Или просто тиранят тех, кто оказывается рядом. Есть расхожая фраза о том, что легко любить все человечество, а вот попробуй по­любить соседа за стеной

- Мы уже вспоминали слова святого апо­стола Иоанна Богослова о том, что если: «кто говорит: „я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец; ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1 Ин. 4. 20). У Иоанна Богослова есть мысль, близкая к приведенной цитате, но очень важная нам в плане понимания, кто в нашей жизни случаен, а кто нет. «Кто говорит, что он во свете, а ненавидит брата своего, тот еще во тьме. Кто любит брата своего, тот пребывает во свете, инет в нем соблазна. А кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает, куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза» (1 Ин. 2. 9—11). Понимаете, случайного ничего не бывает, это принципиальная позиция. Другое дело, насколько мы готовы воспринять того или иного че­ловека, событие, насколько мы готовы к милосердию. И это вопрос духовной зрелости. Когда нам кто-то или что-то посылается, то вот насколько в нас есть света, настолько мы этим светом все и озаряем. И делимся с ближним этим светом, преображая все. А вот если внутри у нас только тьма, то все, что происходит вокруг, мы будем воспринимать только в черном, исходя из своих черных мыслей. Поэтому отвергать кого-то, как посланного нам для искушения, — неправильно. Да, может быть, нам и приходится испытывать свою веру, но в этом жизнь.

Получается, что это просто удобно для нас — разделять: вот этот человек случайный в нашей жизни, этот был чужой, а этот совсем пропащий... Владыка, а люди иной веры или атеисты — они ближние?

- А милосердный самарянин был иноверцем по отношению к иудеям, более того, самаряне были презираемы и гонимы иудеями. Если ты в истинной любви, то ты будешь милосерден вне зависимости от религиозной принадлежности. Любовь преодолевает все барьеры. Один из святителей XIX века, говоря о различиях между религиями, ска­зал: «Слава Богу, что эти перегородки не доходят до небес, небо у всех общее», — хотя, конечно, это не означает размытости норм веры. Но если мы имеем истинную любовь, если мы знаем, что это: «Возлюби Господа твоего...», то мы все время будем искать возможность помочь ближнему, потому что любовь будет побуждать нас к этому. Ведь любовь не может быть в каком-то «законсервированном состоянии», истинная любовь — она живая, она требует деятельности, участия, она изливается в добро, в творчество... И тогда ты будешь помогать вне зависимос­ти от религиозной принадлежности.

И тогда, наверное, кроме помощи, человеку откроется и что-то большее? Ведь бывает, что кому-то достаточно сложно воспринять какие-то Евангельские истины, но гораздо легче понять и принять акт доброты и любви по отношению к себе.

- А потому что все заповеди, по словам апостола Павла, заключены в этом: «Возлюби ближнего, как самого себя». В Посланиях к Римлянам он говорит: «Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон. Ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не пожелай чужого и все другие заключаются в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя. Любовь не делает ближнему зла; итак любовь есть исполнение закона» (Рим.13.8-10).

Но в реальной жизни часто доброжелательность, нежелание отвечать на агрессию аг­рессией воспринимаются как слабость. У каждого, наверное, в жизни есть опыт соседства с такими людьми. Владыка, а как по-христиански надо поступать в таких ситуациях?

- Если ты чувствуешь, что еще не можешь противопоставить какому-то натиску свою любовь, то лучше всего руководствоваться принципом, сформулированным в Священном Писании: «Уклоняйся от зла, и делай добро, и будешь жить вовек» (Пс. 36. 27). Так вот, уклонись. Это очень точное слово. Уклонись от разговора, если чувствуешь, что разговор разрушает тебя, уклонись от встречи, уклонись от каких-то совместных действий, в конце концов, уклонись от осуждения того, кто не прав: то есть уклонись от зла — и это главный принцип. И есть еще один, изложенный в книге Притчи Соломона: «Не обличай кощунника, чтобы он не возненавидел тебя; обличай мудрого, и он возлюбит тебя» (Притч. 9. 8). То есть если ты видишь, что есть способ вразумить человека, и он воспримет все, и это удержит его от каких-то неверных поступков, то на­до это сделать. Но если ты понимаешь, что все бесполезно, то, как сказано: «Не обличай безумного, потому что приобретешь врага». Проблема вынужденного соседства с людьми агрессивными — это очень серьез­но. Действительно, получается так, что если ты будешь все время спускать, то этим ты будешь попустительствовать злу, агрессия будет только нарастать, и ты просто вынужден защищать себя. И тут важно ощущать меру защиты, чтобы самому не стать агрес­сором. Мера и форма защиты должны быть соизмеримы с заповедью о любви к ближнему: «Побеждай зло добром».

А вообще вопрос о ближнем — неудобном, агрессивном, а то и просто психически больном — это вопрос о степени терпимости. Терпимости как степени духовного совер­шенствования, потому что чаще всего терпимость присутствует там, где это духовное самосовершенствование есть. И наоборот, дух нетерпимости — это состояние мятущей­ся, греховной души; когда в другом ты обнаруживаешь грех и в ответ взрываешься. Но ведь обнаруживаешь ты его и реагируешь на него так только потому, что он, этот грех, есть и в тебе и тобою еще не побежден. И лю­ди, достигшие каких-то высот духовного развития, обладают и удивительной мерой терпимости (то есть они отличаются тем, сколько они могут претерпеть), и необычной долготой терпимости (то есть тем, как долго они это могут претерпеть).

Как говорят: «Бог терпел и нам велел». Но тут, наверное, важно отметить, что речь идет не о какой-то тренировке, развитии в себе такого качества, как терпение. Человек делает это из любви.

- Да. Идумаю, что мы готовы ответить на вопрос: насколько можно возлюбить ближ­него? Какая мера любви к ближнему возможна? В православной литературе есть такая книга — Патерик, сборник жизнеописаний святых отцов. И в ней приводится рассказ об одном духовном подвижнике, обладавшем даром изгнания бесов. И вот однажды он встретил бесноватого, который не мог даже и поститься, настолько он был поражен этим недугом - бес не оставлял несчастного. И тогда старец, движимый любовью и состраданием к болящему, просил, чтобы бес вошел в него, а ведь бес - это духовная сущность, и разрушительная. Так и случилось, подвижник принял его в себя, но, как сказано, за такую любовь к ближнему Господь освободил его от демона. То есть его любовь к ближнему, причем жертвенная любовь, была так велика, что она победила разрушительную силу зла.