Швейцария, Лозанна, офис частной адвокатской конторы, 12 мая 2012 года, 23 часа 45 минут. 6 page

Несколько секунд майор не высовывался из-за корней дерева, обильно пронзаемого пулями, после чего рванулся короткой перебежкой за ближайший куст. Он сходу влетел в его ветви и покатился дальше, скрываясь за небольшим холмиком, а куст уже разлетался вдребезги, раздираемый свинцовыми потоками. Что-то неприятно оцарапало голень, и Медведь бросил взгляд на ногу. Штанина «Эмки» была распорота, из-под неё выступила кровь, но нога шевелиться не перестала. Это радует, мельком отметил майор, надо увести их как можно дальше от Капкана, вдруг повезет и раненого не найдут. Медведь заозирался, отыскивая следующее укрытие, и в этот момент противник ударил из РПГ. Несколько гранат прошли мимо, разрываясь в считанных метрах за спиной и обдавая спинные бронепластины градом осколков, но одна вошла точно в холм. По кипящей болью голове жестоко ударил оглушительный взрыв, и Медведя швырнуло в кроваво-расплывчатую дрожащую муть. Пылающее сознание стало вязким, словно патока, и он словно из-под мутной воды увидел, как бьёт длинной очередью по противнику, заставляя десант прекратить огонь и укрыться за деревьями. В плечевую бронепластину ударила пуля, затем вторая, потом попадание в шлем-сферу, сразу за ним ещё…

«Печенег» захлебнулся, сообщая об опустошении ленты, и Медведь бессильно уронил голову, выпуская пулемет из рук. Отказывающаяся подчиняться шея разламывалась от боли, и он отстраненно удивился тому, что она вообще выдержала попадания в сферу и не сломалась пополам. Похоже, на этот раз он точно отвоевался, остался лишь последний аккорд. Майор непослушной рукой нашарил гранатный подсумок и вытащил из него ребристый корпус Ф-1 «В», старую добрую «эфку» в модификации «Ваниль». С трудом выдернув чеку, он зажал гранату в руке и изо всех сил попытался удержать на месте уплывающее в кровавую муть сознание. В него больше не стреляли, значит, скоро подойдут, осталось потерпеть совсем немного.

Внезапно сразу со всех сторон вспыхнула беспорядочная стрельба, затрещали крупнокалиберные пулеметы вертолетов, и зазвенели крики командиров, панически орущих экстренные команды. Резкий, тяжелый и оглушительный грохот разом поглотил все звуки, и звон в ушах сменился острой резью. Угасающее сознание прояснилось от пронизывающей боли, в глазах помутилось, и Медведь попытался поднять голову, но ужасающий грохот повторился вновь, и все звуки пропали, сменившись давящей тишиной и замедленным видением происходящего. Контузия… — ставшее вдруг ленивым сознание медленно вытолкнуло на поверхность объяснение случившемуся. Зрение неторопливо восстанавливалось, и Медведь понял, что лежит на боку возле развороченного взрывами холмика. Перед ним, словно в немом замедленном кино, разворачивалась странная и нелепая пантомима: передовые группы десанта в животном ужасе спасались бегством, несколько огневых точек издали пытались прикрывать их отход, но быстро прекращали огонь, и их расчеты бросались прочь. Посреди этого хаоса между деревьев с огромной скоростью метался громадный антрацитово-черный пёс размером с носорога, хватая тридцатисантиметровыми клыками толщиной в руку разбегающихся людей и отшвыривая их в стороны, словно тряпичные куклы. Пёс совершил гигантский прыжок, молниеносным движением перекусывая надвое одного из командиров десанта, и задрал голову вверх. Его челюсти стремительно щелкнули.

— Гав!!! — мощный грохот глухо пробился через давящую на барабанные перепонки тишину, и находившиеся недалеко от пса люди полетели наземь, сжимая руками головы.

Откуда-то сверху к собаке протянулись вереницы пулеметных очередей, но крупнокалиберные пули лишь скользили по отливающей стальным блеском шерсти, короткими яркими штрихами уходя в землю. Пёс вновь пролаял, заставляя корчащихся на земле людей скрючиться от жуткой боли, и Медведь увидел русоволосого человека во фронтовой гимнастерке, неторопливо-зловещим шагом подходящего к собаке. Красноармеец вскинул ППШ, целя в атакующий вертолет, и дал пару коротких очередей. Медведь перевел глаза в небо и увидел, как бронестекло «Крокодила» медленно покрывается пробоинами и лениво осыпается в кабину и изумленные глаза пилотов расширяются от ужаса. Вертушка отвалила в сторону, пытаясь уцелеть, и молчаливая пантомима продолжилась. Огромная собака умчалась куда-то в заросли, красноармеец с ППШ остался на месте, отстреливая разбегающихся солдат РАО, и вскоре всё вокруг замерло, будто даже кусты и деревья боялись шелохнуться. Несколько секунд Фронтовик стоял неподвижно, обозревая окрестности, потом развернулся и направился прямо к Медведю. Майор попытался пошевелиться, но тело не желало слушаться своего хозяина. Начищенные до блеска хромовые сапоги приблизились к лицу почти вплотную, и красноармеец склонился над лежащим бойцом.

— Ну-ка, что это у тебя в руке? — степенный голос звучал чисто, абсолютно игнорируя контузию. — Давай-ка сюда! — красноармеец отобрал у Медведя гранату.

Он будничным движением швырнул её в ближайшую рытвину, словно скомканную бумагу в урну. Граната упала в ямку и размякла, как кусочек сахара в стакане кипятка, быстро исчезая.

— Ты пошто упрямый такой? — тяжелая рука перевернула здоровяка на спину, и сознание обожгло пронзительным взглядом бесконечно-голубых глаз. — Не дозовешься тебя! — Красноармеец укоризненно нахмурился, и его слова гулко зазвучали в голове, отпечатываясь в памяти подобно раскаленному клейму. — Други твои в темнице супостатов томятся который день, выбраться не могут, подсобить им надобно! Ты найди Валеру, родича моего названого, что болт дедовский хранит, как было ему завещано. Пусть отправляется аккурат в самый центр земли поганой, там он темницу и сыщет, а автомобиль дедовский ему в том деле подмогой будет. Стоит он там же, где и всегда стоял, Валеру дожидается. И скажи ему, пусть навестит нас с Полиной Федосеевной, как с делами управится! — Красноармеец замолчал, окидывая Медведя обжигающим взглядом, и добавил: — Да и тебе зайти не лишне будет, вижу, смерть сидит в тебе крепко. — Он выпрямился, поднимаясь на ноги, и залихватски свистнул.

Раздался треск ломающегося дерева, и из кустов выпрыгнул гигантский пёс с густо покрытой кровью мордой. В пасти он держал тело затянутого в «Эмку» человека. Собака, довольно виляя свернутым в колечко хвостом, аккуратно положила добычу у ног хозяина, и Медведь узнал Капкана.

— Молодец, Чернышка! — Тяжелая рука красноармейца ласково потрепала огромную собачью голову. — Сыскал! Будет тебе от Полинушки гостинец, когда в терем вернемся. А покуда пошли-ка, поглядим, быстро ли супостаты бегают! Небось решили, что мы с тобой о них уж позабыли!

Пёс радостно гавкнул, мгновенно бросая Медведя в белесое дрожащее марево, и Фронтовик неторопливо двинулся вслед за разбежавшимся десантом Сателлита. Зыбкая дрожь поглотила окружающий мир, и угасающее сознание, отключаясь, уловило звук удаляющегося прочь голоса:

— Если захочешь сыскать машину ворогов, так она аккурат на север от тебя стоит, под сетью маскировочной схоронённая…

* * *

Тяжёлый гул, бесчинствующий в голове, начал отступать, и Медведь открыл глаза. Картинка уже не двоилась, но тело было словно ватным и не испытывало особого желания беспрекословно подчиняться владельцу. Здоровяк тихо чертыхнулся и полез в набедренный карман, извлекая оттуда «Энерджайзер». Понятно, заработал легкую передозировку… Сколько же я тут пролежал? Он посмотрел на УИП. Выходило, что не больше часа. Значит, всё не так страшно, обычная банка сгущенки избавила бы его от мук. Майор расстегнул ременные крепления на груди и потянул из-за спины небольшой плоский станковой рюкзак, оказавшийся подозрительно легким.

— Со сгущенкой неувязочка вышла однако… — Пробурчал здоровяк, хмуро разглядывая кучку рваного тряпья, в которую превратился рюкзак. Судя по консистенции того, что от него осталось, пули в рюкзак в процессе недавних приключений попадали горстями, а жизнерадостные перекаты и скоростное ползание довершили дело. — Ладно, прорвёмся, где наша не пропадала. Наша не пропадала только на тропических курортах, во всех клоакообразных местах она пропадала не раз.

Здоровяк стряхнул с подсумков обрывки травы и земляную крошку, после чего сунул руку в один из них и достал сильно измятую шоколадную плитку приличных размеров, ловко украденную утром у Шороха. Вообще-то планировалось лишь подколоть и по-дружески простебать боевого товарища, кто ж знал, что всё так обернется. Но раз уж обернулось, остается только порадоваться наличию у Шороха столь необычного пристрастия. Медведь аккуратно развернул обертку на жестоко изломанной шоколадной плитке и принялся ссыпать раздробленные куски шоколада себе в рот, словно какой-нибудь лечебный порошок вроде аскорбиновой кислоты в пакетиках. Пожевав с минуту, он снял с пояса флягу, поднес её ко рту и с интересом изучил обнаружившуюся в ней пару пулевых отверстий. Конечно же, воды не осталось даже на донышке, кто бы сомневался. Здоровяк поднялся на ноги и побрел к лежащему неподалеку Капкану. К счастью, его фляга была на месте, наполненная водой почти наполовину.

— Это что же получается, Капкан, — продолжал бурчать Медведь, откручивая крышку. — Мало того что ты всё проспал, так я ещё и тащил тебя всё это время с таким перегрузом… Вот Водяной бы первым делом сообразил, как избавиться от лишнего веса…

Он сделал несколько больших глотков, чувствуя, как к конечностям возвращается уверенность, закрыл флягу и поискал глазами свой «Печенег». Останки пулемета обнаружились метрах в пяти, приклад и пистолетная рукоятка, лежащие в траве. Чуть дальше виднелась россыпь мелких искореженных металлических обломков, характерный итог работы Раздирателя. Жаль, хороший был пулемет. Медведь подошел к ближайшему трупу, подобрал валяющийся подле него автомат и вытащил из разгрузки убитого несколько снаряженных магазинов. Теперь можно двигать отсюда, пока «Филин» молчит. Здоровяк забросил себе на плечи Капкана и, пошатываясь, побрел на север, поглядывая на УИП. После полученной контузии в ушах ещё пищало, и надеяться на звуковое оповещение не приходилось.

Крытый грузовик действительно стоял в двухстах метрах от места боя, наскоро застеленный маскировочной сетью. Несколько перекушенных пополам трупов, лежащих вокруг машины, красноречиво свидетельствовали о том, что здесь произошло. Медведь невольно вздрогнул, вспоминая склонившуюся над ним аномалию и хруст разгрызаемых жуткими клыками тел, и заторопился к кабине. Забросив на лежанку Капкана, он сел за руль и завел мотор, благо ключи из замка зажигания никто из покойников при жизни забирать не стал. Грузовик покашлял двигателем и покатился вперед. Ехать пришлось медленно, постоянно сверяясь с дисплеем автомобильного УИПа, наскоро прикрепленного на приборной панели. Оставалось надеяться, что основной блок устройства, размещенный над передним бампером, закреплен более надежно и не отвалится на очередном ухабе.

До границы с Желтой Зоной удалось добраться без происшествий, вероятно, всё, что имело хоть какие-то мозги, попряталось с появлением Фронтовика в Зелёной Зоне. Медведь ехал вдоль границы до тех пор, пока грузовик окончательно не застрял в лесу, после чего вновь взвалил на себя Капкана и покинул Зелёную. Чисто технически ходить по Жёлтой Зоне, да ещё и с раненым на плечах, проще, чем по Зеленой. Рельеф более ровный, сильных перепадов высот почти нет, а несильные вполне можно обойти. Поэтому дойти до Базы по кратчайшему расстоянию вполне возможно. Если не вляпаешься. И если зверьё по пути не сожрет. И если Зомби не заметят. И если очаг радиации на пути не попадется. И если ноги не переломаешь, пока по руинам Сосногорска и Ухты ковылять будешь. И если там тебя кто-нибудь из-за угла не шлёпнет. И если у тебя вообще сил хватит столько топать. Одним словом, абсолютно будничное для Ареала положение дел. Посему Медведь лишь пожал плечами, удобнее распределяя на себе вес Капкана, и побрел напрямик к Базе, изредка выходя в эфир.

Два часа ему удавалось идти относительно спокойно, вовремя обходя аномалии благодаря УИПу, потом силы начали истощаться. Вновь вспыхнула боль в ноге и руке, шею жгло, словно облитую кипящим маслом, и голова отказывалась поворачиваться влево, тело опять становилось ватным. Несколько раз Медведю приходилось бегом спасаться от движущихся аномалий, неожиданно приближающихся с разных сторон под панические вспышки красных индикаторов УИПа. После очередного такого броска он выдохся окончательно и, отыскав чистый куст, в изнеможении опустился рядом с ним. Конечности едва шевелились, пришлось ещё раз поставить себе «Энерджайзер» и сделать укол анестетика. Медведю стало немного лучше, и он заметил, что лежащий рядом Капкан вяло шевелится, как будто ёрзая на траве. Майор поморгал слезящимися глазами и понял, что бездыханное тело гранатометчика медленно ползет в кусты. Присмотревшись, он увидел, что ступню Капкана обвивает что-то тонкое и длинное, именно оно и затаскивает раненого в заросли, и, судя по молчащему «Филину», «оно» было холодным.

— А ну стой! — здоровяк ухватил гранатометчика за шиворот и потянул на себя. — Куда?! Это моё!

Тонкий жгут натянулся сильнее, пытаясь выдернуть добычу из человеческих рук, и Медведю пришлось увеличить сопротивление. Несколько секунд они перетягивали Капкана друг у друга, после чего здоровяк мощным прыжком вломился в куст и схватился за протянувшийся к ноге бойца тонкий жгут. Гладкие хитиновые чешуйки, покрывающие его поверхность, неожиданно растопырились, подобно лезвию выкидного ножа, поблескивая влажными от токсина остро отточенными боковыми гранями, и жгут совершил резкий рывок, стремясь изрезать схватившую его руку. Но толстая перчатка доработанной научной группой «Эмки» выдержала натиск режущих кромок, и Медведь мощным движением намотал на кулак сантиметров пятнадцать «жгута». Майор уперся ногами в землю и потянул на себя изо всех сил. Откуда-то неподалеку раздалось громкое и злобное свистящее шипение, и здоровяк поднял голову, отслеживая, куда уходит удерживаемый им «жгут». Ощетинившаяся острой чешуёй веревка тянулась через весь куст к стоящему за ним дереву. На нём, обвившись вокруг ствола, сидела длинная толстая тварь, больше всего напоминающая сваленный в кучу донельзя распухший кишечник. Поняв, что вырваться одним движением не удается, мутировавшая змея молниеносно распрямилась и неуловимым для глаза движением неожиданно метнулась к голове Медведя. У самого лица она застыла, громко шипя и сверля человека лишенными зрачков желтыми глазами, и из её распахнутой пасти, усеянной чуть ли не трехсантиметровыми треугольными зубами, высунулся длинный и тонкий фиолетовый язык. Раздвоенное жало завибрировало, словно принюхиваясь, и змея, зашипев ещё громче, вдруг отпустила ногу Капкана и быстро вытянула «жгут» из кустов.

— Что, мертвых не кусаем, да? — Медведь с интересом смотрел в стеклянные глаза размером с голубиное яйцо. — Это опасно для пищеварения, как я погляжу? — Он разжал кулак, выпуская чешуйчатое тело. — Проваливай отсюда, пока я сам тебя не укусил. А то мне уже хочется посмотреть, что из этого выйдет.

Змея зашипела вновь и стремительно сократилась, мгновенно оказываясь на древесном стволе. Тварь поползла вверх, стремясь скрыться в густой кроне, и майор проводил взглядом её короткое, напоминающее резину, опухшее тело, раздваивающееся на пару длинных тонких хвостов. С облаченным в исправную «Эмку» подготовленным бойцом такая гадость не справится, а вот Бэмби стоит предупредить, чтобы в Желтой Зоне по привычке по деревьям не лазала. Особенно в своих шортиках. Шортики, кстати, ничего так. Ей идёт. А вот Базальту придется раскошелиться на шоколадки для Шороха, теперь ему спор не выиграть — девушки покойниками не интересуются. Он вспомнил слова Фронтовика про сидящую внутри смерть и вздохнул. Хотя бы Капкана до Базы дотащить, и то дело. В гости, говорит, зайди! Стебанул — так стебанул, ничего не скажешь. Ты, мол, уже труп, так, может, не будешь мучиться и сам в Эпицентр уйдешь? Добровольно, так сказать. Медведь вздохнул, взвалил на плечи Капкана и побрёл дальше.

Приблизительно через час его услышали в эфире, и Рас с Айболитом выдвинулись ему навстречу. Ещё через час они до него добрались, и военврач наставил майору целую охапку уколов и килограмм метаморфитов. Выяснилось, что кроме них двоих и научной группы на Базе никого нет, остальные вернулись обратно в Зеленую Зону, к точкам сбора в экстренных ситуациях, собирать людей. Когда впереди наконец-то показалась База, Медведь едва переставлял ноги, не видя перед собой почти ничего. Рас ушел в Зеленую, не заходя внутрь, и крайнее, что смог осознать майор, это как его тело падает на больничную койку в реанимационном блоке лазарета. Очнулся он к полудню следующего дня, и первое, что обнаружил майор, была Бэмби, подозрительно возящаяся в углу с его камуфляжем.

— Хватит по карманам шарить! — грозно заявил он. — Так вот кто у меня постоянно мелочь ворует!

— Вы проснулись! — обрадовалась девчонка и вынула из кармашка рацию: — Айболит, Медведь проснулся! — Она показала здоровяку нитку с иголкой: — У вас в карманах кроме хлебной крошки и поломанной сушки ничего не было. Я ваш камуфляж постирала и теперь заплатки ставлю. Вашего размера на складе больше нет, надо купить. Пока наденьте сменный комплект, который вы на Базе носите, а я этот зашью…

— Откуда у тебя рация? — перебил её Медведь. — Кто разрешал? Где, взяла? С кем говорила?

— Это ваша! Мне её Айболит дал! — доложила Бэмби, сверля его честным взглядом преданного щенка. — Он в лаборатории, занят экспериментами. Велел мне ждать, когда вы в себя придете!

— Судя по полнейшей безответственности, творящейся вокруг, Кварца на Базе нет, — нахмурился здоровяк. Он сел на кровати, собираясь встать и отобрать у Бэмби рацию, но обнаружил, что кроме одеяла другой одежды не имеет, и стройный план действий забуксовал. Пришлось остаться в кровати. — За сушку ты мне ответишь! — на всякий случай пригрозил он Бэмби.

В этот момент в лазарете появился Айболит, и выяснились некоторые подробности. Кварца в условленном месте ждали до утра, но он туда так и не вышел. Байкал появился к полуночи, Кнопки тоже не было, по-видимому, она была арестована. База приведена в осадное положение, все ловушки, мины и сигнальные растяжки, заготовленные на этот случай, поставлены на боевой взвод, на крыше дежурят по двое, чтобы вести непрерывное наблюдение во все стороны сразу. У Капкана перелом лопатки, надорвано лёгкое, и тяжелое сотрясение мозга. Айболит рассчитывает с помощью уникальных препаратов вернуть его в строй за пару Выбросов, но пока гранатометчик нуждается в постельном режиме и для боевой работы не годен. Сам Медведь получил контузию, повреждение барабанной перепонки, смещение шейных позвонков, растяжение левой грудино-ключично-сосцевидной мышцы и три ранения в конечности, к счастью, все они оказались легкими и относительно неопасными. Икс-препараты залечат всё полностью в течение ближайшего Выброса, когда биологическая активность Икс-эссенции максимальна. В остальном его здоровье в порядке.

— Жить будешь! — подытожил свой рассказ Айболит. — Здоровый ты бугай, организм сильный, на тебе всё, как на собаке, заживает. Вон, сколько Капкана на себе тащил, даже «Эмку» с него не снял!

— Зачем добром разбрасываться, — хмыкнул Медведь. — Нашим ученым над новой полмесяца колдовать, чтобы до ума довести. И потом, вдруг Жаровня или Токсичное облако попадется? Я бы его вынести не успел, у самого ноги еле шевелились.

— Это хорошо, что они не попались, — оценил военврач. — Потому что Капкан бы выжил, а вот ты — вряд ли. Твою «Эмку» придется менять, от неё одно название осталось. Если честно, я даже не понимаю, как ты так легко отделался: «Эмка» в хлам, а у тебя ни одного тяжёлого ранения. Везучий!

— Угу, — неопределенно промычал Медведь, вспоминая поблескивающие перед глазами серебристые нити и слова Фронтовика. — Наверное… — Он покосился на довольную Бэмби, деловито орудующую иголкой. — Айболит, скажи Базальту, пусть каждую ночь на запасное место сбора с группой выходит. Надо Кварца встречать, один он до Базы может не дойти. И Расу бы по торговцам пройтись, из Сателлита наверняка уже слухи потекли.

— Сделаем, — кивнул санинструктор. — Ты пока выздоравливай. После Выброса будешь как новенький, гарантирую, но сейчас мы без тебя управимся. — Он хитро прищурился и тихо добавил: — Я к тебе приставлю персональную сиделку, чтобы не скучно было. Развлечет тебя, пока болеешь.

— Нет, — ещё тише ответил Медведь. — Убери её от меня, Виталя. Я один поваляюсь.

— Коля, брось! — Айболит бросил мимолетный взгляд на Бэмби, убеждаясь, что она ничего не слышит. — Хватит паранойи, даже Кварц на неё уже не рычит! Хорошая девочка, добрая и порядочная, глаз с тебя не сводит, и деваться ей отсюда некуда, наша База для неё единственный дом! Что ещё тебя не устраивает?! Заканчивай капризничать и займись девчонкой, хватит…

— Убери её от меня прямо сейчас, — негромко, но твердо оборвал военврача Медведь, — и держи подальше. Я не шучу. Не хочу, чтобы она ко мне привязалась ещё сильнее. — Он внимательно посмотрел в глаза Айболиту: — Я через Паутину прошел дважды. По-другому Капкана было не спасти, нас обложили со всех сторон и собирались тупо раздолбить из граников. Меня даже змея кусать не рискнула, бросилась и у самого лица остановилась. Мне недолго осталось. Я тебе об этом рассказываю для того, чтобы ты не убил сам себя электронным микроскопом после того, как я отправлюсь в ад. Чтоб ты знал, что это не твои лечилки меня доконали, а Паутина. Ты не виноват. Но на этом — всё. Ты знаешь и молчишь. Никому ни слова. Ты меня хорошо понял, Виталя?

Лицо Айболита потемнело, и санинструктор молча кивнул. Он безвольным движением положил на стол «Медсестру», которую держал в руке, и поплелся к выходу. У самой двери он посмотрел на Володину и бесцветным голосом произнес:

— Таня, пойдем со мной. Мне требуется помощь. Возьми всё с собой, потом закончишь.

Улыбающаяся девчонка аккуратно сложила безразмерный комок Медведя и покинула лазарет, прижимая его к себе. Айболит на секунду болезненно закрыл глаза, замерев на пороге, после чего вышел следом и закрыл за собой дверь.

* * *

Кварц вышел к запасной точке сбора только на второй день после Выброса. К тому моменту Медведь уже был на ногах и чувствовал себя вполне сносно, если не считать того, что всё тело ломило, словно он побывал в камнедробилке. Айболит назвал это остаточными явлениями и обещал, что за два-три дня пройдет, но за Кварцем майора не отпустил, и Медведю до прибытия контрразведчика пришлось сидеть на Базе. Днем он спал, ночью дежурил на крыше в одиночестве, Айболит соблюдал их молчаливое соглашение и Бэмби к нему больше не пускал, всякий раз озадачивая её какими-нибудь делами. Девчонка заметно погрустнела, перестала улыбаться и всё делала молча, не ввязываясь в разговоры. Чтобы не усугублять и без того невеселую ситуацию, Медведь решил принимать пищу в одиночестве, чтобы пересекаться с Бэмби ещё реже. Остальные обитатели Базы заметили произошедшие изменения и всё чаще стали переводить с грустной девчонки на майора недоумевающие взгляды, но до глупых вопросов дело пока не дошло. Едва Кварц оказался на Базе, весь личный состав собрался в столовой, не сводя с него глаз.

— Дайте поесть человеку! — недовольно бурчал Айболит, подсовывая контрразведчику тарелку со свежеприготовленной кашей. — Он пять суток незнамо чем питался, а вы его облепили, как мухи котлету! Даже помыться не дали с дороги!

— Потом вымоюсь, — Кварц отмахнулся. — Каша пусть пока остынет, горячая слишком. — Он хмуро насупился: — Я копал, сколько мог, пока на меня чуть ли не стали пальцем показывать, потом пришлось уйти, пока самого не задержали. — Контрразведчик посмотрел на Водяного и печально вздохнул: — Обстановка такова: Кнопку арестовали, в данный момент ею занимаются следователи из Службы Безопасности. Операцией по задержанию руководил Черный Плащ лично, и в этом наше главное счастье, потому как только из-за его бестолковости все мы смогли спокойно уйти.

— Не совсем спокойно, — хмыкнул Медведь. — Мы с Капканом уходили согласно запасному плану и попали в засаду. Ждали именно нас. Засада была организована очень грамотно, и те, кто её устроил, не были из Сателлита.

Он коротко рассказал, как столкнулся с засадой, и Кварц нахмурился ещё сильнее. С минуту контрразведчик молчал, погрузившись в раздумья, и Айболит вновь подсунул ему тарелку с кашей. Пока Кварц задумчиво ковырял ложкой, остальные негромко пытались ободрить Водяного, утверждая, что с Кнопкой всё будет хорошо и мы обязательно найдем способ её вытащить.

— В общем, это кое-что объясняет и одновременно всё усложняет, — Кварц отложил ложку. — Есть некоторые слухи, что Черный Плащ не сам всё это затеял. Якобы кто-то из офицеров Отдела Дознания заподозрил Волконского ещё месяц назад, когда в ЦИАП появились образцы наших препаратов. Он пришел к выводу, что Кнопка не ходит ни к каким Неприсоединившимся, а работает на нас, то есть на государственных преступников и террористов. Что, как я предупреждал, рано или поздно должно было произойти. Соответственно, Волконский тоже попал под подозрение, о чем и было доложено начальнику Службы Безопасности Сателлита майору Хантеру. Тот немедленно объявил обоих пособниками террористов, предателями Родины и бросился всех арестовывать. И никого не нашел, потому что и Волконский, и Кнопка в тот момент были ещё на Базе. Поэтому Волконского ждали и приняли сразу, как только он вернулся, и провели с ним соответствующую работу. Он рассказал всё, что знал, и что не знал тоже, и на Кнопку и её сопровождающих устроили засаду. Ещё говорят, что задержание Кнопки организовывал кто-то из более грамотных спецов, и потому весь наряд по КПП состоял из оперов. Поэтому Водяной и не заметил группы захвата. — Кварц бросил на Водяного заинтересованный взгляд: — Ты-то как от них ушёл, в тоннеле?

— Людей было много, замешкались они, вот и ушёл, — невесело ответил тот. — Я Кнопку так и не догнал, только в тоннель забежал, как ко мне навстречу со всех сторон люди заспешили, и никто в глаза не смотрит, типа, по своим делам. Я их заметил потому, что Кнопку выискивал, смотрел в толпу внимательно. В общем, я в сторону и они в сторону. — Он вздохнул. — Что ж здесь не понять-то… Развернулся и бежать. Они давай кричать, мол, стой, стрелять будем, потом действительно начали палить, правда, для начала в воздух. Толпа перепугалась и рванула на выход. В общей массе я из тоннеля и выбежал, потом сразу к барахолке, ну, дальше вы уже знаете.

— Если сложить всё воедино, — продолжил Кварц, — то я бы сказал, что Черным Плащом во всём этом деле манипулировал кто-то умный. Однозначно не Белов, его на тот момент в Сателлите не было. А раз Медведя с Капканом ждала засада из чужих боевиков, то кроме наших таинственных доброжелателей делать это больше некому.

— Думаешь, Меркулов подбрасывает информацию Черному Плащу? — скривился Медведь. — Через Прокопенко? Но ведь этого щекастого интеллектуала сейчас нет в Ареале.

— Нет, Прокопенко тут однозначно вне игры, — покачал головой контрразведчик. — Меркулову выгодно быть погибшим в момент Катаклизма для всех, кто хоть что-то знает о его настоящей профессии. Я считаю, что у Меркулова в СБ Сателлита есть свой человек. До Катаклизма у него было достаточно завербованных чинов в местном МВД, кто-нибудь из них мог выжить и служит теперь в Службе Безопасности Сателлита. Информация передаётся через него. Наиболее вероятно, что этому малолетнему идиоту ещё и выдают план действий. Аккуратно вкладывают в его пустую голову таким образом, чтобы Черный Плащ был уверен, будто это его собственная мысль. Но так как преуспел он только в компьютерных игрульках и интернет-словоблудии, то исполнение этих планов у него хромает. Впрочем, теперь нам не до него. Кнопкой занялись люди Белова. Вся Служба Безопасности об этом шепчется. Ей вкалывают психотропные препараты, потому что добровольно она сотрудничать со следствием отказалась. Поэтому допрашивали под химией, чтобы наверняка.

— Где её держат? — подскочил Водяной. — Удалось узнать, где камера? Как туда добраться?

— Сиди, Рембо! — тяжелая рука Медведя легла ему на плечо, усаживая обратно. — Не кипятись! Всему своё время, сейчас сломя голову никуда лететь нельзя, они только этого от нас и ждут!

— Это так, — подтвердил Кварц. — Сразу после Выброса её перевели из камеры в палату больницы Сателлита. Официальная причина — общее физическое недомогание. Неофициальная — выводят из крови психотропные препараты. К ней поставили охрану — одну женщину-прапорщика. Без всяких сомнений это приманка, вдруг кто-нибудь да клюнет. Люди Белова используют все возможности.

— И что, мне вот так вот сидеть и ждать, когда всё само собой станет хорошо? — не выдержал Водяной. — Её там наркотиками пичкают, а я смело выжидаю более подходящего момента, так?!

— Именно так! — отрезал контрразведчик. — Ловушка примитивная, рассчитана как раз на особо впечатлительных, импульсивных и насмотревшихся американских боевиков. Гарантирую, что сейчас полбольницы — это переодетые в медицинскую униформу оперативники Службы Безопасности. И вообще не факт, что Кнопка действительно находится там, в палате. Она дала слишком ценные показания. — Он обвел всех тяжёлым взглядом: — Теперь о самом плохом. Личности всех обитателей нашей Базы установлены, включая Володину. На неё уже готовят документы для предъявления обвинения в пособничестве террористам. О торговле людьми ни слова, что неудивительно. Далее. Люди Белова узнали секрет запуска УИПов в Желтой Зоне.

— Значит, скоро нам ждать гостей, — вздохнул Медведь. — Может, попробовать сменить Базу? Попробовать поискать какое-нибудь строение в Желтой Зоне, вдруг найдем чистое и незанятое?

— Не найдем, — хмуро парировал Капкан. Гранатометчику стало гораздо лучше, но он всё ещё испытывал временные головокружения и передвигался с опорой на импровизированную трость.

Date: 2015-10-18; view: 346; Нарушение авторских прав