Двойная верность

Таким образом, пришествие Христа в мир принесло различие. Это различие заключается не в Боге, не во Христе, не в моральности, не в этике, не в основах истины. Различие заключалось во взаимоотношении, в позиции, в обязанности, в ответственности со стороны последователей Божьих. Но подчеркиваем - не произошло никакого различия в их отношениях к Богу, а наступило отличительное различие в их отношении к государству.

При существовании теократии, последователи Бога должны были проявлять лишь единственную верность - к самому Богу. В таком случае не могло быть никакого конфликта между требованиями их религии и требованиями их правительства, ибо религия и правительство имели одного Главу. Этим главой был Бог. После прекращения действия теократии последователи Бога имеют двойную верность: первую и наивысшую - по отношению к Богу, престол Которого на небесах; и вторую - второстепенную - к земному правительству.

В дополнение к признанию авторитета Божьего, Христос повелевает Своим последователям признавать и уважать права, положение и власть государства. Каждое истинное дитя церкви, каждый верный последователь Христа будет верным слугой государства. Таким образом христианин должен проявлять двойную верность, а именно: к Богу, а также к государству.

Его верность к Богу является первой, неограниченной никакими условиями, наивысшей. Его верность государству определяется только его верностью к Богу. Поэтому эта верность является второстепенной, хотя и требуется Богом.

В христианском отношении ко Христу нет никаких требований, чтобы противостоять правительству, быть непослушным приказам, даже во время войны, за исключением случаев, когда его послушание может привести его в конфликт с требованиями Бога. В случае любого конфликта между двумя требованиями - Бога и земного правительства – христианин должен всегда повиноваться больше Богу, нежели человекам.

Многие личности придерживаются взгляда, что люди обязаны выполнять все, что законные власти государства найдут нужным повелевать. Есть люди, которые не колеблются защищать справедливость, когда возникает конфликт между личной совестью и требованиями государства,- требования совести должны быть удовлетворены, а государство должно согласиться с этим. Для них это кажется самонадеянностью - предоставить одинокой личности выдвигать свои личные убеждения против убеждений большинства людей. Но право не зависит от большинства; личная совесть более важна, чем одобрение всего народа; верность Богу означает больше, чем верность гражданскому правительству; и когда возникает конфликт между требованиями правительства и требованиями Божьими,- требования Божьи должны быть на первом месте. С этим также согласны высказывания главного судьи Хьюнгеса, высказанные в Верховном суде США, когда он представлял дело, отражающее мнение меньшинства - дело против Дугласа Клайда Макинтоша 25 мая 1931 года, о чем можем читать следующее:

"Здесь было много сказано о первостепенной обязанности к государству, об обязанности, которую необходимо признать, к которой побуждают, даже если она противоречит убеждениям и обязанности по отношению к Богу. Несомненно, обязанность к государству должна находиться в сфере власти государства, ибо правительство может принудить к исполнению законов силой, не обращая внимания ни на что. Когда вера человека сталкивается с властью государства - последняя проявляет свою верховную власть в пределах своей сферы и подчинения, или последующего наказания. Но в суде совести - обязанность к морали выше сферы власти, которой облечено государство. Несомненно, относительно этой наивысшей обязанности, как вопроса принципа, необходимо сделать оговорку, причем относительно многих наших граждан, отказывающихся от участия в военных операциях по религиозным убеждениям, но уважающих все остальные законы. Сущность религии заключается в вере, относящейся к Богу и включающей обязанности, высшие любых возникающих человеческих отношений".