Становление суверенитета Республики Беларусь. Основные этапы внешней политики белорусского государства

27 июля 1990 г. была принята Декларация о государственном суверенитете БССР. В то же время принятие Декларации не означало в действительности взятие курса на выход из состава СССР, как это происходило в случае Литвы, Латвии и Эстонии – этот шаг означал скорее стремление белорусского руководства не отстать от других союзных республик, принимающих подобные декларации одна за другой. Выход из СССР не был популярен и среди населения – так, на референдуме 17 марта 1991 г. 82% проголосовало за сохранение СССР и лишь 16% против. В силу этого факта 12 июня 1991 г. Верховный Совет БССР принял решение подписать в августе Союзный договор, но ситуация резко изменилась в результате событий, связанных с августовским путчем 1991 г. 25 августа 1991 г. было принято решение о политической и экономической незави­симости Беларуси, а Декларация о государственном суверенитете БССР приобрела статус конституционного закона. 19 сентября 1991 г. БССР была переименована в Республику Беларусь, было принято решение об изменении государственной символики. 2 ок­тября 1991 г. было принято заявление «О принципах внешне­политической деятельности Республики Беларусь», в котором провозглашалось стремление Беларуси к вступлению в качестве суверенного государства в СБСЕ. 8 декабря 1991 г. в Беловежской пуще при участии Беларуси было принято судьбоносное решение о прекращении существования СССР и образовании СНГ. 21 декабря к этому решению, помимо участвовавших на встрече в Беловежской пуще лидеров трех стран – Российской Федерации, Украины и Республики Беларусь – присоединились еще восемь республик СССР, заключив Алматинское соглашение.

По какому же пути пошла Беларусь с 1991 г., и каковы его особенности?

Идеологи западного проекта глобализации (подразумевающего направление развития глобализационных процессов по наиболее выгодному для западных стран сценарию, с получением ими максимальных преимуществ за счет незападных стран) считают само собой разумеющимся, что Беларусь должна следовать по пути, предписанном западными странами, пути «транзита» к демократии западного образца и экономике западного образца, подразумевающей доминирующий частный сектор. Другого пути, согласно им, нет и быть не может. Так, председатель Кавказского института мира, демократии и развития профессор Г. Нодиа полагает, что «даже те, кто подошел близко к открытому отрицанию западной модели демо­кратии, наподобие Президента Беларуси Александра Лука­шенко, … не могут предложить альтернативного видения»[21].

Р. Марш, Е. Коростелева и К. Лоусон в введении к кол­лективной монографии по Беларуси, изданной в 2002 г., говорят об «отрицании Беларусью пути транзита»[22]. Успешный опыт придержи­вающегося сходной с белорусской моделью Китая, стремление России при В. В. Путине по многим аспектам следовать по пути Беларуси, пытаясь хотя бы частично компенсировать ущерб, понесенный в результате реализации курса на маркетизацию и вестернизацию в 90-х гг. XX ст., в расчет не берутся. Транзит, с точки зрения западных экспертов, может быть только по намеченному идеологами западного проекта глобализации пути, а нежелание ему следовать трактуется уже как откат к «командно-административной системе» советского типа[23].

Похожие мнения высказывались многими авторами. Так, в 2002 г. сотрудник университета Бафа (Великобритания) К. Лоусон считал возможным отметить, что «существующее смешение рынка и административных мер оказалось неэффективно в принесении экономических выгод для Беларуси». При этом он предрекал: «Из-за внутренних противоречий в существующей системе экономического управления она не сможет обеспечить значительный устойчивый рост». Он также сожалел, что «зарубежные рынки, которые могли бы эксплуатироваться более рыночно ориентированной Беларусью, возможно, были заняты другими»[24]. Выходец из Беларуси, получивший экономическое образование на Западе, Д. Кривошеев в 2002 г. считал: «Экономическое будущее страны очень неопреде­ленно и выздоровление экономики немыслимо без настоящего вовлечения Запада»[25].

Прошедшие со дня публикации данных статей годы эффек­тивно опровергли все тезисы сторонников безоглядной маркетизации Беларуси, настаивающих на ускоренной тотальной приватизации без вразумительного объяснения ее необходимости и сокращении государ­ственного регулирования экономики. Экономика Беларуси, соче­тающая рыночные институты с эффективным государственным планированием, смогла обеспечить более высокие, чем ранее, темпы устойчивого экономического роста, а по темпам внедрения на чужие рынки Беларусь значительно обогнала многие страны Восточной Европы, которые подверглись шоковой трансформации по неолиберальным рецептам, утратив в значительной мере свою промышленность или права собственности на нее. При этом в наиболее прибыльные сферы экспорта, связанные с новейшими технологиями, их не пустили, поскольку на них предпочитают зарабатывать сами лидеры глобализации.

Как отмечают белорусские эксперты Д. Г. Ротман и А. Н. Данилов, белорусской моделью является «социально ориентирован­ная рыночная экономика, которая, с одной стороны, позволяет сохранить социальные достижения народа, а с другой – вовлекает использование различных механизмов для увеличения эффектив­ности экономической системы и благоприятствования введению новых инновационных технологий»[26].

Постфактум правильность выбранного в 1994 г. белорусского пути подтверждают известные западные специалисты, способные подняться над стереотипами. З. Бжезинский указывает: «Я был скептически настроен ранее, как свидетельствуют мои работы, по поводу того, что шоковая терапия будет иметь позитивные результаты за пределами Центральной Европы. В то время как я сомневался, что отложенные или более организованные реформы будут иметь лучший эффект где бы то ни было в пост-коммунистическом мире, я ощущал, что они имеют лучший шанс на успех, будучи постепенными, чем при беспорядочном одновременном внедрении быстрой экономической приватизации и быстрой политической демократизации»[27].

Ниже анализируются особенности белорусского пути развития в условиях глобализации, выделяются задачи проводимых реформ, способы их реализации и раскрываются главные системные итоги экономических и политических реформ 1994–2007 гг.