окольного противника. Насколько мы понимаем, клан Повелителей Гроома ищет союзников. Мы пошлем им гонца завтра.

"Да", улыбнулся Кил'джеден. "Ты видишь, как они объединяются ради правого дела? Раньше эти кланы набросились друг на друга, если бы их дороги пересеклись. Теперь они делятся своим знанием, своими ресурсами, работают как одно целое, чтобы преодолеть противника, который желает видеть вас всех мертвыми".

Нер'зул кивнул, но внезапно почувствовал острую боль. Созерцать это красивое, могучее существо было великолепно, даже несмотря на то, что оно походило на так ненавистных ему дренеи, но... он перестал видеть Ралкан. Он тосковал без нее. Он спрашивал себя, почему она больше не ищет встречи с ним.

Он нерешительно сказал. "Ралкан..."

"Ралкан внесла свой вклад, познакомив тебя со мной, Нер'зул", начал успокаивать его Кил'джеден. "Ты знаешь, что она в порядке, и что она счастлива - ты видел ее. Мы больше не нуждаемся в ней как посреднике. Не сейчас, когда я уже убедился, что ты достоин стать моим голосом для вашего народа".

И снова, как прежде, сердце Нер'зула переполнила радость. Но на сей раз, несмотря на успокаивающие и захватывающие слова Кил'джедена, он почувствовал небольшой грустный укол в сердце, и ему все равно стало жаль, что он не может поговорить со своей избранной.

Нер'зул задумался, когда Гул'дан принес ему сообщение. Ученик поклонился и вручил своему мастеру пергамент, измазанный синей жидкостью.

"Что это?" спросил Нер'зул, беря пергамент.

"Это было взято у дренеи, пришедшего с юга", ответил Гул'дан.

"Он был в отряде?"

"Нет, гонец был один. Никакого оружия, не даже транспортного животного. Этот дурак шел ногами." Губы Гул'дана искривились в улыбке, и он захихикал.

Нер'зул посмотрел на пергамент, поняв, когда эта синяя гниль была кровью курьера. Он что, был полным идиотом, придя сюда один, без оружия, в самое сердце территории клана Теневой Луны?

Он осторожно раскрыл письмо, пытаясь не порвать его, и быстро начал читать. Как только его карие глаза посмотрели на слова в донесении, так комната внезапно озарилась сиянием, ослепив на мгновение обоих шаманов.

"Читай письмо громко вслух, великий Нер'зул", прозвучал спокойный голос Кил'джедена. "Поделись написанным со мной и твоим преданным учеником".

"Да, пожалуйста, мой мастер", нетерпеливо сказал Гал'дан.

Читая письмо, Нер'зул впервые испытал сомнение с тех пор, как он поговорил со своей возлюбленной Ралкан.

Пророк дренеи Велен посылает свое приветствие Нер'зулу, шаману из клана Теневой Луны.

Недавно многие из моего народа попали под атаку орков. Я не понимаю, почему. В течение нескольких поколений, ваш и мой народы жили в мире и терпимости, что приносило пользу нам всем. Мы никогда не угрожали оружием оркам, и однажды даже помогли спасти жизнь двоих молодых орков, которые невольно оказались в опасности.

"Ах да", прервал Гул'дан. "Я помню... Дуротан, который в настоящее время стал вождем Снежных Волков, и Оргрим Роковой Молот".

Нер'зул рассеянно кивнул, его мысли отвлеклись на мгновение, но затем он продолжал читать.

Мы можем только предположить, что случилось ужасное недоразумение, и мы желаем поговорить с Вами, чтобы жизни - орков или дренеи - больше не прерывались подобным трагическим способом.

Как я знаю, гора, которую Вы называете Ошу'ган, считается священной вашим народом, и что там живут мудрые духи ваших предков. Хотя это место долгое время имело сакральное значение также и для дренеи, мы всегда уважали ваше решение поселиться на этой священной земле. Однако наступило время признаться, что мы разделяем общие ценности, а не они разделяют нас. Меня называют Пророком среди моего народа, потому что время от времени мне предоставляются мудрость и проницательность. Я стремлюсь вести свой народ верно и мирно, и я уверен, что Вы и лидеры других кланов делаете то же самое для своего народа.

Позвольте нам мирно встретиться, в месте, которое так много значит для обеих наших рас. В третий день пятого месяца я и небольшой отряд отправимся в паломничество, чтобы войти в сердце горы. Никто в группе не имеет оружия. Я приглашаю Вас и любых других, кто пожелает присоединиться, войти вместе со мной в глубины горы, гда прячется магия и сила, и испросить мудрости существа намного более мудрого, чем мы, как мы можем преодолеть эту пропасть между нами.

Во имя Света и благослови Вас, я предлагаю Вам мир.

Гул'дан начал говорить первым. Или, если точнее, смеяться.

"Какая надменность! Мой лорд, великий Кил'джеден, мы не должны упустить эту возможность. Их лидер идет к нам как детеныш расколотокопытого на мясобойню, будучи разоружен и глупо полагая, что мы ничего не знаем о его злых намерениях. Он считает, что может вторгнуться в Ошу'ган! Он умрет прежде, чем его мерзкое синее копыто преступит даже предгорья нашей святой горы!"

"То, что ты говоришь, мне нравится, Гул'дан", прогремел Кил'джеден тем же текучим, словно вода, голосом. "Нер'зул, твой ученик говорит мудро".

Но слова Нер'зула словно застряли в его горле. Он открывал рот дважды, чтобы сказать, и, наконец, слова вылетели при третьей попытке.

"Я не могу не согласиться, что дренеи опасны", сказал он, колеблясь. "Но... мы не гронны, чтобы убивать безоружных противников".

"Гонец был убит", указал Гул'дан. "Он был безоружен и даже не верхом".

"И я сожалею об этом!" перебил Нер'зул. "Его нужно было захватить и сразу привести ко мне, а не убивать!"

Кил'джеден ничего не сказал. Алое сияние охватило Нер'зула, когда он искал решение к дилемме.

"Мы не разрешим ему осквернять наше священное место", продолжал шаман. "Не беспокойся об этом, Гул'дан. Но мы не будем убивать его, не поговорив с ним. Кто знает, что бы мы могли узнать от него".

"Да", прозвучал мягкий и теплый голос Кил'джедена. "Когда кого-то пытать, то каждый проговорится обо всем, что знает".

Слова поразили Нер'зула, но он не показал своего удивления. Это великолепное существо хочет мук Велена? Что-то в нем напряглось от этой перспективы. И что-то внутри него сжалось. Нет. Он никогда не сделает подобного.

"Мы будем ждать его", уверил он и своего великого лорда, и своего ученика. "Он не сбежит".

"Мой лорд", медленно сказал Гул'дан, "могу я сказать?"

"Да?"

"Самый близкий клан к горе - клан Снежных Волков", сказал Гул'дан. "Прикажите им, чтобы они схватили Велена и его отряд и привели их к нам. Их лидер однажды испытал гостеприимство дренеи. И хотя он не препятствовал нашим военным действиям, я не припоминаю ни одного случая, где бы он провел атаку на дренеи. Мы убьем двух зайцев одним выстрелом: возьмем в плен лидера дренеи и заставим Дуротана из Снежных Волков доказать его преданность нашему делу".

Нер'зул почувствовал пристальный взгляд двух пар глаз - маленькие темные зрачки его ученика и пылающие очи его мастера Кил'джедена. То, что предложил Гул'дан, звучало мудро. Тогда почему Нер'зулу так не хотелось соглашаться?

Сердце Нер'зула бешено забилось, и капля пота скатилась с его брови. Наконец, он заговорил, и с облегчением услышал, что его голос казался уверенным и сильным.

"Согласен. Это хороший план. Принеси мне перо и пергамент, я отправлю этот приказ Дуротану".

Date: 2016-02-19; view: 321; Нарушение авторских прав