Глава 1. Однажды, когда мне было лет пять, я сел смотреть по телевизору фильм «Овод»

Кэндзиро Хайтани

Взгляд кролика

КЭНДЗИРО ХАЙТАНИ

ВЗГЛЯД

КРОЛИКА

ПРЕДИСЛОВИЕ

Однажды, когда мне было лет пять, я сел смотреть по телевизору фильм «Овод». Что такое «овод», я не знал, и поэтому спросил у своего старшего и очень умного восьмилетнего брата. «Это такая муха», — ответил тот понятно. Фильм я честно посмотрел до конца, но он мне не понравился. Я ждал муху, а мухи мне так и не показали. Только через много лет я узнал, что «Овод» — это была такая кличка одного итальянского революционера.

Так вот, не надо ждать от фильма или книги того, чего в них нет. Например, в этой книге никакого кролика не будет — предупреждаю сразу. А будут как раз мухи. В большом количестве. И самые разные. С такими названиями, что и не выговоришь, — саркофагиды, каллифориды, дрозофилы… А еще будет молодая учительница Фуми Котани и мальчик Тэцудзо. Не удивляйтесь таким именам — ведь дело происходит в Японии. Учительница только что закончила университет и еще совсем не умеет преподавать и общаться с детьми. А мальчик, ее ученик, не хочет с ней разговаривать, кусается и дерется.

Можете не верить, но именно мухи «подскажут» учительнице, как можно подружиться с этим мальчиком. Это будет, как сказали бы взрослые, ее большой педагогический успех. Но, чтобы прийти к нему, ей придется многое узнать и пережить.

Например, решиться принять в класс Минако, девочку-инвалида. Или, как сейчас говорят, ребенка с ограниченными возможностями. Кажется, что она совсем ничего не понимает, только смеется, бегает по классу, мешает всем учиться. Родители многих детей возмущены таким соседством, администрация хочет перевести девочку в спецшколу. Но Котани убеждена: Минако способна изменить жизнь и детей, и взрослых. И оказывается права, хотя отстоять свою правоту ей очень и очень непросто.

Ей помогают некоторые учителя школы. А некоторые — мешают. Дело доходит даже до… драки в учительской — стенка на стенку! А еще Котани приходится превратиться в старьевщика и собирать по городу старые газеты и бутылки. А еще вступить в борьбу с муниципалитетом за права рабочих мусоросжигательного завода, дети которых учатся в школе. А еще…

В общем, книжку эту надо немедленно читать. И не только детям, но и взрослым. Потому что она говорит об очень важных и серьезных вещах. О том, как остаться самим собой. Как быть терпеливым. Как сопротивляться. Как не превратиться в предателя. Как уметь чувствовать и понимать других, непохожих на тебя людей. Как жить. Кстати, ее уже больше тридцати лет запоем читают японские девчонки и мальчишки вместе с мамами, папами, бабушками и дедушками. И конечно же, ее читают японские учителя. И учителя и дети многих стран. Теперь эта книжка добралась до России.

«А при чем же тут все-таки кролик?» — может спросить какой-нибудь внимательный мальчишка. Все просто. Есть такая пословица: «Не нужно быть Буддой, чтобы взглянуть в глаза кролику и увидеть мир его глазами».

Увидеть мир так, как ты его еще никогда не видел… Кто может устоять?

Сергей Волков,

учитель русского языка и литературы Центра образования № 57 г. Москвы, главный редактор газеты «Литература» («Первое сентября»)

ПРОЛОГ

В этой истории, в истории Тэцудзо, все начинается с мух.

Классная руководительница Тэцудзо, молоденькая Фуми Котани, совсем недавно вышла замуж — со дня ее свадьбы прошло всего десять дней. Котани-сэнсей только-только окончила университет и чувствовала себя в школе не больно-то уверенно. Выходка Тэцудзо ужаснула ее.

Чуть не сорвав дверь с петель, она влетела в учительскую, и ее вырвало. А потом Котани-сэнсей заплакала.

Обеспокоенный завуч поспешил в класс. Уже с порога он увидел Тэцудзо, который хмуро стоял, глядя в одну точку. Вокруг галдели его одноклассники. Завуч заметил, что у ног мальчика что-то лежит. Поначалу он решил, что это какой-то экзотический фрукт. Но присмотревшись, не сдержался и громко вскрикнул от изумления.

Лягушка. Это была раздавленная, лопнувшая надвое лягушка. Она еще шевелилась и подрагивала. Ее внутренности вывалились наружу и расцвели на полу красным цветком.

Завуч застыл на месте и пришел в себя только тогда, когда рядом громко заплакали испуганные девочки. Лягушку надо было срочно убрать. Завуч толкнул Тэцудзо в спину, мол, давай убирай, и тут оказалось, что у мальчика под левой ногой лежит еще один раздавленный лягушонок…

Котани-сэнсей долго размышляла над этим происшествием.

Так жестоко мог поступить только тот, кто был разозлен донельзя.

Она вспомнила, что Тэцудзо живет прямо за школой, на территории мусоросжигательного завода, где очень много мух. «Может быть, мальчики чего-то не поделили, когда собирали еду для лягушек?» — подумала Котани-сэнсей.

Она знала, что заводские дети, которых в школе дразнили «мусорщиками» и «вонючками», часто затевали драки с обидчиками. Однако эта версия все равно ничего не объясняла. Ну, поспорили или даже подрались, а лягушек-то зачем убивать?

Котани-сэнсей расспросила всех учеников о том, где и как они доставали еду для лягушат. Двое ребят признались, что забрались на территорию завода, чтобы наловить побольше мух. Один из них поймал пять штук у мусорной кучи, а второй, по его словам, «охотился у домов, где живут рабочие, и поймал тринадцать мух из банки». «Тринадцать мух из банки? Интересно», — подумала тогда Котани-сэнсей, но решила, что это не так важно и переспрашивать мальчика не стала.

Хотя если вдуматься, то «тринадцать мух из банки» — это очень даже странно. Они что, все в одной банке сидели, эти тринадцать? Может, не из банки, а из банок? Понятно, что на территории завода полно всяких грязных банок, и может быть, мальчик просто ходил и собирал из них мух, пока не набрал тринадцать штук. В общем, все это было довольно-таки загадочно.

А между прочим, если бы Котани-сэнсей с самого начала хорошенько разобралась, что эти «тринадцать мух из банки» означают, то очень многое сразу стало бы понятным.

Мальчики сказали учительнице, что Тэцудзо с ними на завод не ходил, что он вообще ни с кем не дружит и что, когда в классе начали собирать для квакушек «живую» еду, он полностью потерял к рептилиям интерес. «И вовсе мы с ним не дрались», — заявили они в один голос.

В общем, Котани-сэнсей так ничего и не поняла.

А через два месяца Тэцудзо снова отличился.

В тот день ребята принесли в школу муравьев в стеклянных банках, чтобы наблюдать за их поведением. В начале урока Котани-сэнсей взяла у мальчика с первой парты банку и стала объяснять, что если обмотать ее черной тряпочкой, то муравьи начнут строить в ней свой домик. Но тут Тэцудзо вдруг вскочил с места, а уже через секунду, как заправский охотничий пес, набросился на учительницу.

От неожиданности Котани-сэнсей ойкнула и тут же превратилась из серьезной учительницы в молодую испуганную девушку по имени Фуми. Со страхом и отвращением она, словно липкую грязь, попыталась стряхнуть Тэцудзо.

Со стороны казалось, что Тэцудзо нападает именно на учительницу, но когда мальчик, изловчившись, вырвал у Котани-сэнсей из рук стеклянную банку, все поняли, что учительница здесь ни при чем.

Следующей жертвой Тэцудзо стал хозяин банки — Бундзи.

К тому моменту, как Бундзи закричал, все его лицо уже было в крови. Тэцудзо здорово его расцарапал. Лицо мальчика походило на тряпичную маску, размалеванную красной краской. Но на этом атака не закончилась. Улучив момент, Тэцудзо крепко вцепился зубами в руку, которой Бундзи пытался защитить лицо. Тот заорал как резаный.

Котани-сэнсей все-таки удалось отодрать Тэцудзо от его жертвы, но, увидев белеющую в глубине раны кость, она тотчас же упала в обморок.

В учительской завуч залепил Тэцудзо такую затрещину, что тот упал. Остальные учителя не стали осуждать завуча за жестокость, ведь только что на глазах у всех увезли в больницу плачущего и истекающего кровью Бундзи. Завуч поднял мальчика с пола, поставил его на ноги и потребовал от него объяснений. Но Тэцудзо молчал. Также молча он снес все упреки и тычки, которыми завуч пытался заставить его заговорить. Он не кричал и не плакал, так что даже сердобольные учительницы, поначалу жалевшие его, в конце концов согласились, что с таким упрямым мальчишкой добром не договоришься.

Котани-сэнсей все еще лежала, приходя в себя после обморока, в медкабинете, и завуч сам повел Тэцудзо домой. Мальчик жил с дедушкой, которого все — и дети, и взрослые, звали просто «дедушка Баку». Дома, уже при дедушке, завуч снова отчитал Тэцудзо, но тот продолжал молчать. Так ни слова и не сказал.

На следующий день Котани-сэнсей не пришла на работу. И на второй день тоже. Она появилась только на третий день после происшествия. И хотя с самого начала все в школе считали Котани-сэнсей красавицей, в тот день никто бы не назвал ее красивой.

После обеда в школу пришел дедушка Баку, поговорил о чем-то с Котани-сэнсей и ушел восвояси. Во время этого разговора молодая учительница выглядела очень озабоченной, а потом еще долго сидела и о чем-то сосредоточено думала.

В конце дня, едва дождавшись, пока все ученики разойдутся по домам, она отправилась в больницу, где лежал Бундзи. Когда Котани-сэнсей пришла, мальчик спал. Она разбудила его и спросила про мух, которых он поймал на заводе два месяца назад:

— Бундзи, те мухи, помнишь? Они в банке сидели?

— Да, — еле слышно ответил тот.

— А банку ты зачем себе взял? Это ведь банка Тэцудзо, — строго сказала Котани-сэнсей. — Из-под китайского варенья. У нее форма такая необычная, что ее сразу можно узнать. Ты туда муравьев своих посадил. Правильно?

— Да, извините, — смущенно ответил Бундзи. Котани-сэнсей смягчилась и одобрительно на него посмотрела.

— Просто я увидел банку с мухами, ну и взял ее. Честное слово, я не знал, что это банка Тэцудзо.

— Потом попросишь у Тэцудзо прощения, ладно? — сказала напоследок учительница. Казалось, она приняла для себя какое-то важное решение.

На следующее утро Котани-сэнсей вызвала Тэцудзо в учительскую.

— Тэцудзо, — начала она решительно, — я хочу перед тобой извиниться. Я знаю, что ты собирал мух. Ты их ловил и сажал в банку, потому что беспокоился, что лягушкам будет нечего есть. И когда твои мухи вдруг исчезли, ты ужасно рассердился, а я тебе не помогла и даже не постаралась тебя понять. Поэтому я прошу у тебя прощения. Прости меня, пожалуйста.

Тэцудзо молчал, безучастно глядя на учительницу.

Неприятности, как дикие осы, всегда налетают непонятно откуда и всегда роем. На следующий день в школу наведался отец пострадавшего мальчика и устроил в учительской настоящий тарарам.

— Я бы посмотрел, если б тебя покалечили, а потом еще заставили бы извиняться перед тем, кто покалечил. Ишь, чего выдумала! — зарычал он на Котани-сэнсей, ухватил ее за воротник и сильно тряхнул. Непривыкшая к такому обращению девушка оцепенела от ужаса. Завуч поспешил ей на помощь, но отлетел в сторону от мощного удара. А в молодых учителей, которые пытались его остановить, папа Бундзи запустил стаканом горячего чая.

С огромным трудом его скрутили и потащили в кабинет директора. Но разговора с директором не получилось: взбешенный родитель продолжал орать на заплаканную учительницу, которая к тому времени была уже в полуобморочном состоянии.

Директор знал, что Котани-сэнсей — единственная дочь преуспевающего врача — всегда была окружена любовью и родительской заботой. Поэтому он забеспокоился, как бы потрясение не оказалось для нее слишком сильным. После уроков он даже проводил ее до дома, как маленькую девочку.

От переживаний Котани-сэнсей так и не смогла заснуть. Под утро, измученная бессонной ночью, она твердо решила уйти из школы. Но, разумеется, никто не собирался ее отпускать. Некоторые коллеги посмеивались над ней и говорили, что если все начнут из-за таких пустяков увольняться, то, глядишь, через десять лет в школе ни одного учителя не останется.

Ничего не поделаешь, Котани-сэнсей продолжала ходить на работу, однако она как-то охладела к своим ученикам. Ей казалось, что стоит только чуточку ошибиться, и даже самый добрый и милый из них тотчас же причинит тебе сильную боль. Приходилось все время быть начеку, и от этого ежедневная работа в школе стала ей совсем не в радость.

Да и само место было унылое — школа располагалась в промышленной зоне, где сумрачный воздух всегда был полон отработанных газов. Из-за этого у Котани-сэнсей по дороге на работу обычно начинала кружиться голова.

Совсем рядом со школой находился мусоросжигательный завод. Построили его тут еще в 1918 году и за все это время ни разу не обновляли и не перестраивали, поэтому из его труб изо дня в день и из года в год валил густой, едкий и вонючий дым.

Когда на заводе чистили печи, то на школу и на окрестные дома с неба падали серовато-белые хлопья пепла. Младшие дети радостно дурачились, напевая песенку про первый снег, но старшим было уже не до смеха. Как-то раз несколько старшеклассников даже написали в районную администрацию письмо протеста.

Разумеется, перенос завода на другое место был запланирован давным-давно, но, как водится, об этом плане вспоминали только перед выборами. Потом выборы проходили, а завод оставался там же, где и прежде. Поэтому местные жители называли его «седьмым чудом света районного масштаба».

Представьте себе три огромные печи для сжигания мусора. Печи устроены так: на втором этаже находится «окно подачи» — большая дыра, в которую засыпают мусор, — а на первом оборудована топка, в которой сжигают все, что упало сверху. Перед тем как закидывать мусор в печь, его сортируют на сгораемый и несгораемый. Но даже если мусор считается сгораемым, то понятно, что какие-то вещи горят лучше, а какие-то хуже, и то, что горит хуже, очень сильно дымит… В любом случае, все должно сгореть без остатка, так что если мусор попадается неудачный, то жечь его приходится долго-долго.

Одна порция мусора в среднем сгорает за двадцать четыре часа. При сгорании образовывается пепел, который падает в подвал. «Окно выброса» — через него достают из подвала пепел — выходит прямо на дорогу, чтобы к нему было легче подъехать.

Пепел обычно вычищали по утрам. Рабочие, чтобы не пачкать одежду, работали почти голыми. Единственное, что было на них, — специальные набедренные повязки фундоси, которые обычно носят борцы сумо. Издалека это выглядело очень красиво, рабочие казались какими-то древними героями. Но на самом деле ничего героически прекрасного в этом не было. Рабочие то порежутся битым стеклом, то прямо у них под ногами взорвется баллончик аэрозоля — работа на заводе была тяжелой и опасной. Сбоку от печей высилось большое здание, похожее на спортивный зал. Там хранили мусор, когда его было так много, что не успевали сжигать. В июне, во время сезона дождей, мусор от жары и влажности начинал гнить, и тогда все здание заполнял тяжелый, удушливый запах.

За мусорохранилищем, немного поодаль, в длинном, похожем на гармошку доме жили работники завода и их семьи. В доме было четырнадцать или пятнадцать квартир. Тэцудзо жил в восточном крыле дома-гармошки.

Тех, кто работал на заводе, можно было поделить на две группы. К первой группе принадлежали работники администрации. Они работали в Управлении. Каждый вечер они выходили из бетонного здания Управления и разъезжались по домам. Вторая группа состояла из временных рабочих-контрактников, устроившихся на завод через социальные службы. Это были те самые люди, которые действительно «работали на заводе» — они сортировали мусор, сжигали его и вычищали из печей пепел. Именно они и жили в длинном доме-гармошке неподалеку от мусорохранилища.

Можно догадаться, что в таких условиях детям приходилось несладко. Достаточно было заглянуть в список чрезвычайных происшествий, случившихся с учениками за те четыре месяца, что Котани-сэнсей проработала в районной школе.

Четыре дорожно-транспортных происшествия, то есть по одной аварии в месяц. Хорошо еще, что никто из детей не умер, но одного мальчика машина проволокла по асфальту тридцать метров, и в результате он попал в больницу на полгода.

Был еще один случай с мальчиком, который полез на крышу сталелитейного завода за голубем, упал с крыши и сильно разбился. Про это даже писали в газетах, причем обвиняли в случившемся учителей и школьную администрацию. Так что, пожалуй, для школы самым неприятным происшествием было именно это.

Десятки мелких краж в супермаркете. Девочка, которая убежала из дома. А уж сколько раз сами родители уходили и оставляли детей одних на несколько дней или даже недель — за этим учителя уже не могли уследить.

Был еще случай с бродягой, который забрался в школу и попытался увести с собой маленькую девочку, но, к счастью, у него ничего не вышло, и в газеты этот случай не попал.

В общем, то, что натворил Тэцудзо, не считалось чем-то из ряда вон выходящим. Такого рода происшествия даже не вносились в список ЧП, так что и этот случай, скорее всего, не привлек бы внимание других учителей, если бы в нем не была замешана Котани-сэнсей — молодая учительница, только-только закончившая университет. Честно говоря, эта школа была ужасной. И учителя в ней были странные. Не все, конечно, но многие.

Как-то раз Котани-сэнсей решила посоветоваться с кем-нибудь из старших коллег насчет сочинений своих учеников. Она долго сомневалась и наконец решила обратиться к учителю, который, по слухам, выпустил сборник детских стихов и рассказов. Учителя звали Адачи-сэнсей. К сожалению, кроме слухов о выпущенной книжке про него ходили и другие слухи, которые слегка смущали молодую учительницу.

У этого Адачи были длинные волосы, и в школу он приходил в одежде, которая даже отдаленно не напоминала общепринятые костюм с галстуком. По правде говоря, он казался Котани-сэнсей настоящим неряхой. В школе говорили, что он играет в азартные игры, ведет беспорядочный образ жизни и так далее и тому подобное. При всем при этом Адачи-сэнсей явно пользовался в школе уважением и авторитетом — считалось, что родители учеников его ценят.

Как бы то ни было, Котани-сэнсей, прихватив сочинения, отправилась в класс к Адачи. Он спал, устроившись на сдвинутых партах. Котани-сэнсей слегка смутилась и подумала про себя: «Теперь понятно, откуда взялась кличка „возмутительный учитель Адачи“. А вслух она спросила:

— Адачи-сэнсей, вы всегда так спите, на партах?

— Ну, всегда, — невежливо ответил тот. Но когда Котани-сэнсей подала ему детские сочинения, все-таки пересел на стул.

Прочитав все до конца, Адачи-сэнсей засмеялся.

— Отличные сочинения. Там, откуда они взялись, должно быть спрятано еще немало сокровищ.

— Это вы о чем?

— Это я о том, что, небось, были и другие хорошие сочинения, да ты их проглядела. И проглядела не только сочинения, но и тех, кто их пишет. Взять, например, Тэцудзо Усуи из твоего класса, — сказал вдруг Адачи. — Ты, наверное, голову ломаешь, как с ним справиться. А по моему опыту, как раз в таких детях и спрятаны настоящие сокровища.

Такого поворота Котани-сэнсей не ожидала. То, что Адачи слышал о случае с Тэцудзо, — неудивительно. Но то, что он знал имя и фамилию мальчика из чужого, да еще и самого младшего класса, в школе, где учится две с лишним тысячи учеников! Просто невероятно.

Ей отчасти польстило, что Адачи хорошо отозвался о ее учениках, но она все равно не поняла, о чем он говорит, к чему ведет.

„Может быть, Тэцудзо и набит сокровищами, но что это за сокровища такие? Мальчик не умеет ни писать, ни читать. Он и говорить-то толком не умеет. Уж и не знаю, что там в нем спрятано“, — думала она в тот день по дороге домой.

Глава 1

Date: 2015-10-18; view: 302; Нарушение авторских прав