Судьба русского языка в ХХ веке

При характеристике русского языка XX в. следует разграничивать два хронологических периода:

1. с октября 1917 г. по апрель 1985 г.;
2. с апреля 1985 г. по настоящее время.

Октябрьская революция 1917 г. приводит к ломке всего старого, происходят коренные преобразования в государственном, политическом, экономическом устройстве страны. Этим были обусловлены два процесса в русском языке того периода.

С одной стороны, многие слова стали ненужными, ушли в пассив, так как исчезли понятия, которые они обозначали (царь, монах, губернатор, камер-юнкер, уезд, волость, гимназия, лицей, дворянин, купец, фабрикант, помещик и др.). Отделение церкви от государства также приводит к забвению церковной, богослужебной лексики (архимандрит, архиерей, подьячий, Богоматерь, богослов, епархия, игуменья и др.).

С другой стороны, появление новых органов власти, создание новых общественных организаций, изменения в экономике, культуре – все это сопровождается рождением новых слов (губком, райком, исполком, большевик, пионер, комсомолец, колхоз, совхоз, нэпман, милиция, агитбригада, агропром, буденовец и др.)

Отличительная черта русского языка этого периода – это наводнение речи казенными сокращениями слов и словосочетаний (ЦК, ВКП(б), ВОХР (внутренняя охрана), гороно, Совнарком, партком, НКВД, КГБ, РСДРП, ШКРАБ (школьный работник) и др.).

Для русского языка советского периода характерна интерференция (взаимодействие) противопоставленного, то есть контрастность, поляризация явлений. После октябрьской революции в русском языке постепенно складывались две лексические системы: одна для наименования явлений капитализма, другая – социализма. В научных трудах, словарях, в публицистике четко просматривается это разграничение: разведчики – шпионы; воины – оккупанты; партизаны – террористы.

Лингвистические словари того времени последовательно отражали интерференцию противопоставленного, социальную окрашенность слов. Даже были выработаны способы и средства подачи идеологизированных слов в словарях современного русского языка. Так, определение значения начинается или сопровождается пометой: в капиталистических странах; в буржуазном обществе; в странах Запада. ( Например, «Богема – собир. в бурж. об-ве: интеллигенция, не имеющая устойчивого материального обеспечения и постоянного места жительства (преимущественно актеры, музыканты, художники и пр.»).

В других случаях социально-идеологическая оценка включалась в словарное определение (Например, «Реформизм – враждебное марксизму течение в рабочем движении, отвергающее революционную классовую борьбу»).

Противопоставленность явлений антагонистических систем подчеркивалась оценочными определениями к их наименованиям, которые постепенно стали обязательными:

развитой социализм – загнивающий капитализм,

светлое будущее коммунизма – прогнивший капитализм.

Постоянное использование определений советский привнесло в его лексическое значение оценочность – «лучший»: советская молодежь, советский человек, советская наука, советский спорт, советский образ жизни, советское хозяйство.

В годы советской власти одним из принципов номинации становится переименование объектов. Это было обусловлено стремлением через язык, через слово воздействовать на общественное сознание. В результате переименований:

1. удавалось разорвать связь с дореволюционным прошлым;
2. вычеркнуть из памяти все, что напоминало о царской России, ее символике;
3. возникало впечатление полного обновления всех сторон жизни общества.

О полнейшем обновлении жизни страны после октябрьской революции должны были свидетельствовать периодические замены старых названий. Это касалось:

1. административно-территориального деления страны (вместо губерний – республики, вместо уездов – области, вместо волостей - районы);
2. государственных учреждений (совнарком, совнархоз);
3. самой партии (РСДРП(б) – российская социал-демократическая партия большевиков, ВКП(б) – всесоюзная коммунистическая партия большевиков, КПСС – коммунистическая партия Советского Союза);
4. воинских званий (вместо солдат – красногвардеец, вместо офицер – командир, комполка, комвзвода, вместо полицейский - милиционер);
5. городов (Петербург – Петроград – Ленинград; Царицын – Сталинград – Волгоград; Самара – Куйбышев; Нижний Новгород - Горький);
6. улиц – в большинстве городов разнообразные названия центральных улиц меняют, присваивая одинаковые названия: улица (проспект) Ленина, Энгельса, Маркса, Октября и т.д..

Переименование становится отличительной чертой советского образа жизни.

Русский язык конца XX века – начала XXI века

Изменения в языке в этот период связаны с тремя основными факторами:

1. смена политического строя и системы общественных отношений, а также стремительное развитие техники;
2. вхождение в публичную жизнь таких групп людей, которые привыкли пользоваться различными жаргонами и другими формами нелитературной речи;
3. отход от норм тоталитарного государства, провозглашение свободы как одной из важнейших ценностей.

Действие первого фактора обусловило существенное изменение словарного состава русского языка, прежде всего, его пополнение как за счет заимствований, так и за счет более активного употребления слов, находившихся в пассивном запасе (гимназия, лицей, гувернантка, корпорация, департамент, муниципалитет, арендатор, наемный рабочий и др.).

Новая лексика отражает все сферы жизни общества:

1. политику, государственное устройство, идеологию (госструктура, инаугурация, десоветизация, авторитаризм);
2. экономику (бартер, бизнес-центр, конвертация, логистика);
3. медицину (иглорефлексотерапия, иммунодефицит, антиспидовый);
4. религию (исламизация, карма, чакра);
5. науку, технику (файл, директория, диск, интерактивный, Интернет, провайдер, блог);
6. быт (йогурт, киви, гамбургер, кейс).

Результат действия двух других факторов проявляется в смягчении литературной нормы: то, что раньше считалось маргинальным, социально непрестижным, постепенно становится все более употребительным. Это отражается на различных уровнях языка:

1. активное использование таких слов как наработки, конкретика, подвижки; обговорить в значении «обсудить», озадачить в значении «поставить перед кем-либо задачу» и др.
2. расширение сферы использования некоторых предлогов, напр., предлога по (ср. договоренность по Газпрому вместо о чем-либо, голосование по кандидатуре Х вместо за кого-либо и т.п.)
3. упрощение системы склонения числительных: формы родительного падежа начинают употребляться вместо всех остальных форм косвенных падежей; зачастую вместо косвенных падежных форм используется форма именительного падежа, т.е. числительные фактически становятся несклоняемыми; это особенно характерно для сложных и составных числительных (ср. в дополнение к прежним трехстам рублям вместо тремстам, цена остановилась на уровне шестьдесят долларов за баррель вместо шестидесяти, порядка семьсот пятидесяти человек вместо семисот и т.п.)
4. стремление к унификации форм склонения существительных: напр., активизируются формы мн. числа существительных мужского рода с ударным окончанием (договора вместо договоры, взвода вместо взводы и т.п.), формы мн. числа родительного падежа существительных мужского рода с нулевым окончанием (помидор вместо помидоров и т.п.)

Еще одной заметной тенденцией в развитии русского языка в конце XX – начале XXI вв. является его жаргонизация. Жаргонные слова и выражения начинают использоваться не только в устной неофициальной речи, но и в различных СМИ, в публичных выступлениях политиков и пр., постепенно утрачивая свою социальную прикрепленность (т.е. используются представителями разных социальных групп). В результате формируется так называемый общий жаргон (подробнее о жаргонах см. раздел «Социальные варианты русского языка»).

Говоря о развитии словарного состава русского языка в конце XX в. некоторые исследователи предлагают выделять 3 периода:

1. криминальный: активное проникновение в речь носителей литературного языка элементов криминального жаргона (разборка, беспредел, наезд, откат)
2. «гламурный»: широкое распространение иностранных слов, выражающих положительную оценку, чрезмерное расширение их значения[1]. Так, например, слово «элитный» изначально предполагало отбор, селекцию лучших образцов растений или животных (ср. элитные сорта пшеницы, элитные щенки); затем стало синонимом слова «элитарный», т.е. «предназначенный для элиты» (ср. элитное жилье, элитный клуб); наконец, стало употребляться в значении «дорогой, качественный» (ср. элитные холодильники, элитные двери). Аналогичным образом произошло расширение и даже «девальвация» значения (т.е. собственное значение слова утрачивается, остается только положительная оценка) у таких слов как эксклюзивный, престижный, знаковый, культовый и др.
3. профессиональный: активное использование англоязычных заимствований, обозначающих различные сферы профессиональной деятельности человека (менеджер, мерчандайзер, риэлтер, эйчар-менеджер, хедхантер и др.)

Кроме того, на современном этапе происходит перераспределение активности прямых и переносных значений: слова, которые раньше употреблялись в основном в переносном значении, начинают использоваться в прямом. Это особенно характерно для слов религиозной сферы (панихида, исповедовать, мощи и т.п.) и связано с возрождением интереса к религии в постсоветский период.

Говоря об изменениях, происходящих в языке на современном этапе, нельзя не упомянуть специфику его использования в сети Интернет. Исследователи отмечают, что в Интернете мы фактически имеем дело с новой формой языка – письменной фиксацией устной речи, проявляющейся в следующем:

1. на фонетико-графическом уровне: написание слов по принципу «как слышится» (што, ваще, канешна, щастье)
2. на лексическом уровне: использование хезитативов – слов, которые в речи служат заполнителями пауз, давая возможность говорящему обдумать продолжение фразы (Хмм.... ну даж не зннааааю; это надо иметь, хм, определенный склад ума; Нуу... мотивация появится... из лесу прибредёт...; сидели в комнате и разговаривали о...эмм...фильмах)
3. на синтаксическом уровне: так называемый «рубленый синтаксис» - использование упрощенных конструкций, сжатость, разделение одного предложения на несколько, использование многоточий для имитации речевых пауз (комментарии к записям в социальной сети: Стыдно очень:(((; Прекрасная!!!!!; Верится с трудом, но! Шкатулка с булавками отмечает Хэллоуин)

Среди лингвистов нет единого мнения относительно того, как следует оценивать такие изменения. Многие ученые говорят о «порче» языка, о небрежном отношении к языковой норме, о снижении уровня грамотности населения. Другие отмечают, что большая часть этих изменений носит временный характер и подвержена своеобразной языковой моде. Так, например, в настоящее время уже почти перестал использоваться так называемый «падонкаффский язык»: если раньше комментарии «аффтар выпей йаду» или «пацтулом» встречались практически повсеместно, то сейчас их употребляют гораздо реже. Язык погибает в том случае, если теряет свою гибкость, перестает обслуживать различные сферы жизни общества. С этой точки зрения, изменение языковой нормы можно оценивать по-разному, но сам процесс является неизбежным. В то же время нельзя не согласиться с теми исследователями, которые отмечают, что если для старшего поколения написание слов с нарушением норм (например, «патаму шта») было своеобразной игрой, комичность которой заключалась как раз в том, что человек был знаком с правильным написанием и понимал, что оно искажено, то для молодого поколения такие тиражируемые ошибки могут уже стать нормой. Несомненно, общество должно заботиться о состоянии своего языка и его грамотном использовании.

Вопросы и задания

1. Какие периоды выделяются в развитии русского языка в XX-XXI вв.? Какие факторы обусловили языковые изменения в эти периоды?
2. Какие черты характерны для языковой политики советского периода? В чем проявлялось влияние идеологии на русский язык?
3. Что понимается под «жаргонизацией» русского языка?
4. С чем было связано смягчение языковой нормы в конце XX – начале XXI века? Как это проявилось на различных уровнях языка?
5. Что понимается под «криминальным», «гламурным» и «профессиональным» этапами развития лексики русского языка?
6. Исправьте орфографические и пунктуационные ошибки в следующих словах и фразах, встретившихся в интернете:
1. огетацыя, ашыбся, пачотна, фармулирофка, ниасилил, аццкий сотона, чорд
2. слишком много английского в фильме про фашистскую Германию, но снимали то по книжке австралийского автора так что понятно откуда это все
3. Оказалось что Прометей ждут больше чем приквел Чужих, судя по рейтингам на КП. Что тут скажешь, конечно же жду, ибо, один из самых ожидаемых проектов
4. Может это в чем то даже и плюс, что Скотт не стал снимать прямой приквел
5. Фильм конечно же жду, но все таки есть несколько сомнений

Социальные варианты русского языка

Несомненно, русский национальный язык един и целостен. Однако он обслуживает потребности говорящих на нём людей – носителей русского языка, а каждый из них использует язык по-своему. Современное российское общество очень неоднородно по своему составу: в нём выделяются отдельные группы, формируемые на основании таких признаков как пол, возраст, общественное положение, уровень образования, профессия, территория проживания и т.д. Общение в данных группах происходит в различных условиях и имеет разные цели, что отражается в речи носителей русского языка, входящих в ту или иную общность. Так формируются социальные варианты (подсистемы, формы существования, страты) русского языка.

В составе современного русского языка выделяются следующие социальные варианты: литературный язык, территориальные диалекты, городское просторечие, социальные диалекты. Каждая из данных языковых подсистем имеет двоякую природу – социальную и языковую, то есть каждый социальный вариант языка определяется, с одной стороны, на основе присущих ему языковых свойств, с другой, путем отграничения и выделения совокупности носителей данного варианта из общего состава людей, пользующихся русским национальным языком.

Важнейшей подсистемой русского языка является литературный язык. Необходимо различать понятия литературный язык и язык литературы. Язык литературы или язык художественных произведений представляет собой нечто особое: его основу составляет литературный язык, но здесь широко используются элементы и других социальных вариантов языка (диалектов, просторечия, жаргонов). Литературным языком называют отдельную подсистему русского национального языка, обладающую рядом свойств, чётко отграничивающих его от других социальных вариантов.

Литературный язык – высшая форма национального языка, которая характеризуется нормативностью, литературной обработанностью, обязательностью для всех членов общества. Последовательная нормированность предполагает не просто наличие единой нормы, но и её сознательное культивирование: нормы литературного языка отражены в грамматиках, различного рода словарях (грамматических, толковых, орфоэпических и др.) и являются общеобязательными для всех говорящих на нём.

Литературный язык универсален и многофункционален: он способен обслужить самые разные сферы общения. Литературный язык используется в сфере науки и искусства, в сфере официального, делового общения, а также в повседневном общении.Присущие ему языковые средства должны использоваться коммуникативно целесообразно (в зависимости от сферы общения, цели, ситуации, устной или письменной формы общения). Функциональная обособленность различных сфер использования литературного языка, различные коммуникативные установки, свойственные разным сферам и ситуациям общения, приводят к формированию вариантов (функциональных стилей) внутри самого литературного языка.

Традиционно считается, что литературный язык – это язык образованной, культурной части общества. Исследователи отмечают следующие основные социальные характеристики носителей современного литературного языка:

1. Русский язык является для них родным;

2. Большую часть жизни они прожили в городе;

3. Они имеют высшее или среднее образование, полученное в учебных заведениях с преподаванием всех предметов на русском языке.

Конечно, внутри такой социальной общности достаточно велики различия в степени владения литературной нормой. Чем глубже языковая культура человека, тем совершеннее его речь. Однако всех носителей литературного языка объединяет то, что в своей речи они ориентируются на литературную норму, следуют литературной языковой традиции, постоянно совершенствуя свою языковую компетенцию.

Надо отметить, что литературный язык является социально наиболее престижной подсистемой. Всем носителям русского языка, независимо от того, владеют они литературным языком или каким-либо другим социальным вариантом языка, свойственно понимание большей авторитетности литературного языка по сравнению с другими стратами. Только литературный русский язык является государственным и мировым, никакие другие страты (просторечие, территориальные и социальные диалекты) русского языка ни в мировой, ни в государственный русский язык не входят.

Диалекты (от греч. dialektos ‘говор, наречие, разговор’) представляют собой территориальные разновидности языка, обладающие рядом фонетических, лексических и грамматических особенностей. Русский язык существует на огромной территории и обладает целой системой диалектов. Например, на юге России «акают» и «якают», произносят г фрикативное (условно обозначается знаком γ, произносится как звонкое х), согласный т в окончаниях глаголов произносят мягко. Есть даже такая «дразнилка»: А у нас в Рязани ядять γрибы с γлазами. Их ядять – ани γлядять.

На севере России – «окают». Во многих деревнях Архангельской области «цокают» – произносят ц на месте ч: ц юдо вместо ч удо, моло ц ьный вместо моло ч ный. Существует множество диалектных особенностей в наименованиях предметов, явлений: например, биспой в Архангельской области означает «седой, серебристый»; зобать в Рязанской области означает «есть»; блыкаться в Псковской области означает «ходить».

Различные диалекты (говоры), как и литературный язык, имеют свои особые нормы и в фонетике, и в лексике, и в грамматике. Однако, в отличие от русского литературного языка, диалектные нормы существуют стихийно и не столь устойчивы, т.к. диалекты функционируют в устной форме. Сфера использования диалектов ограничена семейным и бытовым общением. В значительной степени ограничен и круг носителей диалектов: это сельские жители, главным образом женщины старшего поколения. Надо отметить, что в наши дни диалекты испытывают сильное влияние литературного языка (через средства массовой информации, систему образования), что ведет к еще большему сужению круга носителей диалектов, к утрате диалектных особенностей в их речи. Тем не менее, диалекты образуют чрезвычайно важную подсистему русского национального языка, его историческую базу: именно территориальные диалекты исторически легли в основу русского литературного языка.

Просторечие – разновидность русского национального языка, служащая средством общения малообразованной части городского населения и характеризующаяся ненормативностью, территориальной незакрепленностью, стихийностью функционирования. Оно является специфической особенностью русского языка и не имеет прямых аналогов в других языках. Уже в древности с ростом городского населения, расширением межтерриториальных связей, торговли в крупных политических и экономических центрах совершалось стихийное взаимодействие, смешение местных вариантов речи – так образуются койне. С появлением литературного языка койне начинает восприниматься как «простонародная речь» – просторечие. Пока литературный язык существовал в основном в письменной форме, образованные горожане пользовались в быту просторечием. Когда же вырабатывается и устная форма литературного языка, просторечие окончательно становится «речью малообразованных горожан». Носители современного просторечия – это горожане по рождению или лица, долго живущие в городе, но не владеющие совсем или не овладевшие полностью нормами литературного языка.

Просторечие очень неоднородно и по составу носителей, и в собственно языковом отношении. В речи необразованных или малообразованных горожан старшего возраста обнаруживаются явные связи с диалектами; речь горожан среднего и младшего возраста, не владеющих литературной нормой, в значительной степени подвержена влиянию жаргонов. Таким образом, современное просторечие представляет собой смешение диалектных и жаргонных речевых особенностей. В качестве примеров, демонстрирующих особенности данного социального варианта языка, можно привести следующие широко известные приметы русского просторечия:

- в области фонетики – радива (радио), самородина (смородина), пиянина (пианино), транвай (трамвай), колидор (коридор);

- в области морфологии – кислый яблок, густая павидла, больной мозоль, требовает (требует), ездию (езжу), хочем (хотим);

- в области лексики – шибко (‘очень’), давеча (‘недавно’), прокол (‘ошибка’), штука (‘тысяча денежных единиц’), придурок (‘глупый, бестолковый человек’);

- в синтаксисе – Я согласная (‘согласна’); вернулся с отпуска (‘из отпуска’); Что ты сидишь целый день, как этот; А она мне, типа того, что я не была там никогда и др.

Просторечие реализуется исключительно в устной форме. Наиболее типичными сферами и ситуациями реализации просторечия являются общение внутри семьи, с родственниками и соседями, разговоры в очередях в магазине и немногие другие.

Социальные диалекты – это варианты языка, которые служат средством общения различных социальных и профессиональных групп. Как правило, носители социальных диалектов владеют также какой-либо другой подсистемой языка (литературным языком, диалектом или просторечием) и переключаются на социальный диалект в условиях общения с представителями своей группы. К социальным диалектам относятся профессиональные и групповые жаргоны, арго и сленг. Принципиальное отличие социальных диалектов от других социальных вариантов языка, прежде всего, от территориальных диалектов и литературного языка, заключается в том, что социальные диалекты не имеют собственной фонетической или грамматической системы и представляют собой лексические особенности речи.

Жаргон (от франц. jargon ‘условный говор’) – это социальный диалект, обслуживающий открытые социальные группы: объединения или коллективы людей, объединенных общностью интересов, привычек, профессиональных навыков, занятий, социального положения, возраста и т.д. Существуют жаргоны профессиональные (актеров, портных, моряков, водителей, музыкантов, официантов и др.), молодежные, студенческие, жаргоны игроков в карты и домино, охотников, рыболовов, курильщиков и т.д. В дореволюционной России существовали также жаргоны дворянские, буржуазные, аристократические, канцелярские.

Носители жаргона стремятся выразиться нетрадиционно и оригинально, поэтому большинство жаргонных слов представляет собой яркие эмоционально-оценочные образования; при этом названия получают предметы и понятия, представляющие живой интерес для носителей жаргона. Например, лексика студенческого жаргона связана с процессом обучения: стипуха, стипа – ‘стипендия’, шпоры – ‘шпаргалки’, выплюнуть, убить – ‘отчислить из высшего учебного заведения’, вышка – ‘высшая математика’; лексика армейского жаргона – с воинской службой: комод – ‘командир отделения’, дембель – ‘увольнение в запас’, черпак – ‘солдат, прослуживший в армии один год’, старик – ‘солдат, прослуживший в армии полтора года’; в профессиональном жаргоне летчиков встречаются следующие слова: петля, бочка, змейка – ‘фигуры высшего пилотажа’, брюхо – ‘нижняя часть фюзеляжа’, нога – ‘опора шасси’, морда – ‘передняя часть самолета’, ишак – ‘самолет И-16’ и др.

Арго (от франц. argot ‘условный язык’) исторически складывались как тайные говоры закрытых социальных групп, делающие речь их носителей недоступной для окружающих, призванные служить орудием борьбы против общества, защиты собственных интересов и секретов профессиональной деятельности. Именно с этой целью создавались многочисленные условные ремесленные языки и арго офеней, первые упоминания о котором относятся к XVI веку. На нем говорили торговцы раскольничьими книгами и иконами, например, Хлябышь и дудоргу хандырит, пельмиги шишлять! (‘Начальство в лавку идет бумагу читать’). В наши дни не существует подобных секретных подсистем.

В современной лингвистике термин «арго» используется для обозначения речи криминальных и деклассированных элементов общества (воров, мошенников, бродяг, бандитов, уголовников, спекулянтов, карточных шулеров), которые засекречивают ее, делая непонятной для окружающих в целях совершения каких-либо антиобщественных действий, сохранения групповой идентичности, противопоставления «своих» и «не своих». Воровское арго часто называют феней.

Как и в жаргоне, в лексике арго находят отражение интересы его носителей. Она образуется в результате преобразования исконных слов, заимствования, а также индивидуального словотворчества (намеренного искажения русских и иноязычных слов): например, в воровском арго – авторитет ‘опытный вор, заслуживший уважение преступного мира’, вертильщик ‘человек, ворующий ручную кладь’, ширмач ‘карманный вор’, гопник ‘уличный грабитель’, чиновник ‘уборщик камеры’, академия ‘тюрьма’, грызня ‘прения сторон на суде’, болеть ‘находится под судом или следствием, содержаться под стражей’, вязать ‘арестовывать’, левый ‘краденый, добытый нечестным путем’ и т.д.

Сленг представляет собой открытую лексическую подсистему с широкой социальной базой (круг его носителей очень размыт). Его можно рассматривать как переходный страт между жаргонами и арго с одной стороны и просторечием с другой. Так, в последнее время в русской разговорной речи и в газетно-публицистических текстах стали активно использоваться слова типа прибамбасы, мент, водяра, кинуть ‘обмануть’, оттянуться ‘отдохнуть’ и др. Поскольку они находятся за пределами литературного языка, но широко распространены и не прикреплены в сознании россиян к какой-нибудь одной социальной группе, то их определяют как «общий жаргон» или сленг.

Итак, существование в составе русского языка различных социальных вариантов закономерно и обусловлено историческим развитием языка и сложной социальной структурой современного российского общества. Между различными подсистемами не существует жестких границ, как не существует жестких границ в устройстве общества: каждый носитель русского языка является одновременно членом разных социальных общностей (семьи, компании друзей, школьного класса или студенческой группы, профессионального коллектива и др.), что обусловливает пересечение, взаимопроникновение различных языковых подсистем.

Однако закономерность сосуществования социальных страт в составе национального языка не означает их равноправия. Важнейшим из них является литературный язык. Использование других социальных вариантов языка ограничено территориально, функционально, тематически и ситуативно: общение на жаргоне, диалекте, просторечии уместно и целесообразно только в неофициальной обстановке в кругу носителей соответствующей языковой подсистемы. Литературный язык социально и территориально не ограничен и способен обслуживать все сферы человеческого общения: он может быть и языком государства, науки, средств массовой информации, художественной литературы и повседневного бытового общения.

Вопросы и задания

1. Каковы основные признаки литературного языка?

2. Что представляют собой диалекты? В чем заключаются главные различия между диалектами и литературным языком?

3. Что такое просторечие?

4. Чем жаргоны отличаются от других страт национального языка?

5. Найдите диалектизмы в отрывках из произведений писателей XX века. С какой целью они используются?

1. В мокрой шапке, в мокром коротком чекмешнике и растрёпанных лаптях он что-то глухо заворчал, с трудом становясь на колени перед печкой, набивая её холодной, пахучей старковкой и вздувая серник. 2. Да что ж, я уж балакала с Тихоном Ильичом об этом деле. 3. Тихон Ильич сам отпер скрипучие ворота варка и первый вошел в его теплый и грязный уют, обнесённый навесами, денниками и закутами. 4. Да вода что – вот хлебушка нетути. (И.А. Бунин). 5. Солнце поднялось высоко, было парко, изморно сделалось дышать в глухой одежде. 6. Все выкладай, худое ли, хорошее. 7. Здесь самые что ни на есть джунгли, только сибирские, и называются они точно и метко – шарагой, вертепником или просто дурникой. (В.П. Астафьев).

6. Прочитайте тексты, записанные от носителей различных русских диалектов (в текстах зафиксированы особенности фонетики говора, то есть особенности произношения отдельных звуков). Какие диалектные черты можно в них выделить?

1) Севернорусский говор (Архангельская обл., Шенкурский р-н., д. Верхопаденьга. Запись 1957 г.):

Ну, я севодне видела сон, такой страшный, дак даже пришлося крыцять. Будто в мой дом забралося два розбойника и хотят миня пойись [поесть]. Я испугалась и нацяла крицять. Потом остановилась, слушаю, што будут делать. Послушала, послушала, нет, всё пробираэце кругом моего дому. Уже забираюця в подпóльё. Я ис подполья жду, скоро ли мои доски забрецят [заскрипят] в подполье. Села на кровать, сижу и жду. Ну, доски не забрецéли. Посмотрю в окошко, онé уже кругом дому ходят. И такая шшэлка [щёлка] небольшая. Онé глядят в окошко и в эту шшэль хочут запоўсти [заползти]. Один розбойник большой, другой маленькой. Я так напугаласе и здумала их колоть иголкима и некак не могу достать-ту. Стала руку-то протягать, один стал меня ташшыть туды. Вот я соседу и закрицяла. Ну, крицять не могу, голос мой перехватило, только тихонько крицю:

- Олексей, Олексей!

Некак не слышу. Взяла да и скрицяла во всю моготу, што: Нюрка, тогда и проснуласе.

2) Южнорусский говор (Курская обл., с. Афанасьево):

Ну, дед мой чистил у кабана. Кабан у хливе а дед на пароγе стоить. А кабан как хотел выскочить, да как под деда между нох [ног]! Дед сел вирхом и едить. Хватился за дверь – и двери разнёс и кабан йиво нисéть [несёт]. Я вышла а он как руγаицца! А мине смех бирéть: «Ни руγайся, нынче празник». А он γыт [говорит]: «Да как ж ни руγацца? Тибе харашо γоγотать [гоготать], а мине было кабан убил!». А я со смиху пропадаю, γрю [говорю]: «Человек век прожыл, на кабану ни ездил, а бох дал нынче покатался!».

3) Говор территории позднего заселения (Саратовская обл., с. Ишковка):

Пётр Вяликий калакала снимал, татарскую иγу [иго] пакарил. У [в] Астрахани был. Аднажды Пётр на звирей ахотился и взял свайаво аднаво ардинарца на ахоту. У лясу стук идёть. На етат стук пришли (там старик дрова рубил). «Здорова, табе дедушка», - а он рубя [рубит] и ни смотря [смотрит]. «Дедушка, штош ты сю [всё] работайишь?» - «А я долх [долг] плачу, долх даю и мячу ў [в] воду». Штош он ў долх даёть, ў воду мечя? Апридялить Пётр ни мох [не мог]. А он шапку скини [скинет], утрётца, апять рубя. – «Там жняцы жнут, – (Пётр говорит). – Жалайишь? Вывил бы нидалёка – увидал бы там царя».

Дед устрямилси: «Как я яво узнáю?» - «А ўсе [все] стануть ў ряд бис шапак, адин царь ў шапки». (Приехали). Народ все стали. «Царю шапки!» – γлидел [глядел], тарашшыл γлаза старик! «Фсе бис шапак» (говорит). – «γлидишь плохо – (сказал Пётр). – Хто-нибудь из нас двайих царь!».

Испуγался старик. А Пётр: «γляди, я типерь царь». Дал йаму чирвонцаў [червонцев] (и спрашивает): «Штош ты беднай, долх платишь и ў долх бирёшь. Ни нада табе!». А старик: «Долх даю – атца с матирию кармлю; долх бяру (сыновей кормлю), штобы мине кармили. А дачирей (кормить) – увязли [увезли] – вот табе и ў воду!».

7. Какие элементы просторечия встречаются в речи героев рассказа М.М. Зощенко «Аристократка»?

- Ежели, - говорю, - вам охота скушать одно пирожное, то не стесняйтесь. Я заплачу.

- Мерси, - говорит.

И вдруг подходит развратной походкой к блюду и цоп с кремом и жрет…

Съела с кремом, цоп другое. Я аж крякнул. И молчу. Взяла меня этакая буржуйская стыдливость. Дескать, кавалер, а не при деньгах.

Я хожу вокруг нее, что петух, а она хохочет и на комплименты напрашивается.

Я говорю:

- Не пора ли нам в театр сесть? Звонили, может быть.

А она говорит:

- Нет.

И берет третье.

Я говорю:

- Натощак – не много ли? Может вытошнить.

А она:

- Нет, - говорит. – Мы привыкшие.

И берет четвертое.

Тут ударила мне кровь в голову.

- Ложи, - говорю, - взад!

А она испужалась. Открыла рот, а во рте зуб блестит.

А мне будто попала вожжа под хвост. Все равно, думаю, теперь с ней не гулять.

- Ложи, - говорю, - к чертовой матери!

8. Прочитайте приведенные ниже тексты и определите, какой социальный вариант русского языка использован при их создании? Какова степень понятности этих текстов? Как вы считаете, чем она определяется?

а) После живодерни мантулю в дымогарке на угольке. Моего напарника, мужика-кирюху, трюманули за махаловку и оборотку совком по бестолковке одному животному с блудой, он у него из шаронки царапнул антрацит (отрывок из бытового описания жизни заключенного).

живодерня – больница

мантулить – работать

дымогарка – кочегарка

мужик-кирюха – заключенный, не принадлежащий к воровскому миру

трюмануть – посадить в карцер

махаловка – драка

совок – совковая лопата

бестолковка – голова

блуда – нож

шаронка – куртка

антрацит - хлеб

б) Работяга Вильгельм Оранский поднял в стране шухер. Его поддержали гезы. Мадридская малина послала своим наместником герцога Альбу. Альба был тот герцог! Когда он прихлял в Нидерланды, голландцам пришла хана. Альба распатронил Лейден, главный голландский шалман. Остатки гезов кантовались в море, а Вильгельм Оранский припух в своей зоне (Л.Н. Гумилев. «История отпадения Нидерландов от Испании»).

в) Балдел неделю в Иркутске, был у тебя на Баррикадной, соседка твоя, чируха, трекала, что ты с Любкой в Листвянке. На базу стакнулся с шлеперами Колей-китайцем и Батом с тремя биксами, которые там тасуются. Буван обмывали у Надьки, недалеко от бана (из письма блатного авторитета).

9. Прочитайте отрывок из произведения П.И. Мельникова-Печерского. Как вы поняли, что такое офенский язык? К какому социальному варианту языка можно его отнести?

Прибежит в лавку… какой-нибудь паренек… и крикнет хозяину:

- Хлябышь в дудоргу хандырит, пельмиги шишлять!

И хозяин вдруг встревожится, бросится в палатку и почнет там наскоро подальше прибирать, что не всякому можно показывать. Кто понял речи прибежавшего паренька, то, ни слова ни молвив, сейчас же из лавки вон… Сколько бы кто ни учился, сколько бы ни знал языков, ежели он не офеня и не раскольник, ни за что не поймет, чем паренёк так напугал хозяина. А это он ему по-офенски вскричал: «Начальство в контору идет бумагу читать».

10. Прочитайте отрывок, написанный на офенском языке и его перевод на современный русский язык. Понятен ли вам смысл данного отрывка без перевода и почему?

Масовской курехой стремыжный пендюх прохандырили трущи. Лохи биряли клыш и гомза, кубы биряли брясть и в устряку кундяков и егренят, ламонные карюки курещали курески, ласые лащата грошались.

Перевод: Нашей деревней третьего дня проходили солдаты. Мужики угощали их брагою и вином, бабы угощали их едой и в дорогу дали яиц и блинов, красные девки пели песни, малые ребята смеялись.

11. Соотнесите примеры из жаргона военнослужащих с их значением:

Ответы:

1. В

2. Д

3. А

4. Б

5. Г

12. Соотнесите арготизмы с их значением:

Ответы:

1. Б
2. Г
3. А
4. Д
5. В

Date: 2015-04-23; view: 5731; Нарушение авторских прав