Глава 3. «Уолсли» мчался по сельским дорогам

«Уолсли» мчался по сельским дорогам. Девушка, сидевшая за рулем, была уверенным водителем (хотя Эш предпочел бы чтобы она не так сильно давила на газ). По обеим сторонам дороги тянулся густой лес, жилье встречалось редко. Они миновали стоявшую на перекрестке телефонную будку; нескольких стекол в ней не хватало, а вокруг фундамента росла высокая трава. Грач выклевывал что‑то из небольшой пушистой тушки, валявшейся рядом с обочиной; когда машина проезжала мимо, птица прыгнула в траву, с ее клюва свисало что‑то тягучее. Время от времени, то здесь, то там, за деревьями мелькали поля и холмы, но эти бреши в лесном массиве быстро проносились мимо.

Иногда Эш поглядывал на девушку: ему нравились ее мягкие черты, глаза, в которых скрывалось едва сдерживаемое веселье, почти озорство. Кристина мурлыкала песенку, и что‑то детское было в ее простой мелодии; несмотря на возраст автомобиля, она с легкостью переключала передачи, и движение ее руки, перемещавшей рычаг, было наполнено тонкой грацией, словно оно не требовало никакого усилия.

День упорно хмурился; облака были похожи на огромное, скомканное одеяло, с немного порванными краями и местами испачканное.

Беседа иссякла, и хотя раз или два Кристина поворачивала голову, чтобы улыбнуться ему, она сразу же возвращала свое внимание на дорогу, не оставляя ему времени для ответа.

Вскоре машина въехала на подъездную аллею; за большими, изящно украшенными воротами, открывалась уходившая далеко вперед, посыпанная гравием дорога, которой требовался некоторый ремонт. По обеим ее сторонам, за небольшими лесистыми участками, располагался парк, представлявший из себя просто лужайки; но чем ближе «Уолсли» подъезжал к дому, тем более благоустроенным он выглядел. Цветочные клумбы, элегантные живые изгороди и кустарниковые аллеи – все это, очевидно, было задумано так, чтобы являть собой разнообразие пейзажей, в зависимости от того, с какой стороны к ним приближаться. Из парка поднимался дом, словно его создатель намеревался построить его скорее доминировавшим, чем гармонировавшим с окрестностями. Эдбрук впечатлял своей мрачностью, но, несмотря на пухлые апсиды и умело смасштабированные эркеры, смущал какой‑то незащищенностью. Что‑то, казалось, оборвалось внутри Эша: внезапное и необъяснимое падение настроения, оставившее его как‑то странно уставшим. Он всматривался в дом и удивлялся своей тревоге.

Кристина остановила машину у небольшого пролета каменных ступеней, поднимавшихся ко входу в Эдбрук. Когда начала открываться парадная дверь, девушка заглушила мотор, выскочила наружу и энергичными прыжками пустилась по ступенькам. Эш спешился с большей важностью, дотянулся до своего багажа и на несколько мгновений задержался на дорожке, чтобы посмотреть на то, что его окружало.

Наверху, в дверях, стояла женщина и взволнованно глядела на исследователя.

– Я опоздала, няня, – услышал он голос Кристины, – но быстро нашла нашего мистера Эша.

Когда он поднялся по ступенькам, женщина, названная няней, широко распахнула половинку двойной двери и в дневном свете показались ее седые волосы и морщинистое лицо. Она отошла, чтобы позволить Кристине пройти, а последовавший за Кристиной Эш кивнул ей и сказал: «Мисс Уэбб».

В ее внимании, с которым она изучала Эша, была заметна нервозность, словно она сомневалась: он ли это на самом деле.

– Спасибо, что вы приехали, мистер Эш, – сказала она наконец, очевидно, удовлетворенная.

Его глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к пещерному мраку передней, в которой он очутился; дневной свет сюда почти не доходил, а дубовые панели, которыми было обито большинство стен, добавляли во все это еще больше темноты. Прямо напротив располагалась широкая лестница, поднимавшаяся на галерею; сам коридор сужался в направлении от главного входа, по обеим сторонам в него выходили двери.

У подножия лестницы ждали двое мужчин. Старший из них – лет около сорока, предположил Эш – одетый в строгий костюм с галстуком, шагнул вперед и протянул руку.

– Позвольте представиться, – сказал он. Его гостеприимство выглядело так же официально, как и наряд. Меня зовут Роберт Мериэлл, а это мой брат, Саймон.

Младший брат подошел к Эшу с меньшей сдержанностью, но в его рукопожатии тоже чувствовалась напряженность. Его белая рубашка, с расстегнутой верхней пуговицей, джемпер, выпущенный из широких брюк, вместе с короткой прической, создавали вокруг него атмосферу веселого ребячества, чему так же способствовало произнесенное им приветствие: «Восхищен».

Внимание Эша привлекло движение, во мраке за спинами двух мужчин. Полоска темноты, которой должна была быть частично открытая дверь под лестницей, расширилась, и показались очертания проскользнувшего сквозь нее тела. Послышалось глухое, угрожающее рычание, и Эш увидел собаку.

Он не смог сдержать напряжение. Собака не была похожа ни на одну из пород, которые он знал; ее могучая спина возвышалась в двух футах над землей, жесткая, хотя и длинная, черная шерсть; голова была прямоугольная, плоский череп и мощная морда. Животное прокралось вперед, глаза были прикованы к незнакомцу.

– А это Искатель, – сказал Роберт Мериэлл, нагнувшись, чтобы похлопать пса по бокам; голова животного приподнялась высоко над спиной, но решительный и пристальный взгляд не отпускал Эша.

– Пусть он вас не беспокоит, мистер Эш. Ему нужно некоторое время, чтобы привыкнуть к постороннему.

– Если только его недавно кормили… – ответил Эш, возможно и не встревоженный, но чувствовавший себя определенно неуютно.

Саймон Мериэлл весело засмеялся.

– Пойдем обратно в подвал, Искатель, на свое место.

Он проводил собаку до дверного проема, и та покорно туда удалилась.

– Бовье де Фландрес, мистер Эш, – произнес старший брат, заметив озадаченное выражение на лице Дэвида. – Собака бельгийских пастухов, и очень специфическая, вам не кажется? Когда они вырастают, то могут быть очень свирепыми, и они в действительности так же сильны, как это кажется по внешности. Очень полезны, чтобы отгонять непрошеных визитеров.

Эш расслабился, лишь когда дверь в подвал закрылась.

– Можем ли мы теперь предложить вам нечто вроде ленча? – спросил Роберт Мериэлл. – Вы должно быть голодны после путешествия в глубинку.

– Да нет. Я перекусил в поселке, – отказался Эш.

– Надеюсь, моя сестра не заставила вас слишком долго ждать?

Исследователь улыбнулся в ответ на улыбку Кристины и затем оглядел коридор и галерею наверху.

– Что бы я действительно хотел сделать, так это распаковаться и потом осмотреть дом и парк.

Саймон, с руками в карманах, вновь присоединился к группе.

– Но зачем парк? Обычно мы встречаемся с нашим призрачным гостем здесь.

– Снаружи могут находиться причины того, что происходит внутри, – ответил Эш.

– Подземные родники, оседания грунта, забытые штольни… – предположил Роберт.

– Вы уже провели собственные изыскания.

– Все из вашей книги по этой теме. Тем не менее, я не думаю, что вы найдете что‑то подобное в нашем саду.

– У вас есть подробная карта имения?

– О, господи, у вас нет необходимости в таких вещах, – вмешался Саймон. – Проблема действительно внутри. Послушайте, мы должны вам рассказать, что видел каждый из нас…

– Нет, Саймон, у мистера Эша другой метод работы, – громко произнесла Кристина. – Ему нравится обнаруживать такие вещи самостоятельно.

Эш переводил свой взгляд то на одного, то на другого.

Няня Тесс – мисс Уэбб – продолжала стоять возле открытой двери, как будто ожидая, что он в любой момент может уйти.

– Ну, давайте скажем, – заговорил Дэвид, – что я хочу сначала почувствовать настроение, затем найти какие‑нибудь дефекты в структуре здания, окружающей земли. – Он подошел к одной из стен и постучал костяшками пальцев по панели. – Гнилые доски и скрытые воздушные тяги могут быть ответственны за чертову уйму так называемых проявлений. На определенном этапе я захочу поговорить с каждым из вас отдельно и выяснить, что вы лично видели.

Няня Тесс в конце концов покинула свой пост возле двери, хотя и оставила ее открытой.

– Как долго вы будете этим заниматься, мистер Эш? Вы очень надолго здесь задержитесь?

Немного пораженный серьезностью тона, каким был задан вопрос, он ответил:

– Смотря по обстоятельствам. Полное исследование может занять не более дня, а может растянуться на неделю. Посмотрим, – как мне повезет.

– Вы наш гость так долго, как вы этого пожелаете, – спокойно заверил Роберт. – Все мы страстно хотим прекращения этих, э‑э, этих возмущений. Вероятно, мы сможем обсудить их вечером, когда вы завершите свой предварительный осмотр.

– Это мне подходит.

– Тогда я покажу вам вашу комнату, – голос няни Тесс звучал почти печально.

Эш взял свои вещи, остро ощущая на себе пристальные взгляды хозяев. Он уже направился следом за тетушкой Мериэллов, но голос Роберта задержал его.

– Я бы хотел сделать лишь одно замечание, прежде чем вы начнете исследование.

Эш вопросительно поднял брови.

– Ничего из того, что вы здесь обнаружите не должно выйти из стен этого дома и архива Психического Института. Мы – очень уединенная семья; в округе и не желают ничего лучшего, чем рассказывать истории о «призраках» и полтергейсте в Эдбруке, чтобы насмехаться над нами. И бог знает, что могут сделать из этого деревенские языки.

Эш согласно кивнул.

– Может быть мне придется съездить в ближайший городской совет или библиотеку, чтобы углубиться в историю этого места, но не беспокойтесь: я буду осторожен. Все остальные должны будут думать, что я занимаюсь строительной съемкой поместья. И что бы я здесь ни нашел – будет ли это объяснено или нет – останется частным делом между вами и Институтом. Если, конечно, вы не измените своей точки зрения и не захотите, чтобы это было опубликовано.

Он начал подниматься по лестнице, но голос Роберта вновь заставил его остановиться.

– Тогда вы поверите, что некоторые явления необъяснимы. Я нахожусь под впечатлением, что вы не верите в сверхъестественное, как таковое.

– Необъяснимое необязательно означает сверхъестественное, – ответил Эш с некоторым смирением. – Оно лишь показывает, что у нас нет знаний, чтобы его понять. Пока нет, во всяком случае.

Роберт смотрел на него безо всякого выражения, но, разворачиваясь, чтобы продолжить свой путь, Эш заметил, как Кристина и Саймон обменялись скрытной улыбкой.