Глава 4. Чанс Уокер не случайно оказался в этот час на маленькой поляне, где Фэнси и Эллен прилегли отдохнуть

Чанс Уокер не случайно оказался в этот час на маленькой поляне, где Фэнси и Эллен прилегли отдохнуть. Он и Хью искали сестер с того самого дня, когда те внезапно исчезли.

Чанс, Хью и Морли выехали из Ричмонда на два дня позже Уокеров, собираясь догнать их в пути. На следующий день они неожиданно увидели Симмонса, управлявшего огромным фургоном. Они предложили ему продолжать путь вместе, но Симмонс почему‑то отказался. Пожав плечами, друзья поехали дальше. Двигаясь налегке, они могли догнать повозки Сэма и Джонатана довольно быстро, однако привезенные из Англии лошади – особенно жеребые кобылы – еще не успели полностью восстановить силы, и Чансу не хотелось гнать их без особой нужды. Проходя по местам, где совсем недавно останавливались повозки, друзья понимали, что вскоре догонят их.

Выезжая из Ричмонда, Чанс желал как можно быстрее присоединиться к каравану. Ему всегда нравилось общаться с Сэмом и подшучивать над заносчивым и вспыльчивым Джонатаном. Впрочем, сейчас стремление Чанса поскорее встретиться с Уокерами было вызвано отнюдь не желанием увидеть Сэма или Джонатана. Чанс нехотя признался себе в том, что мечтает еще раз взглянуть на надменную молодую женщину с золотисто‑карими кошачьими глазами, которую он видел в порту. Он уже не раз пытался заставить себя не думать о баронессе, однако ее образ вновь и вновь вставал перед его мысленным взором, а по ночам, во сне, он часто видел ее необыкновенные глаза и маленький изящный рот.

С нетерпением ожидая встречи с баронессой, Чанс едва не вскрикнул от радости, когда увидел повозки Уокеров. Но радость быстро сменилась тревогой, как только ему объяснили, почему караван задержался, – баронесса и ее сестра пропали.

Ни Сэма, ни Джонатана не было видно – они бродили по лесу в надежде отыскать сестер. На стоянке Чанс встретил только расстроенную и заплаканную Констанцию. Выслушав ее сбивчивое повествование, не раз прерывавшееся рыданиями, Чанс понял: с сестрами что‑то произошло. Ведь не могли они настолько углубиться в лесную чащу, что даже не услышали голоса людей, отправившихся на их поиски. У Чанса были и другие основания сомневаться в том, что Фэнси и Эллен заблудились. Такое могло случиться с какими‑нибудь несмышлеными созданиями, однако баронесса, как он понял еще несколько дней назад, впервые взглянув на нее, весьма неглупа. Но если они не заблудились, что произошло? Чанс помрачнел, не находя ответа.

Объяснять внезапное исчезновение Фэнси и Эллен можно было по‑разному, однако ни одна из предложенных версий не казалась достаточно убедительной. Чанс полагал, что Джонатан и Сэм понапрасну теряют время, прочесывая лес рядом со стоянкой. Если Фэнси и Эллен все еще живы, они уже далеко.

Посовещавшись, друзья решили, что Морли останется в лагере присматривать за лошадьми, а Чанс и Хью отправятся на поиски пропавших сестер. На многие мили вокруг тянулся лес, и идти им предстояло пешком, неся все необходимые припасы на себе. Чанс взял также лук и стрелы; это оружие давало ему возможность убить противника бесшумно. Он не особенно огорчался из‑за того, что лошадей пришлось оставить в лагере: по непроходимому лесу, где им предстояло искать сестер, можно передвигаться только пешком.

Когда Чанс и Хью собирались покинуть стоянку, внезапно появились Сэм и Джонатан. Даже в такой ситуации Джонатан не скрывал своей неприязни к Чансу. Сэм, наоборот, был рад видеть его. Услышав от Чанса и Хью, что баронессу и ее сестру, очевидно, похитили индейцы или разбойники, он согласился с их мнением. Было решено, что Хью и Чанс отправятся на поиски сестер, а остальные поедут в Уокер‑Ридж.

Джонатан был очень недоволен тем, что Чанс и Хью не предложили ему присоединиться к ним. Зная, что совсем недалеко от места, где они сейчас находились, Симмонс должен был встречаться с Тэкерами, он догадывался, что могло случиться. Будучи наслышан о нравах людей, с которыми ему теперь приходилось иметь дело, он предполагал, что в лучшем случае Фэнси и Эллен найдут в лесу мертвыми. Джонатан уже решил, что, если поиски не дадут результатов, он сам отомстит Тэкерам. Действовать, правда, он собирался только весной – пока оружие не продано индейцам, он нуждается в помощи Клема и Аделла. Похищение Фэнси и Эллен стало для Джонатана ударом по самолюбию, и его ненависть к Тэкерам разгоралась сильнее оттого, что пока ее приходилось сдерживать.

Подойдя к Чансу и пытаясь оставаться спокойным, Джонатан спросил, не может ли он помочь в поисках Фэнси и Эллен. Чанс смерил его презрительным взглядом.

– Думаю, пользы от тебя будет не много, – холодно произнес он. – Следопыт из тебя и раньше был никудышный, а сейчас, после стольких месяцев в Лондоне, тебе в лесу вообще делать нечего. Мы пойдем так, что ты после первого же дня будешь валиться с ног от усталости. Нам не нужен изнеженный лондонский денди.

Руки Джонатана сами собой сжались в кулаки, и он с угрожающим видом шагнул вперед.

– Вижу, ты не знаешь, как следует разговаривать с людьми, которые выше тебя, – возмутился он. – Клянусь честью, я научу тебя хорошим манерам!

– Что ж, попробуй. – Чанс улыбнулся, а его глаза блеснули. – Если, конечно, и впрямь считаешь себя в чем‑то выше меня.

Джонатан уже хотел броситься на Чанса, но внезапно вмешалась Констанция. Подбежав к сыну, она схватила его за руку и со слезами на глазах стала умолять не подвергать свою жизнь опасности. Уступив просьбам матери, Джонатан молча отошел в сторону.

На Сэма разыгравшаяся сцена не произвела никакого впечатления.

– Буду молиться за ваш успех, – сказал он, пожимая руку Чансу.

– Обычно мне везет, сэр, – с улыбкой ответил Чанс. –

Будем надеяться, что удача улыбнется нам и на этот раз. Если ваши дамы не за тысячи миль отсюда, мы найдем их, не сомневайтесь. Меня больше беспокоит, в каком состоянии они будут, когда мы их обнаружим.

Сэм печально кивнул. Покинув стоянку, Чанс и Хью углубились в лес. Напасть на след сестер удалось не сразу. Друзья пробродили по лесу несколько часов, пытаясь обнаружить по самым незначительным приметам, куда направились Фэнси, Эллен и их неизвестные похитители. Наконец им повезло – они нашли маленький клочок светло‑желтой материи, зацепившийся за лозу дикого винограда.

Поняв, что они на верном пути, Чане и Хью двинулись дальше. Таких приятных находок было в дальнейшем совсем немного – отпечаток женской ноги на песке возле речки, голубая нитка на ветке дерева, несколько светлых волосков, зацепившихся за куст, – однако друзья продолжали осматривать каждую тропинку, каждую поляну. Их наблюдательность и опыт сделали свое дело. К концу первого дня они вышли к месту, где Фэнси и Эллен удалось вырваться из рук похитителей. Окрыленные удачей, Хью и Чанс хотели продолжать поиски, но уже темнело, и им пришлось заночевать на той же стоянке.

Когда утром следующего дня они вновь двинулись вперед, Чанса начали обуревать тревожные мысли. Почему похитители позволили сестрам уйти? Неужели все‑таки произошла трагедия? К вечеру второго дня поисков в душе Чанса затеплилась надежда. Похитители явно не преследовали сестер, жуткая картина – обезображенное тело баронессы, лежавшее посреди тенистой поляны, – стала понемногу исчезать из воображения Чанса. Сейчас он чувствовал скорее уважение к баронессе и ее сестре, утонченным английским леди, которые выказали незаурядное мужество и решимость. Надежда найти Фэнси и Эллен живыми крепла в сердцах друзей все больше, однако, только увидев сестер мирно спавшими под деревом, они, наконец, успокоились. Гостьи нашлись, и они целы и невредимы!

«Однако вряд ли рады нам», – усмехнулся Чанc. Баронесса пыталась ничем не выдать своих чувств, но, судя по выражению лица, предпочла бы видеть сейчас вместо Чанса кого‑нибудь другого. Хорошо, что баронесса не лицемерка: ведь он не понравился ей с самого начала, вот и сейчас ее отношение к нему не изменилось.

– Мне очень жаль, что перед вами стою я, а не блестящий джентльмен, который пригласил вас в Виргинию, – медленно, растягивая слова, произнес Чанс, не в силах скрыть свое восхищение баронессой, – но, боюсь, если бы на поиски отправился Джонатан, вам бы еще долго пришлось блуждать по лесу.

– Сейчас это не имеет значения, – ответила Фэнси, поднимаясь на ноги и поправляя платье. – Главное, вы нас нашли, и я вам за это очень благодарна. – Неожиданно она спросила уже совсем другим тоном: – А вы нас искали? Или просто случайно наткнулись, как эти мерзкие Тэкеры?

Услышав знакомую фамилию, Чанс посерьезнел, а Хью шумно вздохнул.

– Тэкеры? – переспросил Чанс. – Значит, вас похитил Аделл?

– Да, кажется, его звали именно так, – ответила Фэнси, помогая Эллен встать. – Аделл Тэкер. А своего брата, такого же грубияна, как и он сам, он называл Клемом. – Она улыбнулась. – Вы с ними знакомы? Они ваши друзья?

Хью снова вздохнул и поспешно отвернулся.

– Не совсем, – так же медленно ответил Чанс.

Ему не нравилось, как ведет себя баронесса. Он ожидал и в глубине души даже надеялся, что гостья окажется более благодарной, однако она, вместо того чтобы выразить ему признательность, издевается. Ну что ж, он ей покажет!

– Хорошо провели время в их обществе? – подчеркнуто вежливо спросил он, придавая своему лицу невинное выражение. – На некоторых дам они… произвели не самое приятное впечатление.

Фэнси в упор посмотрела на Чанса. Разговор начинал раздражать ее.

– Думаю, вы и сами понимаете, что общение с ними не доставило нам удовольствия! С того момента как эти негодяи схватили нас, все было просто ужасно!

– Хорошо, что вы остались в живых, – заговорил дотоле молчавший Хью. – Не многие из женщин, которых похитили Тэкеры, спаслись. Скажите, они вас не… – Он замялся, не зная, как задать мучивший его неприятный вопрос.

Поняв, что имеет в виду молодой человек, Фэнси покачала головой:

– Нет, они не надругались над нами, но только потому, что нам удалось бежать.

– Это заслуга Фэнси, – неуверенно произнесла Эллен, не в силах оторвать глаз от Хью. – Она ударила Клема кастрюлей по голове…

– Но и ты вела себя замечательно, – ответила Фэнси, обнимая сестру за плечи. – Если бы ты не запустила чайником в лицо Аделлу, все могло бы закончиться совсем по‑другому.

– Я вижу, вы не растерялись, – тихо сказал Чанс, ловя себя на том, что ему нравится, как сестры рассказывают о случившемся.

А ведь они еще не полностью пришли в себя от пережитого страха, устали и, скорее всего, изрядно проголодались. Но, осунувшиеся и замученные, в порванной и запачканной одежде, они тем не менее вели себя так, как будто ничего не произошло.

– Вы проявили большое мужество, – мягко сказал он. – Не многие женщины, даже выросшие в этих краях, смогли бы выжить, окажись они на вашем месте.

– Ну что вы! – Фэнси впервые открыто и искренне улыбнулась ему. – Вы очень добры.

Улыбка Фэнси оказала на Чанса странное воздействие: в душе как будто что‑то перевернулось. На несколько мгновений он застыл на месте, неподвижно глядя на Фэнси, и лишь затем, покачав головой, отвернулся.

– Наверное, мы здесь и заночуем, – коротко сказал он. – Вам надо отдохнуть и подкрепиться.

Эллен засмеялась и всплеснула руками:

– Отлично! Все четыре дня мы думали только о еде. Чанс улыбнулся. Младшая сестра баронессы определенно вызывала у него симпатию.

– Пока мы можем предложить вам только маисовую кашу, – сказал он. – Поешьте, а я подстрелю какую‑нибудь дичь.

– Мы согласны! – воскликнула Эллен. Ее глаза блестели от восторга и нетерпения. – Это ведь лучше, чем ягоды!

Чанс обернулся к Хью:

– Останься пока здесь. Я скоро вернусь.

Оставив ружье под деревом рядом со своей большой сумкой, Чане взял лук, достал из колчана несколько стрел и пошел к лесу. Глядя на то, как его высокая фигура скрывается за деревьями, Фэнси чуть не вскрикнула от разочарования. Ну почему она с ним так нелюбезна? Она вновь почувствовала себя одинокой и покинутой. Впрочем, тут же решив, что все это глупости, Фэнси повернулась к Хью и улыбнулась.

– Вы спасли нам жизнь, а мы даже не знаем вашего имени, – тихо сказала она.

– Хью Уокер, леди. Мы с Чансом родственники – так, во всяком случае, считает мой отец. Хотя все Уокеры в Виргинии так или иначе приходятся друг другу родственниками.

– Очень приятно познакомиться с вами, Хыо Уокер, – дружелюбно сказала Фэнси. – А это моя сестра Эллен. И, пожалуйста, не называйте меня «леди». Вообще‑то меня зовут Фрэнсис, но для друзей я просто Фэнси. Надеюсь, вы тоже будете называть меня так.

Хью удивленно посмотрел на Фэнси. Баронесса совсем не такая, какой он ее себе представлял! В ней нет ни надменности, ни чопорности; кроме того, она довольно молодая и, несмотря на перенесенные испытания, очень привлекательная.

– Для меня было бы большой честью стать вашим другом, Фэнси, – с улыбкой произнес Хью. – И мне приятно познакомиться с вами, Эллен.

– Госпожа Эллен, если вы не возражаете. – Эллен гордо подняла голову.

Фэнси покосилась на сестру. Эллен никогда не любила светских условностей и даже временами упрекала ее в чопорности. Почему же она ведет себя высокомерно?

Хью пристально посмотрел на девушку. Какая же хорошенькая, неожиданно для самого себя подумал он.

– Хорошо, – весело сказал Хью. – Я буду называть вас «госпожа Эллен», а вы меня – «мистер Хью».

Эллен равнодушно пожала плечами:

– Прекрасно. Теперь, когда мы обо всем договорились, вы, может быть, сделаете что‑нибудь, мистер Хью? Или предпочитаете проводить время, беседуя с нами?

– А что я должен сделать, госпожа Эллен? – не обращая внимания на высокомерный тон Эллен, дружелюбно спросил Хью. – Мы же с вами не на приеме у королевы.

Почувствовав в словах этого привлекательного молодого человека иронию, Эллен рассердилась. Хью насмехается над ней! Она почувствовала себя уязвленной и слегка смущенной.

– Понимаю. Но вы собираетесь стоять так до тех пор, пока не придет Чанс?

– Чанс? – переспросил Хью, удивленно поднимая брови. – Или мистер Чанс?

Вместо ответа Эллен издала странный звук, напоминавший мяуканье обиженного котенка, и отвернулась, За нее ответила Фэнси, успевшая к этому времени успокоиться и перевести дух.

– Не думаю, чтобы Чанс придавал этому значение, – поспешно сказала она, обращаясь скорее к Эллен, чем к Хью. – Сейчас, по‑моему, вряд ли имеет смысл вспоминать о каких‑то формальностях. Эти люди спасли нам жизнь, и мы должны быть благодарны им.

Эллен кивнула и, подняв голову, взглянула на Хью. Ее лицо заливала краска стыда, ей было очень неловко за свое поведение.

– Пожалуйста, простите меня, – прошептала она. – Не знаю, что на меня нашло. Обычно я веду себя совсем по‑другому. – Она виновато улыбнулась. – И, пожалуйста, зовите меня просто Эллен, хорошо?

Хью с восторгом смотрел на девушку. Даже сейчас, усталая, в грязной одежде, она казалась прекрасной, а ее улыбка настолько очаровала его, что на несколько секунд он застыл как вкопанный. Только прикосновение руки Эллен вывело его из задумчивости.

– С вами все в порядке? – Эллен подошла совсем близко и озабоченно заглянула ему в лицо. – Вы выглядите… чудно!

– Это из‑за вашей улыбки, – пробормотал Хью. – Вам не следует пускать в ход свое очарование без предупреждения, Эллен.

– Эллен… Как приятно это слышать. Значит, я могу называть вас Хью?

– Для меня это будет большой честью. – Хью поклонился.

– Ну, наконец‑то, – вмешалась Фэнси, – теперь, когда вы разобрались, кого, как следует называть, мы можем, я надеюсь, подумать об устройстве стоянки.

Эллен и Хью внезапно покраснели. Они, похоже, ненадолго забыли о том, что на поляне, кроме них, кто‑то есть.

– Боюсь, мы не сможем обеспечить вам особенного комфорта, – сказал Хью. – Все, что у нас есть, помещается вот в этих сумках. Но если вы пока посидите, я посмотрю, что можно сделать.

– Мы поможем! – воскликнула Фэнси. – Доставайте из сумок все, что надо, а мы пойдем наберем хвороста.

Чанс вернулся еще засветло. Когда он появился на поляне с половиной оленьей туши на плече, у реки трещал костер, над которым висел чайник с кипящим кофе, а в воздухе носился аппетитный запах пирожков.

Хью, Эллен и Фэнси, сидевшие у огня, были настолько увлечены разговором, что даже не заметили, как он подошел.

Почувствовав, что кто‑то приближается, Хью вскочил на ноги и схватился за нож, готовясь отражать нападение. Рассмотрев в сгущающихся сумерках Чанса, он виновато улыбнулся:

– Я не слышал, как ты подошел.

– Окажись вместо меня Тэкеры или индейцы, ты был бы уже мертв, – сухо ответил Чанс.

– Ты прав. – Хью вложил нож в ножны. – Мне надо быть повнимательнее.

Чанс насмешливо хмыкнул.

– Надеюсь, этого хватит даже для самых голодных, – сказал он, снимая тушу с плеча и опуская ее на землю. – То, что не съедим сейчас, можно будет прокоптить над костром и оставить до утра.

Они дружно принялись за еду. Ужин показался Фэнси восхитительным. Оленина была свежей и сочной, кофе – горячим и крепким, а пирожки с хрустящей корочкой оказались внутри мягкими и нежными. Сестры наелись бы до отвала, но Чанс и Хью предупредили, что после нескольких дней без пищи есть слишком много нельзя. Фэнси ела не торопясь, смакуя каждый кусочек, и лишь когда Чанс сказал: «Ну, пока хватит. Через час или два поедите еще», – поняла, что голод больше не мучит ее.

Насытившись, Фэнси прислонилась спиной к дереву и погрузилась в размышления. Как сказал Хью, от Уокер‑Ридж и даже от ближайшего поселения их отделяло большое расстояние, однако ее не беспокоило предстоящее длинное и, возможно, опасное путешествие. На поляну опустилась ночь, уютно горел костер, страх и голод исчезли, и на Фэнси снизошло умиротворение. Впервые с того момента, как на них напали Тэкеры, она ощутила себя в безопасности.

Фэнси рассеянно скользнула взглядом по Чансу, сидящему у костра. Этот человек не вызывал у нее особой симпатии. Когда он не раздражал ее, то насмехался над ней. В то же время, зная, что рядом Чанс, она чувствовала себя… – Фэнси на мгновение задумалась – …защищенной. Для нее это ощущение было необычным. Всю свою жизнь Фэнси кого‑то защищала и сейчас, находясь под опекой, чувствовала себя неловко. Но долго так продолжаться не будет… В Уокер‑Ридж они будут встречаться намного реже, и этот человек, к которому она не испытывает никакой симпатии, перестанет беспокоить ее. Чанс поднялся с места и, подойдя к костру, стал вращать сделанный из кленовой ветви вертел с остатками оленины. В костер он подложил несколько свежих зеленых веток, они трещали и дымились. Высокая тонкая фигура Чанса в свете пламени зачаровала Фэнси.

– Ну, хорошо, – сказал он через некоторое время. – Пусть пока остается так. Тот, кто встанет в караул ночью, добавит сюда еще дров. – Он посмотрел на Хью. – Ну, кто из нас заступит первым – ты или я?

– В караул? – спросила Фэнси, не в силах скрыть удивления. – Что вы имеете в виду?

– Я хочу сказать, леди Мерривейл, – Чане обернулся к ней, – что мы с Хью будем поочередно охранять нашу стоянку от непрошеных гостей вроде Адедла Тэкера.

– О Господи! – тихо сказала Фэнси, с ужасом вспоминая, что за все время, которое они с Эллен провели в лесу, им ни разу не пришло в голову, что ночью на них может кто‑то напасть. – Признаться, я об этом не подумала. – Она тревожно оглянулась по сторонам, всматриваясь в темноту. – Вы думаете, они еще охотятся за нами?

– Вряд ли. – Чанс покачал головой. – Скорее всего подумали, что вы рано или поздно погибнете от голода, и отправились искать другую жертву, которая, – он усмехнулся, обнажив ослепительно белые зубы, – не окажет им такого сопротивления.

Щеки Фэнси мгновенно зарделись. Почему Чанс так смущает ее? Почему, когда он насмешливо смотрит на нее, ее сердце начинает учащенно биться?

Фэнси это очень не нравилось. Странный огонек, порой зажигавшийся в голубых глазах Чанса, повергал ее в смятение. Он похож на… тигра, решила она, на тигра, который выбрал жертву и готовится к прыжку. Фэнси вдруг широко зевнула.

– Извините, – сказала она. – Пожалуй, я действительно очень устала.

Она поднялась на ноги и, ведомая какой‑то таинственной силой, старательно обошла Чанса и приблизилась к сидевшему у костра Хью.

– Я буду спать спокойнее, если вы будете охранять наш сон.

Чанс хмыкнул и, отойдя к магнолии, опустился на землю.

– Похоже, баронесса уже решила, кому из нас стоять в карауле первым, – сказал он, обращаясь к Хью. – Так что посиди пока у костра, а когда захочешь спать, разбуди меня. – Он натянул себе на голову одеяло и замолчал.

Укоряя себя за мелочность, Фэнси устроилась на земле рядом с Эллен. Дым от огня отпугивал насекомых, и Фэнси, завернувшись в принесенное Чансом и Хью одеяло и прижавшись к сестре, вскоре заснула. Увы, даже во сне Чанс преследовал ее – его смуглое насмешливое лицо, высокая гибкая фигура…

Чанс был первым человеком, которого Фэнси увидела, проснувшись на следующее утро. Она не удивилась этому, однако, понимая, что выглядит ужасно, откинула со лба прядь темных волос, зевнула и протерла глаза. Только после этого она, наконец, взглянула в его сторону.

Прислонившись спиной к дереву и согнув одну ногу, Чанс сидел всего в двух метрах от Фэнси и неподвижно смотрел на нее. У Фэнси екнуло сердце. На нее и раньше смотрели мужчины – с интересом или сдержанным обожанием. Чанс смотрел совсем по‑другому. Ни интереса, ни обожания в его взгляде не было. Фэнси вдруг подумала, что он хочет свернуть ей шею.

Она была недалека от истины. Чанс с удовольствием бы это сделал, но лишь после нескольких часов, дней или месяцев любовных утех. Это желание раздражало Чанса. Он пытался избавиться от него, говоря себе, что перед ним баронесса, настоящая английская аристократка, а, кроме того, невеста Джонатана, однако снова и снова представлял ее прелестное обнаженное тело, изящно изогнутый рот и сладостные губы…

Сменив Хью посреди ночи, Чанс уже несколько часов наблюдал за тем, как Фэнси спокойно и безмятежно спит возле костра. Маленькая крепкая грудь мерно вздымалась под грязным желтым платьем, соблазнительно изгибалось бедро, под тканью угадывались стройные ноги. Лицо Фэнси освещало пламя костра, и Чанс решил, что ее резко очерченный подбородок говорит о сильном характере, а полная нижняя губа – о чувственности. Чанс не хотел поддаваться очарованию баронессы, как, впрочем, и любой женщины, но не смог побороть охватившее его вожделение. На чем свет стоит он стал ругать и себя, и эту проклятую англичанку, и Джонатана. Он, разумеется, так и не заснул до рассвета.

Хыо проснулся с первыми лучами солнца. Эллен уже не спала, и, несмотря на ее робкое сопротивление, Хью повел ее собирать ягоды. Фэнси и Чанс остались одни. Чансу это было очень не по душе, и он даже хотел пойти вместо Хью, но, увидев, как тот смотрит на Эллен, отказался от своего намерения. Чанс, конечно, понимал, что Хью не пара для такой девушки, как Эллен, однако не хотел огорчать своего товарища. Да, Эллен, несомненно, красивая, очаровательная девушка, но она не притягивала его к себе так, как ее сестра. Боже, как хороша Фэнси! Будь она проклята!

– Где Эллен и Хью? – спросила Фэнси, оставшись на поляне наедине с Чансом.

– Ушли за ягодами, – ответил Чанс, поднимаясь на ноги. – Не волнуйтесь, графиня, вам недолго придется оставаться наедине со мной.

– Во‑первых, я не графиня! – возразила Фэнси. – А во‑вторых, моя фамилия Мерривейл. Вы можете называть меня леди Мерривейл.

– Вот как. А Хью называет вас Фэнси, – усмехнулся Чане.

Фэнси вздрогнула, вспомнив, как неуклюже повела себя вчера Эллен.

– Правда, – сухо ответила она. – Называйте меня Фэнси.

Давая понять, что разговор закончен, Фэнси пошла к реке, чтобы умыться. Вернувшись назад, она обнаружила, что кофе уже готов. Налив себе чашку, она села спиной к Чансу и стала маленькими глоточками пить горячую жидкость, неподвижно глядя в сторону леса. Воцарилось молчание, которое вскоре показалось Фэнси тягостным.

– Мы с Эллен обязаны вам жизнью, – сказала она наконец. – Мне не хотелось бы, чтобы вы считали нас неблагодарными, вы очень много сделали для нас, и мы у вас в большом долгу.

– Неужели? – Голос Чанса раздался совсем близко. Фэнси резко повернулась и широко открыла глаза от изумления: Чанс стоял у нее за спиной. Взяв из рук Фэнси чашку, он поставил ее на землю.

– Что ж, сейчас мы одни, – сказал он, хватая Фэнси за руку и прижимая к себе. – Посмотрим, как вы отблагодарите меня.