Действие 10

В эту ночь (хотя о какой ночи может быть речь, когда солнце за окном зависло на одном и том же месте, и совершенно не планирует исчезать за горизонтом?) мне снились странные лысые люди, сидящие на полу огромного храма. Глаза и были закрыты, и они тянули какую‑то странную мелодию. К чему бы это?

* * *

Это был первый поединок в моей жизни. Вернее это был первый увиденный мною поединок. А уж если быть совсем точным, то это должен был быть самый первый увиденный мною поединок. Поскольку в споре участвовали ученики третьего курса, он обещал быть весьма интересным.

Ровно в полдень, как было назначено, вся наша пятерка стояла в тренировочном зале. Собственно, здесь собрался весь наш курс. Я не пересчитывал, но уверен, что никто из новичков с нашего факультета не проигнорировал сие знаменательное событие. Как же, первый в нашей жизни поединок! До этого момента мы слышали (в основном благодаря таким энтузиастам, как Чез), лишь разрозненные слухи о магических поединках, но и этих слухов было вполне достаточно, чтобы заинтриговать даже самых больших скептиков.

– Слушай, мы уже четверть часа здесь торчим, а поединок все никак не начнется, – заныл младший блондин.

Должен заметить, заныл он весьма резонно.

– Поединок никак не начнется, – передразнил его старший. – Как же он начнется, если поединщики до сих пор не появились?

– Действительно. Как‑то это странно, – заметил я, и обратился к Чезу. – Чез, ты не знаешь – такое часто бывает, или это нам так везет?

Под нашими взглядами Чез слегка приуныл.

Так ему и надо, нечего было вчера весь вечер над моей новой прической издеваться.

– Что вы так на меня смотрите, будто это я виноват в том, что они опаздывают? Мало ли, какие у них дела? Почему чуть что, всегда сразу я?

– Да нет, ты не подумай, мы на тебя не наезжаем, – поспешно сказал Невил. – Мы просто обращаемся к тебе, как к самому знающему.

Чез задумался.

– Знаете, о поединках я толком ничего не слышал. Ни Ремесленники ни старшие ученики не вдаются в подробности, в вопросах, связанных с поединками. То ли считают это чем‑то малозначимым, то ли наоборот почему‑то не хотят распространяться…

– Как может магическая драка быть малозначимой? – удивился младший блондин.

– А тебе лишь бы на драку поглазеть, – тут же уличил его старший брат.

– И что? – упрямо спросил младший. – Это не только интересно, но и очень познавательно. Нам всем рано или поздно придется участвовать в разборках, и мы многому можем научиться на чужом примере.

– Ишь ты, как заговорил, – восхитился старший. – Любую лапшу на уши навешает, лишь бы поглазеть на… как ты сказал?.. разборки? Это что за сленг такой? Слышали бы тебя родители…

– Ребята, хватит, – осадил их Чез. – По‑моему на горизонте наконец‑то замаячили главные действующие лица.

Братья мигом забыли о своих, уже ставших привычными, препирательствах и повернулись ко входу в зал. Даже Алиса, как всегда изображающая безразличную ко всему статую, с интересом всматривалась в толпу, и даже привстала на цыпочки. Я невольно задержал взгляд на стройной фигуре вампирши.

– Увидел что‑нибудь интересное? – поинтересовался Чез, проследив за моим взглядом.

– А то, – отстраненно сказал я, но тут же опомнился. – Ээ… я говорю, что это будет очень познавательно…

– Да уж наверно, – согласился Чез, присвистнув. – Ты многому сможешь научиться…

Я попытался двинуть ему локтем в бок, но он успел отскочить.

– Смотри у меня, – погрозил я ему кулаком, и присоединился к братьям. – Ну что, они пришли?

– Пришли, – как‑то не очень уверенно проговорил старший.

Я с интересом всмотрелся в толпу, пытаясь увидеть причину столь странной реакции Викерса старшего. И я увидел эту причину.

Оба молодых человека, не далее как вчера затеявших перепалку в столовой, вошли в зал, ведя очень оживленную дискуссию, сопровождаемую смешками и дружескими похлопываниями по плечу собеседника.

Будто не замечая притихшей от неожиданности толпы новичков, они прошли почти до середины зала, и только тогда обратили внимание на странное скопление народу.

– Вы что здесь делаете? – удивленно спросил один из них, сделав ударение на начале предложения.

Ответом ему была тишина, и лишь спустя несколько секунд кто‑то неуверенно предположил:

– Ждем начала поединка?

– Какого поединка, вы что?! – хором удивились молодые люди. – Это вы решили, что из‑за вчерашней мелкой ссоры мы устроим поединок?

Вся толпа дружно кивнула.

– Ребята, да мы так каждый день ссоримся. Что ж теперь, по каждому мелкому поводу разборки устраивать?

Мы с Чезом озадаченно посмотрели друг на друга, а Наив озвучил наши мысли:

– А почему бы и нет? – почему‑то тихо спросил он голосом ребенка, у которого только что отняли конфету.

– Знаете, – сказал Викерс старший, одарив брата таким взглядом, что тот поспешил укрыться за спиной Чеза. – Вчерашняя ссора не выглядела так безобидно, как они говорят.

– Конечно, не выглядела, – фыркнула Алиса. – Они это представление небось не один день репетировали.

– Зачем? – не понял младший Викерс.

Я уже начал догадываться, о чем говорит Алиса, но она, как всегда, опередила мои мысли, и очень доходчиво все объяснила. Жаль только, не очень культурным языком.

– А чтобы вся эта толпа остолопов во главе с тобой, – вампирша изобличающе ткнула младшего Викерса в грудь своим очаровательным острым пальчиком, – прибежала сюда ни свет ни заря, и проторчала здесь до конца завтрака.

– Но зачем им это? – совсем растерялся наивный юноша.

Вампирша открыла, было, рот, чтобы объяснить еще более доходчиво, но наткнулась на полный недоумения взгляд Наива, и, поняв всю бесполезность этой затеи, махнула на него рукой.

Старший брат неодобрительно покосился на вампиршу, но промолчал, благоразумно избегая конфронтации.

Парочка шутников откровенно веселилась, глядя на постные лица новичков, но в открытую не издевалась, то ли опасаясь законного возмездия (хотя, что мы можем им сделать?), то ли проявляя некоторую долю такта.

Толпа медленно начала расходиться, а кое‑кто и разбегаться, неожиданно вспомнив о пропущенном завтраке. В ожидании поединка никто и не думал о еде, резонно считая, что ради такого случая можно походить и голодным. Зато, когда все поняли, что никакой дуэли не будет… тут уж проснулся здравый смысл, а вместе с ним и аппетит, но было уже поздно. Как я предполагаю, шутники пришли в Зал Средней Силы именно по окончанию приема пищи, поэтому торопиться было уже некуда.

Собственно, мы и не торопились. Поэтому и вышли одними из последних, следом за уже откровенно смеющимися шутниками.

– Можно сказать, что мы прошли посвящение, – невесело улыбаясь, сказал Чез. – Наверное, так над всеми новичками шутят.

– Конечно над всеми, – не оглядываясь, согласился один из шутников. – Вот только по поводу посвящения вы размечтались. Это знаменательное событие у вас еще впереди.

Вогнав нашу пятерку в ступор столь странным заявлением, шутники удалились в неизвестном направлении.

Мы все, не сговариваясь, уставились на Чеза, в ожидании объяснений.

– О чем это он, ты, случаем не знаешь? – решил я взять инициативу в свои руки.

– Понятия не имею, – пожал плечами Чез. – Что ты от меня хочешь? Я же не справочное бюро.

– А жаль, – вздохнул младший Викерс, очень серьезно посмотрев себе под ноги.

Пронаблюдав сие действо, я не удержался и расхохотался. В голос со мной засмеялись Чез и Алиса, даже Викерс старший позволил себе легкую улыбку. Только сам Наив непонимающе хлопал глазами, и удивлялся нашей несерьезности.

По расписанию после завтрака нас ждали занятия по медитации. И, как мне кажется, долго ждать нас никто не собирался.

– Давайте‑ка пойдем на занятия, – раз уж завтрак все равно пропал.

Викерс младший в ужасе посмотрел на меня.

– А может быть все же пойти, объяснить им, что нас так подло обманули? – он шмыгнул носом. – И они хоть что‑нибудь нам дадут покушать? Ну, хоть морковку какую…

– Обойдешься без морковки, – безапеляционно ответил Чез. – Медитировать на пустой желудок полезнее. Поверь мне.

Должен заметить, что Чез знал, о чем говорил. Он уже несколько лет практиковал медитативную технику в нашей Школе Искусств, и, хотя лично я под медитацией до сих пор подразумеваю послеобеденный сон, Чез имеет полное право считать себя среди нас специалистом. Честно скажу – ни разу за весь год я не слышал на медитации его храпа… о себе я ничего подобного с полной уверенностью заявить не могу.

– Так… сначала нас переводят на вегетарианскую пищу, а затем и вовсе на голодание?! Я что, похож на человека, которому нужно худеть?! – неожиданно взвился Наив (должен заметить, что ему действительно стоило бы немного похудеть). – Где эти шутники?!

Шутники давно уже скрылись в системе телепортов, с легкостью избежав мести голодного Наива.

– Ладно, медитация, так медитация, – пожал плечами старший Викерс, тем самым прервав стенания младшего брата. – Пойдем что ли…

Телепорты привели нас на нужный этаж почти сразу. Мы промахнулись всего два раза, и то лишь потому, что Чез с Невилом не сошлись во мнениях, и нам пришлось проверять оба варианта, чтобы никому не было обидно. Естественно оба они оказались не правы.

– Я же говорил, что надо было меня слушать, – чуть ли не хором сказали оба специалиста по телепортам, когда мы, наконец, вышли на нужном нам этаже.

– Болваны, – тихо проговорила Алиса, последней выходя из телепорта.

Тихо‑то тихо, но услышали ее все. И устыдились. Тоже все.

– А ты вообще молчи, – неожиданно зло сказал Невил.

– Невил! – я внимательно посмотрел на него. – Не пора ли уже прекратить свои наезды, а?

– Не пора, – с вызовом посмотрел мне в глаза Викерс старший.

Алиса демонстративно отвернулась.

– Действительно, Невил, – поддержал меня Чез. – Что за дела такие? Пора бы уже научиться ладить не только с людьми, но и с вампирами.

– Ладить?! – переспросил Невил, явно начиная закипать. – О да, конечно! Это вы здесь, в столице «ладите» с вампирами, а у нас в Приграничье люди в домах спят по очереди, чтобы не попасть на ужин к вампиру! Каждый день кто‑нибудь пропадает, став их пищей – все громче и громче говорил он. – И вы мне предлагаете «ладить» с ней?!

Мы с Чезом замолчали, не зная что сказать. Наив демонстративно встал рядом со старшим братом, поддерживая его.

– Наш клан не пьет крови людей, – тихо сказала Алиса. – И мы ни разу не появлялись в Приграничье. Но я тебя понимаю… и не осуждаю…

Невил промолчал, устыдившись своей неожиданной вспышки злости.

Мы еще некоторое время постояли молча, и каждый думал о чем‑то своем.

– Между прочим, до начала занятий осталось совсем немного времени, – наконец заметил Чез.

Я озадаченно огляделся по сторонам.

– Что‑то я до сих пор не видел никого из наших. Мы точно попали туда, куда нужно?

– Конечно, точно. Специально для тебя вон написано «Малый Медитативный Зал номер 13», – обрадовал меня Чез.

– Ты шутишь? – ужаснулся я.

Опять это число невезучее.

– А другого зала здесь нет? – обреченно поинтересовался я, внимательно оглядываясь по сторонам.

– Нет, – покачал головой Невил, кажется, уже придя в себя. – Вот такой у тебя судьбец, мой друг, вечно жить под знаком этого числа.

Он еще зубоскалит паразит. И когда это Чез успел рассказать Невилу о моих дружеских отношениях с этим числом?

– Пойдемте тогда скорее в зал, – предложил Наив. – Я с утра не выспался, может, хоть сейчас досплю…

Эй! Да младший Викерс, я смотрю, тоже знает толк в хорошей медитации!

Пока мы препирались, Алиса подошла к двери медитативного зала и неуверенно постучала.

– Кого еще там дракон несет?! – раздался рык из‑за двери.

Мы все ошарашено замолчали, не зная куда деваться.

Чез повертел пальцем у виска и произвел еще несколько движений руками, спрашивая у вампирши, на кой дракон она постучала в дверь. Вампирша в ответ пожала плечами и сделала всего один, но очень красноречивый жест рукой.

Естественно, Чез обиделся, и сделал несколько резких жестов двумя руками, сказав вампирше все, что и ней думает. Именно в этот момент и открылась дверь медитативного зала.

– Это что еще такое?! – рыкнул появившийся в дверном проеме здоровяк, удивленно глядя на замершего от неожиданности Чеза. – Ты эт кому такое похабство показываешь?!

– Ну я… ээ… – на Чеза было жалко смотерть. – Это я не вам… это я даме…

– Даме? – здоровяк опустил взгляд себе под ноги. – А… эт ей что ли? Ну, тогда ладно…

Алиса аж задохнулась от такого пренебрежения, но сдержалась и промолчала. Удивительно.

– Проходите, раз приперлись, – приветливо буркнул наш учитель по медитативным техникам.

Мы все бочком протиснулись мимо здоровяка и оказались в зале довольно приличного размера.

Это в таком огромном зале мы впятером будем заниматься? Как‑то неэкономно это что ли… тут целая толпа таких как мы поместится.

– Итак, давайте что ли знакомиться, – предложил здоровяк, бухнувшись в стоящее посреди зала кресло.

Я озадаченно посмотрел по сторонам, и никаких других предметов мебели не обнаружил. Видимо, придется садиться на пол… хмм… где‑то я нечто похожее уже видел…

Приблизительно те же мысли (кроме последних) посетили и остальных, и спустя пару секунд все мы уже сидели на полу, внимательно рассматривая нашего учителя. Тот, в свою очередь, рассматривал нас.

Медведеподобный, обросший недельной щетиной, с длинными и черными, как смоль, волосами… в общем, кто угодно, но только не типичный представитель элиты Академии.

На его лице явно читалась одна мысль – «кого мне подсунули?». Как мне кажется, приблизительно то же выражение лиц было и у нас пятерых…

– Итак, меня зовут Тирел, я ваш преподаватель по медитативным техникам. Кто‑нибудь из вас имеет хотя бы ма‑аленький опыт в чем‑то хотя бы отдаленно напоминающем медитацию?

Мы с Чезом не очень уверенно подняли руки.

Я оглянулся и с удивлением отметил, что вампирша и братья тоже подняли руки, причем с гораздо большей уверенностью, чем мы.

– Замечательно, – как мне показалось, удивленно сказал Тирел. – Тогда давайте знакомиться. По очереди называйте свое имя, возраст, где занимались, и как долго.

Мы переглянулись. Чез пожал плечами, дескать, придется мне первому.

– Чез, сорок пять лет. Занимался в Школе Искусства, тридцать лет. Медитативные техники изучал последние пять лет.

Пять лет? А я думал, что он их всего год изучает. Вместе со мной.

– Алиса, – представилась вампирша. – Семейная школа Искусства, тридцать лет.

Тирел кивнул, слегка поморщившись. Видимо, и он не в восторге от присутствия вампирши. И чем она всем не угодила? Очень милая девушка, между прочим. Стоп. Сколько она сказала? Тридцать лет? Насколько я помню, вампиров обучают с детства… так это же здорово! Она почти моего возраста!

– Зак, двадцать лет – радостно представился я. – Занимался в Школе Искусства, пятнадцать лет. Медитации изучал… вроде бы как один год.

Хотя, если честно, я бы не сказал, что изучал их. Так… сидел вместе со всеми, думал о своем, иногда даже спал… но вроде бы не храпел.

– Невил, шестьдесят три года. Обучался в Школе Искусства Приграничья, пятьдесят лет. Медитативная техника – двадцать лет.

Вот это да! Пятьдесят лет, это же почти что Мастер! Вот о таких как он и говорил мне Чез. Наверное, не просто ему было пройти все испытания…

– Наив, двадцать два года. Занимался в Школе Искусства десять лет, медитативная техника, – он неожиданно покраснел, – один месяц.

– Тоже неплохо, – ободряюще сказал Тирел. – В любом случае, здесь вам придется учиться совершенно иному способу управления энергией. Так как вы все в той или иной степени владеете Искусством, вам будет одинаково полезна эта формулировка. Грубо говоря, в Искусстве вы становитесь сосудом, который накапливает в себе энергию, и после накопления в любой момент может ее использовать. В данном случае главной характеристикой является объем вашего сосуда, и ширина горлышка, через которое он заполняется. В Ремесле, или в «прямой магии» – то есть, в прямом управлением «магами» – вы становитесь не сосудом, а своеобразной трубой. Вы впускаете в себя энергию, преобразуете, и тут же выпускаете. Задержать в себе энергию вы не можете. Вопросы?

Алиса подняла руку.

– А главной характеристикой нашей так сказать трубы, будет ее диаметр?

– Правильно, – согласился Тирел. – Но учтите, что это всего лишь сравнение, принятое нами для упрощения понимания, на самом деле никаких труб и сосудов нет.

– И если говорить образно и упрощенно, то мы, как люди до этого работающие с сосудами, должны у своих сосудов выбить дно, чтобы получить трубу? – лукаво поинтересовался Чез.

Тирел рассмеялся.

– Образно говоря – да. Какое количество «магов» вы сможете пропустить через себя за один раз, то есть вложить в одно заклинание – это и есть, по сути, главное ограничение силы. Ну… еще период восстановления после сотворения заклинания.

– Все ясно, – закивал Чез. – И как же мы будем пробивать наши сосуды?

– О! – поднял палец Тирел. – Для этого каждый факультет использует свои упражнения, в нашем случае – это упражнение со свечой.

– Дайте‑ка я догадаюсь, мы должны будем ее зажечь? – предположил Чез.

Тирел кивнул, и щелкнул пальцами. В пяти метрах перед нами появилось пять небольших свечей.

– Зажгите их, – предложил Ремесленник.

Я удивленно посмотрел на друзей, но они были озадачены ничуть не меньше меня. Значит, Тирел действительно что‑то забыл нам объяснить. Например, как нам это сделать‑то?!

– Ладно, – начал Ремесленник, поудобнее устроившись в кресле напротив нас. – Сначала сядьте, как вам удобно. Затем закройте глаза и представьте, как окружающая вас энергия проходит сквозь вас.

Я послушно проделал все, что требовалось, но ничего не почувствовал, что, в общем‑то, совсем не удивительно.

– Теперь откройте глаза, протяните руку в сторону свечи, и представьте, как энергия проходит сквозь вас, концентрируется на пальце, и тонким лучиком проходит к свечке.

Я проделал и это. Никакого лучика я не увидел, свеча загораться так же отказалась.

– Не отчаивайтесь, если в ближайшее время у вас это не получится. В среднем, прорыв происходит после недели – месяца упорных занятий в медитативном зале.

– Упорных занятий? – испугано переспросил Наив.

– Да, – решил уточнить Чез. – Упорные занятия, это сколько часов в день?

– Четыре часа утром, и четыре часа вечером.

Мы не удержались от огорченного вздоха. Восемь часов в день сидеть и заниматься неизвестно чем?! Хотя, вообще‑то, мы не правы. Пока мы не зажжем эти драконовы свечки, никакого настоящего Ремесла мы не увидим. Будем только слушать нудные лекции, да на полу сидеть медитировать.

– Хватит вздыхать, – уже жестче сказал Тирел. – Чем больше времени вы проведете в этом зале, тем больше у вас шансов не вылететь из Академии.

– Вылететь? – эхом повторил Чез.

– Вылететь, вылететь, – повторил Тирел. – А вы думали, что все поступившие становятся Ремесленниками?

Мы согласно кивнули.

– Размечтались. Из двух сотен поступивших хорошо, если половина становится настоящими Ремесленниками.

– А остальные? – удивленно спросил я.

Мне всегда казалось, что из Академии никого не выгоняют. Даже Чез всегда говорил, что главное попасть в Академию, отсюда уже никуда не денешься. Я не слышал, чтобы в городе кто‑либо упоминал об этом, и ни одного выгнанного из Академии я не встречал. Может, они того… выходят отсюда ногами вперед? Несчастные случаи, так сказать?

– Остальные не заканчивают свое обучение, и отправляются служить в дальние гарнизоны. Там каждый человек на счету, тем более человек, умеющий хоть немного управлять силой.

Вот это да! Как я понимаю, отказаться от такого назначения нельзя?

– Слушай Зак… – шепнул мне Чез, но продолжить не успел.

– Отставить разговоры, – рявкнул Тирел. – Разговаривать во время медитации запрещается, кроме обсуждения необходимых вопросов лично со мной.

Мы послушно заткнулись.

Так, что он там говорил? Расслабиться, представить энергию вокруг себя, потом открыть глаза, вытянуть руку…

Одна из свечей неожиданно загорелась.

Тирел удивленно захлопал глазами, и даже позволил себе легкую улыбку.

– Неплохо, совсем не плохо. Может быть, из вас еще что‑нибудь и получится.