Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава первая. Жена обхватила руками немощное тело Бартона, как будто ее объятия могли спасти его от смерти





Филип Хосе Фармер

Восстаньте из праха

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

 

Жена обхватила руками немощное тело Бартона, как будто ее объятия могли спасти его от смерти. Хриплый возглас слетел с его пересохших губ.

— Бог мой, — простонал он, — я умираю!

Дверь комнаты внезапно отворилась. Там, снаружи он увидел гигантского черного верблюда; колокольчики на его сбруе бренчали под порывами пыльного, жаркого ветра пустыни. В проеме двери появилась фигура чернокожего евнуха, голову которого венчал огромный черный тюрбан. Евнух шагнул в комнату; он надвигался как темная мрачная туча, сжимая в руке сверкающий ятаган. Смерть. Разрушительница наслаждений и Разлучи-тельница собраний пришла за ним.

Бартон проваливался в пустоту, во тьму. Его сердце остановилось, но он не ощутил этого. Великое небытие распростерло над ним свои крылья.

Неожиданно глаза его раскрылись. Сердце робко сжалось — раз, другой — и забилось ровно и мощно. Сила, могучая сила, вливалась в его тело; исчезли мучительные боли в суставах ног, в печени, в груди. Его окружала вселенская тишина, и он слышал, как кровь пульсирует в висках. Неужели он одинок в мире безмолвия, наполненном ярким светом? Нет. Что-то плыло невдалеке, но он никак не мог идентифицировать непонятные предметы.

Где он находится? Что с ним? Он пошевелил ногами, попытался сесть, но тут же замер от страха; под ним не было ничего, он висел в пустоте. Попытка сесть привела к тому, что положение его тела несколько изменилось — как будто он шевелился в бассейне, наполненном густой жидкостью. Он заметил в полутора футах от пальцев своей вытянутой руки металлический блестящий стержень с красноватым отливом. Стержень шел сверху вниз: он свисал из бесконечности и опускался в бездну. Бартон попытался ухватиться за ближайший материальный предмет, но рука натолкнулась на преграду — стержень окружало невидимое силовое поле.

Судорожно дернув ногами и изогнувшись, он сумел приблизиться к стержню на расстояние четверти фута. Еще раз согнув и резко распрямив ноги, он отвоевал еще один дюйм, но сопротивление загадочного поля остановило его. Хуже того — внезапно тело начало поворачиваться вокруг продольной оси. В растерянности он замахал, заколотил руками по воздуху, хватаясь за пустоту, но остановить вращения не смог.

Его развернуло вниз лицом. Но откуда ему знать, что это направление следовало считать низом; с равным успехом оно могло оказаться именно верхом. Но, как бы то ни было, теперь ему открылась часть пространства, противоположная той, которую он обозревал сразу после пробуждения. Впрочем, он не заметил существенной разницы; верх и низ выглядели абсолютно одинаково. А он висел в пространстве, окруженный невидимой силовой оболочкой, неощутимо поддерживающей тело. В шести футах под ним висело обнаженное женское тело, полностью лишенное волос, и с очень бледной кожей. Казалось, женщина спит. Глаза ее были закрыты, грудь вздымалась от неторопливого дыхания; ноги вытянуты и сведены вместе, а руки прижаты к туловищу. Она медленно вращалась, как ощипанный цыпленок на вертеле. Очевидно, она находилась во власти той же силы, которая вращала и тело Бартона.

Он медленно повернул голову и увидел множество других тел — мужских, женских, детских. Безмолвные ряды вращающихся тел, нагих и полностью лишенных волос, окружали его со всех сторон. Прямо над ним висело тело негра.

Приподняв голову, он осмотрел собственное тело, как оказалось, такое же нагое и лишенное волос. Гладкая молодая кожа обтягивала упругие мышцы живота и рельефные, сильные икры ног; дряхлые синие вены и многочисленные шрамы исчезли. Это тело принадлежало юноше, а не больной развалине, мгновение назад испустившей последний вздох.

Внезапно он понял, что вокруг не видно тел стариков и старух. Люди, окружавшие Бартона безмолвными шеренгами, были молоды. Он затруднился бы определить их возраст точнее, так как непривычная нагота безволосых тел придавала им одновременно и взрослости, и молодости. И все же он готов был поклясться, что любому из них не более двадцати пяти.

Некогда он похвалялся, что ему не ведомо чувство страха. Но сейчас панический ужас тисками сжал ему горло, темной пеленой застлал сознание, по капле выдавливая из тела вновь обретенную жизнь.

Мысль, что он все еще существует, ошеломила его. Потом необычность ситуации несколько затормозила его чувства; казалось, что толстое полупрозрачное стекло отделило его от фантастического окружения. Через несколько мгновений в голове у него что-то щелкнуло и экранирующее стекло исчезло. Мир обрел четкие контуры и формы; он легко мог наблюдать и осознавать их, но не объяснить. Над ним, под ним, со всех сторон — везде-насколько хватало глаз, висели нагие тела. Они располагались вертикальными слоями, которые разделялись решетками из красных стержней, тонких, как прутики. Один стержень шел на расстоянии фута от ног спящих, другой — на таком же расстоянии от их голов. Между телами расстояние составляло шесть футов в любом из направлений — вверх, вниз, вправо, влево.

Стержни тянулись из простиравшейся внизу пропасти и уходили наверх, в бесконечность. Серый туман, в котором растворялись стержни, как и ряды тел, не имел ничего общего с небом или с землей. Туское, унылое пространство тянулось вдаль, заполненное телами, помещенными в узлы гигантской кристаллической решетки.

Бартон огляделся. Невдалеке от него плавало тело смуглого мужчины, напоминавшего итальянца. С другой стороны — женщина, по-видимому — индианка; за ней — молодой человек с нордическими чертами лица. Что-то показалось Бартону странным. После третьего оборота ему удалось рассмотреть правую руку юноши, ярко-красную от локтя и до кончика пальцев, по-видимому, лишенную кожи. Затем он обратил внимание на мужчину, на лице которого отсутствовала не только кожа, но и мышцы. Присмотревшись, он заметил и другие тела с недостающими органами, а вдали неторопливо вращался скелет — Бартон не разглядел мышц, только свернутые в клубки внутренности.

Он продолжал озираться, пока тело его медленно вращалось. Страх волнами захлестывал его сознание. Внезапно он понял, что находится внутри таинственного колоссального сооружения и что металлические стержни излучают невидимое поле, поддерживающее в пространстве миллионы — если не миллиарды — человеческих существ. В огромной усыпальнице бодрствовал только он.

Где находится это место?

Разумеется, не в Триесте 1890 года, входившем в состав Австро-Венгерской империи. Но, с другой стороны, то, что его окружает, совершенно непохоже на любую известную ему версию загробной жизни — хотя в этом вопросе он всегда считал себя знатоком.

Итак, он умер, но ожил снова. Доктрины всех религий, которые он изучал, допускали загробное существование, но подобная идея вызывала у него только усмешку. Теперь же, очнувшись, он не мог отрицать, что эта идея наполнена смыслом. На его счастье рядом нет никого, кто мог бы сказать ему с усмешкой: «Ну что, проклятый нечестивец, убедился?»

Он прикинул, что один оборот совершает секунд за десять, это давало возможность подробно рассмотреть близвисящих соседей. И тут в поле его зрения попало нечто, от чего он едва не задохнулся. В пятом ряду находилось тело, которое лишь на первый взгляд казалось человеческим, потому что ни один представитель расы Гомо Сапиенс не имеет четырех пальцев на руках и ногах! Как не имеют люди кожистых носов, похожих на собачьи, тонких черных губ и ушных раковин странной формы!

И все же страх постепенно отступал. Хотя он еще не обрел привычного состояния спокойной уверенности, удушье прошло, сердце забилось ровнее, сознание прояснилось. Бартон должен найти кого-нибудь, кто сможет объяснить, куда он попал. И зачем. Но сначала он должен решить, каким образом выбраться из данного состояния — ведь сейчас он беспомощен, как кабан, насаженный на вертел. Одновременно с решимостью к нему вернулось желание действовать.

Он согнул колени и затем резко выпрямил ноги; движение продвинуло его вперед на дюйм-полтора. Он снова с силой оттолкнулся ногами, заметив, что преодолевает сопротивление невидимой силы. Но стоило остановиться, как что-то медленно, но уверенно, отодвинуло его обратно в первоначальное положение.

Он начал с яростью работать руками и ногами — подобно пловцу, борющемуся с сильным встречным течением. Ему вновь удалось немного продвинуться, но, чем ближе к стержню он оказывался, тем сильнее становилось противодействие выталкивающего поля, в котором он застревал и барахтался как муха в паутине. Но он не собирался сдаваться. Если уступить, то снова окажешься в исходной точке, уставший и обессиленный. Он не привык отступать, он будет бороться, пока его тело сохраняет хоть каплю энергии.

Бартон тяжело дышал, его конечности с трудом преодолевали сопротивление вязкой среды, на теле выступил пот. Но он все же продвигался вперед! И, наконец, пальцами левой руки он дотянулся до стержня, теплого и твердого наощупь.

Внезапно вернулось ощущение веса; Бартон понял, где действительно находится низ, и в то же мгновение начал падать. Прикосновение к стержню подействовало, как волшебное заклятие. Удерживавший силовой кокон исчез, и его тело полетело вниз. Инстинктивно пытаясь задержать падение, он ухватился левой рукой за стержень. Его движение замедлилось; теперь он скользил вдоль стержня, ощущая ладонью усиливающийся жар от трения. Когда боль стала нестерпимой, он ухватился за стержень другой рукой, пытаясь замедлить падение.

Перед ним, по другую сторону стержня, начали падать тела. Они плавно двигались вниз, продолжая вращаться, сохраняя свое положение и интервалы между соседями. Один из слоев гигантской кристаллической решетки заскользил куда-то вниз, в бездну.

Затылок Бартона, лишенный волос, ощутил слабое дуновение. Он оглянулся — слой позади него тоже пришел в движение. Одно за другим, вытянувшись, но не прекращая вращаться, тела проносились мимо в нескольких дюймах от него. Он плотнее прижался к стержню, испугавшись, что падающие тела собьют его с ненадежной опоры и увлекут следом — вниз, в пропасть.

Сначала он просто разглядывал бесконечную череду проносящихся мимо людей, затем начал считать их. Он всегда любил точные цифры. Однако его терпение иссякло, когда он досчитал до трех тысяч. Он висел на шесте и тупо взирал на водопад плоти. Куда, в какую невообразимую глубину несутся тела? Сколько их? Что с ними станет? Прикоснувшись к стержню, он невольно послужил виновником их бесконечного падения, каким-то образом выключив генерируемое силовое поле.

Он не мог ползти вверх по гладкому стержню, но мог запросто скользить вниз. Он начал осторожно двигаться вдоль стержня, разглядывая пространство под собой, тонувшее в серой мгле. Когда он поднял голову и посмотрел вверх, то мгновенно позабыл о водопаде тел, со свистом проносящихся мимо.

Узкий предмет, отливающий яркой зеленью, опускался между слоем падающих тел и тех, что оставались неподвижными. Предмет напомнил Бартону вытянутое индейское каноэ, и его движение сопровождалось слабым гулом; Бартон не заметил никаких устройств, способных удерживать предмет в воздухе. Абсолютно никаких, отметил Бартон, вспомнив волшебный ковер-самолет из сказок 1001 ночи.

Из-за края воздушного аппарата высунулось лицо. Зеленое каноэ замерло, и гудение прекратилось. Рядом с первым лицом возникло еще одно. Бартон заметил, что у людей длинные темные волосы и смуглая кожа. Когда лица исчезли, снова раздался гул невидимого двигателя, и предмет медленно двинулся к нему. Их разделяло всего футов пять, когда каноэ остановилось: на его носу имелось небольшое изображение раскручивающейся белой спирали. Один из людей в странном экипаже произнес загадочную фразу. Незнакомые гортанные слова со множеством гласных звуков напоминали полинезийские наречия.

Внезапно невидимый силовой кокон сомкнулся вокруг Бартона. Падающие тела стали двигаться все медленнее и вскоре застыли в полной неподвижности. Бартон почувствовал, как неодолимая сила потянула его наверх. Он с отчаянием цеплялся за стержень руками; его ноги поплыли вверх, за ними последовало тело, затем разжались пальцы. Бартон почувствовал, что контакт с окружающим миром слабеет — полупрозрачное стекло накрывало и затягивало его сознание. Он проплыл мимо каноэ и замер над ним. Лежа на животе, он смотрел вниз на сидящих в воздушном экипаже людей. Они были едва одеты, с темной кожей, как у йеменских арабов, но с европейскими чертами красивых смуглых лиц.

Один из них поднял руку, в которой блеснул небольшой металлический стержень размером с карандаш. Бартон решил, что это — какое-то оружие; внезапно нахлынувшая ненависть к смуглому незнакомцу заставила его взреветь от ярости. Ощущая свое бессилие, он судорожно замахал руками, пытаясь приблизиться к каноэ. Его перекошенный рот захлебывался от крика.

— Убью! — ревел он. — Убью! Убью! Убью!.. — вновь окунаясь в забвение.

 

Date: 2015-06-05; view: 352; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию