В. А. Нехамкин, А. Н. Нехамкин

В прошлом каждой страны имели место собы­тия, оказывавшие существенное влияние на её развитие, настоящее и будущее. В российской ис­тории одно из них - восстание декабристов в 1825 г. Оно по сей день продолжает привлекать внима­ние исследователей [1-5].

Существует реальный факт: поражение вос­стания декабристов. А что бы произошло в слу­чае их победы? Об этом рассуждают некоторые историки. "Восстание 1825 г.... отнюдь не было фатально обречено на неудачу. Нельзя исключать и другой вариант исхода - его победу" [6, с. 91]. Од­ни связывали её с успехом выступления Северно­го общества в Санкт-Петербурге 14 декабря 1825 г. [7, с. 395^-31], другие - Южного в январе 1826 г. [4, с. 425-426]. При последующем анализе данной альтернативы выявилось несколько вариантов дальнейшего развития страны: инерционный, песси-мистическо-катастрофический, оптимистический.

Ряд учёных считают, что победа восстания ни­как не отразилась бы на ходе исторического раз­вития России. Данную мысль высказывал, напри­мер, В. Ключевский: "Это царствование имело бы тот же самый характер и без 14 декабря; оно

было прямым продолжением последнего десяти­летия царствования Александра I" [8, с. 427]. Он считал, что "декабристы - историческая случай­ность, обросшая литературой" [9, с. 6]. Позднее Р. Пайпс сделал вывод, что "у восстания декабри­стов не было исторических предпосылок... оно являлось отзвуком далёких событий" [10, с. 248]: выступлений офицеров-либералов в Пьемонте и Португалии, случившихся несколькими годами ранее.

Можно ли согласиться с инерционной теорией и её положениями? Было ли восстание декабристов "случайным эпизодом" отечественной истории или у него имелись объективные предпосылки?

Формально дела обстояли именно так, как по­лагал Пайпс: "В 1813-1815 гг. многие отпрыски этих богатых семейств побывали в Западной Ев­ропе с оккупационной армией и вернулись домой, заражённые идеями либерализма и национализ­ма" [10, с. 247-248]. Из данных рассуждений сле­дует: при отсутствии похода Наполеона в Россию или иных внешних толчков (революций в Европе) не возникли бы декабристские общества.

Необходимость перемен диктовалась и други­ми причинами: "Абсолютная монархия, крепост­ное право и сословное неравенство превратились в России после Великой французской революции в анахронизм. Их полное и скорейшее уничтожение и было требованием времени. Такова была в общих чертах объективная тенденция развития России. Этой тенденции принадлежало будущее, но автома­тически реализоваться она не могла" [9, с. 27].

Россия начала XIX в. входила в полосу пере­мен. Об этом свидетельствует вышедший в 1803 г. указ "О вольных хлебопашцах", разрешавший помещикам частичное освобождение крестьян. Правительство пошло на данную меру, чтобы снять хотя бы некоторые из накопившихся проти­воречий по "крестьянскому вопросу". И пусть на практике этот указ привёл, по выражению Клю­чевского, "к микроскопическому результату" [8, с. 428], но он свидетельствовал, что правитель­ственные круги понимали саму необходимость освобождения крестьян.

В. НЕХАМКИН, А. НЕХАМКИН

Объективную необходимость такой политики осознавали и некоторые представители правяще­го класса. Декабристы представляли собой часть дворянства, которая не только выступала за ре­формы, но и ради их осуществления собиралась прибегнуть к неординарным мерам: совершению военного переворота, насильственному сверже­нию существующей власти. Вместе с тем суще­ствовала и другая часть дворянства, которую граф П. Строганов характеризовал так: "...Это самое невежественное сословие, самое продаж­ное.., самое тупое. Таково обличье наших сель­ских дворян. Те же, кто чуть лучше образован, во-первых, невелики числом, а кроме того... пропи­таны духом, который совершенно лишает их спо­собности идти наперекор каким бы то ни было мерам правительства" [10, с. 244-245]. Конечно, дворян, противившихся всяким переменам, было большинство.

Необходимость реформ уже "витала в возду­хе". Её понимал сам император. Так, во время ви­зита в Малороссию в 1818 г. Александр I объявил в речи перед местным дворянством о намерении освободить крестьян. В ответ полтавский и чер­ниговский губернские предводители дворянства публично выразили несогласие с монархом. "Этот отпор поколебал решимость царя довести своё намерение до конца" [9, с. 28]. Следовательно, во­прос о необходимости отмены крепостного права играл важную роль в политической жизни России первой четверти XIX в., активно обсуждался раз­личными его представителями.

Рассмотрим и другой вопрос: оказало ли вос­стание декабристов отрицательное влияние на реальный ход развития реформ в стране? Сторон­ники инерционной теории полагают, что, разви­ваясь в рамках прежней тенденции общественно­го развития, Россия и при отсутствии этого вы­ступления "к середине 30-х гг. XIX в. путём эволюционных изменений... могла бы подняться до планки, достигнутой в период реформ 60-х го­дов". Поэтому поражение декабристов "отбросило Россию на пятьдесят лет назад", так как в качестве ответной реакции на неудавшееся восстание пра­вительство предпочло "законсервировать" суще­ствующие социальные порядки, почти тридцать лет панически опасалось любых перемен в обще­стве [11, с. 169, 175].

По нашему же мнению, выступление декабри­стов, наоборот, способствовало продвижению ре­форм. Оно "разбудило" не только будущих рево­люционеров, но и высших чиновников. Противо­стояние на Сенатской площади дало пищу для размышлений и Николаю I. Оно стимулировало подготовку одних и осуществление других ре­форм. По его приказу было составлено резюме допросов декабристов: "Свод показаний членов злоумышленного общества о внутреннем состоя-

нии государства", который император просмат­ривал и находил много полезного для себя. 6 декаб­ря 1826 г., то есть почти через год после восстания, создаётся специальный комитет, приступивший к разработке плана реформ, выяснению того, что в стране "нынче хорошо, чего оставить нельзя и чем заменить" [12, с. 310]. 35 лет- 1825-1861 гг. -не прошли даром. Россия не была отброшена в преобразованиях ни на 25, ни на 50 лет назад. На­оборот, под влиянием восстания правительство и император убедились, что без перемен стране не обойтись. Напуганная противостоянием на Се­натской площади, верховная власть осуществля­ла подготовку будущих реформ (например, в "Ко­митете 6 декабря").

В XX - начале XXI в. появилась пессимистиче-ско-катастрофическая точка зрения. Так, А. Керс-новский полагал: Россия, в случае удачи этого восстания, погрузилась бы «в хаос, перед кото­рым побледнели бы ужасы пугачевщины... Вол­на двадцати пяти миллионов взбунтовавшихся крепостных рабов и миллиона вышедших из по­виновения солдат смела бы всех и всё, и декабри­стов 1825 г. постигла бы участь, уготованная "февралистам" 1917 г. Картечь на Сенатской пло­щади отдалила... эти ужасы почти на столетие» [13, с. 91]. Художник И. Глазунов утверждает: "Вся декабристская сволочь была остановлена Николаем I, который раздавил масонскую гадину на Сенатской площади, тем самым отодвинув ре­волюцию 1917 года почти на 100 лет!" [14, с. 3]. В. Суворов с присущим ему негативным отноше­нием к деятелям революционного движения заяв­ляет: "Декабристы шли к власти, провозгласив цель: отрежем головы царю, царской семье, купе­честву, духовенству. Если они ещё до захвата вла­сти объявляли о своем стремлении залить Россию кровью, то уж залили бы... Да и самим декабри­стам та же участь улыбалась. И не могло быть иначе... Дорвавшись до власти, они бы неизбеж­но начали резать друг друга. Как резали якобин­цы. Как резали большевики. Но в 1825 г. России повезло, нашлись добрые люди, проявили гума­низм - шарахнули по одуревшим декабристам картечью, и те разбежались. Жаль, что в 1917 г. не нашлось добрых людей по Ленину и Троцкому шрапнелью врезать" [15, с. 122-123].

Таким образом, по мнению сторонников пес-симистическо-катастрофической теории, в слу­чае успеха декабристов Россию ждали: 1) граж­данская война; 2) физическое истребление "всей императорской фамилии" [16, с. 114]; 3) усиление полицейского режима настолько, что можно го­ворить о "гестапо Павла Пестеля" [17, с. 463]. Не­которые авторы обвиняют П. Пестеля в склонно­сти к личной диктатуре, радикализме, уповании исключительно на силовые методы руководства страной и т.д. Отсюда делается вывод, что он ока-

ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК том 76 № 9 2006

ЕСЛИ БЫ ПОБЕДИЛИ ДЕКАБРИСТЫ...

зал бы резко негативное влияние на ход планиро­вавшихся декабристами преобразований.

П. Пестель был неоднозначной исторической фигурой со своеобразным характером. Из-за это­го его "взаимоотношения... с лидерами и рядо­выми участниками движения декабристов были достаточно сложными и далёкими от безоблачно­сти на протяжении всей истории тайных обществ" [9, с. 167]. Особенно напряжёнными эти отноше­ния складывались с руководителями "Северного общества" (С. Трубецким, К. Рылеевым и др.). В 1824 г. двум революционным организациям на "объединительных совещаниях" в Петербурге так и не удалось достичь единства, скоординиро­вать свои действия. Поэтому шансы П. Пестеля стать диктатором были малы. Наибольшую воз­можность достичь власти в стране имели "Севе­ряне", действовавшие в столице. Учитывая лич­ный антагонизм руководителей декабристских организаций, не приходится сомневаться, что Ры­леев и Трубецкой приложили бы все усилия, что­бы не допустить П. Пестеля к важным государ­ственным постам.

Однако нельзя полностью исключать и другой вариант: Пестель, несмотря на все препятствия, мог оказаться во главе "верховной власти". Обычно о его действиях судят прямолинейно. Не­которые считают: чтобы их распознать, «доста­точно заглянуть в первоисточники - в "Русскую Правду", сочинённую Павлом Пестелем в каче­стве руководства на ближайшее будущее» [17, с. 466^467]. Но такой путь вряд ли уместен. На­пример, нельзя по работам вождя большевиков В.И. Ленина, подготовленных им до 1917 г., одно­значно определить характер его последующих действий. Находясь на посту главы правитель­ства, он пересматривал взгляды на военный ком­мунизм, роль товарно-денежных отношений и т.д., исходя из сложившейся ситуации. Планы оппози­ционера до прихода к власти - одно, действия ре­ального политика - совершенно другое.

Подобную поправку на реальные обстоятель­ства надо делать и при прогнозировании деятель­ности П. Пестеля. Если бы он стал в конце 1825 г. правителем России, то планы реформ, изложен­ные в "Русской Правде", обязательно должны были пройти проверку действительностью. При этом, скорее всего, проявилась бы следующая тенденция: изменение "степени риска принимав­шихся решений - в сторону большей умеренности и рациональности" [12, с. 230].

При прогнозировании действий Пестеля в ка­честве правителя России, надо помнить характе­ристику, данную ему В. Ключевским: "самая дельная голова в тайном обществе" [8, с. 428]. Это обстоятельство, по нашему мнению, выступает главным в оценке этой личности.

Жёсткость Пестеля как волевого политика была даже необходима на начальном этапе декаб­ристских реформ, когда требовалась твёрдость, активная борьба с внешними и внутренними про­тивниками. Потом, когда цель оказывается до­стигнутой, необходимость в таком человеке отпа­дает. Возможно, что такая судьба ждала бы и Пе­стеля.

Насколько всё же была реальна пессимистиче-ско-катастрофическая концепция? Действитель­но ли победа декабристов могла сделать неизбеж­ными будущие революции, а в первой половине XIX в. однозначно вела бы к всеобщему хаосу, гражданской войне?

Начнём с того, что декабристы в случае побе­ды не пошли бы на физическое истребление "всей императорской фамилии". Оно не имело для декабристов практической пользы, более то­го, наносило бы ощутимый вред при проведении как внутренней, так и внешней политики. Новому правительству неизбежно пришлось бы налажи­вать дипломатические отношения с европейски­ми государствами, которыми правили монархи.

Декабристы не могли не понять и другое: уни­чтожение членов семьи Романовых создавало угрозу иностранной интервенции, подобную предпринятой против Франции за казнь короля в 1793 г. Допустить такое развитие событий - край­не опрометчивый шаг для нового правительства. Декабристы, будучи прекрасно осведомлёнными об исторических событиях предшествующего времени, его никогда бы не сделали. Даже самые радикальные из них (например, П. Пестель) виде­ли задачу главного правоохранительного органа (Высшего Благочиния) в том, чтобы охранять "Правительство, Государя и все государственные сословия от опасностей, могущих угрожать само­му... существованию государства" [18, с. 271].

Сохранение монархии могло успокоить "недо­вольных" и внутри страны, расчищало им поле для участия в проводимых реформах. Не видеть этих преимуществ декабристы просто не могли. В сложившихся условиях, скорее всего, на престол возводится новый монарх с ограниченными полно­мочиями. Такой шаг вполне реален. Позднее он нашел воплощение в Турции, где после революции 1908 г. султан стал послушной марионеткой со­ставленного из младотурок правительства.

Правда ли, что расстрел нескольких сотен участников восстания на Сенатской площади предотвратил пролитие "моря крови" в будущем? Могли ли в случае успеха декабристов в стране начаться массовые беспорядки, гражданская вой­на? Вряд ли. Во-первых, их предотвращению спо­собствовало бы сохранение монархии как при­вычной большинству населения, устоявшейся формы правления. Этот шаг существенно снижал вероятность гражданской войны. Действительно,

ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК том 76 № 9 2006

В. НЕХАМКИН, А. НЕХАМКИН

в случае немедленной ликвидации монархии ре­волюционными властями её сторонники под ло­зунгом "восстановим монархию" могли создать массовую вооруженную армию и начать борьбу с захватившими власть "родовитыми изменника­ми", "цареубийцами", "выскочками", которые осмелились уничтожить императора и его семью. Подобные призывы могли найти сочувствие и у части крестьян, уверенных в непогрешимости, святости "царя-батюшки". Они составили бы ос­новной костяк вооруженных сил оппозиции. Од­нако предполагаемое сохранение монархии ли­шало противников нового режима внутри страны реальной (идейной и материальной) основы для борьбы. Во-вторых, для гражданской войны в первой половине XIX в. отсутствовали социаль­ные причины. Для её начала необходим ряд пред­посылок - наличие: 1) "горючего материала", то есть больших масс людей, для которых участие в боевых действиях длительное время является главным профессиональным занятием; 2) внеш­них факторов, способствующих распаду или ослаблению прежних государственных структур, -проигранные войны, нахождение на территории страны иностранных войск, распад "законного" правительства и т.д.

В истории России такие ситуации складыва­лись дважды: в начале XVII ("Смута") и XX вв. (1917-1920). В первом случае ряд факторов (втор­жение поляков, серия неурожайных лет, масса "гулящих" людей, добывавших средства к жизни разбоем) привёл к тому, что противостояние про­должалось восемь лет - с 1604 по 1612 г. Во вто­рой раз, в 1917 г., в грандиозном социальном и по­литическом конфликте, расколовшем всю стра­ну, роль "катализатора" сыграла Первая мировая война. Несколько миллионов солдат в условиях начавшегося хаоса, дезорганизации армии двину­лись домой. Положение усугубилось крахом монар­хии, недееспособностью Временного правитель­ства, оккупацией Германией части территории страны, военной интервенцией стран Антанты. Это привело к страшной трёхлетней гражданской войне, охватившей территорию всей России.

К 1825 г. существовали совершенно иные усло­вия. В 1812-1814 гг. одержана победа над Напо­леоном. Иностранных войск на территории стра­ны нет. Не было и распада системы управления. Наоборот, декабристы стремились всеми силами и средствами упрочить государственность, прида­вали огромное значение укреплению власти.

Конечно, возможны трения по разделу полно­мочий, сфер влияния между Северным и Южным обществами. Нельзя исключать и желание Поль­ши, Финляндии, некоторых других территорий, присоединённых к России в XVIII - начале XIX вв., получить независимость. Скорее всего, это вы­звало бы стремление подавить их сепаратизм си-

лой. Вероятны отдельные крестьянские бунты, восстания в армии, на флоте. Но для полномас­штабной гражданской войны, подобной имевшей место в 1917-1920 гг., условия отсутствовали.

Наконец, мог ли в стране произойти разгул по­слереволюционного террора, беспрецедентное уси­ление полицейского режима? Эта гипотеза бази­руется на выдержках из "Русской Правды" Песте­ля, аналогиях с Французской революцией 1789— 1794 гг. - временами якобинской диктатуры. Од­нако необходимо учитывать разные условия, в которых действовали декабристы и якобинцы. Последним нужен был террор для подавления со­противления проводимым реформам со стороны дворян. В России же к власти пришли бы не бур­жуа, а одна из группировок дворян. Это была бы не борьба двух антагонистических классов с её неизбежно кровавым противостоянием, жесто­ким силовым подавлением "чуждого" элемента, а имело бы место противостояние внутри одного класса.

В таких условиях, конечно, могли происходить ограниченные, спорадические выступления части дворянства против новой власти. Но декабристам для нейтрализации противника не требовалось резкого усиления карательных органов, массово­го террора.

Видеть же в этих людях примитивных убийц, исповедующих террор ради террора, нет никаких оснований. Миф о декабристах, желавших уто­пить страну в крови исключительно из-за своих низменных качеств, несостоятелен. Наоборот, важнейшее положение их программы гласит: "Смертная казнь никогда не должна быть упо­требляема" [18, с. 257]. Есть все основания пола­гать, что они не только формально, но и реально воспользовались бы отменой смертной казни.

После преодоления трудностей переходного периода "молодое" правительство начало бы про­ведение в стране ряда реформ. При этом декабри­сты могли опереться на пример Англии с её пар­ламентской системой правления. Россия, скорее всего, стала бы на этот путь. Сначала декабристы предполагали передать власть после переворота Временному Верховному Правлению, то есть Временному Правительству. Но только потому, что "представительный Собор не может быть со­зван, ибо начала представительного Верховного Порядка в России ещё не существуют" [18, с. 99]. Временное правительство должно было создать условия для выборов в парламент, выработать правила избрания народом своих представителей в высший законодательный орган.

Введение в России парламентаризма на 50-60 лет раньше, чем в реальности, имело бы совершенно иные последствия, чем в 1905-1917 гг. Тогда им­ператор имел право роспуска Государственной думы. Иное положение сложилось бы в условиях

ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК том 76 № 9 2006

ЕСЛИ БЫ ПОБЕДИЛИ ДЕКАБРИСТЫ..

ограниченной монархии, при всевластном демо­кратическом правительстве. Такого права он бы не получил. В условиях свободы действий, парла­мент мог стать главнейшим элементом россий­ской политической системы, а Россия к 1917 г. -страной с эффективно действующей парламент­ской формой правления.

После прихода к власти декабристов правовой основой политических отношений должна была стать Конституция. Её введение носило всесторон­не обоснованный характер. Так, в 1823-1824 гг. П. Пестель создает теоретическую преамбулу Конституции - "Русскую Правду", а в 1825 г. - из­влечение из неё - "Конституция. Государствен­ный Завет". Конституционный проект, менее ра­дикальный, чем у Пестеля, имелся у руководите­ля Северного общества - Н. Муравьёва. В любом случае Конституция, принятая в правление декаб­ристов, узаконила бы цепь демократических пре­образований, делала буржуазно-либеральное раз­витие страны явным, неизбежным. В частности, она создавала благоприятную основу для введе­ния в России демократических свобод - слова, пе­чати, собраний и т.д. Это отвечало мировоззре­нию Пестеля, Рылеева, Муравьёва, других руко­водителей движения. Декабристы понимали: без реализации данных свобод остальные реформы невозможны. Образцом могла выступать Англия, где такие права у людей к 1825 г. существовали почти полтора столетия, обеспечивая стране успешное развитие.

Становление конституционных демократиче­ских свобод обусловило и неизбежные изменения в национальных, религиозных, сословных отно­шениях людей. Главное в этом процессе - унифи­кация населения страны, преодоление националь­ных различий. Декабристы стремились к тому, чтобы сформировать из всех населяющих Россию народов "только Один Народ и все различные от­тенки в одну общую массу слить так, чтобы оби­татели целого пространства Российского Госу­дарства все были Русские" [18, с. 181]. Подобная политика означала не разжигание национальной розни, а её преодоление.

При власти декабристов, вполне возможно, имела бы место попытка устранения сословных различий. "Все Люди в Государстве должны быть непременно перед Законом ровны и... всякое Постановление, нарушающее сие равенство всех перед Законом, есть нестерпимое Зловластие, долженствующее непременно быть уничтожен­ным" [18, с. 191]. В частности, могло произойти уравнение прав дворян с остальными сословиями путём отмены имевшихся у них привилегий, "воль­ностей". Скорее всего, это положение, одобренное парламентом, зафиксированное Конституцией, стало бы основой социальной политики нового Правительства. Данная реформа осуществилась

бы на 30-40 лет раньше, чем это произошло в дей­ствительности. Так, существовавшая монархиче­ская власть ввела лишь частичное равенство прав всех сословий: сначала в ходе реформ 60-70 годов ХГХ в., а затем - Манифестом Николая П в октябре 1905 г. На полное их уравнение она так и не пошла.

Могли произойти и изменения, касающиеся не только дворянства, но и других сословий, каждое из которых получало возможность в одинаковой степени пользоваться общественными, государ­ственными благами. Это означало, что на практи­ке на 30-40 лет раньше реального открылись бы двери высших учебных заведений для разночин­цев. Самые способные из них стали бы активно работать в области культуры, науки, искусства, на поприще государственного управления. Несо­мненно, что поддержанное интеллектом, энерги­ей этих людей развитие России пошло бы более быстрыми темпами.

Декабристы видели важнейшую причину от­ставания России от иных стран в недостатке обра­зованных людей. В этой связи необходимо отме­тить: даже начавшиеся после 1861 г. реформы в сфере просвещения явно запоздали. Они не могли дать стране нужное количество грамотных лю­дей. Так, к 1917 г. почти 25% мужского населения России оставалось неграмотным [19, с. 386]. Де­кабристы намеревались решать эту проблему, увеличивая количество образовательных учре­ждений - низших (рост сельских школ, обучение солдатских детей) и высших (университетов).

В анализе возможного развития событий по­сле победы декабристов нельзя не коснуться во­проса об отмене крепостного права. Это - базо­вая предпосылка всех планировавшихся ими со­циальных преобразований; важнейший пункт в программе обоих декабристских обществ, основ­ной лейтмотив данного движения: "уничтожение... крепостного Состояния... непременнейшая обязанность" [18, с. 201]. Необходимость данной реформы понимали и высшие представители го­сударственной власти. Император Николай I в 1842 г. заявлял, что "крепостное право... есть зло, для всех ощутительное и очевидное". Однако в условиях господства неограниченной монархии это "зло" просуществовало до 1861 г.

В сложившихся условиях процесс освобожде­ния крепостных осуществлялся бы одновременно "сверху" и "снизу". Помещики начинают осво­бождать крестьян с землей за выкуп, на базе из­данного ещё в 1803 г. Александром I "Указа о вольных хлебопашцах". В реальности это осу­ществлялось крайне медленно: в первую полови­ну XIX в. освобождено только 1.5% крепостных. В условиях, которые могли сложиться после 1825 г., помещики, опасаясь лишиться всего, стремясь по­лучить достойную компенсацию, начали бы, не дожидаясь государственных мер, гораздо актив-

3 ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК том 76 № 9 2006

810 В. НЕХАМКИН,

нее пользоваться данным Указом. В результате к 1835 г. процент лично свободных крестьян мог бы резко повыситься. Именно тогда могла начаться отмена крепостного права. Причём, по варианту Н. Муравьёва, предусматривалось предоставле­ние крестьянам приусадебного участка и двух де­сятин пахотной земли на двор при сохранении права частной собственности на землю (в том числе у помещиков).

П. Пестель считал, что земля должна делиться на две части: общественную и частную. Обще­ственные земли нельзя продавать, покупать, закла­дывать. Ими безвозмездно наделяются крестьяне. Для образования фонда общественных земель воз­можна частичная конфискация принадлежащей по­мещикам земли. Как отмечают современные спе­циалисты, "аграрный проект Пестеля... дал бы крестьянам гораздо больше земли, чем они её по­лучили после 1861 г." [19, с. 226-227]. В 1835 г. ос­новная масса крестьян могла бы увеличить свои наделы в гораздо большей степени, чем имело ме­сто в действительности. Это способствовало бы необратимым прогрессивным изменениям. Веро­ятно, ускорился бы процесс разорения помещиков, который и так происходил быстрыми темпами.

Благодаря освобождению крестьян от кре­постной зависимости, можно было бы ожидать более раннего, чем в действительности, процесса интенсификации сельскохозяйственного произ­водства. У слоя наиболее зажиточных крестьян возникает массовый спрос на новые орудия труда. Создаётся импульс для развития промышленно­сти. Первыми "точками роста" становятся стале­литейная и горно-добывающая промышленность. Увеличивается спрос на машины, оборудование для данных отраслей. На этой основе расширяет­ся производство орудий для сельского хозяйства.

Крестьяне, в условиях возрастающего разде­ления труда между промышленностью и сель­ским хозяйством, проявляют все больший спрос на ткани. Начинается (на 40 лет раньше реально­го) расцвет текстильной промышленности, кото­рый в действительности обозначился только в 1870-1880 гг.

При наличии новых социально-экономических отношений развитие промышленного бума обя­зательно потребовало бы иных темпов развития железных дорог. "Черепашьи" шаги никого не устраивали. При этом дело взял бы на себя стре­мительно развивающийся частный капитал, в ин­тересах которого - проводить строительство лю­бого объекта максимально быстрыми темпами. Кроме того, в дело вмешивается сопутствующий развитию капиталистического общества техни­ческий и технологический прогресс. Для ускоре­ния работ могли быть закуплены английские тех­ника, технологии. Учитывая совокупность этих факторов, Россия имела бы к 1861 г. минимум в

А. НЕХАМКИН

2 раза большую протяжённость железных дорог. Причём они обязательно соединяли бы централь­ные районы страны с окраинами. Скорее всего, уже строительство Транссиба (в действительно­сти происходившее с 1891 по 1916 г.) могло стар­товать после 1850 г. и закончиться в 80-90-е годы XIX в.

В итоге Россия, благодаря более раннему осу­ществлению реформ, за 30-40 лет совершает не только политический, но и экономический ры­вок. Примерно к 1860 г. наступила бы ситуация, реально имевшая место лишь в конце XIX в.

В таких условиях изменилось бы и геополити­ческое положение страны. На протяжении тыся­челетней истории Россия оказывалась в роли "до­гоняющей" державы. Это - причина многих её бед. При господстве самодержавия отставание России от промышленно развитых стран Запада как раз и составляло 30-40 лет. Можно с уверен­ностью предположить: начнись реформы поли­тического и экономического характера на 30 лет раньше при наличии твёрдой воли правительства, и Россия могла к 1917 г. не только сократить раз­рыв, но и занять лидирующее положение в Евра­зии. К XX в. она подошла бы на том же уровне со­циально-экономического развития, как Герма­ния, Великобритания, Франция. При одинаковом техническом и технологическом потенциале, сте­пени индустриализации производства главное значение приобретали людские ресурсы. По это­му показателю Россия намного превосходила за­падные страны и могла играть лидирующую роль среди них, получала шанс не проиграть ряд воен­ных кампаний XIX-XX вв.

Нельзя не рассмотреть и возможный ход ре­формирования российской армии. Её, сразу после победы декабристов, должен был коснуться про­цесс демократизации. Это обусловливалось тем, что большинство декабристов - профессиональ­ные военные, командиры крупных воинских со­единений, сражавшиеся с Наполеоном в кампанию 1812 г., прошедшие заграничные походы 1813-1814 гг. Ситуация в вооружённых силах стала для них первотолчком к рассуждениям о необходимо­сти государственных реформ в целом. Что не нра­вилось декабристам в армии? Прежде всего - дух администрирования, нашедший воплощение в во­енных поселениях. Их отмена - важный пункт в программе действий декабристов. Позднее она осуществлена правительством Николая I.

Для руководителей и участников восстания 1825 г. ясна была губительность господствовав­шей в обучении солдат дисциплины, покоившейся на принципе: "Двух забей - одного выучи". Ар­мия, где порядок поддерживается таким спосо­бом, не сможет эффективно противостоять во­оруженным силам европейских государств. Это со всей очевидностью показала Крымская война

ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК том 76

№ 9 2006

ЕСЛИ БЫ ПОБЕДИЛИ ДЕКАБРИСТЫ...

1853-1856 гг. Предполагалось и удаление из во­оружённых сил рукоприкладства. В действитель­ности полностью его отмена произошла только в 1917 г. В первой половине XIX в. наиболее рас­пространённым из них являлось проведение про­винившегося "сквозь строй" палочных ударов. В полном соответствии с установлением общего равенства членов общества происходят измене­ния в отношениях военнослужащих. Офицерам (включая унтеров) запрещают общаться с солда­тами как с "низшим" сословием, "полукрепостны­ми" людьми, с презрением, грубостью. По приме­ру западных армий вводится положение, согласно которому офицеры и солдаты обращаются друг к другу на "Вы". В итоге демократические преоб­разования заметно сократили бы число озлоблен­ных, недовольных солдат и матросов, которые в 1917 г. активно поддержали свержение монархии, способствовали приходу к власти большевиков.

Развивающаяся до 1850 г. промышленность смогла бы дать армии необходимое количество вооружения. Следовало ожидать, что в это время в вооружённых силах произойдут другие важные технические и структурные изменения: 1) замена артиллерийских систем в сухопутных войсках; 2) парусный флот уступает место паровому. Име­лись и объективные предпосылки такого поло­жения дел. Так, в 1850 г. по рекам России уже хо­дили 55 пароходов. Нет сомнения, что в период с 1835 до 1853 г. бурно развивающаяся судострои­тельная промышленность могла произвести их в несколько раз больше. Причём российские воен­ные суда были бы не худшего качества, чем ино­странные. Ведь у англичан и французов "боевым кораблём в Крымскую войну был деревянный двух- и трёхпалубный корабль, имевший от 60 до 100 орудий; он передвигался главным образом при посредстве парусов и имел слабую паровую машину только для вспомогательной работы" [20, с. 172].

В этих условиях технически перевооруженная российская армия (численность в 1853 г. -1.123 тыс. человек) смогла бы не только противостоять на равных англо-французско-турецкой коалиции, но и победить врага. При оптимистическом развитии событий "могущество России настолько велико, что Британии не удаётся создать антирусскую ко­алицию. В результате этого Крымская война про­сто не состоялась. В русско-турецкой войне 1854-1855 гг. Россия в очередной раз громит своего южного соседа и присоединяет значительную часть турецкой территории" [7, с. 431]. При песси­мистическом варианте, в случае начала боевых действий, Россия имела прекрасный шанс стать по­бедительницей: наличие сети железных дорог поз­волило бы быстро перебросить в Крым необходи­мые войска, артиллерию, снаряжение, лишив про­тивника численного преимущества. (В реальности

к началу боёв вражеская коалиция состояла из 29 тыс. французов, 28 тыс. англичан, 7 тыс. турок, которым противостояло лишь 34 тыс. русских. Итого - почти двукратный перевес в силах при наличии технического превосходства.)

Но и в начале XX в. Россия, находящаяся на одинаковом уровне промышленного развития с ведущими европейскими государствами - Англи­ей, Францией, Германией, - могла не проиграть и войну 1904-1905 гг. Японии. Затем в Первую ми­ровую войну российская армия была бы экипиро­вана, вооружена не хуже противников, однако имела при этом численное превосходство над ни­ми. Кроме того, страна обладала бы большим ко­личеством материальных ресурсов, чем у её про­тивников - Германии, Австро-Венгрии, Турции. Боевые действия в этих условиях продлились бы не столь долго, как в реальности, а Россия могла оказаться в числе стран-победительниц со всеми вытекающими отсюда позитивными последстви­ями (включая новые территориальные приобре­тения).

Итак, влияние победы декабристов на ход рос­сийской истории носило бы прогрессивный ха­рактер. Планировавшиеся ими реформы снимали ряд стоявших перед страной в данный период про­блем. В их планы входили: ликвидация в России смертной казни; введение парламентаризма; от­мена крепостного права; отмена дворянских при­вилегий; уравнение в правах всех сословий; уста­новление демократических свобод (слова, печати, собраний), отмена цензуры; введение многопар­тийности.

Неизбежное следствие их правления - приня­тие Конституции как законодательной базы про­исходящих в стране демократических преобразо­ваний. На 30 лет раньше, чем в реальности, они начали бы реформу системы образования, спо­собствуя возникновению мощного слоя творче­ской интеллигенции. Более ранняя, чем в дей­ствительности, отмена крепостного права, вела к быстрому переходу страны на буржуазно-либе­ральный путь развития, ускоряла становление промышленности, способствовала формированию качественно нового уровня жизни населения. При этом снимался ряд социальных противоречий: между крестьянами и помещиками, интеллиген­цией и властью.

Изменения затронули бы и армию, удалив из неё рукоприкладство, муштру, палочную дисци­плину. Это обстоятельство плюс её перевооруже­ние предотвращали ряд поражений в Крымской (1853-1856 гг.), Японской (1904-1905 гг.), Первой мировой войнах.

Анализ оптимистического варианта послед­ствий победы декабристов показывает: их приход к власти, проводимые ими реформы не могли способствовать началу революций 1905 и 1917 гг.

ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК том 76 № 9 2006

3*

В. НЕХАМКИН, А. НЕХАМКИН

Наоборот, преобразования декабристов на 30-40 лет раньше, чем это случилось в реальности, на­правляли бы страну по либерально-демократиче­скому пути развития, который мог поставить её в один ряд с западными государствами. Это предот­вращало многочисленные жертвы, которые Рос­сия заплатила за социальные потрясения первой половины XX в. Именно при анализе такой благо­приятной возможности общественного развития проявляются роль и значение восстания декабри­стов в истории России.

ЛИТЕРАТУРА

1. Семевский В.И. Политические и общественные идеи декабристов. СПб.: Издательство М. Стасю-левича, 1909.

2. Дружинин Н.М. Декабрист Никита Муравьев. М.: Гослит, 1933.

3. Нечкина М.В. День 14 декабря 1825 года. М.: Мысль, 1975.

4. Эйдельман Н.Я. Апостол Сергей: Повесть о Сер­гее Муравьёве-Апостоле. М.: Политиздат, 1980.

5. 14 декабря 1825 г. и его истолкователи (Герцен и Огарёв против барона Корфа). М.: Прогресс, 1994.

6. Волобуев П.В. Выбор путей общественного разви­тия: теория, история, современность. М.: Политиз­дат, 1987.

7. Лещенко В. Ветвящееся время. История, которой не было. М.: ООО "Изд-во ACT", 2003.

8. Ключевский В.О. Полный курс лекций по русской истории. Кн. 3. М.: Мысль, 1993.

9. Экштут С.А. В поиске исторической альтернати­вы (Александр I. Его сподвижники. Декабристы). М.: ИЦ "Россия молодая", 1994.

10. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М.: Независи­мая газета, 1993.

11. Мигранян A.M. Роль насилия в процессе демокра­тизации России // Освобождение духа. М.: Полит­издат, 1991.

12. Карацуба И.В., Куркин И.В., Соколов Н.П. Выби­рая свою историю. "Развилки" на пути России: от Рюриковичей до олигархов. М.: КоЛибри, 2005.

13. Керсновский А.А. История русской армии. Т. 2. М.: Голос, 1992.

14. Глазунов И. Русский - тот, кто любит Россию // Аргументы и факты. № 23. 2005. Июнь.

15. Суворов В. Очищение. Зачем Сталин обезглавил свою армию? М.: ООО "Изд-во ACT", 2002.

16. Бестужев-Лада И.В. Ретроальтернативистика в философии истории // Вопросы философии. 1997. №8.

17. Бушков А.А. Россия, которой не было: загадки, версии, гипотезы. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1999.

18. Пестель П. "Русская Правда". М.: Прогресс-Ака­демия, 1993.

19. Орлов А.С., Георгиев В.А., Наумов Н.В. Пособие по истории СССР для подготовительных отделе­ний вузов. М.: Высшая школа, 1987.

20. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. М.: Политиздат, 1967.

ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК том 76 № 9 2006