Глава 5 Дилер 3 page

Ни одного живого профессора или просто физика-теоретика не видел (они, говорят, отдыхают так же закрыто, как и работают, тут для этого полно укромных местечек), зато вся местная прислуга ведет себя так, будто это именно они двигают мировой прогресс вширь и вглубь. На москвичей смотрят свысока, с ленивой спесью, обслуживают в магазинах так, словно делают великое одолжение, жалобных книг тут нет в принципе. Вообще на всех, кто не принадлежит хоть каким-то боком к научно-исследовательской касте, смотрят как на людей третьего сорта. Поневоле вспоминается классик: «...сами хозяева были милейшими людьми, но вот их прислуга... Ох и лютые же лакеи были у графьев Шереметевых...».

Вот такой славный городишко. Обидно, что совсем рядом со столь благодатным местечком (а по совместительству — величайшим наукоградом России) располагается Торквелово — величайшая наркодеревня России. Но ничего, бог даст, мы это дело вскорости поправим...

* * *

К концу первого месяца работы мы уже имели на руках практически полный расклад по всем коллизиям местного наркорынка.

Левый берег (так называемый «рабочий» район) прочно держали торквеловские. Никакой более-менее отчетливой системы рынка здесь не было, царил полнейший бардак и хаос, и удалось выявить только одну закономерность: вся «дурь» на левый берег приходит из Торквелова, других поставщиков нет (да и не нужны они), и все, что там имеет спрос, — дешево и отвратительного качества. Одно слово — отрава.

Работать в бардаке и хаосе всегда труднее (нет единой системы — придется работать с каждой отдельной составляющей этого хаоса). Поэтому для начала мы сосредоточились на правом берегу (институтская часть и «Силиконовая долина»).

В этом районе можно было наблюдать прямо противоположную картину. Здесь в полном объеме присутствовала классическая рыночная система с тремя дилерскими сетями, во главе которой стоял... только не надо падать в обморок... короче, здесь всем рулил начальник местного отдела ФСКН Андрей Иванович Исаев.

Сразу хочу внести коррективы. Не следует считать Исаева этаким злым гением и вообще исключительной личностью. Несмотря на кажущуюся значимость, он просто винтик, деталь отлаженной системы. Но он — активный винтик.

Я вам так скажу, по собственному опыту: среди оперов и сотрудников вообще есть две категории — активные и пассивные. Есть процесс — торговля наркотиками. Ты можешь пробовать что-то изменить, если приставлен для этого государством, но процесс все равно будет идти. Потому что у нас система такая: есть больные люди, наркоманы, есть мафия, которая на их наркозависимости делает огромные деньги, покровители мафии (вообще, на мой взгляд, ненужный термин — это просто те же мафиози, только высокого ранга), «крыша» на местах и так далее...

Вдаваться в подробности нет смысла, уже и так сказано много. Если ты являешься главным борцом с наркотиками в каком-нибудь отдельно взятом населенном пункте нашей страны, у тебя, по сути, только два пути, и выбор каждого из них зависит от твоих личных качеств.

Первый — пассивный. Ты не пытаешься ломать систему, создаешь видимость борьбы с отдельными, особо злостными, ее проявлениями, на кое-что закрываешь глаза и за это получаешь небольшие подношения. Бороться с системой нельзя, потому что тебя попросту тут же уничтожат физически, ты это прекрасно понимаешь. Живешь спокойно, дивиденды небольшие, зато чувствуешь себя уверенно, спишь без судорог.

Второй — активный. Ты так же создаешь видимость борьбы с системой, выдаешь какие-то показатели... А сам активно встраиваешься в эту систему. Допустим, берешь под себя какой-то ее участок. Это если у тебя хватит крутизны, чтобы вытеснить того, кто возглавлял этот участок до тебя и обоснованно доказать всей системе, что так будет лучше. В противном случае система тебя скушает. Если все удалось — дивиденды неплохие, но надо постоянно отстаивать свое место под солнцем, демонстрировать свою значимость, показывать зубы, крутиться. Во сне вздрагиваешь, под подушкой держишь «ствол».

Это не только в наркорынке — все точно так же и в любой другой системе, связанной с криминалом.

Еще один вариант второго пути. Так сказать, местный, заточенный под Черный Яр. По ряду причин ты — круче всей местной мафии. Это, сразу скажу, большая редкость, но в данном конкретном случае получилось именно так. Потому что это непростой, необычный городок с особым статусом. Ты круче всех не только благодаря своим личным качествам, а потому, что за спиной у тебя стоят очень влиятельные люди (это главное, без этого твоя крутизна будет болезненной и недолгой). Ты активный, поддержка есть, делаешь ряд телодвижений и за какой-то небольшой период ухитряешься возглавить практически всю систему. Практически — это потому что есть еще левый берег, на котором работает другая система.

Но это мы рассмотрим позже, а сейчас вернемся к главе местной наркомафии и по совместительству к главному борцу с наркотиками — Андрею Ивановичу Исаеву.

Общий обзор. Исаев — «универсал», на одной специализации не зацикливается. Обеспечивает «дурью» три категории граждан: студентов, местную элиту и героиновых «торчков». Так... По третьей категории прошу извинить, малость оговорился. Скажем так: дает возможность обеспечивать.

В отличие от подавляющего большинства подобных образований в других местах, героиновая дилерская сеть в Черном Яре довольно цивилизованна и на диво упорядоченна. У руля стоят два друга: некто Людвиг Зверев, отпрыск знаменитого академического семейства, — наркоман со стажем и бывший врач, Игорь Прыгунов — просто выходец из семьи интеллигентов, без регалий и вредных привычек. Порошок у них хорошего качества, берут в Москве, у азербайджанцев. Обслуживание наркоманов организовано едва ли не по стандартам нормальной клиники. Вплоть до того, что у них выдаются бесплатные шприцы, ведется амбулаторный журнал и существует индивидуальный подход к каждому клиенту.

Короче, мне про такое ранее слышать не доводилось, хотя я со всеми этими делами тесно соприкасался по работе и вволю общался с коллегами из ФСКН. На этих двоих — Звереве и Прыгунове — замыкаются десятка полтора «ног», которые таскают порошок за дозу — вот вам и вся сеть. Если сопоставить с другими городами, героинщиков в Черном Яре немного, особенно в процентном соотношении с употребляющими другие категориями «дури». Едва ли под пару сотен наберется. Это еще учтите, что тут под боком такая помойка, как Торквелово. Так что процент небольшой.

Что удивило поначалу: если судить по всему массиву полученных данных, Исаев со своей героиновой сети не получает ни копейки. Странно, правда? Зачем тогда ее держать?

Мы это дело анализировали и пришли к выводу: Исаев умный, и у него есть своеобразный кодекс чести. Понимает, что колоться все равно будут, хоть всех дилеров перестреляй. Найдут, где взять, это дело нехитрое. Вот он и упорядочил все и взял под свой контроль. По имеющимся данным, раньше на правом берегу тоже торквеловские промышляли, и была тут плохая статистика по передозам. В прошлом году Исаев одним махом посадил сразу трех дилеров (для одного местного отдела, я вам скажу, это — результат), и теперь торквеловские на правом берегу вообще не работают. И статистика по передозам практически нулевая.

Знаете, я его за это дело даже зауважал. Нет, понятно, что гад — мафиози и все такое прочее... Но умный гад. И с принципами. Раз не берет деньги с героиновой сети, значит, считает это зазорным. Типа того — не пачкается, хотя и мог бы.

Деньги Исаев делает на кокаине и «экстази». Тут, видимо, его принципы со всем в ладу: от «экстази» мрет не так уж много народу (а просто потихоньку становятся дебилами), от кокаина — тем более, и вообще, в народе дурь этих категорий называют легкими наркотиками, почти на уровне с «травкой». Кстати, о «травке»: Исаев борется с этим делом.

Студенты частенько покуривают, берут на левом берегу, у торквеловских. Так вот, если кого на правом с «травой» поймают, карают безжалостно, местечковыми методами (или просто бьют, или на ночь «закрывают» и бьют).

Исаев и его люди — все здешние, работают в тесном контакте с местной милицией. По-другому в принципе и быть не может: в тех местах, где ФСКН и МВД конфликтуют, спокойно работать с наркотиками никак не получается. Ловят друг друга, «сигнализируют» в верхние инстанции по любому поводу, сдают коллег за любой пустяк — какая уж тут работа.

А тут сплошное кумовство. Главный мент — друг Исаева, помогает, чем может, деньги, понятно, честно «пилят» и регулярно отстегивают наверх. Если кто-то думает, что я навожу поклеп на коллег, присмотритесь внимательно, как это все работает в вашем районе.

Итак, благополучный правый берег Исаев единолично взял на себя, остальные сотрудники его отдела занимаются «борьбой» на левом берегу и на трассе Черный Яр — Торквелово, в связке с местной милицией. Контроль трассы, постоянные разборки с торквеловской милицией (это вообще отдельная тема и отдельная мафия), выполнение показателей по статистике — ребята заняты по уши, график у них плотный, имеют с этого хороший кусок хлеба, и начальник их (Исаев) в эти дела особо не вникает. Провалов нет, статистика хорошая, люди довольны — ну и ладно.

Кокаин для местной элиты. Кокаин Исаеву возят из Питера, небольшими партиями, канал установить удалось. Реализует через двоих местных художников-"передвижников", которые и возглавляют местный бомонд.

«Экстази» для молодежи. В реализации участвуют полтора десятка человек из числа технического персонала (в основном лаборанты) университета. Это самая большая по объему категория. Молодежи тут море, как студенты, так и молодые сотрудники исследовательского центра, плюс летом — толпа приезжей столичной молодежи из числа «курортников». Статистика простая: пять с половиной тысяч человек три раза в неделю посещают местные дискотеки, ночные клубы и «плавучие танцполы» (те же ночные дискотеки, только на прогулочных теплоходах). Если хотя бы половина (а неофициальная статистика — 80%) сожрет раз в неделю по «витамину», это уже как минимум две с половиной тысячи таблеток. «Экстази» здесь стоит недорого (двести рублей таблетка), многие приезжие закупают впрок, а основная масса активных посетителей дискотек ест как минимум три таблетки в неделю. Вот и считайте, сколько это примерно по деньгам в сумме за неделю.

По каналу — провал. Из Черного Яра Исаев не выезжает, ведет оседлый образ жизни: такое хозяйство надо контролировать ежеминутно, а переложить обязанности не на кого. Откуда получает «экстази», пока не выяснили, но каждую пятницу регулярно раздает дилерам. У него, вообще, пятница — основной рабочий день недели. Утром, после завтрака, раздает «витаминки», к полудню наведывается в студию к художникам и выдает им «снежок», а потом трое суток напролет контролирует, как все это дело реализуется. Спит урывками, по три часа в сутки, весь понедельник потом «отдыхает». Суровая работа, что и говорить...

Да, с каналом поставки «экстази» получилась какая-то странная штука. Вели Исаева плотно, каждый шаг его — на контроле. За месяц отследили четыре раздачи таблеток дилерам, а факт получения оптовой поставки так и не установили. Откуда же он их берет?!

— У него, наверное, завод в погребе, — кисло пошутил Доценко. — За неделю наштамповал, в пятницу — раздал...

По добытой информации: до 2003 года канал тут был — через Тверь, из Питера, вполне устоявшийся и стабильный. В марте 2003-го в соседнем селе Плотина (двенадцать километров отсюда) были обнаружены двое мертвых курьеров. Почему так сразу — курьеры? А при них была партия «экстази» и «марок» (ЛСД).

Я так скажу, опять же, без лишней профанации деятельности коллег, просто по-житейски: обычно те сотрудники, что находят такого рода трупики, хорошие вещи забирают себе. Ну, то есть партию таблеток и «марок» уж забрали бы обязательно. И было бы в сводке обычное: «обнаружены два мертвых трупа с тупыми следами насильственной смерти...». Хе-хе...

А тут, как на вернисаже, оставили все для всеобщего обозрения.

Некоторые скажут: ну и что, всякое бывает...

В том же апреле, спустя две недели, в том же селе — опять два трупа и опять с партией того же добра!

Все четыре трупа с огнестрельными ранениями из «ПМ» (табельное оружие).

А Андрюха Исаев в то время возглавлял черноярский ОБНОН...

И все, как отрезало: больше ни в закрытых сводках, ни в статистике ДСП (для служебного пользования) — ни слова про «экстази» и ЛСД в районе Черного Яра. Не буду резюмировать, скажу только, что молодежь в Черном Яре не повымирала в одночасье и ночные дискотеки с клубами никто не закрывал... Так что выводы делайте сами.

Образ жизни. Я бы не сказал, что Исаев живет как король и швыряется деньгами. Просто человек с достатком. Квартира в городе, усадьба на Волге (в академическом дачном поселке), две машины — «Мазда» для работы и «Хаммер» для души, аккуратная яхта со спутниковой связью, на которой он позволяет себе раз в неделю прокатиться на острова с молоденькими девчатами на грани совершеннолетия, несколько вполне разумных по размерам счетов в банке, питание в лучших ресторанах — вот вам и все дивиденды от напряженного труда на грани мозгового вывиха...

Насчет банка и связи. Исаев товарищ, вообще, педантичный, прямо как тот немец. Раз в неделю, по вторникам, во второй половине дня, Исаев делает вклады и сразу же отправляет переводы в три адреса. Затем звонит по трем номерам, уважительно обращаясь по имени-отчеству, докладывает, что все отправил и дела идут нормально. Наша «наружка» все это дело зафиксировала.

Чтобы залезть в банковскую систему и взять данные у операторов мобильной связи, нужны полномочия, тут просто лишь одним «шпионством» что-то раздобыть довольно затруднительно (но при большом желании можно).

У нашего начальства такие полномочия были. Азаров быстренько «пробил», что почем, но решил полученными сведениями с нами не делиться, и свое решение честно обосновал на ближайшем утреннем совещании начальников служб:

— Так, ребята... Давайте сразу определимся насчет разграничений по уровням компетенции. Я вам всем доверяю и могу прямо сейчас сказать, кому Исаев звонит и отправляет деньги. В оперативном плане это для вас — полный ноль, потому что работать на этом уровне вам не придется. Никогда. Просто не дадут. Информацию эту самостоятельно использовать вы не сможете. Опять же — не дадут. А если вдруг наш проект когда-нибудь зайдет в тупик... Гхм-кхм... Ну, вы меня поняли, я думаю. Давайте я один буду нежелательным свидетелем. Мне все равно уже — знаю столько, что впору прямо сейчас снайперов засылать.

— Неужели так высоко? — удивился Доценко. — Какой-то там паршиво-провинциальный начальник отдела...

— Да, так высоко... Но все равно — огромное вам спасибо. Мы это обязательно используем в качестве «рычага влияния». Причем в самое ближайшее время. А материалы «наружки» по всем этим «высоким» выкрутасам Исаева — изъять и передать мне. Думаю, не надо объяснять, что такие «сувениры на память» держать у себя не следует...

Ну вот вроде бы и все, что удалось добыть за месяц по «сетям» и Исаеву. Надо было побыстрее устанавливать канал по «экстази» и завершать разработку. «Топтуны» наши докладывали, что Исаев нервничает. Нет, они работали грамотно и правильно, но не следует забывать, что в данном случае их «объектом» был матерый и талантливый опер, по ряду причин примкнувший к мафии. Думаю, он просто нутром чуял, что его «ведут». По себе знаю, когда тебя кто-то «пасет», ты вскоре начинаешь это чувствовать (меня за службу несколько раз разрабатывало родное УСБ, у них активные опера всегда в особом почете), и, естественно, тебе при этом как минимум некомфортно...

В конце июля Доценко решил пересмотреть график работы моего отделения по выходным. Обычно мы выезжали в пятницу после обеда, когда в городе уже было полно народу. А в ту пятницу начали работать с утра, в связке с отделением розыска, которое «вело» Исаева.

Исаев, как обычно, позавтракал на террасе «элитного» кафе на набережной, топтуны наши фиксировали его на видео и слушали узконаправленным микрофоном...

По пятницам и вторникам (напомню, пятница — основной «рабочий» день, вторник — «отчетный») весь наш «розыск» все бросал и полностью сосредоточивался на Исаеве. Завтракает он — пара слушает, пара внимательно следит за его машиной (вдруг курьер в это время втихаря положит товар, а потом даст знак), еще три пары «на перекладных» ждут команды — менять «сопровождение», когда он будет выдвигаться к пунктам встречи с дилерами. Если сопровождать одной или даже двумя машинами, опытный опер это заметит быстро, тут нужно разнообразие. Ну, это уже детали.

Так вот, неделя тотальной слежки: никто из иногородних, кроме питерских с маленькой барсеткой (это те, что кокаин возят), к нему не приезжает, он город не покидает, и, вообще, по докладам «наружки», никто ему ничего не передает. А в пятницу, значит, он едет после завтрака в университетский спорт-клуб, где раздает «экстази» полутора десяткам дилеров. Пять тысяч таблеток в кармане не унесешь, верно? Верно. Вопрос остается открытым: ну и где берет?!

Может, у «наружки» от постоянной монотонной работы глаз замылился — не обращают внимания на какую-то с виду незначительную деталь, которая может все объяснить?

Короче говоря, в ту пятницу утром «розыск» передал нам Исаева сразу после завтрака: от кафе на набережной и до самого вечера его вело мое отделение. Работали четырьмя экипажами, вооруженными узконаправленными микрофонами, видеокамерами и двенадцатикратными биноклями (я был один, Доценко в этот раз не поехал).

Я сидел в машине у спорт-клуба, ждал, когда подъедет объект. С другой стороны на стоянке уже торчала «техничка» нашего розыска, приготовились в очередной раз слушать раздачу таблеток дилерам. Объект задерживался — по времени уже должен был бы подъехать, тут недалеко. Позвонил старшему пары, которая его вела, спросил, где они. Старший доложил:

— На стоянке в сервисе, колесо меняет.

— Пробил, что ли?

— Не знаю. Вроде нормально ехал.

— Ты его видишь?

— Да, он не заезжал. Стоит возле сервиса на стоянке, техники уже поменяли колесо, сейчас поедет.

— Колесо их?

— Эмм... Да вроде бы нет...

— Что значит — «вроде бы»?

— Ну, я особо не разглядел... Но факт — они его запаску сняли.

— Так... А старое куда дели?

— На место запаски поставили...

— Хорошо, смотри внимательно, если что — звони...

В общем-то, понятное дело. Товарищ тут в авторитете, ему, возможно, такого рода услуги бесплатно оказывают. Если и в самом деле что-то с колесом — он одет в костюмчик, пачкаться не хочет, вот и заскочил...

Не успел я как следует поразмыслить над ситуацией, как меня стал домогаться старший ведущей пары.

— Короче, тут такое дело... Он дал техникам деньги.

— Ну... бывает. Значит, честный и не гордый.

— Нет, ты не понял. Он дал им много денег! Я в бинокль смотрел — достал из кармана пиджака пресс евро толщиной в два пальца и отдал. Потом пожал обоим руки и поехал.

— Вы едете за ним?

— Естественно! А что...

— Тормозите.

— Не понял?!

— Тормозите, разворачивайтесь и поезжайте обратно к сервису.

— Гхм... Понял... А зачем?

— Наблюдайте. Объект — вот эти два техника. По любым перемещениям — немедленный доклад.

— Понял...

Я позвонил Доценко, попросил уточнить у «розыскников», не было ли чего похожего в прошлую и позапрошлую пятницу. Доценко перезвонил спустя пару минут: есть такое дело, в прошлую пятницу точно так же заезжал и менял колесо. А по позапрошлой информации нет, тогда его еще так плотно не вели.

Ну вот: есть повторяющаяся закономерность.

В общем, не буду рассусоливать: один из этих техников сразу после убытия Исаева переоделся и куда-то поехал. Мы его «пропасли», и вывел он нас на небольшую усадьбу в пригородном дачном поселке Северный. В течение последующих двух суток мы несанкционированно посетили эту дачку и в подвале обнаружили... мини-завод по синтезу «экстази».

Как видите, мрачная шутка Доценко насчет завода в подвале оказалась пророческой. Мы добыли образец, провели экспертизу — нормальный «экстази», вполне достойного качества.

Все, вопрос по каналу закрыт. Можно, в принципе, принимать меры...

* * *

Я хорошо запомнил тот день. 28 июля 2005 года, четверг...

Никакой патетики, все просто, и обыденно.

В конце утреннего совещания начальников служб Азаров сказал:

— А вас, братья-хохлы, я попрошу остаться...

Это он так дразнит начальника оперативного отдела и меня. Доценко — Горбенко. Мы оба русские, но фамилии — сами видите.

Остались. Азаров подошел к доске, на которой он обычно рисует мелом схемы, раздвинул занавески и явил нашим взорам свое последнее творение.

Наш генерал, если погоны снимут, с голоду не помрет. Нет, он, конечно, не Дали, но то, что в нем умер прекрасный график, — факт.

Доска разделена двойной линией, точно повторяющей географические изгибы Волги, мост где положено прорисован, по обеим берегам — схемы. Слева — торквеловские сети, справа — исаевские.

На левой половине сам черт ногу сломит, описывать — это целое руководство на десяти листах надо приводить. Поэтому остановимся на правой половине. Большую часть правой половины доски занимает композиция «Домик». Центр композиции — очень правдоподобный огромный подсолнух. В нем два чертика с подписями «Бубка» и «Люда». Лепестки также все поименованы готическим шрифтом и пронумерованы — это «ноги». А вокруг, как мыльные пузыри, разнокалиберные кружочки. Клиенты, стало быть. Все это добро заключено в фигуру «домик с колоннами», от которой вверх идут две жирные стрелки: к ромбу с фамилией «Исаев» и к треугольнику, внутри которого написано «мамеды». Рядом с домиком два обычных овала, там обошлось без фауны, в первом — две фамилии художников — передвижников кокаина, во втором — лаборанты. От первого овала стрела к треугольнику «Питер», от второго ничего нет — тут все в своем цикле.

— В принципе, мы готовы к старту активной фазы, — сказал Азаров, с удовольствием рассматривая свое меловое творение. — Задачи первой очереди выполнены. По клинике все проведено, документы оформлены, ремонт сделали, краска обсохнет — через пару дней можно оборудование ставить да запускать...

Клинику я видел. Называется "Лечебно-диагностический центр «Последняя надежда». И не где-нибудь на отшибе, а практически в центре города, в паре кварталов от муниципалитета. Отличное трехэтажное здание сталинской эпохи, монолитное и надежное, стоять будет века. В детали нас не посвящали, но, судя по размаху, наш проект имеет в этом мире довольно ощутимый вес.

Хотя, если честно, с трудом верится, что все это будет работать. Ну, то есть что в эту клинику будут свободно ходить пронумерованные и зарегистрированные наркоманы и получать бесплатные инъекции... Сказка какая-то!

— Разрешите вопрос?

— Да?

— По бесплатным инъекциям. Это, конечно, не по моей части, но мне просто интересно...

— Из каких фондов средства?

— Ну да, типа того...

— Ну, это не вопрос. Если проект попрет, того, что мы изымем, хватит, чтобы разом весь континент «посадить на иглу»! Хе-хе... Короче, поначалу проблем с фармацевтической частью не будет. А потом уже будут как-то решать, у нас там, наверху, полно умников, пусть думают. Наверное, будут все же переходить к практике обычных продаж, как и любого другого лекарства. Но только уже по фактическим ценам, в соответствии с графиками, рецептами и так далее. Гхм... Впрочем, это не наша с вами забота. Наша забота — запустить проект...

Генерал взял мел и написал на фасаде «домика»: «КЛИНИКА». Большими буквами.

Интересно... Какой неожиданный подход...

— Спасибо товарищу Исаеву. С контингентом он нам здорово помог. Я, признаться, поначалу был в тягостных раздумьях: как же мы будем все это стадо в клинику загонять...

Да, это точно. Бери этот «подсолнух», и целиком помешай в клинику. Переход из одного агрегатного состояния в другое. А убери, допустим, вот этих двоих из сердцевины — Прыгунова и Зверева, замучаешься ведь потом всех их клиентов собирать до кучи, да попробуй при этом убеди их, что это все для их же блага...

— А они согласятся?

— А кто их спрашивать будет? Знаешь, когда у человека есть альтернатива — тюрьма надолго или работа на государство, он почему-то всегда выбирает работу на государство. Исключений я пока что не встречал...

А Доценко почему-то вопросов не задает. Как будто он уже в курсе всего. Это что получается, весь этот цирк для меня устроили?

— Теперь к деталям. — Азаров взял губку и двумя мягкими движениями — как кот лапой — стер ромб с «Исаевым» и треугольник с «мамедами».

Пфф... Эмм... Ну вот, приплыли. Такой щекотливый момент — я даже почему-то засмущался, щеками заалел, глазками забегал... Интересно, как это будет: «от имени и по поручению...», «возлагая особые надежды...». Или как?!

— Изымаем из системы Исаева. Отрезаем схему от поставок: перекрываем героиновый и кокаиновый «каналы». И все — можно начинать работу. Вопросы?

— А «экстази»?

— Что — «экстази»?

— Ну, завод этот, дилеры, молодежь...

— Ну, это уже проблема сугубо местного характера, никаких перспектив в оперативном плане она не представляет. Завод зарегистрируем, оформим, как положено, пригласим специалистов, доведем до ума технологический цикл. В клинике будет несколько аптечных киосков, где любой совершеннолетний гражданин, имеющий справку о нормальном состоянии здоровья, сможет купить «экстази» по реальной цене фармакологического продукта. Норма отпуска — одна таблетка в руки...

Ни фига себе! Какая жуткая крамола с точки зрения действующего законодательства... Слышали бы сейчас мафиози, делающие состояния на «экстази», и их лобби в госструктурах, что мы тут замышляем!

— Дальше уже идут задачи второй и третьей очереди: охрана и оборона клиники и пресечение попыток создания новых каналов поставок. Вот это — да, этим мы и будем заниматься. Но — позже. А на данном этапе наши задачи: изъять из системы Исаева и отрезать систему от поставок... Вопросы?

— Что значит — «изъять»? — Я не наглый, просто вот именно в этом вопросе хотелось бы полной конкретики. — Как мы это сделаем?

— В данном случае существует три варианта решения этого вопроса. Первый — уговорить его не маяться херней и бросить все это дело...

Тут генерал покрутил головой и, не удержавшись, хихикнул. Для любого, кто хоть чуть-чуть разбирается в существе вопроса, это полный бред. Для тех, кто не разбирается, поясняю: поймали мы на нашем берегу чучмека с баллоном опия-сырца, объяснили ему, ша, теперь тут хода нет, здесь мы стоим, все из себя до задницы крутые и неприступные. Потребовали дать слово, что больше — ни-ни, и... отпустили обратно!

Да, чучмек через нас теперь плавать не будет. Он в другом месте переплывет. И всем расскажет, что тут теперь стоят крутые, переплывать надо в другом месте...

— Второй — посадить. Вариант вполне реальный, но в крайней степени непрактичный. Посадим — спалим всю сеть, открытие клинки затянется на неопределенный срок. Кроме того, сами понимаете: сразу же ведь нового поставят. Свято место пусто не бывает. Потом придется его выпасать, разрабатывать и сажать — и так до бесконечности...

Это верно. Исаев крут, но он всего лишь винтик в существующей системе. Сядет — сдаст всех, кто под ним (кто над ним — все равно выкрутятся, им все это как с гуся вода). Громкое дело для прессы, куча «дилеров» — безнадежные наркоманы, что за дозу носят порошок себе подобным... Клиенты останутся. Поставят нового товарища, слепят сеть по новой и, правильно заметил генерал, так до бесконечности...

— Третий вариант — ликвидировать физически. То есть попросту — убить.

Эээ... Я не ослышался? Что, вот так все просто, в лоб?!

— Чего ты так смотришь? Что-то не понятно? Спрашивай, не стесняйся.

— Эмм... Так сами же сказали — на его место поставят нового. Того потом тоже будем валить? Потом еще кого-то поставят — опять валить, и так до бесконечности?

— Вон ты о чем... — Азаров смотрел на меня пристально, как бы взвешивая, стоит ли обсуждать со мной эту тему или нет. — Нет, это все продумано, я сейчас доведу... А вот по самой формулировке... Может, какие-то вопросы морального плана...

— Нет, Иван Алексеевич, вопросов такого плана не будет. Мы не про студента-наркомана говорим. Не про карманного воришку. Я с самого начала в разработке, прекрасно знаю, что это за тип. Надо — убьем, это не проблема. Есть вопросы чисто технического плана.

— Уфф... — Азаров с видимым облегчением вздохнул, машинально расслабил безукоризненно завязанный узел галстука и признался: — Честно говоря, основное затруднение было как раз этического характера. Все-таки дело необычное, новое... Экхм... Ну хорошо... Эмм...

— Вопросы.

— Да, вопросы. Слушаю.

— Кто конкретно будет исполнять?

— Ты. Лично. Надо — привлекай людей из своего отделения. В общем, на твое усмотрение.

— Понятно...

— Объяснить, почему именно ты?

— Да нет, в принципе...

— Ну уж нет, давай сразу расставим все точки где надо. Чтобы между нами не было недомолвок.

— Вообще, есть такой вопрос. Вот там у нас есть отдел обеспечения. Такие все из себя секретные...

— Хм... — генерал озадаченно нахмурился. — Вот не ожидал... И что, остальные тоже так думают?

— У нас в управлении люди не особо-то разговорчивые... Но есть такое дело — когда они тут были, все косились, догадки строили...

— Пусть не строят. Сообщаю: это сплошь технический персонал, специалисты разных профилей самого высокого класса. Каждый на вес золота, поэтому бережем. В оперативных мероприятиях не участвуют, и вообще, вся наша кухня их не касается, это совсем другая категория. Чем именно занимаются — извини, сейчас объявлять не уполномочен. Может быть, как-нибудь позже, когда проект уже на ноги встанет...