Камбрия, озеро Уиндермир. За многие годы Манетт повидала своего младшего брата в самых разных состояниях – от ледяной тоски до почти полной бессознательности

За многие годы Манетт повидала своего младшего брата в самых разных состояниях – от ледяной тоски до почти полной бессознательности. Она видела его полным сожалений. Видела горящим желаниями. Видела послушным, мрачным, взволнованным, милым, страдающим паранойей… Но она никогда не видела Николаса таким разъярённым, как в тот момент, когда он ворвался в Айрелет‑холл, изо всех сил шарахнув дверью о стену.

Это произвело впечатление. Все застыли, разинув рты. Но для Бернарда Файрклога, пожалуй, главным было то, что ему не пришлось и дальше отвечать на вопросы о Вивьен Талли и о тех деньгах, что переводились на её банковский счёт.

– Ники, что случилось? – спросила наконец Валери.

– Ты в порядке? – спросил Бернард. – А где Алатея? С ней ничего не…

– С Алатеей ничего не случилось! – резко и грубо бросил Николас. – Давайте‑ка лучше поговорим о Скотленд‑Ярде, хорошо? Вы ведь ничего не имеете против? Ты, Манетт? А как насчёт тебя, Фредди? Полагаю, все вы в это замешаны.

Манетт посмотрела на отца. Она не собиралась что‑то отвечать брату. И быстро сжала руку Фредди, давая ему знать, что и он должен помалкивать. Манетт почувствовала, как бывший муж посмотрел на неё, но он ничего не сказал. Вместо того просто переплёл свои пальцы с пальцами Манетт.

– О чём ты говоришь, Ник? – спросил Бернард. – Ты ужасно выглядишь. Ты что, не спал?

– Не надо изображать тут фальшивую заботу! – закричал Николас. – Ты вызвал кого‑то из Лондона, чтобы тот покопался в моих делах, и если ты попытаешься сделать вид, что ничего об этом не знаешь, тебе же хуже! – Он быстро подошёл к камину и встал рядом с отцом, возвышаясь над ним. – Какого чёрта ты вообще думал? Что я ничего не замечу? Что я ни о чём не догадаюсь? Что я настолько отупел от наркотиков, что даже и задумываться не стану, почему… Боже праведный, да мне нужно было бы просто убить тебя и покончить со всем этим! Это ведь совсем нетрудно, а? Если уж я так ловко умею расправляться с людьми, то ещё один труп в лодочном доме можно и в счёт не ставить!

– Николас! – вскрикнула Валери, поднимаясь на ноги. – Прекрати немедленно!

– А, ты ведь тоже в этом участвуешь, верно? – Николас оскалился, уставившись на мать. – Я бы решил, что ты тоже часть…

– Я не часть, – резко ответила Валери. – Ты вообще слышишь, что я говорю? Я не часть. Это всё полностью – моих рук дело.

Эти слова заставили Николаса замолчать. Манетт изумлённо уставилась на мать, потрясённая её словами, и внутри у неё похолодело. Но тут же потрясение сменилось растерянностью. И растерянность позволяла не добираться до логического вывода…

– Валери, – тихо произнёс Бернард. – В этом нет необходимости.

– Боюсь, что теперь есть, – возразила Валери и обратилась к Николасу: – Полиция появилась здесь благодаря мне. Твой отец пригласил инспектора по моей просьбе. Это не он придумал. Тебе понятно? Да, он ездил в Лондон. Он отправился туда, потому что у него есть знакомые в Скотленд‑Ярде. Но придумал это не он. Твой отец имеет к идее ровно столько же отношения, сколько… – Валери махнула рукой в сторону диванчика, где сидели Манетт и Фредди, по‑прежнему державшиеся за руки, – сколько и твоя сестра. Или Миньон. Или ещё кто‑нибудь. Я этого хотела, Николас, и только я. Никто более.

У Николаса был вид человека, получившего смертельный удар. Наконец он проговорил:

– Моя собственная родная мать, чёрт бы её побрал… Ты что, действительно думаешь… ты думала…

– Это совсем не то, чем тебе показалось, – ответила Валери.

– Ты решила, что я мог… что я как‑то… – Николас ударил кулаком по каминной полке. Манетт поморщилась. – Думала, что я убил Яна? Да? Ты именно это заподозрила? Что я способен на убийство? Да что с тобой случилось?

– Ник, довольно! – заговорил Бернард. – В конце концов, твоё прошлое…

– Чёрт побери, я прекрасно знаю своё прошлое! Оно моё как‑никак! И тебе совершенно незачем постоянно о нём напоминать! Но хотя я и провёл десяток‑другой лет в состоянии помрачённого сознания, всё же не припомню, чтобы хоть раз поднял на кого‑то руку!

– Да никто и не поднимал руку на Яна, – сказала Валери. – Никто его не убивал.

– Так какого дьявола…

– Валери, – сказал Бернард, – так только хуже будет.

– Хуже просто некуда! – взревел Николас. – Разве что у матери были другие причины звать сюда Скотленд‑Ярд! Хочешь, чтобы я именно так думал, да? Сыщик копает под Манетт? А как насчёт Миньон? Или Фреда? Или он явился просто для того, чтобы посвататься к Манетт? Или докопаться до причин её развода?

Манетт заговорила наконец:

– Прекрати немедленно! Да, детектив приходил к нам. И мы только тогда и узнали, что он детектив, когда он сунул нам под нос свой полицейский жетон!

– Ну, вы, по крайней мере, хоть это знали, – ответил Николас. И снова повернулся к матери: – Да ты хоть понимаешь, ты хоть чуть‑чуть понимаешь…

– Прости, – сказала она. – Я причинила тебе боль, мне очень жаль. Но тут есть нечто совсем другое…

– Например?! – закричал Николас. И тут у него как будто что‑то щёлкнуло в голове. – Это что, касается семейного бизнеса? Кто что с него имеет. Кто чем распоряжается. У кого в руках власть. И так далее.

– Николас, пожалуйста… Есть и другое…

– Ты думаешь, меня это интересует? Думаешь, я хочу это знать? Думаешь, я поэтому сюда явился, в этот дом? Мне плевать, кто управляет делом! Отдайте его Манетт. Отдайте его Фредди. Отдайте его первому прохожему на улице! Вы хоть представляете, как это подействовало на Алатею, когда кто‑то ворвался в наш дом, кто‑то, кто делал вид… Это… Эта ваша сыщица лгала нам с самого начала, мать! Ты это понимаешь? Она пришла к нам, она рассказала какую‑то глупую сказочку о причинах своего прихода, она напугала Алатею, а та теперь думает… Ох, боже, я даже не знаю, что она думает, но она в таком состоянии, будто предполагает, что это я использую… Ты понимаешь, что натворила? Моя жена… Если она от меня уйдёт…

– Она? – перебил его Бернард. – Она пришла в ваш дом? Ник, о чём ты говоришь?

– Чёрт побери, а ты как думаешь, о чём я могу говорить? О вашей поганой сыщице из Скотленд‑Ярда!

– Но это мужчина, – возразила Валери. – Николас, это мужчина, а не женщина! Мужчина. И мы ничего не знаем о…

– Уж будто бы, мама!

– Она говорит правду, – сказала брату Манетт.

– Он кое‑кого привёз с собой, – добавил Бернард, – но это тоже мужчина, Ник. Эксперт‑криминалист. Мужчина! И если к вам в Арнсайд‑хаус приходила какая‑то женщина, это нечто совершенно другое.

Николас побледнел. Он быстро связал между собой факты. Манетт просто видела, как мысли стремительно отражались на его лице.

– Монтенегро… – почему‑то пробормотал Николас.

– Кто? – спросил Бернард.

Но Файрклог‑младший так же стремительно, как и явился, умчался из Айрелет‑холла.