Глава 4. — Но зачем все это было нужно?

— Но зачем все это было нужно? — спросила его Синния. — Какой в этом смысл?

— Смысл очень большой. Эти омовения сблизили нас и помогли нашим телам прочувствовать друг друга, — ответил Диллон.

— Надо же, какие хетарианцы чувственные! — заметила она, кривовато улыбнувшись.

Диллон взял у Синнии губку.

— Да, ты вышла замуж за представителя самой чувственной расы, моя королева! — воскликнул он, порывисто обнял Синнию и прильнул к ней губами.

Поцелуй длился и длился и становился с каждым мгновением все более страстным. Губы Синнии, нежные и мягкие, как лепестки розы, больше не сопротивлялись поцелую. Она даже делала робкие попытки подражать ему. С сожалением оторвавшись от ее губ, Диллон посмотрел на Синнию своими прекрасными ярко-голубыми глазами.

— Думаю, — медленно проговорил он, тщательно подбирая слова, — пришло время научить тебя некоторым шалостям, которые вытворяют лесные феи.

Лицо Синнии опять залила краска. Это смущение очень порадовало Диллона, и он с улыбкой протянул Синнии губку.

— Для начала давай помоем друг друга полностью, — предложил он.

Синния копировала каждое его движение. Он нежно провел губкой по ее тонкой шее. Синния сделала то же самое. Диллон осторожно намылил каждую грудь Синнии. Соски ее сморщились от теплой воды и мыла, и это возбудило его. Не в силах бороться с искушением, он принялся сосать сосок Синнии. Она застонала от наслаждения. Теперь с огромным трудом ей удавалось сосредоточиться на том, чтобы мыть губкой грудь Диллона. А он в это время круговыми движениями намыливал ее живот. Потом он опустился на колени и принялся мылить бугорок ее лона и нежные припухлости. Его движения становились все сильнее и решительнее. Потом он вымыл ей ноги, ступни. Затем опять ополоснул ее.

— А теперь твоя очередь, Синния, — сказал он и пригнул ее голову к своей плоти.

Собрав всю свою смелость, Синния наконец решилась посмотреть на самую сокровенную часть мужского тела. Она увидела густые черные волосы вокруг его чресл. Взяв это достоинство в руку, она принялась осторожно намыливать. Плоть его тотчас же возбудилась. Почувствовав, как она пульсирует, Синния испугалась, выпустила ее и решила переключиться на более безопасные части тела Диллона. Она стала мылить его мускулистые бедра и ступни. Закончив омовение мужа, Синния собралась вылезти из раковины, но он придержал ее:

— Не уходи. — Он принялся смывать со своего тела мыло. Затем повернулся к Синнии: — А теперь, моя королева, пришло время научить тебя доставлять мужчине истинное наслаждение. Поласкай мою плоть губами.

Синния никогда ни о чем подобном не слышала, но доверилась Диллону, понимая, что он знает о любви все. Ведь он смог доставить ей самой невероятное блаженство. Плоть Диллона была теплой, приятной на вкус и душистой от мыла. Руки Диллона сомкнулись на ее затылке, и она услышала его свистящее дыхание. Чем ритмичнее становились ее движения, тем сильнее возбуждался ее муж — его орган был теперь совсем твердым и напряженным, но ее это больше не смущало.

Диллон застонал от наслаждения. Синния с удивлением поняла, что ее простые движения доставляют ему неизъяснимое блаженство, и почувствовала гордость: теперь она может доставлять ему такое же удовольствие, как и он ей.

Потом Диллон поднял ее с колен и повел к бассейну. Пока они шли в соседнюю комнатку, Синния не отрываясь смотрела на него. В очередной раз она поразилась, какой Диллон высокий и сильный. Но теперь его большое тело приобрело для нее новое значение. Она будто взглянула на своего мужа другими глазами. Вместе они вступили в ароматную воду. Диллон попросил Синнию встать на колени и осторожно вошел в нее. У Синнии перехватило дыхание. Обхватив руками ее узкие бедра, Диллон начал двигаться в ней. Сначала медленно и бережно, а потом все быстрее и быстрее. Через несколько минут он двигался в ней с быстротой и яростью зверя. Она застонала от нахлынувшего на нее наслаждения.

— Пожалуйста! — просила она. — Пожалуйста!

— Скажи, чего ты хочешь, моя королева, — прошептал он, обдав горячим дыханием ее ухо.

— Доставь мне неземное наслаждение, Диллон. Доставь мне неземное наслаждение! — кричала она.

Комната наполнилась золотистым светом, и воздух стал потрескивать.

— Твое желание для меня закон, моя королева, — пробормотал Диллон, поцеловал ее в ухо и слегка прикусил мочку.

На этот раз он сразу нашел ее зону удовольствия — и Синнию переполнило ни с чем не сравнимое блаженство.

Когда все закончилось, Диллон сел на ступеньку бассейна, поднял Синнию на руки и стал укачивать ее, как ребенка, безостановочно целуя. В перерывах между поцелуями он нежно шептал ей на ухо:

— Где и когда угодно, Синния, — напоминая о своем прежнем обещании.

Наконец она открыла глаза. Каждый дюйм ее тела дрожал от возбуждения.

— Ты всегда так обращаешься с женщинами? — мягко спросила она.

— Ты — моя единственная женщина, — просто сказал Диллон. — Кажется, я начинаю в тебя влюбляться, Синния. Не потому, что ты красива, и не потому, что ты моя жена, а потому, что мы предназначены друг другу судьбой. Я хочу быть с тобой, и только с тобой, навсегда, навсегда. Наша физическая любовь — ни с чем не сравнимое наслаждение.

— Но почему комната опять наполнилась золотым светом, а воздух стал потрескивать? — спросила Синния.

— Потому что мы опять достигли полной гармонии во время соития, — объяснил Диллон. — И ты больше не отталкивала меня, моя королева.

Он бережно переложил Синнию с колен в ароматную теплую воду. Но Диллон все еще был не до конца удовлетворен. Плоть его снова налилась кровью от желания.

Синния в удивлении уставилась на его вожделеющий орган.

— Неужели ты не удовлетворен? — спросила она. — Странно. Я получила наслаждение и думала, что ты тоже насытился. Почему ты все еще возбужден?

— Я долго учился продлевать сексуальное возбуждение, — ответил Диллон. — Я бы хотел сегодня вечером заняться с тобой любовью еще несколько раз. Мне нравится доставлять тебе удовольствие. И потом, мы еще не попробовали сделать это в бассейне.

Глубина квадратного бассейна была примерно пять футов. В центре находился фонтан в виде цветка из розового мрамора, из которого била вода. Потолок в этой комнатке был стеклянным, и сквозь него просматривалось темное, усыпанное звездами ночное небо. Диллон сказал, что звезды в Бельмаире совсем не такие, как в Хетаре или в Шуннаре, где находится дворец его отца.

— А чем отличается небо Бельмаира и Хетара? — спросила Синния.

— Хотя бы тем, что отсюда я не могу увидеть звезду Бельмаир, — пошутил Диллон. — А эта большая звезда, — он указал на огромную яркую звезду, горевшую прямо над ними, — ты знаешь, как она называется?

— Это звезда Хетар, — ответила Синния. — Она смотрится просто огромной, правда?

— Да, — кивнул Диллон и неожиданно спросил: — А почему у тебя нет ни братьев, ни сестер?

— Я уже рассказывала, что моя мать умерла вскоре после моего рождения, — с грустью ответила Синния. — Овдовев, отец не захотел жениться во второй раз, хотя многие девушки из знатных семей мечтали выйти за него замуж. Так как в Бельмаире власть не всегда передается по наследству, то отец не видел особой необходимости жениться во второй раз для того, чтобы появился наследник. Вступил в брак он очень поздно, встретив мою мать и влюбившись в нее без памяти. А если бы этого не произошло, скорее всего, так и остался бы холост. Они поженились за двести лет до моего рождения. Мое появление стало для них неожиданным сюрпризом. — Синния улыбнулась своим воспоминаниям. — Они думали, что бесплодны, так как все эти годы мать не могла забеременеть. Бельмаирцы обычно живут несколько сотен лет и поздно стареют.

Диллона очень удивили слова Синнии.

— Но ты ведь говорила, что тебе всего семнадцать, — сказал он.

— Да, это правда, — ответила Синния. — И я смогу прожить несколько сотен лет, если, конечно, какая-нибудь неожиданная болезнь не сведет меня в могилу раньше срока. А сколько лет проживешь ты?

— Я не знаю, — признался Диллон. — Мой отец, принц-тень, живет с начала времен. Моя мать, как все лесные феи, может прожить несколько сотен лет. Надеюсь, и срок моей жизни будет таким же, как у моей матери.

Он отплыл от Синнии в другую часть бассейна и встал под струю воды, льющуюся из мраморного цветка. Значит, они с Синнией проживут одинаково долго. Ему не придется видеть, как стареет Синния, оставаясь при этом молодым и полным сил. Скорее всего, они состарятся вместе. Знают ли об этом Калиг и Нидхуг? Он обязательно спросит Калига, когда они встретятся. Диллон перевел взгляд на Синнию. Все это время она наблюдала за ним. Поймав на себе ее взгляд, молодой король почувствовал, как снова жаждет ее. Его плоть запульсировала с такой силой, что он понял: если сейчас же, немедленно не займется любовью с Синнией, просто не выдержит. И он поплыл к своей молодой жене, терпеливо дожидавшейся его.

Синния лежала, привалившись к мраморной стене бассейна, и нежилась в теплой воде. Как хорошо, что Диллону пришла в голову эта замечательная идея — принять вместе ванну! После их совместного купания Синния почувствовала себя более уверенной и раскованной, потому что лучше узнала Диллона. Синния лежала с закрытыми глазами и слушала, как журчит вода, льющаяся из мраморного цветка. Это журчание умиротворяло ее. Она словно пребывала в полусне. И тут почувствовала приближение Диллона. Синния открыла глаза. Да, она не ошиблась: Диллон стоял в воде рядом с ней.

Обхватив ее лицо руками, он впился ей в губы долгим, влажным, страстным поцелуем.

— А теперь давай займемся любовью еще раз, — сказал он.

Синния почувствовала, как он прикоснулся к ее лону и начал ласкать его.

— Обхвати меня ногами, Синния, — скомандовал Диллон.

И в следующую секунду она почувствовала, как его отвердевшая плоть входит в нее. Синния вздохнула, а через мгновение задрожала от нахлынувшего на нее возбуждения. Волны неземного наслаждения уносили ее куда-то. Но вдруг все оборвалось — Диллона больше не было в ее теле.

— Нет, Диллон! Нет! — взмолилась Синния.

— Пойдем. — Диллон без всяких объяснений вытащил Синнию из бассейна и повел в третью комнату.

Здесь воздух был напоен каким-то экзотическим, едва уловимым ароматом. Посреди комнаты стояла широкая мраморная скамья, на которой лежала стопка пушистых полотенец. Диллон взял одно из них и принялся вытирать Синнию. Полотенце было теплым и очень приятным на ощупь. Закончив вытирать ей спину и плечи, Диллон постелил несколько полотенец на скамью и попросил Синнию сесть. Затем вытер ей ступни и принялся целовать ее нежные пальчики на ногах. Синнии стало щекотно, и она хихикнула.

— Какой же ты глупый, — смеясь, проворковала она.

— Ляг на спину, — не обратив внимания на ее замечание, скомандовал он.

Синния легла на скамью, а Диллон широко раздвинул ей ноги и припал губами к ее коралловой плоти. У Синнии перехватило дыхание от удивления.

— Что ты делаешь?! — воскликнула она, предпринимая безуспешные попытки подняться.

— Не дергайся, — резко ответил он. — Ты получишь новое невероятное удовольствие, моя королева.

Диллон продолжал неторопливо ласкать ее нежными прикосновениями языка. Синния была в смятении. С одной стороны, это доставляло ей невероятное наслаждение, с другой стороны — ужасно смущало ее. Диллон учил ее странным порочным вещам, от которых она испытывала ни с чем не сравнимое блаженство. Кажется, он не спешил прервать эту сладкую муку. Наконец он нашел то, что искал, и Синния вскрикнула от неожиданности. Диллону удалось нащупать ее зону удовольствия. Он словно дразнил Синнию, словно насмехался над ней. Она уплывала куда-то по волнам блаженства, но временами ей казалось, что он хочет убить ее, доставляя ей эту райскую пытку. Когда довел ее почти до безумия, Диллон поднялся и глубоко вошел в нее.

— А теперь мы займемся любовью, моя королева, — сказал он.

Он брал ее жестко и грубо, как дикий зверь. Их дыхание стало прерывистым и громким. А Диллон двигался в Синнии все жестче и жестче. Но ей нравилось это дерзкое животное соитие. Синния обвила Диллона ногами, чтобы он мог войти в нее еще глубже. Пальцы их переплелись в этом диком танце страсти. И вдруг лавина невероятного, мощнейшего наслаждения накрыла их одновременно. Крики Синнии эхом отдавались в стенах комнаты. Грубые, почти животные крики Диллона сливались с ее нежными стонами в сладостную симфонию. Диллон излил в Синнию свое семя. И в тот же момент комнату залил золотистый свет, а в воздухе раздалось потрескивание. Золотое сияние немного переместилось и сосредоточилось вокруг влюбленных. Им показалось, что потрескивающий воздух покалывает их обнаженные тела. Но внезапно в комнате стало опять темно и тихо. Волшебный свет погас. Утомленные супруги лежали на мраморной скамье. Их тела тесно переплелись в объятиях. Набравшись сил, Диллон осторожно высвободился из рук Синнии и встал со скамьи. Синния осталась лежать. Она была бледна, дыхание ее стало тихим, почти неслышным. Их любовное неистовство очень утомило ее. Диллон взял ее на руки, унес в спальню и положил на кровать поверх покрывала. Затем подошел к камину, подбросил дров и только после этого лег рядом с женой.

— Твоя страсть, твоя ненасытность, твой любовный пыл когда-нибудь убьют меня, — пробормотала Синния.

— Не убьют, — улыбнулся Диллон. — Ты проживешь долгую жизнь, не меньше тысячи лет. — Он обнял Синнию и крепко прижал к себе. — Я бы так хотел тебя любить снова и снова. Мне не хватило нашей любви, я чувствую неудовлетворение.

— Вот как! А я удовлетворена сверх всякой меры, — слабым голосом отозвалась Синния. — Ты такой страстный!

Диллон тихо рассмеялся.

— Надеюсь, теперь ты доверяешь мне, моя королева?

— Мне ничего другого не остается, — улыбнувшись, ответила Синния.

— Плотская любовь не так и ужасна, не правда ли? Кажется, тебе это весьма понравилось, — поддразнил ее Диллон.

— Ты прав, мне действительно это понравилось, — призналась она.

— Я бы так хотел, чтобы ты начала доверять мне во всем, точно так же, как и в любви, Синния! Только вместе, только доверившись друг другу, мы сможем разгадать эту страшную тайну — тайну исчезновения женщин в Бельмаире, — посерьезнел Диллон.

— Но для этого ты должен дать мне более глубокие магические знания, — сонным голосом пробормотала Синния.

— Я обязательно научу тебя всему, что знаю сам, как только ты будешь к этому готова, — пообещал король.

— Спокойной ночи, милорд.

— Спокойной ночи, моя королева, — ответил он.

Еще несколько минут Диллон лежал без сна, слушал тихое дыхание Синнии, наслаждался близостью ее молодого здорового тела, нежно обнимал ее. И, уже засыпая, подумал, какой же все-таки сложный и загадочный характер у его жены. Жители Бельмаира презирали хетарианцев, но, по сути, мало чем отличались от них. Как и в Бельмаире, в Хетаре тоже придавали большое значение общественному мнению и нормам морали. Но с другой стороны, в сходстве этих двух народов не было ничего удивительного. Ведь предки хетарианцев были родом из Бельмаира, просто их изгнали из этих земель. Что касается Диллона, то он не был ни бельмаирцем, ни хетарианцем. Король чувствовал, что ему нелегко будет расположить к себе жителей Бельмаира и стать правителем, которому бы они верили.

Спустя несколько дней Прентайс прислал королю записку с просьбой прийти к нему в Академию как можно быстрее. Но секретарь Диллона Гара не передал это письмо вовремя. Ему и в голову не могло прийти, что послание от какого-то адепта из Академии так важно для короля. Гара когда-то учился в Академии и был наслышан о чудаке Прентайсе. Поговаривали, что у него не все ладно с головой, и абсолютно его не уважали. Но спустя некоторое время Диллон сказал Гаре о том, что он ждет важного письма от Прентайса.

— Вообще-то письмо от него пришло еще вчера, ваше величество, — растерянно проговорил Гара. — Но Прентайс не является уважаемым членом Академии. Я думал, что это не важно.

— Я поручил Прентайсу провести для меня важные исследования по древней истории Бельмаира, — сказал секретарю Диллон. — И отныне все его письма должны немедленно доставляться мне. Надеюсь, мне больше не придется вам об этом напоминать. — Диллон с трудом сдерживал нарастающее раздражение. — Я в Бельмаире совсем недавно, и потому незнаком с правящими структурами ваших земель. Как я понимаю, вы главный секретарь при дворе?

— Да, ваше величество, — ответил Гара. — И, не сомневайтесь, я буду служить вам верно и преданно. Я запишу Прентайса в список важных личностей при дворе.

— Буду вам очень признателен, — смягчаясь, сказал Диллон. — А теперь я отправлюсь к Прентайсу и узнаю, удалось ли ему найти что-то важное.

С этими словами король покинул библиотеку. Успокоившись, Гара записал имя Прентайса в книжечку, лежавшую у него на конторке.

Убедившись, что секретарь его не видит, Диллон облачился в свой волшебный плащ и перенесся в комнату адепта. Выйдя из тени, король поздоровался с ним:

— Доброе утро, Прентайс. К сожалению, мне сообщили о том, что вы прислали письмо, только сегодня. Надеюсь, в будущем таких задержек не случится.

— Ваше величество! — Прентайс подпрыгнул от неожиданности, увидев в своих апартаментах короля Диллона.

Но в следующую секунду он вспомнил, что король предупреждал о своих внезапных появлениях и исчезновениях. Прентайсу придется привыкнуть к этому. Все-таки в жилах короля текла кровь принцев-теней.

— Нет-нет, не стоит беспокоиться. Я и сам все уже понял. Ваш секретарь, наверное, — Гара. Он неплохой человек, но, словно сторожевой пес, охраняет короля от всего, что, по его мнению, не является важным. Не случайно его имя означает дог, — криво улыбнувшись, сказал Прентайс.

Диллон рассмеялся:

— И ему это очень подходит! Но теперь ошибка исправлена. Гара добавил вас в список важных людей при дворе, — сказал он.

Адепт разразился сухим лающим смехом.

— Представляю, как Гара разозлился из-за того, что ему пришлось это сделать. Вот уж никогда не думал, что попаду в этот список, — продолжая смеяться, сказал Прентайс.

— А теперь давайте поговорим о деле. Что вам удалось найти по древнему Бельмаиру? — спросил Диллон.

— В наших архивах я раскопал записи о фактах далекого прошлого Бельмаира, — заговорил адепт. — И там я нашел два небольших упоминания о зле, поселившемся в Бельмаире. И оба источника говорят фактически одно и то же. О том, что некто поручил злу отправиться в Бельмаир. Но, что это за зло, нигде не объясняется. Как нигде не указано, когда злу следует покинуть Бельмаир и что конкретно это зло должно сделать.

— А вы уверены, что под этим злом не подразумеваются бунтовщики, изгнанные в Хетар? — спросил адепта Диллон.

— Нет. Обе эти истории были написаны за несколько столетий до изгнания бунтовщиков из Бельмаира, — ответил Прентайс. — Однако в Академии есть потайная комната, вход в которую воспрещен простым адептам. В этой комнате находятся книги и свитки, в которых можно найти более подробные сведения по вопросу, который вас интересует. У Бирда должен быть ключ от этой комнаты. Ключ передается главному библиотекарю из поколения в поколение. Если я получу доступ к этим документам, то, возможно, смогу найти ответы на ваши вопросы.

— Я поговорю с Бирдом и прикажу ему дать вам ключ от этой комнаты, — сказал Диллон, вступил в тень и перенесся к конторке, за которой, по своему обыкновению, сидел главный библиотекарь.

— Доброе утро, Бирд, — поприветствовал его король.

Старик поднял на него глаза. Он был погружен в чтение и к тому же плохо слышал. Из-за этого он не заметил, как из воздуха возник Диллон.

— Доброе утро, ваше величество! — вежливо поздоровался Бирд.

— Ключ от потайной комнаты, где хранятся архивы, при вас? — спросил Диллон. — Я хочу, чтобы вы дали этот ключ мне и отвели нас туда с Прентайсом.

— Ваше величество, я с радостью дам вам этот ключ. — Бирд отцепил старинный медный ключ от связки, висевшей на его поясе на большом кольце, и протянул его королю. — Но, к сожалению, отвести вас в эту комнату я не могу, так как и сам не знаю дороги туда.

— Не знаете дороги? Но как такое возможно?! — в удивлении воскликнул Диллон. — У вас же есть от нее ключ. Неужели ваш предшественник не показал, где находится эта комната, перед тем как передать вам ключ?

— Мой предшественник и сам не знал, где эта комната, так же как и его предшественник и еще несколько поколений до него. Этот ключ передается главному библиотекарю со дня основания нашей Академии. Но, согласно традициям, ни один главный библиотекарь не должен знать, где находится потайная комната.

— А вы уверены, что эта комната действительно существует? — спросил Диллон.

— Как же иначе? Конечно существует. У меня же есть от нее ключ, — сказал старый библиотекарь.

Диллона поразила наивность Бирда. Он не знал, смеяться ему или плакать. Поблагодарив библиотекаря, король вернулся к Прентайсу. На этот раз он не стал прибегать к магии, а предпочел прийти обычным способом, как простой смертный. Диллон понимал, что ему нужно все хорошенько обдумать в одиночестве, чтобы выработать какой-нибудь план. Но перед этим ему необходимо было поговорить с Прентайсом. Войдя в апартаменты адепта, он пересказал ему разговор с Бирдом. Прентайса позабавило, что Бирд не знает, где находится тайная комната, но свято верит в ее существование, так как является хранителем ключа. Король и адепт сидели за столиком в комнате и пили крепкий чай.

— Я думаю, нам стоит спуститься в архив, ваше величество, — предложил Прентайс. — Уверен, что дверь в потайную комнату находится где-то там. Может быть, вдвоем мы сможем ее отыскать.

Диллон и Прентайс спустились в архив. Несколько часов они пробовали найти дверь, но, несмотря на все усилия, не обнаружили никаких следов, подтверждающих существование потайной комнаты. Наконец, убедившись в тщетности своих поисков, они вернулись в апартаменты Прентайса.

— Теперь я и сам стал сомневаться, что эта потайная комната существует, — признался адепт.

— А я, напротив, совершенно уверен, что она существует, — возразил Диллон. — Мне представляется, что дело было так. Когда-то, много лет назад, главный библиотекарь вашей Академии решил спрятать древние манускрипты и книги. Почему он это сделал, пока непонятно, но ясно одно: он не хотел, чтобы их нашли и прочитали. Для этого библиотекарь унес их в одну из комнат и сделал так, чтобы дверь в нее никто не смог найти до тех пор, пока не придет срок. Именно поэтому он хотел, чтобы ключ от потайной комнаты передавался главному библиотекарю Академии из поколения в поколение. Я уверен, что эта комната не миф, Прентайс. Но кто-то скрыл ее с помощью магических заклинаний. И значит, найти ее тоже можно только с помощью магии. Синния и Нидхуг не настолько сильны в колдовстве, чтобы найти потайную комнату. Ведь человек, спрятавший ее, без сомнения, был очень сильным магом. Одному мне тоже не справиться. И Синния в данном деле помочь не сможет. Поэтому мне придется встретиться со своим отцом и попросить его прислать в Бельмаир моего дядю — принца королевства лесных фей Сирило. Мы с Сирило ровесники и выросли во дворце моего отца, принца-тени, в Шуннаре. Мы вместе обучались магии. Я уверен, что, объединив наши усилия, мы сможем найти эту потайную комнату и таким образом получим доступ к секретным книгам и манускриптам, хранящимся там.

И Диллон завернулся в свой волшебный плащ и исчез.

Адепт в задумчивости провел своей тощей рукой по рыжим, начинающим седеть волосам. Ему льстило внимание молодого короля — в отличие от прежнего он был умным и интересным человеком. По Академии разнесся слух, что король Диллон поручил Прентайсу какое-то исследование. Все были несказанно удивлены тем, что новый правитель Бельмаира проявил интерес к самому неуважаемому адепту. Первый раз в жизни к его особе отнеслись серьезно, без обычной иронии и презрения.

«Ничего, придет время, — подумал Прентайс, — и я докажу им, что мои исследования по истории древнего Бельмаира не так глупы, как кажутся на первый взгляд».

А совсем скоро ему предстоит встреча с настоящим принцем королевства лесных фей. Это так удивительно! Ведь Прентайс даже не знал, существуют ли лесные феи на самом деле. Он никогда не встречал ни в одной из книг, которые ему были доступны, упоминания о том, что они обитают в Бельмаире. Да, честно говоря, до недавнего времени он об этом и не задумывался.

А тем временем Диллон вернулся в свою библиотеку.

— Позаботьтесь о том, чтобы никто меня не беспокоил, — попросил он секретаря Гару.

Оставшись один, Диллон сел у камина и мысленно обратился к Калигу: «Отец, мне нужна твоя помощь».

Через несколько секунд из тени вышел Калиг. Диллон поднялся ему навстречу, поприветствовал отца, крепко обнял его и без всякого перехода заговорил о делах:

— Мне нужно увидеться с Сирило. Не мог бы ты привести его ко мне? Или мне проще самому отправиться в Шуннар и найти его там?

— Нет, лучше мне доставить его сюда, — ответил принц-тень. — Но может возникнуть одно затруднение: не знаю, позволит ли ему твоя бабушка отправиться сюда. Он ее наследник, и она просто помешалась на любви к нему. А зачем он тебе?

— Я поручил одному адепту из Академии исследовать, были ли в Бельмаире когда-нибудь могущественные маги, способные повлиять на ход истории. Он нашел два упоминания о некоем зле, которое было послано в Бельмаир. Сначала я подумал, что имеются в виду бунтовщики, которые восстали против традиций и были изгнаны в Хетар. Но оказалось, что оба упоминания о зле встречаются в более древних источниках, написанных за несколько столетий до этих событий. Значит, под злом подразумевается нечто другое. И я думаю, зло это более серьезное и опасное для Бельмаира, чем нарушители традиций. В Академии есть некая потайная комната, где хранятся книги, которые, возможно, могли бы пролить свет на происхождение зла в Бельмаире. Никто из современных адептов, однако, не знает их содержания и никогда их не видел. Ключ от потайной комнаты находится у главного библиотекаря. Но где сама эта потайная комната, не знает даже он. Мы вместе с Прентайсом, так зовут адепта, о котором я тебе говорил, долго пытались ее отыскать, но безрезультатно. Думаю, эту комнату скрыли с помощью магии, которую практикуют лесные феи. Я помню, что Сирило был очень силен в магии, когда мы были детьми, и обожал разгадывать разные головоломки. Держу пари, что вместе с ним мы сможем найти эту комнату.

Калиг, соглашаясь с Диллоном, кивнул:

— Да, уж если лесные феи хотят что-то спрятать с помощью своей магии, то найти это не так-то просто. Интересно, зачем им понадобилось так тщательно скрывать эту комнату? Может, ты сможешь найти ответ на все свои вопросы, если узнаешь, по какой причине некий маг заколдовал хранилище древних книг. Я попрошу твою мать, чтобы она обратилась к Илоне. Уверен, что она сможет вам помочь.

— А ты рассказал ей о том, кто мой настоящий отец? — усмехнувшись, спросил Диллон. — Если это так, то я удивляюсь, что ты все еще жив.

Принц-тень искренне рассмеялся:

— Да, я с ней встретился и все рассказал. Лара была страшно разгневана. Сначала из-за того, что я, не посоветовавшись с ней, решил твою судьбу. А когда узнала, что ко всему еще твой отец — я, гнев ее стал ужасен. Понадобилось много времени и терпения с моей стороны, чтобы ее успокоить. Но в конце концов Лара приняла мои доводы и поняла, что я не мог поступить иначе. Твоя мать — мудрая женщина. И конечно, она ничего не расскажет об этом твоему отчиму. Кажется, он до сих пор ревнует ее ко мне и не утратил своей подозрительности, — весело закончил Калиг.

Диллон тоже рассмеялся:

— Да, помню, когда я жил с ними в Тере, Магнус никогда не знал, в какой момент ты можешь появиться из тени, и это постоянно держало его в напряжении и усиливало подозрительность. Но, с другой стороны, в чем-то его ревность к тебе оправданна. Ведь ты никогда ее не разлюбишь, правда? — спросил Диллон, озорно посмотрев на Калига. — Моя мать — твоя слабость. Тут уж ничего не поделаешь.

— Да, я всегда буду любить ее, — согласился Калиг. — Но поверь мне: мое отношение к твоей матери — не слабость. Если бы это было так, ты родился бы на несколько лет раньше и жил бы совершенно другой жизнью. Несмотря на всю мою любовь к Ларе, я смог отпустить ее. Но сейчас не время говорить о твоей матери, Диллон. Мне нужно немедленно возвращаться в Шуннар, найти Сирило и послать его к тебе, в Бельмаир. Да, кстати, как поживает наша колдунья, твоя жена?

— Пока ее магические способности не очень сильны, но я постараюсь развить их, — ответил Диллон. — Сейчас я преподаю ей науку страсти. Она очень сдержанна в любви, так как в Бельмаире не принято говорить об этом. Но после моих уроков Синния стала менее сдержанной со мной, чем была несколько дней назад, — улыбнувшись, рассказал Диллон.

— А комната каждый раз наполняется золотым светом и воздух, наэлектризовавшись, потрескивает, когда вы достигаете апогея? — поинтересовался Калиг.

Диллон кивнул.

Калиг покачал головой:

— Без сомнения, вы с Синнией созданы друг для друга. Я всегда знал, что твоя будущая жена станет твоей первой и единственной любовью. Вот почему я с ранних лет учил тебя получать удовольствие. Я хотел, чтобы перед свадьбой ты научился всем премудростям любовной страсти.

— И я тебе за это очень благодарен, — сказал ему Диллон.

— Ты сможешь полюбить ее?

Король улыбнулся.

— Да, я уверен, что мы с Синнией полюбим друг друга, хотя она строптива, как молодая кобылица. У моей жены нелегкий характер, но думаю, что смогу его укротить и добиться ее полного расположения и доверия.

— Я очень рад за тебя, — сказал принц-тень и исчез.

Калиг действительно был счастлив. Диллон полностью оправдывал его надежды. Сын был таким же сильным, как и он, Калиг. Принц-тень в очередной раз подумал: хорошо, что Лара встретила Вартана. Именно Вартану удалось воспитать Диллона настоящим мужчиной, он ведь и сам был великим воином, которому в бою не было равных. Но при всех своих достоинствах Вартан не смог бы зачать такого сына, как Диллон. При этой мысли Калиг хитро улыбнулся. Диллон всего неделю провел в Бельмаире, но уже приступил к разгадке тайны исчезновения женщин.

Перенесясь в библиотеку своего дворца в Шуннаре, Калиг налил бокал прохладного вина и залпом выпил половину. Поставив бокал на стол, он стал мысленно звать Лару: «Домина Теры, приди ко мне. Явись ко мне сквозь трещину в стене».

Через несколько секунд мраморная стена библиотеки разверзлась, и в комнату вошла Лара.

— Приветствую тебя, Калиг. Что случилось? Что заставило тебя вызвать меня в столь поздний час? Ты же знаешь, что сейчас в Тере глубокая ночь. Магнус может проснуться. Разве ты забыл, сколь он ревнив? Подумай, что будет, если он не обнаружит меня рядом.

Лара была одета в шелковую ночную рубашку персикового цвета.

— Мне нужна твоя помощь: ты должна убедить мать отпустить Сирило ненадолго в Бельмаир, — сказал Калиг и подумал: «Никогда еще Лара не была такой красивой, как в эту ночь».

Лара рассмеялась.

— Да ты просто сошел с ума! Я даже еще не успела рассказать маме о том, что ты послал моего… нашего сына в Бельмаир, а теперь ты хочешь, чтобы я попросила ее отпустить Сирило в этот же чужой мир? Не думаю, что она даст на это согласие.

— Но Диллону необходима его помощь, — проговорил Калиг.

— А что случилось? — забеспокоилась Лара.

— Пока ничего, — ответил Калиг. — В библиотеке Академии Бельмаира есть потайная комната. И хотя Диллон не сомневается, что эта комната существует, ему не удалось обнаружить никаких ее следов. Там хранятся древние книги, в которых должно быть упоминание о великой магии, некогда существовавшей в Бельмаире. А еще Диллон хочет узнать, почему в наше время практически никто в Бельмаире не занимается магией. С чем это связано? Если это действительно так: магией никто уже не занимается.

Лара понимающе кивнула.

— Скорее всего, эта комната была спрятана с помощью магии, которую используют лесные феи. И только потомок лесных фей сможет снять заклятие, — сказала она. — Но не лучше ли мне самой отправиться в Бельмаир и помочь своему сыну?

— Но ведь ты лесная фея лишь по материнской линии, любовь моя. Я не могу так рисковать, ведь ты можешь и не справиться с этой задачей. К тому же твой брат будет только рад освободиться от опеки Илоны хотя бы ненадолго. И Бельмаир станет для него новой, неизведанной еще территорией для любовных похождений.

Лара опять рассмеялась.

— Да, он любитель женщин, — заметила Лара. — Он унаследовал неистовый темперамент Илоны. Вряд ли это качество передалось ему от Таноса. Ведь Танос был самым консервативным потомком лесных фей. Ну хорошо, я помогу тебе. Но сначала я должна рассказать матери о том, кто является настоящим отцом Диллона. Даже не знаю, как она воспримет эту новость.

— Мы можем отправиться к Илоне вместе, — предложил Калиг.

— Не сейчас, — отказалась Лара. — Мне нужно поскорее вернуться домой. Утром я скажу Магнусу, что собираюсь отправиться к матери на пару дней. Он предпочитает, чтобы моя мама навещала нас сама. Но я не люблю, когда Илона приезжает, потому что тут же появляется и мать Магнуса Персис. Илона и Персис вечно ссорятся из-за воспитания внуков, и жизнь в нашем замке становится просто невыносимой. Нетрудно догадаться, почему я предпочитаю навещать мать сама.

— А вы не думали с Магнусом завести еще одного ребенка? — спросил Калиг.

— Еще одного ребенка? Зачем? Я и так родила ему троих детей, и у него есть сын, — ответила Лара. — Нет, рожать я больше не собираюсь, детей у меня достаточно. Меня и так ждет незавидная участь: наблюдать, как они стареют и умирают. Все, за исключением Диллона, его жизнь будет очень долгой. Кстати, я говорила тебе, что Эгон, сын Ионы и Вилии, сделал предложение Марцине?

— Этого брака нельзя допустить! Ни за что не соглашайся! — воскликнул Калиг. — Повелитель Сумерек вступил в связь с Вилией, когда она гуляла по равнине снов. Хотя Эгон — сын Ионы, семя Колла могло попасть в него, когда он был в утробе матери, и совершенно изменить его сущность.

Лара недоуменно пожала плечами. Ее неприятно удивило, что Калиг осмелился при ней упомянуть о Колле. Она ведь и сама была его жертвой.

— Но в Эгоне никогда не проявлялись черты Повелителя Сумерек, — жестко произнесла Лара. — Возможно, его семя не причинило Эгону вреда.

— Последствия этого соития проявятся с годами. Не забывай, что Марцина тоже дочь Колла. Да, ты смогла воспитать ее доброй и отзывчивой. Но боюсь, что ребенок, рожденный от Марцины и Эгона, станет настоящим чудовищем. Ведь Марцина унаследовала кровь Колла. Колл надеялся, что этот ребенок станет средоточием зла. В этом и заключался его коварный план. Он изнасиловал тебя и вступил в связь с Вилией. Что касается Колла, то всем известно, что он сын колдуна Юси, который принес много горя и разрушений Тере. Ребенок, рожденный от потомков Колла, безусловно, принесет всем лишь горе и несчастье. Теперь ты понимаешь, почему этого нельзя допустить?

— А когда ты узнал о связи Вилии с Коллом? — спросила Лара.

— Мы знали, что у Юси было две любовницы, которых он оплодотворил. Брат Юси не мог иметь детей, но ему нужен был наследник. И потому Колл формально считался сыном брата Юси, но на самом деле его отцом был не кто иной, как Юси. Это был верный шаг с их стороны. Ведь родственные узы таким образом не терялись. Мы не знали о связи Вилии и Колла, пока Повелитель Сумерек не стал встречаться с ней на равнине снов и заниматься любовью. Ему не нужно было использовать ее, пока на то не появились особые причины. Он не мог самолично зачать ребенка в своей кузине, но мог повлиять на плод в утробе матери, омыв его своим семенем. И он должен был поступить так именно с ребенком Вилии. Ведь в жилах будущего наследника должна была течь кровь Юси, — объяснил Калиг.

Лара кивнула.

— Я расскажу об этом Магнусу, — сказала она.

И Лара исчезла в туннеле мерцающего света, в лучах которого она до этого появилась перед Калигом. Из библиотеки Калига Лара попала в свою лабораторию, которую она всегда использовала для перемещений в пространстве. Она сразу же направилась в их с Магнусом спальню и с облегчением вздохнула, заметив, что ее муж все так же спокойно спит. Лара тихонько скользнула в кровать.

— Сегодня я собираюсь навестить мать, мой дорогой, — сказала она мужу утром. — Мы давно с ней не виделись. Не волнуйся, тебе не придется присматривать за детьми. Младшие будут в это время на занятиях, а Ануш, как обычно, займется своим гербарием.

— Неужели тебе так необходимо покидать меня? — проворчал Магнус. — Ты же знаешь, как я скучаю по тебе, когда тебя нет рядом. Сколько ты собираешься пробыть в доме Илоны?

— Думаю, пару дней, — ответила Лара и поцеловала Магнуса в его колючую щеку. — Будет гораздо лучше, если я отправлюсь к Илоне, чем она сама прибудет к нам в гости, не правда ли? Ты же знаешь, что двое наших слуг постоянно шпионят за нами и докладывают твоей матери обо всем, что у нас происходит. Потому-то всегда и получается: как только Илона появляется в нашем замке, твоя мать тут же оказывается здесь. А наши матери, как ты знаешь, не ладят друг с другом и вечно ссорятся из-за воспитания внуков. А мне все эти ссоры и суета ужасно надоели.

Магнус усмехнулся.

— Ну почему ты всегда права? — спросил он.

— Потому что я всегда права, — поддразнила его Лара.

— Что ж, навести Илону, я благословляю тебя, Лара, моя жена, — сказал ей Магнус Хаук, доминус Теры. — Желаю тебе хорошо отдохнуть в вашем лесном мирке. Пей вино с пирожными, которые так вкусно пекут лесные феи, и ни о чем не думай. И передавай Илоне привет. Пока тебя не будет, я позову Диллона, и мы вместе неплохо проведем время. Мы давно с ним не виделись.

— Вряд ли это получится. Я разговаривала недавно с Диллоном. Он сейчас на равнине снов, — с ходу начала придумывать Лара. — Калиг дал ему какое-то поручение, связанное с магией, и Диллон вернется только через несколько недель. Он просил, чтобы мы за него не беспокоились, Магнус, любовь моя.

— Пропади все пропадом! — в сердцах выругался Магнус. — Ну, тогда я возьму Таджа, и мы навестим дядю Арика в Храме Великого Создателя. Пришло время начать развивать в нашем сыне чувство ответственности. Это ему будет необходимо в будущем.

— Какая прекрасная идея! — воскликнула Лара. — Ты просто замечательный отец!

Теперь совесть ее была совершенно чиста.

Они оделись и вместе позавтракали. А потом Лара разыскала детей, чтобы сказать им, что она отправляется к бабушке.

— Девочки, вы остаетесь одни, мне нужно навестить бабушку Илону, а ваш отец с Таджем отправятся в Храм, — давала свои наставления Лара. — Ануш, ты остаешься за старшую. Следи за сестрами. А вы, Загири и Марцина, должны слушаться Ануш, как слушаетесь меня. Марцина, ты не сможешь кататься на Даграсе в мое отсутствие. Он слишком большой конь, чтобы кататься на нем без присмотра взрослых. Ты меня поняла?

Марцина взглянула на мать своими прекрасными глазами цвета фиалок.

— Да, мама, — кротко ответила она и спросила: — Но могу я покататься на дочери Даграса? У нее, в отличие от Даграса, нет крыльев, и она очень твердо стоит на ногах. И к тому же кататься я буду под присмотром конюха.

— Хорошо, — разрешила Лара, — если ты возьмешь с собой Загири, то можешь покататься на своей лошади.

— Спасибо, мама, — обрадовалась Марцина.

Округлившимися от удивления глазами Загири посмотрела на мать. «Она не послушает тебя и сделает по-своему, как только ты уедешь», — ясно говорил ее взгляд.

— Передай бабушке от меня привет, — как ни в чем не бывало попросила Загири.

— Конечно передам, — пообещала Лара, поцеловала на прощание трех своих дочерей и ускользнула в свою маленькую комнату без окон. Закрыв дверь, Лара повернулась лицом к стене и мысленно проговорила: «Золотая дорога, в путь пора мне скорей. Отправь меня в дом матери моей».

С этими словами Лара вступила в сверкающий туннель, прошла сквозь него и оказалась в гостиной Илоны, королевы лесных фей.

— Здравствуй, мама, — поздоровалась она. — Принц-тень тоже вскоре к нам присоединится.

— Лара! Какой чудесный сюрприз! — воскликнула Илона и поднялась, чтобы поцеловать дочь. Затем усадила Лару на диван, обитый бледно-лиловым шелком. — Если Калиг собирается явиться сюда, значит, он хочет сообщить мне что-то важное, — заметила Илона. «Вина!» — мысленно приказала она, и на столике перед ними появился графин и три бокала. — Ты можешь хотя бы намекнуть мне, о чем пойдет речь?

Она поцеловала Лару. Лара была полной копией Илоны. Они выглядели как две сестры с небольшой разницей в год или два и совсем не походили на мать и дочь. Лара и Илона, как и все лесные феи, старели очень медленно. Илоне было уже больше четырехсот лет, но она все еще выглядела не старше двадцати пяти.

— А вот и я! — воскликнул появившийся из тени Калиг. — Ах, Лара, ты меня опередила. Ты уже все рассказала матери?

— Да объясните же, наконец, в чем дело? — в нетерпении проговорила Илона и наполнила вином три бокала.

— Нет, — ответила Лара Калигу нежным голосом, изображая послушную простушку. Она явно смеялась над ним. — Вы должны рассказать ей обо всем сами, милорд.

И она хитро ему улыбнулась.

— Я расскажу ей только половину истории, — парировал принц-тень. — А остальное ты расскажешь сама. И начать должна ты.

Тяжело вздохнув, Лара обратилась к своей матери:

— Недавно Калиг признался, что Диллон на самом деле его сын.

— Я в этом никогда и не сомневалась, — спокойно сказала Илона. — Он не мог унаследовать от тебя такие блестящие магические способности. Что касается Вартана, то он вряд ли был способен на хоть какое-то мало-мальски серьезное колдовство. Превратиться в птицу — предел его магических возможностей.

Лара в изумлении смотрела на Илону.

— Так ты знала?! — воскликнула она.

Как же она сама не догадалась, что Илоне об этом известно?

— Я давно начала обо всем догадываться. Но всякий раз, как я пробовала заговорить об этом с этим лукавым принцем, он все отрицал или переводил разговор на другую тему, — весело отозвалась Илона. — И теперь я рада, что вы раскрыли передо мной свои карты. А что по этому поводу думает Магнус?

— Ничего не думает. Я не хочу, чтобы эта новость вышла за пределы волшебного мира, — сказала Лара. — Я не собираюсь ни о чем рассказывать Магнусу. Несмотря на все его усилия, он никак не может побороть свою ревность к Калигу. Зачем омрачать недолгие его дни ссорами и страданием. Ведь, в отличие от меня, Магнус — простой смертный, и его жизнь во много раз короче моей. Неужели ты думаешь, будто Магнус спокойно примет известие о том, что Диллон — сын Калига? Он любит его как родного, своего собственного ребенка. Прошу тебя, ничего не говори ему, мама. Хорошо?

— Не могу поверить, что Калиг сам все это провернул, — пробормотала Илона.

— Я тоже до сих пор не могу в это поверить, — призналась Лара. — Я верила всему, что говорил мне Калиг. В конце концов, разве повелитель принцев-теней мне не лучший друг? Я не думала, что друг может обманывать, но ты, Калиг, видимо, считал иначе. Ведь так? — Лара бросила на Калига злой взгляд и неприязненно ему улыбнулась. — А теперь расскажи моей матери вторую часть истории, мой дорогой друг.

Последнюю фразу Лара произнесла с напускной нежностью в голосе.

— Ты все еще сердишься на меня? — мягко спросил ее Калиг.

— Да, сержусь, — согласилась Лара. — Ведь если Магнус узнает правду, то решит, что я умышленно обманывала его все это время.

— Не ссорьтесь, — примирительно проговорила Илона. — Принцы-тени редко влюбляются, но если с ними такое случается, то любовь их не знает границ. Калиг просто ничего не смог с собой поделать.

— Спасибо за поддержку, Илона, — сухо поблагодарил ее принц.

— Расскажи ей все до конца, — поддразнила Калига Лара и рассмеялась, заметив легкую тень раздражения в его небесно-голубых глазах.

— О чем это вы? — спросила Илона.

— Жителям Бельмаира понадобилась помощь моего сына, — неуверенно начал Калиг.

Зеленые глаза Илоны потемнели.

— И что? — воскликнула она. — Где Диллон? Во что ты его втянул?

— В Бельмаире сложилась такая обстановка, что только сильный маг, каким и является Диллон, может помочь, — продолжил Калиг. — Прежний король Бельмаира был при смерти. Верховный Дракон Нидхуг не смогла найти ему достойного преемника в своих землях. Дочь короля хотела сама править Бельмаиром. Но бельмаирцы — консервативный народ, традиции для них превыше всего. Они не могли вопреки обычаям позволить женщине править их миром. Любые изменения бельмаирцы воспринимают как смуту, поэтому если такие изменения и возможны, то вводить их нужно постепенно и очень осторожно. Поверь мне, Илона, это чистая правда. У меня просто не было другого выхода. Жизнь старого Флерганта подходила к концу, и нужно было во что бы то ни стало найти ему преемника. Колдунье Синнии настала пора вступать в брак, а Бельмаиру необходим был новый король. Мы с Нидхуг пришли к выводу, что Диллон — единственно подходящий вариант. Синния считает, что она великая колдунья, хотя ее магические возможности довольно слабы. И все же любого мужа она полностью подчинила бы себе. Но только не Диллона. Взять над ним верх не так-то просто. Но не нужно думать о Синнии плохо. Она умная, красивая девушка, и Диллон уже успел полюбить ее. А Бельмаир — замечательный мир. Но там возникла серьезная проблема. Народ Бельмаира может навсегда исчезнуть с лица земли, если в ближайшее время не принять меры. Уже больше ста лет в этих землях исчезают молодые женщины. Но жители Бельмаира так консервативны и настолько не приемлют никаких изменений, что предпочитают делать вид, будто ничего не происходит. А между тем женщины продолжают пропадать. Некоторые из них возвращаются назад спустя много лет в глубокой старости. Что с ними произошло и где они пропадали, женщины совершенно не помнят. Но когда они обнаруживают, что состарились, приходят в настоящий ужас. Это время — а по существу, целая жизнь — для них словно потеряно. Сейчас Диллон пытается узнать, занимался ли кто-нибудь в Бельмаире, кроме Нидхуг и Синнии, магией. Современные жители Бельмаира магией не интересуются. Магические знания утеряны, если вообще когда-то существовали в Бельмаире.

— Несомненно, в том, что там происходит, замешана магия, — нетерпеливо перебила его Илона. — Значит, ты отправил в Бельмаир моего любимого внука, женил его на принцессе и сделал королем? Но не противоречит ли это законам Бельмаира? Согласились ли с выбором Нидхуг бельмаирцы?

— Все было сделано согласно их традициям, — поспешил уверить ее Калиг. — Три правителя островов Бельмаира одобрили выбор Верховного Дракона и поклялись в своей преданности новому королю.

— Ну, — облегченно вздохнув, проговорила Илона, — хотя бы в этом плане я спокойна. А как насчет Синнии? Она признала его своим мужем и королем Бельмаира?

— Сначала ей пришлось подчиниться выбору Нидхуг. Конечно, Синния была не в восторге и Диллона приняла в штыки. Но потом… По традициям Бельмаира принцесса и новый король должны совершить акт физической любви, чтобы их брак никто не мог оспорить. Мы с Нидхуг были свидетелями их первой брачной ночи. Они великолепно подходят друг другу. Отношение Синнии к Диллону после их ночи любви изменилось, и сейчас он ее вполне устраивает. А что касается моего сына, у него было много женщин, и теперь пришло время ему остепениться, — сказал Илоне Калиг.

— Но Синния — смертная женщина и умрет раньше Диллона. И тогда ему волей-неволей придется подыскать ей замену, — сухо отозвалась Илона.

— Жители Бельмаира живут несколько столетий, — возразил Калиг. — Думаю, в воде Бельмаира есть что-то, что продлевает жизнь его народу.

— Расскажи ей все до конца, — потребовала Лара.

— До конца? Неужели есть еще что-то, что мне неизвестно?! — воскликнула Илона.

— Твоя мать и так все знает, — сказал Калиг и, обращаясь к королеве лесных фей, пояснил: — Лара имеет в виду истинную причину изгнания хетарианцев.

— Ну конечно, я об этом знаю, — сказала Илона. — В конце концов, вся эта история коснулась и нас, лесных фей. Мы, так же как принцы-тени и народ Теры, — коренные жители Хетара. Мы поселились здесь за много веков до прибытия изгнанников.

— Но почему ты никогда мне об этом не рассказывала? — спросила Илону Лара.

— Мне казалось, что тебе незачем об этом знать. Эта история коснулась тебя только сейчас. До недавнего времени Бельмаир был для нас лишь далекой огромной звездой в ночном небе.

— Но теперь для меня это очень важно, — возразила Лара.

— Да, — кивнула Илона. — Теперь для нас всех это очень важно.

— А еще мне понадобится помощь Сирило, — без всяких предисловий сказал Калиг.

— Что?! — вскричала Илона. — Значит, тебе недостаточно было отправить моего любимого внука в чужой далекий мир?! Теперь ты хочешь забрать и моего любимого сына?!

— Диллон считает, что проблемы Бельмаира вызваны магией лесных фей, — спокойно принялся объяснять Калиг. — И потому только потомок лесных фей сможет снять заклятие, Илона. Ты прекрасно знаешь, все так и есть, я не обманываю тебя.

Илона сверкнула глазами на Калига.

— Даже если ты и говоришь мне правду, Калиг, ты не имеешь права забирать у меня сына и посылать его в такое опасное путешествие. С твоей стороны жестоко даже обращаться ко мне с такой просьбой.

— Нет, нет, это совершенно безопасно, — поспешил уверить ее Калиг. — В Академии магии Бельмаира есть комната с древними книгами, которая была сокрыта с помощью таинственного заклятия. Мы знаем, что в этих книгах собраны все истории и упоминания о магии Бельмаира. Только Сирило способен отыскать эту комнату. И если мы узнаем, какая магия практиковалась в древнем Бельмаире, то, возможно, сможем разгадать тайну исчезновения женщин.

— Таноса хватит удар, — сказала Илона. — Он не переживет разлуки с сыном. А ты отправишься с ним? Будешь следить за каждым его шагом и защищать в случае опасности?

— Да, конечно, — заверил ее принц-тень. — Я буду опекать наших детей, как делал это всегда, Илона.

— Но неужели нет другого выхода? — спросила Калига молчавшая все это время Лара. — Я бы не хотела, чтобы моему младшему брату грозила опасность, Калиг. Неужели я сама не смогу найти дверь в эту комнату?

Калиг помотал головой:

— Ты не чистокровная лесная фея, любовь моя. И даже если бы ты была настоящей лесной феей, то все равно не смогла бы снять это заклятие. Только принцу Лесного королевства это под силу.

— Но почему ты так уверен, что комнату сокрыли именно лесные феи? — спросила Лара.

— Если заклятие на комнату наложил кто-то другой, тогда Сирило вернется через несколько часов, — ответил Калиг. — Но Диллон считает, что комната спрятана при помощи магии лесных фей, которые, как известно, обитают во всех мирах. Так что без Сирило нам в любом случае не обойтись.

— Так, и для чего я вам понадобился? — В комнату вошел принц королевства лесных фей Сирило. — Здравствуй, мама, — поздоровался он и поцеловал Илону в щеку. — Привет, старшая сестра. — Он подошел к Ларе и тоже ее поцеловал. — А вас, милорд, я целовать не стану, не беспокойтесь, — усмехнувшись, обратился он к Калигу.

Это был высокий, стройный, привлекательный молодой человек. У него были светлые серебристые волосы и кристально чистые зеленые глаза. Его голубая одежда сверкала холодным блеском.

— Что ж, я вижу, ты готов к путешествию. Обществу своей любовницы ты предпочел рискованные приключения, — сухо проговорила Илона.

Сирило лукаво посмотрел на нее:

— Приключения? Да еще рискованные? Я всегда готов! Я просто обожаю приключения! Тем более что здесь сейчас так скучно!

Лара со смехом покачала головой.

— Объясните ему, в чем дело, — несколько раздраженно бросила Илона.

И принц Калиг объяснил Сирило, где сейчас Диллон и какая помощь от него требуется.

— Ты готов отправиться в путь вместе со мной прямо сейчас? — спросил его Калиг, закончив рассказ.

— Конечно, милорд! Я не видел Диллона уже больше года. Так, значит, вы — его отец, милорд? Знаете, я всегда об этом догадывался. Его магические способности были очень незаурядны. Разве Диллон мог их унаследовать от простого смертного? — рассмеявшись, сказал принц Лесного королевства. — Значит, теперь Диллон — король и женат на принцессе? И все это ваша заслуга? Вы, наверное, безумно его любите? А что вы можете сказать насчет его жены? Она хорошенькая?

— Да, Синния настоящая красавица, и скоро ты в этом сам убедишься, Сирило.

— Она блондинка, брюнетка, рыжая? — не унимался принц Лесного королевства.

— Ее волосы цвета воронова крыла, — ответил Калиг.

— Так, значит, она красавица, — сказал Сирило.

— Ее кожа бледна, как свет луны, — продолжал описывать Синнию Калиг.

— А глаза? Можно я угадаю? Фиалковые? Нет, вряд ли. Голубые? Возможно. Нет, точно нет. Ах, зеленые! Я прав?

В его взгляде странным образом сочеталось мальчишеское озорство и вожделение взрослого мужчины.

Принц-тень кивнул.

— Да, ее глаза зеленые, как трава весной, — ответил он.

— Значит, в ее жилах течет кровь лесных фей, — заметил Сирило. — Если у Синнии зеленые глаза, кто-то из ее предков вступил в связь с лесной феей. Значит, она тоже колдунья.

— Синния довольно слабый маг, но в Бельмаире никто, кроме нее и Верховного Дракона, не занимается колдовством, — объяснил Калиг.

— А за какое время мы сможем туда добраться? — спросил Сирило.

Илона поморщилась от душевной боли, которую с трудом сдерживала.

— Ты должен быть осторожен, Сирило, — сказала она, коснувшись рукава его шелковой одежды. — И постарайся как можно быстрее возвратиться назад. Твой отец сойдет с ума от беспокойства. Не заставляй его страдать понапрасну. Он не успокоится, пока не убедится, что ты вернулся в Лесное королевство целым и невредимым.

— Меня просят найти дверь в потайную комнату, а не сражаться с драконом, мама, — ответил Сирило.

— Иногда ты ведешь себя так безрассудно, сын мой, — сказала Илона. — Ты не должен забывать, что являешься единственным наследником Лесного королевства.

— Я этого никогда не забуду, — пообещал он ей. Затем обратился к Калигу: — Мы можем отправиться в Бельмаир прямо сейчас, милорд?

И подошел к принцу-тени.

— Конечно можем, — ответил Калиг и завернул себя и Сирило в плащ.

Лара и Илона не успели вымолвить ни слова, как Калиг и Сирило исчезли. Илона расплакалась, что несказанно удивило Лару.

— Мама! Ты плачешь?

— Он ведь мой сын, — с горечью сказала Илона. По ее щеке скатилась слеза. — Вообще-то я редко плачу, Лара. Последний раз это случилось, когда я расставалась с тобой.

— С ним все будет в порядке, — стала успокаивать мать Лара. — И ведь Сирило будет не один, а вместе с Диллоном и Калигом. Он вернется через пару дней, наполненный новыми впечатлениями, и расскажет тебе много интересных историй о жизни Бельмаира.

— Не говори со мной так, словно я капризная старуха, — холодно перебила ее Илона, уже успокоившись. — Ты прямо сейчас собираешься вернуться домой?

— Нет, я бы хотела остаться здесь с тобой на несколько дней, мама. Если, конечно, я не буду тебе в тягость, — ответила Лара. — Магнус вместе с нашим сыном Таджем собирается навестить родственника в Храме Великого Создателя. А за девочками присмотрит Ануш.

— Я очень рада, что ты остаешься, — сказала Илона. — Мы уже давным-давно не встречались в нормальной обстановке и не могли толком поговорить. Каждый раз получалось одно и то же: стоило мне появиться в Тере, и к вам в замок тут же заявлялась эта злобная старая кошка Персис, и мы с тобой ни на секунду не могли остаться наедине. Да, погости здесь несколько дней, если ты действительно этого хочешь. Я так по тебе соскучилась… — протянула королева лесных фей. — Что у тебя нового?

— Жители Хетара хотят, чтобы Марцина вышла замуж за Эгона, но Калиг категорически против этого, — сообщила Лара.

— И он совершенно прав, — заметила Илона. — Я слышала, что этот мальчик — настоящий тиран. Ты знаешь, что в Темных Землях идет настоящая война? Сторонники твоих сыновей-близнецов разбились на два лагеря.

— Я ничего не хочу об этом слышать, — резко сказала Лара. — Это сыновья Колла, а не мои.

— Но ведь ты родила их, — напомнила дочери Илона. — Все идет хорошо, дочь моя. Колл сидит в тюрьме и никогда оттуда не выйдет. А тем временем его дети разрушают государственную основу Темных Земель. Оба близнеца скрываются, и никто не знает, где они. Но у каждого из них есть приспешники, и это давно уже ни для кого не секрет. Они воюют из-за власти. Пока они не причиняют стране большого вреда. Но когда повзрослеют, наберутся сил и пойдут друг на друга открыто, вот тогда и начнется настоящая потеха. Рано или поздно одного из близнецов убьют, и я буду очень рада. Хотя, если разобраться, оба брата несчастливы. Ведь войны разрушают страну, обладать которой они так мечтают. Мне даже интересно, кому из них удастся выжить в этой борьбе. Не думаю, что в ближайшее время у жителей Темных Земель будет возможность напасть на другую часть Хетара. Ты оказала своей стране огромную услугу. Благодаря тебе светлые силы взяли верх над темными.

— Это был трудный период моей жизни, мне никогда не удастся его забыть, мама, — призналась Лара. — Но я не люблю говорить об этом. Пожалуйста, не надо, давай поговорим о чем-нибудь другом.

— Хорошо. Твой сводный брат Михаил был избран Верховным консулом, представителем армии Доблестных Рыцарей, — начала рассказывать Илона. — И кажется, пользуется большим уважением. Но конечно же его матери, этой старой ведьме, и этого недостаточно. Она хотела бы, чтобы Михаил пошел по стопам твоего отца. Другие ее сыновья, эти хулиганы, служат в армии. Так как они дети Джона Быстрый Меч, то имеют полное право вступить в ряды Доблестных Рыцарей. Михаил тоже может стать Доблестным Рыцарем, недавно для него освободилось место. Но он предпочитает политику службе в армии. Но ни один из этих четырех хулиганов, братьев Михаила, никогда не будет так владеть мечом, как это делал твой отец.

— Надеюсь, нашему государству никогда больше не понадобятся услуги Доблестных Рыцарей, — сказала Лара. — Вообще-то в Хетаре женщины могут управлять страной и заниматься политикой наравне с мужчинами. Хорошо это или плохо, покажет время. Но я рада, что молодые люди, вроде Михаила, готовы служить в Высшем совете. Как всем известно, Михаил мыслит дальновидно. Сюзанна никогда не сказала бы Михаилу обо мне. Если бы не мой отец, он никогда не узнал бы, что у него есть сводная сестра. Впервые мы с ним встретились на поле битвы, где я расправилась с армией Тьмы, возглавляемой Коллом. Михаил принес мне печальное известие о том, что мой отец, Джон Быстрый Меч, погиб. Но отец попросил передать, что он очень гордится мной… Это были его последние слова перед смертью. — Глаза Лары наполнились слезами. Печальные воспоминания нахлынули на нее. — И с этих пор я поклялась в вечной дружбе Михаилу, что бы по этому поводу ни думала его мать.

— Михаилу очень повезло, что у него такая замечательная сводная сестра. А ты говорила ему, что твой отец — потомок лесных фей? — спросила Илона.

— Да, — ответила Лара. — И его это позабавило. Мой брат сказал, что это будет нашим общим секретом, который он ни за что на свете не откроет ни своим братьям, ни тем более матери. Михаил — надежный друг и прекрасный человек.

— Интересно, надолго ли Калиг задержит Сирило в Бельмаире? — спросила Илона, сменив тему разговора. — Если Сирило вернется быстро, то незачем и говорить Таносу о его отлучке. Лучше это сделать после возвращения Сирило.

Лара рассмеялась:

— Думаю, Танос и не заметит исчезновения сына. Он ведь так увлечен обустройством своего заповедника. Деревья — его страсть, правда? А нам, я думаю, не помешает как следует развлечься в эти несколько дней, пока наши мужчины заняты своими делами.

Илона улыбнулась:

— Никогда не думала, что моя дочь станет мне лучшей подругой. Да! Мы будем пить вино, есть засахаренные фрукты и предаваться всяческим безрассудствам, на которые способны только женщины. У меня есть два массажиста. Это обычные смертные мужчины, но делают свое дело изумительно. Может, стоит их позвать?

И королева лесных фей хитро улыбнулась.