Люди решают все

Олег Тараско в 1978 году окончил Томский политехнический институт и получил направление на работу в Дальневосточное геологической управление. Там его определили в знаменитую Многовершинную партию, которая занималась разведкой одноименного месторождения. Горные инженеры тех лет помнят, что почти все передовое в технологии геологоразведочных работ опробовалось и доводилось до кондиции именно там - на Многовершинке, в Комсомольской экспедиции. По стране расходились брошюры с подробныи описанием передового опыта бригад экспедиции и партии по проходке подземных выработок и бурению скважин. В этом оазисе высоких отечественных технологий Олег работал два года, а потом призвался в армию и попал на Камчатку.

Служил Олег на флоте, перед демобилизацией получил звание старшего лейтенанта. Камчатка ему понравилась, и он решил на ней остаться. Обратился в Камчатское геологическое управление с просьбой принять на работу. Ему предложили северную экспедицию - СКГРЭ, где шла разведка Аметистового месторождения.

Это была осень 1982 года. На Аметистовом шли подземные работы, и бурила одна вышка со станком СБА-500. Начальником партии был Солтон Хусейнович Эркенов, главным инженером - Валерий Дмитриевич Виноградов. Организацией бурения занимался именно он, но основное время отнимали у него штольни.

Надо сказать, что на севере очень долго не приживалось серьезное бурение. Геологи отдавали предпочтение горным работам. Наверное поэтому о совершенствовании технологии буровых работ не помышляли. Бурили себе буровики - и ладно, лишь бы керна хватало для описания горных пород и их опробования.

Именно с таким отношением к бурению столкнулся Олег Тараско, прибыв в Аметистовую партию буровым мастером. "После Многовершинки я увидел здесь каменный век в бурении, - признается он. - Прилетел я в ноябре, когда тундра уже была покрыта застругами плотного снега, стояли морозы. Дни были короткими. Главный инженер партии Виноградов повез меня на буровую. Вижу: стоит сарай на металлических полозьях, обшитый в одну доску и обитый внутри жестью. Над сараем - самодельная П-образная мачта, внутри - станок СБА-500. У сарая напрочь разбиты передние ворота, внутри свободно гуляет ветер. Буровиков нет, но станок работает, бурение идет на малых оборотах. Бурили пневмоударником, поэтому все внутри покрыто несколькими слоями перемешанной со снегом пыли. Буровиков обнаружили в малюсеньком отгороженном закутке с железной печкой. У них ведро соляры, они то и дело подкидывают ее банкой в печь, там ревет пламя и дает какое-то тепло. Все вокруг грязное, черное, прокопченное.

Бурильщиком был Виктор Гужеля. Он приехал с Украины на заработки, и вот попал в эти условия. Показал нам компрессор ДК-9, электростанцию ДЭС-60. Компрессор стоял прямо на улице - открытый, полуразбитый, весь в масле. Электростанция находилась в маленьком сарайчике на санях, тоже обитом рваной жестью.

Впечатление было гнетущее. Я сталкивался только со стандартными буровыми, где все состояло из блоков, везде было чисто, тепло, можно было работать без ватника. Вся страна уже бурила КССК, с растворами, а здесь до сих пор - пневмоударники. Самое страшное от такого бурения - всепроникающая пыль. Особенно, если буришь по кварцевым рудным зонам, когда пыль - то же стекло. И все это - в легкие.

Позже я понял, что такая организация работ была в психологии северян. Они не могли себе представить, что можно на холоде, посреди тундры бурить с промывочными жидкостями, и тем более с растворами. Ведь все перемерзнет… Как отапливать, чем отапливать? Были попытки бурить глубокие скважины, но они, как правило, заканчивались авариями. Там вечная мерзлота до глубины примерно 100 метров, а дальше были обычные горные породы. По мерзлоте бурили пневмоударниками большого диаметра, скважину не обсаживали, а когда входили в немерзлые породы и начинали применять промывку, то верхние части ствола скважины начинали постепенно оттаивать и обрушиваться. Одним словом, технологии не были разработаны, все было пущено на инициативу и умение самих буровиков, а им нужны были только метры. Я понял, что попал в края с непочатым фронтом работ по разработке и внедрению эффективных технологий. И сразу жизнь показалась прекрасной, все бытовые неурядицы стали пустяшными. Ведь всегда приятно быть пионером какого-то дела, причем дела интересного".

Конечно, взяться за реорганизацию бурения Олегу Тараско не удалось. Во-первых, и уровень низковат - всего лишь мастер, а во-вторых, затягивала текучка. К тому же вечно не хватало то труб, то коронок, то ломался станок, то нужно было ликвидировать аварии. Но идея реорганизации его не покидала, тем более что эта же идея всегда мучила и главного инженера Валерия Виноградова. Когда-то он вместе с Виктором Уваровым и Виктором Романовым внедрял пневмоударное бурение в Сергеевской партии. Тогда оно было технологически передовым, но с тех пор технологии изменились, а на севере продолжали работать, как прежде. Это и мучило, но руки не доходили, текучка держала за горло. Хотя, если честно, не нашлось такого человека, который бы все остановил, переделал, а потом наверстал более эффективной работой.

Таким человеком стал Юрий Викторович Неверов, но это случилось только в 1984 году. Тогда уже заканчивалась разведка на Агинском месторождении, а потому Аметистовое месторождение становилось одним из главных объектов объединения "Камчатгеология". Новый генеральный директор объединения Виктор Иванович Лаштабег почти на всех руководящих постах сменил людей. Убирал местных начальников и ставил своих, приглашенных из Магаданской области, откуда прибыл сам. Северо-Камчатскую экспедицию Лаштабег доверил энергичному, предприимчивому Владимиру Ивановичу Кисилю. На должность главного инженера экспедиции вызвал с Колымы Юрия Неверова.

Юрий Викторович Неверов по его личному признанию, всю свою жизнь мечтал работать на Камчатке. Но не получилось - затянули Колыма, Чукотка. А тут - такое предложение от Лаштабега. Не раздумывая, он согласился. А когда прилетел в Петропавловск и встретился с Лаштабегом, тот сказал: "Главным инженером экспедиции ты еще поработаешь, а сейчас надо Аметистовую партию поднимать. Давай туда начальником".

Так же, как два года назад Олег Тараско поражался каменному веку в технологии работ и в техническом оснащении Аметистовой партии, поражался тому же самому и Неверов - почти ничего за это время здесь не изменилось. "Бурили пневмоударниками, - почти с восхищением таким стойким консерватизмом говорит Юрий Викторович. - Там же все разбивает, на золоте так нельзя работать. Я еще в Северо-Эвенской партии применял на бурении гироскопические инклинометры, позволяющие точно подсекать рудные тела, отклонение в 5 метров считалось браком. А здесь браком ничего не считалось, потому что был настоящий каменный век. Я Северо-Эвенское начинал почти одновременно с Аметистовым, но там уже давно закончили и забыли, а здесь все еще раскачивались…".

Неверов-то и взялся всерьез за технологию и оснащение. Начал с дизель-электростанции. В партии уже год как был сделан фундамент под новую дизельную, привезены два огромных дизеля ДГА-300, стоявшие в заколоченных ящиках. Нужно было строить здание дизельной и монтировать агрегаты. Но не было проекта и знающих людей. Пришлось самому взяться за расчеты и чертежи.

В это время начальник экспедиции В. И. Кисиль нашел хорошую строительную бригаду из армян, привез их на Аметистовую. И началась стройка. Монтировали дизеля под руководством энергетика Зинченко. "Характер у него был неуживчивый, - рассказывает Юрий Викторович, и я забрал его с Аги. Он на раскладушке спал в дизельной, не выходил из нее, пока все не сделал".

С 7 июля по 7 августа 1984 года прошло испытание новой дизельной электростанции, после чего ее начали эксплуатировать.

Следующее, что сделал Неверов, - построил новую компрессорную станцию для подземных работ. После этого всерьез занялся бурением. "Хворостов и его геологи все время меня доставали этим вопросом, жаловались, что плохой линейный и объемный выход керна, медленно идет геологическая информация. А ведь было, по-моему, уже 5 буровых бригад вместе с подземкой. Но бурили действительно плохо, в месяц давали от силы 300 метров. Это же бурёшка, а не бурение. Большую роль сыграл Виктор Борисович Уваров - заключил договор с Ленинградским институтом ВИТР. Я еще по Колыме многих ребят оттуда знал, поэтому сразу же мы стали с ними плодотворно работать. Две проблемы нужно было решить: производительность и качество. Первый раз они приехали - привезли с собой снаряд ССК-59 и ССК-76. И начали…".

"В 1984 году я начал монтаж новой буровой установки со станком ЗИФ-650 и мачтой МРУГУ-3, - рассказывает Олег Тараско. - Настоял на том, чтобы буровое здание было построено из бруса, а мачту полностью укрыли вентиляционным рукавом. Получилась очень хорошая, теплая буровая. Летом 1985 года мы начали ею бурить сразу комплексом ССК. Это была буровая бригада № 1. Начали применять и глинистые растворы. Правда, готовили их сами буровики на буровой. Бетономешалка стояла на санях, воду привозили на водовозке, порошковая глина хранилась в мешках. Надо буровикам изготовить раствор - они берутся и делают. К тому времени почти все освоили бурение алмазными коронками".

Весной 1985 года Юрий Неверов был назначен главным инженером Северо-Камчатской экспедиции. Поработать временно начальником Аметистовой партии попросили заместителя начальника экспедиции Локмана Хусейновича Эркенова. Главным инженером партии стал опытный, грамотный технолог Владимир Шунин.

Летом 1985 года Эркенов уехал в отпуск, вместо него начальником партии назначили Валерия Тимербулатовича Вильданова. В это же время на Камчатку вернулся живший несколько лет в Молдавии Виктор Павлович Романов - бывший начальник Сергеевской партии. Романова приняли на работу в СКГРЭ и назначили заместителем к Вильданову.

Романов не был бы Романовым, если бы не начал строить. Кроме этого, он взялся наводить порядок в поселке и положил начало центральному отоплению. Дело в том, что из системы охлаждения дизелей выходила горячая вода, которая охлаждалась и опять поступала в дизеля. Ее решили использовать для отопления поселка. Сначала провели трубы в школу и столовую, затем стали подключать балки.

"Бурение шло уже более или менее нормально, - вспоминает Виктор Павлович Романов, - но на каждой планерке шел раздрай с тракторами, подвозкой дизтоплива, воды на буровые. И решил я окончательно закончить реорганизацию управления процессом бурения. В дизельной три мощных ДГА, которые обеспечивали штольню и поселок, а буровые получали электроэнергию от своих дизельных электростанций. Это опять же солярка, простои из-за ее отсутствия. Тогда я и решил подать на буровые электроэнергию от центральной дизельной в поселке. Мне возражают: "Людей нет, строевого леса для опор нет…". Многие рабочие Аметистовой были со мной еще в Сергеевке. Они мои подходы знают: я остановил проходку канав и дал канавщикам задание вязать из рудстойки столбы и копать под них ямы. Часть людей растаскивала столбы, энергетики развозили катушки с проводом. За 5 дней мы прокинули ЛЭП до всех буровых, установили трансформаторные подстанции. Все дизеля с буровых были убраны, пошла экономия, улучшилась работа".

10 сентября 1985 года Виктора Павловича Романова назначили начальником Аметистовой партии. К этому времени он еще более улучшил организацию буровых работ. Была сделана централизованная глинистая станция, где находился дежурный. Со всеми буровыми была установлена связь. По первому вызову бурильщиков на буровую выезжали технологи или другие специалисты, везли промывочные растворы, трубы, керновые ящики, шли на документацию геологи. Демонтаж и перевозку буровых вышек со скважины на скважину осуществляли быстро, при помощи специальных бригад. В 1986 году бурение скважин в партии было поднято на должную технологическую и управленческую высоту. Вскоре бригады Аметистовой стали греметь в ПГО "Камчатгеология", а затем и в отрасли по всей стране.

По итогам Всесоюзного соревнования 1988 года буровая бригада № 8 Аметистовой партии СКГРЭ была награждена почетным вымпелом ЦК ВЛКСМ "Наследники стахановских традиций" и денежной премией. Почетными грамотами ЦК ВЛКСМ были также награждены буровой мастер бригады С. А. Рублев и бурильщик И. В. Емельянов. Кроме того, бригаде было присвоено звание "Лучший комсомольско-молодежный коллектив Министерства геологии СССР", а мастеру Сергею Алексеевичу Рублеву - "Лучший буровой мастер Министерства геологии СССР".

Эта бригада приехала на Аметистовую полным составом осенью 1986 года. Руководил ею бригадир Квитко. Позже в нее вливались молодые ребята Кузьменко, Валерий Григорьев, Емельянов, Семенов, заменяя первоначально прибывших. Буровым мастером в бригаде был Сергей Николаевич Костенко. Он и задал темп на хорошую работу. Через год Костенко стал технологом, а вместо него мастером назначили Сергея Алексеевича Рублева. Пришел в бригаду и опытный бурильщик, который до этого был мастером, Сергей Кузьмин. Бригада еще более окрепла, освоила работу с ССК.

Рублев, в принципе, вырос в этой бригаде - начинал в ней помощником бурильщика после окончания Иркутского геологоразведочного техникума. В 1984 году он уезжал с Севера, но через год вернулся и опять работал в этом же коллективе. Человек он был настойчивый, волевой, упорный. Мог аргументированно поставить задачу, солидно поговорить с начальством. Он начал пользоваться в бригаде почти непререкаемым авторитетом еще тогда, когда был помбуром. И при этом это был еще молодой человек, холостяк, в 1988 году ему было 28 лет. По вечерам играл на гитаре, пел, был очень общительным. На работе горел, из буровой мог не выходить сутками. Старший инженер ПТО Северо-Камчатской экспедиции О. А. Гирин рассказывал: "Он не боится идти на конфликт с начальством, если знает, что прав. Гнет свою линию. Бригада его во всем поддерживает. Среди буровых мастеров ему равных нет. Его главное качество - упреждение, он видит на шаг вперед, на перспективу.

Преимущество бригады - в быстрой забурке. На ней они времени не теряют. Применяют растворы, эмульсии, хорошо знают геологические разрезы. И, самое главное, разбираются в тонкостях технологии бурения. Обсадку ставят строго в коренные породы. Аварийности у них мало. У них нет такого, чтобы где-то валялись трубы, не были уложены как надо. Средний возраст бригады 28 лет. У всех за плечами техникум, Семенов заочно учится в институте.

У Рублева всегда заранее продумана перевозка на новую точку. Глубины скважин 300 метров, они в месяц бурят 2, а то и 3 скважины".

Ну как тут не вспомнить после рассказа Олега Гирина рассказ Олега Тараско, приведенный выше. Та же самая партия, то же самое месторождение, в той же тундре, но бурение отличается, как небо и земля.

Была в Аметистовой партии и другая знаменитая буровая бригада - № 4 бурового мастера Леонида Годлевского. Когда-то это была отстающая бригада, в которой буровики менялись один за другим. В 1985 году в ней начал работать бурильщиком Александр Макаров. Одновременно заочно учился в техникуме. С его приходом к бригаде стали относиться серьезнее, увидев, что и она может работать. В 1986 году в бригаду направили бурильщиками молодых специалистов после Киевского техникума Леонида Годлевского и Валерия Шадуро. С тех пор эти трое составили костяк коллектива, который начал работать очень стабильно - в месяц ребята бурили по 500 - 520 метров. Позже к ним присоединились "афганец" Александр Николаев, награжденный на войне орденом Красной Звезды, а также бурильщики Нигматулин и Вячеслав Шевченко. В бригаде стали применять комплекс ССК и пену ГЖС. Эффективность бурения резко выросла, бригада вышла в передовые, стала наступать на пятки бригаде Рублева.

Если сравнить показатели этих бригад по годам, то они будут следующими:

1985 год. Бригада № 4 - набурено 423 метра; бригады № 8 еще нет.
1986 год. Бригада № 4 - 2582 метра, бригада № 8 - 1 023 метра.
1987 год. Бригада № 4 - 3771 метр, бригада № 8 - 5168 метров.
1988 год. Бригада № 4 - 5883 метра, бригада № 8 - 7115 метров.

Юрий Викторович Неверов говорит: "Что решило? Сталин сказал: все решают кадры. Вот и в Аметистовой партии все решили кадры, буровики. При условии, конечно, что мы обеспечили их техникой, снабжали материалами и инструментом. Организация и работа - это уже в партии делалось. Молодые специалисты буквально толпились тогда в отделе кадров экспедиции, принимали на работу только техников и инженеров. Я имею в виду - на рабочие места. На некоторых буровых даже помбуры были с высшим образованием. Бурили ребята нормально, зарабатывали тоже нормально. Может быть, это было расточительством, что инженеры встали за рычаги станков, но к концу детальной разведки бурение на станок в месяц по 1 000 и даже более метров стало чуть ли не нормой. Но тут - кризис… Отрасль стала разваливаться. Где теперь эти люди? Это же золотой фонд страны. Не собрать, уже не собрать…".

ИТОГИ

В 1984 году началась предварительная разведка центральной части Аметистового месторождения (1-я очередь). При помощи штолен, бурения и проходки поверхностных горных выработок была сделана промышленная оценка рудных тел Ичигинское, Изюминка, Фантазия-1, Фантазия-2, а также флангов рудоносных структур 1 и 3 групп жил.

В 1986 году была начата предварительная оценка 2-й очереди месторождения: флангов и глубоких горизонтов наиболее крупных рудных структур

В 1987 году дополнительно были проведены поисково-оценочные работы на участках Мазуринском, Светлом, Рудном и Северном, которые являются флангом месторождения.

В 1991 - 1994 годах на месторождении проведена детальная разведка. Таким образом, Аметистовое золоторудное месторождение было изучено. На это ушло 17 лет (116).

Начинала работы на месторождении Пенжинская экспедиция, проводила - Северо-Камчатская, а заканчивало детальную разведку акционерное общество "Горнорудная компания Корякии", созданное в 1992 году в Палане. В июне 1993 году эта компания получила лицензию на разведку и добычу золота на Аметистовом месторождении. Срок начала добычи был определен концом 1997 года (117). Но экономические кризисы, обрушивавшиеся на Россию одни за другим, так и не позволили этого сделать. К моменту написания этой книги Аметистовое месторождение пустует, АО "Горнорудная компания Корякии" не смогло начать там добычные работы. Базовый поселок разбирается и вывозится окрестными предприятиями. Годы жизни, годы работы тысяч людей пока не оправдались.

Если говорить о самых тяжелых работах - проходке подземных выработок и бурении скважин, то их проведено столько, что можно было бы ими, если соединить в одну линию, достать с Аметистового до поселка Корф. Подземных выработок пройдено за все годы 13, 2 километра, из них горизонтальных - 12, 2, остальное - восстающие, скважин пробурено 167, 3 километра, из них из подземных выработок - 2,3 км. (118).

Date: 2015-12-11; view: 664; Нарушение авторских прав