Осада Трои

Из всего мифологического наследия древних греков наиболее широко известны предания о героях, участвовавших в войне эллинов против города Трои.

Они стали знамениты благодаря двум большим поэмам, сложенным про этих героев около 850 года до н. э. легендарным Гомером. Во всем литературном наследии той эпохи они считались величайшими творениями, да и сегодня слава их ничуть не померкла. В поэмах Гомера приводится только малая часть мифов о Троянской войне, но другие, менее крупные поэты заполнили этот пробел.

Известность Гомера во всем, связанном с грандиозными предприятиями, была так велика, что слово «гомерический» часто используется в значении «величественный» или «грандиозный». В одном из своих произведений Гомер описывает богов, неудержимо хохочущих при виде суетящегося хромого Гефеста, не в силах прекратить этот смех. Поэтому долгий приступ неудержимого хохота, кстати, далеко не величественного и не грандиозного зрелища, мы тоже называем гомерическим.

В мифах о Троянской войне силами древних греков командует царь города Микены, считавшегося величайшим городом Древней Греции, наряду с Тиринфом, другим весьма важным городом. Троя находилась на берегу Геллеспонта и владычествовала над территорией вокруг проливов, ведущих из Средиземного моря в Черное.

Историки древности и куда более близких к нам времен полагали, будто Троянская война – это легенда. От Микен и Тиринфа остались лишь незначительные развалины, а что касается Трои, то исследователи даже сомневались в ее существовании.

Однако в 1868 году германский предприниматель Генрих Шлиман начал раскопки на том месте, где, по его предположениям, находилась Троя. Он любил поэмы Гомера и верил, что в них описаны действительные события, и вложил в эти раскопки все свое состояние. К изумлению всего мира, на предполагаемом месте Трои он отыскал следы античного города.

А позднее он направился в Грецию и начал раскопки на месте Микен и Тиринфа. Под развалинами этих небольших селений он обнаружил руины городов, гораздо более древних, чем эти вполне обыкновенные поселки. После же того, как Эванс доказал существование античной цивилизации на острове Крит, все встало на свои места. И находка Шлимана, остатки Трои, и, следовательно, Троянская война стали историческими фактами.

Скорее всего, дело происходило так. Первые греки появились в стране, которая потом стала называться Грецией, около 2000 года до н. э. Они пришли сюда под влиянием Минойской цивилизации, уже утвердившейся на Крите и островах Греческого архипелага. Чуть позже были основаны города Микены и Тиринф.

Около 1400 года до н. э. в страну вторглась новая волна греческих племен – ахейцев. Они помогли своим ранее появившимся в этих местах соплеменникам свергнуть власть Крита и вступить в полноправное владение этими территориями (Миф о Тезее и Минотавре вполне мог быть отголоском тех событий.) При ахейцах Микены стали самым могущественным городом Эллады, окруженным громадными циклопическими стенами. Этот период получил название микенской эпохи.

Ахейцы старались развивать торговлю с районами Черного моря. В Греции преобладает гористая местность, и в ней достаточно трудно вести сельское хозяйство, тогда как страны, окружающие Черное море, в изобилии выращивали всевозможные зерновые культуры. (Легенда о походе аргонавтов – это, скорее всего, воспоминание о зарождении такой торговли.)

Могущественная Троя, раскинувшаяся у входа в проливы, ведущие к Черному морю, контролировала эту торговлю, так как могла пропускать либо не пропускать груженные товаром суда. Она установила высокие пошлины на проход судов и быстро богатела. Так что около 1200 года до н. э. ахейцы, набравшие к тому времени значительную силу, задумались, нет ли им смысла сохранить эти пошлины при себе. Они вторглись в Малую Азию, осадили Трою и разрушили ее.

Про эту осаду певцы сложили героические песни, добавили к ним фантастические подробности про богов, приукрасили их драматическими деталями, и в конце концов мы получили множество легенд о Троянской войне. Гомер (или различные поэты, которых мы теперь объединяем под этим именем) собрал (или собрали) в 850 году до н. э. воедино все эти предания, которые дошли до наших дней в виде гениальных литературных памятников.

Несмотря на всю буйную фантазию их авторов, в легендах все же довольно точно описывается жизнь в микенскую эпоху. Так, например, герои вооружены бронзовыми мечами и облачены в бронзовые доспехи, поскольку использование железа для изготовления оружия тогда еще не получило распространения.

Но давайте обратимся к легендам о Трое, а не к истинным событиям. Именно они ввели в наш язык многие слова, чем не может похвастаться подлинная история, о которой мы до сих пор так мало знаем.

Начало легенде положила прекрасная нереида Фетида (она заслужила себе место на небесах, и 17‑й из открытых планетоидов получил ее имя).

Нереида была столь прекрасна, что в нее влюбились одновременно Зевс и Посейдон. Однако мойры (или, возможно, мудрый титан Прометей) предостерегли Зевса, что Фетиде суждено родить ребенка, который станет более могущественным, чем его отец. Это означало: никто из богов не сможет жениться на ней, так как ее дитя низвергнет того же Зевса так же, как сам Зевс низверг Кроноса, а Кронос низверг Урана. Чтобы воспрепятствовать такому ходу событий, было решено выдать Фетиду замуж за простого смертного.

И выбрали Пелея, бывшего аргонавта. Он был сыном Эака, а Эак – сыном Зевса. Мстительная и ревнивая Гера ненавидела Эака и наслала мор на его царство, от которого погибли почти все его подданные. Зевс, скорбя об умерших, превратил муравьев в людей, и они вновь заселили опустошенные земли. Поэтому подданных Эака и его сына Пелея стали звать мирмидонянами, от греческого слова «муравей».

Мирмидоняне были исключительно хорошими солдатами и участвовали в Троянской войне, продемонстрировав такие качества, унаследованные ими от муравьев, как повиновение и дисциплина. Вплоть до наших дней мы называем профессиональных воинов, сражающихся за тех, кто им платит, мирмидонянами.

По случаю свадьбы Пелея и Фетиды было устроено грандиозное празднество. На нем присутствовали все боги, за исключением Эриды, богини раздора, которую случайно забыли пригласить. Но она все же внезапно появилась и бросила яблоко в толпу, туда, где стояли, беседуя между собой, Гера, Афина и Афродита.

На яблоке было написано золотыми буквами всего лишь одно слово – «Прекраснейшей». Разумеется, тут же разгорелся спор, какую из богинь считать самой красивой. Каждая из трех – Гера, Афина и Афродита – заявляли свои права на это яблоко, и ни одна из них не хотела признать, что другая или две другие краше ее. Да и ни один из богов не мог отважиться признать какую‑либо из них победительницей в горячем споре. (Благодаря этому эпизоду легенды любой предмет, ставший предметом спора между собой нескольких человек или нескольких групп людей, может быть назван яблоком раздора.)

Единственным способом разрешить спор было предложить вынести суждение по нему тому из смертных, чье мнение богини согласились бы принять. Выбор пал на юного пастуха Париса, из‑за которого, по сути дела, город Троя и вошел в историю.

Согласно преданию, тот регион Малой Азии, где располагалась Троя, был первоначально колонизован прибывшими с острова Крит. Видимо, так оно и было, ибо Троя, вероятнее всего, в момент своего основания находилась под владычеством минойцев.

Одним из первых ее царей был Дардан, по имени которого и вся окрестная земля звалась Дарданией, а основанный им город – Дарданусом. Град этот существовал на берегу пролива много веков и передал свое имя нынешнему проливу Дарданеллы, ранее прозванному Геллеспонтом.

(Дардан был сыном Электры, одной из плеяд; о ней иногда говорят как о Потерянной Плеяде. Она погасила свое сияние при виде разрушенной Трои.)

После Дардана правили цари Трос (одним из сыновей коего был Ганимед, вознесенный Зевсом на небеса) и Ил. Оба они основали города, впоследствии слившиеся с Троей в один легендарный город. По имени первого из них «новый» город и был назван Троей, а по имени последнего – Илионом.

В сказании употребляется и то и другое имя города. Так, например, поэма Гомера про осаду Трои называется «Илиада», что значит «про Илион». Поскольку в «Илиаде» много описаний страданий и сцен кровавых бит, слово это употребляется с оттенком юмора (но весьма редко) как синоним любого длинного повествования про трудные перипетии судьбы.

Сыном Ила был Лаомедонт, царствовавший в Трое во времена Геракла, который на своем пути в Трою спас Гесиону, дочь Лаомедонта, от морского чудовища, как Персей спас Андромеду. Когда же Лаомедонт нарушил свое слово и отказался дать Гераклу обещанное ранее вознаграждение, тот со своими друзьями напал на Трою, разгромил ее, убил Лаомедонта и возвел на трон его сына Приама. Более того, он увел с собой Гесиону в качестве пленницы. Именно Приам и был царем Трои в период ее осады греками.

Приам женился на Гекабе и еще на нескольких женщинах, от которых у него было в общей сложности пятьдесят сыновей и двадцать дочерей. Гекаба более известна под латинским вариантом ее имени – Гекуба.

Старшим из сыновей Приама был Гектор, главный из воинов, оборонявших Трою. Он стал самым знаменитым героем из полубогов во все времена, сражаясь против целой армии с неизменной отвагой. Надо сказать, что все троянцы заслужили всеобщее восхищение; они в течение десяти лет сдерживали атаки превосходившего их по силе врага. Выражение «работать как троянцы» или «сражаться как троянцы» значит трудиться или воевать с величайшими усилиями для достижения цели и с неизменной стойкостью.

Имя Гектора происходит от греческого слова «задираться» или «угрожать». В «Илиаде» он то и дело произносит хвастливые речи, хотя, впрочем, так поступали все герои тех времен. Тогда это было общепринято.

Другим из сыновей Приама был Парис. Незадолго до его рождения Гекабе приснился сон: мальчик, которого она носила под сердцем, превратился в пылающую головню. Оракул объяснил ей значение этого сна – ее сын станет причиной сожжения и разрушения Трои. Поэтому Приам и Гекаба решили убить ребенка сразу же после его появления на свет. Они передоверили эту трудную миссию скотнику, который не смог заставить себя погубить младенца. Вместо этого он оставил дитя на склоне горы, думая, что он там погибнет. Но Париса нашли пастухи и вырастили его себе помощником.

Именно к нему обратились богини за решением вопроса – кому должно быть присуждено яблоко раздора.

Каждая из богинь пыталась привлечь юношу на свою сторону. Гера обещала ему богатство, Афина – военную славу и победы. А вот Афродита посулила ему в жены самую красивую женщину во всем мире Она, как богиня красоты, была бы признана самой прекрасной из всех богинь в любом честном соревновании, поэтому решение Париса присудить яблоко ей было вполне обоснованным. Однако Гера и Афина сочли себя тяжко оскорбленными и возненавидели Париса и город Трою.

После этого Парис побывал в Трое, где стал победителем в нескольких атлетических соревнованиях. Его признали как давно потерявшегося сына Приама по детской погремушке, обнаруженной пастухами вместе с младенцем и сохраненной найденышем в качестве воспоминания о своем детстве.

У Приама была и дочь Кассандра, награжденная Аполлоном даром пророчества. Позднее она навлекла на себя неприязнь Аполлона, и тот «испортил» свой дар, сделав так, что, хотя она всегда предвещала истину, ей никто не верил. Когда Парис был принят в семью Приама, она предсказала, что он принесет с собой гибель Трои, но ни один человек ей не поверил.

В наши дни тот, кто предрекает гибель и несчастье, называется Кассандрой, особенно если его прорицания выглядят преувеличенными и им не доверяют. Самой известной современной Кассандрой стал Уинстон Черчилль. На протяжении всех тридцатых годов XX века он постоянно предупреждал об опасности, исходящей от нацистской Германии, но его предостережениям не многие поверили.

Между прочим, Афродита все‑таки выполнила обещание, данное Парису. В то время самой красивой в мире женщиной была Елена Спартанская, дочь Леды и сестра Кастора и Полидевка. Когда Елена вступила в брачный возраст, буквально каждый из героев Древней Греции мечтал заполучить ее в жены.

Ее отец Тиндарей, царь Спарты, опасался отдавать ее кому‑либо, поскольку другие могли пойти на него войной. Поэтому он созвал всех героев, добивавшихся руки его дочери, и убедил их согласиться с выбором самой Елены и просил их обещать защищать того, кого она предпочтет, от всех врагов.

Елена избрала Менелая, приходившегося младшим братом Агамемнону, царю Микен и самому могущественному правителю в Греции. Вместе с Еленой Менелай получил трон Спарты и стал ее царем. Что же до Агамемнона, то он женился на Клитемнестре, сестре Елены.

И вот именно Елену решила отдать Парису в жены Афродита. Юноша оказался в Спарте в качестве наследника престола, прибывшего с визитом. (Кассандра предупреждала, что эта поездка будет роковой, но, как всегда, ее никто не послушал.) Гостя встречали и принимали со всеми почестями. Афродита побудила Елену влюбиться в него и уехать вместе с ним, когда он, закончив визит, направился в Трою.

Там она оставалась все время войны, а по ее окончании стала зваться Еленой Троянской. Подобно Афродите, она до наших дней является олицетворением женской красоты.

Свидетельством того, что память о Елене как о самой красивой женщине, когда‑либо жившей на свете, хранится вплоть до наших дней, является тот факт, что ее имя популярно до сих пор. Во времена античности было общепринято давать новорожденным имена, взятые из мифов. Когда повсеместно установилось христианство, детям стали давать имена, взятые из Библии или из жизнеописаний святых. Ибо древнегреческие предания не считались уже достойным источником имен для молодого поколения.

Лишь очень немногие имена из мифов пережили эту смену обычаев и избежали общей судьбы. Почти все из них являются именами девочек, например Ирена, Цинтия, Феба, Диана, Флора, Ирина. Одно из немногих мужских имен, пришедших к нам из легенд Эллады, – Ясон.

Но единственное имя, взятое из греческой мифологии, которое всегда оставалось в высшей степени популярным во всей Европе и в Америке, – Елена. Оно принимало различные формы, вроде Хелены, Эллен, Елены, Элейн, Элеоноры, Эллы, не говоря уже о таких прозвищах любимых животных, как Нелли и Нелль. В конце концов, не так‑то уж просто забыть самую красивую из всех живших на земле женщин, из‑за которой, как мы скоро поймем, началась самая знаменитая война всех времен.

Заметив, что его жена исчезла, Менелай послал гонцов во все области Греции с напоминанием героям об их обещании и призывая их присоединиться к нему, чтобы отправиться к Трое и вернуть Елену обратно. Одновременно в Трою был направлен посол с требованием возвратить Елену. Приам отказал ему на том основании, что греки до сих пор удерживают Гесиону, его сестру, которую пленил и увел с собой Геракл.

Отказ этот означал войну.

Далеко не все герои горели желанием воевать. Одним из тех, кто изрядно колебался, был Одиссей, царь острова Итака. Он хорошо знаком нам также под латинской версией своего имени – Улисс. Одиссей был женат на Пенелопе, приходившейся Елене двоюродной сестрой, и только что стал отцом мальчика по имени Телемах. Естественно, ему совершенно не хотелось покидать свою семью.

Однако Одиссей был широко известен своей проницательностью и хитроумием, и греки весьма рассчитывали иметь его на своей стороне. Он было прикинулся сумасшедшим, но они смогли разгадать его замыслы и заставили его принести клятву.

Гадатели предсказали: греки не смогут победить, если не привлекут себе в помощь Ахилла, сына Пелея и Фетиды. (Все это представляется несколько странным, поскольку события начались со свадьбы Пелея и Фетиды, у которых вдруг оказывается сын, достаточно взрослый, чтобы сражаться на поле брани. И еще до завершения Троянской войны сын Ахилла достиг примерно такого же возраста. Следует признать, слагатели мифов никогда не утруждали себя подсчетом лет.)

Именно Ахилл, будучи сыном Фетиды, стал куда более могучим, чем его отец. После Геракла он слыл самым знаменитым из всех греческих героев. Более того, все победы Геракла были одержаны за счет единственно его сверхчеловеческой силы. Ахилл же, являясь невероятно сильным бойцом, предстает в мифах и опытным военачальником, а не просто размахивает там палицей.

После рождения Ахилла его мать, чтобы сделать его бессмертным, погрузила младенца в воды реки Стикс, держа его за пятку, которую потом забыла окунуть в ту же воду. И это место его тела осталось смертным. В ходе Троянской войны он был убит стрелой, попавшей ему именно в ту пятку.

Поэтому любое уязвимое место в надежной во всем остальном обороне называется ахиллесовой пятой. А прочное сухожилие, соединяющее икроножные мышцы с пяточной костью, называется ахиллесовым сухожилием.

Фетида знала, что Ахилл может выбрать для себя одну из двух судеб. Он мог либо остаться дома и прожить долгую и спокойную жизнь, либо примкнуть к греческим войскам и умереть молодым, но обрести вечную славу. Фетида, конечно, предпочитала, чтобы он жил долго; она переодела сына в женские одежды и спрятала его на острове Скиросе среди царских дочерей.

Одиссей и несколько его товарищей, до которых дошли слухи об этом, направились на Скирос, и здесь хитроумие Одиссея начало приносить свои плоды. Разумеется, было совершенно невозможно обыскивать дочерей царя острова, чтобы распознать Ахилла. Вместо этого Одиссей принес им в подарок одежды и украшения, но среди них спрятал и меч. Почти все девушки принялись разглядывать чудесные подарки, но лишь одна из них взяла в руки меч и принялась размахивать им, пробуя баланс оружия. Этой девушкой, естественно, был не кто иной, как Ахилл, который и примкнул к греческим силам. Вместе с ним отправился его лучший друг Патрокл с частью армии Пелея, мирмидонянами.

Ахилл доказал, что он величайший из воителей Древней Греции, и любой крупный военный деятель наших дней тоже может быть назван Ахиллом. Так, например, герцога Веллингтона, разгромившего Наполеона при Ватерлоо, одно время называли Ахиллом Англии. Ну а любой хитроумный человек может быть назван Одиссеем.

Многие из героев Древней Греции, воевавшие под стенами Трои, были сыновьями аргонавтов. Сам Ахилл был сыном аргонавта Пелея, а Одиссей – сыном аргонавта Лаэрта. В добавление ко всему, к войску присоединились два героя по имени Аякс. (Надо заметить, что Аякс римская форма греческого имени, сами же греки называли героев Айяс.)

Один из них, сын аргонавта Телемона, был крупным и сильным, и обычно в мифах его именовали Аяксом Бóльшим. Второй же был сыном аргонавта Оилея, и его звали Аяксом Меньшим. Диомед, сын аргонавта Тидия, тоже примкнул к войску и оправдал свою репутацию одного из самых отважных героев.

Даже Крит отправил в поход весьма известного героя Идоменея.

Один из героев, участвовавших в битвах за Трою, был ветераном еще той самой охоты на калидонского кабана. Звали его Нестор, и он был царем города Пилус. В годы Троянской войны он был уже очень стар (около шестидесяти лет, что в те времена считалось глубокой старостью – в среднем человек умирал в возрасте около тридцати лет). Он пережил и эту войну и прожил потом еще около десяти лет, так что в момент смерти ему было уже под восемьдесят. В легендах он изображался опытным и умным. Его советы всегда были уместны и правильны. Имя Нестор стало синонимом любого пожилого мудрого человека.

В целом же из всех героев Троянской войны лишь один‑два второстепенных персонажа оставили свой след в языке. Так, в одном месте Гомер упоминает Стентора, обладающего таким зычным голосом, что передаваемые им команды слышала вся армия. Поэтому любой зычный голос стали называть стенторианским, и один вид обезьян, чьи крики слышны за милю или даже больше, иногда именуют стентором. Это же название получило и некое одноклеточное существо, которое, не всякого сомнения, не обладает голосом вообще, но зато внешне схоже с мегафоном, то, разумеется, вполне ассоциируется с громким голосом.

Еще в одном месте Гомер говорит о простолюдине Терсите, рисуя нам его в «Илиаде» отвратительным интриганом, постоянно изрыгающим проклятия в адрес героев. Правда, в том монологе, который Гомер вкладывает ему в уста, довольно много здравого смысла, но Терсит все‑таки высмеивался автором. Другие же поэты, как правило, тоже изображали его не в лучшем виде, и теперь слово «терситный» стало значить «оскорбительный».

Многих героев этой войны, принадлежащих к обоим лагерям – нападающих и обороняющихся, можно найти на звездном небе. В 1906 году германский астроном Макс Вольф открыл планетоид, орбита которого была расположена необычно далеко от Солнца. Он вращался не в общей массе астероидов между Марсом и Юпитером, но двигался почти но орбите Юпитера, что весьма необычно для планетоидов. Такие планетоиды, как я уже рассказывал, получают мужские имена. Вольф окрестил его Ахиллом.

Если соединить воображаемой линией планетоид Ахилл с Юпитером, потом Юпитер с Солнцем, а затем Солнце с Ахиллом, то получится равносторонний треугольник (то есть треугольник, у которого все три стороны равны). Астрономы знают, такие формации весьма устойчивы. Это значит, что небольшое тело, равноудаленное от двух других небесных тел, больших его по размерам, постоянно двигается по своей орбите, сохраняя эту равноудаленность. Как Юпитер вращается вокруг Солнца, точно так же движется и Ахилл, повторяя каждый его шаг.

В том же самом году на орбите Юпитера был обнаружен еще один планетоид, затем, в 1907‑м, – сразу два. Потом еще несколько. Некоторые из них двигались группой вместе с Ахиллом, остальные – по другую сторону от Юпитера, с которым они образовывали новый равносторонний треугольник по отношению к Солнцу. Имя Ахилл положило начало традиции, и прочие планетоиды также получили имена героев Троянской войны. Второй из них был назван Патроклом – в честь друга Ахилла. Рядом с Ахиллом вращаются Антиох, Диомед, Одиссей, Агамемнон, Менелай, Нестор, Аякс и Нектор. Поскольку все они, кроме Нектора, греки, их еще называют «лагерем греков». А недалеко от Патрокла двигаются Анхис, Троил, Эней и Приам. Так как все они, кроме Патрокла, троянцы, то это «лагерь троянцев».

Все вместе планетоиды, принадлежащие к обоим лагерям, называются «планетоидами‑троянцами». Более того, формация, когда меньшее небесное тело равноудалено от двух более крупных тел, называется «троянской ситуацией». Кстати, пока другой такой формации, как в случае с этими планетоидами, больше не известно.

Греческая армия собралась в Авлиде, морском порту недалеко от Фив, и готовилась к отплытию. Но отплытию мешал полный штиль.

Прорицатель поведал Агамемнону, что попутный ветер будет дуть только в том случае, если он принесет в жертву Артемиде самую прекрасную из своих дочерей. Агамемнон отправил своей жене Клитемнестре повеление прислать ему дочь Ифигению, которую он якобы собирается выдать замуж за Ахилла. Когда девушка прибыла, он принес ее в жертву богине, и ветер сразу же задул в паруса греческих кораблей.

Но с этого момента Клитемнестра на всю жизнь возненавидела своего мужа.

Достигнув наконец Трои, греческие войска начали готовиться к долгой осаде. Троянцы укрылись за циклопическими стенами своего города, взять которые приступом было невозможно. Греки стали разорять побережье, чтобы голодом вынудить их сдаться. Так продолжалось девять лет.

Гомеровская «Илиада» начинает свое повествование на девятый год осады. Основным событием в ней является ссора Ахилла и Агамемнона, которая произошла из‑за дележа военной добычи.

В результате этой ссоры разгневанный Ахилл вместе с Патроклом и мирмидонянами покинули поле боя. Он уединился в своем шатре и отказался участвовать в сражениях. Более того, он попросил свою мать Фетиду убедить Зевса навлечь поражение на греков, с тем чтобы они явились бы к нему молить о заступничестве и этим уняли бы его гнев.

Воспользовавшись всей этой неразберихой, троянцы под предводительством Гектора предприняли вылазку из‑за стен своего города и начали теснить противника, за чем с улыбкой наблюдал Ахилл. Такое его поведение оставило свой след в языке, и про человека, отказавшегося участвовать в бою из‑за уязвленного самолюбия, говорят, что он «дуется как Ахилл в своем шатре».

Греки сразу же послали за Ахиллом, умоляя его вернуться на поле боя, но он отказался. Греческое войско, отступившее к своим кораблям, было на грани полного поражения. Тогда Патрокл, исполненный жалости, стал просить у своего друга Ахилла позволения надеть его доспехи и сражаться вместо него. Ахилл разрешил, и Патрокл повел мирмидонян в бой.

Вскоре он заставил отступить троянцев, которые подумали, что во главе греков сражается сам Ахилл. Однако Ахилл предупредил друга, чтобы тот только оттеснил троянцев от кораблей, но ни в коем случае не нападал на Гектора. Патрокл же, вдохновленный успехами, возомнил, будто сам Гектор не сможет противостоять ему. (Это было проявлением высокомерия.) Он вызвал Гектора на поединок и был убит. (Последовало неизбежное возмездие.)

Ахилл исполнился гнева и отчаяния. Он готов был в ту же минуту принять на себя командование и ринуться в бой, но у него не было доспехов. Он немедленно помирился с Агамемноном, раздобыл с помощью Фетиды новые доспехи, выкованные самим Гефестом, и бросился в гущу битвы.

Великий воин, как стадо овец, гнал перед собой троянцев, бросившихся искать убежища за городскими стенами. Лишь Гектор остался на поле боя, из гордости не желая бежать перед лицом врага и готовый сразиться с Ахиллом и пасть, если так угодно богам. Два славных героя встретились в поединке, ставшем (по словам Гомера) одной из величайших сцен в литературе, – и Гектор погиб.

Вскоре после этого Ахилл был убит попавшей в его уязвимую пятку стрелой, пущенной из лука Париса.

Двое из героев, сражавшихся под стенами Трои, претендовали на честь получить доспехи погибшего Ахилла. То были Одиссей и Аякс Больший; каждый из них утверждал, что именно он внес весомый вклад в греческое дело. Большинство воинов отдали свои голоса Одиссею, и Аякс Больший в отчаянии покончил с собой.

Даже после смерти двух своих самых опытных воинов греки продолжали войну. У троянцев погиб Гектор. Парис умер от стрелы, пущенной Филоктетом, унаследовавшим отравленные стрелы Геракла, который, когда эллины отправились под Трою, остался дома из‑за раны, но присоединился к ним после гибели Ахилла.

Но и со смертью Париса война не окончилась. Елена просто‑напросто вышла замуж за другого сына Приама, Деифоба, и бои продолжились.

Оракул предсказал, что Троя не будет взята до тех пор, пока палладий (статуя или бюст Паллады) остается за ее стенами. (Ранее в этой книге я уже рассказывал про палладий.) Диомед и Одиссей, переодевшись, проникли в Трою и похитили палладий, но город все же не пал.

Троя держалась даже тогда, когда сын Ахилла Неоптолем, которого звали еще и Пирром, примкнул к греческому войску, встретившему его очень сердечно, поскольку у всех было ощущение, что их великий воин снова жив.

И вот Одиссею в голову пришла гениальная военная хитрость. Он предложил грекам сделать громадного деревянного коня, который мог бы вместить в себя отряд вооруженных воинов. Затем, по плану Одиссея, следовало оставить этого коня с воинами внутри у городских стен, а остальным осаждающим надлежало сесть на корабли, выйти в море и укрыться за ближайшим мысом от взоров противника.

Греки так и поступили. Троянцы проследили за их отплытием и с удивлением отнеслись к оставленному ими деревянному коню. Один из греков, некто Синон, притворился дезертиром и добровольно сдался. Он рассказал, что его товарищи, отчаявшись, отправились восвояси. Что же до громадного коня, то это изображение посвящено богине Афине, и если троянцы установят его у себя в городе, то Афина сделает так, что ни один враг не сможет взять его.

Троянцы клюнули на эту приманку и начали готовиться к переносу коня в город. Они даже сломали часть городской стены, чтобы статуя смогла пройти.

Но жрец Аполлона, троянец по имени Лаокоон предостерег их. Он сказал: «Я боюсь греков, даже когда они являются с дарами». (Эта фраза стала известной поговоркой, смысл которой в том, что не следует верить многолетнему врагу, даже если он вдруг стал выказывать дружеские намерения.) Однако Посейдон, будучи на стороне греков, наслал морского змея, который вышел из моря и убил жреца. Троянцы увидели в этом знак того, что Лаокоон был не прав.

Коня втащили в город, и в ту же самую ночь, покуда троянцы отсыпались после трудного дня, люк в коне открылся и греческие воины вышли наружу. Они подожгли дома и принялись уничтожать их обитателей, в то время как скрывшийся было из виду флот снова пристал к берегу.

Неоптолем убил самого младшего сына Приама, а затем и самого Приама. Менелай, было собиравшийся убить Елену, вновь увидел ее красоту и, пощадив, отвел ее к своему кораблю.

Из всех троянских воинов спасся лишь Эней, дальний родственник семейства Приама. Согласно более поздним римским легендам, его потомки стали основателями города Рима.

Эта часть легенд о Трое дала название «троянский конь» той группе людей, которые скрытно проникают в самое сердце вражеской страны, а потом ждут там, чтобы в самый выгодный момент нанести удар.

Когда Троянская война закончилась, оставшиеся в живых греческие воины отправились по домам. Большинству удалось добраться до родных мест лишь с немалыми трудностями, пережив кораблекрушения и всяческие злоключения. И кто‑то нашел даже дома смерть, как, например, Агамемнон, убитый в первый же день своего возвращения в Микены по повелению его жены Клитемнестры, которая не простила ему принесение в жертву Ифигении.

Менелай вместе с Еленой странствовал семь лет, прежде чем добрался обратно до Спарты. Много времени они провели в Египте, дожидаясь попутного ветра. Там умер их рулевой Канопус, и его имя получила звезда в созвездии Корабля. Таким образом, рулевой занял подобающее ему место на небесном судне.

Канопус – очень яркая звезда, но она расположена так далеко к югу на небосводе, что ее нельзя увидеть в Греции. Ее можно наблюдать в Египте, низко над южным горизонтом, так что эллины вполне могли считать, что она олицетворяет собой мифический персонаж, умерший именно в Египте. (Надо только заметить, что в Древнем Египте существовал город по имени Каноп, и звезда могла получить свое имя в его честь.)

Наконец Менелай пленил морского бога Протея, который должен был помочь ему возвратиться в Грецию. Протей мог изменять свой вид и, стараясь вырваться из плена, последовательно превращался во льва, в кабана, в змею, в пантеру, в текущую воду и в дерево. Но Менелай не выпустил его и вынудил сказать точное заклинание, заставлявшее дуть попутный ветер. Спартанский царь вернулся домой и совместно с Еленой много лет после этого мирно правил страной.

Имя Протей ныне применяется ко всему, что меняет свою форму тела, как, например, одноклеточное существо, называемое амебой. О человеке, легко и просто меняющем свою позицию или мнение в зависимости от обстоятельств, говорят, что он «подобен Протею».

Из всех героев Троянской войны самое долгое возвращение в родные края выпало на долю Одиссея. Вторая большая поэма Гомера посвящена именно ему.

Поэму эту, столь же великую, как и «Илиада» (и даже более популярную), Гомер назвал «Одиссеей». Поэтому любое длительное и сложное путешествие ныне зовется одиссеей.

Десятилетние странствия Одиссея по всему Средиземноморью полны вымысла и чудесных преданий. Одну из первых остановок он сделал в стране, обитатели которой питались плодами под названием лотос. Всякий, кто вкушал их, забывал все, кроме радости их вкушения, и желал навсегда остаться в этой стране. Некоторые из спутников Одиссея отведали этих плодов, и остальным пришлось силой возвращать своих товарищей на корабль. Поэтому того, кто живет в беспечной роскоши, не давая себе труда задуматься о долге, называют лотофагом. Плод этот, разумеется, совершенно мифичен, но его имя было дано нескольким видам водных лилий.

Потом Одиссей со своими людьми попал на остров, где обитали громадные циклопы. Один из них, чудовище‑людоед Полифем, захватил Одиссея и двенадцать его спутников, притащил их в свою пещеру и стал ими питаться, съедая двух зараз. Одиссею хитростью удалось напоить циклопа допьяна. Когда пьяное чудовище заснуло, Одиссей выколол ему единственный глаз. Затем он привязал своих спутников под брюхом овец Полифема. Ослепший циклоп выпустил пастись свою отару и тщетно поджидал у выхода из пещеры людей. Одиссей и еще несколько оставшихся в живых спаслись.

Слово «полифем» означает иногда нечто гигантское, и один вид очень крупных бабочек получил название бабочка полифем.

Полифем был сыном Посейдона, который, мстя за него, постоянно насылал ветра на корабль Одиссея. В конце концов Одиссей достиг острова, на котором жил бог ветров Эол. Тот подарил ему мешок, наполненный всеми ветрами, кроме западного. Если бы Одиссей держал мешок завязанным, то постоянно дул бы только западный ветер – он бы и доставил корабль домой в Итаку.

Путешественники уже были в виду Итаки и даже заметили дым от горящих на берегу костров, когда обессиленный Одиссей заснул. Его спутники, тоже усталые, решили, что в загадочном мешке находится вино (никто не мог поверить, что в нем нет ничего, кроме ветра). Они развязали мешок, ветра вырвались на волю, и разразившийся вслед за этим шторм отогнал корабли далеко в открытое море.

Память об Эоле хранят несколько слов нашего языка. Так, например, эоловой арфой называют устройство, которое издает негромкий мягкий звук, когда ветер касается ее струн. Песок, переносимый ветром, называется эоловым песком. Милая, ничего не значащая болтовня тоже может называться эоловым разговором.

Эол считался отцом ветров, каждый из которых был полубогом. Борей был суровым северным ветром, и наше слово «борей» значит соответственно «северный». Самым нежным из ветров для греков был западный ветер. Он не приносил ни холода с севера, ни жары из южных пустынь, но веял нежно и мягко. Богом западного ветра у греков считался Зефир, поэтому всякий мягкий и приятный ветер именуется зефиром.

Вернемся же к Одиссею… Ему пришлось выдержать столкновение с племенем гигантов‑людоедов, листригонами, которые уничтожили все его корабли, кроме одного.

На этом единственном уцелевшем судне он и добрался до острова Эия; там жила прекрасная волшебница Кирка, дочь Гелиоса. Она могла превращать людей в животных, просто ради удовольствия, и обратила спутников Одиссея в свиней. (С тех пор все, что кажется приятным, но заставляет людей вести себя подобно животным, вроде алкоголя, зовется киркейным.)

Сам Одиссей был неподвластен чарам Кирки, потому что Гермес снабдил его цветком под названием моли, запах которого защищал его обладателя. Цветок этот – всего лишь творение мифов, но его имя было позже дано одному роду трав из семейства чесночных. (Что вполне оправдано, ибо запах чеснока вряд ли побудит прекрасную женщину испробовать на вас свои чары.)

Одиссей заставил Кирку вернуть своим товарищам прежний облик, и затем все они какое‑то время провели на ее острове, отдыхая после трудной дороги.

Вновь ощутив зов родины, Одиссей по совету Кирки отправился в гадес, чтобы получить там совет умершего предсказателя, как добраться до дому. (Любимым приемом слагателей мифов было отправить своих героев в гадес. Тезей, Орфей и Геракл – все побывали там.)

Успешно совершив это путешествие, Одиссей пустился в путь, который лежал мимо острова сирен. Он залепил своим спутникам уши пчелиным воском, чтобы те не слышали сладких голосов морских чаровниц. Сам же он решил насладиться их пением, но перед этим попросил, чтобы его привязали к мачте и ни в коем случае не отвязывали, как бы он ни умолял сделать это.

Одна из сирен, Парфенопа, была так удручена провалом попытки заманить хитроумного скитальца, что кинулась в море и нашла там смерть. Ее мертвое тело волны выбросили на берег вблизи города Неаполя, поэтому поэты античности порой называли этот город Парфенопой. Еще раз имя это возникло в более близкие нам времена. В 1799 году французские войска захватили Неаполь и установили там республику. Она просуществовала всего несколько месяцев, но все это время называлась Парфенопской республикой.

Благополучно миновав сирен, Одиссею пришлось проплыть между двумя скалами. На одной из них обитало чудовище по имени Сцилла, еще одно порождение Ехидны. У нее было человеческое тело, из которого вырастали шесть длинных шей, оканчивающихся лающими собачьими головами. Под другой скалой жила Харибда, ужасная дочь Геи. Три раза в день она пила воду, создавая страшный водоворот, засасывающий в себя все вокруг.

Одиссей должен был решить, ближе к какой скале вести корабль. И поныне любой выбор между двумя одинаково тяжелыми опасностями называют выбором между Сциллой и Харибдой. (Считалось, что Сцилла и Харибда обитают в узком Мессинском проливе, разделяющем Сицилию и Италию. Разумеется, никаких чудовищ там нет, хотя существует водоворот. Тем не менее скала на итальянской стороне до сих пор зовется Сциллой, а скала напротив нее, на сицилийской стороне, – Харибдой.)

И он решил, чтобы не лишиться корабля у Харибды, пройти ближе к Сцилле и потерял шестерых своих людей в страшных зубах собачьих голов чудовища.

После этого он пристал к острову Солнца, на котором пас свои стада Гелиос («стада солнца»). Кирка предостерегла Одиссея, чтобы он не пытался убить быков Гелиоса. Но на море наступил штиль, время шло, на судне кончились продукты, и спутники Одиссея, проголодавшись, вопреки его запрету стали убивать и есть быков. Само собой разумеется, что, когда они снова отправились в плавание, Посейдон получил разрешение бога солнца наслать на море сильнейший шторм, потопивший последний их корабль, на обломке которого спасся лишь Одиссей, не прикасавшийся к мясу быков.

Он был выброшен на берег острова Огигии, где у нимфы Калипсо протомился семь долгих лет. Но он так страдал по родине, что в конце концов Калипсо, сжалившись, отпустила его. Одиссей построил плот, на котором доплыл до страны феакийцев. Эти люди, искусные мореплаватели, и помогли ему наконец‑то добраться до Итаки.

На родной берег Одиссей ступил единственным выжившим из всех тех, кто двадцать лет тому назад отправился вместе с ним в Трою и десять лет тому назад отплыл от Трои обратно домой.

За эти двадцать лет конечно же Итака была полна слухами о гибели Одиссея. Поэтому более сотни благородного происхождения мужчин, проживающих на острове и близлежащих землях, стремились убедить Пенелопу выйти замуж за одного из них, чтобы ее избранник стал новым царем.

Пенелопа отказывала им всем, поскольку хранила верность супругу, который, она верила, жив и когда‑нибудь вернется. (Ее имя в наши дни стало синонимом скромной и преданной жены, так же как имя Клитемнестры стало синонимом неверной жены.)

Пенелопа была вынуждена пуститься на хитрости. Так, например, она объявила во всеуслышание, что должна соткать покрывало для престарелого отца Одиссея, Лаэрта, прежде чем примет решение выйти за кого‑то замуж. Она принялась за работу, но каждую ночь распускала сделанное за день. Поэтому всякая работа, которая, как кажется, никогда не будет закончена, зовется «покрывалом Пенелопы» (под покрывалом понимается любая сотканная вещь).

В конце концов хитрость эта открылась благодаря неверной служанке, и претенденты на руку Пенелопы перешли к явным угрозам. Юный сын Одиссея Телемах был, разумеется, настоящим наследником царского трона, но он был бессилен. Единственным, кто мог помочь ему, был старый советник, оставленный при нем отцом. Этого советника звали Ментор, и слово «ментор» значит ныне «советник» или «наставник».

Телемах, опасаясь убийства и не видя выхода из ситуации, кроме как возвращения Одиссея, намерился, по совету Ментора, посетить кое‑кого из старых друзей своего отца, чтобы попробовать раздобыть о нем известия. Он отправился в Спарту, где встретился с Менелаем и Еленой, благополучно вернувшимися домой после их собственных странствований. Побывал он и у Нестора, живого и здорового, хотя и сильно состарившегося, единственного из всех греков вернувшегося домой без всяких трудностей.

Однако никто из них не знал ничего нового про его отца, и юноша вернулся на Итаку с поникшим сердцем. Но поездка все‑таки имела смысл – его не было дома все то время, когда претенденты замышляли его убийство, а к его возвращению на острове появился и сам Одиссей.

Одиссей нашел кров и еду в жилище свинопаса Эвмея, доброго сердцем обитателя Итаки, не узнавшего своего царя. Одиссей переоделся в одежду нищего и смешался с толпой слуг в залах, где шло буйное застолье женихов, чтобы понять, как развертываются события.

К этому моменту Пенелопе пришлось под угрозами женихов прекратить все свои уловки и согласиться выйти замуж за того из них, кто сможет натянуть старый лук ее мужа и точно пустить из него стрелу. (Она надеялась лишь на то, что никто из женихов не сможет сравниться силой с Одиссеем.)

Никто из женихов не смог даже натянуть тетиву на луке. Оказавшийся в толпе нищий (который к тому моменту открылся Эвмею и Телемаху) попросил позволения попытать счастья и под общий смех получил позволение сделать такую попытку. Он легко натянул лук, после чего они с Телемахом, при помощи Эвмея и других верных слуг, захватили ошеломленных женихов врасплох и перебили их всех.

Одиссей и Пенелопа наконец‑то воссоединились. Старый отец Одиссея, Лаэрт, помог ему примириться с родителями женихов, и одиссея завершилась.

Эпилог

Существует несколько легенд, повествующих о днях после окончания Троянской войны и судьбах сыновей и дочерей героев этой войны. Самая известная из них касается Ореста, сына Агамемнона, который отомстил за смерть своего отца, убив свою мать Клитемнестру. За это преступление он был гоним эриниями (или фуриями), пока не был избавлен от этого Афиной Палладой в городе ее имени.

Гермиона, дочь и единственный ребенок Менелая и Елены, сначала вышла замуж за Неоптолема, сына Ахилла, а потом, после его смерти, за Ореста. А Телемах, сын Одиссея, женился на Кирке, той самой волшебнице, которую в былые времена знавал его отец.

Ахейское царство, однако, пришло в упадок в течение столетия после окончания Троянской войны, во время нового вторжения диких племен, обитавших до этого на севере Эллады.

Этим нападением предводительствовала группа греческих племен, получившая название дорийцев, около 1100 года до н. э. разрушивших Микены и Тиринф и утвердившихся во всех частях Греции. Дорийцы обладали железным оружием, и ахейцы со своими бронзовыми мечами и копьями, не столь прочными и острыми, не могли выстоять против пришельцев.

Древнегреческие легенды рассказывают, что дорийцы вторглись в Грецию под водительством потомков Геракла. Сыновья его (Гераклиды) были вытеснены из Греции, но их внуки вернулись, разбили армию сына Ореста и подчинили себе те греческие земли, которые, как они утверждали, принадлежали Гераклу по праву завоевания.

Чтобы объяснить, каким образом дорийцы стали владеть всеми захваченными ими городами, позднейшие мифотворцы сложили предания, согласно которым Геракл во время свершения своих подвигов завоевал множество различных городов.

Кое‑кто из ахеян пережил это вторжение, став впоследствии уважаемым афинянином. Другие же переселились в Малую Азию, где основали много греческих городов, которые через пару столетий стали даже в большей степени развитыми, чем города самой Эллады, при дорийцах впавшей в период варварства.

Однако с завоеванием Греции дорийцами пришел конец и эпохе легенд. Золотой свет фантазий и чудесных сказаний о богах и героях, о чудовищах и людях постепенно померк, медленно сменившись простым светом обыденной истории.

И все же век бронзы не умер, сохранившись в бессмертных преданиях, которые стали и остаются частью нашей литературы и жизни. Если даже кто‑то и никогда не читал эти предания, наш язык все же хранит в своих словах память об этих легендарных днях богов и героев.

Содержание

Введение … 7

Начало … 13

Титаны … 24

Олимпийцы … 46

Дети Зевса … 70

Полубоги и чудовища … 93

Сказания о людях … 115

Герои … 140

Осада Трои … 167

Эпилог … 200

Примечания … 203

[1] Гельмонт Ян Баптист ван (1579–1644) – голландский естествоиспытатель, видный представитель ятрохимии. Ввел термин «газ». Впервые поставил опыты по изучению питания растений.

[2]На настоящий момент известны 18 спутников Сатурна.

[3] Меркатор (Mercator, латинизированное имя Кремера Герарда (1512–1594) – фламандский картограф. Предложил несколько картографических проекций, в том числе названную его именем. Основной труд – сборник карт и описаний европейских стран (изд. в 1595 г.).

[4] Локьер Джозеф Норман (1836–1920) – английский астроном, иностранный член‑корреспондент Петербургской АН, один из пионеров астроспектрометрии. Исследовал спектр Солнца. Обнаружил в спектре хромосферы и протуберанцев (1868) линию неизвестного элемента, названного им гелием (открыт на Земле в 1895 г.).

[5]По‑английски «sunflower».

[6] Берцелиус Йёнс Якоб (1779–1848) – шведский химик и минералог, иностранный почетный член Петербургской АН. Открыл церий, селен, торий. Создал электрохимическую теорию; на ее основе построил классификацию элементов, соединений и минералов. Составил таблицу атомных масс элементов, ввел современные химические знаки элементов.

[7] Гассенди Пьер (1592–1655) – французский философ‑материалист, математик и астроном.

[8] Кук Джеймс (1728–1779) – английский мореплаватель. Руководитель трех кругосветных экспедиций, открыл множество островов в Тихом океане.

[9] Линней Карл (1707–1778) – шведский естествоиспытатель, создатель системы классификации растительного и животного мира. Автор «Системы природы» и «Философии ботаники».

[10] Mortician (амер.) – владелец похоронного бюро.

[11] Брайант Уильям Каллен (1794–1878) – американский поэт. Ранний романтик; в стансах и поэме «Тенатопсис» (1821) изобразил выразительные картины природы и сельской жизни.

[12] Галилей Галилео ( 1564–1642) – итальянский ученый, один из основателей точного естествознания. Построил телескоп с 32‑кратным увеличением и открыл горы на Луне, четыре спутника Юпитера, фазы у Венеры, пятна на Солнце. Активно защищал гелиоцентрическую систему мира, за что был судим инквизицией (1633).

[13] Адамс Джон Кауч (1819–1892) – английский астроном, иностранный член‑корреспондент Петербургской АН. Автор трудов по небесной механике. Исследовал вековое ускорение Луны. Независимо от У. Леверье вычислил орбиту и координату планеты Нептун.

[14] Леверье Урбен Жан Жозеф (1811–1877) – французский астроном, иностранный член‑корреспондент Петербургской АН. Основные труды посвящены теории движения больших планет и устойчивости Солнечной системы. На основании исследования возмущений Урана вычислил орбиту и положение планеты, названной Нептуном (открыта И. Г. Галле по указаниям Леверье в 1846 г.).

[15] Финикия – древняя страна на восточном побережье Средиземного моря. Города‑государства Финикии (Библ, Тир, Сидон и др.) вели активную морскую и сухопутную торговлю, основали ряд колоний в Средиземноморье, в том числе Карфаген. В VI в. до н. э. Финикия была завоевана персами, а в 332 г. до н. э. – Александром Македонским.

[16] Барнард Эдуард Эмерсон (1857–1923) – американский астроном. Получил многочисленные снимки Млечного Пути, галактик и звездных скоплений. Исследовал темные туманности. Открыл спутник Юпитера Амальтею (1892), несколько комет.

[17] Холл Асаф (Эсаф) (1829–1907) – американский астроном, иностранный член‑корреспондент Петербургской АН. Определил период вращения Сатурна, открыл спутники Марса.

[18] Теннант Смитсон (1761–1815) – английский химик. Установил, что алмаз, графит и древесный уголь имеют одинаковую химическую природу, открыл осмий и иридий.

[19] Орельяна Франсиско де (ок. 1511–1546), испанский конкистадор, первый европеец, пересекший Южную Америку в самой широкой части материка, проследил среднее и нижнее течение реки Амазонка (1541–1542).

Date: 2015-11-13; view: 584; Нарушение авторских прав