Испания

Должен признаться, что никогда не был в Испании.

Честно говоря, не знаю даже почему. Как‑никак многие британцы посещают Испанию во время своих отпусков, да и футбол здесь отличается экстраклассом. Но я до сих пор там не бывал, поэтому мои знания о стране, ее людях и спортивной культуре крайне ограничены. Причем настолько, что когда я сел за написание этой книги, то вынужден был поместить раздел, посвященный Испании, в категорию кратких заметок.

Конечно, поступить так было бы огромной ошибкой с моей стороны. И не только потому, что окружающая испанский футбол атмосфера вызывает к себе исключительный интерес. Политическая ее сторона, помимо удивительной противоречивости и сложности, является поистине уникальной. Взаимоотношения групп ультрас и клубов также потрясают воображение. Вряд ли вы можете себе представить, что, допустим, лидер «Блэйдз Бизнес Крю» или «Армии Зулусов» <название одной из самых многочисленных и активных хулиганских группировок Англии, поддерживающей клуб «Бирмингем», выступающий в премьер‑лиге> получает от правления своего клуба не только бесплатные билеты на матчи вместе с наличными деньгами на дорогу и организационные расходы, но и место для парковки собственного автомобиля на специальной стоянке при стадионе, и даже зрительское кресло по соседству с руководством команды на главной трибуне! Однако такое можно сказать об «Атлетико» из Мадрида, а также ряде других испанских клубов. Некоторые группы даже получали средства от отдельных игроков, как это, например, было в случае, когда деятельность группировки «Френте Атлетико» финансировалась непосредственно клубом «Атлетико» (Мадрид), который рассматривал такую поддержку как вложение денег в своих фанатов. Вся эта фантастика стала возможной потому, что репутация испанских ультрас не имеет ничего общего с обликом хулиганских банд из Англии.

Ниже я привожу статью, в которой проводится глубокий анализ эволюции испанской фан‑культуры, и в частности определяется роль, сыгранная в ее истории экстремистски настроенными политиками. Авторство статьи принадлежит некоему «Мистеру „Ликер‑кафе“ (человеку, представляющему фирму „Сельты“ из Виго). Кроме того, за помощь в работе над этой главой я хотел бы выразить признательность Карену Варнеру, Томасу Гравгаарду и Брайтону‑90.

Но прежде чем перейти к самой статье, следует остановиться на некоторых особо важных моментах. Во‑первых, организация испанских ультрас в корне отличается от того, что мы видим в Англии. Помимо тесной кооперации с клубами, о которой я уже говорил, многие группы зарабатывают немалые средства от продажи различной продукции — от футболок и шарфов до фотографий и видеоматериалов.

Также важно понять, что, хотя испанские ультрас и имеют (или имели) строго ограниченное число членов, наиболее опасным аспектом движения и еще одной отличительной его особенностью является то, что практически все его участники, даже те, кто живет мирной жизнью 99 дней из 100, могут принять самое активное участие в массовом насилии, если их к тому призовут лидеры группировок. Именно поэтому в дни дерби число сторонников таких групп, как «Френте Атлетико» и «Ультрас Сур», достигает более 1000 человек. Жестокость ультра в таких разборках не знает границ.

«Нет никаких сомнений в том, что испанский футбол пережил взрыв хулиганского движения в начале 90‑х годов, когда после спада, обусловленного реакцией властей на события на „Эйзеле“, началось возрождение таких групп, как „Френте Атлетико“, „Бойхос Нойс“ и „Ультрас Сур“. В этот период почти все группы ультрас начали расширяться и становились организованнее, легко заполняя сотнями и тысячами своих парней (как, например, „Френте Атлетико“ и „Бирис“) сектора домашних стадионов.

Самыми непримиримыми противниками того времени были ультрас двух клубов высшей лиги испанского первенства из Барселоны — «Бойхос Нойс» («Барселона») и «Бригадас Бланкиазулес» («Эспаньол»). В основе противостояния этих двух групп лежали традиционные политические пристрастия. «Эспаньол» отличался происпанскими настроениями, а «Барселона» — прокаталонскими. Однако со временем на конфронтацию двух клубов стали влиять другие факторы — рост числа скинхедов в обоих лагерях и постоянная жажда мести. Более того, инциденты стали случаться не только в дни матчей, но и посреди недели. Например, в Барселоне взаимная вражда фанатов «Эспаньола» и «Барселоны» зашла так далеко, что болельщики уже не могли чувствовать себя в безопасности ни дома, ни на работе. Своего пика эта волна жестокости достигла тогда, когда был убит один из членов «Бригадас», что и предсказывалось.

К счастью, хотя такие инциденты продолжают иметь место, случаются они уже гораздо реже. Но как только фанаты стали пользоваться Интернетом и мобильной связью, проблема приобрела совершенно иное измерение.

Вальекас с населением около миллиона жителей представляет собой рабочий район Мадрида с большим количеством сторонников левых политических движений. Кроме того, здесь располагается база и стадион «Райо Вальекано», скромного футбольного клуба, сумевшего вопреки всему сохранить за собой место в высшем дивизионе испанского футбола. Наиболее радикальная группа фанатов «Райо» носит название «Буканерос» («Пираты») и знаменита своими антифашистскими традициями. Это достойно уважения еще и потому, что среди поклонников других мадридских клубов, «Реала» и «Атлетико», встречается большое количество профашистски настроенных элементов, считающих «Буканерос» своими злейшими врагами.

Неудивительно, что протестующие против фашизма болельщики «Реала» и «Атлетико» выступают по другую сторону баррикад, объединяя свои усилия с «Буканерос». Так, когда группа из числа левых сторонников «Реала» узнала о тайных планах нападения «Ультрас Сур» в день столичного дерби на два бара, часто посещаемых членами «Буканерос», то, нисколько не сомневаясь в правильности своих действий, передала эту информацию коллегам из «Райо».

Участники «Ультрас Сур» планировали просочиться на вражескую территорию небольшими группами и, собравшись в одном месте, атаковать два бара, в которых, по их мнению, должны были собраться «красные» и сторонники ЕТА — террористической группировки баскских сепаратистов <ЕТА — аббревиатура баскского названия «За Родину и свободу Басков», «Euzkadi Ta Azkatasuna». (примеч. пер.)>. Но, вовремя узнав о коварных планах противника, «Буканерос» приступили к подготовке обороны.

Утром в день игры скауты «Буканерос» заняли свои позиции и, как только заметили прибытие небольшой группы из 40 членов «Ультрас Сур», немедленно сообщили об этом по мобильным телефонам в оба бара, продолжая наблюдать за их дальнейшим маршрутом.

Когда основные силы нападавших наконец добрались до места назначения, не ведая о том, что их уже обнаружили, они тут же устремились ко входу в бар, который, к их огромному удивлению, оказался крепко‑накрепко заперт. Они не подозревали, что по ту сторону дверей их ожидала толпа «Буканерос» и ряд воинственных представителей левого крыла группировки «Ерри Норте», поддерживающей.Атлетик» из Бильбао, которые были вооружены палками и бутылками, а один — даже топором.

В то время как фанаты «Ультрас Сур» пытались выломать входную дверь, оборонявшиеся, незаметно выйдя через черный ход и сосредоточившись на соседней улице, ударили во фланг агрессорам. В результате начавшегося побоища многие фанаты получили серьезные ранения, включая парня из «Ультрас Сур», вынесенного товарищами с поля боя с порезанными ягодицами.

После такой убедительной победы «Буканерос» расслабились, совершенно забыв о защите второго бара, так как решили, что их противники уже никогда не решатся на вторую атаку. Более того, никто даже не догадался проследить их дальнейший путь, поэтому защитники второго бара так и не услышали тревожных звонков.

Конечно же, «Ультрас Сур» не собирались на этом останавливаться, и, полные решимости взять немедленный реванш, они направились в сторону второго бара, где застали «Буканерос» врасплох. Атака была столь стремительной и яростной, что «Буканерос» пришлось отступить под защиту бара и закрыться изнутри. К сожалению, двое их товарищей остались на улице и получили серьезные ранения, оказавшись под градом летевших в них бутылок.

Такая целеустремленность и преданность своему делу бойцов «Ультрас Сур» вызывает уважение. Они на своем примере смогли доказать, что даже наиболее опасный и сильный противник может быть повергнут совсем небольшой, но отлично организованной группой фанатов. Этот случай лишь подтверждает одну простую истину, что в хулиганской среде защита собственной репутации является решающим фактором, особенно если речь идет о репутации столь мощной группы, как «Ультрас Сур».

Помимо таких национальных особенностей, как жаркое солнце, фиеста, паелла <паелла — приправленное шафраном блюдо из риса, мяса, морепродуктов и овощей. (примеч. пер.)> и печально известная коррида, Испания так же знаменита одной из сильнейших футбольных лиг мира. Но что мы знаем о ее хулиганах? Или о том, что в действительности происходит на трибунах испанских стадионов? Что творится в головах наиболее жестоких футбольных фанатов?

Одним предложением здесь, конечно, не ответишь. Дело в том, что проблемы испанского футбола заключаются в сложной взаимосвязи политики, клубной конфронтации, националистских движений, наркотиков и бесконечного множества различных стилей и субкультур. Этот временами взрывоопасный коктейль постоянно бурлил с начала 80‑х годов и иногда представлял испанский футбол в дурном свете в масштабах всего мира.

Однако насилие на трибунах испанских стадионов — явление относительно новое. В результате государственного переворота Франко и установившейся в период с 1939 по 1975 год диктатуры страна оказалась полностью изолированной от остальной Европы почти на 40 лет. В это время суровые ограничительные законы и строгая цензура привели к тому, что в Испанию практически не поступали новости и культурные веяния из‑за рубежа. Если говорить о футболе, то он, за исключением нескольких игроков из Восточной Европы и Южной Америки, был закрыт для всего остального мира.

Исключение составлял лишь мадридский «Реал», успешно выступавший в европейских турнирах. Даже когда режим Франко осознал всю пропагандистскую ценность футбола и приступил к его практическому использованию, как, например, во время чемпионата Европы 1964 года в Испании, в финале которого хозяевами была повержена сборная СССР, испанские фанаты оставались практически полностью индифферентны к ультрас и хулиганскому движению Италии и Англии. Испанские трибуны заполнялись «нормальными» фанатами, которые не желали ничего большего, кроме как провести спокойное воскресенье, наблюдая за игрой любимой команды.

После смерти диктатора в 1975 году и восстановления демократии Испания начала процесс интеграции в мировое сообщество. В первые годы переходного периода в Испании произошло событие, имевшее огромное значение для национальной футбольной культуры. Таким событием стал чемпионат мира 1982 года.

Приезд в Испанию тысяч итальянских, южноамериканских и особенно английских футбольных фанатов позволил молодым поклонникам игры, проживавшим в принимающих матчи чемпионата Мадриде, Барселоне, Бильбао и Валенсии, воочию познакомиться с новыми формами поведения болельщиков. Вместе с тем многочисленные инциденты на улицах Бильбао и его стадионе «Эстадио Сан‑Мамес» продемонстрировали испанцам совершенно чуждый им аспект фан‑культуры — насилие.

Они неожиданно открыли для себя, что футбол может быть чем‑то большим, нежели обычный спокойный воскресный досуг. Он способен вызывать самые острые ощущения, и осознание этого было подкреплено появлением новых молодежных тенденций и субкультур, пришедших в основном из Англии. На трибунах стадионов стали появляться стиляги, любители кантри‑рока, рокеры, панки и скинхеды, которые привнесли особую пестроту и стиль, полностью отсутствовавшие до того времени в испанском футболе.

Тут же стали формироваться группы радикальных футбольных болельщиков, включая «Бойхос Нойс» («Сумасшедшие ребята» — «Барселона»), «Ультрас Сур» (мадридский «Реал»), «Френте Атлетико» («Атлетико», Мадрид) и «Саппортерс Сур» («Реал Бетис», Севилья). И пусть они не были первыми фанатскими организациями — такая честь досталась образованной в 1974 году «Бригаде Норте Бири Бири» (или просто «Бирис»), поддерживающей «Севилью», зато все остальные появились уже после распада ранее существовавших групп футбольных болельщиков. Однако именно с их появлением связано развитие «английского» стиля поведения футбольных фанатов, который вызвал кардинальные и позитивные изменения на трибунах испанских стадионов. Клубы очень тепло приняли эти новшества и в обмен на страстную и вдохновенную поддержку с использованием огромных флагов, барабанов и транспарантов стали принимать самое активное участие в решении проблем своих ультрас.

Несмотря на произошедшие изменения, до середины 80‑х годов обстановка на трибунах оставалась относительно спокойной. Однако со временем между различными группами начали возникать разногласия, приведшие к увеличению количества столкновений. Одним из наиболее запоминающихся инцидентов стала массовая драка, разразившаяся во время финала Королевского кубка 1986 года, проводимого в Мадриде с участием «Сарагосы» и «Барселоны», когда две столичные группы ультрас («Ультрас Сур» и «Френте Атлетико») объединились для нападения на противников из «Бойхос Нойс», представлявших «Барселону».

Отличительной чертой первых хулиганских групп в Испании являлась их разнородность. Их участники были исключительно молоды (средний возраст 19‑20 лет) и принадлежали к самым различным слоям испанского общества. Таким образом, подростки из высшего и среднего класса перемешивались с выходцами из рабочих семей и даже простыми бандитами и рецидивистами. Единственное, что их объединяло, — это страсть, энергия и хорошие вокальные данные, отлично проявлявшиеся при поддержке своей команды, а также постоянная готовность драться за свою честь как на трибунах стадионов, так и на улицах. Однако к 1990 году на первый план стал выходить, пожалуй, наиболее значимый фактор, определяющий лицо каждой команды. Он обозначил линию фронта, а также спровоцировал рост насилия и ненависти, приведя к образованию альянсов между хулиганами различных клубов по всей стране и даже в масштабе Европы. Таким фактором стала политика.

В середине 80‑х такие группы, как «Ультрас Сур» и «Френте Атлетико», уже успели объявить себя сторонниками крайнего испанского национализма. Их деятельность, в основу которой была положена национальная политика диктатора Франко, была направлена на объединение страны — если понадобится, то и силовыми методами — вокруг правых политических групп и движения за чистоту испанского кастильского языка (испанский литературный язык, в отличие от региональных каталонского, баскского и др.). В результате они начали открыто провозглашать и демонстрировать свою ненависть ко всем группировкам, выступающим на стороне региональных национальных движений, в особенности к каталонским, баскским и, немногим позже, галисийским. Однако необходимо отметить, что, помимо своих крайне правых членов, эти группы включали также определенное количество анархистов и коммунистов, поддерживающих ту же команду. Один из немногих примеров такого сосуществования можно было обнаружить на трибунах, заполненных фанатами мадридского «Реала». Говорят, что среди членов «Ультрас Сур» периодически слышались выкрики в поддержку Ерри Батасуна (признанное политическое крыло террористической группы ЕТА), выражавшие протест против бесчинств полиции на этом секторе стадиона. Сегодня же ни о чем подобном не может быть и речи.

В те годы, когда трибуны стадионов стали резко политизироваться, основной мишенью для правых стали «Бойхос Нойс», которых стали причислять к антииспански настроенным группировкам из‑за их левой идеологии и поддержки национально‑освободительного движения Каталонии. Действительно, на южной трибуне барселонского стадиона «Ноу Камп» наряду с флагами «Барсы» развевались и развеваются каталонские знамена. Вместе с выкриками и лозунгами в поддержку каталонской нации и ее языка все так же звучат протесты в адрес полиции и испанского правительства.

В 90‑х годах нараставшие идеологические противоречия между ультрас привели к формированию двух противоборствующих блоков. Одни выступали сторонниками фашистской идеологии, тогда как другие принадлежали к левым течениям, включавшим антифашистов и участников движения за независимость басков, галисийцев и каталонцев. И без того сложная обстановка еще более ухудшилась после того, как две основные правые группы, «Ультрас Сур» («Реал», Мадрид) и «Бригадас Бланкиазулес» («Эспаньол»), установили между собой дружеские контакты и подали пример другим формированиям, разделяющим одни политические взгляды. Главным фактором их успеха стали экстремистские убеждения и решительность в применении силы против всех, кого они считали своими врагами.

Находившееся по другую сторону этого идеологического фронта антифашистское и левое большинство стало занимать позиции, резко отличавшие его от хулиганов из числа сторонников правых сил. Одним из таких примеров стал отказ от использования слова «ультрас» как термина, обозначающего крайне правые политические пристрастия, равно как и все с ними связанное. Вместо этого стало употребляться слово «инчас», которое в испанском языке означает «болельщик».

В то же время левые фанаты начали отдаляться и от местных тиффози, предпочитавших итальянский стиль поведения, принятый на вооружение их врагами из числа ультрас. Вместо этого они стали понемногу следовать английскому стилю, отличавшемуся меньшей зрелищностью и наглядной агитацией, но в то же время большей вокальной поддержкой и большим употреблением спиртного. Сейчас, правда, этот стиль переняли фанаты практически всех клубов, среди которых в качестве наиболее пестро одетых и наименее жестоких можно выделить такие левые группы, как «Риасор Блюз» («Депортиво», Ла‑Корунья) и «Бирис Норте» («Севилья»). Другие же главным образом сосредотачивают свои усилия на бесконечных песнопениях, кричалках и демонстрации силы на улицах.

Две левые хулиганские группировки — «Ерри Норте Талдеа» («Атлетик», Бильбао) и «Селтаррас» («Сельта», Виго) — добились существенных успехов в деле борьбы с врагами из числа сторонников правых, постоянно подтверждая свою репутацию в ожесточенных столкновениях. Для правых эти группы являются самыми ненавистными и одновременно самыми достойными противниками. Хотя в обоих лагерях, следует отметить, присутствует достаточное количество антирасистски настроенных, левых скинхедов, ставших необычным явлением для современного испанского футбола, где даже небольшие группы по обе стороны политического фронта, стремятся выглядеть ярыми приверженцами своего дела.

Единственным исключением является группа «Бойхос Нойс», ставшая в 80‑е годы своеобразной моделью для радикально левых сил и борцов за национальную независимость. Сегодня эта группа практически изолирована от всех остальных, как правых, так и левых, а если говорить еще более точно, то находится в прямой конфронтации с ними. Причиной такого ее положения стало проникновение в ряды этой организации правых каталонских скинхедов, что возмутило антифашистов до такой степени, что они были вынуждены выйти из движения. В результате «Бойхос Нойс» находится сейчас в довольно‑таки странном положении. Их исторические противники (происпанские «Ультрас Сур» и «Бригадас Бланкиазулес») по‑прежнему ненавидят их за то, что они являются каталонскими националистами. Кроме того, за крайнюю жестокость правых элементов «Бойхос Нойс» к ним стали с презрением относиться и группы антифашистов.

Третий и не менее сложный политический аспект испанского футбола затрагивает четыре клуба, территориально расположенных в Стране Басков. Это «Реал Сосьедад», «Атлетик», «Осасуна» и «Алавес». Тогда как среднестатистические болельщики относятся друг к другу с обычной для фанатов ненавистью, баскские хулиганские группы непременно превращают дерби с участием своих команд в настоящие представления просто потому, что их ненависть к Испании намного больше той, которую они испытывают друг к другу. Это приводит в негодование остальных испанских граждан, считающих, что тем самым баски демонстрируют всю свою ненависть непосредственно к ним. Интересно, что, если противостояние различных групп распространяется и на национальную команду, фанаты этих четырех клубов объединяются под общим именем «Еускаль Интак» («Баскские болельщики») для поддержки неофициальной сборной Страны Басков, выступающей, как минимум, один раз в год.

Естественно, что антииспанские настроения футбольных фанатов Страны Басков обусловили и соответствующее отношение к ним сил правопорядка. То же самое можно сказать о сторонниках клубов из Галисии и Каталонии. Если между собой встречаются местные команды, то за безопасность отвечает баскская полиция. Но все обстоит совершенно иначе во время выездных игр, где полицейские становятся реальным противником, к которым баскские фанаты относятся как к репрессивным, чуждым силам, защищающим интересы фашистских групп. Часто, волею судьбы, ситуация складывается так, что полиции, которая продолжает считать басков террористами, приходится защищать их от агрессии местных болельщиков во время гостевых матчей.

Однако, как это ни странно, большинство фанатских групп из числа крайне правых (то есть «Атлетико», Мадрид, «Реал», Мадрид, «Эспаньол», Барселона, и «Бетис») также находятся в черных списках полиции. На самом деле, по мнению многих ультрас, самой грозной и опасной группой, с которой они могут столкнуться на стадионе, является не «Ультрас Сур», «Бригадас Бланкиазулес» или «Бойхос Нойс», а огромная толпа, состоящая из сотен людей в униформе, отлично вооруженных для любой драки.

После принятия спортивного законодательства и создания комиссии по борьбе со спортивным насилием в начале 90‑х годов ограничения, введенные на пронос на стадион ряда предметов, стали особенно чувствительны для некоторых фанатских групп. В первую очередь запрет распространялся на алкоголь, сигнальные ракеты и древки для флагов. Кроме того, власти требовали установки телевизионных камер для того, чтобы отслеживать обстановку и записывать на пленку все происходящее на стадионах и в их окрестностях. Однако наиболее сильно возмутил ультрас и особенно группы с ярко выраженными расистскими настроениями запрет на использование нацистской, шовинистической и другой провоцирующей ненависть атрибутики. В результате столкновения на стадионах и за их пределами стали обычным явлением во время дерби и встреч между злейшими врагами. Многие из них даже были показаны по национальному телевидению, став незабываемыми эпизодами в истории испанских ультрас. В качестве примера можно привести битву «Ультрас Сур» с силами полиции на трибунах «Хосе Сориллья» (ФК «Вальядолид») в 1980 году и жестокую расправу полиции с баскскими фанатами «Реала Сосьедад» во время финала Королевского кубка на «Сантьяго Бернабеу» в Мадриде. Особо стоит выделить инцидент, когда полиция обрушилась на болельщиков «Челси» во время матча с «Сарагосой» в 1995 году, и совсем недавний случай, когда в ноябре 2001‑го фанаты «Сельты» и «Атлетика» из Бильбао объединились и заставили полицейских отступить во время «самого зрелищного» побоища, устроенного на «Балаидос» (стадионе «Сельты»).

Подобно полиции, телевидение и другие испанские средства массовой информации стали важными действующими лицами в национальной футбольной культуре. Сначала, в первые годы после окончания диктатуры Франко, они даже к самым радикальным фанатским группировкам относились уважительно и вполне объективно. Однако после первых серьезных инцидентов, связанных с насилием на стадионах, особенно на фоне событий на «Эйзеле», отношение прессы кардинально изменилось. Теперь все позитивное замалчивалось, тогда как особое внимание обращалось на один лишь негатив.

Теперь репортажи о красочных шумных представлениях, устраиваемых фанатами на трибунах, о дружественных отношениях между различными группами ультрас, о многочисленных кампаниях, направленных на борьбу с расизмом и хулиганством, стали неактуальными. На первое место вышли, пусть даже и редкие, батальные сцены или швыряние различных предметов на поле. Для прессы общественная деятельность ультрас вообще не представляла никакого интереса. Вместо этого употребляемое в газетных заголовках слово «ультрас» стало обозначать преступников, хотя совершенно очевидно, что вся ответственность за происходящее лежит на плечах «особо уважаемых» болельщиков, чинно покуривающих дорогие сигары в VIP— ложах.

В результате такого положения дел в СМИ сейчас практически невозможно найти фаната, который охотно бы принял участие в телевизионных дебатах или согласился дать интервью какой‑либо газете. Это, в свою очередь, заставило представителей СМИ прибегнуть к другой тактике съемки и подготовки своих репортажей — использованию скрытых камер и журналистов, работающих под прикрытием.

Наиболее удачный репортаж получился о фанатах мадридского «Реала». Всего лишь одному тележурналисту удалось запечатлеть кадры, подтверждающие подозрения многих: и как фанаты получали бесплатные билеты от клуба, а затем продавали их для финансирования своей деятельности, и как они организовывали нападения на своих противников, а также насколько у них развиты расистские и профашистские настроения, ненависть к полиции и прессе.

После показа этой программы и рассказа о методах ее съемки ответные меры не заставили себя долго ждать. Сразу же после выхода репортажа в эфир были арестованы некоторые лидеры «Ультрас Сур», а фанаты, в свою очередь, объявили настоящую охоту на представителей прессы, особенно на наиболее назойливых журналистов. Подобные случаи не ограничиваются одним лишь мадридским «Реалом». Из‑за напряженности отношений между различными лагерями фанатов по всей Испании и растущего внимания к ним со стороны прессы сами журналисты, их машины и аппаратура стали одной из главных мишеней для хулиганов во время футбольных матчей.

Следует отметить, что с конца 1990 года в испанском футболе произошли большие изменения, которые в своей совокупности привели к существенному снижению уровня футбольного насилия. Жесткие полицейские меры, повышение цен на билеты, полное оборудование стадионов сидячими местами и платная телевизионная трансляция матчей — все это оказало определенное влияние. Однако еще большая заслуга здесь принадлежит молодым ультрас, которые решили избавить свое движение от политики, расизма и насилия.

Этот аполитичный стиль, абсолютно свободный от насилия, быстро распространился по всей стране. Появились группы фанатов нового типа, такие как «Оргулло Викинго» («Реал», Мадрид), «Гол Гран» («Валенсия»), «Колективо 1932» («Сарагоса»), «Пенья Ювенил» («Эспаньол») и «Ювентудес Вердибланкас» («Расинг»), поддержка которых основывалась на простой преданности любимым командам и постановке красочных представлений в типичном для тиффози стиле. Более того, во время выездов они стараются избегать столкновений (пусть и не всегда им это удается) с местными хулиганами, прилагая максимум усилий для установления прямых дружественных связей с одинаково мыслящими группами фанатов из других городов.

Однако такая практика не везде встречает понимание. Многие из этих новых формирований образовались в результате отделения от старых, куда более жестоких групп. Неудивительно, что искренность новых аполитичных болельщиков вызывает сомнения у левых ультрас, так как они считают, что эти группы составлены из бывших фашистов, пытающихся избежать нападок в свой адрес и найти клуб, который помогал бы им выезжать на игры в другие города. Такое же недоверие исходит и от правых ультрас, которые называют их либо предателями, либо трусливыми сторонниками левых, боящимися признать свои политические убеждения.

К сожалению, несмотря на появление нового типа болельщиков, ни массовое насилие, ни политика не исчезли и, похоже, никогда не исчезнут из испанского футбола. В последние годы стали устанавливаться тесные взаимоотношения между испанскими ультрас и хулиганскими группировками из других стран, которые начали объединяться на основе общих политических взглядов. Например, «Ультрас Сур» («Реал», Мадрид) и «Бригадас Бланкиазулес» («Эспаньол») поддерживают достаточно прочные связи с фашистами и расистами из числа фанатов римского «Лапио». То же самое можно сказать и об отношениях «Риасор Блюз» («Депортиво», Ла‑Корунья) и «Бирис» («Севилья») с ультрас марсельского «Олимпика», тогда как антифашисты из «Сельтаррас» («Сельта») и «Ерри Норте» («Атлетик», Бильбао) активно сотрудничают с шотландским «Селтиком» и немецким «Санкт‑Паули». Такие отношения не чужды даже аполитичным группам. Так, например, «Оргулло Викинго» («Реал», Мадрид) установила связи с различными группами ультрас греческого «Панатинаикоса», включая известную «Гейт‑13».

Вместе с тем не так давно, а именно 6 октября 2002 года, полиция была вынуждена применить пластиковые пули и слезоточивый газ для подавления общественных беспорядков, разразившихся во время дерби между «Севильей» и «Бетисом».

Единственной областью испанского футбола, на которую не распространяется деятельность хулиганских группировок и ультрас, является национальная сборная. В основном это объясняется банальной ленью болельщиков, не желающих путешествовать, что отмечалось даже на пике развития движения ультрас в середине 90‑х. Конечно же, это никоим образом не должно говорить об отсутствии интереса или национальной гордости, так как во время домашних игр сборная Испании ощущает невероятную поддержку своих болельщиков, особенно в Севилье.

Тем не менее ряд фактов указывает на то, что вскоре ситуация может измениться. Крайне правые болельщики из некоторых группировок, объединившиеся под одним именем — «Оргулло Национал» («Национальная гордость»), уже стали создавать проблемы во время международных матчей. Например, серьезными столкновениями отметилась игра в Мадриде, когда в 2002 году сборная Испании встречалась с Израилем.

Что ждет Испанию дальше, остается загадкой. Пока что игра начинает приобретать более светский характер, а стадионы заполняются людьми, которым кроме самого футбола ничего не нужно. Теперь шум на стадионах поддерживается одними лишь ультрас, пестрота и страсть уходят, что начинает очень многих вводить в состояние прострации. И хотя попытка выхода из нее все‑таки привела к некоторому увеличению количества стычек фанатов с силами полиции и стюардами, обеспечивающими порядок на стадионах, но вряд ли когда‑нибудь их число достигнет уровня 80‑90‑х. Однако испанские парламентарии по‑прежнему настолько обеспокоены развитием ситуации, что намерены принять ряд новых законов, направленных на окончательное избавление страны от известной проблемы.

Не думаю, что эта новость обрадует футбольных фанатов, особенно группы ультрас».

Date: 2015-09-25; view: 275; Нарушение авторских прав