Контрреволюция Украинской Центральной рады

По окончанию съезда, делегаты его разъезжались по местам. Мы, я и т. Миронов, зашли в федерацию анархистов, с целью вытянуть из ее рядов несколько дельных пропагандистов и затянуть их из города в деревню. Но федерация, хотя и оправилась по сравнению с августом месяцем, когда я, будучи на губсъезде крестьян и рабочих, заходил в ее организации – клуб и др. – все же у нее сил было мало. Она еле-еле обслуживала город и прилегающие к нему поселки, Амур, Нижне-Днепровск и Кайдаки. Зато федерация была богата оружием: карабинами, винтовками и патронами. Екатеринославской федерации анархистов, ввиду особого положения города, левая большевистско-левоэсеровская власть выдала беспрепятственно без всякого контроля это оружие.

Большевики и левые эсеры видели в лице федерации анархистов – верного сына революции, который не пойдет в лагерь украинских шовинистов, ведших за своей спиной буржуазию против революции, и вообще в лагерь контрреволюции. И великий энтузиазм, веру и преданность делу революции екатеринославских анархистов использовали в каждом серьезно-революционном деле.

Имея в своем распоряжении это оружие, федерация анархистов отпустила несколько ящиков винтовок нам в Гуляйпольскую Группу Анархо-Коммунистов. Погрузив это оружие в поезд, мы с ним приехали в Гуляй Поле.

В Гуляй Поле мы сделали ряд докладов о съезде и всех препятствий, какие ставились на его пути. Последовательно, мы сделали такие же доклады и в других деревнях и селах.

С этих пор Гуляйпольский район начал определенно вооружаться и быть настороже по отношению к новым революционным владыкам. Предположение, что новые владыки – большевики и левые эсеры – будут тоже мешать творческому развитию свободной мысли и действиям тружеников подневольной деревни, мало по малу начало подтверждаться в мыслях даже тех тружеников, которые хотели верить большевикам и левым эсерам.

Крестьяне и рабочие узнали от своих делегатов, что большевик Эпштейн заявил на съезде: "Городской пролетариат пришел к власти, и нужно надеяться, что он создаст себе свое пролетарское государство. Мы, большевики, все силы отдадим ему на помощь созданию этого государства, так как только через него пролетариат достигнет максимума своего счастья...".

Трудящиеся Гуляйпольского района усмотрели в этих словах большевика, что партия большевиков обнаглеет и будет строить за счет крестьянства свое большевистское "пролетарское" государство, и напряженно следили за ходом событий в городах.

Крестьяне по селам снова взялись обучать друг друга, как нужно держать в руках винтовку и стрелять из нее.

"Враг наш – власть вооружена, – говорили они, – и она, если вздумает лишить нас прав на самостоятельную жизнь и новое социалистическое строительство, – вооруженно обрушится на нас. Мы должны поэтому знать, как держать в руках оружие, чтобы ответить ей тем же".

И крестьяне готовились. В самом Гуляй-Поле нашлись люди из бедных крестьян, имеющие за собой серьезную военную подготовку. С ними выходила вооруженная молодежь из села в поле и обучалась стрельбе, маневрам и т. д. Среди знавших свое дело и делившихся своими знаниями со всеми, кто желал, чтобы к нему пришли на помощь своими разъяснениями, особо заметным был Яков Домашенко. Он был душой молодежи и стариков в этом деле. И он оставался от начала и до конца с ними. А когда настало время вооруженной борьбы, он пошел в бой, неоднократно был ранен на посту борьбы за Хлеб и Волю.

События не заставили себя долго ждать.

День за днем в наш район доходили слухи, что Украинская Центральная рада не помирилась (из-за власти) с большевистско-левоэсеровским блоком и, втянув в свой партийный спор трудовые массы, затеяла на сцене революционных действий кровавую бойню. В Гуляйполе и в районе все чаще и чаще стали появляться десятками агенты Украинской Центральной рады, которые проповедовали "вiчну борьбу с кацапами".

Население района еще больше насторожилось. Со всех сел и деревушек района представители от крестьян ежедневно появлялись в Гуляйполе в бюро анархо-коммунистов – в Совете рабочих и крестьянских депутатов и, кровно заинтересованные судьбами революции, советовались с анархистами и Советом о том, что придется предпринять в недалеком будущем, чтобы удержать свое право на землю, на хлеб и волю в жизни не урезанным программами того или другого правительства.

Гуляйпольская Крестьянская Группа Анархо-Коммунистов снарядила двух своих членов – Н. Махно и Антонова, для того, чтобы они объехали весь район и поделились с населением мнением группы о том, что его тревожит.

Одновременно группа сделала нажим (через своих членов Н. Махно, Сокруту, Калиниченко, Антонова, Серегина и Крата) на Совет, чтобы члены последнего в свою очередь разъехались по своим местам представительства, для выяснения, что слышно по району и осведомления его с тем, что происходит в Совете и что придется району предпринять в случае, если все сведения, говорящие о контрреволюции, подтвердятся.

Взаимность и доверие между анархистами - коммунистами и трудовым населением района крепли и ширились.

Будучи председателем Гуляйпольского районного Совета и имея от последнего полномочия действовать в области точного выяснения создавшегося тяжелого положения для революции, я послал двух членов в Одессу и Киев (область борьбы отрядов Украинской Центральной рады с отрядами большевистско-левоэсеровского блока). Когда ходоки возвратились и объяснили, что творится в этой области, был сразу же созван съезд Советов.

На этом съезде Советов района были разобраны все данные о действиях и Центральной рады, и большевистско-левоэсеровского блока, из которых ясно было, что, хотя Украинская Центральная рада и возглавлялась социал-революционерами и эсдеками, целью ее борьбы с большевистско-левоэсеровским блоком было не только изгнание "кацапiв из рiдной земли неньки Украины", но и подавление даже признаков социальной революции вообще.

Съезд вынес свою резолюцию: смерть Центральной раде.

(Эту резолюцию съезда крестьяне и рабочие гуляй-польского района неуклонно проводили в жизнь).

Через несколько дней после того, как делегаты съезда разъехались по местам, Совет получил телеграмму из г. Александровска, гласившую, что частями Украинской Центральной Рады занят город Александровск, с целью пропустить через Кичкаский мост казачьи эшелоны, двигавшиеся с внешнего фронта на Дон к генералу Каледину.

Сообщение этой телеграммы и разъяснение ее населению района подняло всех, старых и малых, на ноги. Изо всех деревень Гуляйпольского района последовали одна за другой на мое имя телефонограммы и письма-запросы. Большинство этих запросов были кратки, но положительно революционны. Они выражали готовность населения передать все руководство назревшим боевым фронтом в мои руки, веря, что Группа Анархо-Коммунистов всю свою работу по организации крестьян проводит под моим инициативным руководством и что она выделит из своего состава лучших организаторов и товарищей мне на помощь.

Такое чистое и искреннее доверие ко мне крестьян (я говорю – крестьян, не упоминая о рабочих, потому, что в нашем Гуляйпольском районе главную роль в революции играли крестьяне, рабочие же в своей массе в этот момент почти все время занимали выжидательную позицию в деле революции...) меня беспокоило, несмотря на то, что я горел в работе и, не имея отдыха, не чувствовал усталости. Но это доверие крестьян меня все-таки беспокоило. Я боялся взяться за дело, которое связано с войною.

И лишь ясное сознание, что дело революции чуждо всякой сентиментальности, которой заражены были все мои товарищи, поддержало меня, и я выкинул из своих мыслей беспокойство.

Я определенно поставил перед собой и перед своими товарищами по Группе Анархистов-Коммунистов вопрос таким образом: если я сторонник революционного анархизма, то будет великим преступлением ограничиться в дни крупных народных событий второстепенной ролью, ведущей обыкновенно таких деятелей на буксире у других, зачастую даже враждебных, групп и партий. Анархист революционер, в революции в особенности, должен стать в авангарде борющихся масс и увлечь их за собой на путь подлинной борьбы труда с капиталом, в первую очередь, не щадя себя на этом пути.

Помню тогда я говорил на заседании группы: "Пора положить конец митингованиям. Время требует действия. Это замечание к нашей группе, товарищи, не применимо, но не лишнее иметь в виду это и нам. 60-70 % товарищей, называющих себя анархистами, увлеклись по городам захватом барских особняков и ничего неделанием среди крестьянства. Их путь – ложный путь. Они не могут из особняков влиять на ход развивающихся событий... Это – печально, но это так!.. Необходимо нашей группе налечь еще сильнее на деятельность среди крестьян. Не сегодня-завтра, в наш рай он вступят гайдамаки Украинской Центральной Рады. Это дубье несет на своих штыках смерть революции и жизнь врагам ее.

Наша группа должна стать авангардом борьбы с этими наймитами контрреволюции и повести против них все трудовое население района....

Итак, все товарищи, приготовьтесь, кто на район, кто к съезду, который нашим Советом в экстренном порядке созывается после завтра.

Мы должны оправдать доверие к нам трудящихся района. А оправдать мы сможем его только преданностью им в борьбе за право на свободу и на независимость"...

Группа знала сама, что ей нужно было в такие моменты делать. Она неустанно на протяжении нескольких месяцев революции двигалась и двигала крестьян в этом направлении. И я никогда не осмелился бы ей об этом говорить, если бы она не пожелала выслушать мое мнение по этому вопросу...

Мы приготовились. Через день съехались делегаты от крестьян на съезд.

На съезде я отказался от председательствования и выступил с докладом от имени Гуляйпольского Совета и Крестьянской Группы Анархо-Коммунистов.

Съезд обсудил доклад по всем пунктам и постановил: привести в порядок маленькие свои силы, где они уже были организованы, а где их еще не было, то организовать, и по первому зову Гуляйпольского Совета Крестьянских и Рабочих Депутатов прибыть в Гуляй Поле, или другое сборное место, указанное из Гуляй Поля.

Это было в конце декабря 1917 года.

Date: 2015-10-19; view: 282; Нарушение авторских прав