Полубоги и чудовища

В древнегреческих мифах наряду с богами и богинями имеются также и менее значительные персонажи. Большинство из них носит название полубоги. Как правило, они уступают богам в могуществе, но превосходят в этом людей. Иногда они смертны от рождения и становятся богами после того, как умрут. Подобным примером является Асклепий; о нем я уже упоминал.

Среди таких полубогов главенствовал Дионис. Вначале он был богом земледелия и главным героем религиозной мистерии. Самым важным в его судьбе было то, что после своей гибели он был воскрешен, как раз тогда, когда Персефона отправилась в гадес и вернулась оттуда. Во всех религиозных мистериях смерть и возвращение к жизни занимали особое место, символизируя смерть растений зимой и их возрождение весной.

Позднее Дионис стал известен под именем Бахуса. Празднества в его честь получили название дионисиады, или вакханалии. Как правило, они сопровождались буйным весельем с участием женщин, прозванных вакханками. В наши дни словом «вакханалия» называют любое буйное застолье, а каждая женщина, переполняемая бурными эмоциями, граничащими с безумием, именуется вакханкой.

Дионис со временем стал настолько популярен, что был принят в семью олимпийцев. Творцы мифов сделали его сыном Зевса, хотя матерью его была обыкновенная женщина Семела. Вероятнее всего, сначала она была богиней земли, участвовавшей в вакханалиях.

Менее значительным богом был Пан, считавшийся сыном Гермеса. Он был богом полей и лесов, фактически духом всей природы, и, вероятно, именно за это он и получил свое имя, что по‑гречески значит «все». Пан изображался в виде человека, нижняя часть туловища и ноги которого были козлиными, имеющего также козлиные уши и рога; это доказывало его тесную связь с животной жизнью.

Любил он танцевать, наигрывая себе на простом инструменте, сделанном из нескольких полых трубочек или тростинок различной длины. Такой инструмент до сих пор называется свирелью Пана.

А достался он Пану следующим образом. Однажды Пан влюбился в водяную Нимфу. Но она не ответила ему взаимностью и бросилась бежать от него. Пан принялся преследовать ее. Тогда она взмолилась богам о спасении, и те превратили ее в прибрежный камыш. Раздосадованный преследователь срезал несколько тростинок и сделал из них первую свирель. Несчастную нимфу звали Сирингой, что по‑гречески значит «флейта», и флейту Пана по сию пору иногда называют сирингой.

Имя бедной нимфы связано и с музыкой особого рода. Дыхательное горло певчих птиц имеет особой формы участок, посредством которого и создаются их трели. Участок этот также называется сирингой.

Бегством от бога спасалась еще одна нимфа – Дафна, убегавшая от Аполлона и спасшаяся только благодаря тому, что была превращена в лавровое дерево. Вид растений, к которому принадлежит лавр, ботаники называют дафновыми.

Ранние христиане приписывали Пану и прочим лесным духам абсолютную аморальность, поэтому они и положили начало традиции изображать дьявола в виде Пана. Современные изображения дьявола, с его рогами, копытами и хвостом, – всего лишь жалкая карикатура на беднягу Пана.

У римлян тоже имелся подобный бог природы, Фавн, которого они отождествили с Паном. Фавн, кроме всего прочего, был богом животной жизни и имел сестру Флору, богиню цветов и вообще растительной жизни. И биологи стали называть фауной животный мир, а флорой его растительную разновидность. Имя Флоры было также дано 8‑му открытому планетоиду.

Римской богиней фруктовых деревьев была Помона, и латинское слово «pomum» значит «фрукт». Английский язык унаследовал от нее слово «pome» с поэтическим значением яблока как сочного и мясистого фрукта, и «pomegranate», обозначающего сочетание сочных зерен с внешним образом яблока. Именем Помоны был также назван 32‑й планетоид.

В качестве примера менее значительной богини можно привести Ирис, которая, подобно Гермесу, но на более низком уровне, служила вестницей богов. Ее основной задачей было доставлять послания богов человеческим существам, и, исполняя это, она часто спускалась с небес на землю. Самой логичной лестницей для такого путешествия была радуга, и на самом деле «iris» по‑гречески значит «радуга».

Основной признак радуги – ее многоцветие, так что слово «ирис» применяется и к другим многоцветным объектам. Например, как вы все знаете, часть человеческого глаза окрашена в различные цвета. В 1721 году датский натуралист Якоб Бенигнус Уинслоу назвал эту часть глаза ирисом, и название прижилось. Оно же применяется и к флагу, и к большому цветку всевозможных растений.

Множественное число от «iris» в греческом языке звучит как «irides» и является составной частью нескольких английских слов. Оптический эффект тонкой пленки какого‑либо вещества, переливающейся всеми цветами радуги, вроде слоя нефти на поверхности воды, мыльных пузырей, перламутра и т. п., и меняющей свой цвет в зависимости от угла зрения, называется иридисценцией или радужностью.

А в 1803 году английский химик Смитсон Теннант^[18]открыл новый химический элемент, который в комбинации с другими элементами образовывал вещества разных цветов. В честь такого многоцветия он дал этому элементу название иридий.

Еще более милый пример богини меньшего ранга, на этот раз даже целой группы таких богинь, являют собой музы. Они изображались в виде девяти прекрасных девушек – дочерей Зевса. Их матерью была титанша Мнемозина. Имя это, по‑гречески значащее «память», дошло до наших дней в форме слова «мнемонический», означающего все относящееся к памяти, и особенно облегчающее запоминание (как известная присказка «Каждый охотник желает знать…»).

Музы были богинями различных изящных искусств. (В наши дни их назвали бы богинями шоу‑бизнеса.) В частности, они покровительствовали поэтическому вдохновению, и поэты античных времен и даже не столь далеких от нас лет всегда начинали свои творения с обращения к музам с просьбой даровать им вдохновение. Поскольку поэзия эпохи до изобретения письменности передавалась из уст в уста по памяти, нет ничего удивительного в том, что музы – покровительницы поэтического вдохновения считались дочерями памяти (Мнемозины).

Более того, поскольку поэзия, драма и другие виды декламации в античные времена всегда произносились под мелодичный аккомпанемент, то эти самые звуки получили название музыки.

Храмы, возведенные в честь муз, были посвящены культивированию и постижению различных искусств и были известны под именем музеи. Слово это используется и сейчас, но в несколько ином значении. Оно употребляется в отношении сооружений, назначением которых является собирание достопримечательных предметов тех или иных искусств или науки.

Каждая из девяти муз покровительствовала определенному виду изящных искусств. Старшей из них была Каллиопа. Ее имя происходит от греческих слов со значением «прекрасный голос». Она была музой красноречия и эпической поэзии.

Клио, что значило «рассказывать о», была музой истории. Эрато и Урания – музы, чьи имена представляют собой женские формы слов «эрос» и «уран». Само собой разумеется, что Эрато была музой любовной поэзии, а Урания – музой астрономии, поскольку «эрос» значит «любовь», а «уран» – «небо».

Евтерпа, что значит «восхищаться», была музой обычной музыки, в то время как Полигимния – музой религиозной музыки. Ее имя по‑гречески значит «много гимнов», и слово «гимн» до сих пор используется в отношении официального символа государства или религиозного песнопения.

Талия («цветущая») считалась музой комедии, в то время как Мельпомена («петь») – музой трагедии.

И наконец, Терпсихора была музой танца. По какой‑то причине имя это сохранилось в языке, и балет порой, хотя и в несколько ироническом смысле, именуют искусством Терпсихоры.

Три из первых открытых планетоидов получили имена различных муз. Так, планетоид номер 18 был назван Мельпоменой; планетоид номер 22 – Каллиопой; а планетоид номер 23 – Талией. Это прелестное «трио» астрономы открыли в 1852 году.

Другой группой милых сестриц являются три из них, зовущиеся по‑латыни грациями. Они богини всего самого очаровательного в женщинах. Их имя до сих пор живет в слове «грациозный».

Порой только планетоиды и сохраняют для нас в современном языке имена второстепенных богов. Я перечислю некоторые из них в качестве примера.

Планетоид номер 5, Астрея, был назван в честь богини правосудия, хотя ее имя по‑гречески значит «звезды». Она считалась последней из богинь, покинувших землю в конце золотого века. Древние греки представляли ее в виде шестого из созвездии зодиака, Девы. Она обычно изображалась в виде крылатой девушки со снопом пшеницы в руках. В созвездии этот сноп увенчан яркой звездой Спикой, на латыни «ость зерна». Вероятно, созвездие первоначально являлось земледельческим знаком. Ее появление на вечерней заре было предвестием посевной страды.

Планетоид номер 6 называется Геба. Слово это значит «юная», и Геба была богиней вечной молодости, подносившей богам на пирах нектар и амброзию до тех пор, пока ее не заменил Ганимед.

Планетоид номер 10: Гигея, дочь Асклепия и богиня здоровья, чему и соответствует ее имя. Ныне мы используем слово «гигиена» применительно к способам сохранения здоровья. Другая дочь Асклепия звалась Панацеей, по‑гречески «всецелительница». Слово до сих пор живет в языке для обозначения того, что считается простым средством для решения многих сложных проблем.

Стоит также упомянуть одного из малых римских богов в связи с названием календарного месяца, в котором сохраняется его латинское имя.

Я уже упоминал о марте (Марс), мае (Майя) и июне (Юнона). Но есть также еще один месяц, носящий имя Януса, римского бога дверей, с которого начинался год. Он покровительствовал всем началам (вход через дверь) и окончаниям (выход через дверь) и изображался с двумя лицами, при этом одно из них было обращено вперед, а другое – назад.

Первый месяц года является временем начала нового года и окончания старого. Мы и поныне празднуем его как время сентиментального прощания со старым и надежд на будущее. Поэтому он и был назван в честь Януса январем. Соответственно, привратник в доме называется в английском языке janitor.

У римлян же было множество второстепенных мифических существ, ответственных за ту или иную часть человеческой жизни. Так, одна из их богинь была ответственна за первый шаг ребенка, другая – за появление его первого зуба, и т. д. Были у них и особые боги или духи, покровительствующие определенным территориям или даже каждому человеку. Римляне называли их гениями.

Когда хотели отметить выдающиеся качества какого‑либо человека или качества, отличающие его от других, то ссылались на его гения. Если человек превосходил других в умственных, творческих способностях, то считалось, что его гений особо ему покровительствовал, поскольку обычный смертный не мог обладать подобными качествами без помощи сверхъестественных сил. В него как бы вселялся этот дух‑покровитель, и человек становился гением.

Греческим словом, обозначающим духа, овладевшего человеком и управляющего его поступками, было «daimon». Со времен раннего христианства любой вид таких духов слыл злым, и соответствующее английское слово «demon» стало обозначением дьявола.

Богатое воображение древних греков не ограничивало себя созданием образов только богов и полубогов. В мифах оно сотворило также и целую галерею всевозможных чудовищ. Некоторые из них, разумеется, считались чудовищами только благодаря своим громадным, пугающим размерам. Я уже упоминал в своих рассказах гигантов, циклопов и титанов.

После того как Зевс победил титанов и возвел себя в ранг повелителя всей Вселенной, периодически вспыхивали восстания, но все они были подавлены. (Скорее всего, это было отражением в мифах мятежей покоренных древними греками племен.)

Предание о восстании гигантов было использовано слагателями легенд как возможность дойти в своих фантазиях до предела. Так, например, Афина убила гиганта Энцелада, обрушив на него скалу столь громадную, что ныне она известна нам как остров Сицилия в Средиземном мире. Творцы мифов разрешали героям‑олимпийцам использовать свои профессиональные способности, чтобы одержать победу в битве. Гефесту удалось сокрушить гиганта Мимаса, только опрокинув на него ковш расплавленного металла. (Это произошло в той же самой битве, в которой Афина победила гиганта Палласа и присвоила его имя.)

Следы, напоминающие нам об этом восстании, мы можем теперь найти среди спутников Сатурна. В 1789 году Гершель, «крестный отец» планеты Уран, открыл первый и второй спутники Сатурна. Они оказались единственными, получившими свои названия не в честь титанов. Гершель дал им имена Мимас и Энцелад, так что гиганты, сражавшиеся против олимпийцев, соединились на небе с титанами, которые делали то же самое.

Два гиганта, Отус и Эфиальт, вознамерились напасть на Олимп. С этой целью они взгромоздили находившуюся неподалеку от Олимпа гору Пелион на другую гору, Оссу, чтобы их рукотворное сооружение превзошло своей высотой Олимп. В конце концов они были побеждены, но с тех пор фраза «взгромоздить Пелион на Оссу» используется для описания деяний немыслимой сложности и с приложением нечеловеческих усилий.

Но самым опасным был другой бунт против Олимпа. Гея, богиня Земли, удрученная поражением сыновей‑гигантов, выпустила самое страшное из всех чудовищ и самого большого из гигантов, который когда‑либо существовал. Звали это чудище Тифоном. В высоту и в ширину он измерялся километрами, а его руки и ноги оканчивались змеями.

Какое‑то время олимпийцы пребывали в паническом ужасе от него. Так, например, Афродита и Эрос как‑то случайно столкнулись с Тифоном на берегу реки. От страха они бросились в воду и, чтобы спастись, превратились в рыб. Сделав это, они обрели бессмертие на небесах, запечатлев там образ двух рыб в качестве двенадцатого знака зодиака, Pisces, что значит «рыбы».

Зевс в конце концов был вынужден вступить в сражение с Тифоном. Поначалу казалось, что Зевс может потерпеть от чудовища поражение, но после жестокой и страшной схватки ему удалось‑таки поразить Тифона молниями и победить.

Из этого мифа (ставшего широко известным благодаря превосходному описанию жестокой схватки) слово «Тифон» позаимствовали средневековые арабы, с которыми оно перекочевало в Юго‑Восточную Азию, где уже в наше время, приобретя форму «тайфун», стало обозначать ураган.

Однажды и самим олимпийцам пришлось восстать против Зевса. Они едва не выиграли, но на помощь Зевсу вовремя пришел ужасающий гигант Бриарей, один из трех братьев, изображавшихся с сотней рук. Впоследствии название «briarean» получил шиповник, колючий кустарник, словно сотней рук хватающий прохожего своими острыми иглами.

Но далеко не все гиганты принимали участие в борьбе против богов. Орион, например, будучи охотником, держался в стороне от схваток. О нем я уже упоминал в одной из предыдущих глав, рассказывая о преследовании плеяд.

Но Орион все же оскорбил Аполлона, и тот послал скорпиона, чтобы убить охотника. Выполнить порученное скорпион, однако, не смог, и тогда Аполлон обманом заставил Артемиду (влюбленную в Ориона) сделать это. Обнаружив, что она убила своего любимого, Артемида упросила Асклепия вернуть юношу к жизни. Асклепий выполнил ее просьбу, но тут возроптал Гадес, как я уже ранее говорил, так что Зевс убил как Ориона, так и Асклепия, метнув в них молнии.

На небесах в образе созвездий оказались и Асклепий (я уже описывал это) и Орион со скорпионом. Последний стал еще и восьмым знаком зодиака. Именно в созвездии Скорпиона находится яркая звезда Антарес, о которой я тоже упоминал.

Созвездие Ориона можно разыскать по соседству с Тельцом и на противоположной части неба от созвездия Скорпиона (наверное, если бы поместить их ближе друг к другу, то битва между ними могла бы возобновиться).

Недалеко от Ориона, по другую сторону от Тельца, сияет ярчайшая из звезд, Сириус. Древние греки объясняли ее существование тем, что у Ориона был охотничий пес по кличке Сириус. Они считали Сириус частью созвездия с латинским названием Canis Minor (Большой Пес).

Скорее всего, объяснение это возникло, как говорится, задним числом. В середине лета Сириус восходит вместе с Солнцем, и люди античности полагали, что его сияние вместе с лучами светила является причиной летнего пекла. Разумеется, это на самом деле не так, но все равно самый знойный летний период назывался у древних греков каникулами («днями собаки», то есть созвездия Большого Пса), когда большинство жителей сидели по домам, пережидая жару. Отсюда берет свое начало название перерыва в школьных занятиях.

Другая яркая звезда поблизости от Ориона – Процион, чье название происходит от греческих слов «до собаки», поскольку он восходит несколько раньше Сириуса. Древние греки сделали Процион частью другого созвездия, называющегося по‑латыни Canis Minor (Малый Пес), так что Ориону помогают охотиться на Тельца двое псов.

Древнегреческие мифотворцы создали в своих произведениях целую череду чудовищ – наполовину животных и наполовину людей (чаще всего женщин). Например, гарпии представали в виде существ с женскими головами на туловищах птиц. Поначалу, вероятно, это были крылатые духи, уносившие души умирающих (слово «harpy» происходит от греческого «хватать»).

Позднее, однако, их стали изображать в обличье грязных, дурно пахнущих и прожорливых существ. И рыскали они не в поисках душ, но просто еды. Они пикировали с небес к пирующим людям, хватали со столов праздничную еду и пачкали то, что не могли унести с собой. Слово «гарпия» сохранилось до наших времен и используется но отношению к очень жадной, нечистоплотной женщине.

Еще более жуткими существами типа птица‑женщина были горгоны (от греческого слова «ужасный»). Как и у гарпий, у них имелись крылья и птичий клюв, но, что хуже всего, из головы у них вместо волос росли живые змеи. Страшны они были настолько, что любой, кто осмеливался бросить на них взгляд, сразу же превращался в камень. Уродливых и злобных женщин до сих пор нередко обзывают Горгонами.

Из трех сестер горгон, в существование коих верили греки, «популярнее» всех была самая молодая и самая ужасающая – Медуза. Ныне мы можем встретить это имя в зоологии, применительно к студнеобразному морскому животному с длинными щупальцами, которые постоянно шевелятся в поисках пищи, напоминая клубок живых змей. По этому внешнему сходству таких животных и назвали медузами.

Сестрой горгон была Ехидна. До пояса она обладала торсом прекрасной женщины, а ниже – туловищем змеи. Намного позднее это имя получило австралийское животное, обычно называемое колючим муравьедом. Оно откладывает яйца, точно пресмыкающееся, и в то же время кормит детенышей молоком. Поэтому кажется чем‑то промежуточным, наполовину млекопитающим и наполовину рептилией, как и мифическая Ехидна. Ее имя ему и было дано.

Ехидна была матерью почти всех остальных чудовищ из греческих мифов, а их отцом являлся Тифон.

Среди детей Ехидны было водное чудовище по имели Гидра, от греческого слова «вода». Оно имело тело змеи с девятью головами. Когда одну из голов отрубали, на ее месте вырастали две новые. По этой причине о всяком клубке проблем, которые только разрастаются при любой попытке разрешить их, говорят, что они обладают «головами гидры».

Гидра тоже оказалась в космосе, обретя там свое место в виде извивающейся как змея полосы звезд, протянувшейся на четверть небосклона и получившей ее имя. Это самое большое созвездие, в котором больше нет ничего примечательного.

Зоологи знают и совершенно безобидное небольшое животное, родственное медузе, имеющее только около полудюйма в длину и полдюжины маленьких щупалец; ими оно хватает крошечные съедобные частицы. Оно напоминает микроскопическое многоголовое существо, обитающее в воде и потому получившее наименование пресноводная гидра.

Еще одним ребенком Ехидны была Сфинкс, с головой женщины и телом льва. Она останавливала проходящих мимо нее путников и предлагала им загадки. Если путник не мог их разгадать, Сфинкс убивала его. С тех пор человека, которого трудно понять или который говорит загадками, называют сфинксом.

Поскольку человека труднее всего понять, когда он вообще ничего не говорит, прозвище «сфинкс» стало применяться по отношению к тем, кто по характеру своему молчалив. Именно от этого слова произошло греческое выражение, означающее «плотно стягивать». Кольцо мускулов, плотно сжимающее отверстие, как, например, сильно сжатые вокруг рта губы, называется сфинктером.

Древние жители Египта время от времени создавали статуи с головами своих царей на львиных туловищах. Их древние греки тоже прозвали сфинксами. Одна из таких статуй, Великий Сфинкс, имеет 172 фута в длину и 66 футов в высоту. Именно ее большинство людей представляют себе, когда слышат слово «сфинкс».

Другим чудовищным ребенком Ехидны была Химера, не просто получеловек‑полузверь. Она обычно изображается в виде огнедышащего чудовища с головой льва, телом козла (порой с головой козла, вырастающей из спины) и змеевидным хвостом. Такое сочетание куда ужаснее, чем все «обычные» рожденные фантазией монстры, и слово «химера» вошло в язык со значением воображаемого страшилища или любой абсурдной идеи.

Но понятие это применяется и в реальности. Ботаник может привить часть одного растения другому, а зоолог может проделать нечто похожее с животным. В результате такие комбинации называются химерами. Существует также и довольно странной формы акула, называющаяся химерой.

Ехидна была также матерью Цербера, уже упомянутого мною, а также немейского льва, о котором речь еще впереди.

Куда менее изощренное страшилище, всего лишь обычная змея и ничего больше, но гигантских размеров, носила имя Питона. Аполлон сразил ее своими стрелами и поэтому иногда именовался Аполлон Питиус (подобно тому как Афина стала Афиной Палладой).

В действительности же Питоном, судя по всему, называлось место, впоследствии ставшее называться Дельфами, а миф об Аполлоне и Питоне может всего лишь символически изображать то, что древнегреческий бог пришел на смену предшествующей ему богине, которой прежде поклонялись коренные жители. Но не все следы этой богини исчезли из языка. Жрицы, произносившие пророчества, по‑прежнему именовались пифиями, а атлетические игры, проводившиеся в Дельфах каждые четыре года (и бывшие вторыми по значению после Олимпийских игр), носили название Пифийские игры.

В наши дни об этом мифе вспомнили зоологи; благодаря им мы называем очень крупных змей, боа и анаконд, питонами.

Куда менее ужасными существами были кентавры – мужчины с конскими туловищами. Идея сотворения таких существ возникла, возможно, тогда, когда не знавшие лошадей люди впервые встретились с конным разъездом вторгшихся завоевателей. Никогда не видевшие ранее всадников аборигены вполне могли от ужаса решить, что лошадь и человек составляют собой единое целое.

В мифах кентавры обычно показывались дикими и неотесанными, невежественными и примитивными, вооруженными луком и стрелами. Однако один из них, Хирон, был исключением. Он был благороден, великодушен и мудр и обучал медицине многих греческих героев, даже самого Асклепия.

После своей смерти Хирон попал на небеса в качестве созвездия Sagittarius, что по‑латыни значит «стрелок». Созвездие это часто изображают в виде кентавра с натянутым луком в руках.

Естественно, древние греки и другие народы античности объединяли звезды в созвездия только в той части неба, которое они могли наблюдать. Звезды, расположенные ближе к Южному полюсу небесной сферы, никогда не бывали видны в таких странах, как Египет, Вавилония и Греция. Лишь когда европейцы стали совершать морские экспедиции вдоль всего побережья Африки в начале XV века, эти звезды предстали северному взгляду.

Но в конце концов астрономы объединили в созвездия и эти новые для себя звезды. Кое‑кто из них предстал в образах таких современных предметов, как микроскоп и телескоп. Другие, однако, получили свои имена в соответствии с древней мифологической традицией. Одно из крупных созвездий южного неба было названо Кентавром.

Некоторые из чудовищ греческих мифов не только не ужасны, но, напротив, очень привлекательны. К примеру, сирены, которые изображались в виде очень красивых молодых женщин, отдыхающих на прибрежных скалах и поющих божественными голосами. Проплывавшие мимо на кораблях моряки, очарованные пением, направляли курс своих судов на звук их голоса и погибали, разбившись о скалы.

Вероятнее всего, древние греки таким образом старались предупредить об опасных побережьях своей родной страны, выглядевших столь мирно и манивших к себе мореплавателей, но скрывающих под поверхностью вод несущие гибель скалы.

Современный язык сохранил имя сирены за теми женщинами, которые своими чарами влюбляют в себя мужчин, но делают их несчастными. Все то, что ложными посулами отвлекает мужчин от выполнения ими своего долга, зовется «песнями сирен».

Слово «сирена» порой употребляется по отношению к сладкоголосой певице, но гораздо лучше под ним известно устройство, испускающее тонкий пронзительный звук, то поднимающийся, то опускающийся по тону. Оно используется для подачи предупредительного сигнала полицейскими и пожарными автомобилями, хотя сигнал этот ой как далек от чудесных песен мифологических сирен.

Первоначально сирены были, вероятно, крылатыми духами, уносившими, подобно гарпиям, души умерших. Иногда сирены, как и гарпии, изображаются с птичьими телами. Но с тех пор, как они стали ассоциироваться с морем, их начали представлять обнаженными женщинами с рыбьим хвостами вместо ног. То есть они обратились в русалок.

Это превращение довольно любопытным образом и привело их в биологию. Существует вид морских млекопитающих (морские коровы), которые любят поднимать над поверхностью воды голову и переднюю часть туловища, прижимая при этом своих детенышей ластами, точно руками, к груди, подобно тому как женщина держит свое дитя. Нижняя часть туловища у них заканчивается хвостом. Мореплаватели, увидев их сначала с детенышами на руках в человеческой позе, а затем, в момент нырка, заметив их раздвоенный хвостовой плавник, думали, что повстречали русалок.

Из‑за этой нелепой ошибки семейство животных, в которое входят и морские коровы (на самом деле весьма уродливые и вовсе не напоминающие сказочных певуний), получило название сирены.

Но по крайней мере, если уж эти существа и не обладают красотой своих мифологических сестер, то не являются они и сколько‑нибудь опасными. Наоборот, они в сущности, совершенно безобидны, и древние мореплаватели были бы куда удачливее, доведись им встретиться с животными, а не с мифологическими сиренами.

Date: 2015-11-13; view: 427; Нарушение авторских прав