Глава 35. Слова Себастьяна ничуть не успокоили Маргарет, а обещание убраться отсюда ко всем чертям окончательно испортило настроение

Слова Себастьяна ничуть не успокоили Маргарет, а обещание убраться отсюда ко всем чертям окончательно испортило настроение. Он ненавидит Англию… впрочем, никогда этого и не скрывал. Маргарет чувствовала, что, даже если он примирится с Дугласом, это ничего не изменит. Он ведет другую жизнь, ту, которую сам для себя создал, и эта жизнь идет вразрез с его ролью в светском обществе Англии.

К несчастью, она втайне надеялась на то, что его чувства изменятся. Что он примирится с Дугласом. Что захочет остаться. Что захочет…

Маргарет решительно выбросила из головы глупые мысли. Кого она дурачит? Этот человек не может быть хорошим мужем, по крайней мере для нее. Слишком долго она наслаждалась независимостью, чтобы сдаться на милость столь властного и жестокого мужчины. Она привыкла принимать решения самостоятельно. И сама управлять своей жизнью. А кто‑то вроде него отнимет у нее все это. Все будет либо как скажет он, либо не будет вообще. Если она будет так глупа, чтобы выйти за него по‑настоящему, он вполне способен потащить ее за собой в Европу.

Едва слышный внутренний голос спросил, так ли уж это плохо. И не все ли равно, где жить, если они будут вместе.

Сама мысль об этом взволновала и напугала ее настолько, что она сжалась в комочек. Нет, о настоящем браке с Себастьяном не может быть и речи. Но разве он просил ее руки? Разве дал понять, будто хочет чего‑то большего, чем постельные игры? Она постоянно пыталась прочесть больше, чем обычный интерес, в его отношении к ней. Давно пора прекратить эти глупости.

В Эджвуде просто нет безопасного для нее уголка, где она может быть уверена, что Себастьян вновь не попытается ее соблазнить. Недаром он целовал ее где только можно: в коридоре, в гостиной, на лестничной площадке и в ее комнате. Значит, нужно постоянно находиться на людях.

Поэтому она провела остаток дня с Эбигайл. А перед ужином… больше она не может избегать Дугласа! Но при этом так боялась встречи! И так нервничала, что пришлось простоять у двери не меньше пяти минут! Пусть ей удавалось отвести глаза другим, но Дуглас не таков! Недаром Себастьян признался, что не может лгать отцу. Она ощущала то же самое! Она всегда относилась к Дугласу как к отцу, а отцу не лгут!

Маргарет глубоко вздохнула, изобразила улыбочку и постучалась. Горничная впустила ее. Дуглас не спал, а она так надеялась на отсрочку! Но этому не суждено было случиться… что ж, в последнее время всем ее надеждам грозит скорый конец.

Он читал, опираясь на подушки, и при виде Маргарет отложил книгу. На столике горела лампа, хотя дневной свет еще проникал в комнату. Дневной, но не солнечный: когда Себастьян и Маргарет покидали Дуэльный камень, на небе собирались густые облака.

— Мэгги, ты специально избегаешь меня? — спросил он вместо приветствия.

Девушка со вздохом уселась рядом с кроватью.

— Честно говоря, да, но ведь вы меня знаете. Как только начинаю трещать, меня ничем не остановишь. Теперь мне постоянно об этом напоминают, — пояснила она и, нахмурившись, добавила: — Доктор Калден особенно подчеркивал, что сейчас для вас важнее всего отдых. Я не хотела тревожить вас, иначе пришла бы раньше.

— Чепуха. Если я отдохну еще немного, наверняка пущу корни в этой постели!

— О, я знаю, что вы терпеть не можете вынужденной неподвижности, — улыбнулась девушка, — но должны потерпеть еще немного. Как ваша рана?

— Пока что терпимо.

— Вы заставили нас поволноваться.

— И как видно, еще до этого случая? — покачал головой Дуглас. — Мэгги, какого черта ты не пришла ко мне со своими страхами? Совершенно незачем было обыскивать всю Европу, чтобы его найти!

Выслушав упрек, Маргарет покраснела, но втайне удивилась, что он упомянул о Себастьяне. Неужели готов поговорить о нем? Не то чтобы она хотела этого! Господи, нет, это приведет именно к тому, чего Себастьян желает избежать.

Придется наскоро придумать кое‑какие нейтральные темы. Без упоминания о «браке».

— Простите, если его присутствие расстроило вас. Помните, я приходила к вам?

— А я заверил тебя, что в этих случайностях нет ничего особенного.

— Верно, но я посчитала иначе. Заметьте, ничего определенного, всего лишь неотвязное ощущение чего‑то неладного.

Но Дуглас продолжал недовольно хмуриться. Поэтому она поспешно добавила:

— Он очень хорош в своем деле и, если пообещал все расследовать, значит, так оно и есть. Я просто думала, что он… ну, скажем, рассеет мои сомнения.

Он покачал головой и погладил ее руку.

— Хотелось бы, чтобы ты просто поверила мне, но ничего не поделаешь, дорогая. Не стоит терзаться угрызениями совести из‑за того, что привезла его сюда.

Маргарет постаралась сохранять спокойствие. Неужели она выглядит виноватой? Должно быть, да, если он пришел к такому заключению!

Пришлось растянуть губы в широкой улыбке.

— Уверяю, он вовсе не собирается оставаться. Вам ни к чему тревожиться. Он с самого начала не хотел приезжать сюда. Мне пришлось всячески его улещать.

Как ни странно, он снова вздохнул, словно надеялся услышать вовсе не это.

— Не удивляюсь. Как ты нашла его?

На секунду ей мучительно захотелось сказать правду. Хоть бы знать, о чем Себастьян говорил с Дугласом, но этот злосчастный тип почти ничем с ней не поделился! Правда, она уверена, что об их «браке» не было упомянуто ни единым словом, поэтому можно сказать правду.

— Достаточно забавная история. Я решила нанять его, чтобы найти его же. Понимаю, звучит совершенно бессмысленно, но, видите ли, в Европе он живет под другим именем — Ворон. Имеет довольно известную репутацию человека, который может все. Никогда не провалил ни одного поручения.

— Никогда? — заинтересовался Дуглас.

— Совершенно верно. Говорю же, идеальная репутация.

— Но чем именно он занимается, помимо того, что ведет расследования? Или это все?

Маргарет нахмурилась.

— Знаете, я не вдавалась в подробности. Полагаю, он нечто вроде наемника, то есть люди обращаются к нему в качестве крайней меры, когда ничто больше не помогло. Наверное, берется за любые задания, хотя довольно разборчив. Отказывается работать на женщин. Поэтому и пришлось долго его уговаривать. Может, вы сами его спросите?

Но Дуглас так мрачно нахмурился, что пришлось поспешно отступить.

— Но если не хотите, то и не надо… о Господи, я опять вас заговорила! Сейчас вам принесут ужин, а мне нужно переодеться. Вернусь утром.

Она была уже у двери, когда Дуглас ее окликнул. Пришлось отступить с честью, сделав вид, что она не слышит. Сердце бешено колотилось. Возможно, ей не стоило рассказывать Дугласу о Себастьяне. А вдруг тот не хочет, чтобы отец знал о Вороне?!

Ее проклятая нервная болтовня! Когда‑нибудь эта привычка ее погубит!