Пограничные состояния сознания Юнга

Джеймс Гротштейн (1979) описывает пограничное состояние сознания как символическое проникновение в сознание как психотических, так и невротических личностных организаций, а не просто состояние сознания на перепутье или же на границе между всем тем, что относится к психозу, и всем тем, что относится к неврозу. Некоторые авторы, такие как Винникотт (1964), полагают, что пережитый Юнгом опыт является психотическим срывом. Я так не считаю: хотя Юнг чувствовал, что ему «угрожает психоз» (Юнг, 1963), он никогда полностью не терял при этом своего душевного здоровья или чувства реальности. Вместо психоза он обрёл опыт пребывания в ярко выраженном пограничном «лиминальном» состоянии сознания.

Юнг рассматривал состояние психоза как ряд архетипических феноменов, возникающих в результате того, что силы коллективного бессознательного переполняют ослабленное эго. Он (Юнг, 1934/54) предупреждает нас о том, что архетипические образы (такие, например, как королева Кастилии, которой, как полагала одна из моих пациенток, она являлась) могут вообще выйти из под контроля сознания и стать полностью независимыми, в результате чего возникает феномен одержимости этими образами, и коллективное бессознательное занимает место реальности. Возникают и развиваются отторгнутые части личности или «осколки психики» и «комплексы»: «Шизофренический комплекс овладевает сознанием и умом до такой степени, что отчуждает и разрушает личность человека» (Юнг 1958, параграф 579).

Юнг сумел предотвратить катастрофический психотический коллапс своей психики, благодаря своей удивительной силе и творческим тенденциям. Его эго было очень хорошо развито, и у него было удивительное благословение - невероятная способность создавать концепции. В результате этого он обнаружил, что способен избежать идентификации с архетипическими образами, такими, как Филемон (отторгнутая в результате процесса расщепления часть его личности, с которой он беседовал часами). Вместо этого он общался с ними, выстраивал с ними определённые отношения. Это общение привело его к открытиям, позволившим ему справиться со своим пограничным лиминальным состоянием сознания, в то время, как идентификация с подобными образами привела бы к инфляции и психозу, как у моей пациентки Беллы, которая верит в то, что она на самом деле является королевой Кастилии.

Юнг обнаружил, благодаря своим креативным тенденциям, способы, позволяющие ему сохранить свою целостность, такие, например, как занятия йогой. Он нашёл, что занятия живописью и скульптурой давали ему необходимую «рамку» для контеинирования своего опыта. Это открытие вдохновило Юнга на то, чтобы стать пионером в арт-терапии, побуждая своих пациентов рисовать.

Пытаясь понять природу тех нарушений, которые он наблюдал у себя, он вызывал у себя галлюцинации. Это стало частью процесса, который он впоследствии назвал активным воображением. «Я знал, что для того, чтобы понять свои фантазии, которые шевелились в глубине моей души, словно под землёй,…я должен был позволить себе погрузиться в них» (см. Юнг, 1958). Это позволило ему войти в метафизическое состояние сознания на границе двух разных экзистенциальных сфер, которое он называл «лиминальностью». Как я упоминал ранее, Юнг считал саму индивидуацию пограничным процессом, происходящим в лиминальном пространстве: «Индивидуация начинается с ухода от нормальных способов социализации, уровень которой уменьшается, благодаря лиминальности, вызванной крушением персоны» (Хоманс,1979). Это лиминальное пространство, пространство между сознанием и бессознательным, является настолько же полным творческого потенциала, насколько и чреватым катастрофическим разрушением; оно заполнено всем тем, что связано с безумием, духовной самореализацией и художественным вдохновением. Именно в этом пространстве и возникает пограничный опыт.