Плохие парни

Шел урок рисования.

— Откройте учебник на странице шесть, — сказал Адачи-сэнсей.

На шестой странице под надписью "Рисуем в ряд" помещался детский рисунок — нарисованные в один ряд полтора десятка красных крабов.

— Ну что, хороший рисунок? — спросил Адачи.

— Не-ет, — хором ответили дети.

Котани-сэнсей, которая сидела за одной из задних парт и наблюдала за происходящим, удивилась: "Зачем он это делает?"

— А что в нем не так? — продолжал спрашивать Адачи.

Примерно половина учеников подняли руки.

— Да, Харуко? — Адачи вопросительно посмотрел на одну из девочек.

— Они все одинаковые. Это плохо.

— Постарайся поточнее объяснить, Харуко.

— Ну, все эти крабы одной формы. И одного цвета. Так неинтересно, сэнсей.

— Вот как… — сказал Адачи и вызвал следующего ребенка.

— Крабы ведь живые. А тут они нарисованы, как какие-то яблоки или мандарины, выстроились в ряд. Так не бывает. Надо нарисовать, как они смешно ползают.

— Вот как… — снова сказал Адачи.

Было непонятно, согласен ли он с детьми или нет.

Он продолжал вызывать учеников одного за другим. Котани-сэнсей была поражена. Она не ожидала от второклассников такой разумной критики.

— Ну, кажется, вас учить ничему не нужно, вы и без меня сами все знаете, — сказал Адачи-сэнсей. — Я, пожалуй, тут прилягу и немного посплю.

"Нельзя спать", "Так нечестно!" — послышались детские голоса.

— Вам же зарплату платят. Нечего халтурить! Давайте учите нас как следует, — сказал мальчик с первой парты, и все засмеялись. Обстановка в классе была самая непринужденная. Похоже, что Адачи обладал каким-то особым талантом — дети души в нем не чаяли.

Он вызвал к доске троих учеников и поручил каждому их них нарисовать краба.

— Хорошо, — сказал он, когда те выполнили задание. — А кто сможет нарисовать краба, непохожего ни на одного из этих трех?

К доске вызывались еще несколько учеников.

Постепенно доска от края до края покрылась крабами. Все они были разные, непохожие один на другого. Разумеется, это было гораздо интереснее, чем рисунок из учебника.

— Вот видите, если не обезьянничать, то каждый может нарисовать отличного краба! — с этими словами Адачи-сэнсей стер все с доски.

— Крабы бывают всякие: пухлые, тощие, капризные и избалованные. Бывают такие, которые от мамы и папы ни на шаг не отойдут. Бывают крабы-драчуны и крабы-забияки. Есть и те, кому частенько попадает за то, что они таскают без спросу сладости.

Конечно, Адачи имел в виду не крабов, а своих учеников. Они это поняли и немного смутились. Но только самую малость.

— Вот вам сегодняшнее задание. Можете нарисовать любого краба, какого хотите, но только так, чтобы вы смогли мне объяснить, что он делает. Понятно? Тогда вперед.

Еще раньше, когда дети обсуждали расположение крабов на рисунке в учебнике, они высказали много интересных идей. Один мальчик предложил сделать спираль из крабов. Правда, Адачи заметил, что это довольно банально. Другие предлагали нарисовать вид сверху на арену, где крабы упражняются в борьбе сумо или дают цирковое представление.

Эти второклашки были порой грубоваты, но зато вели себя искренне и непосредственно.

"Интересно, а если во время урока, кто-нибудь захочет забраться ему на плечи, — думала Котани-сэнсей, — что он будет делать?" Дети начали рисовать, и скоро она получила ответ на свой невысказанный вопрос.

Один из учеников подошел к Адачи с рисунком и спросил, хорошо ли у него получилось.

— Твой рисунок, сам и решай, получилось или нет, — холодно ответил ему Адачи. Значит, он не всегда идет на поводу у детей. Если надо, может и одернуть.

Вот еще один мальчик отправился со своим рисунком к учительскому столу. Котани-сэнсей внимательно следила, что будет дальше. Прогонит ли его Адачи или нет?

— Я хочу нарисовать крабиков в виде пузырьков. Чтобы они были голубые и белые, — сказал он, вопросительно глядя на учителя.

— Отличная идея, — благосклонно ответил Адачи. — Постарайся, чтобы пузырьки были как можно меньше по размеру.

"Теперь понятно, — думала Котани-сэснсей. — Для Адачи главное, чтобы ребенок придумал что-нибудь самостоятельно. В таком случае он готов помочь и дать совет".

Ученики Котани-сэнсей смотрели фильм. Обычно просмотр занимал два урока, поэтому она решила остаться в классе у Адачи еще на одно занятие.

На следующем уроке дети учились писать сочинения. Для учителей это был один из самых сложных предметов, так что посмотреть на урок Адачи пришло человек десять преподавателей. Они расположились вдоль задней стены. Ота-сэнсей и Орихаши-сэнсей время от времени что-то записывали в свои тетради.

Эта уйма гостей, похоже, ничуть не смущала второклашек — дети как ни в чем не бывало сидели за партами и слушали любимого учителя.

— Ну что ж, сейчас я вам сделаю предложение, от которого трудно отказаться, — начал Адачи, словно продавец, завлекающий покупателей. — Научу вас писать хорошие сочинения одним махом и без лишних мучений.

— Обманщик. А кто говорил, что чтобы написать хорошее сочинение, нужно помучиться?! — сказал кто-то из учеников. Застенчивостью в этом классе явно никто не страдал.

— Конечно, нужно помучиться. Поэтому-то я и говорю, что от моего предложения вам будет трудно отказаться. Ясно?

— Хорошо, что к нам сегодня столько учителей пришло. Если бы не они, вы бы нам ничего не рассказали.

— Что-о? Какие еще учителя? Эта вот кучка сопляков? Нет, они здесь вообще ни при чем.

Вот так Котани-сэнсей и все остальные учителя оказались зачислены в разряд сопляков. Дети засмеялись и начали сочувственно оглядываться на гостей. Те вымученно улыбались.

— Итак, я потратил много лет, чтобы овладеть мастерством, секреты которого я открою вам сегодня, — теперь Адачи говорил, как бродячий иллюзионист. — По правде говоря, я бы предпочел этого не делать, но вы все такие замечательные, что, скрепя сердце, я делюсь с вами своим драгоценным знанием. Оно поможет вам не только научиться одной левой писать отличные сочинения, но и на раз оценивать сочинения других. И всему этому, о счастливцы, я научу вас даром!

Второклассники они и есть второклассники — зачарованные речью Адачи, дети слушали его, раскрыв рты.

Обычно во время урока всегда кто-нибудь болтает, отвлекается сам и отвлекает других, мешая учителю работать. Любой школьный учитель так или иначе сталкивался с этой проблемой. Но в классе Адачи этой проблемы не существовало.

— В сочинении плохие парни живут бок о бок с хорошими. Все что нам нужно сделать — это найти плохих парней и вытолкать их взашей. Тогда у нас получится хорошее сочинение. Все очень просто.

Адачи раздал детям примеры сочинений.

— Кенжи, прочти-ка нам самое первое сочинение.

— "Я встаю в семь утра. Каждый день хожу на занятие по подготовке к школьной спартакиаде. Сегодня мама взяла меня с собой в магазин за покупками. Папа вернулся домой в полдевятого вечера. Мы посмотрели телевизор и легли спать".

Кенжи закончил читать, и все засмеялись. Дети чувствовали, что это сочинение никуда не годится.

— Акира, читай следующее сочинение.

— "Я шел из школы и увидел, как в одном месте на дороге туда-сюда ездит бульдозер и что-то чинит. Я решил на него посмотреть и, пока смотрел, вдруг подумал, что если он меня задавит, то я стану плоским, как лепешка. Потом бульдозер остановился. Я потрогал дорогу ногой в том месте — она была горячая. Я так и не понял, почему. Там не было никаких электрошнуров. Очень странно".

— Ну вот, а теперь я вам объясню, кто у нас плохие парни, а кто хорошие. Прочистите уши и слушайте меня хорошенько.

С этими словами Адачи написал на доске в столбик:

— то, что я сделал

— то, что я увидел

— то, что я почувствовал

— то, что я подумал

— то, что я сказал

— то, что я услышал

— другое

Напротив первой строчки он поставил жирный крестик. А напротив всех остальных — галочки.

— Адачи-сэнсей, значит, "то, что я сделал" — и есть плохой парень? — не выдержал один из учеников.

— Вот именно, — внушительно сказал Адачи. — А теперь давайте еще раз посмотрим на первое сочинение, которое вас так насмешило. "Я встаю в семь утра" — это "то, что я сделал", "то, что я увидел" или "то, что я подумал"?

— То, что я сделал! — хором ответили дети.

— Значит, мы нашли плохого парня. Ставьте ему крестик.

Дети радостно нарисовали крестик.

— Дальше: "Каждый день хожу на занятие по подготовке к школьной спартакиаде". Это у нас кто?

— Это плохой парень! Потому что опять "то, что я сделал".

— Ну, значит, и ему крестик. "Мама взяла меня с собой в магазин"?

— Плохой, плохой!

Адачи-сэнсей помолчал, давая детям возможность немного пошуметь.

В итоге все предложения в первом сочинении получили по крестику. Дети были поражены.

— Вы же сказали, что если выкинуть плохих парней, то получится хорошее сочинение. Но если их выкинуть, то от этого сочинения ничего не останется!

— Поэтому такие сочинения писать не надо. Сколько бы вы предложений ни написали, все равно их все надо будет выкидывать. Чем писать такое, уж лучше остаться дома и выспаться как следует.

Дети захохотали.

Во втором сочинении все предложения получили по галочке. Казуо, так звали мальчика, который его написал, ужасно обрадовался. До этого он сидел как на иголках — все боялся, что сочинение окажется плохим.

— Есть еще одна очень важная вещь. Постарайтесь ее запомнить. Бывают хорошие люди, а бывают плохие. Но если бы не было плохих, то никто бы не знал про хороших, что они хорошие. Так и в сочинении — если будут только хорошие парни, получится неинтересно. Поэтому, чтобы написать интересное сочинение, надо оставить в нем пару-тройку плохих парней.

Адачи знает свое дело. Ведь если в тексте не останется ни одного предложения типа "то, что я сделал", сочинение вообще может не получиться, и об этом детей надо предупредить заранее.

— В сочинении сразу видно, кто плохой, а кто хороший. Но в жизни все не так просто. Кто-то кажется нам хорошим, а оказывается плохим. Кто-то, наоборот, хороший, но все думают о нем плохо… — в реплике Адачи прозвучал сарказм, явно рассчитанный на присутствующих учителей.

Орихаши-сэнсей не сдержался и хохотнул.

Когда Адачи появился в учительской, все принялись его благодарить и специально для него заварили чай.

— Не нужен мне ваш чай, — с этими словами Адачи залез в свой стол и вынул из его недр подозрительного вида черную бутылку.

— Может, не надо? — стоявший с ним рядом учитель покосился на завуча и пихнул Адачи в бок.

— Одну каплю только, — с невинным видом ответил Адачи и отхлебнул подозрительной жидкости прямо из горлышка.

И как тут поймешь — хороший он или плохой.

— Восхитительно! Ваш урок так многому научил меня! — подступила с благодарностями Сачико Кимура, учительница, которую за расточаемые направо и налево похвалы прозвали "училкой-хвалилкой".

— Чё, честно, что ль? — придурковато промямлил Адачи, который терпеть не мог Кимуру за то, что она постоянно всех нахваливала, а сама ничуточки не старалась хорошо работать.

— Я тоже многому научилась. Спасибо, — в свою очередь поблагодарила коллегу Котани-сэнсей.

Адачи расплылся в улыбке. По-видимому, у него все-таки были некоторые предпочтения в том, что касалось людей.

— Только не думайте, что я у себя на уроках буду делать то же самое.

— Ага, — радостно поддакнул Адачи. Он-то как раз терпеть не мог тех учителей, которые пытались ему подражать.

— Я уж как-нибудь своими силами справлюсь. Выработаю свой стиль.

— Конечно-конечно! — Адачи закивал головой, и улыбка на его лице сделалась еще шире. А про себя подумал: "Она сильно изменилась за последнее время".

— Котани-сэнсей, — он хитро взглянул на нее.

— Да? — она подняла на него глаза и услышала:

— Ты сегодня отлично выглядишь, лапочка.

— Придурок! — вполголоса, но с чувством сказала Котани-сэнсей и вспыхнула, то ли из-за комплимента, то ли из-за собственной грубости. Она все больше становилась похожа на этого возмутительного типа.

Date: 2015-10-18; view: 312; Нарушение авторских прав