Юрий Павлович РОЖКОВ

1.

Вы - экспедиций основатель,
Знаток дальстроевских времен,
А также - первооткрыватель
Различных рудоносных зон.
Годами мерить жизнь не будем,
Резона в этом, право, нет.
Важнее - что осталось людям,
Какой оставлен в жизни след.
Путей Вы не искали легких,
Тропой проторенной не шли.
Свою единственную тропку
Вы сами для себя нашли.

Эти стихотворные строки посвящены Юрию Павловичу Рожкову. Их подарили ему коллеги-геологи к 60-летнему юбилею в 1988 году. Тогда Юрий Павлович еще вовсю работал в своей родной Северо-Камчатской экспедиции и не думал расставаться с геологией. Это произошло позже, в 1993 году. Он вышел на пенсию и уехал жить в Ростов-на-Дону. А под итоговой чертой его трудовой биографии обозначились цифры - 43 года работы на северо-востоке России, в одной из самых сложных отраслей - геологии.

Кто знает Юрия Павловича Рожкова, называет его не иначе, как корифеем Севера, северо-камчатской геологии. И действительно по северным тропам им пройдено немало. Нет речки в пенжинской и олюторской тундрах, на которой не был Рожков. Нет такого перевала, через который бы он не проходил. Нет такого месторождения на севере Камчатки, к которому он не имел бы отношения. Много лет Рожков был одним из тех, кто олицетворял первопроходцев Севера, кто организовал здесь геологоразведку и отдал ей затем все свои силы, все здоровье, весь свой творческий и человеческий потенциалы.

"Это человек дальстроевской закалки, для которого всегда на первом месте было дело, а затем уже все остальное", - говорят геологи, когда речь заходит о Рожкове-старшем. Да, именно старшем, потому что кроме Юрия Павловича на Камчатке знают и других геологов-Рожковых: Валентину Кузьминичну Рожкову - жену Юрия Павловича, Сергея Павловича Рожкова - младшего брата, Сергея Юрьевича Рожкова - старшего сына.

В период с 1959 по 1982 годы Юрий Павлович Рожков руководил самой северной экспедицией на полуострове, которая в разное время называлась то Пенжинской, то Олюторской, в последние годы - Северо-Камчатской. Именно в этом качестве его помнят многие поколения камчатских геологов.

"Начальником экспедиции он был строгим, мы его побаивались, - вспоминает геолог Людмила Александровна Безрукова. - В 70-х годах мы были молодыми, а он - матерым геологом, и мы, конечно, перед ним трепетали. Когда прошло какое-то время, и мы стали старше, то поняли, что он, в принципе, обычный человек. Просто в нем навсегда засел суровый дух Дальстроя, северная школа. А там к старшему соратнику необходимо было иметь уважение. Вот он и ставил нас на место".

"Моя первая встреча с Рожковым произошла в 1974 году, когда я в экспедицию на практику приехал, - вспоминает геолог Виктор Петрович Хворостов. - До института я окончил техникум, успел поработать старшим техником-геологом, но он, когда я пришел представляться и попросился на Сергеевку, ответил мне: "Пойдешь геолрабочим". Я начал возражать, но он как-то так холодно к этому отнесся… Так я и числился геолрабочим, хотя фактически вел документацию на буровых, на штольне, занимался геологией даек. Но, несмотря на этот эпизод, я был и остаюсь высокого мнения о Юрии Павловиче как о человеке и специалисте. Так судьба распорядилась, что впоследствии он был у меня в подчинении, но отношения у нас всегда были хорошими. Вместе с ним я в разные ситуации попадал, в том числе и в экстремальные. Помню, занимались выбором рациональной схемы прокладки дороги от Корфа до Аметистовой. На вездеходе мотались по тундре, отрабатывая различные пути. Нас было только трое - он, я и водитель. Вот тогда я действительно убедился в том, что Рожков прекрасный знаток тех краев, вообще севера, тундры, прекрасный охотник и полевик. Уезжали на неделю. Нас и снег, и дождь заставали. Однажды даже пришлось вытаскивать вездеход из реки. И во всех ситуациях Юрий Павлович был на высоте.

Есть у него одно удивительное качество - всегда оставаться самим собой. Немногие могут удержать себя в руках, когда после должности начальника экспедиции приходится работать простым специалистом, даже пусть и старшим. А он смог, когда вышел на пенсию и работал в геолотделе старшим геологом. Не было гонора, высокомерия. И геологический профессионализм он не потерял за время работы руководителем. Это очень трудолюбивый человек, который при этом делал все на высоком уровне качества.

И ведь помимо всего прочего, он собирал историю северной геологии, со многими переписывался, имел дома хорошую библиотеку".

Продолжает рассказ своих коллег о Юрии Павловиче Рожкове геолог Вениамин Петрович Зайцев: "Это корифей. Но не об этом хочу сказать. Говорить надо о его роли в геологических результатах, наработанных экспедицией. Да, он, как начальник, непосредственного участия, казалось бы, в полевых работах не принимал. Но роль начальника более широка и многообразна, ее нельзя связывать лишь с отдельными геологическими объектами. Первый руководитель - это инициатор, организатор работ. Он бьется в верхних эшелонах за ассигнования, за решение многих вопросов. Здесь роль именно Рожкова нельзя недооценить. Ему это удавалось. Но нельзя забывать и то, что он очень много сделал и как полевой геолог. Не всегда же он был начальником экспедиции…".

Да, жизненная тропинка Юрия Павловича Рожкова натаптывалась отнюдь не на коврах больших кабинетов, хотя были и они. Но главным местом его жизненного пространства был Север, север Камчатки. Именно поэтому коллеги Рожкова, поздравляя его в 1988 году с 60-летием, заканчивали свое стихотворение строчками:

Наш юбиляр не в кабинетах
Свои награды заслужил -
Немало кой-чего разведал,
И даже кое-что открыл.
Полно изучено формаций -
И оловянных, и других,
Здесь не упомнить всех, признаться,
Названья не влезают в стих…

2.

Юрий Павлович Рожков родился 20 февраля 1928 года на станции Архара Амурской железной дороги. Отец Павел Сергеевич работал стрелочником. Мать Полина Георгиевна вела домашнее хозяйство.

Когда отец окончил курсы повышения квалификации, его перевели дежурным на разъезд Катарангра, где семья Рожковых прожила до 1936 года. После этого уехали в городок Слюдянку Иркутской области. Здесь Юрий Павлович начал учиться в школе.

"В начале Великой Отечественной войны отец ушел на фронт, а мне, как старшему из его сынов (кроме меня в семье остались два младших брата и больная мать) пришлось не только учиться, но и работать, - пишет Юрий Павлович в своей автобиографии. - Летом 1941 года я собирал слюду-флогопит в старых отвалах и подземных выработках и сдавал Слюдянскому рудоуправлению. Здесь-то, насмотревшись в старых подземных выработках на пегматитовые жилы с разнообразием кристаллов, я решил стать геологом.

С началом учебного года совмещал учебу с работой в кинотеатре "Горн" - был учеником и помощником киномеханика.

После войны, в октябре 1945 года начал работать наблюдателем на таежной гидрометеостанции "Снежная" Иркутского управления гидрометеослужбы Восточно-Сибирского военного округа. В августе 1946 года сдал экзамены и поступил учиться в Бодайбинский горный техникум, а в 1947 году перевелся из него в Благовещенский геологоразведочный техникум. Окончил его в 1950 году и был направлен на работу в Дальстрой МВД СССР, в Омсукчанское горнопромышленное управление".

Надо сказать, что еще в техникуме Юрий Павлович познакомился со своей будущей женой Валентиной Кузьминичной. Вместе они и приехали на работу.

В техникуме супруги Рожковы получили специальность техников-геологов, а потому и начали работать техниками в разведрайоне Останцовый. Так началась их долгая жизнь на Севере.

Сначала Юрий Павлович работал техником-геологом, старшим техником-геологом, геологом в разведрайоне Останцовый, а в феврале 1952 года его перевели старшим геологом в другой разведрайон - Хивовчан. Но и там, и там он занимался разведкой оловорудных месторождений. Это были месторождения Останцовое, Охотничье, Лиственничное, Ново-Останцовое, Хивовчан, Контактовое, Джагын. Теперь все эти месторождения давно отработаны и забыты.

"В 1953 году меня направили на учебу в Томский политехнический институт им. С. М. Кирова, на факультет высших инженерных курсов (ВИК) горных инженеров-геологов, - продолжает свою автобиографию Юрий Павлович. - В мае 1956 года окончил институт и вернулся на прежнее место работы. Занимался разведкой Невского оловорудного месторождения. В ноябре 1956 года был переведен старшим геологом геологоразведочного отдела Омсукчанского горнопромышленного управления, занимался направлением геологоразведочных работ и методикой разведки всех оловорудных месторождений Омсукчанского района Магаданской области. После организации в августе 1957 года Омсукчанской комплексной геологоразведочной экспедиции СВГУ, работал ее главным инженером, а затем начальником".

В начале мая 1959 года Юрия Павловича Рожкова вызвали в Магадан, в Северо-Восточное геологическое управление, чтобы назначить начальником Пенжинской экспедиции. Тогда экспедиция базировалась в поселке Хасын, вблизи Магадана.

- Езжай в Хасын, занимайся организацией полевого сезона, - сказал ему начальник управления И. Е. Драпкин. И добавил: - Но в течение этого года подбери для базы экспедиции новое место на севере Камчатки - поближе к району работ. Отстроишь новую базу и в следующем году вывезешь туда геологов и их семьи из Хасына.

Так Юрию Павловичу пришлось в том далеком, 1959 году заниматься сразу двумя большими, самостоятельными делами: руководить действующей геологической экспедицией и строить для нее новую базу.

Действительно, из Хасына добираться до района работ, в Корякское нагорье, было сложно. Порой на дорогу уходили целые месяцы, и для работы оставалось очень мало времени. Потому и встал вопрос о переносе базы.

Весь май и начало июня Юрий Павлович обследовал долины реки Пенжины и ее крупных притоков, отыскивая место, пригодное для строительства поселка геологов. Прошел от Усть-Пенжино, через Первую и Вторую речки, через Манилы, Три Юрты и Каменское до Тиличиков. В результате он остановил свой выбор на относительно высокой правой террасе в устье Первой речки, впадающей с севера в Пенжинскую губу. Это и определило в дальнейшем название поселка - Первореченск.

Построить поселок в голой тундре, да еще вдали от жилых мест - дело сложное. В верховья Пенжины и ее притока реки Белой, где росли лиственницы и тополя, отправили бригады лесорубов. Готовый лес сплавляли по воде. Кроме того, вдоль Пенжинской губы собирали плавник, который годился для строительства. В то же лето пароходом привезли 20 комплектов деревянных домов размерами 5х6 метров. Для строительства и сборки зданий организовали две рабочие бригады. Дело пошло.

Весной 1960 года строительные работы были продолжены. К осени несколько жилых домов, общежитие, а также срубы камерального здания и лаборатории уже красовались над водами Пенжинского залива.

Геологи экспедиции тем временем работали на своих участках, выполняли геологические задания, поставленные им на полевой период. Когда пришла пора возвращаться домой, их вывозили уже не в Хасын, а на новую базу - в Первореченск.

Конечно, дома еще не были готовы, и геологам пришлось включиться в строительство. Штукатурили, белили, красили, клали печи. Зима 1960-61 годов была первой для коллектива Пенжинской экспедиции, проведенной в новом поселке, на камчатской земле.

Так, волею судьбы, Юрий Павлович Рожков стал первостроителем геологического поселка Первореченска в устье реки Пенжины. Поселок этот три с лишним десятилетия был родным для сотен геологических семей. В нем рождались и вырастали дети, на погосте оставались могилы близких людей.

Трещит мороз, поют метели,
Снег белым пологом лежит.
Как быстро все же вы сумели
Ту речку Первую обжить.
Скрипела тротуаров пара
Под тяжестью литых сапог,
Звучали песни под гитару,
И веселились кто как мог (157).

В том, 1961 году в составе Пенжинской экспедиции работало около двух десятков геологических партий. Среди геологов были люди, чьи имена в дальнейшем стали широко известными и авторитетными среди коллег: З. А. Абдрахимов, С. А. Мельникова, Р. А. Бикмаев, А. Г. Погожев, В. П. Похиалайнен, Б. В. Лопатин, А. А. Коляда, М. Н. Руфанов, Г. К. Мазурин, Ю. М. Резник, А. И. Поздеев, В. В. Караман, А. С. Фисюк, Ю. Б. Гладенков и другие. Но даже среди этих уже намечавшихся авторитетов, выделялся Юрий Павлович Рожков. Выделялся серьезностью, даже некой суровостью, твердостью характера, умением отстаивать свою точку зрения и интересы коллектива.

В 1964 году на базе Пенжинской экспедиции и Камчатского райГРУ было создано Камчатское территориальное геологическое управление. Пенжинцы, уже несколько лет жившие на территории Камчатской области, стали, наконец, "законными" камчатцами. Дороги не вели их больше в Магадан, а вели теперь в Петропавловск.

"В 1966 году было открыто Малетойваямское серное месторождение в Олюторском районе, - пишет Юрий Павлович Рожков. - Первые два года разведка месторождения велась из Первореченска, а в 1968 году руководством Камчатского ТГУ было решено выделить ее, а также разведку Олюторского ртутного месторождения в отдельную структурную единицу с базированием в поселке Корф".

Приказ о создании новой самостоятельной партии звучал так: "В целях повышения эффективности работ по разведке Малетойваямского серного месторождения и во исполнение приказа №502 от 20 сентября 1968 года по Министерству геологии РСФСР с 1 октября 1968 года создать Малетойваямскую комплексную геологоразведочную партию с непосредственным подчинением управлению. Место базирования партии - поселок Корф Олюторского района.

Начальником партии назначить Юрия Павловича Рожкова, главным геологом - Альфреда Евгеньевича Конова".

Так Рожкову пришлось еще раз заняться обустройством "гнезда" для геологов, на этот раз в Корфе. Для начала был куплен частный дом, который служил и общежитием, и конторой. Затем приступили к строительству своих домов и производственных помещений.

Изучение Малетойваямского месторождения серы Юрий Павлович считал чуть ли не главным делом своей жизни. Он знал это месторождение, верил в него и любил его. Годы, проведенные на Малетойваяме, были для него счастливыми. Если обратиться к книге В. Яхонтова "В гостях у морских и оленных людей", то и о Рожкове тех лет можно найти в ней несколько интересных строчек:

"В Рожкове есть что-то одновременно от ученого и неисправимого бродяги-поисковика. Выше среднего рост. Простое лицо, темноволос. Не расстается с шапкой-ушанкой и стеганкой с меховым воротником. Но тронь его любимого конька - перспективы развития Камчатки - заслушаешься! Он подробно расскажет и исторически докажет, где залегают какие руды и в каком количестве, где и почему нужно строить города, где - просто временные поселки. Юрий Павлович умеет мастерски управлять оленьей и собачьей упряжками, стрелять уток и гусей влёт, поставить палатку и наладить походный быт.

- Когда мы попали в Малетойваям, - говорит Рожков, - обратили внимание, что по всей долине, куда ни сунься, вода пахнет тухлыми яйцами. Партию тогда возглавлял доктор геолого-минералогических наук Георгий Михайлович Власов… Малетойваям - одно из самых крупных месторождений серы на Камчатке…".

Увы, недолго пришлось Юрию Павловичу руководить Малетойваямской партией. Дела на месторождении шли не так, как хотелось. Объект был на контроле Министерства геологии СССР, спрашивали за него жёстко, но у камчатских геологов не хватало технических средств, материалов, многого другого для своевременной и качественной разведки. "Особенно плохо работал в КТГУ отдел материально-технического снабжения", - утверждает Юрий Павлович, объясняя причины неудовлетворительной работы партии. С ним спорит бывший в ту пору начальником КТГУ Вадим Михайлович Никольский: "Все было не так однозначно, и Рожкова мне в конце концов пришлось снять с работы".

"Основная причина освобождения меня от должности - невыполнение плана буровых работ на Малетойваямском месторождении серы из-за нехватки оборудования, инструмента, жилья и так далее, то есть разрыва между задачами и материально-техническим обеспечением геологоразведочных работ", - настаивает Рожков.

"Юрий Павлович Рожков был снят с должности по прямому указанию начальника Главвостокгеологии Мингео РСФСР Ивана Семеновича Бредихина, который посетил Камчатку в 1969 году, - пишет В. М. Никольский в другом письме автору этой книги. - Экспедиция имела сплошь отрицательные показатели… Мне пришлось поддержать Бредихина".

Как бы то ни было, а 25 октября 1969 года приказом по КТГУ Юрий Павлович с должности был снят и назначен начальником поискового отряда той же партии. "Никольский мне тогда предлагал выехать из Корфа куда угодно, предлагалось несколько мест, но я остался в Корфе", - вспоминает он.

В этом они с В. М. Никольским не расходятся в сообщениях. Последний пишет: "Я вызвал Ю. П. Рожкова в Питер и предложил ему: 1) работу и трехкомнатную квартиру в областном центре - отказался; 2) то же в Елизово - отказался; 3) уговаривал на должность главного геолога экспедиции в Корфе - не согласился".

После десяти лет работы в должности первого руководителя остаться в коллективе рядовым специалистом - для этого надо иметь характер… Но Рожков его имел и остался. Но в глубине души обида горела, а потому, когда предложили пойти начальником Айнаветкинской партии, согласился. Это было в январе 1970 года.

"Побывав летом 1970 года у него на Айнаветке, я увидел, что Юрий Павлович в своей стихии поисковых (легких) работ, - продолжает В. М. Никольский. - Дела у него шли хорошо, он успокоился, но… прежних дружеских отношений у нас уже не было. Жаль".

Партия занималась поисками рудных тел на Айнаветкинском оловорудном месторождении. Здесь проходились канавы, которыми уже при Рожкове были вскрыты новые участки оловорудной минерализации: Олений, Восточный, Дальний. Работа увлекла, любимый Север оставался с Юрием Павловичем. Казалось бы, что еще надо? Но…

"В начале 1972 года Министерство геологии РСФСР начало подбирать руководящие кадры для разведки в Омсукчане крупнейшего месторождения серебра (и золота) Дукат, - вспоминает Рожков. - В начале марта заместитель министра Зубарев позвонил Никольскому и сказал: "Передайте Рожкову, что МГ РСФСР предлагает ему перейти работать на Дукат главным геологом". Я в это время был на Айнаветкинском оловорудном месторождении, завозил грузы и вел подготовку к летним работам. Никольский дал указание начальнику нашей Олюторской экспедиции Ивану Усольцеву срочно вывезти меня с Айнаветки. Когда я вернулся в Корф, Усольцев связал меня с Никольским, и тот передал мне приглашение Зубарева. Одновременно стал просить меня остаться в экспедиции, не уезжать. Я ответил, что обо всем подумаю.

Тогда Никольский срочно вызывает в КТГУ Альфреда Конова, который работал в это время главным геологом Олюторской экспедиции, и предлагает должность начальника Геолого-съемочной экспедиции. Меня же 16 марта назначает главным геологом ОКГРЭ. Что тогда повлияло на Никольского, не знаю…".

Более трех лет работал Рожков главным геологом Олюторской ГРЭ. Именно в это время начинаются разведочные работы на Сергеевском золоторудном месторождении, активизируются работы на Айнаветке, Хрустальном оловорудном месторождении, выделяется перспективная Ичигинская золоторудная зона. Одним словом, геологические результаты экспедиции начинают по-настоящему впечатлять.

В 1975 году из состава экспедиции выходят партии, занимающиеся разведкой Сергеевского месторождения и поисками россыпей в Пенжинском районе. Они объединяются в Северо-Камчатскую ГРЭ и переезжают в Первореченск. Оставшуюся без них Олюторскую экспедицию возглавляет Юрий Павлович Рожков. В его жизни начинается новый этап - руководство всеми геологоразведочными работами в Корякии.

Именно в это время, в апреле 1975 года исполняется 25 лет работы Юрия Павловича в геологии. Он уже ветеран труда, имеет звание "Отличник разведки недр" и орден "Знак Почета". Его выбирают членом Олюторского райкома КПСС и кандидатом в члены Корякского окружкома КПСС.

Через год, 29 апреля 1976 года, Юрий Павлович первым на Камчатке получает звание "Заслуженный геолог РСФСР".

При Рожкове Олюторская экспедиция имеет хорошие экономические показатели и геологические результаты. В Корфе строятся несколько жилых домов для геологов. Жизнь начинает обретать стабильные и ясные перспективы. И вдруг в 1977 году к экспедиции вновь присоединяют те партии, которые отошли от нее два года назад. И не просто присоединяют, а еще и передают огромные экономические издержки в 2 миллиона рублей, которые появились при разведке Сергеевского месторождения. Как ни сопротивлялся этому Юрий Павлович, но приказ управления пришлось выполнить. И принять для экспедиции новое название - Северо-Камчатская.

Вскоре у экспедиции появляется новый объект - Аметистовое золоторудное месторождение. За ним - кондыревские россыпи. Объекты требуют большой организационной работы, которая затрудняется огромными расстояниями и нехваткой оборудования.

В августе 1983 года происходят кадровые изменения в Камчатском ПГО, как с некоторых пор стало именоваться Камчатское геологическое управление. Генеральным директором ПГО назначают колымчанина Виктора Ивановича Лаштабега. Новый генерал принимает дела, а вскоре решает заменить некоторых руководителей структурных подразделений проверенными людьми из своей, колымской команды. В число подлежащих замене попадает и Рожков.

"Лаштабег заявил мне: "Или Вы уходите сами, или в конце концов я Вас уволю", - рассказывает Юрий Павлович. - Чтобы не трепать себе нервы, 12 декабря 1983 года я сам написал заявление на имя Лаштабега с просьбой освободить меня от должности начальника экспедиции и оставить работать в Корфе на другой должности. Он же предлагал мне выехать с Камчатки, даже предлагал спецрейс самолета до Ростова, чтобы я выехал сам и "вывез бы свою библиотеку". Я отказался и ответил ему, что останусь до тех пор, пока не восстановят мое доброе имя.

В первый год что только они ни делали, чтобы на чем-нибудь подловить меня, все беды сваливали на меня, считали вредителем и даже просили заняться мною КГБ района (о чем мне года полтора спустя сказал уполномоченный КГБ в районе Александров).

Через год Лаштабег все-таки изменил отношение ко мне. Прилетая в Корф, всегда заходил в геолотдел, чтобы поговорить. При этом почему-то повторял одну фразу: "Юрий Павлович, Вы герой…". Что он имел в виду, я не спрашивал".

Целых десять лет после ухода с должности начальника Северо-Камчатской экспедиции работал Юрий Павлович Рожков в геолотделе ведущим специалистом по поискам и разведке. При его непосредственном участии заканчивались детальные разведочные работы на Аметистовом месторождении, писался отчет. С его участием выбиралась площадь для постановки поисков на россыпную платину, которые, как известно, привели к головокружительному успеху.

Но годы брали свое, и в 1993 году Ю П. Рожков засобирался на пенсию. Провожая Юрия Павловича в Ростов-на-Дону, где он решил обосноваться, друзья-геологи, как издавна водится у северо-камчатцев (пенжинцев, олюторцев), подарили ему прощальную поэму:

И пусть нелегкою была стезя
Скитаний, вдохновений и открытий,
Но рядом были добрые друзья,
О них Вы память в сердце сохраните.
Иные разлетелись кто куда,
На новом месте быстро обживутся.
Другие не вернутся никогда,
Лишь имена на картах остаются.
Мы верим, что пройдет немного лет,
И все вокруг у нас преобразится.
И оживет оставленный здесь след,
И рудник Аметистовый родится.
И рудных, и нерудных - целый рой!
Инвесторы нам обобьют пороги!
И будет кто-то вспоминать порой
Первопроходцев трудные дороги.
А это значит - прожиты не зря
Десятки лет на Севере суровом,
И первый флаг поднимет здесь заря,
И день в России здесь начнется новый.
Но где-то жизнь еще другая есть:
Сады бушуют, яблоки роняя…
Красот вокруг никак не перечесть…
Струится Дон, и казаки гуляют.
Всегда не поздно новый путь начать,
В саду возиться, радость получая,
На лето привозить к себе внучат,
И фруктами кормить их, не считая!

3.

Перед уходом на пенсию Юрий Павлович Рожков получил письмо от главы администрации Камчатской области В. А. Бирюкова и заместителя председателя областного Совета народных депутатов А. Д. Реброва. В письме, в частности, говорилось: