Глава 1. Над Обводным каналом висело плотное марево выхлопных газов, слившееся вдали с низким серым небом

Светлана Мерцалова

Под звуки меренге...

Светлана Мерцалова

Под звуки меренге...

Глава 1

Над Обводным каналом висело плотное марево выхлопных газов, слившееся вдали с низким серым небом.

Желтоватый свет фонаря с набережной тускло освещал запруженную транспортом улицу.

Вечер еще не наступил, но от смога и серого неба на улице стало темно, и кое‑где уже зажглись витрины и фонари.

Машины громко гудели. Каждый из водителей считал своим долгом выйти наружу, посмотреть в даль, плюнуть, нецензурно выразиться, но ничего не помогало.

– Черт, мало мне своих проблем, а тут еще.., – чертыхнулся Саблин. – Уже час, как я торчу здесь.

Он с тоской смотрел на неподвижный ряд машин за окном, и вспоминал всю цепочку странных происшествий, случившихся с ним сегодня. Перебирая в уме факты, он еще больше запутался. Все было настолько противоречивым, что его охватило чувство полнейшего бессилия.

На лысине выступили капли пота, а вокруг глаз, словно после бессонной ночи, залегли темные круги. Ему стало душно, и Саблин расстегнул ворот рубашки.

– Да, шанс выйти целым из этой передряги ничтожно мал, – сказал он сам себе, протирая запотевшее от дыхания стекло. – Да. Шанс настолько мал, что и не хочется бороться. Все равно они не оставят меня в покое.

Ну убьют меня не сегодня... Днем раньше, днем позже... Какая разница?

Тут какой‑то мужчина заглянул к нему в окно. В темноте его лицо показалось зловещим. Саблин вздрогнул всем телом и чуть не закричал. Зачем он заглянул? Не любопытства же ради? Неужели они уже нашли его? Саблин почувствовал, как в нем волной поднимается слепой, иррациональный страх. У него пересохло во рту и защемило сердце. Бежать! Но... как? Как это сделать, если ты находишься в пробке? Он бросил разъяренный взгляд на запруженную улицу, словно она и была виновницей всех его бед.

Спокойно, приказал он себе. Не волноваться! Ведь так много всего еще нужно сделать...

Как хочется курить, чтобы хоть ненадолго отвлечься от нестерпимого ожидания и собраться с мыслями.

К черту врачей! Не может он сегодня думать о здоровье.

И понадобится ли ему здоровье в будущем – это вопрос спорный.

Саблин достал из ящика для перчаток мятую пачку с единственной сигаретой и прикурил. Где? Когда я прокололся? Хотя нужно думать не об этом. Нужно думать о том, как от них скрыться. О том, где и на чем я прокололся, можно будет подумать на досуге... если, конечно, останусь в живых...

К счастью, машины стали медленно трогаться с места, и Саблин почувствовал себя лучше. Он осторожно вырулил, постепенно набирая скорость. Поворот. Еще один. Он посмотрел внимательно в зеркало заднего вида.

Никого. Может быть, они еще не начали погоню за ним. Может быть, он сам себя накрутил.

Он выключил зажигание и положил голову на руль. Нужно немного прийти в себя. Сейчас предстоит самое тяжелое – объяснение с Лизой...

Это будет нелегко, уж он‑то знает. За столько лет он узнал ее вдоль и поперек... Хотя в данный момент, он не был уверен, что знает свою жену. Как она отнесется ко всему?

Лиза – яркая, дебелая блондинка, с которой его давно уже ничего не связывало, кроме взаимной ненависти.

Она могла сутками висеть на телефоне, жалуясь подругам на свою никчемную жизнь, загубленную ее «паразитом‑мужем», смотреть сопливые телесериалы и ходить по магазинам.

Саблин зарабатывал неплохо, что позволяло ей не работать, целыми днями капризничать и требовать совершенно невозможных вещей: новую шубку, отдых на Мальдивах, шопинг‑тур в Париж...

Саблин терпеливо изображал из себя подкаблучника, никогда не перечил, и не потому, что не мог поставить ее на место. При желании он мог быть и жестким, но ему было лень спорить с ней. И он делал вид, что со всем соглашается, так как все равно делал все по‑своему.

Почему он женился на ней? Она ничем его не привлекала, ему нравился совсем другой тип женщин. Наверное, для того чтобы иметь кого‑то рядом и иметь хозяйку дома. Не весь же век бобылем жить...

А может это Лиза вцепилась в него, как клещ, и он по своей мягкотелости не смог ей отказать. Сейчас он уже этого не помнит. Да и не важно это...

* * *

Как обычно, Лиза висела на телефоне, сплетничая с кем‑то. Саблин с отвращением посмотрел на нее: яркий макияж и вытравленные до белизны волосы смотрелись вульгарно, а распахнутые полы халата обнажали дебелые ляжки...

На столике стояла открытая бутылка ликера. В пепельнице дымилась зажженная сигарета.

Саблин уже давно не глядел на нее. Сейчас увидел и аж задохнулся от ненависти – глупая, неопрятная, ленивая баба.

Молча подошел к ней и нажал на клавишу. Телефон отключился.

– Целый день только и делаешь, что сидишь у телефона. Где твой заграничный паспорт?

– Ты что, рехнулся? Зачем ты выключил телефон?

Что Лерка подумает обо мне? – закричала она, удивленная поведением супруга.

Обычно Саблин был выдержанным и всегда контролировал себя, чего нельзя было сказать о ней.

– Начиная с этого момента не важно, что подумает Лерка. Где паспорт? – переспросил он.

– Не знаю. Отвяжись... Там же, где и твои документы. В серванте, – ответила Лиза.

– Мой паспорт в серванте, где он и должен быть, а твоего там нет. Где твой? – наступал Саблин.

– Откуда я знаю? Ты что ко мне привязался? –огрызнулась Лиза.

– Мне нужен твой паспорт. Вспомни...

Лениво поднявшись с кресла, Лиза прошла в спальню. Минуты через три она вышла оттуда, держа паспорт в руках.

– Вот.

Саблин засунул паспорт в карман пиджака, продолжая что‑то искать на столе.

– Что‑то ты неважно выглядишь. С тобой все в порядке? – поинтересовалась Лиза, наблюдая за осунувшимся, побледневшим Саблиным.

– Сегодня не самый веселый день в моей жизни, –тяжело произнес он.

– Объясни, черт побери, что с тобой произошло? –спросила Лиза.

– Мы уезжаем через пару дней на Карибы. Я уже заказал...

– На Карибы? Почему так быстро? Я не готова, – закричала Лиза.

– Что тут готовить? Взяла купальник и...

– А эпиляция, а солярий? Ты что думаешь, я выйду бледная, как поганка, на пляж?

Саблин резко повернулся.

– Ну и что? Да кому ты там нужна? Кто на тебя смотреть будет? Ничего этого не нужно. И вообще ты не должна НИКОМУ НИЧЕГО говорить, – последнюю фразу Саблин сказал почти шепотом.

– Это все? Больше ты меня ни о чем не попросишь? –

Лиза сильно хлопнула ладонью по столику.

Недопитая рюмка с ликером опрокинулась. Лиза вытерла липкую жидкость полой халата. Саблина от этого жеста чуть не стошнило.

– Ты что, рехнулся на старости лет? Едем отдыхать, а я не должна никому говорить, – она закричала в полный голос. – Ты что, издеваешься? Я только и жду, когда ты свалишь, чтобы рассказать всем. Меня прямо всю распирает.

Саблин уже не знал, как ее остановить. В его планы не входило, чтобы все соседи услышали, что они едут на Карибы.

– Успокойся. Ты этого делать не будешь. Я не терял время даром, пока ты искала паспорт, я отключил телефон. И на мобильнике, насколько я помню из твоих утренних жалоб, денег нет. У тебя всего два дня и очень много дел. И нет времени, чтобы висеть на телефоне...

– Почему это секрет? Ничего не понимаю, – Лиза вопросительно посмотрела на него.

– У меня неприятности на работе, поэтому я не хочу чтобы кто‑либо знал о нашей поездке.

– Дожили. Ты мне ничего не рассказывал...

– Ну рассказал... И что? Чем ты мне можешь помочь?

– Какой толк помогать сейчас, когда неприятности уже случились. Надо было раньше думать. Ты ни на что не годен!

– Зато ты, за что бы ни взялась, все у тебя спорится, – ехидно заметил Саблин.

– Что, все так погано? – переменила тему Лиза.

– Да, все так плохо, что хуже некуда, – болезненно поморщился он.

– Я и смотрю – говоришь о поездке, а у самого рожа бледная, как у покойника. Вот ведь не повезло с мужиком! И так ничего хорошего в жизни, а тут еще... – она одним глотком опустошила рюмку. – Старый осел!

– Я тоже не могу похвастаться, что мне повезло с половиной, – и он с ненавистью посмотрел на ее бесформенные ляжки.

Лиза быстро запахнула халат.

– Ну ты и зануда!

– Это для тебя не новость! Все, я пошел! Будь умницей. Не пей больше, – он сказал это на ходу, закрывая дверь.

Лиза крикнула ему вдогонку все, что она думает о нем, обильно заправляя матом. Потом схватила трубку –гудков не было.

– Черт бы его побрал! Ублюдок! – и, выругавшись, Лиза кинула трубку на пол.

Закурив сигарету она задумалась. Что за чушь он нес?

Если у него неприятности, то какого черта мы едем на Карибы? Когда у человека проблемы, то он пытается с ними разобраться, а не едет отдыхать...

Не буду заморачиваться. Просто старый маразматик выжил из ума. Вот и все! Вот Лерка позавидует! Почему я ничего не должна говорить ей? У него проблемы на работе, а Лерка к этому не имеет никакого отношения...

Сняв халат, она взглянула на себя в зеркало и поморщилась. То, что она увидела в зеркале, не обрадовало ее.

Черт, как я поплыла! Невозможно поверить, что когда‑то меня называли стройняшкой. Это из‑за того, что в последнее время я пристрастилась к ликерам. Ничего не поделаешь – годы берут свое...

Затушив сигарету, Лиза натянула свитер с джинсами, и выскочила на улицу.

* * *

Лерка, облаченная в белый узкий халатик, как всегда, была элегантна. Смуглая, холеная, изящная.

«Мы ведь почти ровесницы, а я рядом с ней выгляжу, как тетка с периферии. Как так получилось?»

Лерка усадила ее на мягкий диван и предложила кофе с печеньем.

– Убери печенье. Я и без сладкого поплыла. Мне уже в зеркало не хочется смотреться, – невесело хохотнула Лиза. – Каждый раз один и тот же вопрос: неужели эта толстая тетка в зеркале – и есть я? Так погано после...

– Да, ты поправилась, – согласилась Лерка. – Может, коньячку?

– Выпью, с удовольствием.

Лерка поставила на стол две рюмки и пузатую бутылку. Плеснула несколько капель себе и полрюмки Лизе.

– Нужно привести меня в порядок, но времени немного, от силы часа два, – попросила Лиза.

– Что случилось? Почему такая спешка? Ты поругалась со своим мухомором и нашла себе помоложе? –предположила Лерка.

– Нет, все намного проще, мы едем отдыхать на Карибы, – прошептала Лиза.

– У богатых свои привычки, – в Леркином голосе была слышна зависть.

– Я же не одна туда еду, – как бы извиняясь сказала Лиза.

– Да, с твоим занудой и Карибы не в радость, – согласилась Лерка. – А что ты шепчешь?

Она закурила, откинулась на спинку дивана, посмотрела на Лизу внимательно.

– Да... Это – секрет... У моего неприятности на работе, и на фоне этого он впал в маразм. Ты только не говори никому, – попросила Лиза, поняв, что уже успела рассказать слишком много.

– Будь уверена, никому не скажу. Ты же меня знаешь, – сказала Лерка, слишком честно глядя в глаза.

Да, Лиза ее знала. И уже пожалела, что все разболтала. Кто ее за язык тянул?

Саблин часто говорил: «Если хочешь какую‑либо новость сделать достоянием всех, не нужно обращаться в средства массовой информации. Просто скажи по секрету Лерке...»

– Это так серьезно? – Лерка вся обратилась во внимание, ей не терпелось узнать детали.

– Не знаю, не было времени его расспросить, – резко ответила Лиза, и по ее лицу было заметно, что она уже пожалела о том, что проговорилась. – Постриги меня и попроси девчонок – солярий, эпиляция, педикюр...

– Постараюсь для тебя, – разочарованно протянула Лерка. – У меня сейчас одна сидит, но через полчаса я освобожусь, а ты пока иди к Анечке, она свободна.

Обстановка в косметическом кабинете у Анечки всегда успокаивала Лизу. Мягкий свет, тишина, нежные запахи лимона и розы, и Анечка своими легкими, как крылья бабочки, пальчиками колдует над ее лицом...

Лиза совершенно расслабилась, погрузившись в какой‑то транс. Она уже видела себя то качающейся на волнах, то загорающей около бассейна, и стройный молодой латинос приносит ей какой‑нибудь экзотический коктейль.. Жизнь так прекрасна! Все дурные мысли растеклись и растворились в мечтах и сладких запахах цветов и меда...

* * *

Похорошевшая после салона Лиза бежала домой. Лишь сейчас она вспомнила, что Саблин запретил ей выходить куда‑либо.

«Я не скажу ему ничего, а сам он и не заметит. Как‑нибудь выкручусь...»Она поднялась на свой этаж, достала ключи... Вдруг дверь открылась и чья‑то рука, крепко схватив ее, затащила в квартиру. У Лизы от страха крик застыл в горле...

– Я же тебе сказал, чтобы ты не выходила никуда, –услышала она голос Саблина.

Он был в бешенстве и сжимал ее руку так сильно, что Лиза застонала. Она была страшно напугана, так как впервые видела мужа в таком состоянии.

– Отпусти меня! Мне больно. Ты что, рехнулся? –прошипела она. – Я была в салоне...

– У Лерки? Надеюсь, у тебя хватило ума ничего не говорить ей?

– Я ей только сказала, что мы едем отдыхать. А куда, я и сама толком не знаю...

– Идиотка! Ну почему у баб такие куриные мозги и такой длинный язык?! Уж если ты пошла к ней, так хоть бы молчала. – взревел Саблин. – Кто тебя за язык тянул?

– Лерка тут при чем? – оправдывалась Лиза. – Я ей сейчас позвоню и скажу, чтобы она молчала.

– Если люди начнут искать меня, то они все перероют. И до твоей Лерки доберутся. Подвесят ее за ноги в подвале...

– Что? Ты шутишь?

– К сожалению, нет!

– Ну ты кретин! Никогда и не подумаешь! Старый пень... Уже труха сыпется, а все туда же...

Саблин ничего не ответил, он вдруг неожиданно обмяк, сжался, словно из него выпустили воздух.

– Ну и когда прикажешь быть готовой? – спросила Лиза ледяным голосом.

Она решила взять реванш за его грубое обращение.

Она была не из тех, кто позволял на себя давить.

– Послезавтра. Мы летим через Париж, – тихо ответил Саблин.

– Ты надеешься, что за время отпуска все твои проблемы разрешатся сами собой?

– Я в этом не уверен, – ответил Саблин и достал из бара бутылку коньяку. Налил себе больше половины стакана, выдохнул и залпом выпил.

– Налей мне тоже коньяку, – попросили Лиза.

– А почему ты свое пойло не пьешь? – спросил Саблин.

– Я от ликеров только толстею. Уже еле в джинсы влезаю.

– Это не от ликеров, это от безделья, – с отвращением процедил он.

– Налей, я тебе сказала! – рявкнула на него Лиза. Саблин наполнил ее рюмку до краев и плеснул себе немного.

– Ну, будем здоровы! – он отсалютовал бокалом. Отпив немного, он вынул сигарету из пачки и прикурил.

– Ты с ума сошел? Тебе же врач запретил курить!

У тебя давление высокое!

– К черту давление! Если я не свалю отсюда, то подохну не от никотина и не от давления, а от пули. В лучшем случае...

– А в худшем?

– Живым закатают в асфальт, – ответил Саблин, и голос у него пропал.

– Может быть, ты преувеличиваешь. Может, все и обойдется...

– Твои бы слова да богу бы в уши...

– Из каждой, даже из самой дерьмовой ситуации должен быть выход.

Саблин ослабил галстук и сказал уставшим голосом:

– Иногда бывают ситуации, которые уже нельзя ни предотвратить, ни исправить...

– Что случилось? Скажешь ты мне наконец?

– Подставили меня.

– Кто?

– Товарищи по работе подставили, – ответил Саблин, поправляя очки на носу.

– «Товарищи» были в семнадцатом. Выражайся нормально...

– Коллеги... Мне в офис уже не вернуться. Может быть, нам придется остаться там.

– Где? Что ты имеешь в виду? Как долго? – закричала Лиза, вытаращив глаза.

– Может быть, навсегда, – неуверенно пробормотал он.

– Что? Как это «навсегда»? Ты меня спросил?

– Я не уверен, что здесь нас оставят в живых, – Саблин с трудом сказал эту фразу.

– Что ты имеешь в виду? – не веря своим ушам, спросила Лиза.

Налила себе полную рюмку и выпила одним глотком... Такого быть не может! Чтобы такая рохля, как ее муж, мог влипнуть в опасную историю...

– Все очень серьезно. Извини, так получилось. Я сильно влип... Поэтому лучше жить там, чем... вообще не жить.

– Ты мне всю жизнь искалечил! Гад ползучий! – заорала Лиза.

– Ты заткнешься? Из‑за твоей болтовни у нас одни проблемы, – и он глянул на нее так, будто все произошло по ее вине.

Лиза даже задохнулась от такой наглости.

– Еще скажи, что это все из‑за меня, – Лиза деланно подняла брови.

– Неужели ты не в состоянии понять своей дурьей башкой, что...

– Будешь со мной так разговаривать, я тебя... по стенке размажу! Подбери сопли, слизняк! Наверняка это лишь твои фантазии! Возомнил о себе...

– Если хочешь скандала, то отложи на время. Слишком много проблем и без этого, – сказал он и с ненавистью посмотрел на нее.

Как Саблин ее ненавидел! Ненавидел ее широкое скуластое лицо и дряблые ляжки, не прикрытые халатом. Ненавидел ее манеру пить – по‑мужски, одним глотком. Ненавидел ее окурки, вымазанные губной помадой и выкуренные до фильтра. Ненавидел ее голос – хриплый и властный. Ее манеры и смех, которые были вульгарны и грубы...

Лиза с такой же силой ненавидела Саблина. Ненавидела его брюки – спущенные и мятые, рубашку, с трудом сходившуюся на животе. Его вечно запотевшие очки и лысину. Ненавидела его близорукие глаза. Его неуклюжесть и беспомощность...

Ей нравились мужчины совсем другого склада – молодые, крепкие, с нагловатой улыбкой. Но тем, в свою очередь, нравились другие девушки – юные, гибкие, с пухлыми губами. И за это она еще сильнее ненавидела мужа...

Лиза и Саблин с ненавистью смотрели друг на друга – такие чужие и далекие после двадцати лет брака.

– А почему бы тебе не обратиться в милицию? – первой нарушила молчание Лиза.

– Наши доблестные менты лишь в сериалах честны и отважны, а в жизни все по‑другому. Кто будет разбираться в еще не совершенном преступлении?

– Но если тебе угрожают?

– Мне никто не угрожал. И не будут. Но я чувствую, они уже начали охоту, – тихо сказал Саблин. – К тому же я и так не стал бы обращаться. Я тоже не безгрешен...

– Кретин! Надо же было выйти замуж за такого кретина! Никакого толку от тебя! Как ты собираешься там жить?

– Мы купим дом. У меня есть счет в Панамском банке...

– Когда у тебя появился счет?

– Давно, – натянуто произнес Саблин. Ему не хотелось говорить на эту тему.

– Вот дела! Я тебя знала как рядового служащего, а ты, оказывается, – буржуй. Счет в панамском банке!

Хм... Значит ты не тот, за кого себя выдаешь, – она задумалась, примеривая эту новую ситуацию на себя. И нашла в ней большие плюсы. – Почему ты мне ничего не сказал?

– Пока я здесь, мне все равно не получить этих денег.

– Сколько у тебя миллионов? – спросила Лиза, и интерес блеснул в ее глазах.

– Ну сразу и миллионы...

– Ну на виллу с бассейном хватит?

– Да. Недвижимость там не очень дорогая. Проблем с видом на жительство, я думаю, не будет. В этой стране можно продать и купить всех, даже полицейских. Вопрос лишь в цене...

Эти слова заставили Лизу посмотреть на Саблина совершенно другими глазами. Она словно впервые увидела его по‑настоящему. Не слабого и неуклюжего бухгалтера в вечно мятых брюках, а дельца теневой экономики, имеющего счет в Панамском банке. Он даже как будто подрос и постройнел, и сутулые плечи распрямились...

А Саблин заложив руки за спину, расхаживал взад‑вперед, излагая свой план. Лиза слушала его внимательно, изучая свои идеально наманикюренные ногти, и поглядывала на нового, незнакомого ей Саблина. Подумать только, столько лет она прожила с ним бок о бок, и даже не догадывалась...

– На первое время нам денег хватит, потом придется открыть какой‑нибудь бизнес... бар или ресторан, – сказал он неуверенно.

– И меня за стойку или на кухню?

– Ну, до такого, я думаю, не дойдет. Но если и... не велика барыня! Помнишь, из какой пивнушки я тебя забрал?

Ишачила там за копеечные чаевые. Тебе не привыкать!

– Вспомнила бабка, як девкой была... Когда это было? Я не собираюсь снова подносы таскать. Натаскалась... Я уже – другая.

– Какая другая? Спустись на землю, принцесса, с твоими мозгами тебе место только за стойкой. На что еще ты годна? Ты настолько никудышная баба... Элементарных вещей не можешь сделать – ни обед сварить, ни стол накрыть, – он с отвращением посмотрел на нее.

– Я уже не молоденькая, мне не выдержать такого темпа.

– Об этом поговорим позже. У нас сейчас полно других забот... Через пару часов придут смотреть квартиру.

Ты должна все убрать. Я, похоже, ее продал...

– Когда ты все успел? Значит, мы никогда не вернемся домой? – голос Лизы задрожал.

– Во всяком случае, в ближайшее время, – мягко ответил Саблин.

– Как мы будем там жить? У меня там не будет подруг...

– Такую курицу, как Лерка, ты и там найдешь.

– Что ты понимаешь? Червяк, эгоистичный червяк! – крикнула Лиза и бросила в него стакан.

Среди этого грохота вдруг послышался звонок мобильного. Они замерли, глядя друг на друга.

Саблин взял мобильный в руку и посмотрел на экран.

Номер не определился.

– Черт, номер не определен, – он вопросительно посмотрел на Лизу.

– Не бери...

Но мобильный не замолкал, буквально разрывался на части.

– Да, я слушаю, – дрожащим голосом ответил Саблин.

Никто не отвечал, лишь было слышно чье‑то дыхание.

– Алло, я слушаю, – повторил еле слышным голосом Саблин. В трубке послышались частые гудки.

– Уберись в квартире и начинай складывать чемоданы, – попросил он, кровь прилила у него к лицу. Вид у него был жалкий и затравленный. – Сложи все свои украшения. Сегодня мы переночуем в гостинице...