Действие 1. Я с трудом увернулся от огромного огненного шара, пролетевшего всего в миллиметре от моего плеча

– Поберегись!

Я с трудом увернулся от огромного огненного шара, пролетевшего всего в миллиметре от моего плеча.

– Сам поберегись! – прокричал я, и послал ответный фаэрбол. Не такой большой, но шкуру тоже подпалит порядочно.

– И поберегусь, – согласился Невил, сделав элегантное сальто назад.

Мой огненный шар (вернее шарик, не такой уж он и большой), разумеется, искрясь и жужжа, пролетел прямо под ним.

Так… что еще я могу ему противопоставить? Запустить знаменитую огненную птицу?

Нет, уже поздно.

Невил сделал характерное движение ладонями, напоминающее взмах крыльев небольшой птички… и перед ним появилась огненная имитация птицы. Вообще‑то, птицей этот сгусток пламени можно назвать с большой натяжкой, скорее это похоже на зависший в воздухе плоский треугольник со слабо подрагивающими краями.

– Ой ё, – только и успел сказать я, прежде чем это чудо устремилось в мою сторону.

Да уж, это тебе не фаэрбол. От птички так просто не увернуться. Она не успокоится, пока не подпалит мне зад… тут нужны более кардинальные меры, нежели простые акробатические упражнения. Зато теперь, пока Невил восстанавливается после создания птички, у меня появился реальный шанс выиграть тренировочный поединок… первый раз за все мое обучение в Академии (а ведь уже целых два месяца прошло, между прочим…).

Я торопливо выпустил огненный шар навстречу птичке, который, впрочем, задержал ее лишь на доли секунды. Слабоват он для… да для всего слабоват, если честно. Но что я могу сделать, если мой энергетический уровень так низок?

А птица‑то приближается… что же делать? Мой арсенал не так велик. Остается надеяться на энергетический щит. Только выдержит ли он?

Щит.

Огненная птица ударилась о мой щит, и разлетелась на мелкие искорки, не причинив мне вреда. Но Невил уже восстановил свои силы, а я очень сильно потратился на энергетический щит… здравствуй огненный шарик.

Фаэрбол среднего размера (слава богам) с треском разорвался о мою грудь, и меня отбросило на несколько метров. Кажется, битва закончена.

Отключился энергетический поединочный купол, и тот час до нас донеслись уже знакомые мне (как все вместе, так и по отдельности) смешки.

– Итак, сейчас вы видели типичный пример того, как не в коем случае нельзя вести поединок – это нам показал Зак, и пример верной стратегии победителя – это нам продемонстрировал Невил.

Опять Шинс издевается. И так в конце каждого поединка. По его мнению, я всегда выбираю в корне неверную тактику, неверно строю стратегию поединка, и вообще, ничего не умею. Но ведь это не так! Трудно выбрать верную тактику, когда у тебя так мало сил, как у меня. Верная тактика – выигрышная тактика, как говорил наш учитель по этой самой тактике. Я с этим утверждением полностью согласен, вот только выиграть все равно не могу. Ни у кого! Мне это известно из самого достоверного источника – от Чеза.

К таким неутешительным выводам он пришел после того, как потратил на меня несколько часов в Зале Малой Силы. Все это время мы провели в ожесточенных поединках под наблюдением опытного специалиста со старшего курса (который откровенно проспал весь поединок). В общем, если бы не наша знаменитая огнеупорная ливрея, то быть мне кучкой пепла… раз эдак триста. Остальную тысячу раз я бы отделался ожогами… уж и не знаю, насколько сильными…

Просто я слишком слабый Ремесленник. Что уж тут поделать‑то? Ничего не поделаешь. Даже Высший Ремесленник Ромиус, и тот разводит руками и виновато пожимает плечами.

– Какие же ошибки допустил наш Зак? – поинтересовался Шинс.

Вот спасибо, очень приятно будет услышать из уст однокурсников, где и насколько я сглупил. Ох уж мне эти их методы обучения…

– Не нужно было показывать акробатические номера, – предположил толстый ученик.

Еще бы. Конечно, не нужно было. Нормальный человек «щит» бы поставил, да и в ответку «огненную птичку» бросил. Но это нормальный! А с моими силами только и делать, что уворачиваться, да скакать аки бешеный кузнечик. И, между прочим, Невил в акробатике меня порядком превзошел, и ничего – выиграл.

– Нужно было просто ставить «зеркальный щит», – предположила милая девушка.

Эх, милая девушка, знали бы вы, сколько с меня потов сойдет, пока я этот зеркальный щит поставлю… поставлю, чтобы он продержался всего несколько секунд. Причем не забывайте про главное правило зеркального щита – он отражает только заклятия с меньшей энергетикой, чем затрачено на его создание. То есть, если по моему зеркальному щиту жахнет фаэрбол Невила, то щит снесет мгновенно, я даже «мама» сказать не успею.

– Правильно, – согласился Шинс. – А какую главную ошибку совершил Зак?

– Не сдался сразу, – предположил какой‑то шутник.

– Мало атаковал.

– Недостаточно силы вкладывал в заклинания.

– Нет, нет, и нет, – покачал головой Шинс, чуть ли не по слогам произнес. – Он слишком много думал.

* * *

Когда мы, наконец, вышли из Зала Малой Силы, наступил вечер. Ну… вечер, это по нашему внутреннему времени. А за окнами Академии уже как пол месяца царит ночь. Ночь, растянувшаяся для нас на недели. Кто бы знал, как удручающе на меня, да и на всех остальных, действует эта тьма. Просыпаешься утром – за окном темень, обедаешь – темень, ложишься спать – та же темень. Впрочем, светящее день и ночь солнце за полтора месяца нас достало ничуть не меньше…

Итак, по расписанию сейчас должна быть вечерняя медитация, и отлынивать от нее никто не собирается. Тем более я.

– Я выжат, как лимон, – пожаловался Чез и смачно зевнул, лишь чудом не свернув себе челюсть.

– Точно, – поддержал его Наив. – Сейчас бы поспать часиков десять.

– Тебе бы только поесть, да поспать, – поддел брата Невил. – Ты и так утреннюю медитацию пропустил.

Наив виновато развел руками.

Если честно, то мы его просто не разбудили, так что все нападки Невила беспочвенны.

– Я же не специально…

– Еще бы ты специально пропустил, – ткнул его локтем в бок Чез. – Твой брат из тебя точно всю дурь бы выбил за такие вещи. Боюсь, правда, если из тебя всю дурь выбить, то больше ничего и не останется.

Младший Викерс обиженно засопел, но смолчал. Даже он уже давно понял, что с Чезом лучше не спорить. Себе дороже.

– Как тебя сегодня Шинс уел, – подала голос до этого молчавшая вампирша.

– Ой, и не говори, – устало согласился я. – Я даже и предположить не мог, что когда‑нибудь мне скажут, что я слишком много думаю.

– Знаешь, – проникновенно сказал Чез. – Я с тобой полностью согласен.

– Неужели я и вправду слишком много думаю? – пробормотал я себе под нос, но Чез все же каким‑то образом меня услышал.

– Что ты, – проговорил он с очень честным лицом. – Поверь мне, как человеку, знающему тебя очень давно. Много думает – это не про тебя.

– Спасибо Чез, – буркнул я, показав ему кулак. – Ты настоящий друг.

– Для тебя, все, что угодно, – проигнорировал мой жест Чез.

На нужный нам этаж мы попали мгновенно. Два перехода по телепортам, и вот перед нами маячит уже ставшая привычной надпись «Малый Медитативный Зал номер 13».

– Слушай, что будем делать с нашим огненным мальчиком? – зашептал мне на ухо Чез, придержав за рукав. – Он ведь нас точно рано или поздно спалит.

Алиса, обладающая замечательным слухом, согласно кивнула и присоединилась к нам. Невил тоже замедлил шаг, желая поучаствовать в нашей дискуссии. В результате Наив подошел к двери медитативного зала в гордом одиночестве.

– Ребята, вы чего? – удивленно посмотрел он на нас.

Мне кажется, сейчас я должен объяснить, чем же обусловлены наши опасения. Приблизительно пол месяца назад у Наива случился прорыв – он наконец‑то зажег свечу. Если вы помните, зажжение свечи – это базовое упражнение концентрации силы. Именно над ним мы и работали полтора месяца, начиная со дня поступления. Вернее, полтора месяца над этим упражнением работал Наив, остальные переходили на более сложные упражнения, при достижении положительного результата на этом. Первой зажгла свечу Алиса, в первый же день медитации, но она являлась исключением из большинства. Такой быстрый прорыв случался приблизительно у одного из двухсот обучающихся, собственно, так и получилось (кто бы мог подумать, что статистика такая точная наука). Ее свечка вспыхнула ровным огоньком, и лицо нашего преподавателя на миг осветила радостная улыбка. Что касается нас… Моя свечка загорелась следующей, через две недели. Затем свечка Чеза, и Невила. И самой последней (к этому времени Ремесленник Тирел уже подумывал над тем, чтобы задушить Викерса младшего собственными руками) зажглась свечка Наива. Зажглась, так зажглась. Алису, которая по воле случая сидела ближе всех к этой свечке, отбросило на несколько метров волной горячего воздуха, а на месте свечи заполыхал миниатюрный вулкан. В тот день радостная улыбка не сходила с лица Ремесленника Тирела до самого конца занятий. Впрочем, злой оскал с лица слегка оглушенной вампирши не сходил до самого вечера.

За прошедшие с того дня пол месяца наши показатели улучшились. Мы учились сплетать потоки огня в причудливые узоры, управлять ими, экономить ценную энергию. Как говорил Тирел, куда легче пальнуть огромным огненным шаром, чем эффективно сплести огненную бабочку при минимальной затрате сил. Не знаю. Я могу совершенно спокойно плести любые узоры, но создать фаэрбол больше кулака для меня невероятно сложно. Соответственно, моя огненная бабочка почему‑то по размерам не превышает настоящую, а огненная птица похожа на оголодавшего воробья. Для примера, у Чеза огненная птица получается с размахом крыльев в полтора метра, а фаэрбол больше моей головы.

Но с Наивом по силе не может сравниться никто из нас… да и вообще никто на нашем факультете. Вполне вероятно, что по силе он превосходит даже самых сильных Ремесленников. Однако, как мы уже неоднократно познали на своей шкуре, сила – это еще далеко не все. Каждый раз, когда Наив пытался сплести какой‑либо узор – самый простейший или посложнее – каждый раз кто‑нибудь получал травму. В первый раз пострадала Алиса, во второй раз, когда Наив попытался сплести огненную бабочку, пострадал наш преподаватель – Ремесленник Тирел. Хорошо, что Ремесленник чудом успел поставить энергетический щит, иначе он точно не отделался бы легкими ожогами – его пронесло через весь зал прямо над нашими головами и ударило о стену, но защита все же выдержала. Ругался Ремесленник Тирел долго, причем в основном все ругательства сводились к тому, как ему не повезло с упавшей ему на шею группой бездарностей. Мы по большому счету, были с ним полностью согласны. После этих событий жутко испуганный, и вместе с этим довольный Наив целую неделю хвастался, что создал бабочку с трехметровым размахом крыльев. Не знаю, мы видели только пламенную стену, несущуюся на нас. Хорошо, что в этот момент между нами и Наивом по чистой случайности стоял Ремесленник, и принял весь удар на себя.

Самое обидное, что у Навиа действительно был повод для гордости. Учеников такой силы в Академии не было давно. Жаль только, что от его силы пока что страдали только мы.

– У меня есть предложение, – с серьезным видом сказал Чез. – Давайте медитировать вместе с Тирелом в самом дальнем углу зала, и когда Наив выкинет очередной фокус, мы сможем поставить пятислойный щит. Авось выживем…

– Нет, – покачала головой Алиса. – Я бы предложила отправить нашего огненного мальчика на обмен опытом со старшими курсами. Сомневаюсь, что кто‑либо из этих шутников после недельки рядом с нашим огненным мальчиком сможет шутить и дальше.

А что, это мысль! Между прочим, за два месяца мои волосы так толком и не отросли. Видела бы меня сейчас моя тетя, она всегда следила за модой, а прическа «под горшок» едва ли тянет на последний писк.

Наив обижено отвернулся и постучал в дверь.

– Заходите, – послышался из‑за двери рокочущий голос Ремесленника Тирела.

Викерс младший юркнул в дверь, и мы, одновременно протяжно вздохнув, последовали за ним.

– Чья сегодня очередь сидеть рядом с огненным мальчиком? – поинтересовался я.

С тех пор, как Наив стал показывать свои фокусы, на почетное место рядом с ним никто из нас не стремился. Самое безопасное место – за его спиной, проверено опытом. Тирел вынужден сидеть сбоку, чтобы видеть всех нас, а мы обязаны сидеть в ряд. Наива и так посадили в самый дальний угол.

– Что зря спрашивать? – поинтересовался Невил. – Или ты нас проверяешь в надежде на то, что мы забудем, чья сегодня очередь?

Да, тут он меня уел. Сегодня действительно моя очередь. Придется подвергать свою жизнь очень серьезной опасности. Эх, знала бы тетя… кстати, что она может знать? Снаружи‑то за все время нашего обучения прошло чуть больше двенадцати часов! Каждый раз, когда я думаю об этом, меня всегда оторопь берет. У нас проходит один день, а снаружи всего минут двадцать. Каково, а?

– Ну что, Зак, опять опозорился? – поинтересовался Ремесленник Тирел.

Нет, он не издевается. Просто у них такая система обучения… издевательская.

– А что делать, – вздохнул в ответ я. – Вы же знаете мои способности.

– Знаю, – согласился Ремесленник. – И поэтому могу с полной ответственностью сказать, что ты сможешь выиграть, если действительно постараешься. Сила не столь важна. – Ремесленник многозначительно посмотрел на Наива. – Важно то, что здесь. – Он постучал меня по голове.

Звук получился довольно глухой. Уж не знаю, хорошо это или плохо.

– Тогда дело точно труба, – в пол голоса заметил Чез.

Алиса фыркнула, но в ее глазах проскользнуло сочувствие.

– Рассаживайтесь господа и дама, сейчас мы начнем, – пророкотал Тирел. – Сегодня мы откажемся от привычной практики, и перейдем к совершенно противоположным действиям.

Мы торопливо расселись на полу.

– Если до этого вы учились только сплетать огненные узоры, то сегодня я научу вас разрушать их. Вообще‑то, этой технике обучаются на втором курсе, но я считаю, что вам это может пригодиться уже сейчас, а особенно этот урок полезен тебе Зак.

Я согласно кивнул, хотя еще не очень понял, о чем именно идет речь.

– Возьмем простейший огненный шар, – продолжил Ремесленник. – Чез, ну‑ка устрой нам простейший фаэрбол.

Чез послушно создал посреди зала небольшой фаэрбол.

– Что мы можем сделать против этого милого искрящегося шарика? Мы можем поставить щит, мы можем увернуться. Что еще?

Мы озадаченно промолчали.

– А еще мы можем его уничтожить, – продолжил после паузы Ремесленник. – Причем не с помощью магии воды, или воздуха, ведь вы еще не умеете сплетать заклинания этих школ, а с помощью все той же магии огня. У каждого заклинания есть свое слабое место. Вот смотрите.

Тирел внимательно посмотрел на огненный шар, а потом пустил в него небольшую искорку… и шар исчез. С шипением растаял в воздухе.

Мы удивленно захлопали глазами.

– И это с помощью одной искорки? – уточнил Невил.

– Конечно, – улыбнулся Тирел.

– А как найти это слабое место? – тут же поинтересовалась практичная Алиса.

– Хороший вопрос, – заметил Ремесленник. – Местоположение этой точки сугубо индивидуально для каждого заклинания.

Я не смог сдержать огорченного вздоха. Я‑то думал, что теперь смогу устроить кому‑нибудь приятный сюрприз, а тут, пока найдешь эту слабую точку в летящем на тебя фаэрболе… он уже двадцать раз твою ценную тушку поджарит.

– И как узнать эту самую слабую точку? – не отставала Алиса

– Вот этому мы и будем учиться. Я сегодня занимаюсь с Алисой, остальные разбейтесь на пары, и начнем.

Пока я хлопал глазами, Чез и Невил отошли в самый дальний угол, оставив меня на растерзание Наиву.

– Сначала один из вас создает огненный шар среднего размера, а другой ищет слабое место. Фаэрболы должны висеть на одном месте, причем не менее чем в трех метрах от вас обоих. Это, прежде всего, тебя касается Наив. Слабое место можно отличить по немного иному цвету пламени.

– Замечательно, – пробормотал я себе под нос. – Слушай Наив, давай ты первый…

– С удовольствием, – обрадовано сказал Викерс младший и создал прямо передо мной фаэрбол.

– …будешь это слабое место искать, – закончил я, отходя от пускающего во все стороны искры двухметрового огненного шара. Хорошо он хоть на месте висит…

Я сделал несколько успокаивающих вздохов, и внимательно всмотрелся в фаэрбол. Никаких цветов пламени, кроме обычного, я не увидел. Может, у нашего огненного мальчика в заклинаниях и нет слабых точек? Такое может быть?

За задумчивым рассматриванием огромного шара, я не сразу заметил, что он медленно движется в мою сторону.

– Эй! Ты что делаешь?! – не на шутку испугался я.

– А, прости, – откликнулся Наив. – Я отвлекся.

Отвлекся он. Между прочим, огненная стихия – самая опасная в изучении! И самая травматичная! А он тут отвлекается!

Я зло посмотрел на спокойно занимающихся Чеза и Невила. Предатели. И кстати, никаких слабых точек они пока что тоже не нашли. У Алисы дела продвигались так же не лучшим образом.

Ну что ж, по крайней мере, я не один такой.

Скорее от безысходности и злости, нежели по расчету, я пустил в фаэрбол Наива маленькую искорку – по структуре своей похожую на огненный шар, но намного проще.

Чпок.

Огромный двухметровый фаэрбол исчез со странным хлюпающим звуком.

– Получилось, – не очень уверенно сказал я подошедшему ко мне Тирелу.

– Получилось, получилось. А ты повтори это еще раз.

– Да без проблем, – махнул я рукой. – Давайте ваше заклинание.

Если честно, то я был совершенно уверен, что во второй раз у меня не получится. Так оно и вышло. На самом деле, до конца занятия кроме меня, больше ни у кого ничего подобного и не получилось. Когда мы уходили, Ремесленник высказал мнение по поводу того, что нам действительно еще рано давать этот материал. От такой несправедливости, мы даже обиделись.

Дело уже шло к ночи, поэтому наша компания быстренько справилась с ужином, распрощалась и разошлась спать. Алису я не провожал по той простой причине, что всякий раз, когда я порывался это сделать, она чудесным образом исчезала. Более того, сколько я не пытался зайти к ней в гости, я всегда получал категорические отказы! Самое удивительное, что это не мешало ей принимать мои ухаживания, и даже ходить в гости ко мне в комнату… правда, наедине мы никогда не оставались – всегда рядом был кто‑то еще. Да уж, кто поймет этих девушек? Тем более девушек – вампиров…

– Да что он на нас все наезжает? – рассуждал Чез, когда мы с ним вдвоем шли обратно по коридору. – Можно подумать, мы прямо такие неумехи. Вон, Алиса наша вундеркинд, Наив и вовсе огненный мальчик – вредитель. А Тирелу все мало.

Я некоторое время молчал, пытаясь понять, о чем именно говорит Чез.

– Он вообще‑то прав, – наконец ответил я. – Вы‑то все молодцы, а я? Я за все время даже ни в одном тренировочном поединке не победил.

Чез резко остановился.

– Ну и что?! Это разве главное? Зато никто из нас не умеет плести заклинания лучше тебя. Пусть у тебя мало силы, но зато ты умеешь ее использовать куда лучше нас!

– Тебе легко говорить, ты в поединках выигрываешь. Думаешь очень приятно проигрывать всем подряд?

– Думаю не очень, – согласился Чез. – Но ведь у тебя сегодня получилось найти слабое место в фаэрболе Наива, нужно просто потренироваться, и все получится.

– Где мы будем тренироваться?! – чуть ли не вскричал я. – Все время в медитативных залах расписано по минутам, в Зал Малой Силы нас просто не пустят, потому что все выделенное нам время, мы уже давно потратили.

Чез согласно кивнул, но он не был бы собой, если бы не попытался придумать обходной путь.

– Тогда сделаем проще. – Чез внимательно огляделся по сторонам, не подслушивает ли кто. – Пойдем к тебе в комнату.

– А почему это ко мне? – возмутился я, мигом поняв, к чему он клонит.

– Я не понял, это кому надо, тебе или мне?

– Мне, – обреченно согласился я.

Чувствую, у нас могут возникнуть проблемы. Но без постоянной практики я точно не сдам экзаменов. Да что говорить… одной практикой тут не обойдешься, нужно придумать что‑то особенное. Ромиус, конечно, старался мне помочь, пытаясь вызвать то состояние, которое посетило меня в момент прохождения испытания, но все было тщетно. Я слушал свою музыку, медитировал, досконально вспоминал свои сны (хотя снами‑то интересовался скорее странный вампир, а не Ромиус), но ничего не помогало. Хорошо хоть тот вампир с глупым чувством юмора разговаривал со мной всего несколько раз. Не понравился он мне чем‑то… да и сам дядя в последнее время со мной не общался, все больше пропадал где‑то…

В комнате царил беспорядок.

Чез окинул скептическим взглядом книги и одежду, раскиданные по комнате.

– Надо все это дело по углам разгрести, чтобы ненароком не загорелось от искры что‑нибудь.

Тут я с ним согласился. Не хотелось бы, чтобы случайно сгорел мой учебник по тактике, или энергетике.

Кровать на всякий случай мы тоже отодвинули в самый дальний угол комнаты.

– Значит так, я создаю небольшой фаэрбол, а ты пытаешься его погасить, – провозгласил Чез.

– А ты помнишь, нам вроде бы говорили, что заниматься практикой можно только в залах для медитаций и Зале Малой Силы, под контролем Ремесленника, – неуверенно напомнил я.

– Да брось ты, – отмахнулся Чез, приготовившись к созданию огненного шара. – Кто об этом узнает‑то? А главное как?

– Вроде бы никак, – согласился я, но в душе зашевелились сомнения.

Чез создал посреди комнаты фаэрбол, а я, громко вздыхая, начал ходить вокруг него кругами. Как бы я не опасался запрета, а проигрывать все равно уже надоело. И Чез прав, нужно попробовать добавить в мой арсенал новый фокус, в будущем он может очень пригодиться.

Вот только очень трудно найти какое‑то особенное по цвету место в сгустке огня. Уж каких только оттенков красного здесь нет, даже глаза слезиться начинают. И как отличить слабое место заклинания от любого другого?

Из всех возможных способов поиска, я выбрал самый простой – метод ненаучного тыка. И почему Тирел не предложил нам такое простое решение? Метод тыка – самый верный метод!

Чез присел на кровать, и открыл книгу по тактике.

– Ты занимайся, а я пока почитаю.

– Конечно, – легко согласился я.

Боюсь соврать, но прошло около часа, прежде чем раздался уже знакомый мне звук, и фаэрбол исчез.

Чпок.

– Наконец‑то, – вскинулся уже успевший задремать над книгой Чез. – Ты запомнил, в какое место ударил?

– Нет, – честно ответил я.

– Тогда вторая попытка, – пожал плечами Чез, создав посреди комнаты новый фаэрбол. – Я посплю, если ты не возражаешь. Когда сможешь его погасить – разбудишь.

Прежде, чем я успел что‑либо ответить, он нагло разлегся на моей кровати и уснул.

Да, вот она, поддержка настоящего друга.

Ну что ж, будем мыслить логично. Чтобы «чпокнуть» чужое заклинание, достаточно создать одну маленькую искорку, размером в несколько миллиметров, и попасть ей в нужное место. Но найти это нужное место трудно, так что, чтобы до потери пульса не тыкаться в каждое место, нужно запрограммировать эту маленькую искорку так, чтобы она сама выискивала это самое место. Но ведь при соприкосновении с шариком мое заклинание так же исчезает. Значит, нужно сделать так, чтобы оно отыскивало нужное место без соприкосновения… то есть, по внешнему отличительному признаку. По цвету! Не зря я ходил на уроки Кейтена по искусственным интеллектам в заклинаниях.

Фаэрбол Чеза висел в воздухе, освещая комнату вместо лампочки, и под его светом я начал составление нового заклинания. Что такое заклинание? Это схема сплетения энергетических волокон, созданная с учетом определенных правил и законов. Значит, чем должен вооружиться Ремесленник, создающий новое заклинание? А вот и нет. Он должен вооружиться карандашом и бумагой.

Чез проснулся где‑то спустя три часа. Он удивленно протер глаза, и уставился на меня красными глазами.

– Ты до сих пор не потушил эту штуку? – удивился он.

– Я пока что провожу теоретические расчеты, – отмахнулся я, внимательно рассматривая составленную лично мной таблицу цветовой гаммы фаэрбола.

– Неужели так сложно потыркать в большой шарик маленьким шариком, пока большой шарик не исчезнет? Тебе показать, как это делается?

Чез демонстративно размял пальцы.

– А во время поединка ты тоже будешь тыркаться в чужой шарик в течение нескольких минут? – поинтересовался я.

– Вот еще, – отмахнулся Чез. – Мне это вообще нафиг не нужно, я «щит» поставлю и все дела.

– Тогда не мешай.

Вот не вовремя он проснулся, я почти закончил схему‑пробник, которая должна находить по цвету слабые места фаэрболов. Пора начать практическую проверку.

Я представил в уме необходимое энергетическое сплетение, и оно сорвалось с моего пальца в виде огненной ленточки.

– Ты что это?

Чез с интересом посмотрел на мое изобретение, летающее вокруг его фаэрбола.

Чпок.

В комнате стало неожиданно темно. Все это время я использовал фаэрбол Чеза в качестве лампочки. Экономия. Поневоле научишься экономить, когда при сплетении заклинаний приходится оперировать такими крохами энергии.

– Надо же, – в голосе Чеза появились нотки удовлетворения. – Я же говорил, что из этого занятия может что‑то дельное получиться. Меня научишь?

Я честно попытался объяснить ему мою схему, и он ее даже понял, но воспроизвести не смог.

– Знаешь, мелковато все это для меня, – наконец признал он. – Только ты можешь такими мелкими потоками управлять.

– Правильно, – легко согласил я. – Потому что потоки больших размеров мне просто не доступны.

Если честно, то я ликовал! Я впервые за все время обучения ощутил себя настоящим учеником Академии. У меня вышло что‑то, до чего никто до меня не додумался.

– Пусти‑ка еще парочку фаэрболов, – попросил я Чеза.

Ради такого случая Чез поднапрягся и создал их аж три штуки.

Я с легкостью воспроизвел в уме схему своего детища, и из моего пальца вылетело три огненных змейки.

Чпок, чпок, чпок.

– Браво, – захлопал в ладоши Чез. – Но теперь нам точно пора поспать. Умаялся я с тобой что‑то.

Он умаялся. Вы посмотрите на него! Спал себе в уголке, в то время как я корпел над своим гениальным детищем.

– Полностью с тобой согласен, – зевнул я. – Тем более что до утренней медитации нам осталось всего… четыре часа?

Перед уходом Чез похлопал меня по плечу.

– Ну, ты им завтра покажешь.