Кенийская грифовая цесарка

— Казалось бы, в пятницу вечером, — Гарри Хан отмахнулся от комара, — можно найти занятие поинтересней.

— Если точнее, Гарри, в субботу утром, — отозвался Дэвид, лениво пришлепнув еще одно зудящее насекомое.

— Черт, Дейво, — проворчал Джордж, садясь рядом с ними на жесткую деревянную скамью, — пятница, суббота, какая разница?

С пинкнеи неподалеку раздался крик хагедаша. Цесарка издала свой странный, громкий вопль. Сквозь толстые железные прутья решетки лился розовый свет занимавшейся зари.

Всякому, кто активно интересуется африканской орнитологией, известно, что в Кении водится четыре вида цесарок. Голоса у них почти одинаковые, отличаются, да и то чуть-чуть, размеры и оперение. Наиболее распространена цесарка обыкновенная, темно-серая с белыми пятнами. Она хорошо узнаваема и небольшими стайками часто встречается в засушливых районах страны. Реже попадаются цесарка грифовая и цесарка хохлатая обыкновенная, но самый редкий вид — цесарка хохлатая кенийская. Сейчас она водится только в лесу Сококе к северу от Момбасы (если вам посчастливится ее лицезреть, вы узнаете эту птицу по синеватому отливу пятнышек и чуть более широкому красному ободку вокруг глаз). Рядовому Уильяму Хакаре, уроженцу Такаунги, последний вид был наиболее привычен, и он его очень любил — в печеном, вареном и жареном виде. Нет ничего лучше хорошей свежей цесарки, считал Уильям Хакара и с детства научился ловко ее добывать.

Кенийская хохлатая цесарка — птица пугливая и осторожная. В лесу она предпочитает не покидать границы своей территории, где знает каждую веточку и тропинку. Подобраться к ней, поймать или подстрелить практически невозможно. Однако эти цесарки невероятно любопытны, причем самый большой интерес вызывают у них вещи синего цвета. Я сам не видел, но мой друг Кеннеди рассказывал, как кенийская хохлатая цесарка чуть ли не полчаса зачарованно смотрела на пустую пачку из-под сигарет «Чистое небо». Для таких птиц лучшая приманка — не зерна или фрукты, а просто что-нибудь синее. В детстве Уильям Хакара брал лоскутки синей ткани и привязывал на палку, служившую подпоркой для простой ловушки: птица хватает тряпку, палка выпускает ветку, а ветка затягивает петлю, куда попадает птица. Часто Уильям, установив ловушку по дороге в школу, на обратном пути уже вынимал добычу.

Кончив школу, Уильям Хакара радостно пошел в армию, правда, несколько расстроился, когда после курса базового обучения его послали служить не домой на побережье (как он надеялся), а в Найроби, в штаб-квартиру Первого и Второго батальона кенийской стрелковой бригады. Можете представить себе его восторг, когда в первую же неделю вечером, охраняя территорию, он услышал в кустах по другую сторону ограды знакомое тихое кудахтанье. На следующий вечер он взял с собой в караул не только винтовку, но плоскогубцы, леску и лоскуток синей ткани. Никто не заметит в заднем заборе дырку на уровне земли, небольшую, но достаточную для любопытной цесарки. Если повезет, то не заметят и палки с тряпочкой, и согнутой ветки с петлей из лески. Ну а уж если повезет совсем, то еще через день он будет обсасывать косточки чудесной жареной цесарки.

Когда он увидел за оградой свет карманных фонариков, то сначала решил, что кто-то пытается лишить его ужина. Но они слишком шумели, и тогда Уильям подумал, что кто-то из сослуживцев, напившись в баре «Блюбит» на Магади-роуд и опоздав в часть, лезет через забор в надежде избежать наказания. Наверное, надо помочь товарищам. Только опять же, шума многовато. Лишь подкравшись к ограде и рассмотрев трех мужчин с фонарями и биноклями, Уильям сообразил, что это не воры и не сослуживцы, а самые настоящие шпионы.

— Стой! — крикнул он. — Кто идет?

По другую сторону ограды Гарри Хану почудилось впереди какое-то движение — птица?

— Ш-ш-ш, — зашипел он. — Тише, Дэвид, — распугаешь сов.

— Это не я. Я сзади.

— Значит, Джордж. Не хулигань.

— Это не я.

— Стой, — снова раздался голос, — буду стрелять.

Стрелять? Гарри оглянулся. Вот Дэвид, вот Джордж, оба с фонарями. Но за оградой свет. Гарри моментально оценил ситуацию. ПРИВАТ давно закрыт, на стоянке кроме его красного «мерседеса» машин не было. Никто не подъезжал — они бы заметили фары. Кругом темно, они одни, безоружны, помощи ждать неоткуда.

— Джордж, Дэвид, господа, — стоп.

Они остановились, и голос сказал:

— Хорошо. Теперь выключите фонари. Положите на землю. Так… руки вверх.

Три фонаря в шестьсот свечей тихо легли на землю. Поднялись три пары рук. Что-то щелкнуло, затрещала рация. Спустя минуту из-за ограды выехал автомобиль и остановился за спинами горе-орнитологов.

Свет фонарей в лицо, и в их лучах — дуло пистолета.

— Блин, — вполголоса буркнул Гарри. И поинтересовался: — Вы кто? Что вам нужно?

— Вопросы здесь задаем мы, — ответил другой голос. — Кругом марш.

Они развернулись и потопали мимо джипа, мимо припаркованного «мерседеса» и входа в ПРИВАТ к воротам под большой вывеской «Штаб-квартира Первого и Второго батальонов кенийской стрелковой бригады».

Совка

Мало что способно удивить адвоката. Он видит насквозь людские поступки, их мотивы, отчаянное стремление скрыть содеянное, сохранить в тайне — даже от самих себя — собственные страхи, эмоции, желания. Тем не менее в ту субботу, после утреннего телефонного звонка, X. X. Сингх, барристер, прежде собиравшийся ехать в клуб, признался жене, что немного обескуражен. Звонил полковник кенийской стрелковой бригады Джомо Букото. Один из его подчиненных арестовал злоумышленников, которые пытались проникнуть на территорию войсковой части, и теперь негодяи просят мистера Сингха приехать. Гарри Хан — знаете такого?

Тигр позвонил в пару мест, переоделся и уже через тридцать пять минут явился в казармы. Он назвал свою фамилию охраннику, и его проводили в офицерскую столовую, где полковник Букото в одежде для гольфа как раз занес ложку над вареным яйцом. Рядом стояла тарелка с тостом, намазанным маслом и порезанным на «солдатиков». За плечом полковника стоял солдат в натуральную величину.

— Господин полковник, спасибо, что согласились меня принять.

Полковник Букото обернулся, смерил Тигра Сингха взглядом — и сейчас вы поймете, до какой степени Тигр ловкий адвокат. Ибо он оделся в светлые брюки, рубашку с короткими рукавами, жилет и легкие кожаные мокасины — униформу завзятого гольфиста.

— Мистер Сингх, полагаю? — Полковник улыбнулся. — Присаживайтесь, дружище. Чаю?

Время было дорого, но торопиться не следовало.

— Благодарю, полковник. — Тигр начал садиться, замер, полез в задний карман, достал желтый пластмассовый колышек для мяча и лишь затем опустился в кресло. — От чая не откажусь.

— Итак, — произнес полковник, знаком послав дежурного за чаем, — Хан.

— Да, полковник Букото. Хан. Вы не посвятите меня в подробности?

— Вчера поздно вечером наш патрульный поймал его за оградой при попытке проникнуть на территорию.

— Он был один?

— Нет. С двумя вазунгу — австралийцами. Утверждают, что наблюдали за птицами.

— Гм. — Тигр невозмутимо взял в руки чашку и только тогда продолжил: — Вы им верите?

— Не знаю.

— Значит, наблюдали за птицами?

Эти слова были произнесены самым нейтральным тоном, однако Тигр чуть заметно поднял брови, и полковнику, в свое время ярому поклоннику Джеймса Бонда, естественно, вспомнился связанный с птицами эпизод из «Человека с золотым пистолетом».

— Вы думаете…

— Скажите, полковник, кто-то из них просил связаться с австралийским послом?

— Да, оба.

— Хм-м-м, — промычал Тигр.

— А Хан требовал вас.

— Хан меня нисколько не беспокоит. Я его хорошо знаю. Обычный плейбой. Денег куры не клюют, но это не самый большой недостаток. Кстати, сегодня днем мы с ним на пару должны были играть в финале чемпионата клуба — он не говорил, нет? Но двое других… — Тигр чуть подался вперед: — Стало быть, просили связаться с послом?

— Да.

— Ясно.

— А еще — средство от комаров.

— Так, так. Вы дали?

— Нет.

Тигр кивнул:

— Позволю заметить, полковник, вы свое дело знаете. Скажите, их уже рассадили в разные камеры?

Полковник Букото обернулся к адъютанту:

— Рассадили?

— Нет, сэр. Вы не…

— Выполняйте. Быстро.

Адъютант отрывисто отдал приказ другому вояке. Тот кинулся прочь.

— А сами вы их допрашивали, полковник?

— Пока еще нет. Хочу немного помариновать.

— Разумеется. — Тигр осторожно отпил глоток чая. — У меня в таких делах небольшой опыт, но, насколько я разбираюсь в законодательстве, вы определенно в своем праве.

— Конечно. Я, естественно, проверил.

Полковник кивнул адъютанту.

— Право на арест за нахождение в радиусе двухсот метров от военного объекта, сэр. Право на задержание на срок до двадцати четырех часов и на допрос, сэр.

— Не говоря уже, — полковник взял салфетку и обтер с усов хлебные крошки, — о разных антитеррористических нововведениях.

— Тогда у вас еще масса времени. Образно говоря, на целых девять лунок. — Тигр улыбнулся и тут же нахмурился. — Полковник, я, с вашего позволения, все-таки повидаюсь с Ханом? Только сначала, если не возражаете, позвоню в клуб.

Тигр как мог старался разубедить полковника.

— Но, мистер Сингх, я настаиваю.

— Что вы, закон есть закон.

— Мистер Сингх, не забывайте, что закон здесь — я.

— Но…

— Нет, я уже решил. Забирайте его и не волнуйтесь: все, что нужно, я вытрясу из остальных.

— Полковник, полковник, это же правонарушение! Он под законным арестом.

— Значит, придется устроить законное освобождение! Предоставьте все мне.

— Право же, речь всего-навсего о чемпионате клуба… У нас еще будет шанс на следующий год или…

Полковник поднял руку:

— Мистер Сингх! Это приказ.

Вот так в последнюю субботу соревнования, за пятнадцать минут до полудня, Тигр Сингх, по-прежнему одетый для гольфа, прибыл в «Асади-клуб». За ним, необычно притихший, шел Гарри Хан. К списку его не добавилось ни одной птицы. Надежды на ночные наблюдения и плодотворное утро в городском парке стараниями рядового Уильяма Хакары обратились в дым.

Но что же мистер Малик?

Date: 2015-10-19; view: 438; Нарушение авторских прав