Первое, главное направление - информационная глобализация (виртуализация)

К. Омае и Мануэль Кастельс считают, что сегодня в мире все народы, независимо от их географической удаленности друг от друга и культурных различий между ними присоединены в основном к одним и тем же источникам культурной информации. Культуры созданы из коммуникационных процессов. А все факты коммуникации основаны на производстве и употреблении знаков. Не существует разделения между реальностью и символическим отображением. Во всех обществах человечество существовало в символической среде и действовало через нее.

По мнению М.Кастельса термин «информационное общество» подчеркивает роль информации в обществе в самом широком смысле – как передача знаний. Информация есть данные, которые были организованы и переданы. Термин «информациональное общество» указывает на атрибут специфической формы социальной организации, в которой благодаря новым технологическим условиям, возникающим в данный исторический период, генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти. Он согласен с тем, что в новом, информациональном способе развития источник производительности заключается в технологии генерирования знаний, обработки информации и символической коммуникации. Специфическим для информационального способа развития является воздействие знания на само знание, как главный источник производительности.

Э.Кастельс определяет знание, как совокупность организованных высказываний о фактах или идеях, представляющих обоснованное суждение или экспериментальный результат, которая передается другим посредством некоторого средства коммуникации в некоторой систематизированной форме. Этим обусловлено то обстоятельство, что Студенты ныне работают в on line-режиме, они могут в реальном масштабе времени реагировать и влиять на учебные программы, на структуру своих собственных учебных планов, содержание курсов, качество преподавания. Если нужна дополнительная информация, по изучаемому тексту или в связи с работой, которую они пишут, они могут отыскать ее через Интернет. Они могут проконсультироваться с любым специалистом в любой стране мира через тот же Интернет. То, что сообщается профессором на занятиях, теперь не воспринимается в качестве бесспорной истины.

Но главное по Э.Кастельсу это то, что первой характеристикой информационно-технологической парадигмы является то, что информация является сырьем: перед нами технология для воздействия на информацию, а не просто информация, предназначенная для воздействия на технологию, как это было в случае предшествующих технологических революций. Тогда другая характеристика состоит в сетевой логике любой системы или совокупности отношений, использующей эти новые информационные технологии. Морфология сети приспособлена к растущей сложности взаимодействий к непредсказуемым моделям развития, возникающим из творческой мощи таких взаимодействий. Без них сетевая логика была бы слишком громоздкой для материального воплощения.

Э.Кастельс понятнее, чем другие авторы объясняет, что реальная виртуальность - это система, в которой сама реальность (.т.е. материально/символическое существование людей) полностью схвачена, полностью погружена в виртуальные образы, в выдуманный мир, в котором внешние отображения находятся не просто на экране, через который передается опыт, но сами становятся опытом. Тогда, по его мнению, н овая коммуникационная система радикально трансформирует пространство и время, фундаментальные измерения человеческой жизни. Местности лишаются своего культурного, исторического, географического значения и реинтегрируются в функциональные сети или в образные коллажи, вызывая к жизни пространство потоков, заменяющее пространство мест. Время стирается в новой коммуникационной системе: прошлое, настоящее и будущее можно программировать так, чтобы они взаимодействовали друг с другом в одном и том же сообщении.

2. 2. Второе, самое существенное направление - экономическая глобализация (инновации)

Э.Кастельс утверждает, что экономика стала информациональной, потому что производительность и конкурентоспособность факторов или агентов этой экономики (будь то фирма регион или нация) зависят в первую очередь от их способности генерировать, обрабатывать, и эффективно использовать информацию, основанную на знаниях. Отсюда, экономика глобальная – потому что основные виды экономической деятельности, такие как производство, потребление и циркуляция товаров и услуг, а также их составляющие (капитал, сырье, труд, управление, информация, технология, рынки) организуются в глобальном масштабе, непосредственно либо с использованием разветвленной сети, связывающих экономических агентов. Прибыльность и конкурентоспособность в действительности определяют технологические инновации и рост производительности и служат мотивацией для фирм.

Особо Э.Кастельс подчеркивает, что условием существования глобальной экономики является инновационная среда – это специфическая совокупность отношений производства и менеджмента. Она основывается на социальной организации, которая в целом разделяет культуру труда и инструментальные цели, направленные на генерирование нового знания, новых процессов и новых продуктов. Специфику инновационной среды определяет именно ее способность генерировать синергию, т.е. добавленная стоимость получается не из кумулятивного эффекта элементов, присутствующих в среде, но из их взаимодействия. Здесь ему приходится утверждать, что технологическая инновация не есть изолированное событие. Инновация отражает 1. данное состояние знания, 2. конкретную институциальную и индустриальную среду, 3. наличие достаточной квалификации, необходимой, чтобы описать технологическую проблему и решить ее, 4. экономическую ментальность, чтобы сделать применение выгодным, наконец, 5. сеть производителей и пользователей, которые могут кумулятивно обмениваться опытом, учась путем использования и созидания. Новая техноэкономическая система может быть адекватно охарактеризована как информациональный капитализм. С.40.

Иначе говоря, по Э.Кастельсу глобальная экономика - это экономика, способная работать как единая система в режиме реального времени в масштабе всей планеты. Мировая смогла стать по настоящему глобальной на основе новой инфраструктуры, основанной на информационных и коммуникационных технологиях. Тогда индустриальное общество есть не просто общество, где есть индустрия, но общество, где социальные и технологические формы социальной организации пронизывают все сферы деятельности, начиная с доминантных – в экономической системе и в военной технологии, и заканчивая объектами или обычаями повседневной жизни.

Новое понятие «информациональное общество» следует из того, что информация и знания важны для наших обществ. Ключевой чертой информационального общества является сетевая логика его базовой структуры, что объясняет концепцию сетевого общества. В постиндустриальном обществе культурные услуги заменили материальные блага в качестве сердцевины производства. Защита субъекта в его личности и в его культуре, против логики аппаратов и рынков, заменяют идею классовой борьбы. Он расширяет понятие технологии – как использования научного знания для определения способов изготовления вещей в воспроизводимой манере. Нынешнюю технологическую революцию характеризует не центральная роль знаний и информации, но применение таких знаний и информации к генерированию знаний и устройствам, обрабатывающим информацию и осуществляющим коммуникацию, в кумулятивной петле обратной связи между инновацией и направлениями использования инноваций. Изменились не виды человеческой деятельности, а технологическая способность использовать в качестве прямой производительной силы то, что отличает человека от других биологических созданий, а именно способность обрабатывать и понимать символы.

У Э.Кастельса есть некоторые сомнения и неуверенность, когда он пишет, что мы могли бы покончить диабетом или гипертонией, но важно помнить, что качество принятия решений предопределяет, будет ли наш выбор мудрым и справедливым… Не слишком достойный способ обращения научной и административной элиты с самыми первыми плодами генной терапии – зловещий признак. Быть может, конечная форма генной терапии для нашего вида должна состоять в попытке подняться над нашим низким наследством и научиться применять новое знание мудро и милосердно. Тем не менее, Э.Кастельс считает, что имея дело с настойчивым спросом своих граждан, основанном на компетентном знании, национальные государства постепенно теряют способность диктовать индивидам их экономические выборы. Если они пытаются сделать это с помощью жестких ограничений, потоки капитала отправятся по каналам электронной коммуникации в иные страны, подрывая национальную валюту и лишая национальные государства инвестиционных фондов.

2.3. Третье направление – незамеченное: территориальная глобализация (регионализация)

Омае К. уверенно доказывает, что менеджеры и политики, должны наконец, принять для себя неприятную истину: старый метод картографии не работает. Старые карты стали одной из многих иллюзий. Так он начинает обсуждение регионализации, иначе говоря, территориальной глобализации, когда говорит о свободном перетекании через национальные границы индустрии, инвестиций, индивидов и информации. Под национальными границами имеются ввиду понятия и модели, уместные в 19 веке. Утверждается, что в большинстве правительств мира возник почти вековой разрыв между реалиями внешнего мира без границ, и системой идей и принципов, применяемых для понимания этих новых реалий. Омае К. задается вопросом о границах в методологии глобализации: имеют ли произвольные, обусловленные историческим случаем границы какой либо смысл с экономической точки зрения? Он говорит, что почти никакого.

Омае К. перечисляет первое «и» - инвестиции, которые в настоящее время освободились от географических ограничений: деньги идут туда, где возможности для них хороши. Второе «и» - индустрия перестала формироваться и обуславливаться государственными соображениями, а движимы потребностью находить и использовать привлекательные комплексы ресурсов, где бы те не удалось обнаружить. Третье «и» - информационная технология совершает операции в различных частях света без транспортировки туда армии специалистов и рабочих: необходимые возможности могут присутствовать в сети и использоваться фактически, где угодно – по мере необходимости. Четвертое «и» - индивидуальные потребители получили доступ к информации о стилях жизни в разных странах мира, и все в большей степени стремятся покупать самые дешевые продукты высшего качества независимо от того, где они произведены. Утверждается, что «посредническая» функции национальных государств – и их правительств – оказывается в значительной степени ненужной.

Омае К. считает, что спрос растет там, куда доходит информация, а где растет спрос, там глобальная экономика находит себе приют и пристанище. Исторический сдвиг от механических технологий к информационным подрывает понятия суверенности и самостоятельности, которые давали идеологическую основу для индивидуальной идентичности. Он уверен, что течения экономической активности во всем мире настолько мощны, что они прорезали для себя совершенно новые русла, которые никак не связаны своим происхождением с демаркационными линиями, которые можно увидеть на традиционных политических картах.

Тогда региональная глобализация обсуждает «картографическую иллюзию», которая позволяет утверждать, где именно проходят пограничные линии, где «это наши люди, а это не наши. Это наши интересы, а это не наши. Это наши предприятия, а это – не наши». В действительности, границы и связи, играющие в мире важную роль, отображены на новых картах ничуть не точнее, чем на картах первых картографов. Во всяком случае, послевоенные предписания центральных правительств не коим образом не имеют той силы, какой они обладали всего поколение назад.

2.4. Четвертое направление – самое тревожное: