Потребность в парадоксальном сне

Исследователи сна особенно старались выяснить, что же соб­ственно происходит в мозгу и в остальном теле, когда мы видим сны. Они пришли к важным результатам.

Колебания, появляющиеся во время сновидений на ЭЭГ, ука­зывают на некоторое промежуточное состояние между бодрствованием и сном. Дельта-ритмы исчезают не полностью, хотя эле­менты альфа-ритма начинают появляться. Два американских ученых, Уильям Клитман и Билл Димент, открыли в пятидеся­тых годах, что наши сновидения сопровождаются также другой телесной активностью и что большинство людей каждую ночь имеют от четырех до шести коротких «периодов сновидений», которые среди прочего характеризуются быстрыми движениями глаз и изменившейся ЭЭГ.

Оказалось, что испытуемые в большинстве случаев могли рассказать о сне, если их разбудили в течение такого периода. Результатом опытов явилось, что сон со сновидениями продолжается гораздо дольше, чем предполагали до этого. Клит­ман и Димент посчитали, что обычно около 20% нашего общего времени сна состоит из такого модифицированного сна — или «парадоксального», как называют этот феномен. Другой, еще более важный результат можно было бы извлечь, начав систематически проводить эксперименты, основанные на том, чтобы будить испытуемых в определенные моменты времени. Удиви­тельным образом оказалось, что если мешать человеку спать во время глубокого сна, то это будет иметь гораздо меньше ради­кальных последствий, чем если прерывать модифицированный (парадоксальный) сон.

Испытуемые, которых все время будили, как только начина­лись движения глаз, скоро стали реагировать очень сильно. Се­рия экспериментов с целью лишить испытуемых на протяжении пяти ночей «сна со сновидениями», могла быть проведена не со всеми испытуемыми.

«Одна испытуемая... прекратила свое сотрудничество, от­крыто паникуя, а две другие настаивали на том, чтобы они мог­ли отдохнуть одну ночь, прежде чем была бы завершена серия экспериментов, так как напряжение было для них явно слишком велико.

Психологические изменения тут же проходили, когда испытуе­мым разрешали видеть сны. Важнейшим результатом было, что ни одно из наблюдаемых изменений не появилось в контрольной группе, которую будили во время глубокого сна». (W. Kleitman, В. Dement, «The Effect of Dream Deprivation» «Эффект депривации сновидения», «Key Papers, Brain physiology and Psychology". Лондон, 1966).

На протяжении подобного эксперимента потребность в пара­доксальном сне постепенно увеличивается. С каждой ночью ста­новится необходимым будить испытуемых через более короткие промежутки. Если разрешить им вернуться к нарушенному сну, они подсознательно стремятся «наверстать» упущенные периоды сновидений. В первую спокойную ночь доля «парадоксального сна» гораздо больше, чем обычно. Повышенная потребность в таком сне уменьшается лишь постепенно.

Полученные результаты дали повод для многих толкований. Некоторые сторонники фрейдистской психологии с большим удовлетворением приветствовали новые результаты и представ­ляли их как подтверждение своей теории о потребности челове­ка во сне. Это толкование было, однако, поставлено под сомнение, когда французский ученый Ж. Жуве установил, что, напри­мер, кошки, которые должны были бы потерять из-за операции на мозге способность видеть во время сна сновидения, тем не менее могут удовлетворять свою потребность в парадоксальном сне (Ян Освальд, «Sömnen», «Сон». Стокгольм, 1968) (Ian Oswald).

Вероятным объяснением этого феномена было бы, следова­тельно, что у нас есть чисто физиологическая потребность в таком модифицированном сне.