Обман Оганчи

Ближе к лету 1968 года уволился из экспедиции и уехал в родную Армению начальник Оганчинской партии Яков Шаваршович Геворкян. На его место назначили П. Л. Кручинина, который, кстати, поработал совсем ничего и в том же году уступил должность Щукину. Этот начальник тоже поработал совсем мало - история не сохранила даже его инициалов - и в 1969 году начальником стал А. С. Деркач, которого вскоре перевели в техруки, и назначили руководителем Б. М. Овчинникова. Он уже доработал до самого закрытия партии в конце 1971 года.

"Когда Геворкян ушел, началась чехарда с начальством, - рассказывает В. П. Романов. - Приглашали пришлых. Был, например, хороший специалист из Якутии. Приезжает сюда, а здесь - никакой, потому что условия совсем другие. Следующего берут, и так далее. Дисциплина стала падать, пьянки все чаще. Доходило до того, что меня, при живом начальнике, рабочие просили подействовать на загулявшего хлебопека, потому что партия сидела без хлеба. Поговорил я с пекарем, бражку повыливал, и все пошло нормально. Но мне это надоело. А тут предложили поехать в бухту Сомнения на ртутное месторождение, и я согласился. Тем более что и дипломную работу писал по ртути. В начале 1969 года из партии я ушел".

В том же, 1969 году новый старший геолог Оганчинской партии Джамиль Хасанович Уразуметов написал отчет по итогам работ по основному проекту. Отчет получился компактным, отразившим всю информацию, полученную партией, хотя сам Уразуметов в тот период еще не работал. Подсчет запасов, сделанный автором, дал еще меньшие результаты, чем они были у Романова, - золота 2,35 тонны, серебра - 1,73 тонны (69).

Однако работы еще продолжались. В объемах они выразились следующим образом:

• 1969 год: пройдено по штольне № 3 со штреками и рассечками - 284 метра, проходка шурфов - 3 метра, канав бульдозером и с применением взрывов - 5 457 кубических метров;

• 1970 год: штольня со штреками и рассечками - 609 метров, канав - 6 300 кубов, подземное бурение станком ГП-1 - 147 метров;

• 1971 год: штольня со штреками и рассечками - 237 метров, подземное бурение - 200 метров (70).

Но 25 февраля 1971 года Министерство геологии РСФСР письмом № СТ-6/21-675 все же остановило дальнейшие работы на Оганчинском месторождении в связи с отрицательными результатами, а также потому, что Мингео СССР уже не включило Оганчу в титул работ на 1972 год. Чтобы еще раз убедиться в неперспективности месторождения и необходимости проведения на нем необходимого минимума завершающих работ, в апреле 1971 года в Оганчинскую партию вылетела специальная комиссия. В ее составе были куратор Мингео РСФСР по Камчатскому управлению С. А. Маркова, главный геолог КТГУ Т. В. Тарасенко, старший геолог геологического отдела КТГУ А. Р. Шарга, главный геолог ЮКГРЭ Ю. И. Харченко. Комиссия предложила для завершения исследований проследить штреком северо-восточный фланг жильной зоны № 2 на протяжении 74 метров, а также эту же зону - двумя рассечками и тремя скважинами из этого штрека. Рекомендации утвердил куратор Мингео РСФСР по рудному золоту Г. П. Воларович на специальном совещании в министерстве 28 мая 1971 года. В течение лета 1971 года рекомендации были выполнены, но положительных результатов так и не дали. Тогда решением НТС Камчатского управления от 6 июля того же года дальнейшее проведение поисково-разведочных работ на Оганчинском месторождении было прекращено (71).

В итоге штольня № 3 была остановлена на отметке 589 метров от устья, вскрыв на полную мощность жильные зоны "Удачная", № 3, "Апофиза", "Главная" и № 2. Увы, итоги многолетних работ на месторождении выразились всего в нескольких строчках отчета: "На данном этапе Оганчинское месторождение следует считать не имеющим самостоятельного промышленного значения…" (72).