Старинные легенды, магические заклинания и суеверия Ирландии (1887)

Айслинн бежала не останавливаясь до самой двери вагона. Толкнула ее, влетела внутрь с криком:

— Сет! — и застыла на месте при виде шумной компании.

— Эш?

Он метнулся к ней и обнял прежде, чем она успела собраться с мыслями и сообразить, что сказать.

— Я... мне...

От быстрого бега Айслинн запыхалась, волосы разметались, прилипли к мокрым от пота лицу и шее. Пытаясь перевести дух, она толком и не разглядела гостей Сета, оживленно болтавших и звеневших бутылками.

Никто ничего не сказал по поводу ее появления, а если и сказал, она не слышала. Сет сразу же повел ее во второй вагон, где находились крохотная ванная и спальня. Там, прикрыв за собой дверь, он остановился.

— Тебя обидели? — спросил, осматривая ее лицо и руки, проверяя, не порвана ли странноватая одежда, которую выдала ей Дония.

Айслинн покачала головой.

— Замерзла. Испугалась.

— Прими горячий душ. Пока я всех разгоню.

Он открыл дверь в ванную, включил маленький водонагреватель. Механизм негромко зажужжал.

Айслинн секунду поколебалась, потом кивнула.

Сет быстро поцеловал ее и оставил одну.

Когда она покинула ванную, гости уже разошлись и в доме стояла тишина.

Здесь, у Сета, Айслинн наконец-то почувствовала себя в безопасности. Бабушка тоже старалась, как могла, защитить дом, но ее безмерный страх перед фэйри делал волшебный народ слишком значимым — словно от них каким-то образом зависело все происходящее в мире.

Сет лежал на диване, закинув руки за голову, ноги — на подлокотник. Похоже, внезапное появление Айслинн в таком растрепанном виде его не встревожило и не удивило.

Интересно, изменилась ли она в его глазах?

«Невидимая», — подумала Айслинн и подошла к нему.

Он не шелохнулся, по-прежнему глядя в потолок, и ничего не сказал.

Неужели и правда не видит?..

Айслинн провела пальцем по его руке, задержалась на бицепсе.

— Так у тебя больше смелости? — Сет перевел на нее взгляд.

Она отдернула руку.

— Что? Каким образом...

— Рецепт Донии. Я тебя вижу — ты призрачная, как все фэйри. И знаешь, мне нравится.

— Я еще и разнузданная стала, как они.

— Нет. — Он повернулся на бок, освобождая для нее место на диване. — Ты же не незнакомца на улице трогаешь. А меня.

Она села на дальний конец дивана, у его ног.

— Кинан считает, что я королева Лета.

— Кто?

— Та, которая может вернуть ему утраченные силы. Если он не найдет ее, в мире будет становиться все холоднее. Пока фэйри — и люди тоже, так он сказал, — не умрут. Он думает, что я его королева, способная всех спасти. — Айслинн слегка наклонилась вперед, чтобы Бумер, проползавший по спинке дивана, не запутался в ее волосах. — Они сделали меня фэйри, Сет. Теперь я одна из них.

— Я понял, когда ты стала невидимой.

— Они ничего не сказали, просто изменили меня, а я... не хочу быть их чертовой королевой.

Он кивнул.

— Но боюсь, — добавила Айслинн, — что я и впрямь она... и не знаю, что делать. Сегодня я видела другую королеву — повелительницу Зимы. — Она содрогнулась, вспомнив мертвящий холод. — Страшная женщина. Ни с того ни с сего принялась морозить Кинана, и мне захотелось ее ударить. Поставить на колени.

Далее Айслинн поведала о ледяных осколках в следах Бейры, о ведьмах и о поцелуе, заставившем всех уверовать, что она королева.

— Я этого не хотела, — покаянно закончила она.

— Значит, мы найдем способ вернуть все обратно. — Сет притянул ее к себе, прижал к груди. — Или придумаем, как управиться с тем, что есть.

— А если не получится? — прошептала она.

Он промолчал, не стал уверять ее, что все будет хорошо. Просто поцеловал.

По телу Айслинн растеклось тепло, словно внутри загорелся огонек, и она забыла обо всем... до тех пор, пока Сет не отстранился и не сказал тихо:

— У тебя вкус солнечного света. С каждым днем все слаще.

Он провел кончиками пальцев по ее губам.

Айслинн захотелось плакать.

— Поэтому наши отношения изменились? Из-за того, что я стала другой?

— Нет. — Он вновь придвинулся к ней, медленно, осторожно, словно к испуганному зверьку. — Семь месяцев, Эш. Больше полугода я ждал, когда же ты узнаешь меня получше. И это, — он поднес к глазам ее руку, которая светилась сейчас, как у Кинана, — вовсе не причина. Я полюбил тебя гораздо раньше.

— Но я не знала... Ты ничего не говорил.

— Говорил много раз, — возразил он мягко. — Да ты не слышала.

— И все же почему именно сейчас? Если... не из-за этого?

— Я ждал. — Он развязал бантик на ее дурацкой блузке, намотал ленточку на палец. — Ты относилась ко мне как к другу.

— Ты был мне другом.

— И остался им. — Сет взялся за верхнее перекрестье шнуровки, вытянул ленточку. — Но это не значит, что я не могу стать и кем-нибудь еще.

Она занервничала, но не отстранилась.

Сет распустил следующее перекрестье.

— Он меня не... Ничего не было, — выдавила Айслинн.

— Знаю. Ты не пошла бы к нему в таком виде, если бы было. — Он медленно смерил взглядом ее виниловые брючки, полураспущенную шнуровку, посмотрел в покрасневшее от смущения лицо. — Или ты его хочешь? Если да... скажи сразу, Эш.

Она покачала головой.

— Нет. Но когда он... Дело не в нем, это какая-то магия.

Сет приподнял ее голову за подбородок.

— Не сдавайся, Эш. Не бросай меня, пока можешь.

— Если бы я... мы... — Она сделала глубокий вдох и выговорила: — А если я останусь с тобой сегодня ночью?

Некоторое время он смотрел на нее и молчал. Потом ответил:

— Вся эта история с фэйри — еще не повод.

— Да. — Айслинн в замешательстве закусила губу.

Перед ее мысленным взором предстал Кинан: он так и не ответил там, в «Холме и руинах», на осторожно заданный вопрос об отношениях между фэйри и смертными. А если Айслинн станет королевой и потеряет Сета?

Она закрыла глаза.

— Эш, это правда — я очень хочу тебя. Но это должно случиться по нашему желанию, независимо от фэйри.

Айслинн кивнула. Он прав, конечно. Но как же это несправедливо! Ужасно. Все ужасно. Единственное утешение — Сет.

— Но переночевать у меня ты можешь. Только без секса. — Голос его звучал мягко, как в то утро после ярмарки, когда Айслинн сходила с ума от страха. — Оставим вопрос открытым.

Они снова пошли во второй вагон, где была спальня, и Сет держал ее за руку так легко, что она вполне могла бы высвободиться, если бы передумала. Но Айслинн сама вцепилась в его руку, сжала ее до боли.

Правда, на пороге, увидев кровать, занимавшую почти все пространство узкого вагона, она слегка запаниковала.

— Ничего себе...

— Зато удобно. — Сет отпустил ее.

Кровать была не такой уж громадной на самом деле, просто по обе стороны от нее места почти не оставалось. И обстановка в спальне, в сравнении с простым убранством первого вагона, впечатляла. На кровати — груда темно-фиолетовых, почти черных подушек. На полу, на черном ковре — еще несколько таких же, похожих на тени. Два маленьких черных столика у изголовья; на одном — музыкальный центр, тоже черный и блестящий, на другом — канделябр с оплывшими свечами, воск с которых стек на столешницу.

— Могу лечь в гостиной на диване, — сказал Сет, мягко улыбнувшись. — Уступлю кровать тебе.

— Нет. Хочу, чтобы ты был рядом. Просто это, — она обвела рукой спальню, — так отличается от всего остального...

— Ты первая из девушек, кого я сюда впустил. — Сет подошел к стеллажу, начал перебирать диски. — Так и знай.

Айслинн села на край кровати, подобрала под себя одну ногу.

— Надо же. Я сразу почувствовала себя такой важной.

— И правильно. — Он повернулся к ней с диском в руках. — Другие для меня ничего не значили. С тобой все иначе.

— Зачем же они были?

— Для хорошего самочувствия. — Сет явно испытывал неловкость, но глаз не отводил. — Иногда спьяну. По разным причинам.

— Ясно.

Она опустила голову.

— Все это в прошлом. У меня, э-э... — он откашлялся, — тут есть кое-что для тебя. Хотел показать на днях, но раз уж так вышло... — Он указал рукой в сторону столика с подсвечником.

Айслинн увидела там стопку бумаг, взяла их. Прочла на верхней: «Хантсдейлская клиника». Бросила взгляд на Сета.

— Что это?

— Результаты анализов. За последний месяц. Я проверяюсь регулярно. Думал, ты захочешь узнать... Я сам хочу, чтобы ты знала. — Сет поднял с кровати подушку, подбросил, поймал. — Я не рисковал в прошлом... ну, ты понимаешь. Но ведь всякое случается.

Айслинн бегло просмотрела стопку. Все результаты, от ВИЧ-инфекции до хламидиоза, были отрицательными.

— Я собирался сначала поговорить. — Сет стиснул в руках подушку. — Это так неромантично, понимаю.

— Все хорошо. — Айслинн закусила губу. — А у меня ничего... ты знаешь.

— Да. Знаю.

— Не рисковала вовсе.

Она не без робости откинула одеяло.

— Может, я все-таки лягу в гостиной? — спросил он.

— Нет, Сет, пожалуйста. — Айслинн перебралась через кровать, притянула его к себе. — Останься со мной.

Спустя несколько часов она выпустила из рук скомканный край одеяла. Ее целовали и раньше. Но не так и... не там. Если секс приносит еще большее наслаждение, я просто умру, думала Айслинн. От ласк Сета исчезали без следа все страхи, все тревоги.

Он, так и не сняв джинсы, царапавшие ее голые ноги, лег рядом.

— Не хочу быть одной из них. Хочу вот этого. — Она положила руку ему на живот, подцепила розовым ноготком колечко в пупке. — Жить здесь, с тобой, ходить в школу. Быть кем угодно, но не фэйри. И уж точно — не их королевой. Но я — их королева, точно знаю это. Не знаю только, что делать.

— А кто сказал, что ты не сможешь жить по-прежнему, даже став фэйри?

Она подняла голову, встретилась с Сетом глазами.

— Дония ходит в библиотеку. А Кинан — в твою школу. Почему же тебе нельзя делать то, что ты хочешь?

Он перекинул ее волосы из-за плеча вперед так, что они упали ему на грудь.

— Они делают это из-за своей игры, — возразила Айслинн.

Но тут же задумалась. Возможно, никто ее и впрямь не ставит перед выбором — все или ничего?..

— Ну и что? У них свои причины, у тебя свои.

После этих слов все вдруг стало намного проще. Не то чтобы совсем просто, но уже не полный тупик. Вдруг она и в самом деле сможет жить прежней жизнью? Вдруг Кинан не ответил на ее вопросы лишь потому, что ему не нравятся ответы?

— Да, у меня свои причины. — Айслинн улыбнулась и положила голову ему на грудь. — И с каждым днем их становится все больше.