Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Г. Нижегородская область. Возле п. Выездной





Скворцов потянулся. От долгого сидения в отсеке бронемашины ныли все его не молодые косточки.

— Далеко не отходите, профессор, — Ступинцев подбросил в металлическую бочку, этакий мангал-переросток, еще дров и присел на корточки.

— Что это ты лейтенант так академика в должности понизил, — Чашников убрал бинокль, в который он уже в третий раз за последний час рассматривал жилой массив, раскинувшийся метрах в семистах от места их стоянки, — он-то тебя сержантом не называет. По нашим армейским меркам он как минимум генерал.

— Извините, товарищ академик, — Ступинцев ошарашено заморгал глазами, — это я по привычке. Тесть мой — профессор, как и все его друзья, вот и вырвалось.

— Да расслабься Сергей. Вон мужики уже воду несут. Сейчас супец забабахаем.

Отставив пустую кружку, Чашников вновь взял бинокль.

— Что там? — лейтенант, заметив, как напрягся его командир, взял в руки лежащий рядом автомат.

— Пылит кто-то.

Бойцы, похватав оружие, заняли свои позиции.

— Без приказа не стрелять, — майор напряженно вглядывался в приближающееся облачко пыли. Вскоре из-за бугра выскочил одинокий мотоциклист. Чашников сделал знак снайперу. Он не сомневался, что ребята в заслоне, который был выставлен сразу по прибытии в городок, сработают как надо, но двойная подстраховка еще никому не помешала.

Никольский поднялся во весь рост и вышел на дорогу. Автомат его был закинут за спину, руки слегка раздвинуты в стороны. Мотоцикл резко затормозил и скрылся в нагнавшем его облаке пыли.

— Твою мать, — занервничал боец, лежащий в траве, метрах в пяти от Никольского.

Пыль отнесло в сторону ветром. Незнакомец, одетый в кожаную куртку уже шел навстречу преградившему ему путь.

— Отведите меня к вашему начальству, — он снял самодельный респиратор (что-то среднее между медицинским аппаратом искусственного дыхания и кислородной маской летчиков) и улыбнулся.

— Я ему говорю: — 'ты хоть бы с белой тряпкой ехал что ли, а то завалили бы тебя и все', - Никольский отряхнул правое плечо от пыли, — а он только лыбится в ответ. Чумовой парнишка. Даром, что себя 'Бешенным' называет.

— Давай этого 'воина пустыни сюда. Послушаем что ему нужно.

У парламентера было не только странное имя. Весь его внешний вид как будто говорил: — 'смотрите, с головой у меня действительно не все порядке'.

Кожаную куртку и кожаные же штаны дополняли потертые краги. На шлеме были нарисованы горящие глаза, а сверху этого 'произведения искусства' красовались рога. Латанный перелатанный 'Харлей', который Бешенный подкатил к стене и поставил на распорки, то же весь был разрисован и, то же был с рогами, закрепленными спереди руля.

— Бешенный, — мотоциклист снял шлем под которым оказался капюшон и осмотревшись, прислонился к мотоциклу.

— Бешенный значит? Хм. А раньше-то как звали, по нормальному? — Ступинцев с интересом разглядывал необычный наряд рокера.

— Макс. Называйте меня Бешенный Макс.

Этот чудак ни много, ни мало хотел, чтобы они сейчас же убрались отсюда. Не переставая улыбаться, он говорил что-то о решении совета поселка Выездной, что-то объяснял, чем-то угрожал. Чашников слушал внимательно. Не перебивал. Наконец Бешенный Макс замолчал и уставился на майора в ожидании ответа.

Да, просто Безумный Макс какой-то, а не Бешенный. На что он рассчитывает? Запугать нас? Чашников нахмурился.

— Вот что я могу сказать вам, Максим… э-э… Бешенный Макс, — он с трудом заставил себя произнести кличку парламентера, — мы с уважением относимся к традициям местного населения и не собираемся их нарушать. Что касается нашего здесь пребывания, то срок его закончится с первыми лучами солнца, — майора понесло. Он и сам не понимал — с чего бы это, но, тем не менее продолжал, — поэтому ваши предложения о нашей передислокации рассмотрены не будут. Но могу вас заверить, что никаких враждебных намерений мы не имеем и еще раз повторю — задерживаться здесь не будем.

Обалдевший от такого ответа парламентер, стоял с открытым ртом и молчал. Он ожидал чего угодно. Трехэтажного русского мата, удара в челюсть или даже выстрела в упор, но такого пафоса и вежливости… Но, надо отдать ему должное — он быстро пришел в себя. Немного потоптавшись, глядя на снайперскую винтовку, висящую на плече у одного из бойцов, он завел разговор об обмене оружия на продукты.

— Хорошо, — Чашников посмотрел на мотоцикл, — но нас интересует только горючее. Если оно у вас есть, оружие будем менять только на него. Хотя может, и продуктов немного возьмем.

Обладатель рогатого 'Харлея' согласно кивнул, откинул капюшон и, проведя пятерней по непослушной шевелюре, протянул майору сложенный вчетверо листок.

Вот жук. Майор пробежал глазами список, — Колядко, налей Макс… Бешенному Максу чайку. Отдохните, — он повернулся к Выездновскому посланцу, который уже не казался Чашникову таким уж безумным, — а я пока составлю список того, что нужно нам и того, что мы можем предложить вам.

Бешенный Макс с подозрением покосился на протянутую ему кружку и тогда дежурный кашевар Колядко налил себе чаю и себе.

Скворцов сидел, уставившись на кружку с давно остывшим супом. Есть не хотелось. Да какое там есть. До этого ли? Не мог он есть, не зная, сыты ли его Маша и Гоша. За эти месяцы Владимир Евгеньевич так прикипел к ним, что теперь у него было такое чувство, будто он потерял часть самого себя. Он конечно все понимал, или вернее догадывался зачем он понадобился на Урале, но ничего поделать с собой не мог. Была бы его воля — поехал бы с ребятами в эвакуацию под Тулу. Но кто его спрашивал? Он прекрасно понимал — если бы он стал упираться, Чашников со товарищи не говоря ни слова спеленали бы его по ногам и рукам и в таком виде везли бы в БТРе. Пока колонна ехала в Подмосковье, он дважды был близок к тому, чтобы бежать. Но куда там, этот прикидывающийся дурачком Ступинцев, был тут как тут.

Мертвую тишину нарушил скрип закрывающейся двери. Она неожиданно громко хлопнула и Скворцов вздрогнув, едва не выронил посудину с супом. Зараза. Как будто метрах в пяти отсюда. Противный скрип, не смазанных петель снова взялся за свое. И опять — хлоп. Наверное, ветер гуляет в пустых квартирах. А раньше почему не скрипело? Или он просто не замечал? Забирающийся за воротник ветер больше не доносил никаких звуков. Академик взял лежащий на рюкзаке бинокль и навел его на окраины поселка, стоящего где-то в километре от их стоянки.

Уральцы специально выбрали для ночлега какое-то отдельно стоящее заброшенное здание. Кажется, это были какие-то авторемонтные мастерские. Он плохо в этом разбирался, но ржавеющие трактора и грузовики, приткнувшиеся у стены одноэтажного строения с полуобвалившейся крышей, и не предполагали иных выводов.

Скворцов стал рассматривать ближайшие к нему пятиэтажки. В сгущающихся сумерках они выглядели еще более зловеще, чем прежде. Покинутые своими хозяевами, они превратились в предмет вожделения мародеров, пристанище крыс, бродячих собак и случайных странников. Они манили своими открытыми парадным, но заходить туда было себе дороже. В многоэтажных лабиринтах ожидать вас могло все что угодно. От упавшего под ноги истлевшего трупа хозяина, открываемой вами квартиры, до стаи голодных крыс или собак, забредших туда с целью полакомиться такими нерасторопными хозяевами. Под вами мог обвалиться лестничный пролет, по известному закону дожидающийся такого вот любознательного недотепу. Этот лестничный пролет мог бы свалится и на голову — ему все равно. От зажженной спички мог воспламениться день ото дня накапливающийся в кухне газ, потихоньку стравливаемый ржавым клапаном газового баллона. Раз и объект вашего неуемного любопытства становится вашей могилой. Сэкономили на земляных работах. В конце концов, веселая компашка несогласных с вашим появлением охотников за трофеями может заставить вас пожалеть о том, что вы вообще появились на этот свет. Не из практических соображений, а забавы ради. А может быть и в назидание другим. Здесь ведь тоже своя конкуренция. Да вот и доказательство. Скворцов задержал свой взгляд на девятиэтажке и покрутив колесико увеличения, стал рассматривать что-то чернеющее под выступающим козырьком крыши. Ага, это человек, висящий вниз головой. Ноги его стянуты веревкой, другой конец которой привязан к ограждению крыши. Неудачно зашел.

Внизу картина еще более безрадостная. Посреди улицы стоит брошенный грузовик. Дверь со стороны водителя открыта. М-да. Из-под переднего колеса торчат подошвы ботинок. Чуть дальше, у обочины — похоронный микроавтобус с почему-то выбитыми стеклами. Было уже почти ничего не видно. Владимир Евгеньевич еще покрутил колесико. Он был не уверен, но ему показалось, что из задней, грузовой дверцы катафалка торчит на половину вывалившийся гроб, а крышка его валяется чуть правее самого автобуса. Не довезли бедолагу.

— Не спится? — к нему подсел Ступинцев.

— Да, чего-то.

— Смотрите Владимир Евгеньевич, не спите, не ешьте. Так и свалиться недолго.

Академик пожал плечами.

— Вот вы, Владимир Евгеньевич, ученый, академик. Ответьте мне на один вопрос…

— Да.

— Почему все так. Почему нет ядерной зимы, о которой наши СМИ все уши пожужжали за последний год. Почему до сих пор нет радиосвязи. Я читал, что когда еще в СССР взорвали ядерную бомбу в верхних слоях атмосферы, то нарушения связи в этом месте фиксировались почти месяц. А теперь-то уже почти полгода прошло, — Ступинцев замолчал и, уткнувшись взглядом в землю теребил ремешок от бинокля.

— Сергей, вы право переоцениваете мои познания в этой области, — начал Скворцов, — ну расскажу отом, о чем знаю. Вы слышали что-нибудь о программе HAARP?

— Конечно. Но разве американцы могут… могли, — поправился Сергей, — с ее помощью что-то серьезное сделать. В Прибалтике у пары наших МИГов вывели навигационное оборудование из строя и все.

— Нет, они продвинулись в этой области гораздо дальше, чем вы думаете. Да и мы сложа руки не сидели…

— Что, и у нас такое есть? — оживился Ступинцев.

Если сейчас спросит где, то я попал как кур в ощип. Скворцов покосился на Ступинцева. По большому счету он ведь не знал, что это за люди. Это могли быть и те, кто охотился за ним в сентябре. А не убили до сих пор, потому, что хотят, чтобы я их к объекту вывел. Только я и сам не знаю где он. М-да. А раньше что же? Почему пытались убить?

— А-а, — один из бойцов крикнул во сне, тем самым вернув академика к действительности.

— Так о чем я…

— Вы говорили о харп, — напомнил Сергей.

— Так вот. Вкратце принцип действия этого оружия таков. Представьте: мощность установки — 3,5 миллиона ватт. 180 антенн позволяют сфокусировать коротковолновое излучение на ионосфере и разогреть ее до образования высокой температурной плазмы. Получается этакая глобальная микроволновка. Здесь нужно отметить, что разогретую плазму при помощи лазерного луча через спутники легко перемещать в пространстве.

Ступинцев заворожено глядел на Академика, который вошел в свою любимую роль лектора. Ему даже на секунду показалось, что перед ним как всегда сидит Дима Яворский и что-то записывает.

— С помощью этого излучения в атмосфере создаются так называемые плазменные решетки, в которых и разрушилась часть баллистических ракет. С помощью HAARP — наших, с помощью нашего проекта — американских. Отсюда — то, что мы имеем сейчас.

Скворцов вновь задумался. Установка позволяла не только создавать пусть не стопроцентную, но все же эффективную противоракетную оборону. Это уже пройденный этап. Искусственные ионные облака могут функционировать подобно оптическим линзам. Эти «линзы» будут использованы для того, чтобы отражать и направлять в нужную точку земли плазмоид — локализованную область

высокоионизированного газа или гигантскую шаровую молнию. Чудовищное оружие. Гораздо страшнее ядерного оружия. Потому, что разрушения несоизмеримо больше и никакой защиты нет. Его группа занималась лишь фундаментальными исследованиями по этой проблеме, прикладными же занималась группа в которую входил его старинный друг Михаил Старцев, исчезнувший из своей московской квартиры вместе с семьей. До него, Скворцова, не добрались, пока. Возможно он — единственный оставшийся в живых, из тех, кто владеет этим вопросом. Бесценный груз.

— А радиосвязь? — вновь напомнил о себе Сергей, — что с радиосвязью?

— Здесь все сложнее. Дело в том, что ионосфера — хрупкая газовая оболочка земли, обогащенная электрическими частицами и при искусственной модуляции ионосферных токов происходит эффект генерации низкочастотного излучения. Так называемый эффект Гетманцева. Управлять этим излучением мы только-только научились, но глобальных последствий возбуждения ионосферы в таких масштабах мы не знаем. Поэтому то, что сейчас твориться с радиосвязью — возможно и есть одно из этих последствий. Больше ничего сказать не могу.

— Понятно, — слегка озадаченный Ступинцев взял бинокль. Он осмотрел окраину поселка и перешел к окнам, выходящим на противоположную сторону.

Светало. В болотце у леса голосило стадо лягушек. Вот кто без проблем переживет не одну ядерную войну. Интересно, когда они вообще спят?

 

* * *

 

Date: 2015-09-22; view: 347; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию