Неудачный эксперимент

Что-то в доме неуют,

Даже мухи не снуют,

Жрать охота, хоть и странно —

Денег куры не клюют.

Дал копейку — не едят,

Две копейки — хоть бы взгляд,

Даже бросил, расщедрившись,

Десять — тот же результат.

Хоть бы клюнула одна,

Им же — хочется зерна.

Может, если бы бумажку?

Только нету ни хрена.

29/IV-2001. Городня

***

Полно нас морочить —

Прошлыми веками,

Мордами жидовскими,

Чудо-казаками,

Центрами Европы,

Древними кровями,

Вольными заморскими

Разлюли-краями.

Новая держава.

Новая свобода

Нового обмана

Нищего народа.

Новая система

Кукишей на блюде.

Господи, помилуй...

VIII-1997. Киев

***

Мне страшно, страшно, страшно.

Мне больно, больно, больно.

Какой-то день — вчерашний.

Какой-то град — не стольный.

Какой-то я — бесполый.

Какой-то мир — нечёткий.

Как будто Иаков подлый

Перебирает чётки.

Раствор красно-солёный

Плывёт почти бесстрастно.

Мне больно, больно, больно.

Мне страшно, страшно, страшно.

Захлёбываюсь сухо

Холодным эгоизмом.

Довлеющая скука

Грядущее изгрызла.

Соседская кассета

Киркоровым пошлеет.

Не хочется просвета.

Чем дальше, тем тупее.

А выход бесшабашный

Кивает алкогольно.

И вот — уже не страшно,

А только

больно.

24/IV-2000. Киев

***

И Бог, и Сатана у нас в крови,

И мы всегда имеем, что имеем,

Когда земных людей боготворим,

От идолопоклонства сатанея

И свято верим в то, что с нами — Он,

Что нас и образумил, и направил.

Нас, как и наших истин — легион,

Что значит только то, что с нами — дьявол.

Не много ли мы на себя берём,

За Божий глас свой лепет выдавая?

Наш пузырёк, хоть невелик объём,

Гармонию вселенной нарушает.

А Бог стучит у каждого в груди:

“Не навреди!”

16/XII-1998. Киев

***

Свои добродушные задницы

Тираня до невозможности,

Вы в будущее пролазите,

Как лезли когда-то в должности.

На обещанья красивые

Меняете окрики властные.

И все вы такие правдивые!

И все вы такие гласные!

А я не могу вам верить,

Вам,

Что всю жизнь мне врали,

Но, шустро унюхав время,

Знамёна свои порвали —

И вот уже перестройка

Цепляет на вас свои лавры.

И оказалось — вы стоики.

И выяснилось, что врал я.

Своих раскаяний пошлину

Вы взяткой суёте нови.

А настоящее прошлое

С болью выходит,

С кровью.

Для вас же самое пошлое —

Лица, стыдом горящие.

Не будет у вас даже прошлого —

Настоящее ненастоящее.

1989. Городня

***

Мерзавцы на коне

И остаётся мне

У стремени бежать, ловя объедки и обноски.

Итак, стране каюк,

И не без ваших рук.

Но никогда не буду я у вас оруженосцем.

3/II-2000. Киев

***

За всё, за всё приходится платить.

Господь же часто путает, похоже,

А может — и не хочет отличить,

Где покупатель,

Где простой прохожий.

Ему, бедняге, тоже недосуг —

Попробуй сладить с нашим мерзким миром,

Где вечная толпа рабов и слуг

То льстит,

То мстит — поверженным кумирам.

Одной и той же гильотины нож,

От тёплой крови захмелев не в меру,

Бьёт по загривкам

(Каждый так похож)

Монархов и революционеров.

В веках таких примеров — пруд пруди.

Перечислять?

Так мрачновата тема.

Когда б не боль и холодок в груди —

Была бы очень скучная поэма.

Мир бесконечен, потому — несыт.

Сгорают судьбы.

Под ногами — тлен их.

Скажите, вас не мучит горький стыд

За убивавших

И за убиенных?

Премудрость книг,

Безумье площадей

С готовностью пустить кишки друг другу.

Борьба идей,

Поправ живых людей,

Волочит мир по замкнутому кругу.

6/IX-1997. Киев

***

Судьбы сухи, как пыль.

Кто-то верно подметил:

Страшный Суд уже был,

Но никто не заметил.

Бог рукою махнул

И ушёл восвояси,

Только ветер подул —

Как хотите спасайтесь.

Вырос в скопище дней,

Пресыщённо не долог,

Век великих страстей

И собачьих разборок,

Пролетел, прогремел,

Войнами прокровавил

И от Божьих идей

Ничего не оставил.

5/V-1996. Киев

***

Свобода...

А сердце болит.

Болит в ожидании ужаса.

За то, что и я не убит,

Простите меня, невернувшиеся.

Всё,

Белые, красные, разные,

Которых суди, не суди —

Остались, уже неопасные

На пыльных верстах позади.

И снова знамёна колышутся

И в спешке меняют цвета.

И ярость, как пьяная лыжница,

Не видит уже ни черта.

В безумии видим знамения,

В экстазе плодим дураков.

Мы созданы для повторения

Никем не прощённых грехов.

Х-1990. Городня

***

Забыв про кошмарные наши долги,

Из страшно культурной Европы

Бегут к нам поношенные сапоги,

Всего по четыре мазёпы.

Там благо творят.

А у нас — карусель:

Коммерция, брокеры, бизнес.

А нам говорят, что доходы властей

И есть процветанье отчизны.

А как же народ?

Обещают отцы

Свободу и право:

всем хором

Во имя свободы отбросить концы

Под тем или этим забором.

30/Х — 16/ХІІ-1996

***

Под набат колбасных революций

Не успели мы заметить, как

Заблудила в дебрях резолюций

Наша вера в самостийный флаг.

И растерянность в честном народе:

«Что же петь? Хвалу или хулу?

Как же так — шли весело к свободе,

А в какую влезли кабалу.

Прозевали кровососов новых.

Потерялась верная стезя.

Неужели снова — только с кровью?

А по-человечески — нельзя?»

16/ХІІ-1996. Киев