Варвара. 4 page

- Браво, - рассмеялся он. - Хорошая у тебя дочь, Дмитрий.

- Ещё бы, - себе под нос буркнул отец, но уже вполне весело покосился на меня.

Вот почему у меня такое ощущение, что я сейчас не понимаю и не замечаю что-то очень важное?

- А дорийцы тебе как?

- Я их много видела, что ли, - ворчливо хмыкнула я. Но настроение тут же испортилось; вот зачем он спросил, а? - Дорийцы как дорийцы. Щепетильные зануды без чувства юмора. Хотя эти их представления о Чести порой не совсем уж дикие, а вполне жизнеспособные. Не дал же мне капитан тогда с этим типом подраться, - задумчиво хмыкнула я. На этом месте оба мужчины очень ошарашенно вскинули на меня взгляды, я даже занервничала немного. - Что?

- С кем ты там подраться пыталось, горе луковое? - устало и как-то обречённо вздохнул отец.

- Нет, ну а что он?! - сразу вскипела я. - Он, значит, всех землян трусами и слабаками считает, а я его ещё спокойно слушать должна?!

- Кто -- он? - уточнил папа.

- Помощник штурмана, - вздохнула я, беря себя в руки. - Но я не подралась, не надо так на меня укоризненно смотреть, на него капитан что-то непечатно рявкнул на своём языке и всех построил.

- Нет, Дим, беру свои слова назад. Не хорошая у тебя дочь, а просто замечательная! - весело улыбаясь, заключил Александр. - Ладно, вернёмся к нашим баранам. Где там у тебя дополнения по пограничникам? - тихим деловым тоном обратился он к отцу, и я почла за лучшее отступить в свою каюту с кофе и остывшими остатками завтрака. Как-то мне вдруг неуютно стало в этой компании.

Весь разговор оставил во мне какой-то странный липкий осадок. Будто над моей головой пронёсся бесшумный и смертоносный сгусток плазмы, а я этого даже не заметила. Здравое предположение, чего хотел этот Александр, у меня было: проверял на лояльность, не попала ли я под влияние условного союзника. Это объясняло мрачное молчаливое недовольство отца, но совершенно не объясняло произошедшего диалога. Ни одного заковыристого вопроса, обыкновенная беседа о впечатлениях, быте и нравах аборигенов.

Судя по поведению отца, проверку я всё-таки прошла, что не могло не радовать. Хотя мне теперь чертовски любопытно, а какие же ответы должны были его насторожить и определить "провал резидента"?

На этот раз я не стала отвлекаться на всяческие игрушки и весь день провела за знакомой программой, освежая в памяти слегка выветрившиеся оттуда под влиянием гормонов навыки. Благо, в болталке моей эта программа была установлена, давно уже настроена и подогнана под привычные параметры управления.

- Всё играешься? - вывел меня из мира цифр насмешливый голос отца.

- Не дождётесь, - хмыкнула я, сворачивая экран. - Разминаюсь перед предстоящим экзаменом на вшивость на будущем рабочем месте. Ещё раз привет. Мне позволительно узнать, что такое сегодня происходило в столовой? - ехидно уточнила я.

- Обычная проверка, - неприязненно поморщился он. - Авдеев, конечно, тот ещё фрукт, но дело своё знает.

Авдеев! Я вспомнила, кто это! Я знаю эту фамилию! Авдеев Александр Сергеевич, наш министр внешних связей. Ох, ничего себе; хорошо, я вежливая была и ни разу ему не сказала никакой гадости.

- Па, а я спросить хотела, как вы меня пересаживать-то будете?

- Обычно, - он пожал плечами и неловко опустился на диван рядом. - Высадим на станции, дождёшься там своего корабля. Патрульный катер "Чёрная кошка". Станция большая, наша, так что проблем быть не должно. Я могу на это рассчитывать? - насмешливо поинтересовался он.

- Можешь, - отмахнулась я. - Меньше всего мне сейчас хочется влипать в неприятности.

- Если бы это ещё от тебя зависело, - хмыкнул отец. - Так, а чего я расселся-то? Я же на минуту зашёл, узнать, как тут у тебя и всё ли в порядке.

- Проще говоря, проинспектировать состояние и предотвратить истерику? - ехидно уточнила я.

- Не без этого, - не стал отпираться он и поднялся. - Ладно, кроха, отдыхай.

- Слушаюсь, мой генерал!

Время на корабле дипкорпуса прошло быстро, хотя и довольно скучно. Я обнаружила, что знания в мою голову вбивались качественно, высыпаться оттуда не успели, и всё я прекрасно помню.

Расставание с зеленоглазым дорийцем переносилось значительно легче, чем могло. Мне его очень не хватало, но обострялось это ощущение нечасто, да и особых страданий не приносило. Так что я легкомысленно согласилась, что всё это было наваждением, и успокоилась.

И через несколько дней, слегка волнуясь в предвкушении взрослой самостоятельной жизни, я попрощалась с отцом и сошла на станции.

Станция ничего общего с той помойкой, на которой я в компании дорийцев закупалась одеждой, не имела. Всё чистенько, всё блестит, всё по-военному строго и аккуратно. Пройдя транспортным туннелем от шлюза, я попала в просторный светлый зал ожидания и ради интереса вперилась в карту.

Станция носила очень странное название "Краеугольный камень". Поначалу я решила, что тут имеет место или шутка, или заимствование из какого-то незнакомого мне языка, или имя собственное. Но, воспользовавшись бесплатным галанетом, выяснила, насколько была неправа. Хотя менее странным название от этого не стало.

Станции имела небольшую площадь, а по внешнему виду напоминала что-то вроде осьминога. Толстое брюшко со всяческими объектами гражданского и технического назначения, маленькая голова, в которой я сейчас и находилась, и тянущиеся от неё во все стороны щупальца -- стыковочные коридоры.

Низкие приземистые удобные диванчики так и манили присесть и вытянуть конечности, но желающих воспользоваться их услугами было очень немного. Если точнее, всего четверо, и чего они тут ждали, было совершенно неясно. Вдоль стены под крупной надписью на нескольких языках "Информация" вытянулся ряд справочных терминалов, заканчивающийся угловым столом, за которым скучал какой-то молодой парень в сержантской форме. Рассудив, что живое общение -- всяко лучше бездушной машины, именно к нему я и направилась.

- Доброго времени суток, - поздоровалась я.

- Здравствуйте, - парень вздрогнул, как будто от моего обращения он проснулся, а до тех пор -- дремал с закрытыми глазами. - Чем могу помочь?

- Корабль "Чёрная кошка" ещё не стыковался?

- Момент, - кивнул он и закопался в свои терминалы. - Не стыковался, но буквально пару минут назад вышел на связь и запросил стыковку. Где-то через полчаса будет здесь.

- Спасибо, - кивнула я, и, оглядевшись, направилась в дальний конец зала. Надо всё-таки связаться с домом.

Подумав, первого я вызвала Валерку. Друг откликнулся сразу; кажется, даже не глядя, кто ему звонит. Голоэкран отобразил светило вирусологии в явно рабочей обстановке, в защитных очках и маске.

- Зимин, слушаю! - бодро сообщил он. - Варвар! - ахнул друг, опознав меня. На фоне, звякнув, разбилась какая-то склянка, и я похолодела.

- Валерка, скажи мне, это не был образец какой-нибудь жуткой смертельной заразы?! - потрясённо прошептала я.

- Где? Нет, что ты, просто этиловый спирт, - отмахнулся он, не пытаясь приступить к устранению последствий аварии. - Не надо меня так пугать, Варвар! Где ты, откуда? Что это за хмыри были? А то дядь Дима меня допросил, но сам только сказал, что ты жива, и улетел куда-то. Я к тёте Оле заходил, она волновалась очень, но утверждала, что всё будет хорошо, и что тебя спасут! Спасли, да?

- Да всё нормально, Валерик, - расплываясь в умилённой улыбке, кивнула я. Какой он всё-таки милый, замечательный и трогательный. - Меня совсем не обижали, были предельно вежливы и тактичны. А сейчас меня папка вытащил, и я вот жду, пока меня заберёт корабль, на который меня по распределению отправили. Так что я прямо сегодня на службу заступаю, буду охранять рубежи нашей родины, - гордо заключила я. - И домой теперь только в отпуск.

- Уф! - облегчённо вздохнул он. - Ты меня успокоила. Ладно, ты звони тогда, да? А то я сейчас терморежим уже нарушу! - и парень, не прощаясь, отключился.

Валерка всё-таки такой Валерка, когда занят экспериментами! Как хорошо, когда дома ничего не меняется.

Подумав о доме, я подобралась, сделала глубокий вздох... и решительно вызвала маму.

- Варежка, ты -- поросёнок, - с ходу начала возмущаться она. Но почему-то гораздо спокойней, чем я ожидала.

- Прости, ма, я не нарочно! - виновато сложив брови домиком, протянула я.

- Что не нарочно? В космофлот на десять лет записалась? - со знакомыми ехидными интонациями уточнила она.

Бабушка говорит, что жизнь с отцом маму испортила, и раньше та "такая не была". Испортила или нет -- вопрос относительный, но долгие годы вместе привели к появлению общих привычек и черт характеров.

- А, ну... Нет, это я специально. Нет, а что я с этой ветеринарией делать буду? Не хочу, летать хочу! Я люблю космос и математику, а эта ваша биология...

- Не бухти, - отмахнулась она. - Где ты сейчас?

- На станции сижу, корабль жду.

- А, значит, всё-таки заговор, - усмехнулась мама. - То-то я удивилась, что твой отец вдруг позвонил, сообщил когда приедет и вообще всячески заговаривал мне зубы, вскользь сообщив, что тебя с этой... дыры освободили. Как ты, кстати? Никого там не обижала?

- Мама! - возмутилась я. - Я обижала?! Да они здоровые лоси, с Вовку габаритами, их попробуй обидь!

- А что тут пробовать? Что я, дочь свою не знаю, - рассмеялась она. Интересно, чем таким папа ей зубы заговаривал, если она сейчас в настолько благодушном настроении?

- Нет, ну что за родственники! Отец глумится, мать издевается всячески, а Валерка вообще отключился: эксперимент у него! Я братцам после этого даже звонить не хочу, представляю, что я там услышу... Ваньку выну из постели какой-нибудь красавицы, Вовка не ответит, потому что на задании, а что мне ответит Семён, я даже думать не хочу! И хватит там ржать, - хихикая, потребовала я.

- Про издевательства на себя сначала посмотри, - она с улыбкой покачала головой. - Надо же было прямо на Земле в такую историю вляпаться, мы с отцом тут чуть с ума не сошли от беспокойства!

- Прости, ма. Я постараюсь больше так не делать, - виновато улыбнулась я в ответ.

- Вляпываться-то можно, главное, с умом, - наставительно изрекла она. - Я вам так папу нашла, и ты тоже внимательно по сторонам смотри: вдруг какой-нибудь бравый космолётчик глянется, - и мама заговорщицки подмигнула. Хорошо, я в этот момент ничего не ела, а то бы поперхнулась.

- Обязательно, - только и сумела выдавить я.

- Ой, у меня там кто-то в дверь звонит! Ты звони обязательно, и почаще, хорошо?

- Да, мам. Отбой.

Только распрощавшись с ней, я снова вспомнила, что эту семейную легенду мне опять не рассказали. Выясню я когда-нибудь всё-таки эту государственную тайну, или нет?!

История знакомства родителей от нас тщательно скрывалась. Более того, не только от нас; даже бабушка была не в курсе! То есть, все мы знали, что случилось это при экстраординарных обстоятельствах, и вроде как кто-то из них кого-то спас. Логично было предположить, что папа маму, но логика здесь, по-моему, была неуместна. Потому что они в эти моменты так заговорщически переглядывались, да ещё мама так подозрительно хихикала, а папа так характерно ухмылялся... В детстве я думала, что это какая-то военная тайна, в более позднем возрасте -- что они просто целенаправленно над нами издеваются. Но последние пару лет во мне крепла уверенность, что история имела какой-то крайне неприличный и далёкий от воспитательности подтекст. Поскольку чутьё подсказывало, что события были ну очень нетривиальными, гадать было бесполезно. Оставалось только надеяться, что когда-нибудь удастся прижать их к стенке.

Из размышлений меня вывел незнакомый и слегка пьяный мужской голос.

- Эй, детка! Не хочешь поразвлечься с двумя настоящими мужчинами?

Вот что за жизнь пошла, а? Почему меня последнее время все подряд подозревают в склонности к груповухе?! Ладно, в том магазине на месте продавца я и сама бы что-то такое заподозрила, но сейчас-то почему?

Подняв взгляд от пола, я наткнулась им на пару помятых крепких парней неопределённого происхождения в серых комбинезонах. Первый, что повыше и помоложе, был брюнет, второй -- низкий плотный шатен средних лет. Не то работники станции, не то с какого-нибудь из пришвартованных кораблей приползли. Окинув выразительным взглядом обоих, я демонстративно заозиралась.

- Ты чо? - вякнул, качнувшись в мою сторону, второй.

- Мужчин настоящих ищу, да ещё сразу двух. Что-то пока ни одного не видно, - хмыкнула я. Парни, честно говоря, особо мерзкими не выглядели; обычные мужчины, шатен даже довольно симпатичный. Вели бы они себя поприличней, и я бы нарываться не стала. Но они для этого, похоже, слишком долго пили.

- Ты, девка, о...ела что ли? - прорычал первый, рывком за воротник куртки поднимая меня в вертикальное положение.

- Полегче в выражениях, извиняться ведь придётся, - безмятежно ответила я.

- Ты что ли заставишь? - рявкнул шатен. Надо сказать, я не была уверена, что сумею справиться с ними, тем более -- с двумя сразу. Вот только это был не пиратский притон, а приличное место под флагом Земной Федерации.

- Не я. Они, - и я показала пальчиком в сторону, откуда к нам приближался пяток очень недружелюбно настроенных мужчин в форме космофлота и с оружием наготове.

- Руки убрал, - скомандовал один из бойцов. Державший меня брюнет тут же послушно выпустил мою куртку. - Отлично, руки за голову. Девушка, с вами всё в порядке?

- Да, большое спасибо, вы очень своевременно подоспели, - искренне улыбнулась я.

- Заявление писать будете?

- Да ладно, они же меня не повредили. Посадите их на пару суток за хулиганство, пусть проспятся, и хватит с них, - я весело хмыкнула.

- Ну, как знаете, - охранник пожал плечами, и незадачливых искателей большой и чистой любви увели в неизвестном направлении.

Не успела я вернуться на своё место, как в одном из стыковочных коридоров появилось ещё одно действующее лицо. Я бы не обратила на него внимания, - таких лиц тут уже с десяток прошло, - если бы он не повёл себя очень странно. Запнулся на пороге, наткнувшись на меня взглядом. Задумчивая сосредоточенность на лице сменилась удивлением, пониманием и обречённостью. И, не отрывая от меня пристального взгляда, незнакомец целенаправленно двинулся ко мне.

Я решила проявить ответную любезность, и тоже рассмотрела его внимательней. Светловолосый мужчина среднего роста плотного телосложения в форме капитана третьего ранга, лет пятидесяти на вид. Короткая стрижка, на щеке -- белёсый широкий шрам, похожий не то на след от выстрела, не то на более тривиальный ожог.

- Ты что ли Варвара Зуева? - печально поинтересовался он на галаконе, подходя ко мне.

- Вообще да, а что случилось? - осторожно уточнила я. Последний раз, когда незнакомый мужчина уточнял моё имя, всё закончилось не очень хорошо. Этот на бандита не походил, но кто его знает...

- Капитан третьего ранга Этьен Филипп, командир "Чёрной кошки". Другие отклонения есть? - внимательно разглядывая меня, строго спросил мужчина.

- В смысле? - я окончательно растерялась

- В смысле, другие психические отклонения, помимо причёски, - пояснил он, поворачивая меня вокруг оси и оглядывая со всех сторон. - Ладно, пойдём, - кап-три слегка подтолкнул совершенно шокированную подобным началом знакомства меня в плечо.

- А что, без отклонений во флот теперь не берут? - пробормотала я.

- Берут. Но нам не дают, - вздохнул он. - Точно больше ничего нет? - подозрительно покосился на меня командир.

- Ну таких, чтобы прямо диагноз, нет. Психических отклонений нет, просто дура, - процитировала я старый анекдот. Какп-три в ответ покосился на меня несколько благосклонней; то ли самокритика понравилась, то ли отсутствие диагноза.

- За что же тебя тогда к нам?

- Вы мне не поверите, но, похоже, по блату, - вздохнула я. Вот чуяла я, чем-то нехорошим веяло от отцовского "тебе понравится, я обещаю"! Уж очень довольным он выглядел в тот момент. И ведь не поймёшь вот так сразу, то ли это мне в воспитательных целях за конспирацию и упрямство, то ли действительно проявление заботы, чтобы дитятко не скучало.

- С таким блатом никаких врагов не надо, - усмехнулся капитан.

- Ни добавить, ни убавить, - вздохнула я в ответ. - А у вас тоже... отклонения? - осторожно уточнила я.

- Сложно сказать. Когда мне вручили "Чёрную кошку", их не было. Но я ей командую уже лет двадцать, и за это время у психиатра не был, - иронично хмыкнул он. - И... не надо мне "выкать".

- Вас... тебя это раздражает?

- Нет, просто это бесполезно, и я буду путаться, - отмахнулся мужчина, ничуть не обидевшись на мой намёк. - Сейчас познакомишься с остальным экипажем, и сразу станет всё понятно. Давай сначала завернём в складской отсек, там тебя форма дожидается, а потом уже -- экскурсия, - и мы свернули в узкий полутёмный корабельный коридор. - Видишь ли, лейтенант, экипаж у нас героический, но очень специфический, и отношения в экипаже -- тоже. Если смотреть с профессиональной точки зрения, корабль набит если не гениями, то чем-то к тому близким. Со всех же остальных точек зрения, это не военный корабль, а по меньшей мере цирковая труппа. Поэтому предупреждаю сразу: не удивляйся ничему. Вообще. Я тебе дам пару хороших книжек по психиатрии; таких, чтобы без специального образования понятно было. У тебя как с медициной вообще?

- Вообще, я по второй специальности ветеринар, - созналась я.

- А, ну это очень кстати, - обрадовался он. - У нас как раз бортовой врач на берег списывается скоро, а нового пока ещё пришлют!

- Этьен, я не человеческий доктор, я ветеринар. В основном, по крупному рогатому скоту, - попыталась я дозваться рассудка командира, роющегося в каких-то шкафах и что-то бормочущего себе под нос на родном языке.

- Тем лучше, тем лучше, - отмахнулся он. - У нас тоже скоты, просто безрогие.

С ответом на это я не нашлась. Чую, служба будет очень весёлой...

- Вот, держи, - кап-три вручил мне несколько тонких запаянных гермопакетов. - Три комплекта формы: два повседневных, один парадный, здесь же бельё и обувь. Пойдём, покажу тебе твою каюту. Не переживай, после последнего жильца там всё почистили и простерилизовали, поэтому если начнут проступать пятна крови -- сразу бей Макса, это его шуточки.

- Какой крови? - озадаченно уточнила я.

- А? А! Нашего позапрошлого штурмана, он же там с собой покончил, - невозмутимо сообщил мне Этьен. - Кровищи было -- жуть, да и проверками потом задёргали. Макс своими несмешными шутками, однако, умудрился выжить оттуда Хель.

- А Хель -- это...? - на эту тему мне вспомнилось кое-что из древнего фольклора, но я всё-таки надеялась, речь не об этом.

- Хель -- это Хельга Олафссон, наш медик, - охотно пояснил он. - А Максимилиан Риддль -- первый пилот. Вот, прошу, - он открыл для меня дверку в каюту, практически неотличимую от той, которую мне выделяли на своём корабле дорийцы, только здесь она была немного уже. - Подойди сюда, давай сначала перенастроим на тебя управление. И, да, бесплатный совет как красивой девушке: в комнате лучше не переодевайся, делай это в санузле, там видеонаблюдение в принципе отсутствует.

- Э-э-э... - глубокомысленно протянула я.

- Макс не только пилот гениальный, он ещё и по компьютерам специалист, - вздохнул Этьен. - И склонен к вуайеризму. Внутреннее наблюдение вон в том углу находится, - он махнул рукой. - Так что дверку в санузел тоже не забывай закрывать. Что я ещё? А, рубку найдёшь сама?

- Найду, - хмыкнула я. - Клептоманов на борту нет? Или все вещи надо надёжно прятать?

- Нет, таких нет. Последним был как раз тот штурман, который себя в этой комнате порезал, - обрадовал меня командир. - Ладно, пойду готовиться к взлёту. Ты не задерживайся: в прыжок выйдем, будем тебя проверять на профпригодность.

Философски хмыкнув, я принялась неторопливо раскладывать вещи. Поглядела в угол, где располагались приборы наблюдения, потом, с сомнением, на дверь в санблок. Снова философски хмыкнула и принялась потрошить аптечку. Хороший у меня папа, предусмотрительный; лингводекодером обеспечил (правда, работающим только на восприятие, но это уже хорошо), лекарственных средств вон пачку подсунул, как знал.

Откопав баллончик быстросохнущего пластыря, я полезла на стену: замазывать обзорные экраны. Благо, камера была штатная, и маскировать её никто не пытался. В принципе, стоило бы и замаскированные поискать, но мне стало лень. В конце концов, если кому-то очень хочется за мной наблюдать, что мне, жалко порадовать человека? Ничем неприличным не занимаюсь, предосудительного ничего не делаю. А если кто-то задастся целью за мной проследить, то цели он этой достигнет: профессионализм по наследству не передаётся.

Стянув собственную одежду, я принялась с наслаждением облачаться в новенькую форму. Сколько я ждала этого момента, сколько о нём мечтала!

Нижнее бельё, - как я люблю, удобно-спортивное, - тонкая тельняшка, удобный чёрный комбинезон с нашивками рода войск, части, должности и номером корабля, высокие удобные ботинки. Приладив тёмные прямоугольнички повседневных погон, собрала волосы в аккуратную косу, сверху водрузила пилотку и повертелась перед зеркалом. Нет, но ведь хороша же! Жалко, меня сейчас Инг не видит.

Стоп. Всё. Нет никакого Инга! Новая жизнь, новые знакомства, а из прошлого -- семья и Валерка. Остальных не существует. Особенно этого зеленоглазого дорийца с покрытой затейливой вязью татуировки широкой мускулистой спиной...

Варвара, ша!

Отвесив себе воспитательный подзатыльник (лёгкий, чисто символический; что я, совсем больная себя, любимую, бить?), я поправила головной убор, щёлкнула каблуками, лихо козырнув своему отражению, и решительно двинулась знакомиться.

На входе в рубку меня едва не снесло звуковой волной. Я даже от неожиданности отшатнулась, решив, что тут что-то взрывается. Ан-нет, это была музыка; ну -- как, музыка? Кто-то называет это именно этим словом, но подобное всё-таки не в моём вкусе. Басы, жуткий грохот, периодические электрические взвизгивания и на фоне не то рык какой-то твари, не то хрип той же твари, только уже издыхающей.

Моего появления поначалу не заметили, поэтому я имела возможность разглядеть всех присутствующих и своё рабочее место. Рубка имела форму близкую к усечённому конусу, вход располагался со стороны широкой части, ровно посередине. В носовой части два пилотских кресла-лежака, за ними вдоль стен -- два навигаторских, уже вполне сидячих. Дальше, посередине, на некотором отдалении и возвышении, место капитана; за ним, спиной к пилотам и лицом к двери располагался небольшой и даже на вид вполне удобный диванчик. Пульты стрелков стояли в углах, слева и справа. Собственно, вся обстановка.

В центральном кресле с растущим из подлокотника терминалом, развёрнутом ко мне боком, не сидел, а, скорее, возлежал с отрешённым видом Этьен; мне показалось, что он или под каким-то наркотиком, или просто оглушён "музыкой".

На диванчике устроилась жарко целующаяся парочка, - мне даже завидно стало, - состоящая из блондинки с заплетёнными в кучу тоненьких косичек белоснежными волосами и... чьих-то коленей, на которых она сидела верхом. Больше никаких частей нижнего видно не было, хотя под форменным комбинезоном блондинки явно угадывались блуждающие там руки.

В правом навигаторском кресле обнаружился высокий худощавый тип с короткими кислотно-зелёными волосами, уложенными в причёску "иглы", который, кажется, дремал. На месте правого стрелка сидел огроменный негр, в чёрной форме выглядевший жутковато, в жутко навороченных ЭГэшках и, судя по характерным подёргиваниям, во что-то играл. Учитывая его специализацию, можно сказать, тренировался. Ещё я разглядела над спинкой приведённого в сидячее положение левого пилотского кресла чью-то лысую макушку. Собственно, всё.

Я в растерянности замерла на месте, не зная, что предпринять для привлечения внимания, да и стоит ли что-то предпринимать, но в этот момент какофония звуков вдруг оборвалась, и капитан резко выпрямился в кресле, открывая глаза и окидывая окружающее пространство цепким и совершенно осмысленным взглядом.

- А, ну, вот и ты, - он поприветствовал меня дружелюбной улыбкой. За те несколько минут, что мы не виделись, Этьен преобразился; он как будто помолодел на несколько лет, выражение лица стало умиротворённо-расслабленным, а взгляд -- хитро-любопытным. Похоже, у этого с головой тоже что-то не так... - Ну, знакомься по порядку. Вон там наш правый механик-стрелок, Саймон О'Коннел. Добрейшей души парень, и замечательный человек, но у него есть несколько пунктиков; во-первых, он прямой и чистокровный потом ирландских кельтов.

- Так он же...

- Вот этого вслух никогда не говори; не убьёт -- так покалечит. На цвет собственной кожи он не обижается, можешь коверкать как угодно, но сомнения в происхождении не простит никому. Потомок гордого народа, а потому бабник и не дурак выпить. Это, кстати, во-вторых, потому что в пьяном виде его всегда тянет на подвиги и выяснение отношений, либо -- по бабам, поэтому в дальних перелётах спиртное мы от него прячем и выгуливаем его на каких-нибудь станциях, желательно -- нелегальных. Дальше, вот этот, зелёный, это Алехандро Барретти, но его можешь не запоминать; он с Дабуны, у него уже три недели как началась фаза сна4, и, кроме того, он уже месяц как должен был списаться на берег, но тогда мы бы совсем без навигатора остались. На диване ты можешь наблюдать наших кроликов, и тебе повезло, что каюта располагается на другой стороне корабля. От их кошачьих концертов не спасает никакая звукоизоляция. Всё свободное время они либо целуются, либо занимаются сексом; поэтому если застанешь их за этим занятием где угодно, не обращай внимания. Та, что сверху, - собственно, Хельга, наш медик. Она вообще-то гениальный хирург, но у неё гемофобия.

- Как такое возможно? - опешила я.

- Ну, при виде небольшого количества крови она бледнеет, порой падает в обморок. Но когда требуется её профессиональная помощь -- переключается и перестаёт реагировать на подобные мелочи. Собственно, потому её и выгнали из хирургии; я уж не знаю, откуда у неё эта фобия взялась, но она довольно долго успела спокойно проработать. Она в основном нормальная, но порой, особенно в моменты волнения, проявляются маниакальные состояния, сопровождающиеся копролалией. То есть, если она будет громко материться, не обращай внимания, она не хочет тебя обидеть, а просто нервничает.

- Ничего, я тоже, когда нервничаю, ругаюсь, - хмыкнула я, скорее пытаясь себя утешить, чем действительно делясь информацией.

- Вот послушаешь как-нибудь, и поймёшь разницу. Дальше, под ней -- Оля. То есть, Николай Лущин, наш второй пилот.

- Почему -- Оля? - озадаченно уточнила я.

- Потому что он не выговаривает букву "к", - пояснил Этьен. - Он хороший парень, но страдает лёгкой формой аутизма, и довольно сложно привыкает к новым людям. Но когда с ним рядом Хель, чувствует себя спокойней. У них тоже через несколько месяцев кончается контракт, так что будем ждать замену; ребята решили списаться на берег и создать ячейку общества. Дальше у нас ещё есть Макс... Макс, яви свой лик, а не только макушку.

В ответ на эти слова кресло пилота повернулось вокруг оси, и я имела счастье лицезреть ещё одно странное создание природы, сияющее ласковой улыбкой маньяка-убийцы. Абсолютно лысый крупный череп красивой формы с, может, излишне высоким лбом, треугольное лицо с острым подбородком, тонкие губы и ясные голубые глаза. Макс был очень худощав и являлся обладателем удивительно длинных и удивительно некрасивых узловатых пальцев, заставляющих думать о пауках.

- Здравствуй, Варвара, - тихим вкрадчивым голосом проговорил он.

- Макс тоже в основном безобидный. Про вуайеризм я тебе говорил, и он в принципе крайне любопытен. Кроме того, стоит вспомнить, что он терпеть не может, когда кто-то трогает его вещи или, не дай бог, садится на его место. Побить не побьёт, но отомстит страшно. Что ещё? А, в анамнезе МДП и лёгкая форма вялотекущей шизофрении, но он не опасен даже в периоды обострения. Последние несколько лет Макс аккуратно принимает лекарства и выполняет все предписанные врачами правила, так что он сейчас вообще милейшей души человек. Есть ещё Дарла, левый механик-стрелок, но она сейчас спит. Если не считать увлечения эзотерикой и голосов в голове, весьма очаровательная особа. Но голоса у неё мирные, и порой высказывают весьма дельные мысли.

- И много их? - уточнила я.

- Обычно два. Есть третий, но он молчун. А несколько раз в критических ситуациях являлся четвёртый, и здорово нас выручал, - совершенно спокойно ответил кап-три. - Единственное, лучше не заходи к ней в каюту, там вечно какой-то дрянью окурено. Голоса слышать не начнёшь, но травануться с непривычки можно неплохо. Вот и вся команда. Надеюсь, ты впишешься.

- Я тоже на это надеюсь, - хихикнула я.

Нет, положительно, что-то в этом назначении есть. Интересно, я окончательно тронусь умом в такой компании, или всё-таки выживу?

- Ты красивая, - объявил мне Макс с очень серьёзным и даже торжественным видом, странно сверкнув глазами. Интересно, это было обвинение, или всё-таки комплимент?

Но уточнить я не успела, потому что в этот момент к разговору присоединился ещё один участник.

- Ух ты! - пророкотал у меня над головой незнакомый бас. - Хороша!

Самостоятельно обернуться я не успела. Меня развернули, приподняли над полом и поцеловали. На собственную беду этот тип не обладал талантами дорийского Зеркала, и реакция на подобную наглость последовала незамедлительная и предсказуемая: прицельный и сильный удар коленом по причинному месту. Когда излишне любвеобильный тип выронил меня, с жалким всхлипом прикрывая пострадавшую часть тела ладонями, я от щедрот добавила ему кулаком в солнечное сплетение и, совсем уж по учебнику, ребром ладони по шее. После первой рефлекторной реакции пришли впечатления и ощущения исключительно негативного характера: раздражение, возмущение, злость и... огромное отвращение.