Социальная идентичность

Согласно О.А. Леонтович, социальная идентичность - ас­пект личности коммуниканта, состоящий из совокупности социаль­ных ролей, которые она играет в обществе; включает расовую, эт­ническую, возрастную, профессиональную и другие формы иден­тичности [Леонтович, 2007, с. 353].

Любая личность, оказавшись в другой стране, может столк­нуться с расхождением в стратификационном членении общества. Согласно концепции П.А. Сорокина, социальная стратификация представляет собой дифференциацию некоей данной совокупно­сти людей на классы в иерархическом ранге. Она находит выра­жение в существовании высших и низших слоев. Основа и сущ­ность стратификации заключается в неравномерном распределе­нии прав и привилегий, ответственности и обязанности, наличии или отсутствии социальных ценностей, власти и влияния среди членов того или иного сообщества [Сорокин, 1992, с. 285].

С точки зрения межкультурной коммуникации стратифика­ция общества внутри разных стран не совпадает в силу особенно­стей исторического развития, разного протекания политических и экономических процессов. Социальная идентичность личности складывается из совокупности социальных ролей, которые она играет в обществе. Такие параметры, как возраст, социальный ста­тус, раса, этническая принадлежность, тендер, являются базовыми. Рассмотрим некоторые их них.

Возрастная идентичность

Значимость возраста варьируется в зависимости от других составляющих идентичности и от контекста общения. По мнению В.И. Карасика, «для молодежи и юношества признак возраста яв­ляется доминирующим» [Карасик, 2004, с. 60]. Понятия «моло­дой» и «старый» относительны, различаясь от культуры к культу­ре. С изменением собственного возраста меняется отношение к возрасту других.

Во всех лингвокультурах существуют средства семиотиче­ского маркирования языка, используемого людьми из разных воз­растных групп. Дети и молодые люди создают собственный язы­ковой мир из лексических и синтаксических ресурсов взрослых. По мнению Дж. Стайнера, усечение слов, нарушение грамматиче­ских норм и тому подобное составляет важную часть детского и подросткового языка, цель которого - бунт против правил взрос­лой речи и удовлетворение собственных нужд в познании мира [Steiner, 1975, с. 35]. Так, например, в речи молодых французов часто используется игра. Она отражает тягу к необычному, ново­му, стремление противопоставить себя взрослым. Молодежь часто пользуется сокращениями, отсекая части слов, таким образом мак­симально их упрощая: intello = intellectuel. Речь молодых людей отличается повышенной эмоциональностью и наличием субъек­тивности. Это объясняется стремлением к самовыражению, при­сущим этой возрастной группе, вплоть до сознательного и бессоз­нательного нарушения языковой нормы. Наиболее ярко наруше­ния нормы в речи молодежи проявляется на синтаксическом уров­не. Изменение порядка слов несет значительный прагматический заряд. Среди морфологических особенностей речи молодежи сле­дует отметить нейтрализацию оппозиции утвердительных и отри­цательных форм. В речи молодых людей наблюдается тенденция к использованию переосмысленных слов, словосочетаний, америка­низмов, арготизмов, слов-паразитов.

Специфика общения между «отцами и детьми» обусловлена разным отношением к возрасту и' использованием различных коммуникативных моделей. Как пишет О.А. Леонтович, амери­канское общество помешано на молодости. Люди всячески пыта­ются отодвинуть пожилой возраст. В русской культуре наблюда­ется большая асимметрия между представителями разных возрас­тов, чем в США. С раннего возраста стержнем самоидентифика­ции американцев становится отношение к себе как к уникальной личности. С другой стороны, возникает «зацикленность» на собст­венном «Я» и недостаточное уважение к старшим, которое прояв­ляется на коммуникативном уровне [Леонтович, 2007, с. 203].

В силу целого ряда социально-экономических причин для русских привычны более тесные связи с престарелыми родителя-

ми, чем для американцев. Различается также подход к ответствен­ности за родителей: русские ухаживают за ними сами, а американ­цы через посредство учреждений, например домов престарелых.

Во Франции старость человека и специфичность уклада жиз­ни, социальных условий в обществе также отличается от жизни рус­ских людей преклонного возраста. Французы пенсионный возраст называют troisieme age (третий возраст), у них есть даже такое по­нятие, как quatrieme age (четвертый возраст), в эту группу входят очень пожилые люди. Как пишет С.А. Моисеева, пожилые люди в подавляющем большинстве, выйдя на пенсию, считают себя сча­стливыми: наконец-то, кроме работы, они смогут заняться какими-то другими интересными делами. Они много путешествуют, ведут активный, здоровый образ жизни, пытаются найти новый стиль жизни. Французы вообще любят жизнь, с ее радостями и печаля­ми, именно у них еще в XVII в. появилось понятие savoir vivre -умение жить и радоваться жизни [Моисеева, 2005, с. 67-68].

В Германии немцы отселяют своих детей, как только им ис­полнится 14 лет, и дети с тех пор живут отдельно. Ребенка с дет­ства учат самому справляться с трудностями. Если дети захотят навестить родителей, то им могут назначить определенный час, раньше которого приходить не принято. Но и родители, соста­рившись, обычно не живут вместе с детьми. Доживая свой век от­дельно, они нередко, если хватает средств, переезжают в дом пре­старелых, где их могут содержать, принимая в обмен их пенсию. В Германии молодые люди стараются быть самостоятельными, считается дурным тоном зависеть от родителей. С самого начала своей трудовой деятельности немцы начинают откладывать день­ги на старость. Поэтому, если не случится никаких неожиданно­стей, они, помимо обычной пенсии, в старости имеют еще специ­альную, накопленную за всю жизнь. Пожилые и очень пожилые люди могут позволить себе многое из того, в чем отказывали всю жизнь например, путешествие по всему миру.

По-другому строятся взаимоотношения между людьми раз­ных поколений в Китае. Как отмечает А.А. Закурдаев, одной из важных основ социального порядка в конфуцианстве является стро­гое повиновение старшим. Любой старший (отец, чиновник, госу­дарь) — это беспрекословный авторитет для младшего, подчинен-

ного, подданного. Повиновение старшим - это прежде всего поч­тение, которое связано с нормами сяо. Нормы сяо - основа гуман­ности. Каждый, а особенно человек грамотный, гуманный, стре­мящийся к идеалу цзюньцзы, обязан быть почтительным сыном. Смысл сяо - служить родителям по правилам ли: преданно забо­титься о них, прислуживать и угождать им, быть готовым на все во имя их здоровья и блага, чтить их при любых обстоятельствах. Для родителей первоочередным долгом считается воспитание де­тей. Неустанное пестование родителями ребенка является самой надежной гарантией его будущей высокой нравственности и об­щественного преуспевания [Закурдаев, 2005, с. 292].

В Японии дружеские связи между лицами разного возраста крайне редки.

Расовая и этническая идентичность

Для межкультурной коммуникации очень актуальной явля­ется проблема расовой и этнической идентичности, содержание которой составляют разного рода этносоциальные представления, разделяемые в той или иной степени членами данной расовой или этнической группы. Эти представления формируются в процессе внутрикультурной социализации и во взаимодействии с другими народами. Значительная часть этих представлений является резуль­татом осознания общей истории, культуры, традиций, места проис­хождения и государственности. Согласно точке зрения Т.Г. Гру-шевицкой, В.Д. Попкова, А.П. Садохина, этническая идентич­ность - это не только принятие определенных групповых пред­ставлений, готовность к сходному образу мыслей и разделяемые этнические чувства, это построение системы отношений и дейст­вий в различных межэтнических контактах. С ее помощью чело­век определяет свое место в полиэтническом обществе и усваивает способы поведения внутри и вне своей группы [Грушевицкая, Попков, Садохин, 2002, с. 55]. Для каждого человека расовая или этническая идентичность означает осознание им своей принад­лежности к определенной общности. Но, оказавшись в недрах чу­жой культуры, человек должен приспособиться к новым для него формам социализации. Он может столкнуться с большими расхо­ждениями в кодировке социальной информации и прочтении сиг­налов расовой и этнической идентичности. Так, например, в Рос-

сии этническая принадлежность обозначается термином «нацио­нальность». Для американцев центральным является понятие ра­совой идентичности. По мнению О.А. Леонтович, в США белые считаются социально нейтральной, а следовательно, «невидимой» группой. Представители других рас воспринимаются как отклоне­ние от нормы, что проявляется имплицитно (в виде определенной степени коммуникативной напряженности) и эксплицитно (на языковом уровне в виде ярлыков: Black, Afro-American, Asian и т. д.). Проблема расовой идентичности актуальнее всего для аме­риканцев негритянского происхождения, так как эта группа явля­ется самой маркированной [Леонтович, 2007, с. 203].

В США социальные отношения, соотносимые с расовой и этнической принадлежностью, во многом определяются правила­ми политической корректности. Так, например, слово Negro счи­тается политически некорректным, поэтому предпочтение отдает­ся терминам Black и Afro-American. В русском языке слово негр нейтрально, а черный имеет негативную коннотацию. Слово афро-американец пока не получило достаточного распространения и используется ограниченно. Незнание этих языковых фактов часто приводит к неприятным ситуациям в межкультурной коммуника­ции. Русские, не чувствующие негативной окраски слова Negro, опрометчиво употребляют его в речи. Американцы, не отдающие себе отчета в том, что слово негр в русском языке не несет отрица­тельной оценочное™, приходят к выводу, что все русские, кото­рые его произносят, - расисты.

О.А. Леонтович отмечает, что над различной расовой и эт­нической принадлежностью жителей США превалирует их иден­тичность как «американцев». Многие жители США вообще счита­ют политически некорректной попытку «копаться» в этническом происхождении людей. Вот почему эта тема относится к разряду «опасных», особенно со стороны русских, которые в собственном обществе не скованы нормами политической корректности и не готовы к адекватному отбору языковых средств и коммуникатив­ных стратегий для ее использования. Даже тактичное и умеренное обсуждение темы этничности иногда вызывает у американцев не­объяснимые, с точки зрения русских, вспышки нервозности и гне­ва [Леонтович, 2007, с. 206].

Классовая идентичность

Большая часть населения Европы и США относит себя к среднему классу. По определению, средний класс представляет собой общественный слой, включающий в основном профессио­налов и «белые воротнички». Традиционной ценностью среднего класса является стремление к респектабельности и материальному достатку, крепкой семье и хорошему образованию.

Как отмечает О.А. Леонтович, границы среднего класса в США размыты и неопределенны. Люди склонны завышать свое классовое положение, поэтому их собственные представления не совпадают с мнением экономистов и социологов [О.А. Леонтович, 2007, с. 215]. Существует точка зрения, что из-за роста доходов и улучшения образовательного уровня границы среднего класса рас­ширяются. Согласно другому мнению, количественный состав сред­него класса уменьшается, так как снижается нижняя граница дохо­дов и идет рост имущественной дифференциации. Средний класс противопоставляется рабочему классу. По мнению О.А. Леонто­вич, само понятие working class имплицитно предполагает недос­таточный уровень образования, вкуса и умения вести себя. Аме­риканской элитой считаются люди, владеющие «старыми деньга­ми» и принадлежащие к «старым семьям». Выражение old money обозначает потомственное богатство и потомственную денежную аристократию. В противовес ему словосочетание new family ис­пользуется по отношению к нуворишам, не имеющим аристокра­тической истории [Леонтович, 2007, с. 215]. Следует отметить, что классовая структура в США не является статичной. Американцы гордятся высоким уровнем социальной мобильности в своей стра-i не. Однако социологические исследования показывают, что даже «I при росте благосостояния большинство населения остается в гра­ницах своего класса, а число представителей смежных поколений, * которым удалось «перепрыгнуть» из одного класса в другой, не;_!;рчень велико.

1 Во Франции классовая структура является статичной. Как

впишет Л.И. Зленко, французам не свойственно общение с соци-^ 'альными низами. Им безразлична судьба «клошаров», так как они ₎₍ считают, что последние сами выбрали себе подобный образ жиз­ни. Встречаются, однако, пожилые француженки, которые могут

подать им кусок хлеба, но, как утверждают французы, дамы зани­маются благотворительностью скорее для себя, чем для обездо­ленных [Зленко, 2002].

В Японии классовая структура также является статичной. По мнению В.О. Сухарева, строгая субординация, которая всегда напоминает человеку о подобающем ему месте, требует постоянно блюсти дистанцию в жизненном строю. Каждый человек должен осознавать свою принадлежность к какой-то группе и быть гото­вым ставить преданность ей выше личных интересов. Дружеские связи между людьми разного положения и социальной принад­лежности здесь очень редки. Круг тех, с кем японец сохраняет общение на протяжении всей жизни, весьма ограничен. Когда два японца встречаются впервые, они прежде всего стараются выяс­нить социальную принадлежность друг друга, а также положение, которое каждый из них занимает в своей группе. Без этих сведе­ний им трудно найти основу общения. Поскольку любая группа в японском обществе основана на жесткой иерархии, то чужак, за­думавший проникнуть в нее со стороны, втиснуться сразу на средний, а тем более на верхний социальный этаж, оказывается инородным телом в системе прочных вертикальных связей, ранее установившихся между людьми [Сухарев, 1997, с. 251-252].

Что касается современной России, то границы выделения классов отсутствуют. Само понятие «средний класс» находится в стадии становления. Не определены параметры, по которым мож­но рассматривать принадлежность к среднему классу. Следует от­метить, что экономическое положение «среднего» россиянина на­много хуже, чем «среднего» европейца или американца. В России высокий уровень образования далеко не всегда сопровождается материальным благосостоянием, что еще больше осложняет зада­чу идентификации классовой принадлежности.

Date: 2015-09-25; view: 703; Нарушение авторских прав