Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Кавказская нефть. 5 page





28 июня армейская группа фон Вейхса начала наступление на Воронеж силами немецкой 2-й армии, венгерской 2-й армии и 4-й танковой армии. При этом 4-я танковая армия Гота действовала как главный ударный кулак. Ядром ее - ее тараном - служил 48-й танковый корпус генерала танковых войск Кемпфа, состоявший из 24-й танковой дивизии в центре, а также 16-й моторизованной дивизии и дивизии "Великая Германия", соответственно, справа и слева.

Задание овладеть Воронежем получила 24-я танковая дивизия - ранее 1-я кавалерийская дивизия из Восточной Пруссии и единственная кавалерийская дивизия в составе Вермахта, переформированная и переукомплектованная в танковую дивизию зимой 1941-1942 гг.

Дивизия под командованием генерал-майора риттера фон Гауэншильда ударила на врага всей своей мощью. Под прикрытием с воздуха, обеспечиваемым 8-м авиакорпусом, танкисты прорвали советские оборонительные рубежи, вышли к реке Тим. Во время штурма моста немцам в самую последнюю секунду удалось обезвредить взрыватель. После чего командир дивизии поспешил на другой берег в своей бронемашине, впереди усиленного танкового полка.

Кавалерийским наскоком танкисты помчались к реке Кшень, разгромив артиллерийские и транспортные колонны советских 160 и 6-й стрелковых дивизий. Еще один мост удалось взять целым. Это была стремительная гонка. Дивизионный командир и штаб возглавляли атаку, рвались вперед, невзирая на открытые фланги, точно в соответствии с девизом Гудериана: "Действиями танковых частей надо руководить, находясь во главе их, танковые войска такие войска, которые могут позволить себе роскошь открывать свои фланги".

Когда наступающим пришлось сделать остановку для заправки техники горючим, командование провело перегруппировку, и в темпе сформированные боевые группы помчались дальше. К вечеру первого дня мотоциклисты и части 3-го батальона 24-го танкового полка атаковали село Ефросиновка.

– Так-так, и что у нас тут? - проговорил капитан Айхгорн. На окраине села виднелся целый лес столбов с указателями, а также несколько радиофургонов, множество грузовиков и вещевой обоз штаба, судя по масштабам, командования высокого уровня.

Мотоциклисты чуть-чуть опоздали к большой добыче: личный состав располагавшегося здесь командного пункта советской 40-й армии успел покинуть село в последнюю минуту. Но, несмотря на то что русским удалось унести ноги, армия, штаб которой в бегах, это - армия без головы.

Таким образом, 24-я танковая дивизия жарким летом 1942 г. вновь продемонстрировала верность традициям классического танкового броска в духе первых недель войны и показала, что хорошо снаряженная, свежая танковая дивизия вполне в состоянии громить русских. Только ливень ненадолго задержал уверенно продвигавшиеся танковые порядки. Они заняли круговую оборону, дождались подхода гренадерских полков, после чего авангард наступления продолжил путь под командованием полковника Рибеля.

К 30 июня 24-я танковая дивизия покрыла половину расстояния до Воронежа. Тут им преградили путь четыре советские стрелковые бригады на заранее подготовленных позициях. Позади них, как установили немцы, находились две танковых бригады. Дела принимали серьезный оборот.

В попытке остановить немецкий прорыв, окружить острие наступления и прикрыть Воронеж Советы развернули три танковых корпуса. Руководство операцией лично принял на себя генерал-лейтенант Федоренко, заместитель наркома обороны и командующий танковыми войсками. Безусловно, русские осознавали значение наступления противника на Воронеж.

Но Федоренко не повезло. Задуманный им грандиозный танковый бросок против головных частей 4-й танковой армии Гота провалился. Превосходство немецкой тактики, грамотная разведка и более гибкое командование помогли немцам одержать победу в схватках с более мощными советскими T-34 и КВ.

30 июня, в день, когда 24-я танковая дивизия вступила в первую большую танковую битву, в 150 километрах южнее немецкая 6-я армия начала продвижение на северо-восток, имея задачей овладение Воронежем. Огромные "клещи" приготовились вырвать первый "зуб" Сталину. Операцию поддерживали самолеты 4-го авиакорпуса под командованием генерала авиации Пфлюгбайля.

40-й танковый корпус наносил удар из района Волчанска могучим бронированными кулаком из крещенных огнем соединений - 3 и 23-й танковых дивизий, 100-й стрелковой дивизии и 29-й моторизованной дивизии. Только 23-я танковая дивизия была новичком на Востоке в 1942 г. Ее тактическим знаком была Эйфелева башня, что само по себе говорило о том, откуда прибыла эта дивизия в Россию; до недавнего времени она располагалась во Франции как оккупационное соединение. Советы не преминули воспользоваться данным обстоятельством в целях психологической войны. Над местами дислокации 23-й с самолетов сбрасывались листовки, где говорилось: "Солдаты 23-й танковой дивизии, мы приветствует вас на территории Советского Союза. Веселая парижская жизнь закончилась. Ваши товарищи расскажут вам, каково им приходится тут у нас, но скоро вы и сами все увидите". Уловка сработала. На личный состав 23-й танковой дивизии произвела впечатление осведомленность русских.

Первый приказ фрайгерра фон Гейра выглядел следующим образом: "Выйдя на Оскол, войскам повернуть на север, чтобы в районе Старого Оскола создать котел во взаимодействии с 48-м танковым корпусом Кемпфа".

Но произошло нечто неожиданное. Немцы обнаружили, что, несмотря на упорство русских арьергардов, сражавшихся на заранее подготовленных позициях, главные силы советских войск отходили на восток в порядке. Впервые русские не принимали широкомасштабного сражения. Они выскальзывали из формирующегося котла. Что это означало? Они до такой степени хорошо были осведомлены о планах немцев? 4. Новая советская тактика Фатальная ошибка с Воронежем - Тимошенко не принимает боя - Гитлер снова меняет план - Военный совет в Кремле - Районом боев становится Южный Дон - Сражение за Ростов - Уличные бои с частями НКВД - Батайский мост.

Когда командиру 40-го танкового корпуса доложили об отходе советских войск, он немедленно осознал, что подобным шагом противник ставит под угрозу всю первую фазу немецкой операции. Ввиду изменившейся ситуации он запросил разрешения незамедлительно продвигаться на восток к Дону. Но командование 6-й армии настаивало на реализации плана - формировании котла - и потому приказало: "40-му танковому корпусу повернуть в северном направлении, чтобы соединиться с 4-й танковой армией". Приказ есть приказ. Крышка котла закрылась, западня захлопнулась, но внутри никого не было. Русские смогли отвести даже тяжелое вооружение. Гора родила мышь.

К тому времени даже в ставке фюрера начали понимать, что обстоятельства развиваются не в соответствии с планом. Русские быстро отходили к Дону. А если они смогут перейти реку, пока 4-я танковая армия наступает на Воронеж? В этом случае вся первая фаза операции "Блау" летит ко всем чертям. Угроза нешуточная. Нельзя терять ни минуты.

Осознав ситуацию, Гитлер 3 июля пришел к совершенно верному заключению, что, продолжая ставить на первое место взятие Воронежа, он подвергает опасности провала всю операцию "Блау". Поэтому во время короткого как вспышка молнии посещения штаба фон Бока фюрер сказал генерал-фельдмаршалу:

– Я более не настаиваю на захвате этого города, Бок, как и вообще не считаю это необходимым. Пожалуйста, если считаете нужным, можете сейчас же наступать на юг.

Настал решительный момент. Чаши весов, на которых лежали гирьки военного счастья, уравнялись. В какую же сторону качнется стрелка?

Гейр вздохнул с облегчением, когда поздно вечером 3 июля получил из 6-й армии приказ выступать прямо на восток, в направлении Дона, чтобы отрезать отступавших русских, но к полудню следующего дня, 4 июля, пришел новый приказ: в итоге Гейру предстояло наступать не на юг, а на север, к Воронежу, чтобы прикрыть фланг 4-й танковой армии. Что случилось? Что произошло под Воронежем? Что стояло за всеми этими шараханьями из стороны в сторону?

Существует странный факт: все правильные решения, принятые Гитлером в первую половину войны, принимались им в некоторой необычной манере, с какой-то непонятной застенчивостью. То же самое и с Воронежем.

Он не сказал генерал-фельдмаршалу фон Боку: "Обойдите город и, не теряя времени, осуществляйте нашу схему действий в отношении Сталинграда". Нет, он только сообщил Боку, что более не настаивает на взятии Воронежа. Таким образом ответственность за принятие решения о повороте войск без взятия важного стратегического центра ложилась на командующего группой армий "Юг". Перед генерал-фельдмаршалом встал нелегкий выбор: взять город или все же обойти его? Поразмыслив как следует, фон Бок стал приходить к мысли, что неплохо было бы все же сначала овладеть ключевым пунктом, Воронежем, при условии, если удастся сделать это быстро. Почему же хотя бы не попробовать? Бок сомневался и колебался.

В этот момент пришло сообщение о том, что усиленный 26-й стрелковый полк 24-й танковой дивизии захватил плацдарм на противоположном берегу Дона. Немецкие батальоны перешли реку по советскому мосту, смешавшись с колоннами отступавших русских частей. С наступлением ночи подразделения разведчиков находились в трех километрах от Воронежа.

Слева от 24-й моторизованная пехотная дивизия "Великая Германия", обеспечивавшая прикрытие северного фланга 24-й танковой дивизии, аналогичным образом сумела продвинуться далеко вперед и ближе к 18.00 4 июля вышла к Дону. Южнее усиленный мотоциклетный батальон 16-й моторизованной дивизии также достиг берега реки.

В Семилуках противник оставил не взорванным мост через Дон по дороге к Воронежу. Данное обстоятельство доказывало тот факт, что русские сами намеревались отвести главные силы своих армий через реку. Посредством мощных контратак при поддержке T-34 противник пытался удержать широкий плацдарм на западном берегу и не допустить немцев к мосту.

Около 20.00 4 июля лейтенант Блюменталь с солдатами своей 7-й роты из состава 1-го мотопехотного полка дивизии "Великая Германия" овладел мостом через Дон и дорогой к Воронежу, создав плацдарм на восточном берегу. В последний момент противник постарался взорвать мосты, но, по всей видимости, электрического детонатора на месте не оказалось. Поэтому русские подожгли шнур. Маленький огонь, весело шипя, быстро скользил по шнуру к заложенным между балками зарядам динамита.

Унтер-офицер Гемпель из роты Блюменталя бросился в реку и, продвигаясь по пояс в воде, забрался под мост, где погасил огонь в нескольких сантиметрах от 50-килограммового заряда взрывчатки.

Тем временем русские колонны продолжали идти по мосту с запада прямо в руки солдат 7-й роты Блюменталя, встречавших их на восточном берегу.

– Руки вверх!

Мост был взят. Может статься, и Воронеж падет так же легко?

Группы 1-го пехотного полка дивизии "Великая Германия" на броне штурмовых орудий провели разведку боем в направлении города и вышли к железной дороге. Разумеется, им пришлось отступить под яростным натиском контратаковавшего противника, но, несмотря ни на что, немцам практически уже удалось прорваться в город. Вот такие обстоятельства побудили генерал-фельдмаршала фон Бока не последовать предложению Гитлера обойти Воронеж, а вместо того штурмовать город. Командующий хотел использовать благоприятную возможность, которую, как он считал, предоставляла ему ситуация, и попытаться захватить важный город с ходу. Он считал, что подвижные части его группы армий своевременно успеют зайти в тыл армиям Тимошенко из Воронежа и отрезать им путь отступления через Дон. Это была судьбоносная ошибка, из которой шаг за шагом и выросла сталинградская трагедия.

С наступлением ночи 5 июля, после удушающе жаркого дня, когда температура достигала 40 градусов, подвижные соединения 48 и 24-го танковых корпусов, а также два моторизованных полка дивизии "Великая Германия", 24-я танковая дивизия и мотоциклисты 3 и 16-й моторизованных пехотных дивизий удерживали плацдармы восточнее Дона на подступах к Воронежу. На севере прикрытие обеспечивали подтягивавшиеся пехотные дивизии. Но командование группы армий ошиблось в оценке сил неприятеля. Город был наводнен советскими войсками. В последний момент русские предприняли особые усилия для укрепления обороны Воронежа. Совершенно очевидно, Тимошенко сделал правильные выводы из бумаг, найденных у майора Райхеля.

Когда Гитлеру сообщили об этом, он внезапно вновь вмешался и строго-настрого запретил продолжать штурм города. Атаковать, настаивал он, надлежит в южном направлении - там главная цель операции.

Но 6 июля части 24-й танковой дивизии и дивизии "Великая Германия" ворвались в город. Русские, похоже, дрогнули и отходили. Под влиянием этих событий Гитлер заколебался и вновь одобрил взятие Воронежа. Однако он распорядился, чтобы по меньшей мере один танковый корпус - 40-й безотлагательно продолжил начатое 4 июля наступление на юг к низовьям Дона. Командование 4-й танковой армии получило указание по мере возможности как можно скорее высвобождать свои танковые соединения, чтобы поддержать бросок 40-го танкового корпуса.

Таким образом, во вторую фазу операция "Блау" вошла в несколько "искривленном" виде. Захват важного населенного пункта Воронеж осуществлялся силами танковых частей, не очень хорошо подходивших для ведения такого рода боевых действий, а Бока постепенно лишали самых эффективных ударных войск. И что еще хуже, некоторые из них встали на прикол южнее Воронежа из-за отсутствия горючего. В результате группа армий "Юг" более не располагала достаточными силами для того, чтобы добиться решительного перелома в битве за сам Воронеж, в то время как одного танкового корпуса, даже и усиленного позднее подтягивавшимися к нему мобильными частями, для быстрого выдвижения на юг и пресечения вражеского отступления через Дон было явно маловато.

7 июля 3 и 16-я моторизованные дивизии после ожесточенных боев взяли западную часть Воронежа. Но батальонам не удалось переправиться за реку Воронеж, которая протекала через город с севера на юг. Вновь и вновь русские переходили в контратаку силами пехоты при поддержке танковых частей.

Тимошенко сосредоточил в Воронеже главные силы советской 40-й армии девять стрелковых дивизий, четыре стрелковых бригады, семь танковых бригад и две истребительно-противотанковые. Данный факт говорит о том, что Тимошенко ознакомился с планом Гитлера и принимал верные контрмеры связывал главные силы немецких войск на северном фланге на подступах к Воронежу, чтобы выиграть время, необходимое на отвод основных сил его фронта с Оскола и Донца за Дон.

И в каком же направлении он отводил свои войска? Как ни странно, к Сталинграду.

Хотя немецкое радио сообщило о взятии Воронежа 7 июля, бои в квартале университета и в лесах севернее города шли до 13 июля. Но даже и после тринадцатого числа немцам не удалось овладеть восточной половиной города и мостом в северной части, что дало бы им возможность парализовать движение с севера на юг по железной дороге вдоль восточного берега реки - по жизненно важному для снабжения советских войск пути. Главный путь для поставок всего необходимого - автомобильная дорога из Москвы - тоже оставался в руках русских.

В соответствии с оригинальным планом, немецким механизированным частям, осуществив быстрый захват Воронежа, предстояло ударить на юг вдоль Дона, чтобы помешать дивизиям Тимошенко отступить из громадного района между Донцом и Доном и перехватить их на Дону. Вместо того ценные для наступления моторизованные и танковые дивизии 48-го корпуса и части 24-го танкового корпуса вели ожесточенные сражения за проклятый город, в то время как 9 и 11-я танковые дивизии все еще оставались связанными на севере блокировочных позиций 4-й танковой армии. Операцией руководил лично маршал Тимошенко. Воронеж нужно было удерживать как можно дольше, чтобы оттянуть бросок немецких войск на юго-восток. Каждый следующий день шел в плюс Тимошенко.

Вечером 6 июля головные части 40-го танкового корпуса - 1-й батальон 3-го стрелкового полка 3-й танковой дивизии - находились южнее Воронежа, примерно в 80 километрах от Россоши. Но у них заканчивалось горючее. Майор Вельманн, веривший в то, что снабженцы не подведут, тем не менее решился продолжить продвижение силами двух танковых рот и одной батареи 75-го артиллерийского полка.

В ясную звездную ночь они покатили по степи. Впереди рота Буша, за ней - Бремера. Командир батальона рассказывает об этом так: "Мы знали, что, если захватить мост через Калитву целым, нам удастся выйти к Россоши на рассвете, избежав столкновения с противником, нежелательного из-за нехватки у нас горючего и боеприпасов. Таким образом, придерживаясь нашего расписания, мы продолжали путь мимо русской артиллерии и пехотных частей, которые, по счастью, не догадывались, кто мы такие".

Незадолго до 03.00 впереди показались первые избушки Россоши. Батальонный переводчик, унтер-офицер Краковка, допросил схваченного русского. Перепуганный товарищ показал, что кроме двух отмеченных на карте мостов через Калитву есть еще один - танковый, построенный совсем недавно. Командиры рот Бремер и Буш вместе с командиром батальона составили план действий.

В сером сумраке рассвета колонны Вельманна проследовали через все еще спавшую и ни о чем не подозревавшую Россошь. На спортплощадке стояло несколько курьерских самолетов. Там же оказался один танк. Возле трехэтажного здания несли вахту несколько часовых, которые, однако, не находили в приближавшемся облаке пыли ничего подозрительного.

Командирская бронемашина майора Вельманна ехала немного позади бронетранспортеров 1-й роты. Рота переезжала через мост. Когда Вельманн подъехал к советскому часовому на северном берегу, тот понял, что происходит, и схватился за висевшую у него на плече винтовку. Радист Вельманна, рядовой Теннинг, выскочил из бронемашины, с быстротой молнии подскочил к русскому и ткнул его в живот дулом своего автомата, выбил из рук красноармейца винтовку и поволок к командирской бронемашине первого и очень важного пленного. Русский уверял, что в Россоши базируется штаб очень высокого уровня и что в охрану входят восемь танков.

В это время с дальнего берега реки прогремели выстрелы. Так начался почти пятичасовой бой за город с его застигнутыми врасплох, но все равно очень упорно сопротивлявшимися защитниками.

Стреляли отовсюду. То там, то тут рычали двигатели T-34. Советские пехотинцы перегруппировались. Но люди Вельманна держали мост. Спасением их стала батарея полевых гаубиц. Опытные бойцы расчетов так умно расставили орудия, что они находились на господствующих позициях над широкой дорогой, проходившей вдоль реки.

Сражение было ожесточенным и кровопролитным, но храбрость и крепкие нервы обеспечили победу немцам. Советские танки удалось по большей части лишить хода в ближнем бою. Унтер-офицер Науманн внес особый вклад в дело: он со своими солдатами захватил двадцать два старших офицера штаба фронта Тимошенко, преимущественно в звании полковников. Сам Тимошенко тоже находился в ту ночь в Россоши, но, по-видимому, в последний момент сумел улизнуть.

Однако, несмотря на всю отвагу, бой, вероятно, закончился бы для группы Вельманна плохо, если бы к Россоши вовремя не подошли главные силы 3-й танковой дивизии. Советское сопротивление было сломлено. Берлинская дивизия генерал-майора Брайта захватила еще одну важную позицию на пути к Дону.

Тем не менее настроение, внесенное в расписание немецкого наступления из-за топтания под Воронежем, чувствовалось повсюду. Предполагалось, что в районе южнее Россоши, возле Миллерова, находятся крупные силы противника. Прежде чем немцы могли продолжить продвижение, им предстояло уничтожить это скопление сил врага. Вот и еще один отход от плана, еще одно прегрешение против самого духа операции - быстрого наступления на Сталинград.

В такой весьма непростой обстановке должна была стартовать третья фаза операции "Блау" - фаза, которой, в соответствии с директивой № 41, предстояло стать провозвестником решающего этапа летнего наступления 1942 г.: атаки южного клина - 17-й армии генерала Руоффа и 1-й танковой армии генерал-полковника фон Клейста 9 июля. Цель: соединение в районе Сталинграда - заметьте, районе, а не в городе, - с тем чтобы окружить и уничтожить русские войска между Донцом и Доном.

Но на юге Тимошенко поступал так же, как и на севере, противодействие немцам оказывалось только в нескольких избранных точках, в то время как главные силы советских армий отходили в восточном и южном направлениях.

В результате своим наступлением южный немецкий клин не достигал ничего, кроме того, что заталкивал отступавших перед ним русских в огромную излучину Дона. Но там немцы еще не создали своего рубежа, с помощью которого могли бы отрезать отступавшие русские соединения.

Когда Гитлер уразумел, что операция по окружению противника на Среднем Дону более невозможна из-за быстрого отхода русских и из-за задержки у Воронежа, он захотел перехватить, окружить и уничтожить, по крайней мере, те вражеские войска, которые, как он считал, все еще сосредоточены в нижнем течении Дона. С тем чтобы достигнуть этого, он 13 июля отказался от главной составляющей своего плана - быстрого броска всех сил к Сталинграду с целью перерезать низовья Волги.

Гитлер вполне мог осуществить эту операцию - в данных обстоятельствах она являлась единственно верным решением. Поскольку, если противник не желает угодить в окружение и отступает, его надо преследовать. Ему нельзя позволить создать новый рубеж обороны. Главной задачей немцев сейчас было уничтожение войск неприятеля в районе Сталинграда, что представлялось возможным достигнуть за счет энергичного преследования русских.

В конце концов в распоряжении Гитлера имелись две танковые армии, и некоторые важные переправы через Дон тоже находились в руках немцев. Они могли бы выйти к Сталинграду за очень короткий отрезок времени. Но Гитлер пребывал в плену пагубного заблуждения: он считал, что силы противника на исходе. Он рассматривал отступление советских войск как самое настоящее бегство - управленческий и моральный коллапс, тогда как в действительности противник осуществлял запланированный отход.

Случаи возникновения паники часто являлись следствием некомпетентности русских командиров нижнего уровня. В стратегическом же плане Тимошенко строго контролировал процесс отступления. Его он начал быстро с главной целью - сохранить главные силы советских войск для упорного противодействия в более отдаленных районах.

Гитлер подобной опасности не замечал или не хотел замечать. Он считал, что сможет "одной рукой" осуществить задуманное под Сталинградом и одновременно вести широкомасштабное сражение на Нижнем Дону с Ростовом в центре. По этой причине он дал "красный сигнал" продвижению 4-й танковой армии по Дону к Сталинграду, остановил ее напротив большой Донской излучины и - совершенно отклоняясь от плана третьей фазы операции - повернул прямо вниз, на юг. Аналогичным образом ранее - в начале осени 1941 г. - он приостановил наступление на Москву, направив подвижные части Гудериана для завершения окружения противника под Киевом, теперь же собирался победить русских в Ростове с помощью еще одной неожиданной импровизации. Это должна была быть величайшая битва на окружение противника за всю войну.

Тем временем 6-я армия продолжала в одиночку продвигаться к Сталинграду, лишенная подвижных частей 40-го танкового корпуса, которые тоже перебросили к Ростову.

В день принятия этого судьбоносного решения генерал-фельдмаршал фон Бок оставил свой пост. Он возражал против стратегических планов Гитлера и не хотел дробления группы армий, желая лично руководить ею как единой боевой единицей.

Однако в ставке фюрера уже издали приказ о разделении группы армий "Юг". 7 июля генерал-фельдмаршал фон Бок записал в своем дневнике: "Поступили приказы, в соответствии с которыми генерал-фельдмаршал Лист принимал на себя командование 11 и 17-й армиями и 1-й танковой армией. Это означало разрубание сражения на две половины".

Именно это и происходило: баталия дробилась на две части. Гитлер менял не только расписание летнего наступления, но и всю структурную организацию Южного фронта.

Группа армий "A" генерал-фельдмаршала Листа, к которой была позднее временно придана 4-я танковая армия, неофициально называлась еще "Кавказским фронтом". Группа армий "B", состоявшая из 6-й армии, венгерской 2-й армии и 2-й армии и с отстранением Бока находившаяся под командованием генерал-полковника фон Вейхса, выполняла изначальное задание - наступала на Сталинград. Подобная перегруппировка сил ясно показывает: 13 июля Гитлер верил в то, что сможет одновременно достигнуть двух главных стратегических целей летнего наступления 1942 г. - задачи, которые прежде планировалось решать одну за другой, - просто за счет разделения сил. Он был безнадежно ослеплен своей ложной уверенностью в том, что русским "настал конец".

Но русским ни в коем случае не "настал конец". В тот самый день, когда Гитлер отдавал катастрофический приказ о повороте армий на юг, дробил войска и снимал с должности командующего фон Бока, в Кремле проходил военный совет под председательством самого Сталина.

Присутствовали министр иностранных дел Молотов, маршал Ворошилов, начальник Генерального штаба Шапошников, а также американский, британский и китайский офицеры связи. Советский Генштаб наглядно показал Сталину, что больше он не может позволять себе битв вроде тех, что разыгрывались под Киевом или Вязьмой, - иными словами, удерживать позиции любой ценой стало теперь невозможно. Сталин согласился с мнением военных. Он одобрил решение Генштаба, озвученное Шапошниковым на совещании 13 июля. Советские войска будут отступать к Волге и на Кавказ; они будут оказывать противодействие врагу, вынуждая его встретить зиму на неблагоприятной для него территории. Все ключевые производства будут эвакуированы на Урал и в Сибирь.

С середины июля германский Генеральный штаб из донесений агента знал об этом важнейшем совещании, но Гитлер отказывался верить сообщениям, считая их дезинформацией.

Если кто-нибудь еще сомневался в том, что Тимошенко в действительности выводит свою группу армий из района между Донцом и Доном выводит до последнего человека, до последнего орудия, - скоро тому нашлось подтверждение под Миллеровом. 40-й танковый корпус, действовавший после начала выдвижения из Россоши на юг как внешний восточный клин, ударил прямо по отступавшим войскам русских своими тремя передовыми дивизиями.

По железной и автомобильным дорогам южнее Миллерова массы советских солдат лились на юго-восток. Дивизии немецкого танкового корпуса не обладали достаточной силой, чтобы остановить колонны противника. Как не могли они, ввиду сопротивления, оказанного неприятелем возле Миллерова, создать рубеж для перехвата его частей южнее, на Нижнем Дону.

Район боевых действий смещался на юг. Именно там, на юге, Гитлер надеялся найти и разгромить врага. Он был так уверен в победе на юге, что даже исключил из участия в операции 11-ю армию Манштейна, которая стояла в Крыму, готовая ударить через Керченский пролив. Вместо этого солдатам 11-й армии предстояло погрузиться в эшелоны и отбыть на север для захвата Ленинграда.

После серии тяжелых боев 20 июля 40-й танковый корпус Гейра вышел к низовьям Дона и создал плацдармы в районе Константиновки и Николаевской.

В то же время 1-я танковая армия, соединения которой формировали внутренний клин охвата, аналогичным образом проложила себе путь на юг, форсировала Донец и во взаимодействии с 17-й армией начала продвижение из района Сталинo к Ростову, который противник защищал с особым упорством как свой ключевой плацдарм на Дону.

57-й танковый корпус на левом и 5-й корпус на правом фланге 17-й армии сумели 19 июля прорвать позиции противника на Донском направлении и теперь продвигались западнее Ростова между Ростовом и Батайском. Генерал Кирхнер, вновь при поддержке своего верного полковника Венка, осуществил смелый бросок к Ростову силами 57-го танкового корпуса с целью внезапно овладеть этим важным городом в устье Дона и захватить целым большой мост через Дон между Ростовом и Батайском. В его корпус входила 13-я танковая дивизия, мотопехотная дивизия СС "Викинг", 125-я пехотная дивизия и подвижная словацкая дивизия.

С севера в голове 1-й танковой армии на Ростов наступал 3-й танковый корпус генерала фон Макензена силами 14 и 22-й танковых дивизий. Вновь, как и в ноябре 1941 г., соединение фон Макензена сражалось за этот город. 22 июля 22-я танковая дивизия полковника Родта вела тяжелые бои к северо-востоку от Ростова. 204-й танковый полк рвался на юг. 14-я танковая дивизия наступала на Новочеркасск. Целыми днями и ночами не утихали ожесточенные схватки на хорошо укрепленных рубежах противника на подступах к городу.

В тот же день 13-я танковая дивизия генерал-майора Герра и мотопехотная дивизия СС "Викинг" генерала войск СС Штайнера атаковали с запада и северо-запада. С начала года русские превратили Ростов в сильнейший оборонительный район, окружив его в дополнение к мощным линиям обороны на подступах тремя кольцами рубежей с широкими минными полями, противотанковыми рвами и другими противотанковыми препятствиями. Тем не менее штурмовым командам 57-го танкового корпуса удалось с ходу прорваться через все заслоны к окраине города. Пехотная группа 13-й танковой дивизии атаковала с запада силами 93-го стрелкового полка, тогда как танковая группа усиленного 4-го танкового полка, продвигаясь по дороге Сталино1 -Ростов, вышла в северную часть города. Справа от нее танковая группа Гилля из состава мотопехотной дивизии СС "Викинг" ударила на прорыв прямо через многочисленные опорные пункты и противотанковые рвы внешнего кольца обороны, в результате чего силами танкового батальона СС штурмбаннфюрера2 Мюленкампа захватила аэродром Ростова.

Date: 2015-10-18; view: 281; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию