Абсурд как альтернатива смыслу жизни

Наиболее ярко проблему смысла жизни раскрыл французский мыслитель А. Камю в своей теории абсурда. В эссе „Миф о Сизифе” Камю ставит проблему поиска смысла бытия на первое место среди философских проблем, называя все другие лишь игрой, пока не решена исходная.

Боги приговорили Сизифа поднимать огромный камень на вершину горы, откуда эта глыба неизменно скатывалась вниз. У них были основания полагать, что нет кары ужасней, чем бесполезный и безнадежный труд.

Если верить Гомеру, Сизиф был мудрейшим и осмотрительнейшим из смертных. Правда, согласно другому источнику, он промышлял разбоем. Я не вижу здесь противоречия. Имеются различные мнения о том, как он стал вечным тружеником ада. Его упрекали прежде всего за легкомысленное отношение к богам. Он разглашал их секреты. Эгипа, дочь Асона, была похищена Юпитером. Отец удивился этому исчезновению и пожаловался Сизифу. Тот, зная о похищении, предложил Асопу помощь, при условии, что Асоп даст воду цитадели Коринфа. Небесным молниям он предпочел благословение земных вод. Наказанием за это стали адские муки. Гомер рассказывает также, что Сизиф заковал в кандалы Смерть. Плутон не мог вынести зрелища своего опустевшего и затихшего царства. Он послал бога войны, который вызволил Смерть, из рук ее победителя.

Говорят также, что, умирая. Сизиф решил испытать любовь жены и приказал ей бросить его тело на площади без погребения. Так Сизиф оказался в аду. Возмутившись столь чуждым человеколюбию послушанием, он получил от Плутона разрешение вернуться на землю, дабы наказать жену. Но стоило ему вновь увидеть облик земного мира, ощутить воду, солнце, теплоту камней и море, как у него пропало желание возвращаться в мир теней. Напоминания, предупреждения и гнев богов были напрасны. Многие годы он продолжал жить на берегу залива, где шумело море и улыбалась земля. Потребовалось вмешательство богов. Явился Меркурий, схватил Сизифа за шиворот и силком утащил в ад, где его уже поджидал камень.

Уже из этого понятно, что Сизиф - абсурдный герой. Такой он и в своих страстях, и в страданиях. Его презрение к богам, ненависть к смерти и желание жить стоили ему несказанных мучений - он вынужден бесцельно напрягать силы. Такова цена земных страстей. Нам неизвестны подробности пребывания Сизифа в преисподней. Мифы созданы для того, чтобы привлекать наше воображение. Мы можем представить только напряженное тело, силящееся поднять огромный камень, покатить его, взобраться с ним по склону; видим сведенное судорогой лицо, прижатую к камню щеку, плечо, удерживающее покрытую глиной тяжесть, оступающуюся ногу, вновь и вновь поднимающие камень науки с измазанными землей ладонями. В результате долгих и размеренных усилий, в пространстве без неба, во времени без начала и до конца, цель достигнута. Сизиф смотрит, как в считанные мгновения камень скатывается к подножию горы, откуда его опять придется поднимать к вершине. Он спускается вниз. Сизиф интересует меня во время этой паузы. Его изможденное лицо едва отличимо от камня! Я вижу этого человека, спускающегося тяжелым, но ровным шагом к страданиям, которым нет конца. В это время вместе с дыханием к нему возвращается сознание, неотвратимое, как его бедствия. И в каждое мгновение, спускаясь с вершины в логово богов, он выше своей судьбы. Он тверже своего камня.

Отвечая на главный вопрос своей философии – вопрос об уместности самоубийства – Камю говорит об абсурдности положения ищущего смысл человека в бессмысленном мире. „Сам по себе этот мир неразумен – вот всё, что можно сказать о нём. Абсурд зависит от человека в той же мере, в какой он зависит от мира. В настоящий момент он их единственная связь” [1]. Человек пытается найти в мире смысл, закономерности, но сталкивается с неразумностью мира. Поставленный рано или поздно вопрос: „зачем?”, приводит его к ситуации границы, из которой можно выйти либо через самоубийство, либо через возврат на позиции веры в то, что жизнь всё же наделена смыслом, либо через принятие абсурдности бытия человека в мире и поддержание себя в состоянии абсурда. Последний вариант признаётся наиболее последовательным и достойным мыслящего человека. Человек абсурда, по мысли Камю, осознаёт абсурдность своей жизни, ясно видит отсутствие в ней смысла и не пытается её наделить смыслом насильно. Надежда на уход от абсурда провозглашается также способом гибельного уклонения от ясного осознания абсурда. Единственно верная позиция – не только не искать выхода из состояния абсурда, но всеми силами удерживать данное состояние в сознании.

Человек абсурда сдерживает в себе чувство тоски, не надеется на божественное вмешательство, не считает значимыми моральные нормы (хотя и не ведёт себя аморально) и не испытывает угрызений совести. Человек абсурда не притязает на вечность, не старается продлить или сократить своё существование, стоически исчерпывая себя до конца. Человек абсурда не пытается стать лучше, просто последовательно исполняет свою роль, как актёр, Дон Жуан, завоеватель или кто угодно другой, осознавший абсурдность своего существования в мире. Ни надежды, ни отчаяния, ни морали, ни религии не ведает подобный человек. Высшее присущее ему чувство – бунт. Абсурд – это предельное напряжение, которое он постоянно поддерживает своим одиноким усилием, потому что знает: своим сознанием и бунтом изо дня в день он свидетельствует о своей единственной правде, которой является вызов. Бунтарство не даёт отречься от абсурда, оно же не позволяет совершить самоубийство. Единственной радостью человека абсурда будет искусство, творчество. Но это бесцельное творчество, искусство ради самого себя, не спасающее от абсурда, а лишь описывающее его. Творец, с точки зрения Камю, не придаёт жизни смысла ни в своих произведениях, ни своими произведениями, если он выступает от имени абсурда.

Идеальным героем абсурда считается Сизиф. По своим пристрастиям столь же, сколь и по своим мучениям. Презрение к богам, ненависть к смерти, жажда жизни стоили ему несказанных мук, когда человеческое существо заставляют заниматься делом, которому нет конца. Сизиф чётко осознаёт отсутствие конца своих мук, пользы и надежды вымолить себе ими прощение. Тем не менее он стойко принимает правила игры, исчерпывая свой неисчерпаемый удел и когда он принимает судьбу, то становится хозяином своей жизни. Хотя Камю и не призывает подражать героям абсурда, говоря, что лишь описывает их, а не ставит в пример, можно заметить симпатию самого философа к Сизифу, к его перманентному бунту и абсурдному в своей честности бытию, лишённому смысла и тем его приобретающему.

Итак, для А. Камю проблема смысла жизни сводится не к тому, чтобы найти его, а к отказу от поиска, к осознанию абсурдности своего пребывания в неразумном мире. Осознание абсурда, совмещённое с бунтом и нежеланием придумывать для жизни какие-либо высшие легитимации, отказ от морали и аксиологии общества характеризуют героя абсурда, воплощённого в образе Сизифа, который стойко исполняет свой бесконечный и бессмысленный труд и при этом не надеется на освобождение, исчерпывая себя на своём поприще. Именно путь человека абсурда Камю признаёт наиболее честным и правильным для мыслящего человека. Если быть последовательным, то стоит признать поддержание состояния абсурда неким заменителем поиска смысла жизни.