Профессиональное отчуждение как деструкция профессиональной направленности личности

Как известно, в отечественной психологии связь личности с производимой ею деятельностью широко исследовалась и нашла своё выражение в структурированном деятельностном подходе, согласно которому между субъектом и его деятельностью происходит взаимовлияние. Эту проблему изучали Л.С.Выготский, С.А. Рубинштейн, А.Н. Леонтьев, Б.М. Теплов, Б.Г. Ананьев, К.А. Абульханова-Славская, Г.В. Суходольский и другие (4,10, 13,14,15,26, 82,83,87,11,137,138)

Среди многообразных видов социальной - внешней - деятельности личности профессиональная занимает особое место. Именно профессиональная деятельность образует основную форму активности субъекта, ей посвящена значительная часть жизни человека. Для большинства людей именно этот вид деятельности предоставляет возможность удовлетворить всю гамму их потребностей, раскрыть свои способности, утвердить себя как личность, достигнуть определённого социального статуса. На протяжении всего пути профессионального развития происходит взаимодействие личности с профессией: выбор, качество освоения, психологическое содержание деятельности, восхождение к вершинам профессионализма (176). В ходе длительного профессионального труда, протекающего в определённых социально-экономических условиях, формируются не только отдельные функциональные системы и психические процессы человека (профессиональное восприятие, память, мышление и пр.), но и его личность. Личностное и профессиональное развитие взаимодействуют и порождают широкий спектр сценариев профессиональной жизни.

В концепциях профессионального становления личности В.А. Бодрова, Э.Ф. Зеера, Е.А.Климова, А.К.Марковой, Л.М. Митиной утверждается разнонаправленность онтогенетических изменений личности в процессе выполнения профессиональной деятельности (52,69,70,97,103,124).

Как и всякий процесс развития, профессиональное становление несет человеку не только совершенствование и психические преобразования, но и деструктивные изменения личности.

Исследователи также отмечают, что многолетнее выполнение од­ной и той же профессиональной деятельности приводит к появлению профессиональной усталости, обеднению репертуара способов выпол­нения деятельности, утрате профессиональных умений и навыков, снижению работоспособности (18,34,38,40,133,135). Можно констатировать, что вторичная стадия профессионализации по многим видам профессий типа "чело­век-человек сменяется депрофессионализацией. Есть все основания утверждать, что в процессе профессионального развития личности происходит возникновение профессионально обусловленных деструкций.

Э.Ф. Зеер, Э.Э. Сыманюк определяют профессиональные деструкции как изменения сложившейся структуры деятельности и личности, негативно сказывающиеся на продуктивности труда и взаимодействии с другими участниками этого процесса(54).

При этом, деструктивные изменения личности происходят во всех подструктурах субъекта деятельности: профессиональная направленность, профессиональная компетентность, профессионально важные качества, профессионально значимые психофизиологические свойства.

В трудах отечественных психологов (А.И. Божович, А.Н. Леонтьева, В.С. Мерлина, К.К. Платонова, С.А. Рубинштейна и др.) в качестве системообразующего основания личности выделяется направленность личности (130,132,138).

Существуют разные точки зрения на определение понятия данного феномена, например «динамическая тенденция» (С.А. Рубинштейн), «смыслообразующий мотив» (А.Н. Леонтьев), «доминирующее отношение» (В.Н. Мясищев), «основная жизненная направленность» (Б.Г. Ананьев).

В общепсихологическом смысле в научной литературе под направленностью понимают совокупность устойчивых мотивов, ориентирующих деятельность личности и относительно независимых от наличной ситуации.

Э.Ф. Зеер отмечает, что профессиональная направленность – это интегральное (системное) качество личности, определяющее отношение к профессии, потребность в профессиональной деятельности и готовность к ней. Системообразующим фактором направленности является потребностно – мотивационная сфера, составляющая её профессиональную позицию (50)

В качестве одного из смыслообразующего компонента профессиональной направленности Э.Э.Сыманюк рассматривает профессиональную идентичность (ценностные ориентации, профессиональную позицию (отношение к профессии, установки, ожидания и готовность к профессиональному развитию)) (152).

Постижение смысла выполняемой профессиональной деятельности обусловливает профессиональную идентичность, понимаемую как объективное и субъективное (т.е. данное в переживании) единство с профессиональной группой, делом, которое обусловливает преемственность профессиональных характеристик (норм, ролей и статусов) личности (Е.Г. Ефремов, Д. Марсиа, В.М. Просекова М.Л. Регуш, Л.Б. Шнейдер, A.Toffler, J.F.Luotard) (19,41,43,44,73,134,179). В качестве обратного феномена, имеющего деструктивный характер, рассматривается профессиональное отчуждение (В.А. Ермолаева, Э.Ф. Зеер, Э.Э. Сыманюк, Л.Б. Шнейдер) (45,131,153,179)

Л.Б. Шнейдер рассматривает профессиональное отчуждение как один из компонентов исполнительного механизма достижения профессионалом профессиональной идентичности. Профессиональное отчуждение – это процесс, связанный с объективным и субъективным отвержением личностью единства с профессиональной группой, делом и обособлением её профессиональных характеристик. Таким образом, «профессиональное отчуждение» - это отстраненность субъекта труда от своих профессиональных обязанностей, профессиональной среды, самого себя. Автор рассматривает данное явление через противопоставление процессу идентификации.

Л.Б. Шнейдер отмечает, что профессиональная идентификация - это объективное и субъективное (т.е. данное в переживании) единство с профессиональной группой, делом, которое обуславливает преемственность профессиональных характеристик (норм, ролей и статусов) личности. Тогда обратный процесс есть профессиональное отчуждение. В качестве исходного критерия в данном случае целесообразно выделить принятие человеком ответственности за нахождение смысла и реализацию ценностей. Профессиональная идентификация и профессиональное отчуждение без принятия ответственности является вынужденной, а при принятии ответственности – произвольной. Профессиональная идентификация-отчуждение есть исполнительный механизм персонализации, самоопределения и самоорганизации субъекта через существующую профессиональную реальность. Это означает, что присвоение структуры профессиональной идентичности осуществляется в динамическом аспекте через идентификацию-отчуждение, обеспечивающих профессиональную социализацию и соответствующих развитию экзистенциально-смысловой и операционально-технической сферы личности, решается через профессиональное (личностное, парадигмальное, ситуативное и инструментальное) самоопределение и самоорганизацию (соотношение детерминизма и неопределенности). Динамический аспект индентификации-отчуждения, обеспечивающих тождественность и соответствующих развитию коммуникативно-интерактивной и эмоционально-мотивационной сферы личности, решается через персонализацию в профессиональном сообществе. Таким образом, мы будем понимать под профессиональным отчуждением потерю профессиональной идентичности, невозможность её достижения, потерю «Я – профессионального» личностью.

Причиной профессионального отчуждения без принятия ответственности может стать негативно оцениваемое свое дело. Человек начинает его демонстративно избегать, прибегая к различным способам в одежде, речи, манерах. Вынужденное профессиональное отчуждение является, по сути дела, синонимом функционального вакуума, где отчужденным является профессиональное будущее как таковое. Человек стремится освободиться от восприятия профессиональной информации (знаний), от необходимости совершать профессиональный выбор, от профессионально - обусловленных переживаний, от компонентов профессиональной деятельности(179). Профессиональное отчуждение на основе принятия ответственности предполагает свободное владение профессиональной ролью, умение отодвигаться от личного и концентрироваться на профессиональной ситуации, умение сознательно и адекватно использовать свой профессиональный опыт в личной жизни. Это случай, когда личность овладевает ролью, использует ее в различных ситуациях (16)

Когда же человек слишком тесно связывает представление о себе с какой-то определённой ролью, у него возникает система профессиональных стереотипов, что делает его зависимым от конкретных обстоятельств жизни. Изменение обстоятельств (увольнение со службы, окончание профессиональной деятельности) практически неизбежно вызывает чувство растерянности, и даже отчаяния. Стереотипы образуют инерционное звено в деятельности и закрывают путь к совершенствованию в профессии, так как потребность в поиске новых методов и подходов в большей или меньшей степени блокируется. Возникает ложное представление, что накопленные стереотипы обеспечивают необходимую скорость, точность и успешность деятельности. Но при этом, зачастую стереотипное ролевое взаимодействие человек распространяет на все сферы, и его поведение становится неадекватным обстановке. Профессиональные стереотипы развиваются, как правило, из тех качеств, которые особенно полезны для данной профессии, и отражают достигнутый профессионалом высокий уровень мастерства, т. е. в них проявляются не только знания, но и автоматизировавшиеся умения и навыки, которые управляются подсознательными установками и уже не загружают сознания. Однако, если слишком большая доля поведения строится на таких стереотипных действиях, или эти специфические установки начинают распространятся на непрофессиональные сферы, то это неблагоприятно влияет на развитие личности (142)

Самые типичные субличности – социальные роли, и именно их начинает перечислять человек, утративший идентичность. “Если такого человека спросить: “Кто ты?”, то он подобно машине будет отвечать: Я – врач, наборщик, педагог и пр.” По мнению Р. Мейя, жизненные осложнения начинаются тогда, когда индивид пытается играть роль, стараясь уйти от себя (Мей Р, 1994).

Таким образом, чрезмерная поглощённость ролью приводит личность к самоотчуждению. Тот, кто слишком часто играет или притворяется перед другими людьми, сам перестает понимать, что в нём истинно и аутентично, а что искусственно. В подобной ситуации невозможно установить настоящие искренние контакты с другими людьми и более того, человек утрачивает контакт с самим собой, переставая понимать, кем он является на самом деле» Если же профессионал решается хотя бы чуть-чуть приоткрыть своё истинное Я, значимое профессиональное сообщество может и не понять, что это и есть его реальное «Я», и отвергнуть его. Т

Таким образом, попытка обрести профессионалом свою подлинную сущность, обрести личностную идентичность может привести к отчуждению от профессионального сообщества. Л.Б.Шнейдер называет эту ситуацию профессиональным отчуждением при принятии ответственности как сознательный отход от профессиональной группы, дела, отдельного человека. Такое отчуждение, по мнению автора, предполагает освобождение от вынужденного общения, необходимости играть с другими в социальные игры (179)

Кроме того, когда человек вынужден исполнять роль, представление о которой не соответствует его представлению о самом себе, возникает внутриличностный конфликт, конфликт между исполняемой человеком ролью и его Я. Разрешение этого конфликта между ролью и я может принять рациональную форму, когда, например, человек не удовлетворённый своей профессией, начинает учиться и овладевает новой специальностью или выходит на творческий уровень осуществления профессиональной деятельности(35,36,47). В другом случае, человек, не имеющий возможности изменить ситуацию, изменяет её только “для себя”, устраняясь от исполнения противоречащей его Я роли, отчуждаясь, становится профессиональным маргиналом.

Е.П. Ермолаева при характеристике позиции профессионала внутри профессионального сообщества по параметру «консолидация - отстраненность» у большинства бывших и ряда действующих профессионалов выявился феномен ощущения себя на периферии профессионального пространства, что является, по сути, признаком ментального маргинализма(46).

Впервые понятие «маргинальный человек» ввел Роберт Пак для описания людей на границе между двумя (или более) социальными мирами и не принятых ни в один из них как полноправные участники; им приписывался особый «маргинальный статус». Типичные психологические феномены поведения маргинального человека в новой социальной среде, которые привлекли внимание исследователей: плохая адаптация, деперсонализация, конфликтность, невротизм, т.е. все это – признаки отчуждения

Профессиональный маргинализм – это не просто банальный непрофессионализм как недостаточность или неадекватность профессиональных знаний и умений; это – прежде всего личностная позиция непричастности и ментальная непринадлежность к общественно приемлемой для данной профессии профессиональной морали. И, наоборот, внутреннее отнесение себя к морали другой среды, профессиональной или внепрофессиональной. Профессиональные маргиналы и идентичные профессионалы занимают полярные позиции как в континуумах профессионального самосознания (самоотрицание, конформизм, обособление, самоотождествление), так и в способах выхода профессионала из кризиса (деструктивный, адаптивный, эгоцентрический, преобразующий). Среди факторов, благоприятствующих профессиональному маргинализму, можно выделить следующие: подмена профессиональной ментальности обывательской; абсолютизация принципа целесообразности; деидеологизация или сверхидеологизация сознания; амбициозность специалистов или некомпетентность лиц, принимающих решения; одномерность оценок, некритичность мышления; смысловая трансформация; ригидность маргинальных профессиональных установок; дефицит профессионально-правового самосознания.

Поведенческие принципы профессионального маргинализма: демонстративная элитарность, закрытость, приукрашивание, агрессивность, ложь как неосознанное искажение фактов, заведомая ложь, преувеличение заслуг, профессиональная глобализация, цинизм (преуменьшение вреда), имитация деятельности,- носят тем более устойчивый характер, чем в большей степени в них проступают черты маргинализма как концептуальной основы деятельности, т.е. чем более полярные позиции занимает субъект в континуумах: убежденности («невключенность» - «фанатизм»), устойчивости (косность - непрочность), активность (пассивность- агрессивность), мировоззрения (узость-глобализация).

Структуру свойств профессионального маргинализма «обслуживают» следующие психологические механизмы:

1. подмена понятий и оценок;

2. самообман: на уровне эмоций более приятное для самолюбия заблуждение воспринимается как действительный факт;

3. самовнушение: целенаправленное ментальное приукрашивание действительности, приводящее к извращению сознания, неспособного принять правду, считающего ее ложью, покушением на самое святое;

4. безальтернативность: одномерность, узость мышления, прямолинейность аргументации при доказывании своей позиции, неучёт множества других факторов;

5. элитарность: элитарное самосознание, сложившееся в прежние годы;

6. закрытость: глухота к оппонентам, неприятие критики, некритичность сознания, неспособность оценивать с других позиций, отбрасывание всего, что не совпадает с собственной точкой зрения, как лично враждебного.

Если перечисленные механизмы носят черты откровенной агрессивности, то это уже признаки воинствующего маргинализма. Существуют социально-профессиональные установки воинствующего маргинала.

1. Заведомая ложь, искажение фактов: дается не только заведомая ложная интерпретация фактов, но намеренно искажаются они сами.

2. Смысловая трансформация: в сознании маргинала самое негативное имеет тенденцию превращаться в самое положительное.

3. Профессиональная глобализация (преувеличение и цинизм).

4. Абсолютизация отживших профессиональных ценностей (45).

Ведущие, в том числе и ментальные, профессиональные установки, однажды сформированные, трудно поддаются коррекции.

Реализуя позицию непричастности, профессионал действует на уровне стереотипов, тем самым он освобождается от необходимости осознавать происходящее с ним, кроме того, это позволяет сохранять кажущееся внутреннее благополучие. У человека создаётся ощущение постоянного движения (особенно в карьерной области), но это внешнее движение является, по сути, иллюзорным, т. к. не сопровождается внутренним, личностным ростом. События профессиональной жизни не приобретают личностный смысл для человека, и, значит, не становятся принадлежащими личности, отчуждаются от неё.

Так, неустойчивость жизненной позиции, отсутствие ключевых смысложизненных ценностей приводит профессионала не к постижению самого себя, а к самооправданию, к неадекватным суждениям о самом себе. Одной из причин возникновения самоотчуждения профессионала является неадекватная самооценка, на основе которой у личности возникает искажённое представление о себе, идеализированный образ своей личности и возможностей, своей ценности для окружающих. В таких случаях профессионал идёт на игнорирование неудач ради сохранения привычной высокой самооценки. Происходит острое эмоциональное «отталкивание» всего, что нарушает представление о себе. Можно утверждать, что в действие вступают механизмы психологических защит. Восприятие реальной действительности искажается, отношение к ней становится неадекватным, преимущественно эмоциональным. Справедливое замечание воспринимается как придирка, объективная оценка результатов труда – как заниженная, неуспех представляется как следствие чьих – то козней или неблагоприятно сложившихся обстоятельств.

С другой стороны, истинное самоопределение без адекватной самореализации в конце концов приводит к формированию комплекса неудачника, к озлобленности, негативному отношению к окружающим. Выход же из создавшегося положения – в самосовершенствовании как саморегулятивном механизме.

Таким образом, структура профессиональной деятельности и её содержание не остаются неизменными, они должны измениться с личностным ростом специалиста, который находит всё новый смысл в рамках той же профессии. Он постоянно выделяет своё Я, осуществляет постоянное понимание себя как профессионала. Понимать же можно, прежде всего, смысл. «Понять» этимологически и логически обозначает захватить к себе (в себя), присвоить, сделать собственным достоянием. Но смысл в прямом значении присвоить нельзя, со смыслом можно только идентифицироваться. Смыслы (символы) и есть нечто собственно социальное, через что осмысленно (понято) всё другое, в том числе и деятельность. Таким образом, при прохождении очередной стадии профессионального становления должна произойти реорганизация – прежние смыслы и ценности переосмысляются через призму новой субличности, должна выстроиться новая иерархия, т. е. человек должен прийти к новой идентичности (142). В этом процессе ведущая роль принадлежит самопониманию как одному из важнейших условий становления человеческой субъектности, как интегративной способности к объединению различных сторон психической жизни в целостный, рефклесируемый субъектом внутренний мир. «Самопонимание представляет собой процесс постижения смысла своего существования, результатом которого является когнитивное и эмоциональное согласование продуктов самосознания и реальной действительности» (129). Именно самопонимание побуждает индивидов признавать, интегрировать и давать свободное выражение ранее разобщённым частям личности. (И.Д.Ялом). Обращаясь внутрь себя, своего опыта, человек является экзистенциальным субъектом самопонимания до тех пор, пока он искренен и правдив. Знаков В.В. отмечает, что вольно или невольно преступая границы правдивости, мы тем самым отчуждаем свою подлинную сущность. Если избранная профессия и реализуемый жизненный смысл, достигаемая жизненная ценность составляют деятельностно-смысловое единство для субъекта, то профессиональная деятельность приобретает сущностный, смысложизненный характер. Однако, если основные жизненные ценности субъекта лежат вне профессии, то она является лишь средством реализации этих ценностей.

В рамках подхода Е.Т. Соколовой (86) основанием классификации типов идентичности является смысловая позиция, под которой понимается способ построения отношений с миром, более конкретно – форма представленности Другого в «Я»:

1. Зависимая смысловая позиция, отождествляющая Я с Другим как объектом потребности и делающая его частью Я. В этом случае общепринятые социокультурные нормы и заключённые в них правила жизни усваиваются и присваиваются как принадлежащие Я. Результатом сверхзависимости от оценок значимых других, доходящей до потери личной автономии и индивидуальности, становится уязвимым самоотношение, повышается хрупкость и нестабильность Я.

2. Отчуждённая смысловая позиция, предполагающая жёсткую дихотомию и противопоставленность Я и Другого. Для отчуждённой личности мир презентуется исключительно сквозь призму «благоприятствований» или «преград», или «хорошего» удовлетворяющего Я и «плохого» (фрустрируемого Я), т.е. происходит сужение самосознания. Таким образом, для самосознания такой личности характерны или включение Другого в Я, или, наоборот, его абсолютное его отделение, определение себя как того, что противоположно Другому.

3. Смысловая позиция вненаходимости субъекта, которая не тождественна отсутствию субъектности, напротив, настаивает на присутствии человека в этом мире. Данная позиция означает вслушивание в другого человека, в самого себя, в мир всего живого, она означает диалогические отношения со всем сущим на земле, что расширяет сознание и самосознание, впускает в него мир со всех сторон во всех его противоречиях и конфликтах. (Жичкина)

Попробуем проанализировать данные типы, исходя из понимания достигнутой профессиональной идентичности как баланса процессов идентификации – отчуждения. В первом случае, мы имеем дело с гиперболизацией процесса идентификации, и, как следствие, полной растворённости профессионала в профессиональном сообществе и потери своего Я. Во втором – доминирование процесса отчуждения, приводящее к отрицанию, неприятию профессиональных отношений, тотальное отчуждение от них. Только при реализации третьей смысловой позиции, можно говорить об определённом балансе этих процессов, а значит и о наличие профессиональной идентичности.

В ситуации, когда ценностно – смысловые образования личности вступают в противоборство и воспринимаются индивидом как взаимноисключающие друг друга, возникает внутриличностный конфликт. В процессе любого конфликта профессионального самоопределения диагностируется определённые изменения смыслового поля личности, а также происходит скачок показателей её интеллекта, мотивации, эмоционально-волевых и коммуникативных показателей. И это не просто скачок, а изменение их качества, переход на новый уровень, достижение определённого акме. Можно констатировать, что эти процессы связаны с переживанием личности настоящего момента своей жизни во всей его полноте и роста степени независимости ценностей и поведения от воздействия извне. Личность в ситуации такого конфликта стремится к повышению степени гибкости в реализации своих ценностей, а также способности быстро и адекватно реагировать на изменяющуюся ситуацию. У такой личности должен произойти рост самоуважения и принятия себя такой, какая есть, включая даже агрессивные проявления. В такой ситуации характерно повышение у человека стремления к целостному восприятию мира и людей, творческому отношению к жизни, изменения качества общения (28,37). Таким образом, в ситуации преодоления профессионалом конфликта профессионального самоопределения начинают действовать механизмы самоактуализации личности. Успешность преодоления личностью таких проблемных периодов жизни зависит от всей жизненной стратегии, цель которой - восстановить целостность ценностно – смысловой сферы личности профессионала.

Многообразие факторов, детерминирующих конфликты профессионального самоопределения личности, обусловлено многообразие жизненных и профессиональных сценариев. На протяжении всего сознательного профессионального развития человека неизбежно возникновение внутренних противоречий, обусловленных взаимодействием личности и профессии. И не обязательно конфликты происходят в переломные моменты жизни человека. Регламентация профессиональной жизни не имеет раз и навсегда заданного вектора. Следовательно, в один и тот же момент профессионального становления человек может переживать различные конфликты профессионального самоопределения личности.

К.А. Абульханова – Славская подчёркивает, что смысл жизни, как известно, это лежащий в основе жизненной позиции и линии ценностный способ обобщения, целеполагания в жизни. Одним из важнейших психологических аспектов смысла жизни является способ­ность субъекта переживать ценность жизни, удовлетворять­ся и побуждаться ею. Этому противосто­ит отчуждение жизни — лишение реальных действий, по­ступков их ценности, значимости, превращение в чисто функциональные. Смысл жизни — это своеобразное чувст­во своей субъектности, возможности творчества жизни, это — переживание лич­ностью своей включенности в жизненные структуры, при­частности к общественным ценностям, полноты своего самовыражения, интенсивности взаимодействия с жизнью (5).

Таким образом, для обретения новой профессиональной идентичности, человек должен произвести своеобразную лич­ностную интерпретацию своего способа жизни, включаю­щую представление о своем месте в обществе (и своей цен­ности для него, для себя, для других), представление о своей профессиональной состоятельности — несостоятель­ности, перспективности. Эта интерпретация и есть основа сознания с его смыслообразующей (смыслоразрушающей в условиях отчуждения, блокады и т.д. потребнос­тей) активностью.

Варианты разрешения конфликта профессионального самоопределения личности могут быть соотнесены со способами поведения в ситуации конфликта.

Инициативный способ характеризуется адекватным осознанием сложившегося противоречия, которое побуждает человек расширить пространство самореализации. Такие профессионалы не испытывают апатии, находят смысл в выполняемой работе, стремятся к изменению профессионального статуса (повышают профессиональную квалификацию, меняют работу и т.п.)

Пассивный способ свойственен адаптивным личностям, которые подчиняются внешним обстоятельствам в виде выполнения социальных требований, норм. Это процессы самоприспособления и процессы подчинения личности интересам и требованиям среды.

Защитный способ характеризуется настойчивой самореализацией в непрофессиональной среде. Человек добивается при этом определённого самоутверждения, но внутренне переживает собственную несостоятельность. Для многих таких людей характерны заниженная самооценка, повышенная вспыльчивость, склонность к фатализму, профессиональная стагнация и равнодушие. При этом уход или бегство из трудной ситуации могут осуществляться не только в практической, но и в психологической форме – путём внутреннего отчуждения от ситуации или подавления мыслей о ней. Субъекты «ухода» - это индивиды, пережившие много разочарований и неудач. Будучи достаточно способными, они отказываются от повышения по службе и заманчивых предложений.

Депрессивный способ поведения характерен для людей, которые уже пережили неудачи в профессиональной деятельности. Человек становится подавленным, несчастным, пессимистичным, неудовлетворённым жизнью в целом. Депрессия и апатия приводят к дезорганизации профессиональной деятельности, интерес к которой полностью утрачивается. Данный способ также влечёт за собой негативные изменения в семейной сфере и межличностном общении.

Аффективно-агрессивный способ свойственен невротизированному типу личности. Таких людей, как правило, отличают амбициозность, агрессивность, склонность противопоставлять себя окружающим, Низкий уровень профессионального самосознания не позволяет им выйти за пределы непрерывного потока повседневной профессиональной деятельности, освободиться от собственных эгоцентрических установок.(36)

На наш взгляд, первый способ характерен для профессионалов, которые в ситуации конфликта могут обрести новую профидентичность, а остальные свойственны профессионально отчуждённым личностям. Кроме того, аффективно – агрессивный способ свидетельствует о проявление «воинствующего профессионального маргинализма».(Е.П.Ермолаева)

Рассматривая формы регуляции профессиональной деятельности, А.Р. Фонарев также говорит о неизбежности возникновения новой ценностной системы, посредством которой можно было бы восстановить внутреннюю целостность личности и обрести смысл бытия. Если, так называя им, промежуточная форма психологической регуляции, осуществляется на достаточно протяженном отрезке времени, то человек утрачивает согласие с самим собой, «теряет себя», самоотчуждается, у него возникает неуверенность в своих силах, неясность жизненных целей, непонимание, как жить дальше. Человек либо возвращается к индивидной (регресс), либо поднимается к личностной (прогресс) формам регуляции. От того, какие ценностные ориентиры будут выбраны, и зависит последующая форма психологической регуляции. Но построение новой ценностной системы вовсе не означает ее коренной перестройки, это перестройка отношений между нею и бытийным составом жизни.(163)

Если же индивидно-личностная форма регуляции продолжает осуществляться достаточно продолжительное время, возникают различные виды психологических защит. Их задача - восстановить непротиворечивость системы «сознание-бытие», внутреннюю целостность личности. Возможна и другая ситуация – субъект находит себя в деятельности, лежащей за пределами профессиональной деятельности. И уже через эту внешнюю к профессиональной, деятельность и происходит его развитие (личностная форма) или же регресс (индивидная форма). Человек прибегает к использованию психологических защит тогда, когда испытывает некое переходное состояние, когда личность обнаруживает невозможность жить по-прежнему, не может предохранить свою неустойчивую систему Я от разрушения. Это состояние называют состоянием «утраты себя».

Но функционирование защитных механизмов может не пройти для человека бесследно. Основатель психоанализа обратил внимание не только на их конструктивную, и патогенную роль. Он высказал мысль, согласно которой, в процессе развития Я механизмы, служащие для предотвращения опасности, могут превратиться в саму опасность. Я приходится платить слишком высокую цену за их услуги: защитные механизмы налагают ограничения на Я, требуют значительных энергетических затрат на их поддержание, оказываются тяжелым бременем для психики. Однажды оказав услугу Я, они не исчезают, фиксируются в нем и становятся «постоянными способами реагирования, присущими характеру человека и повторяющимися на протяжении всей жизни, как только вновь возникает ситуация, подобная первоначальной». Защитные механизмы становятся своего рода инфантилизмами, оберегающими Я взрослого человека от опасностей, которые в действительности уже не существуют. Более того, человек начинает выискивать такие ситуации, которые могли бы заменить первоначальную опасность, чтобы тем самым оправдать его фиксацию на ранее использованных и ставших привычными ему способах реагирования. Поэтому, замечал 3. Фрейд, можно понять, «как защитные механизмы, все более отчуждаяот внешнего мира и постоянно ослабляя Я, подготавливают вспышку невроза.

Таким образом, можно предположить, что неконструктивное использование личностью психологических защит, постепенно может привести личность к профессиональной дезадаптации и, как следствие, к профессиональному отчуждению.

М.М. Кашапов в ходе экспериментального исследования выделяет симптомы профессиональной дезадаптации:

- идентификация с одним методом работы, одной технологией, которая привела к успеху;

- сверхадаптация, когда стирается дистанция между людьми;

- психоподозрительность, связанная с выискиванием психологических проблем у всех;

- психосадизм, когда человек углубляется в проблемы, забывая о простых способах решения;

- снобизм, т.е. застревание в ореоле некоторого почёта (66)

На наш взгляд, перечисленные симптомы соотносятся с признаками профессионального маргинализма, выделенных Е.П.Ермолаевой. Рассматривая основную стабилизирующую функцию профессиональной идентичности – обеспечение необходимой степени профессионального центризма и устойчивой профессионально – ментальной позиции, Е.П.Ермолаева указывает её параметры, к которым, в частности относится адаптивность – способность к разрушению неадекватных профессиональных стереотипов (43).

Е.А. Максимова выделяет три группы профессионалов по характеру влияния профессии на становление личности и смысложизненных ориентаций:

- Группа профессиональной и личностной дезадаптации, представители которой рано или поздно оставляют работу;

-Группа «пассивной адаптации», для которой характерно «неустойчивое равновесие» между требованиями профессии и уровнем их реализации. Это профессионалы, которые тянут лямку профессии, в какой-то мере привыкая к её трудностям как к жизненной необходимости и в то же время не испытывая от неё удовлетворения;

- Группа активного самосовершенствования, для которых происходит повышение значимости профессии до уровня смысла жизни (90).

Мы считаем, что две первые группы можно отнести к отчуждённым профессионалам, в первом случае отчуждение происходит от профессиональной среды, во втором от своей собственной сущности, от себя самих. Таким образом, профессиональная дезадаптация может рассматриваться как следствие профессионального отчуждения и неконструктивного преодоления конфликтов профессионального самоопределения личности.

Всё сказанное позволяет сделать выводы, что

1. Профессиональное отчуждение – это состояние потери профессионалом общности с профессиональной группой, ощущение себя на периферии профессионального сообщества, потеря профессиональной идентичности.

2. Профессиональное отчуждение – это процесс преодоления личностью конфликтных ситуаций профессионального самоопределения. Конструктивное и ответственное преодоление личностью этих конфликтов позволяет обрести ей новую профессиональную идентичность. Деструктивные способы – приводят профессионала не к постижению самого себя, а к самооправданию, к неадекватным суждениям о самом себе, агрессии, и, как следствие, профессиональной дезадаптации.

3. Профессиональное отчуждение – это многофакторное явление, возникновение которого может быть обусловлено низкой степенью осмысленности жизни, определённой иерархией жизненных ценностей, уровнем интернальности личности и его проявлением в различных сферах жизнедеятельности, неустойчивостью жизненной позиции. Всё это приводит профессионала не к постижению самого себя, а к самооправданию, к неадекватным суждениям о самом себе