Философия стоиков. Сенека – контроль разума над чувствами в условиях неизбежности конфликта

Стоицизм, как специфическое направление философской мысли, просуществовало с 3 века до н.э. до 3 века н.э. Ранние стоики в большинстве своем Сирийцы: Зенон Китеонский с Кипра, Клеанф, Хрисипп. К поздним стоикам относится Плутарх, Цицерон, Сенека, Марк Аврелий - римляне.

Стоики в своих воззрениях выдвигали на первый план понятие спокойного и всегда уравновешенного мудреца. В этом проявлялся идеал внутренней свободы - от страстей.

Согласно Хрисиппу существует мировая душа - это чистейший эфир, самый подвижный и легкий, женственно нежный, как бы тончайший вид материи.

Марк Аврелий - римский император был убежден, что бог дает каждому человеку особого доброго гения в руководители. Эта идея прослеживается в христианстве в образе ангела-хранителя. Для него вселенная - тесно связанное целое - это единое, живое существо, обладающее единой субстанцией и единой душой.

Характеризуя различные свойства души, стоики особое внимание уделяли феномену воли: учение было построено на самообладании, терпении и т.д. Они считали, что все в мире предопределено, бог не отделен от мира - он душа мира.

Стоики исходили из принципа всеобщей целесообразности. Все имеет свой смысл.

Сенека: свобода - это божество, которое господствует над всеми вещами и событиями, ничто не может ее изменить. Отсюда покорность и стойкое перенесение жизненных невзгод.

Стоический мудрец не сопротивляется злу: он его понимает и стойко пребывает в его смысловой текучести.

Стоики исходили из того, что тело мира происходит из огня, воздуха, земли и воды. Все бытие мыслилось только как разная степень напряжения божественно материального первоогня. Этот огонь превращается во все прочие стихии. По утверждению стоиков, судьба есть космос. Зенон говорил, что судьба - это власть, двигающая материю. Он определял бога, как пламенный разум мира: бог наполняет собой весь мир, как мед наполняет пчелиные соты. Стоики считали, что все человеческие существа равны.

Философское начало коренится в человеческом субъекте. Язык тоже субъективен. Стоики окончательно разделили философию на логику, физику и этику. Этика стоиков призывала скорее к терпению, чем к надежде

Философия, согласно Сенеке, является нравственно-религиозным руководством в жизни. Исходя из нравственных слабостей человека, Сенека требовал нравственной строгости по отношению к самому себе и разумной, свободной от сострадания снисходительности к ближнему. Высшая добродетель – верность самому себе. Сколько бы тебе не отрастить жиру тебе серно не сравниться с быком на бойне. В разгар наслаждения зарождаются причины будущей боли… держи в мыслях ссылку, каторгу.

Написал - «Диалоги» — десять небольших морально-наставительных трактатов; трактаты «О снисходительности», «О благодеяниях» и др.

В другом письме, том самом, где Сенека не соглашается с возможностью разумного контроля над страстями и чувствами, он признает, что любое чувство «проистекает из природного источника». Мало того, он напоминает, что в духовную жизнь входят и эмоциональные функции, относящиеся к трем сферам: воли,«осторожности» и радости. Это учение, у греческих стоиков связанное с понятием «eulabeia», а у Цицерона с тем, что он называл тремя видами душевного равновесия (tres constantiae), корнями уходит в Древнюю Стою. Объяснение причин, заставивших Хрисиппа (а может быть, и Зенона) разработать это учение, мы находим у Лактанция. Стоики считали четыре основные «страсти» болезнями души. С другой стороны, поскольку эмоциональный порыв естествен и необходим для внутренней жизни («без чего ничто не движется, ничто не действует»), возникает необходимость заменить «порочные» страсти «чувствами», подконтрольными разуму. По этой схеме мудрей, оказавшись в окружении предметов внешнего мира, не остается к ним бесчувственным, но, как и всякий человек, испытывает естественные «искушения», но именно потому,что он мудрец, он умеет преобразовать свои эмоции,от природы хаотические, в устойчивые чувства. Это ему удается, поскольку между первичным побуждением и поведением у него наличествует разумное суждение. Таких «устойчивых» (или постоянных) чувств три,тогда как первичных страстей, как мы помним, четыре.Желанию (cupido) соответствует твердая воля; страху (metus) – осторожность; удовольствию (laetitia) – безмятежная радость (gaudium, cara). Без пары остается только четвертая страсть – огорчение (aegritudo, luph).Определяемая как «искажение души, противное разуму», эта страсть ни в каком виде не может быть подчинена рассудку. Целиком лежащая в сфере отрицания,она служит не возбуждению существа, а его разрушению. И у мудреца нет никакой разумной причины предаваться горю, гнуться душой, тем самым отрицая само бытие.Таким образом, действительно, учение стоиков разительно отличается от учения Аристотеля и его последователей. Но это отличие, вопреки расхожему мнению, носит совсем иной характер. В каком-то смысле стоики действительно отрицают страсти и утверждают, что их следует изгнать из души. Но они не ограничиваются подобным общим рассуждением, а анализируют проблему, выделяя среди страстей «положительные», которые разум способен преобразовать в движущее начало внутренней жизни, и отмечая одну «отрицательную» страсть – огорчение, относящуюся к небытию.

Его философия сводится к этике. Философия — «лекарство» для души; она «учит делать, а не говорить». В психологии Сенеки прослеживается дуализм душа/тело - тело — оковы и темница души, и т.п. Излюбленная тема С. — «продвижение» к независимости от внешних обстоятельств и мудрой покорности промыслу: «Согласного судьба ведет». Мудрец по сенеке обладает «величием души», он не лишен чувств, но не доступен аффекту. Конечным выражением добродетельного состояния является «постоянство». Совесть становится главнейшим критерием нравственности: «Будь благ — этим ты достаточно почтишь богов». Императив формулируется как «золотое правило»: поступай в отношении другого так, как он, на твой взгляд, должен поступать по отношению к тебе, не причиняй зла другому. Эти настроения, значительно усилившиеся к концу жизни С. внешне близки христианскому мирочувствию, что вызвало к жизни легенду о личном знакомстве С. с апостолом Павлом (а также их «переписку», широко известную уже в 4 в.).