Н.И. Пирогов, К.Д. Ушинский об общественном воспитании. Н.Ф. Бунаков о социальной роли учителя

Главными условиями создания новой системы общественного воспитания Н.И. Пирогов считает: во-первых, необходимость определения цели воспитания на основе философского понимания жизни и назначения человека; во-вторых, учет в воспитании индивидуальных и возрастных особенностей развития ребенка; в-третьих, соответствие общественного устройства той цели, к которой стремится человек в своем индивидуальном развитии. Только при соблюдении данных требований образование будет способствовать формированию истинного человека.

Н.И. Пирогов подчеркивает мировоззренческое значение философии в жизни каждого индивида. По его мнению, воспитание должно основываться на философских и нравственно-религиозных убеждениях, в которых проявляется «самый существенный атрибут духовной натуры человека - стремление разрешить вопрос жизни о цели бытия». Философия должна дать ответ на вопрос: В чем смысл, предназначение и призвание жизни человека? Именно философское понимание проблемы человека определяет идеал человеческого совершенства и пути к его достижению и, соответственно, цели и содержание воспитания и образования.

Ушинский. Общественное воспитание только тогда оказывается действительным, когда его вопросы становятся общественными вопросами для всех и семейными вопросами для каждого. Система общественного воспитания, вышедшая не из общественного убеждения, как бы хитро она ни была обдумана, окажется бессильной и не будет действовать ни на личный характер человека, ни на характер общества.К. Д. УШИНСКИЙ. О народности в общественном воспитании.юрий дидык Искусственный Интеллект (107482) 2 года назад

. В основе педагогической системы Ушинского лежит идея народности. «Есть одна только общая для всех прирожденная наклонность, на которую всегда может рассчитывать воспитание: это то, что мы называем народностью... воспитание, созданное самим народом и основанное на народных началах, имеет ту воспитательную силу, которой нет в самых лучших ситемах, основанных на абстрактных идеях или заимствованных у другого народа... Всякая живая историческая народность есть самое прекрасное создание божие на земле, и воспитанию остается только черпать из этого богатого и чистого источника», - писал Ушинский в статье «О народности в общественном воспитании» (1857).

Под народностью Ушинский понимал своеобразие каждого народа, обусловленное его историческим развитием, географическими, природными условиями.

В статье «О народности в общественном воспитании» он начинает поэтому анализ воспитания в духе народности с характеристики тех черт, которые исторически сложились у различных народов. Ушинский дает меткую характеристику и глубокий анализ французского, английского, немецкого и американского воспитания. Особенно подробно он останавливается на критике реакционной немецкой педагогики того времени, на которую ориентировался царизм. Ушинский доказывал крайнюю нецелесообразность механического перенесения этой педагогики на русскую почву.

К. Д. Ушинский подчеркивает, что одной из характерных черт воспитания русского народа является развитие у детей патриотизма, глубокой любви к родине. Поскольку лучшим выражением народности, по его мнению, является родной язык, в основу обучения русских детей должен быть положен русский язык; обучение в начальной школе должно также хорошо ознакомить детей с русской историей, географией России, с ее природой.

К. Д. Ушинский указывал, что русский народ проявлял и проявляет большую любовь к родине, доказав ее подвигами в борьбе с польскими интервентами в начале XVII века, в Отечественной войне 1812 года, в Крымской кампании 1853-1855 годов. Однако это чувство, «пробуждающееся по временам с истинно львиной силой», по мнению Ушинского, вспыхивает у некоторых людей лишь порывами, когда родине угрожает опасность. Основанное на народности воспитание должно приучить проявлять этот патриотизм всегда, повседневно, при исполнении гражданами своего общественного долга.

Это воспитание призвано развить у детей чувство национальной гордости, чуждое, однако, шовинизму и сочетающееся с уважением к другим народам. Оно должно воспитать у детей чувство долга перед родиной, приучить их всегда ставить оощие интересы выше личных.

Ушинскому была свойственна неиссякаемая вера в творческие силы русского народа. Благодаря своей мощи, отваге, стойкости русский народ выдержал монголо-татарское иго и избавил от нашествия монголо-татарских полчищ Западную Европу; неоднократно спасал он независимость родины от посягательств иноземных врагов. Ушинский писал, что сам народ создал «тот глубокий язык, глубины которого мы и до сих пор еще не могли измерить; что этот простой народ создал ту поэзию, которая спасла нас от забавного детского лепета, на котором мы подражали иностранцам; что именно из народных источников мы обновили всю нашу литературу и сделали ее достойной этого имени».

Русская музыка и живопись, русская философия также черпали многое из народного творчества: из «серой, невежественной, грубой массы льется чудная народная песнь, из которой почерпают свое вдохновение и поэт, и художник, и музыкант; слышится меткое, глубокое слово, в которое... вдумываются филолог и философ и приходят в изумление от глубины и истины этого слова...».

Бунаков. Вырабатывая у детей необходимые для коллективной работы привычки, учитель, по Бунакову, должен быть последовательным и справедливым в своих требованиях. Он «никогда не должен забывать, что перед ним не куклы, а люди, а потому его требования не должны сводиться к мелочной регламентации каждого слова, каждого движения учащихся.

Требуя уважения к личности ребенка, Бунаков протестовал против формального, бездушного отношения учителей к воспитанникам. Он указывал, что дисциплина на уроке не должна представлять собой механическое повиновение детей учителю и то «официально невозмутимое» отношение учителя к детям, которое, пожалуй, вносит в класс тишину, но вместе с тем и скуку: «Владеть классом значит путем чисто человеческого отношения к ученикам, живого участия в их успехах и неудачах, радостях и огорчениях возбудить в них уважение к классу и к классной работе, к своей личности и к своему слову, мало-помалу переходящее в навык»1[1 Н. Ф. Бунаков, Отчет о подготовительной школе в Воронеже за 1874/75 учебный год. (В сб. отчетов «Школа Бунакова»)]. Учитель-формалист с его официально-сухими распоряжениями при всем своем усердии никогда не сможет, по мнению Бунакова, поставить учебные занятия надлежащим образом: группа, от которой он отвернется, не будет добросовестно работать, она только почувствует облегчение от того, что освободилась от тягостного надзора и будет шалить или дремать. Требуя от детей соблюдения школьной дисциплины, Бунаков в то же время считал необходимым чутко и внимательно относиться к каждому ребенку. Применяя те или иные воспитательные меры, нужно исходить из учета возрастных и индивидуальных особенностей учащихся.

Укреплению школьного порядка в значительной степени могут способствовать, по Бунакову, правила поведения учащихся, определяющие поведение детей, как в школе, так и вне школы. В выполнении установленных правил учитель, по мнению Бунакова, должен показывать личный пример и постоянно разъяснять ученикам важность, необходимость соблюдения этих правил. Категорически возражая против применения физических мер воздействия по отношению к детям, Бунаков, однако, допускал наказания, которые вытекали из самого поступка как естественное последствие. Например, если ученик портил книгу, учитель лишал его этой книги. Ученика, мешающего работать товарищам, учитель сажал на видное место перед классом и т. д. Эти меры должны, по Бунакову, применяться с учетом индивидуальных особенностей детей. В одном случае учитель мог ограничиться простым замечанием, а по отношению к другому ученику за тот же поступок возможно более строгое наказание.

Но, указывая на дисциплинарные меры, которые могли быть использованы учителем в целях поддержания школьного порядка, Бунаков предостерегал учителей от злоупотребления ими. Лучше всего, говорил он, не доводить дела до наказаний, а достигать цели интересным преподаванием и правильной организацией школьной работы.

Конечно, легче ребенка наказать, нежели действовать на него другими, более разумными средствами. Бунаков считал, что к мерам наказания в воспитании обычно прибегают плохие учителя, которые не работают над собой и формально относятся к своему делу. Учитель-формалист только и делает, что задает уроки да наказывает. Понятно, что от такого воспитания нельзя ждать хороших результатов.

Требуя от учителей большой осторожности в применении наказаний как воспитательных мер воздействия на учащихся, Бунаков также считал, что применение таких мер, как поощрения и награды, не всегда полезно. Если обучение подчиняется единственной цели — получению наград в виде свидетельств и похвальных листов, оно, по мнению Бунакова, не может принести никакой пользы для учащихся.

При формальном подходе учителей к выдаче свидетельств, наград и неправильном отношении к ним детей, обучающихся ради получения наград, эта форма поощрения может оказать даже вредное влияние на воспитанников, способствовать развитию у них мелкого тщеславия и карьеризма. Учение, говорил он, не следует низводить до работы поденщика, «учение не относится к категории труда, требующего вознаграждения: оно вознаграждается теми благами, которые соединяются со знанием и развитием умственных сил»1[1 Н. Ф. Бунаков, Школьное дело, 1886, стр. 129].