Глава 7. Я знаю, что мы, орки, потеряли больше, нежели обрели

Я знаю, что мы, орки, потеряли больше, нежели обрели. В то время наша культура была незапятнанной, чистой, невинной. Мы были подобны детям - защищенным и любимым. Но детям суждено вырасти и, как оказалось, нашим народом легко манипулировать.

Доверять нужно; никто не может обвинить меня в незнании этой истины. Но мы также должны быть осторожны. Обладающие прекрасными ликами могут обманывать и даже те, котороым мы верим всем сердцем, могут сбиться с пути истинного.

Размышляя о том, какими, должно быть, были те дни, я оплакиваю потерю невинности. Ведь именно наша невинность привела нас к падению.

Череда серьезных лиц обернулась к собравшимся лидерам кланов орков. Дуротан стоял рядом с Дракой, обняв ее за талию, защищая, хоть и не знал, почему неожиданно почувствовал в этом необходимость. Глаза его расширились, когда он узрел Дрек'тара, и выражение лица того заставила кровь его похолодеть.

Он хотел бы сейчас стоять подле Оргрима. Да, они происходили из разных кланов и были воспитаны на разных традициях, но, помимо его нареченной, не было никого, кому бы Дуротан доверял больше. Но Оргрим, конечно же, замер около своего вождя Чернорукого, который глядел на сборище шаманов с плохо скрытым недовольством.

"Этот давненько уже не охотился", - прошептала Драка, кивком указав на Чернорукого. - "Он просто жаждет драки".

Дуротан вздохнул. "Ее он может и получить. Погляди на их лица".

"Я никогда не видела Дрек'тара таким, даже когда погибла Матушка Кашур", - молвила Драка.

Дуротан не ответил, просто кивнул и продолжил наблюдать.

Нер'зул устремился в центр собравшейся толпы. Все отодвинулись, чтобы дать ему свободное пространство. Он принялся ходить по кругу, нашептывая, а затем остановился и воздел руки. Из них вырвалось пламя, устремившись ввысь и вызвав уважительные кивки даже у тех, кто наблюдал подобное зрелище не один раз. Столб огня замер на долгие секунды, а затем опал, обратившись в традиционный костер, пусть и волшебный.

"Когда приходит тьма - многими путями, а не одним, - сядем же у костра", - приказал Нер'зул. - "Пусть каждый клан сядет отдельно со своим шаманом, а я призову вас к себе, когда настанет час".

"Может, тебе еще и убитую животину поднести?" - раздался яростный, злой голос. - "И с величайшим почтением положить ее ночью у ног твоих?"

Дуротан знал этот голос; он часто слышал, как тот повышался на празднованиях Кош'харг в его юности, и слышал крики обладателя его на охоте, от которых стыла кровь. Ошибки быть не может. Он обернулся, чтобы взглянуть на Грома Адский Крик, юного вождя клана Песни Войны, и понадеялся, что этот порыв не задержит то, что Нер'зул готовился сообщить им.

Адский Крик стоял перед представителями своего клана, более стройный по сравнению с остальными, но, тем не менее, высокий и внушительный. Цвета Песни Войны - красный и черный, и пусть Адский Крик не носил доспехов, простые кожаные одеяния вышеозначенных цветов служили недвусмысленным посланием. Он сложил руки на груди и скрестил взгляд с Нер'зулом.

Тот не поддался на уловку, лишь глубоко вздохнул. "Многие из вас чувствуют, будто честь ваша попрана, я знаю это. Позвольте мне говорить и вы поймете, что поступили правильно, придя сюда. Дети ваших детей будут поймут это".

Адский Крик зарычал и глаза его засверкали, но больше он не произнес ни слова. Он еще постоял немного, затем, передернув плечами, сел, будто показывая, что сделал это по собственной воле. Клан последовал примеру вождя.

Нер'зул подождал, пока установится тишина, и начал говорить.

"Мне было видение", - молвил он, - "от одного из наших предков, которому я доверяю больше, чем кому бы то ни было. Она открыла мне угрозу, подобную ядовитому скорпиону под кустом розы. Все остальные шаманы могут подтвердить это, и они так и поступят, когда будут говорить. Меня огорчает и приводит в ярость то, как легко мы были обмануты".

Дуротан внимал словам шамана; сердце его забилось быстрее. Кем был их таинственный враг? Как получилось, что его не замечали?

Нер'зул вздохнул, глядя в землю, собираясь с мыслями. Голос его был глубок и силен, вот только ощущалась в нем непомерная горечь.

"Враг, о котором я говорю", - произнес он нелегкие слова, - "это дренеи".

Собрание взорвалось.

Не веря глазам своим, Дуротан оглядывался по сторонам. Он поискал взглядом Оргрима и в его разширившихся серых глазах увидел то же изумление, которое испытывал сам. Дренеи? Это какая-то ошибка. Возможно, гронны, отыскавшие какое-то тайное знание, чтобы использовать его против орков... но, нет. Только не дренеи.

Они и бойцы-то были - не чета оркам. Они охотились, это правда, но мясо им нужно было лишь для того, чтобы выжить, как и любому орку. Они могли выстоять против гронна, а раз-другой оказывали помощь охотничьим отрядам. В памяти Дуротана воскрес тот день, когда два юных орка бегством спасались от огра, шаги которого заставляли землю дрожать, и высокие синекожие фигуры вознкли, казалось, ниоткуда, чтобы спасти их.

Зачем им было утруждаться и спасать двух мальчуганов, если они такие злые, как говорит Нер'зул? В этом не было никакого смысла. Ни в чем услышанном его не было.

Нер'зул требовал тишины, но никто его не слушал. Чернорукий вскочил на ноги, вены на его толстой шее вздулись, а Оргрим всеми силами старался успокоить разъяренного вождя. А затем раздался ужасный звук, сокрушающим барабанные перепонки и останавливающим сердца. Гром Адский Крик также вскочил на ноги, запрокинул голову, выпятил грудь и раззявил пасть так широко, как смогла бы только змея. Никто не могло сравниться с боевым ревом Адского Крика, и тишина восстановилась.

Гром открыл глаза и улыбнулся Нер'зулу, на которого становление былого противника союзником не произвело большого впечатления.

"Позволим шаману продолжить", - сказал Адский Крик. Тишина, наступившая после рева, была столь совершенна, что слова эти расслышали все без исключения, пусть и были они произнесены совсем негромко. "Я хочу побольше услышать об этих новых старых врагах".

Нер'зул благодарно улыбнулся. "Я знаю, это пугает вас. Я тоже был изумлен. Но предки не лгут. Эти, казалось бы, мирные создания выжидают годами удобного времени, чтобы атаковать нас. Они сидят в безопасности в своих странных постройках из материалов, которые мы не понимаем, и хранят тайны, что могут оказать огромную пользу нашему народу".

"Но почему?" - вырвалось у Дуротана неожиданно для него самого. Головы обернулись к нему, но он не отступил. "Почему они хотят напасть на нас? Если они владеют такими уж глубокими тайнами, от нас-то что им нужно? И, если это правда, как можно нам победить их?"

Нер'зул казался неуверенным. "Этого я не знаю, но знаю я о том, что предки весьма озабочены".

"Нас гораздо больше", - прорычал Чернорукий.

"Не так уж и намного", - парировал Дуротан. - "И если не учитывать их знания, намного превосходящие наши. Они прибыли сюда на корабле, что может странствовать между мирами, Чернорукий. Думаешь, он падут под стрелами и топорами?"

Кустистые брови Чернорукого сошлись на переносице. Он открыл было рот, чтобы возразить.

"Это десятилетиями накипало, как похлебка на костре", - пресек Нер'зул готовый начаться спор. - "Принятие решения и несомненная победа - дело не одной ночи. Я не требую от вас начать войну сию же минуту, просто призываю быть начеку. Приготовиться. Обсудить со своими шаманами будущие действия. И открыть свои разумы и сердца к союзу, что обеспечит триумф".

Он развел руки в стороны. "Да, мы - отдельные кланы, в каждом из которых свои традиции и наследие. Я не требую от вас предать эту славную историю, просто прошу рассмотреть возможность союза сильных поодиночке кланов, что обратит нас в несокрушимую силу. Мы все - орки! Чернокаменные, Песни Войны, Повелителей Грома, Драконьей Утробы... видите ли вы, сколь мало значат различия в названиях? Мы все - единый народ! И мы хотим мира для своих детей, удачной охоты, супругов, что любят нас, чести у предков. Мы более похожи, нежели различны".

Дуротан знал, что это так, и взглянул на своего друга. Оргрим замер за спиной своего вождя, высокий и подтянутый. Почувствовав взгляд Дуротана, он кивнул в ответ.

Находились те, кто выступал против необычной дружбы между двумя авантюрными и, как вынужден был признать Дуротан, бедовыми юнцами. Но Дуротан не был бы собой сегодняшним, если бы не искал поддержки в уверенной силе Оргрима; и точно знал, что тот разделял его чувства.

Но дренеи...

"Могу я сказать?"

То был голос Дрек'тара, и Дуротан обернулся, удивленный. Похоже, вопрос был адресован не только вождю, но и старейшему шаману. Нер'зул поглядел на Дуротана, и тот кивнул.

"Мой вождь", - молвил Дрек'тар, и Дуротан с изумлением понял, что голос его дрожит. - "Мой вождь, слова Нер'зула правдивы. Матушка Кашур подтвердила это".

Иные шаманы Снежных Волков закивали. Дуротан уставился на них. Матушка Кашур? Если и был кто-нибудь, кому Дуротан доверял безоговорочно, так этой старой мудрой орчихе. Он вновь припомнил, как стоял в пещере, чувствуя хладный воздух, что не был воздухом, на своем лице, слушая и ощущая всеми фибрами, как Матушка Кашур говорила с кем-то, ему невидимым, но, тем не менее, присутствующим.

"Матушка Кашур сказала, что дренеи - наши враги?" - спросил он, не веря своим ушам.

Дрек'тар кивнул.

"Пришло время вождям иных кланов выслушать своих шаманов, как сделал Дуротан", - промолвил Нер'зул. - "Вы вновь соберемся на закате и вожди скажут мне то, что думают обо всем этом. Это те, кого вы знаете и кому верите. Спросите же, что они видели".

Толпа начала расходиться. Медленно, оглядываясь друг на друга, члены клана Снежных Волков двинулись к своей стоянке, уселись в круг и обратили все внимание на Дрек'тара, который начал говорить медленно, осторожно подбирая слова.

"Дренеи - не друзья нам", - молвил он. - "Мой вождь... Я знаю, что вы с Чернокаменным Роковым Молотом провели у них одну ночь. Я знаю, что ты хорошо о них отзывался. Я знаю, что это выглядит, как будто они спасли твою жизнь. Но позволь спросить... тебя ничего не насторожило?"

Дуротан представил огра, нависающего над ними и размахиющего дубиной, яростно рыча. И с неприятным чувством он вспомнил, как быстро, очень-очень быстро появились дренеи, чтобы спасти его и Оргрима. Как они не смогли вернуться домой, потому что солнце уже садилось.

Он нахмурился. Это была недостойная мысль, но все же...

"Ты хмуришься, мой вождь. Я так понимаю, твоя юношеская вера в них поколебалась?"

Дуротан не ответил и даже не взглянул на главного шамана клана. Он уставился в землю, отгоняя свои чувства, но сомнение закралось в его сердце и сжало его, подобно холодным пальцам морозного утра.

Он вспомнил, как сказал Ресталаану, высокому синекожему дренеи: "Мы тогда еще не были такими, какие мы сейчас".

"Верно", вежливо согласился Ресталаан. "Мы наблюдали, как орки увеличивают свои силу, навыки и талант. Вы произвели на нас хорошее впечатление".

Он вновь почувствовал резкий укол, будто в комплименте скрывалось хорошо завуалированное оскорбление. Как будто дренеи считали себя превосходным народом... даже со своей странной синей кожей, ногами, как у талбуков, длинными рептильными хвостами и сверкающими синими копытами, заменяющими нормальные ноги, как у тех же орков...

"Говори, мой вождь. Что ты вспомнил?"

Дуротан поведал ему хриплым голосом о весьма своевременном появлении дренеи, о почти что вызывающем поведении Ресталаана. "И... и Велен, их пророк, задавал множество вопросов о нас, и не для того, чтобы просто поддержать беседу. Он хотел узнать побольше об орках".

"Конечно, хотел", - кивнул Дрек'тар. - "Какая замечательная возможность! Они строили козни против нас с того часа, как появились здесь. И отыскать двух... прости меня, Дуротан, но двух юных и наивных детей, чтобы те рассказали им все, что они хотят узнать? Для них это, должно быть, стало событием".

Предки не будут лгать им в чем-то столь важном. Дуротан знал это. И теперь, когда события того дня и ночи предстали ему в свете новых знаний, стало очевидно, сколь подозрительны были действия Велена. И все же... неужто Велен - искусный мастер обмана, и ощущение доверия, испытанное к нему Дуротаном и Оргримом, тоже было ложью?

Дуротан склонил голову.

"Часть меня все еще сомневается, друзья мои", - тихо промолвил он. - "Но я не могу поставить будущее моего народа на столь тонкий лед, как мои сомнения. Нер'зул не предлагал идти на войну уже завтра. Он просил нас не снижать бдительности. Глядеть в оба и готовиться, сближаться как единый народ. Так мы и сделаем, ради блага Снежных Волков и всех орков".

Он оглядел по очереди все озабоченные лица - некоторые из которых он едва мог счесть друзьями, а иных, таких как Дрек'тара или Драку, знал и любил.

"Клан Снежных Волков будет готовиться к войне".

Date: 2016-02-19; view: 300; Нарушение авторских прав